Папаша Кураж. Шехерезада из ЖЭХа

Отрывок из пьесы "ПАПАША КУРАЖ и ЕГО ДЕТИ"

Конец второй главы

Кураж: Ловко устроилась, у тебя любовь с профессором, а секс с  молодыми поэтами, но и это скоро пройдёт.    Только стихи, поэмы и пьесы вечны.

Валя: Вот ты и сделаешь нашу любовь вечной и напишешь о ней, а я буду к тебе приходить, кормить, поить и всё рассказывать про него в этой постели. Так что у нас будет не секс, а творческий союз. (открывает дверь)

Кураж: С нетерпением жду тебя моя Ше-хере-зада! (посылает воздушный поцелуй)

Третья глава

1 ДЕЙСТВИЕ

Перекидав с утра тонны снега, Кураж после обеда, немного выпив и хорошо закусив яичницей с колбасой, завалился на кровать. Дверь распахивается и вваливается Валя, как всегда с пакетами.

Кураж: Я уж думал тебя снегом занесло, давно не приходила. Где пропадала?

Валя:   Арабским танцам обучалась.

Кураж: Поди юпять в Ебипет ездила, смотри хургады и шармошейхи тебя до добра не доведут.

Валя:   Какая там Хургада, не могу  я моего старичка одного оставить. Потому ходила на курсы в подвал в соседнем ЖЭХе, но обучал там настояший араб, хотя врал, что он шейх и одна подружка даже клюнула, а я же плюнула на него, когда он стал руки распускать.

Кураж: Ну и зачем тебе эти танцы?

Валя:   Ты уже забыл про наш творческий союз. Держи ноутбук будешь записывать дозволенные речи за своей Шехерезадой. У Лёльки выпросила на время, мол тебе надо стихи писать для поступления в Литинститут.

Валя быстренько скидывает одежду и бельё, одевает цветную полупрозрачную юбку и лиф с крупными цветами на грудях. Наматывает синий тюрбан  любовнику, врубает маг  и танцует танец живота.

Кураж: (смотрит в зеркало и поправляет) Ну что, похож я на Синдбада-морехода?

Валя:   Нет, сегодня ты мой халиф! Разденься, накинь мою куртку, садись по середине кровати и облокотись на подушку. Да  убери ты свой пулемёт. (продолжает танцевать)

Кураж:   Куда ж я его дену, он сейчас сам начнёт стрелять. (хватает её за руку и тащит к себе. Валя грудью бросается на амбразуру. Пулемёт выбрасывает свои пульки меж двух грудей и обливает лиф) Ну вот отстрелялся раньше времени, а всё танцы.

Валя: (снимает лиф и вытирает грудь) Время ещё не наступило, сначала позволь вести дозволенные речи. (садится к спинке кровати) Садись и ты напротив (пальцами правой ноги водит по его согнушемуся стволу.)

Кураж: О чём ты хочешь мне рассказать? (сгибает ноги, ставит правую ступню ей между ног и открывает ноутбук)

Валя: Твоя скорострельность напомнила мне рассказ моего профессора.

Был он ещё молоденьким аспирантом из провинции и пытался ухаживать за профессорской дочкой, цветы носил, стихи читал. Ну в общем типичный ботаник. Только её эти робкие ухаживания давно уже не интересовали. Аспирантура заканчивается, дело  движется к защите диссертации, его руководитель-профессор доволен, всё идёт чин чинарём, но тут вдруг всё повалилось набок и этот старый козёл меняет позицию: мол ничего нового, публикации слабые, результаты недостоверные и  надо ещё упорно работать над экспериментами.

Кураж: Предсталяю себя на его месте: из общаги скоро выкинут, надо идти в дворники, а все планы  и мечты  отодвигается на далёкую призрачную перспективу.

