Лучший друг - II. Из книги Бдсм рассказы часть БДСМ

«II часть»

19 мая 7:50

- Мама! Мама! Смотри, какая кошечка! – Рыжеволосая девочка легонько ударяет по боковому стеклу машины, усиленно пытаясь привлечь внимание своей матери, задумчивой и сонной, устремленной куда-то вглубь себя.

В это же время светофор показывает красный свет, и машина останавливается на перекрестке. Взгляд молодой женщины блуждает по суетливым прохожим, торопливо переходящим через дорогу. Девочку она как будто не слышит.

- Ну мааам!

- Да, доченька, замечательная кошечка. – Наконец, неохотно изрекает молодая женщина, обращая свое внимание на небольшой рыжий комок шерсти, беспокойно ютящейся у входа в продуктовый магазин на углу улицы. Через несколько секунд загорается зеленый свет, и она вновь начинает следить за дорогой.

- Ну мааам! – Девочка не выдерживает и дергает свою маму за рукав куртки, все силы направляя на то, чтобы передать ей свой детский восторг и восхищение и, недоумевая, как же можно при всех её попытках и стараниях оставаться все такой же холодной и равнодушной.

- Ну что такое, солнышко? Ты можешь сидеть спокойно? Ты же видишь, я за рулем… Перестань меня дергать! Это не смешно. – Она почти не нервничает, только голос ее слегка дрожит. Спокойно, практически не отвлекаясь от дороги, молодая женщина отцепляет от себя руки своего беспокойного чада, которое, конечно же, вовсе не намеренно, но все же в достаточной степени затрудняет безопасное управление автомобилем.

Девочка вдруг резко замирает и замолкает, как будто обдумывая только что поступившую ей в голову мысль, но все же не рискует произнести её вслух. Ей вовсе не хочется расстраивать свою маму, которая и без того уже с утра немного не в духе.

Так, в тишине они проезжают торговый центр «Парк Хаус», и девочка, пытаясь переключить свое внимание на что-нибудь, что угодно другое, принимается внимательно рассматривать машины, тянущиеся длинными рядами по периметру всего здания, но они ее не увлекают, и, напротив, все более погружаясь в их несчетное, бесконечное количество, все сильнее она возвращается к своим собственным размышлениям. Одна и та же мысль неконтролируемо крутится у нее на языке. В конце концов девочка не выдерживает и сдается:

- Давай заведем котеночка, мам? – Аккуратно, но с невыразимой тоской в голосе, произносит девочка и глубоко вздыхает. Усилием воли она складывает беспокойные ладошки на своих маленьких коленях и умоляюще смотрит на свою маму. – Пожааалуйста…

- Варвара, мы уже обсуждали это очень много раз. – Очень серьезно говорит ее мама и медленно заезжает во двор школы.

Звонок только что дали, и множество детей и подростков, вооруженных рюкзаками и пакетами со сменной обовью, начали обступать входные двери старого кирпичного пятиэтажного здания, приветливо принимающего всех ребят в свои скромные владения.

- Но почему? – Отчаявшись, произносит девочка поникшим голосом, уже не надеясь получить ответ.

Она опять проиграла…

Дорога до работы у молодой женщины занимает около получаса. Никуда особо не торопясь, она заходит в кафе, расположенное на первом этаже офисного здания и покупает себе чашку горячего ароматного кофе.

- Выпечки не желаете? Свежие булочки, хот-доги?

- Нет, спасибо.

Она совсем не голодна или, возможно, ей просто сейчас так кажется. Зато она крайне остро ощущает все события минувшего вечера. Взгляд, прикосновение, голос как будто незнакомого ей человека, так искусно примерявшего на себя маску хорошо знакомого ей друга, делают мысли девушки бессистемно скачущими в пространстве головы и желудка. Она привыкла держать под контролем свою жизнь и все, что в ней происходит. Теперь она ясно чувствует, как маленький винтик в этой созданной ею схеме выкручен ей же самой, и что в скором времени он так же будет предан забвению в водовороте неминуемых событий, неизбежно ведущих к распаду всей этой старой схемы.

