Весной в Скиптоне

Вечером в пятницу в последний день зимы 19** года главный управляющий начальной школы для мальчиков в Скиптоне Чарльз Денби решил наведать своего приятеля, учителя английского языка Стива Бершама, который жил в отдельном небольшом домике чуть поодаль от жилого корпуса, практически на самом краю территории, отведенной местной общиной под частное учебное заведение. В тот день занятия закончились чуть раньше обычного, Денби успел съездить по делам в Лидс и вернуться обратно. Теперь же ему хотелось выпить несколько бокалов виски, закурить трубку и поболтать с бывшим сокурсником, а ныне коллегой по учительскому цеху. С Бершамом они были почти одногодки, обоим – чуть более за сорок. Оба вели достаточно аскетический образ жизни, сосредоточившись на своей работе и общественной деятельности в Скиптоне. Чарльз вспомнил, что он не навещал приятеля уже несколько месяцев, так глубоко он повяз в делах, а время летело стремительно.

Прежде, чем войти Денби негромко, для вежливости постучал, отворил дверь и очутился в скромной прихожей. В полумраке вся скромная обстановка жилища Стива Бершама казалась еще более унылой и серой. Было заметно, что здесь обитает скромный и аккуратный мужчина, одиночество которого редко скрашивается чужим обществом. В доме кроме прихожей была кухня-столовая, уборная и спальня. Везде царил мрак и только из приоткрытой двери спальни падал приглушенный свет. Видимо, у Стива горела ночная лампа. Подумав, что его приятель, возможно, спит, и, решив его не беспокоить, Чарльз Денби тихо подошел к двери в спальню и заглянул внутрь, ожидая увидеть Стива спящим на своей небольшой кровати с книгой в руках.

Однако то, что он увидел, в буквальном смысле заставило его онеметь от ужаса. Полностью голый Стив Бершам стоял у края кровати спиной к двери. Но кровати ничком под Стивом лежал тоже абсолютно голый мальчик, его ноги беспомощно свисали с кровати, руки напряженно сжимали постельное белье. Стив, придерживая паренька обоими руками за бедра, ритмично сношал его. В такт движений мальчик негромко постанывал. Стоны мальчика, прерывистое дыхание Стива и шлепки, которые раздавались при каждом движении, - все это ввело Чарльза Денби в состояние транса. Конечно, он должен был немедленно прекратить этот акт насилия, но он как будто окаменел. Несколько мгновений он оторопело наблюдал за этой странной парой и попятился назад. Стив и его жертва были так поглощены своим таинственным действием, что не услышали ни как Денби вошел в дом, ни как вышел из него, ступая как можно тише.

Выйдя из домика Бершама, Денби заплетающимися ногами побрел обратно в корпус. Увиденное им произвело настолько сильное впечатление, что некоторое время он никак не мог привести свои мысли в порядок. Поднявшись на второй этаж учебного корпуса, он вошел в свой кабинет и, не включая свет, бросился к окну. Из окна он мог просматривать тропинку, которая вела из домика Бершама к двум корпусам начальной школы – жилому и учебному. Они находились рядом друг с другом и даже соединялись небольшим переходом, чтобы ученики во время зимних морозов не выходили на улицу, а переходили из одного здания в другое. Денби показалось, что прошла вечность, прежде чем он, наконец, увидел темную фигурку одного из учеников старшей школы, которая отдалилась от домика Стива Бершама и направилась в здание, где жили мальчики. И хоть было темно, но главный управляющий начальной школы в Скиптоне все же узнал ученика, который еще несколько минут назад вздрагивал и постанывал в спальной комнате своего учителя по английскому языку, будучи придавленным преподавателем к кровати и отдаваясь ему в самой непотребной форме. Это был Эдрю Креддок, ученик последнего класса, мальчик 13-ти лет, сын богатого и влиятельного предпринимателя из Портсмута мистера Джеймса Креддока, который был один из главных меценатов школы в Скиптоне.

Несколько дней подряд Денби осмысливал то, что произошло. Он внимательно наблюдал за поведением Бершама, а особенно за мальчиком. Однако оба вели себя так, как будто ничего не случилось. Денби понимал, что должен что-то предпринять, ведь эта история могла очень плохо закончиться как для него лично, так и для всего учебного заведения.