Валя: Ты сейчас халиф на час и потому проблемы простого народа тебя не должны волновать. Слушай, а не рассуждай! Короче аспирант приуныл, ходит понурый, перестал стараться, оброс и ему уже не до профессорских дочек, тогда, его руководитель, чувствуя что переборщил, приглашает к себе на дачу в Фирсановку обсудить новую публикацию. За столом на открытой веранде подсаживает поближе к нему свою дочку и просит поухаживать за робким юношей, которому профессорские куски в рот не лезут, а сам поковылял  на прогулку в поля за дачей. Дочка проводив папашу, никак  не может развеселить аспиранта светскими разговорами, он  не обращает на её глубокое декольте. Тогда она берёт заварочный чайник, подходит к нему сзади,   наклоняется, наваливаясь на его плечо левой грудью, и обливает его  светлые брюки чаем.

- Ой, ой, надо скорее замыть, идите в летний душ, я покажу. Снимает с вешалки полотенце, мочит его, встаёт на колени  и трёт ему брюки. У него естественно встаёт.

- Как же я выйду, все увидят, скажут описался.

- На даче никого нет, а на соседей не обращайте внимания, они всегда подсматривают, когда я принимаю солнечные анны. Снимайте брюки и вешайте на крючок. Да и трусы тоже промокли!

Опускает их и продолжает, плотоядно облизывась, натирать его ствол. Он конечно не выдерживает и извергает семя на её лицо, плечи, платье  и попадает в декольте.   - Как Вы не осторожны. Теперь придётся и мне встать под душ.

Снимает платье и тоже вешает на крючок. Стоя под душем, позволяет себя лапать везде куда достают шаловлиые аспирантские ручонки, но его шланг отводит в сторону.

- Только не это! Мне нельзя, только после свадьбы!

С тех пор он все выходные на профессорской даче, обнимаются как невеста с женихом и  каждый раз заходят в душ, он снова и снова пытается ввести свой шланг  в неё, она же позволяет  себя тискать,   даже предлагает минет сделать если парню невмоготу, но также раз за разом отводит его шланг. Совсем она парня замучила, но нужного результата достигла.    Он встал перед ней на колении, просит стать женой, целует её грудь живот и ниже и уже почти добрался до своёй цели, как вдруг замечает, что её живот стал  много больше и пошёл на попятную.

- Ты меня обманывешь! У тебя есть другой любовник, а я лишь для прикрытия и потому ничего у нас нет и не будет.

- Я тебе верна и  ни с кем, и никогда у меня ничего не было! Ты меня соблазнил и хочешь теперь бросить!

На её крик прибежал отец, возмутился для виду , затем говорит:

- Женись, а иначе кандидатской не видать, как своих ушей.

Так и женили парня, не прошло и полгода как родилась дочь и только спустя несколько лет, жена призналась, что ребёнок у неё от  женатого друга отца - старшего преподавателя с кафедры, который  знал её с детства, сначала дарил мягкие игрушки, когда была тинайджерицей подсовывал  любовные романы, а уж  стала студенткой подбрасывал иностранные журнальчики и потихоньку  развращал её, показывая картинки, норовил прикоснуться  орудием соблазна практически ко всем частям её неопытного тела. Её мать, как перехолящий приз, давно ушла к другому профессору и  посоветоваться было не с кем. Поначалу она стеснялась, но затем, как только они оставались наедине, сама начинала шаловливо извлекать его орудие любви и за несколько уроков  препод обучил её всему, да и ему самому казалось, что он любит милую шалунью.   Скоро поняв, что эти шалости для неё становятся большими проблемами, профессорская дочка решила склонить соблазнителя к женитьбе на себе. Но тот отнекивается:

- Я не могу бросить жену и двух детей.

- А я не могу рожать неизвестно от кого! Что я потом скажу всем моим знакомым?

- Сделай аборт, я дам денег.

- Я люблю  и  хочу от тебя детей.

Крыша у неё поехала и однажды при  отце бросилась на шею к своему старому соблазнителю и  повисла на нём, обхватив  ногами его бёдра.

- Он мой самый любимый человек и я отравлюсь, если он не женится на мне.

Отец перепугался и стал склонять препода к женитьбе, обещая в дальнейшем передать ему кафедру. Тот уже почти согласился и стал предлагать своей жене отступные и раздел детей, но она пожаловалась в партком, обещая расказать газетчикам. В итоге преподу пришлось уйти в другой институт, а отец стал лихорадочно искать ему замену, вспомнил об своём аспиранте, который и раньше безуспешно пытался ухаживать за дочкой, жульнически женил его на ней, но слово своё сдержал и сделал доцентом, а через десять лет сдал ему кафедру и стал мой старичок самым молодым профессором в институте.

