Листая Камасутру

Федор после душа лежит голый,   раскинувшись, на новенькой софе, покрытой розовой шелковой простыней. Он прислушивается к шуму в душевой кабинке, которую  на новоселье припёр им  брат  Иван из районного хозмага.

- Свет, ну скоро ты там?   Всю красоту смоешь. Ты слышишь меня, Свет? – Федор вскочил с софы и выключил развесистую люстру, подаренную родителями жены. – Выходи, пора наш аэродром обкатывать.

Включив бра в изголовьи софы, оглядел спальню придирчивым глазом – не слишком ли яркая лампочка?   Федор знал, что Света все равно выключит и бра, и даже ночник, но каждый раз перед сном включал свет. Очень он любил смотреть, как отвернувшаяся жена накидывает на себя невесомую прозрачную ночнушку.   Чарующие плавные изгибы стройного тела  просвечивались сквозь кисейную ткань, заставляя сбиваться с ритма сердце Федора.   Всего минута райского видения и щелчок выключателя,   превращающего яркий сексуальный мираж в темный шорох невидимой ткани.

Этот щелчок всегда заставлял Федора протянуть обе руки навстречу удивительно мягкому и теплому телу жены.   Пальцами он изучил все эти нежные изгибы, ложбинки и холмики, каждый раз мечтая не только их ласкать, но и видеть. Светлана же была непреклонна.

- Ласкать ласкай,   где хочешь, но только в темноте, - твердила она в медовый месяц.

- Свет, ну почему? – в сотый раз умолял её Федор.

- Знаешь, дорогой, если ты узнаешь все мои тайны сегодня, чем мне удивлять тебя завтра? Короче, нет. Всего понемножку и всему своё время.

Фёдор возмущенно сопел, пыхтел, но спорить с любимой женой не решался. Он прекрасно помнил, как тяжело Света ему досталась.   За этой стройной золотоволосой школьной учительницей на прошлогодних вечеринках в очередь на танец выстраивались хлопцы всех трех  полеводческих бригад.   Притом Федор часто оказывался в самом хвосте длинной очереди  более развязных и ухватистых парней.   Среди них он выделялся разве что медвежьей неуклюжестью и рыкающим басом. До сих пор Федор не мог понять, за какие такие достоинства выбрала его образованная и умная Светлана. Может, за буйный чуб?

За год после свадьбы они смогли выстроить свой дом и с помощью родни немного его благоустроить.

- Ты что задумался, Федь? – розовая после горячего душа, завернутая в короткое вафельное полотенце, Светлана с улыбкой смотрела на мужа.

- Что это у тебя? – Федор с трудом оторвал взгляд от полностью открытых до пупка ног и пальцем ткнул в огромную книгу в руках жены.

- Взяла в школьной библиотеке из учительского фонда «Камасутру».   Библиотекарша на недельку дала. Хочу тебе показать.

- Кама… что?

- Ну, это такая старинная книга из индийского эпоса.

- А почему показать? Обложку, что ли? Книги вроде читают, а не смотрят.

- Эту, Феденька, смотрят.

- Картинки там, что ли? Так это детям.

- Ага, картинки, угадал. Но только совсем не детские, - Света присела на край софы и положила тяжеленную книгу мужу на голый живот.

Федор тут же раскрыл её на первой странице. И, покраснев, быстро захлопнул.

- Ты что, Федь?

- А ты что? Знаешь, что там нарисовано?

- Знаю. Сама все просмотрела, тебе вот решила показать.

- Зачем? Что это за порнуха?

- Вовсе не порнуха, а учебник для семейного секса.

- А что нам с тобой учить? У нас вроде всё получается.

- У тебя – да. А вот у меня…

- Что ты говоришь, Светик? Ты же каждый раз после этого меня целуешь и говоришь, что тебе было хорошо.

- Говорила.   Обманывала тебя. Каждый день одно и то же.   Навалишься, слезешь и храпишь потом, довольный.

- Почему раньше не говорила?   Скажи, что тебе не хватает?

- Федя, ты знаешь, чем мы с тобой занимаемся ночью?

- Да, ребёночка строгаем.

- Вот именно. А мне хочется красивого секса.

- Чего?

- Ну, это такая любовная игра.

- Не понял. Мне что, по ночам с тобой в шашки в постели играть?

- Не в шашки, - тихо вздохнула Света. – В любовь.

- Так мы и так это… любимся.

- Да, любимся. Всегда в одной позе и под армейский марш «раз-два».

- А как надо? – ошеломленно спросил Федор.

- Надо красиво и в разных позах, вот как в этой книжке.

Федор опасливо открыл книгу.

- Поза номер семнадцать, - тихо пробормотал он и впился взглядом в сплетенные на рисунке тела, пытаясь понять, как это им удалось.- Свет, так это же по-собачьи. Стыдно ведь собак копировать.

- Так, Федор, хватит нудить, - Светлана решительно сняла полотенце и  бросила на спинку стула. – Книга мне дана всего на семь дней. Знаешь, какая за ней очередь? С сегодняшнего дня мы должны перепробовать все шестьдесят четыре позы. Значит, за ночь получается десять поз.

- Сколько? – Федор провел ладонью по внезапно вспотевшему лбу. – Десять раз я не потяну.

- Дурашка!   Не разов, а поз.   Ты что решил, что в каждой позе надо кончать?   Глупыш, будем просто пробовать и выбирать то, что нам обоим понравится.   Вот давай с семнадцатой страницы и начнем.

- А если я это… Свет, не стерплю до десятой позы?

- Ничего. Отдохнешь и потопаем дальше. Вот, я вижу к этой позиции ты уже готов.

Федор во все глаза смотрел на порозовевшее после горячего душа обнаженное тело Светланы, устраивающейся на софе на четвереньки.   Он сел сзади и тихо застонал, впервые увидев такой роскошный вид жены сзади с расставленными коленками.

Отдыхать ему пришлось уже после первой испытанной позиции.

- А теперь вот эту давай позу, «шестьдесят девять» называется. Только, чур, я сверху, - с веселым смешком  сказала довольная процессом обучения Светлана.

- Ну, это просто, - пробормотал Федор, укладываясь на спину и обнимая жену за бедра.

Несколько минут в комнате  стояла тишина, изредка прерываемая странными хлюпающими звуками.

- Свет,   тебе хорошо? – раздался тихий голос Федора.

- Федь, не приставай, видишь, у меня рот занят.

- Нет, нет, продолжай. Это я просто так спросил, чтобы язык с непривычки отдохнул.

Вскоре хлюпающие звуки переросли в стоны  и крики.

Процесс обучения проходил успешно.