В следующую пятницу Чарльз Денби вручил Стиву Бершаму распоряжение немедленно отбыть в Бирмингем на ежегодную конференцию учителей младших частных учебных заведений. Как правило, он сам посещал такое мероприятия, но в это раз решил, что лучше было бы убрать своего коллегу подальше от Скиптона хотя бы на несколько дней. А во время его отсутствия надо было во что бы то ни стало поговорить с Эдрю Креддоком и уговорить его скрыть то, что произошло.

Чарльз Денби очень переживал разговора с Эндрю, его волнение еще больше усилилось, когда мальчик пришел по его распоряжению в один из первых весенних дней в кабинет Денби после уроков. Эндрю был симпатичным юношей с белокурыми волосами, открытыми голубыми глазами и простодушной улыбкой. Он был невысокого роста, с немного женственной фигурой. Кожа Эндрю была белой, пушок еще не успел тронуть его лицо. Это был очень милый и скромный мальчик. За ним не водилось непослушание и дерзость.

- Эндрю, я хотел бы поговорить с тобой о мистере Бершаме, - начал Денби.

Мальчик покраснел и притупил взгляд.

- Это очень важно, как для всех нас. А в первую очередь для тебя, - продолжил учитель.

Вдруг Эндрю поднял голову, пристально посмотрел прямо в глаза Денби и решительно сказал:

- Пожалуйста, сэр, не наказываете мистера Бершама. Я тоже в этом виноват.

Его слова поразили Чарльза Денби. Мальчик все понял и хотел защитить своего взрослого друга. Тогда Денби еще слышно сказал:

- Расскажи мне все, от начала и до конца.

И мальчик начал свой рассказ. Изредка Денби дрожащим голосом задавал уточняющие вопросы, но в них не было особой нужды. Эндрю, не скрывая ничего, поведал учителю все в самых мельчайших подробностях.

***

Началась эта история почти год назад, когда я заканчивал предпоследний класс школы в Скиптоне. Мой учитель по английскому языку, мистер Стив Бершам, последнее время был не очень доволен моей успеваемостью по предмету. Чтобы исправить положение накануне окончания учебного года он предложил моему отцу заниматься дополнительно. Это должно было помочь мне успешно сдать экзамен и перейти в старший класс младшей школы с высокими показателями. Дважды в неделю мы стали встречаться после основных занятий и закреплять пройденный материал. Мистер Бершам был очень внимателен и учтив, старался помочь мне в грамматике и орфографии.

Когда мы встретились в его классе в третьи раз, все было как всегда. Мы начали писать очередной диктант, но вдруг мистер Бершан неожиданно прервался и предложил через час прийти к нему в дом и продолжить, ссылаясь на то, что забыл о каком-то важном  деле, которое должен был срочно выполнить.

Я пошел в жилой корпус, переоделся, собрал все необходимые тетради и направился к дому мистера Бершама. Когда я вошел мистер Бершам уже ждал меня. Он велел сесть за стол, разложить бумаги с диктантом и продолжил занятие. Когда я закончил, он подошел ко мне сзади, наклонился и принялся внимательно читать то, что я написал. Потом похвалил меня и положил руку на плечо. Он сказал, что я начал гораздо лучше заниматься и заслуживаю на поощрение. Он запустил руку в мои волосы и гладил меня. Я немного испугался, но мне было очень приятно. Он сказал, чтобы я не боялся, что я хороший мальчик и что он сделает мне очень приятно. То, что было потом, я видел, как во сне. Мистер Бершам целовал и обнимал меня, потом раздел и положил на кровать в своей комнате. Я чувствовал себя беззащитным, мне было немного страшно, но мистер Бершан все время повторял, чтобы я не боялся, и я понемногу успокоился. Он очень нежно целовал мою шею, грудь, живот. У меня произошла эрекция. К тому времени я еще не умел мастурбировать, но мой пенис зачастую мог встать в самый неудачный момент. В то же время по ночам я иногда во время сна испытывал невероятные ощущения, а, просыпаясь, находил нижнее белье все мокрое от выделений. От своих одноклассников я это тщательно скрывал, и разговоры о сексе и мастурбации мы в то время еще не вели. Нам было по 11-12 лет, и интересы у нас были совершенно другими.