Курж: Да, грустная история, что-то у меня даже желание упало.

Валя: Сейчас я подниму. Берёт в руку его согнувшийся ствол и интенсивно водит ею вверх- вниз, валит Куража на спину, садится ему на ноги,   вставляет всташий ствол в себя, забыв надеть презерватив, а затем  скачет на нём как на жеребце. Вскоре курин пулемёт извергает в неё остатки  семени и успокаивается.

Кураж: А ты Шехерезада не забыла, что тебя старичок ждёт. Время уже позднее, пора идти у своему источнику знаний, а то он отрубит тебе субсидии.

Валя: Слушаюсь и повинуюсь мой повелитель.   До скорой встречи!

2 ДЕЙСТВИЕ

На улице сильный мороз, но в дворницкой комнатке даже жарко. После обеда вваливается Валя и выставляет армянский коньяк, лимоны, закусь, Терафлю и перцовый пластырь.

Валя: Мне в диспетчерской сказали, что ты простудился и взял больничный. Будем лечиться.

Кураж: Я сам налью, а ты скорее переодевайся и танцуй свои горячие арабские танцы. Они и твоё тело меня скорее вылечат, чем поддельный Терафлю (встаёт и включает магнитофон).

Валя: Слушаюсь и повинуюсь мой повелитель.

Кураж: (закутанный в шарф и одеяло, хлопает в ладоши и кричит на неё, как на загнанную лошадь.)

- Не останавливайся и танцуй ещё и ещё.

Валя: (извивается всем телом, трясёт животом и танцует всё быстрее и быстрее, а затем, как подкошенная, падает на кровать)  Изнемогаю! Хватит этих дурацких танцев!.

Кураж: Да я  и сам аж вспотел! Чувствую, что простуда покидает меня! (отрывает пластырь, надевает тюрбан и милостливо говорит) Теперь можешь вести дозволенные речи, но только самые жаркие истории.

Валя:   И так слушай. Давным-давно натупило лето, но только во второй его половине начались вступитеьные экзамены. Раньше ЕГЭ не было и все, даже любая Василиса Премудрая или привелигированная баба-яга, должны сдавать вступительные экзамены в натуре.

Кураж: Это интересно, мне тоже надо скоро подавать документы в Литинститут.

Валя:   Куря, не встревай! Абитуриенты моему профессору, тогда ещё молодому доценту, на этот раз попались довольно бестолковые и затянули экзамены до вечера. Наконец стемнело и те кто сдал, и кто не смог выкатились из аудитории,   но одна  абитуриентка, похожая на кикимору, по-прежнему ни с места. Не то что бы она была на лицо совсем уж страшная, но весьма своеобразна: лохматая и плоская, в драной кофте, губки бантиком, глазки размалёваны,    вздёрнутый нос и кривые ноги. Доцент, подходит к ней:

- Гражданка экзамены закончились, оставьте аудиторию, я должен её закрыть и запереть дверь. В советские времена столько охранников как сейчас  не было, лишь вахтёр на входе в институт, да сторож  на воротах. Поэтому доценту пришлось самому выпроваживать  нахалку, но не тут то было, она так вцепилась в стул, что захочешь её не отдерёшь. Да и ему не больно то и хотелось. Тогда он решил вынести её в корилор вместе со стулом,   взял одной рукой за подмышки спереди, а другой за спинку стула сзади, и начал поднимать их, но Кики извернулась, упала на колени, цепко обняла его левую ногу и уткнулась лицом в ширинку.

Глупейшее положение, и наш   доцент пошёл на попятную:

- Хорошо я поставлю тройку,   если Вы отпустите мою ногу.

- Но с тройкой я не поступлю в институт.

- Вы больше не заслужили!

- Я заслужу, заслужу прямо здесь и сейчас. (растёгивает ему ширинку,   извлекает достоинство будущего професссора и держит его рукой с острыми коготками)

-  Не старайтесь у меня на Вас всё равно мой пенис не поднимется, а если всё же встанет, то я его на пятаки изрублю.