Она никогда не изменяла своему мужу, старалась жить правильно, хотя сама, на самом деле, терпеть не может это слово. В детстве она редко нарушала правила, но все равно часто получалось так, что она поступала по-своему. В принципе, так происходит и по сей день. Несмотря на далеко не мягкий и достаточно упрямый, своенравный характер девушки, ее основное окружение всегда ей симпатизировало. У нее есть своя точка зрения по поводу любого вопроса, и девушка старается ее придерживаться, редко когда меняет свое мнение о чем-либо. В целом, она общительная, но это касается только отдельных, довольно нейтральных тем. Недоверчивая… доверяет немногим, но сильно. Реалистка. Ценит смелость и искренность, и сама старается быть такой.

Она смотрит в зеркало и видит перед собой красивую молодую девушку с немного потерянным взглядом. На вид ей 23-24 года, не больше. Ее длинные светло-каштановые волосы и большие изумрудные глаза в сочетании с худобой и природной бледностью кожи девушки выглядят удивительно гармонично, придавая ее внешнему виду какую-то особую изюминку… таинственность… своеобразную сексуальность, присущую только ей и ее образу, а также естественным от природы данным… Она часто привлекает к себе внимание молодых парней и уже достаточно зрелых мужчин и прекрасно знает, какое оказывает на них воздействие… вот только сама она всегда принадлежала лишь одному мужчине.

Они познакомились еще в школе, в девятом классе. Отношения развивались медленно, он был на редкость порядочным мальчиком, ей это нравилось. Со временем влюбленность плавно переросла во что-то большее… серьезные отношения. Так, после школы ребята, наконец, поженились, и через девять месяцев у них родилась девочка. Институт девушке пришлось на время бросить, но она из-за этого особо не переживала, и через три года снова продолжила свое обучение. Год назад получила образование и устроилась на работу. Муж в скором времени открыл свой бизнес и начал постепенно развивать его. Девочка подрастала… В семье царили отношения, полные взаимопонимания, любви и уважения друг другу… она никогда не думала, что что-то может пойти не так…

Просторный кабинет, любимое кожаное кресло, большое окно и много дневного света… Все так привычно и знакомо. Все вроде бы как всегда. Но совершенно по-другому внутри нее самой. Разум отказывается принимать решения. Отказывается работать. Эмоции ведут ее в сторону чувственного, но совершенно иррационального… Но она не может сопротивляться. Даже если бы она хотела. Слишком долго она этого ждала.

Внезапный телефонный звонок возвращает девушку к реальности, и она вздрагивает от неожиданности, не готовая ее, эту реальность, принять.

- Алло.

- Привет. Как дела?

- Привет. Все, как обычно. Я на работе.

- Как Варя? Успели к началу уроков?

- Да, успели, все хорошо.

- (Из динамика мобильного телефона раздается тихий смех) Вчера вечером готовили с ней шоколадное печенье… пытались освоить твой фирменный рецепт. Варюшка, оказывается, так любит какао. Налопалась его и хохотала. Знаешь, у нее такой заразительный хохот. Как вспоминаю – сразу улыбаюсь. Любимая… я бы очень хотел проводить с вами больше времени. С вами обоими.

- Все нормально.

- Но мои командировки…

- Все нормально. Это же твоя работа, никто не сделает ее за тебя.

- Да я знаю… знаю. Просто временами мне так сильно не хватает моих любимых девочек.

- Мне тоже тебя не хватает, дорогой.

- … Люблю тебя. Хочу, чтобы ты знала, я очень сильно люблю тебя… и нашу малышку… очень.

- Я тебя люблю, - к горлу девушки подкатил ком, в глазах застыли слезы, она тихо и глубоко вздохнула, всеми силами пытаясь не выдать своего состояния мужчине, в котором очень нуждалась…. и она об этом сама достаточно хорошо знала.

- … Как прошел вчерашний банкет, много людей было?

- Немало, Ульяна любит шумные праздники.

- Не думал, что тебе придется остаться.

- Да я и сама не хотела, ты же знаешь. Просто надо было помочь прибраться. Она все-таки моя родная сестра… это ее праздник.