И вот мой небольшой членик опять встал, мистер Бершам только улыбнулся, когда увидел это, и сказал, что я очень красивый. Потом он попросил лечь меня на живот, а сам принялся целовать мою попу. Мне было очень приятно, но когда я почувствовал, что он лижет дырочку в моей попе, я сжал половинки и попробовал отстраниться. Мистер Бершам погладил меня и сказал, чтобы я расслабился, что мне будет очень хорошо. Он снова начал ласкать своим языком мою дырочку, я же закрыл глаза и решил, что пусть будет, что будет. Признаюсь, мне было ОЧЕНЬ приятно, внизу тела стало тепло и спокойно, вот только пенис очень сильно упирался в кровать. Мистер Бершам встал, вышел в столовую комнату и вернулся с небольшой бутылочкой. Я угадал, что в ней какое-то масло. Еще раз успокоив меня, он попросил выгнуть попу навстречу к нему и расслабиться. На моей дырочке я почувствовал легкие массирующие движения его указательного пальца. Чувствовалось, что палец смазан маслом, потому что он легко скользил по моему колечку. Очень непринужденно палец скользнул мне внутрь. Это было так неожиданно, что я ойкнул и крепко сжал палец мышцами попы. Вновь и вновь успокаивая меня, мистер Бершам продолжал очень нежно массировать меня, только теперь уже внутри моей попы. В какой-то момент его палец сладко-сладко надавил на стеночку, я заохал и первый раз в жизни испытал оргазм. Тогда я еще не знал, что в попе находится очень чувствительно место, стимуляция которого доставляет такое наслаждение. Некоторое время я тихо лежал, а мой совратитель нежно гладил мое голое тело. Мне было очень хорошо и спокойно, я понял, что мистер Бершам не сделает мне ничего плохого.

Бершам дал мне прийти в себя и тихо заговорил. Он сказал, что я молодец и он очень рад, что сделал мне приятно. Он будет часто делать мне приятно и научит еще многому. Только это должно быть нашей маленькой тайной. После этого он сделал небольшую паузу, видимо, что-то обдумывая. Продолжая гладить меня, он сказал, что я тоже могу сделать ему очень хорошо. Правда, взрослые мужчины в основном получают удовольствие немного по-другому. Сказав это, он встал и скинул с себя всю одежду, кроме трусов. Передо мною стоял высокий крепкий мужчина, тело которого было сплошь покрыто волосами. Мистер Бершам весь дрожал, как я уже потом догадался от возбуждения и страха. Преодолевая последнее психологический барьер, он  потянул трусы вниз и откинул их в сторону.   Огромного размера член вырвался, наконец, на свободу. До этого никогда не видел пенис взрослого мужчины, тем более в возбужденном состоянии. Я и представить не мог, что эта штука может быть такой большой. Длинный ровный ствол, весь покрытый вздувшимися венами, венчала увесистая толстая головка, полностью открытая крайней плотью. Она блестела синеватым цветом, в центре отчетливо выделялось отверстие, из которого, как я уже узнал, вытекает далеко не только моча. Внизу у основания члена свисали два крупных налитых яичка, покрытые, как и лобок, многочисленными черными волосиками. Весь вид этого исполина внушал силу и власть, я не мог оторвать от него взгляда, завороженный красотой и мощью этого органа. Страх и восхищение смешались во мне. Мистер Бершам приблизился ко мне и очень тихим и нежным голосом попросил поцеловать его пенис. Я уже слабо помню, как все произошло, это был какой-то сон. Я целовал и облизывал его орган, а мистер Бершам пытался поглубже войти в мой ротик. Наверное, в тот раз я по неумению не смог полностью ублажить моего взрослого друга. Но, так или иначе, а Бершам все же от моих неопытных ласк вскоре застонал, член запульсировал и излил потоки вязкой семенной жидкости мне в рот, на губы, щеки и подбородок. Я был весь в его сперме, часть проглотил от неожиданности, часть стекала по моему лицу. На вкус я внимание не успел обратить, слишком сильный стресс я пережил. Потом мы какое-то время лежали, вместе обнявшись, а он все успокаивал меня, благодарил и уверял, что все будет хорошо.

Несколько дней я переживал происшедшее. Раз за разом я вспоминал все детали нашей встречи с Бершамом. Вспоминал, как он ласково массажировал мне попу, как я кончал, как из моего писюнчика толчками выстреливала теплая тягучая жидкость. Но больше всего я вспоминал его член, его большой, напряженный и такой красивый член. Мысль о том, что я подарил этому члену радость и удовольствие, очень волновала меня. И я с нетерпением ждал следующей встречи.

