Маньячка

07.10.2014

Шикарная штука - молодость. А в ней непреходящее ощущение того, что впереди целая жизнь, много счастья, веселья, радости и приключений.

Танюше было двадцать девичьих лет. Таких же пышно цветущих, как и она сама с её круглыми щёчками, полными губками и прочими юными прелестями.

Одевалась девушка в длинные плиссированные юбки до пят и бесформенные свитера, перешедшие ей в наследство от старшего брата. Парня у неё отродясь не бывало, кто же клюнет на такую  старомодно одетую лохушку в городе, полном длинноногих девиц с ярко накрашенными ногтями, бодро и уверенно цокающих по жизни острыми железными каблуками?

Никто не обращал на Таню внимания, кроме преподавателей, которых она пленяла живым пытливым умом, искренней жаждой знаний, а также их неизменным наличием в умной головке,   за что почти всегда получала оценки автоматом.

Гормоны зрели в Танином организме долго, выйдя на охотничью тропу одним прекрасным зимним вечером, когда ни одна потенциальная жертва даже не подозревала, сколько именно их плещется в ожидании высадки десанта.

Она с парой соседок по общежитию была приглашена в гости на день рождения дальнего родственника одной из них.

Прихорошилась, как могла, оделась, во что нашла. Кажется, на ней были тёплые шерстяные брюки и такая же кофточка в неброскую сине-зелёную полоску.

Из более-менее привлекательного на Тане были серые сапожки с замшевым бантиком на  боку, но, к несчастью, их совсем не было видно из-под брюк.

Девчонки долго колотились в холодном автобусе, пока добрались до места, ужасно замёрзли. Взрослый тридцатилетний именинник, худощавый мужик с залысинами, которого Танюша видела в первый и последний раз в жизни, налил по полной для сугрева. Чего-то, похожего по вкусу на водку. Закусили - опять же, чем-то нехитрым, потом повторили некоторое количество раз, завели беседу.

Какое-то время спустя кто-то курил в коридоре, ещё кто-то танцевал под магнитофон, а с Таней творилось неладное: земля уходила из-под ног. Наверно, перемёрзла или перепила, но при этом недоела.

Попросила чая, выпила пару чашек, долго и бессмысленно смотрела в заиндевевшее окошко, в котором щели были утеплены ватой. Наконец, ледяные узоры перестали плыть перед глазами.

Подружки были примерно в том же состоянии, что и Таня, но держались молодцом и даже чая не просили. Засобирались домой.

Их не провожали, потому что было уже некому.

Время глухое, что-то около половины первого ночи, метро в этот час было равнодушно пустым. В вагоне девчонки ехали совершенно одни, а может, им так только казалось. Они дурачились, ложились на сиденья, задирали ноги вверх и хохотали, как сумасшедшие.

Едва не пропустили свою станцию. Эскалатор с молчаливой готовностью принял пассажиров, но бегущая дорожка никак не координировалась с движениями пошатывающихся тел.

Стоящая выше всех блондинка Аня начала заваливаться спиной на кудрявую брюнетку Ингу, а та автоматически сбила Таню, и вся странная троица покатилась кубарем вниз, вспоминая свою недолгую двадцатилетнюю жизнь и мысленно начиная с ней прощаться.

Бдительная дежурная по станции остановила эскалатор, хотя в этом не было уже никакой необходимости. Как известно, Господь бережёт пьяных.

Почти не хромая, вышли из-под земли на свет божий, а там  - и откуда только взялась? -  метёт злая метель, и  страшно. Поэтому решили переходить перекрёсток по диагонали. А может, подумали, что так безопаснее, и есть шанс не наступить на проезжающие мимо машины.

Вдруг навстречу бросилось белое жигули, в котором сидели ещё пока трезвые, но тоже разозлившиеся, как и внезапная метель, парни.

Однако, услышав историю про сумасшедший эскалатор, они внезапно подобрели и предложили подвезти девчонок до общежития.

У парней с собой было вино, они наливали себе и угощали девчонок. Аня и Инга присоединились к ребятам, ещё пока трезвый водитель остановил машину, включил музыку, дружно вышли танцевать на трамвайной остановке.

Повернув голову направо, Таня увидела, что рядом с ней на заднем сиденье сидит высокий парень. Высокий, потому что голова едва не упиралась в крышу.

Наверное, он был даже очень симпатичный. Но взбунтовавшиеся от пережитого стресса девичьи гормоны проигнорировали напрочь детали лица.

Таня вышла на охоту. Она села верхом на колени парня, руки стали торопливо расстёгивать пуговицы его куртки, стягивали свитер, жаркие ладони крепко обнимали спину.

Полные губы впились в губы парня со всей страстью, на которую только оказались способны, охватывая как можно больше пространства, спускаясь к шее, исследуя поцелуями всё, что находилось в зоне доступа.

От столь неистового девичьего напора парень часто задышал, начиная заводиться и отвечать на поцелуи.

Словно ошалев от запаха тела парня, Таня стала прижиматься к нему своей высокой упругой грудью, спрятанной под несуразным свитером. В каком-то неистовом порыве она покусывала мочки ушей и голову, словно колдунья, подвергая сладкой пытке совершенно незнакомого человека, не понимая, что с ней происходит и почему она это делает... Девушка забыла про время и пространство, а трезвый парень пьянел на глазах от её сумасшедших ласк.

Неизвестно, что бы случилось потом, но у танцующих на остановке кончилось вино. Отрезвевшие, несмотря на выпитое, девчонки вытащили Таню из мужских объятий, на ходу обмениваясь с парнями адресами, явками и паролями, и зашагали в сторону общежития...

На счастье, им открыли. Добрый был дяденька вахтёр, хоть и хмурил сердито брови.

Утро следующего дня было удивительно белоснежным и ясным.

(Пожалуй, это был уже день, но это не имеет ровно никакого значения).

Играя лучами в перепутанных девичьих волосах, ярко светило солнце. Медленно открыв глаза, Таня подумала, что ей приснился странный сон. Водка...   плывущее окно с ледяными узорами... горячий чай... падающие на неё сверху Аня и Инга... метель и страстные поцелуи.

Страшно хотелось пить. Потянулась за кружкой, стоящей на тумбочке, жадно припала к краю.

Челюсть болела так, словно Таня накануне долго и безуспешно пыталсь прожевать старую непроваренную говядину.

«Значит, и правда было, не приснилось... Стыдобища какая, девчонки Бог весть что обо мне подумают» - пронеслось в голове.

Ещё долго девушка валялась в постели, не решаясь встать.

Вдруг дверь широко распахнулась, и в комнату впорхнула блондинистая Аня. Хитро глядя на подругу, помахала у неё перед носом клочком бумаги и воскликнула:

- Не знаю, Лозицкая, что ты там вчера учудила, но я только что разговаривала с Лёшкой, с которым мы вчера познакомились по дороге. Это друг Андрюхи.

Танины глаза раскрылись от ужаса и непонимания происходящего.

-  Не помнишь, кто такой Андрюха? Это ж пацан, с которым ты осталась в машине. Так вот,   Андрюша с утра встал весь в засосах и в непонятках, что такое ты вчера с ним вытворяла, маньячка.

Лежащая «маньячка» была готова спрятаться от стыда под одеяло или ещё куда подальше.

-  Да не дрейфь ты, Танюха, держи вот лучше, - Аня протянула ей клочок бумаги с написанным на нём номером телефона. - Просит перезвонить, как проснёшься...