- Да, конечно, я все понимаю… Только зачем было оставаться? Мы и так слишком мало времени проводим вместе. Ты оставила свою машину во дворе, но я мог бы сам приехать за тобой… Можно было взять такси на худой конец.

- Да, все верно… можно было. Я просто подумала, что так будет лучше. Тебе рано вставать. Варе тоже. – Ее искусственно-спокойный голос выглядел вполне убедительно на фоне отсутствия какой-либо визуальной картинки перед глазами ее собеседника, и это ее спасало.

- Ох, любимая… Я так за тебя переживал. Когда ты позвонила вчера вечером, мне показалось, что ты была расстроена… сегодня утром тоже…. Мне кажется, что что-то идет не так, но ты не хочешь мне об этом сказать.

В какой-то момент ей показалось, что он обо всем догадался, что она попалась, и теперь ей уж точно не спастись. Он так хорошо ее знал. Ее привычки… характер… легко угадывал ее настроение.

Она присела на край своего рабочего кресла и зажала рот рукой. Слезы потекли по ее лицу беззвучным потоком.

Она мысленно похоронила свой брак и теперь оплакивала его.

- Почему ты молчишь, Алина?

Алина не могла произнести ни слова, лишь еще плотнее зажимала свой рот рукой, не позволяя себе быть застигнутой врасплох. Телефонная связь неожиданно прервалась, девушка отложила свой мобильник в сторону и, закрыв свое лицо руками, наконец, спокойно заплакала, не заботясь о том, что ее может кто-то услышать… Она была совсем одна.

Домой Алина вернулась раньше обычного. Списав свое состояние на зачатки обычной простуды, она тем самым избавилась от ненужных вопросов коллег и начальства, изображающих искреннее беспокойство и тревогу за ее здоровье. Уйти пораньше – было делом нехитрым. Никто никогда на работе силком ее не держал. Говоря прямо, она не была незаменимым сотрудником, обычный менеджер младшего звена, каких в компании было без малого человек двадцать, и все они стремились любыми известными им способами пробиться на более высокие должности, всячески заискивая перед начальством и выставляясь. Она терпеть не могла свой коллектив и была рада возможности работать, практически не выходя из своего кабинета. Но, когда все же по долгу службы ей приходилось соприкасаться с различными проявлениями не самых лучших сторон характера и поведения ее сослуживцев, девушка всегда могла постоять за себя, умело демонстрируя силу своего характера и непробиваемость практически в любой ситуации, даже если внутри нее рушились целые миры, и билась в истерике маленькая упрямая девочка, не желающая принимать несовершенство материального мира, в целом, и отдельных его личностей, в частности.

На часах половина четвертого… открытая пачка сигарет одиноко валяется на столе – единственный собеседник девушки на ближайшую, по крайней мере, пару-тройку часов. Алина бросила курить почти девять лет тому назад, и за все это время она ни разу не притронулась к сигаретам. Но сегодня девушка не думала об этом. Вдыхая яд замедленного действия, она отчаянно боролась за то, чтобы вернуть себе чувство внутреннего спокойствия, которое так внезапно и, вместе с тем так неизбежно покинуло ее.

Несколько сигарет не сделают жизнь лучше, но кто, если не они, успокоит ее сейчас?

«Кто, если не они», - думает девушка и выпускает в чуть приоткрытое окно в гостиной несколько облачков табачного дыма. Она глубоко и очень медленно затягивается, отчего с непривычки у нее начинает кружиться голова. Но она сознательно продолжает курить и дальше, не обращая никакого внимания на подступающую тошноту и спастическую боль в желудке.

Она ненавидит себя… и все равно ждет его звонка… и презирает себя за это.

Несмотря на усилившееся головокружение и, вообще, достаточно усугубившееся состояние в целом, Алине, в каком-то смысле, становится легче. Физическое отвлекает девушку от эмоционального, и мысли в ее голове постепенно утихают, уступая место достигшей своего предела боли, сфокусировавшей на себе все ее внимание.