И начались наши с мистером Бершамом уже наполненные абсолютно новым содержанием дополнительные занятия. Дважды в неделю мы повторяли пройденный материал, писали диктант, разучивали стихотворения английских классиков. А потом в его спаленке дарили друг другу радость. Несколько встреч подряд мы практически не меняли сценарий – голые, мы сплетались с ним на кровати, покрываю друг друга поцелуями. Потом я оттопыривал попу, он лизал мне дырочку, смазывал палец маслом и массажировал стеночки в моих внутренностях. Спустя несколько минут такого массажа я вздрагивал, выгибался и бурно сбрасывал семя на полотенце, заботливо приготовленное Бершамом. С каждым разом я все больше получал удовольствие от этих ласк. Причем кончал только благодаря стимуляции ануса и прямой кишки, к моему членику ни я, ни Бершам даже не прикасались. Жар растекался в моем нутре, я уже и сам пытался глубже нанизаться на его палец своей миниатюрной дырочкой. Она легко и непринужденно пускала палец Бершама в себя.

После небольшого перерыва уже наступала моя очередь ласкать моего взрослого друга. Я лобзал и посасывал его огромный член, прислушивался к пожеланиям Стива, узнавал, какие зоны его могучего органа были особенно чувствительны к ласкам моего язычка. Мне удавалось погрузить в ротик его головку полностью и даже скользить губками ниже и ниже по твердому древку его пениса. И наградой за мои старания всегда служили его громкие стоны и мощные разряды его сока. Как правило, я проглатывал всю жидкость за исключением случаев, когда ее было уж действительно очень много. И тогда все мое лицо было вымазано содержимым его яичек.

Пару раз мы пытались удовлетворить друг друга одновременно – я садился сверху попой к нему, сосал член, а он орудовал в моем заднем проходе. Однако в таких случаях у нас обоих чувства немного притуплялись. И мы возвращались к тому, чтобы делать друг другу хорошо по очереди.

Как-то раз Бершам сказал, что есть еще одна форма сексуального общения, при которой мы получим удовольствие вместе. И что эта форма является самым ярким и откровенным проявлением наших чувств. Если я кончаю при стимуляции попы, а он соответственно члена, то наивысшим наслаждением для нас обоих будет акт, при котором он войдет членом в мой зад. Я с трудом верил его словам, поглядывая на толстый и длиннющий пенис, который как раз отдыхал после очередного сладкого оргазма в мой ротик. Как может такая громадина войти в малюсенькую дырочку между моими ягодицами? Бершам угадал ход моих мыслей и успокоил, что дырочка способна принять в себя любой размер пениса, для этого она должна быть хорошо подготовлена, а пенис хорошо смазан маслом. Он также похвалил мою попу, сказав, что она уже очень легко принимает его палец, и ей не составит труда выдержать и более толстый орган. При этом он пообещал, что двигаться во мне будет аккуратно и нежно, чтобы не сделать мне больно.

Следующей встречи я ждал больше обычного. Перед этим я снова и снова представлял, каким образом может его член войти в мой узенький анус. Но, раздумывая на эту тему, у меня внизу живота становилось тепло, хотелось поскорее почувствовать ласки инородного предмета в своих внутренностях, мутнело в глазах, и я, видимо, уже был готов выполнить и эту, такую на первый взгляд невозможную просьбу моего учителя.

И вот, наконец, наступил день очередных дополнительных занятий с Бершамом. Он напомнил о своем желании, и я ответил согласием. Немного понежившись в объятиях друг друга, мы принялись за дело. Я полностью доверился ему, выполнял все, что он говорил.

Для начала он предложил поставить мне очистительную клизму, чтобы во время сношения у меня не было позывов покакать. Ведь в отличие от пальчика его большой член может вызвать сильное раздражение стеночек внутри меня и вызвать желание сходить на горшок. Груша, наполненная водой, уже давно была им приготовлена. Я стал на четвереньки и принялся терпеливо ждать начала процедуры. Бершам смазал маслом наконечник достаточно большой груши, ввел мне в задний проход и пустил воду. Сначала я ничего не чувствовал, но по мере наполнения кишечника водой, у меня возникло сильное желание опорожниться. Стив посоветовал сделать несколько глубоких вдохов, и погладил животик. Спазм прошел, и после того, как груша опустошилась, Стив достал из попы наконечник и посоветовал пару минут полежать. Когда я поменял положение тела, мне снова приспичило в туалет, и Стив усадил меня на унитаз. В его объятиях я шумно выпускал из себе жидкость, потеряв стыд, наслаждался процессом опорожнения. Бершам массировал мои ягодицы, разводя их в стороны, как бы помогая мне какать. Когда я закончил, он очень тщательно вытер мой анус, пошлепал по попе и сказал, что теперь моя девочка готова.