- Вы хотите, чтобы  я сделала вам приятно? Если мой секс-экзамен Вам понравится, то поставите ту оценку, которую заслужу.

- Мне эта история становится крайне неприятной и потому я ничего от Вас не хочу.

- Что же это Вы со мной делаете, то подходите неожиданно сзади, пока я готовлю ответы по билету, хватаете за груди и тащите к себе со стулом, свой пенис мне чуть ли не в лицо суёте (хватает мошонку когтями и крутит доценту яйца), а теперь смыться хотите, бросить бедную девушку, возбудили и тикать.

- Хорошо я поставлю четвёрку, но только скорей это заканчивайте и уходите. Кики набрасывается на его  пенис, как голодная собачка  на сардельку: то треплет зубами, то выпускает изо рта, то сосёт, то жует. Профессор взмолился, отпусти я сделаю, что скажешь.

- Посмотрите на мой экзаменационный лист, мне все экзаменаторы поставили только пятёрки. Так что Вы у меня непервый.

- Хорошо я согласен, ставлю пятёрку, отпусти меня!

Закончить из-за стресса ему не удается и она разжимает  зубы.

- А теперь ставь оценку и жми на педали, пока мои друзья не догнали  и по морде тебе не давали.

Доцент торопливо прячет своё ущемлённое достоинство в брюки, наклоняется над столом, ставит тройку и сбегает из аудитории. Кики усмотрела подвох и в припрыжку побежала за ним по коридору  и громко кричит.

- Неужели Вам не понравилось, я так старалась, что чуть зубы не выпали.

Но куда ей состязаться с перепуганным спортсменом. Каково же было удивление доцента, когда он узнал, что её всё же приняли на первый курс. В октябре, после картошки, она подходит к нему и намекает на незаконченный сеанс.

- Я всегда плачу по счетам. Теперь ты мой ухажёр навеки.

Доцент перепугался - туча черная

Уж не в радость и степень ученая.

У декана лицо также скучное,

Значит братья они молочные.

Провели они вместе собрание,

Обсудив её достоинства и шалости

Поставили вопрос об отчислении,

За сомнительное, так сказать, поведение.

Мой профессор-доцент  организовал следствие по подделке экзаменационного листа:

Откуда эти пятёрки и подписи,

Значит они с ней стыковались.

Кике приговор вдули с заключением

За соблазнение экзаменаторов к отчислению.

Слишком мягкие экзаменаторы получили по строгачу, боком им вышло это удовольствие, а он устную благодарность от ректора, повышение по службе и стал зам. зав. шкафа. Но наша Кики тоже не промах, подала в суд и дело выиграла, восстановили и пошла она дальше по Кругу, а наш доцент старается на глаза не попадаться.

Ректору сам  судья позвонил и сказал,

Что он всю её проверил, дело чистое.

И Кикимору опять приняли,

И все пятерки снова поставили.

Кураж: А мне Кики тоже понравилась и надо поменять диспозицию (набросился на Валю, как Тузик на грелку, покусывая её за шею, грудь и бёдра)

Валя: (хохочет и отбивается) Ты хочешь меня съесть? Я не дамся! (свалилась с кровати)

Кураж: (ставит свою дамку на четыре лапы и вставляет ей свой ствол сзади) Сегодня мы будем по-собачьи!

Валя:   Ой, ой больно! (вертит задом) Осторожно ты мне всё разворотил, я сейчас тебе мой пёсик отгрызу пол-ствола.

Кураж: (продолжает активно продвигать свой поршень) А ты не брыкайся моя лапочка, спокойней надо быть, ласковей ...

Валя: Сейчас найду твой башмак и так приласкаю. (ползёт к двери)

Кураж: (не отпускает и продолжает возвратно-поступательные движения)

Перестань дёргаться и волноваться, срочно замри, кончаю ...

Валя: После таких собачьих танцев в пору самой лечиться. Побегу лучше к моему папуле-лапуле. Он уж точно не будет меня так мучить!