Перед глазами у Алины начинает все расплываться, и она опирается на подоконник обоими руками, в надежде все-таки сохранить равновесие. Но глаза ее закрываются сами собой, и через несколько секунд девушка теряет сознание.

Алина проснулась сама через пару часов. Дома она была по-прежнему одна. Аккуратно поднявшись на ноги и слегка облокотившись на шкаф, расположенный возле окна, девушка, вдруг неожиданно для самой себя, обнаруживает, что у нее уже ничего не болит, и даже тошнота почти прошла. Осталось только неприятное ощущение тяжести в голове, но это удар от падения так напоминает о себе. Как будто проснувшись после долгого сна, Алина еще некоторое время не может прийти в себя. Застыв в одном положении, задумчиво смотрит в одну точку, поглощенная какой-то странной растерянностью.

На часах без четверти шесть… словно вспомнив о времени, девушка, наконец, понемногу начинает отходить от своего состояния. Так, она находит свой мобильный телефон, выключенный и разрядившейся еще днем, и заряжает его от сети при помощи небольшого аккумулятора, все это время спокойно лежавшего у нее в сумочке. Когда экран телефона загорается, на дисплее высвечивается двенадцать пропущенных звонков. Семь раз звонил ее муж, три раза – мама, один пропущенный вызов от дочки, еще один пропущенный от малознакомого девушке коллеги по работе.

От человека, чьего звонка Алина так сильно ждала, до сих пор не было никаких вестей. Это ее огорчало и настораживало. Она так хорошо знала Михаила, как своего друга, но совсем не была уверена в нем, как в любовнике. Ей хотелось верить, что ее браку ничто не угрожает, что события минувшего вечера никак не повлияют на отношение Михаила к ней… что он не влюбится в нее и не захочет преступить черту.

Запах табака еще блуждал по квартире, и Алина, раскрыв все окна в доме, тщательно уничтожала последние улики своего странного поведения, казалось бы, уже не имеющие к ней самой никакого отношения.

Она взяла себя в руки, привела свои мысли в порядок, позвонила мужу и попыталась ему все объяснить, прибралась в квартире и даже приготовила ужин… Внешне Алина выглядела безупречно спокойной и здоровой, но вот что было внутри, она усиленно пыталась скрыть даже от себя самой.

В это же самое время, на другом конце города, молодой успешный мужчина продолжал развивать свой уже достаточно налаженный и перспективный бизнес по оптово-розничной продаже одежды для маленьких детей. Только что он заключил на редкость удачную сделку… Еще одну на этой неделе. На этот раз он договорился о поставке новой линии одежды «Restless» для мальчиков от четырех до шести лет по удивительно низким ценам. Только это его отнюдь не радовало. Вопреки полученной выгоде, он ощущал досаду и тоску.

- Если ты видишь, что твоя жена несчастлива рядом с тобой, знаешь об этом и ничего не делаешь, ты – самый настоящий дурак, – говорил он обычно своим друзьям, но отчего-то сам сейчас чувствовал себя дураком…

Он был хорошим человеком. Любил свою семью и много работал. Временами мужчина бывал чрезмерно вспыльчив, но все же чаще он подавлял в себе свои эмоции, скрывая их от тех, кто ему действительно по-настоящему дорог. Смешанный тип холерика и флегматика. Но больше все-таки холерик, хорошо подчинивший себе свои чувства. Постоянен, не любит что-то менять в своей жизни. Надежен. Терпелив и мягок с теми, кого по-настоящему любит и готов их самозабвенно ото всего защищать и оберегать.

Обговорив возможные сроки поставки и попрощавшись с представителем, упомянутой уже ранее, линии одежды «Restless», мужчина сел в свой старенький серебристый ниссан и, с силой нажав на газ, обреченно направился в самую гущу автомобильных пробок…

Внешне он выглядел немного старше своих лет и был крепкого телосложения, довольно подтянутый в силу активного образа жизни, высокий. У него были короткие рыжие волосы и карие глаза. В целом, у этого мужчины была достаточно приятная внешность, не имеющая каких-либо видимых изъянов или особых примет. На отсутствие внимания со стороны женщин он никогда не жаловался, хотя и повышенного интереса к себе тоже не вызывал.

