Эмма

Когда Эмма пьяная – а пьянеет она быстро, после первой рюмки – то начинает вспоминать своих любовников. Вино не только развязывает язык, но и отшибает память у моей сорокапятилетней подруги. Она перестаёт замечать, что рассказывает одни и те же истории. Я уже запомнил всех её партнёров наизусть.

Я не люблю Эмму, Эмма не любит меня. Отношения типа «мне нравится, что вы больны не мной, мне нравится, что я больна не вами». Зато мы много и откоровенно разговариваем. Наверное, на этом и держится наш странный союз.

Мы лежим на полу, набросав на ковёр пледы и подушки, и отдыхаем. Секса сегодня больше не будет. Эмма сбегала в ванную комнату, и теперь, пахнущая гелем для душа, лежит рядом и пьет бордо.    

– У меня уже был любовник младше меня, – говорит Эмма. – Это был сущий кошмар.

Ага, значит сегодня речь пойдет о татарине по имени Ринат. Он был у Эммы, когда она еще жила в Москве.

– Почему – кошмар? – вяло отзываюсь я. Надо же поддержать разговор.

Эмма лежит на спине и смотрит в потолок. Голое тело скрыто под пледом – она всегда натягивает его до самого подбородка.

– Потому что мне постоянно хотелось прикасаться к нему. У него была чУдная кожа- такая гладкая, упругая. Немного смуглая... Я любила его нюхать... Какой пьянящий и возбуждающий запах был у этого... мальчика. Ему тогда исполнилось девятнадцать лет. Холёный, всегда чистый. Взгляд грустный,   рассеянный. Нежный. Мне казалось, что нежный. Когда он так смотрел, я была счастлива. Мы занимались любовью в лесу. Прямо на траве. Он закрывал глаза и постанывал. А я лежала под ним, вся расплавляясь от удовольствия, вбирая каждой клеточкой близость его тела...

– Так почему кошмар-то? – повторил я. Сейчас она расскажет про случай в трамвае. Так оно и случилось.

– Однажды я ехала в трамвае на свидание с Ринатом, – нараспев говорит Эмма. – Это было утром. Солнце светит, небо голубое, чистое. Я представляла, что скоро мы будем лежать, спрятавшись от всех среди огромных деревьев...   Он вонзится в меня, плавно, нежно. Я буду прикасаться губами к его коже, вдыхать возбуждающий аромат его тела. Мы будем наслаждаться, слившись телами... Эти видения возбудили меня. Сильно возбудили. И я чувствовала себя очень счастливой.

Я погладил Эмму по голове и ухмыльнулся. Она продолжала:

– Трамвай был полон.... Вдруг я увидела Рината. Он стоял в нескольких метрах от меня, у окна. Меня поразил его вид. Очень бледный. Нахмурен, губы злобно сжаты... Мне стало очень больно, я поняла – он вовсе не рад свиданию со мной. Наверное, ему было просто неудобно отказаться, когда я предложила встретиться. Он добрый, пожалел меня, пожилую тётку, потащился на встречу.  

– И ты вышла из трамвая, – сказал я.

– Нет, не вышла. Хотелось, выйти, правда. Я не могла отказаться от встречи с ним... Свидание состоялось, он был как будто бы нежен. Это была последняя встреча. Он находил отговорки, когда я просила... Именно, просила о встрече. Я надеялась и мучилась. Ужасно. Ужасно хотелось прикоснуться к нему. Хотя бы прикоснуться, вдохнуть его запах.

– А потом прошло? – спросил я.

– Конечно прошло. Он уехал из Москвы. Я помучилась еще с годик, а потом постепенно прошло...

Я обнял Эмму и подлил ей еще вина. Пусть говорит...