3 ДЕЙСТВИЕ

Прошёл месяц. Вновь в урочный час Валя, переодевшись в Шезерезаду и исполнив танец живота, завалилась в курину койку.

Валя: Что ты хочешь на этот раз услышать мой повелитель?

Кураж: Ты же говорила, что твой доцент-профессор  о шашнях со студентками рассказывал, а мне тоже надо опыта набираться для общения с ними.

Валя: После случая с абитуриенткой, доцент поначалу к студенткам и не прикасался, да и они, зная что он на Кики в суд подавал, тоже обходили его  стороной. Разве,   что какая-нибудь заочница, не зная эту историю, останется с ним наедине и  начнёт раздеваться под видом того, что жарко. Заканчивалась летняя сессия и доцент утомился, обрезая хвосты студентам. Последней жертвой в этот день у него  была аппетитная толстушка-хохлушка, которая ничего не знала, а главное и знать не хотела, и потому дождалась, когда уйдёт последний двоечник, села перед доцентом на краешек стула и стала теребить пуговку, видит, что он не обращает на неё внимание, сама  растегнула кофточку, но тот всё равно не реагирует,   это её ещё больше раззадорило и она сняла свою юбку - опять ноль эмоций, тогда она хватает  за галстук и привлекает к себе, он падает на стол, а его нос втыкается меж её грудей.   Она ловко залазит на стол, оголяет нижнюю часть доцента и, активно двигая мощными ягодицами, ловит своей ловушкой его фаллос. На что мой доцент был кремень, но и он сдался перед таким напором. В порыве страсти она отдаётся два раза, до и после  экзамена, очень уж ей мой доцент понравился. Он с нетерпением ждал, что его любовница появится через полгода, но ему передали, что она бросила учёбу и ушла в декретный отпуск.

А тут ещё первая  жена сошлась со своим старым возлюбленным преподом и выставила за порог его книги и вещи. Он не то чтобы очень жалел, поскольку она и дочери всё рассказала, что её настоящий отец профессор другого института, но всё же при разводе ему досталась лишь дача и потому пришлось снимать квартиру и копить деньги на кооператив.

Когда он остался один, как словно из рога изобилия, посыпались предложения о совместной жизни от молодых сотрудниц и одиноких преподавательниц с других кафедр. Он никому не отказывал, предлагал проверить совместимость характера в постели, но вскоре все поняли, что он вообще не собирается жениться, все ночи напролёт пишет докторскую диссертацию и поток претенденток на его тело иссяк. Попытался искать молодых бабёнок на стороне, даже было начал ухаживать за одной, но времени на дисер катастрофически не хватало и он переключился на студенток.

Кураж: Вот про технику соблазнения студенток по-подробнее.  

Валя: Студенткой не была, но мой профессор рассказывал, что они самый удобный объект вожделения, ему нравилось довести жертву до безисходности, чтобы  ей секс с ним казался спасительным кругом. Обычно ставит двойку и назначает переэкзаменовку. Если студентка начинает жаловаться на плохую усваивомость материала по его лекциям и жизненные проблемы, он проникается сочувствием и предлагает помочь подготовиться к экзамену. Как зам. зав. кафу ему полагался маленький кабинетик в лаборатории за шкафом. Там садился со студенткой  за стол, объяснял сложности своего предмета и непроизвольно обнимал за плечи, далее опускался по спине на талию, затем клал руку на бедро, поглаживал, прижимая его всё сильней, и  начинал задирать юбку, продолжая говорить и говорить. Когда студентка возбуждалась и переставала что-нибудь понимать, он предлагал сделать небольшой перерывчик, пересаживал девицу на обшарпаный диван и тут же начинал раздевать её и вскоре она сама отдавалась ему.

Кураж: И никто даже не пыталась сопротивляться, так сразу раздвигала ноги на диване?

Валя: Тем кто сопротивлялся, он предлагал снова садиться за стол и учить уроки, а сам продолжал лапать. Так два-три раза туда обратно и почти любая понимала, что лучше быстрый секс, чем длительная учёба.

Кураж: Понял лень-матушка раньше их родилась. Он драл двоечниц без всяких церемоний, потому как презирал нерадивых девок, а тебя любит за то, что ты труженица.