Пока он медленно продвигался по буквально целиком заполоненной машинами самой центральной дороге в городе и по возможности пытался разбирать свои рабочие документы по файлам и папкам, небрежно раскиданным на заднем сиденье автомобиля, ему позвонила его дочка и попросила заехать за ней к бабушке и забрать ее домой:

- Варвара, солнышко, а почему ты после занятий не поехала с тетей Леной домой?

- Я забыла свои ключи. Она отвезла меня обратно к бабушке.

- Понятно. Значит, дома ты так и не была?

- Пап, – по голосу девочки было понятно, что она начинает немного нервничать, – ты меня там слушаешь или нет? – Вообще она не очень любила, когда ее родители на ровном месте начинали так откровенно тупить. – Говорю тебе, я ключи забыла, – словно для маленького ребенка, медленно, с очень размеренной интонацией, повторила она.

- Хорошо. Я скоро подъеду, жди. – Сказал мужчина, как раз в этот момент разворачиваясь на перекрестке и меняя направление своего движения в сторону дома, где еще с самого первого дня их знакомства жила его теща.

Она жила прямо напротив Вариной школы. В те дни, когда у Вари были дополнительные занятия по музыке и изобразительному искусству, девочка всегда оставалась до вечера у своей бабушки, так как до дома нужно было добираться почти целый час. После занятий ее обычно забирала тетя Лена, живущая по соседству с Варей и ее родителями. Ленина дочь Яна тоже ходила на эти занятия, поэтому ее маме не составляло особого труда подвозить Варю домой.

Варя всегда была упрямым ребенком. В принципе, эта черта характера досталась ей по наследству от мамы. Она считает себя уже достаточно взрослой для того, чтобы самой принимать решения и не любит не перед кем отчитываться. Девочка, на самом деле, по своей натуре очень ранима, замкнута, мало с кем общается в классе. Внешне она была немного худеньким ребенком, чем пошла, скорее всего, тоже в маму. У нее были длинные рыжие волосы и большие голубые глаза…

- Милая, ты чего так нагрузилась? – Спросил мужчина, открывая своей дочери заднюю дверь автомобиля. В руках она держала больших, невероятных размеров, рюкзак. Казалось, Варя сложила туда все учебники, какие только могли у нее быть. Лицо у нее было недовольное и уставшее, рыжие волосы непослушно развивались на ветру, выбившись из-под резинки и местами закудрявившись. Резко откинув с лица несколько прядей волос, в очередной раз упавших ей прямо на глаза, она торопливо закинула свой рюкзак в машину и тут же уселась рядом с ним.

- Это бабушка. – Раздраженно буркнула она.

- Что, опять заготовки?

-Нет, вишневое варенье. – Всем своим видом девочка выказывала недовольство.

- Дак попросила бы меня подняться! Зачем было все тащить самой? Понятно же, что тебе тяжело.

- Папа, я хочу домой, я устала. Давай поедем уже, а? – Начинала стонать она.

Мужчина, на секунду зависнув где-то в своих мыслях, наконец, кивнул девочке головой в знак согласия, повернулся к рулю своего автомобиля, включил двигатель и быстро выехал со двора на проезжую часть… Он тоже сегодня устал, и ему хотелось как можно скорее приехать домой… без истерик и пустых разбирательств.

Практически всю дорогу они ехали молча. Лишь у самого дома Варя вновь заговорила:

- Пап…

- Да?

- А где наша мама?

- Она уже дома.

- Дома? Все хорошо? – Тревожно спросила девочка. – Я ей звонила недавно, она была недоступна… Бабушка тоже звонила. По-моему, она переживает.

- Все хорошо, милая. Все хорошо. Маме днем немножко не здоровилось, и она ушла с работы пораньше. А потом выпила лекарства и уснула… Телефон у нее сел.

- … А она давно уже дома?

- Несколько часов.

- Я не знала.

- Все нормально, не переживай из-за этого. Все хорошо.