Валя: Да ты и сам не сачкуй и  начинай свою атаку.

Кураж: Так ты теперь меня погонять будешь, а может я не хочу или не смогу.

Валя:   Тогда иди к столу и начинай готовится к экзаменам. (садится рядом и начинает гладить плечи, спину, бёдра и шарить  в брюках.

Кураж: Бери дело в свои руки, туда-сюда обратно, тебе  мне приятно.

Валя: (легла на спину и задрала юбку) Вот и ты сделай мне приятно...

Кураж: (отвалившись через пять минут на спину) А что ещё он тебе по, ведал.

Валя: Так доцент кувыркался со студентками несколько лет, защитил докторскую и стал молодым профессором. К этому времени историю с абитуриенткой никто не вспоминал и он забыл о подводных камнях. Как-то на экзамен приходит длинногая девица в короткой юбке и лёгкой полупрозрачной блузке. Никаких шпаргалок и отвечает довольно бойко,   но не точно. Явно тянет на четыре, а хочет пять. Мой профессор и так, и эдак, но оснований продолжить знакомство в кабинете нет. Совсем голову потерял, думает: не догоню, хоть согреюсь. Скинул под столом туфлю и пальцами правой ноги начал водить по внутренней стороне её бедра. Девица вскакивает и даёт ему при остальных студентах подщёчину. Он вскакивает и кричит: - Как вы себя ведёте, ходите на экзамен почти в трусах, голую грудь в прозрачной блузке на всеобшее обозрение выставляете, если Вас  не интересует мой предмет, можете идти.  

Ставит тройку в зачётку. Девица вся в  слёзах бежит  в деканат. Но декан мужик не промах успокаивает её и гладит плечи, спину и опускает руку на зад. Она и ему даёт по морде. Бежит к ректору, а там посетитель-провинившися студент  её не пускает, отталкивает от двери и норовит  до грудей добраться,   она  ему  по лицу когтями. На шум выходит ректор со стаканом воды и прыскает на студентов. Выгоняет посетителя, а ей предлагает выпить воды, но та отталкивает стакан, обливает брюки ректору и свою блузку. Груди стали  рельефнее под мокрой тканью. Он просит её успокоиться, выпить кофе и зайти одной в его кабинет и высушить там блузку, а сам остаётся со старой мымрой секретаршей. Звонит сам себе на внутренний телефон от секретарши  и  заходит в кабинет и  не глядя на студентку, велит ей прикрыться журнальчиком, очень  долго разговаривает по телефону, посматривая на её длинные ноги. Затем подал ещё не до конца высохшую блузку и помог одеться. Вызвал моего профессора, заставил исправить тройку на пятёрку. Видит что длинногая студентка  дрожит, предложил кофе и коньячку для согрева, а также стать его дипломницей и затем аспиранткой. И пошла она к нему, как в тюрьму и больше к ней никто никогда кроме него не прикасался.

Кураж: Хочу тоже быть ректором,   кофий или  коньячок со студентками пить, а затем их любить?

Валя: (ревниво сверкая глазами) Мечтать не вредно, но чувствую ты так и останешься дворником-поэтом. Некогда мне тут кофии с коньяком  распивать и лясы точить с тобой, меня ждёт мой профессор.

4 ДЕЙСТВИЕ

Началась весенняя капель и выросли сосульки. После того как весь день сгребал снег с крыши  и сбивал сосульки, прилёг Кураж на койку подремать. А тут как назло  громкий стук в дверь его дворницкой конурки.

Кураж: (быстро вскочил с мыслью вслух) Кто же это обо мне вспомнил? У Вальки ключи есть от комнатки и она обычно сама дверь распахивает настежь. Наверно милиция с проверкой паспортов.   Может на алименты кто-нибудь подал?

(открывает и с облегчением вздохнул, а дверном проёме нарисовалась Валя в строгом тёмном костюмчике с портфельчиком.)

Валя: (строго) Вы почему у пятого подъезда сосульку не сбили, жители жалуются.

Кураж: Сейчас слётаю на метле на крышу и собью им на голову. Сбивать сосульки в темноте не положено по технике безопасности.

ВАля: Думаешь весна и всё само растает. По прогнозу завтра ожидается похолодание и сильный снегопад. Ладно, выходи на работу в пять утра, пока жители спят.

Кураж: Слушаюсь и повинюсь моя Шехерезадочка! Но сначала ты должна отогреть мою сосульку, скорее переодевайся.

Валя: Стойте студент, берите ноутбук и садитесь за стол.

Кураж: А где же твоя одежда.

Валя: Старичок заревновал и спрятал. Говорит: "Будешь танцевать только для Меня". Подарил костюм своей жены и рассказал про свою последнюю любовь. Записывай.

Кураж: Слушаю и повинуюсь.

Валя: Пришла к ним на кафедру молодая выпускница из универа. Говорили, что дочка большого начальника, но она на вопросы любопытных сотрудниц не отвечала, а лишь поджимала и без того тонкие губки. Молодые аспиранты и преподы отвалили в первые же месяцы, получив ноль внимания и фунт презрения. Этим она ещё больше заинтересовало разведённого профессора. На Октябьскую отмечали праздник, как всегда, всей кафедрой. Он был в ударе, наливал, говорил тосты, отметил успехи в науке и хорошую работу и старых, и молодых работников и преподов. Вскоре невостребованные старые тётки ушли домой, а остальные сотрудники  разошлись по кружкам своих интересов,   т. е. вспомнили старую любовь. Остались у стола на кафедре только  мой проффи и молодая недотрога. Он всё больше говорил о перспективе своих исследований и предложил писать кандидатскую под его руководством. Затем помог одеть пальто и вызвался  проводить до метро. Только вышли  коридор, он неожиданно открывает соседнюю  незапертую дверь, заталкивает спутницу в какую-то аудиторию и закрывает дверь на ключ изнутри.

- Здесь нам никто не помешает.

- Немедленно откройте, я пожалуюсь папе.

- А где здесь папа? Пожалуй только я и потому разрешаю себе обнять тебя.

Тянет  к ней руки, задевает её груди, но она отбивается и сумкой сильно бьёт по рукам. Профессор   тоже разозлился, терять нечего, всё равно заложит папе, и пошёл в наступление, вырвал сумку и схватил её сзади. Она поворачивается в его руках и бьёт ему коленкой между ног. Он заваливает её на столик и начинает ласкать её грудь, но  она не сдаётся и кусает руку до крови, спрыгивает на пол, подходит   к окну и распахивает его. Врывается шум улицы, кричи не кричи с девятого этажа не услышат. Профессор взял себя в руки, справился с волнением и говорит:

- Мне теперь дороги назад нет, будем вместе прыгать.

Хватает недотрогу за ноги  и кладёт на широкий подоконник. Она отвечает:

- Что Вы от меня хотите.

- Только любви.

- Но какая же это любовь, это африканская страсть какая-то

- Пусть страсть, я влюбился с первого раза и давно хочу обнять твоё тело,   без тебя мне и жизнь не мила. Да и хода назад уже нет.  

Наклоняет её тело на улицу. Она визжит:

- Вы сумасшедший.

- Это моя любовь к тебе сделала таким. Придерживая партнёршу левой рукой, правой растёгивает ей пальто, строгий костюм, задирает бельё, растёгивает бюстгальтер и начинает волить рукой по грудям. Недотрога немного успокаивается и перестаёт сопротивляться, боясь, что он уронит её. А рука тем временем  пробралаь в голготки и возбужлает ей клитор.   Она уже тихо стонет и просит:

- Снимите меня с подоконниеа и никому о вашей сумашедшей страсти не скажу. Я не буду сопротивляться, только снимите.

- Хорошо, сейчас сниму.

Помогает ей сесть на подоконник и снимает с неё юбку и колготки, растегивает ширинку высталяет свой сучок и сажает на него неопытную девицу. Она плачет:

- Что теперь со мной будет.

- Ты станешь моей женой.