Как раз в это время Алина разговаривала по телефону со своей матерью. Поначалу женщина отказывалась с ней говорить, обижаясь на то, что Алина уже с середины рабочего дня была недоступна, и обвиняя свою дочь в том, что она совсем не думает о своих близких, которые буквально места себе не находят, пока она спит себе дома спокойно. Но после многочисленных извинений Алины и ее абсолютного согласия со всем, что говорила про нее ее мать, даже если Алина имела на этот счет совершенно другое мнение, женщина, наконец, смягчилась и постепенно пошла на контакт.

Так, из маминых рассказов Алина узнала, что Варя почти весь сегодняшний день провела у своей бабушки, что ее частные занятия были отменены из-за плохого самочувствия преподавателя их группы, и что Варенька утром так торопилась, что забыла взять с собой ключи, отчего и не смогла вечером вернуться домой.

- Кто виноват, что она у тебя такая кукушка? Я всегда тебе говорила: нужна дисциплина. А ты погляди: сама безалаберная выросла и дочь такую же растишь. Я ведь всегда тебя учила быть ответственной и пунктуальной. На личном примере показывала. А ты что? Эх… С ума ты меня сведешь, Алина. Как ребенок до сих пор, хотя вроде уже взрослая женщина. Двадцать шесть лет, как никак… Поверить не могу, тебе уже двадцать шесть… как же быстро летит время…

Поворот ключа заставил Алину на мгновение вздрогнуть от неожиданности, но она тут же пришла в себя. Просто девушка не ожидала увидеть мужа с дочкой так рано, ведь ее мама сказала, что они выехали от нее только полчаса тому назад. Еще раз извинившись перед своей матерью и поспешно попрощавшись с ней, Алина медленно подкралась к коридору прихожей и аккуратно выглянула из за дверей кухни. Муж заметил Алину сразу же и бросил на нее серьезный и в то же время обеспокоенный взгляд, отчего девушка виновато отвела глаза. Варя тем временем стягивала с себя сандалии, недовольно бормоча под нос что-то самой себе и, как будто не замечая своих родителей вовсе.

- Вы быстро доехали. – Сказала Алина, помогая своей девочке снять ветровку и повесить ее в шкаф. Она украдкой смотрела на своего мужа, стараясь избегать его прямого взгляда. Ей было очень неудобно за то, что она заставила его так сильно переживать сегодня.

«У него и так была напряженная неделя», – подумала Алина про себя и в который раз мысленно пожалела о том, что все так вышло.

- Не было пробок. – Коротко ответил ее муж и, погладив дочку по голове, молча удалился в свой кабинет.

- Мам, что-нибудь случилось? – Варя тревожно посмотрела на свою маму, интуитивно чувствуя, что что-то происходит сегодня не как обычно, но не понимая все-таки, что же конкретно.

Несколько секунд Алина продолжала смотреть в сторону кабинета, за дверьми которого только что исчез ее муж. Потом она перевела взгляд на дочку и попыталась улыбнуться.

- Я немножко простыла… Ты извини, что не позвонила тебе, не узнала, как ты и где. Я думала, ты будешь у бабушки и потом на занятиях. Как всегда. – Алина прижала к себе свою девочку и нежно поцеловала ее в макушку. – Не думала, что сегодня все пойдет наперекосяк. - Она глубоко вздохнула, пытаясь отогнать плохие мысли прочь.

- Не расстраивайся, мама. Мы отлично провели с бабушкой время.

Несмотря на свое раздражительное, даже гнетущее состояние, девочка все же попыталась подбодрить свою маму. Обняла ее еще крепче, стараясь оказать всевозможную всестороннюю поддержку, на которую только может быть способен семилетний ребенок.

- Да, милая, не буду. – Ответила Алина, тронутая поведением своей заботливой дочери, и на этот раз она действительно искренне улыбнулась.

Уже позднее, сидя за столом, родители семилетней Вари усиленно делали вид, что ничего не произошло. Правда в разговоре между ними то и дело повисали неловкие паузы, но Варя не замечала их. С неохотой ковыряясь в овощах и рыбе, она задумчиво предавалась своим мечтам, практически не отрывая глаз от тарелки и уж тем более не обращая внимания на поведение родителей, которые сейчас были так увлечены своей безмолвной визуальной беседой, что, казалось, забыли обо всем вокруг… Но, как только Варя подняла на них глаза, они тут же каждый занялся своей едой.

Варя тем временем вспоминала о маленьком пушистом бездомыше, и сердце ее непроизвольно сжималось от печали и тоски…

- Можно я пойду в свою комнату, мам? Мне больше не хочется. – Спросила девочка, отодвигая от себя наполовину пустую тарелку с ужином. К овощам она так и не притронулась.

- Конечно, иди, дорогая. – Ответила Алина еще до того, как посмотрела на девочку. Ей хотелось, чтобы вечер закончился как можно скорее. Она торопила время. Приближала разговор, который, хотела она того или нет, должен был еще состояться.

Извинений по телефону было недостаточно, она это прекрасно понимала. Она должна была объяснить все, глядя ему в глаза. Глядя ему в глаза – соврать.

За столом остались они одни… Мужчина спокойно смотрел в глаза своей жене, ничего не говоря и не требуя. Алина сама не выдержала его взгляда, придвинулась к нему немного ближе, вторгаясь в зону личного пространства, и тихонечко, ласково позвала, наклоняясь к его задумчивому лицу:

- Жень…

- Что?

- … Я не очень хорошо себя чувствую последние дни… Голова раскалывается, все время хочется спать… наверно, погода так действует. Так резко потеплело… Я всегда была метеочувствительна, ты же знаешь.

Женя глубоко вздохнул, внимательно слушая свою жену и пытаясь ее понять, и, как только она замолчала, привлек девушку к себе, обняв ее за плечи.

- Ты пойми, я беспокоюсь о тебе. Ты очень странно ведешь себя последнее время. Я не знаю, как тебе помочь… и это меня убивает. – Голос Жени был мягким. В нем слышались беспокойство, беспомощность, даже нежность.

Он не хотел показывать ей свою слабость, но рука его сама потянулась к ее руке, и он тихонько погладил ее по ладони, проведя по тыльной ее стороне и по пальцам… по каждому ее пальцу в отдельности… А потом Женя ненавязчиво сжал ее ладонь в своей руке и на мгновение закрыл глаза.

- Прости меня, Женя. Прости, любимый. - Ласково шептала Алина, нежно прикасаясь губами к его закрытым векам…

Она знала, что ему больно, как знала и то, что он винит в этом, в большей степени, себя. Он чувствует, как она медленно ускользает из его рук, и она понимает это… От этого внутри нее все сжимается в маленький беспомощный комочек. Ей хочется защитить этого мужчину. Она его безумно любит. Сердце ее бешено колотится при одной только мысли о той некрасивой правде, этой жестокой действительности, так справедливо обличающей ее истинное лицо и сущность ее первоочередных стремлений. Алина отрицает все это. Но ненавидит себя за боль… за ложь… за нетерпимость и предательство… Она видит перед собой человека… хрупкого… ранимого… полностью уязвимого перед ней… И она чувствует, как тягостен ее поступок… как он, на самом деле, губителен… И она плачет, обнимая своего любимого мужчину, не желая принимать собственный выбор… эту трещину, образовавшуюся в их большой долгосрочной любви… добровольную… долгожданную… но такую, как оказалось, ядовитую… жгучую… ненавистную… даже враждебную… по факту, претящую ей и всему ее внутреннему устройству.

- Мы все преодолеем, милый… я всегда буду рядом… что бы ни случилось, слышишь?

- Да… Я тебя люблю… люблю, моя малышка.

- Я тебя люблю, дорогой… любимый мой.

Женя целует ее в губы, проникает под одежду руками… ласкает ее обеспокоенное тело… она отдает себя ему… позволяет ему делать все, что он так любит.

Алина так стремится слиться с ним в единое целое… почувствовать его присутствие в себе… все, что угодно, лишь бы ощутить его причастность к ее телу… его право на ее тело… тело и душу.

Она знает, что их любовь это не просто слова… не какая-то отвлеченная абстрактная субстанция… Это реальное воплощение жизни… это жизнь, как она есть.