Через два месяца они поженились, через семь родился сын и счастливо прожили тридцать лет, с юмором вспоминая секс на окне. А своего сына он так в шутку и называл:   "сын подоконника". Два года назад её не стало и он тоже чуть было почти не ушел за ней. Ни сын, ни его жена  не хотели ухаживать за отцом и потому наняли меня убираться и присматривать  за ним. В расчёте на то, что скоро он уйдёт на тот свет и им достанется большое наследство, хорошо мне платили, но дураков нет и  я назло им всеми доступными средствами: лекартствами, уходом, телом и своей жизненной энергией вернула старичка к жизни. Он передумал умирать и теперь платит мне за всё сам. Недавно его сын попытался меня выставить из квартиры, но я его так толкнула, что он споткнулся и ударился носом о подоконник. А тут ещё сын с Украины прорезался, ну тот что  от абитуриентки, она перед смертью рассказала ему, кто его отец и теперь он спасаясь от нацистов прибежал с детьми и женой в Москву. Профессор отправил его на дачу в Фирсановку.

Кураж: Мне бы кто-нибудь дачку оставил, то я бы зажил на широкую ногу и баб туда таскал.

Валя: Вялый ты какой-то, с участком не справляешься, а с профессорской дачей и подавно сладишь.

Кураж: Ах ты егоза, вот сейчас тебя закину на стол и всажу свой ствол.

Валя: Меня трогать нельзя!

Кураж: Это ещё почему, вроде как критические дни ещё не скоро. (продолжает снимать костюмчик с Вали и обнаруживает, что у неё большой живот.)

Ты что беременна?

Валя: Но это временно, а пока чтобы не вызывать подозрения, от кого я забеременела, ты должен покинуть меня и мою комнатку.

Кураж: Но это же мой будет ребёнок, мы распишемся и  будем вместе жить, а нам потом дадут служебную квартирку.

Валя: Меня эта перспектива не очень то устраивает, я скоро окончательно перебирусь в профессорскую квартиру и буду в ней рожать. Да и не знаю я, от кого будет ребёнок: от тебя, дежурного слесаря или "сына подоконника". Знаю я тебя скоро сбежишь к другой, а какие с поэта алименты сам знаешь. Слесаря я могла бы развести и женить на себе, но у него трое детей и кто будет их кормить. Так что остается сын профессора, тем более что он живёт у тёщи, а его жена  в профессорскую квартиру и ухаживать за старичком не собирается.

Кураж: Что ты и с ним трахалась?

Валя: Когда я его оттолнула и он разбил нос о подоконник, потекла кровь, пришлось ему обработать ссадину, а он в это время меня обрабатывал, задрав подол. Потом повадился ходить и приставать ко мне даже при отце, а тот уговорил меня не сильно сопротивляться и сам подсматривал за нами. А когда узнал, что я беременна мой старичок обрадовался и сказал, что подпишет квартиру на меня тоже, а  "сын подоконника" получит большую квартиру целиком только если женится на мне и усыновит ребёнка. Сам понимаешь от такого подарка не отказываются и я уже почти член семьи. Так что прощай мой Куражик навеки, вспоминай обо мне только хорошее. Кстати Лёлька тебе дарит этот ноутбук, если ты пару стишков о вашей встрече на Байкале сочинишь.

Кураж: Но я не прощаюсь мы обязательно встретимся. Аривидерчи Валя!* * *

Сунулся было Кураж под крыло к Лёле, а у неё у самой проблем выше крыши! Её прозаик, давний адепт вольной любви, начал вдруг притензии к ней предъявлять: и разжирела слишком, и одета как уборщица, и спать с ней ему уже не хочется, и загадочно боморчет, что мышонок не  лягушка, а байкальская зверушка, похожая на бурундука, и потому алименты с дивидентов платить отказывается. Совсем у него крыша поехала, запил и снова в загранку намылился. Не стала она слушать куражины стишки, погнала его и говорит чтобы три года не возвращался.

Куда же бомж опять бредёт,

из этой – нашей – жизни прочь.

Напрасно он чего-то ждёт,

есть только воля и покой,

а счастья не было и нет!

Дай Бог тебе, невольник воли,

зимовки сытой – и весной

увидеть клейкие листочки,

вздохнув об участи иной.

Жить без любви нам не впервой, –

пока есть стихов - звучащий рой.