Вернувшись в спальню и положив под живот плотную подушку, я лег на край кровати, выставляя ему на обозрение свою оттопыренную попу. Благодаря подушке она была высоко выпячена, а дырочка очень хорошо доступна для обозрения и стимуляции. После клизмы я чувствовал небывалую легкость и свежесть. Меня заводила уже сама картина, которая представлялась взору моего друга – юное гладкое тело, ни единой волосинки на теле, женственная фигура с круглым соблазнительным задом. Не удивительно, что член мистера Бершама аж пульсировал от возбуждения.

Бершам несколько минут очень нежно вылизывал мое анальное отверстие, чем вызвал у меня приглушенные стоны наслаждения. Потом он основательно смазал колечко ануса уже привычным для моей попы маслом, но палец не вставлял глубоко, а как бы растягивал мое отверстие. Оно же давалось ему легко и непринужденно, попа легко отзывалась на такие ласки и приоткрывала вход в сокровенное лоно. Я полностью расслабился и ждал… Стив в свою очередь смазал свой инструмент, немного подсел сзади меня, направляя головку прямо в мою раскрытую дырочку. Я замер… Его член начал прокладывать себе дорогу в мои внутренности. Действуя очень осторожно, мягкими движениями как бы вкручивая пенис в мой анус, Бершам потихоньку проникал в меня. Он попросил меня потужиться, как во время каканья, надавил, и попа приняла головку. Я охнул и вцепился руками в кровать. Мне было так больно, как никогда в жизни, на глазах выступили слезы. А Бершам целовал мою шею и плечи и просил немного потерпеть. Пока боль понемногу утихала, он находился во мне без движения. И только, когда почувствовал, что мне полегчало, принялся делать небольшие движения. Было все еще больно, но уже не так остро. Его огромный член очень сильно растягивал мой задний проход, но со временем попа начала привыкать, и я вновь ощутил прилив теплой неги наслаждения. Это было далеко не так, как при стимулировании пальчиком. Я был просто насажен на гигантский кол, который уже вовсю хозяйничал в моей кишке. Мои внутренности очень плотно массировались крепким мужским пенисом, я был полностью во власти этого могучего самца. Попа, эта моя нежная и красивая девочка, принимала мужскую плоть все легче и легче. В какой-то момент Стив потерял уже над собой контроль и принялся долбить меня на всю длину своего органа. У меня помутнело в голове, внутри все сжалось, я закричал и забился под ним в сладких конвульсиях. Во время оргазма попа начала пульсировать и сжиматься, еще сильнее обхватывать его член. Выдержать такую сладкую муку Бершам не смог и с рычанием излил в меня огромное количество спермы. Несколько минут мы лежали, не разъединяясь. Слова были лишними, это было что-то невообразимое. Теперь я уже точно стал маленькой любовницей мистера Бершама.

После этого случая у меня пару дней немного ныла попа, все-таки размеры его члена и отверстия ануса были несопоставимы. Однако какого-то сильного дискомфорта у меня не было. А значит все прошло как нельзя лучше.

Это было в конце прошлого года. С тех пор раз или два в неделю с перерывом на летние каникулы мы со Стивом Бершамом регулярно встречались в его домике и дарили друг другу радость и наслаждение. В большинстве случаях Стив совокуплял меня в попу, так как это было вершиной наших отношений. Только в случае, если у меня было расстройство или болел анус после предыдущего раза, все заканчивалось легким массажем простаты для меня и сладким минетом для Стива. И никогда, я говорю абсолютно честно, никогда ни я, ни он не использовали в наших играх мой член. Да, из него вытекала сперма, но все удовольствие было сопряжено с моей попой, которая кончала сама по себе, оставив моему писюнчику только функцию краника для выброса семени. При этом я мог кончать и при отсутствии эрекции, для оргазма она мне была абсолютно не нужна.

Мы перепробовали с Бершамом самые различные позы – лежа, стоя на червереньках, я сверху… Ему больше нравилось совокуплять меня сзади, он объяснял это тем, что его очень возбуждает вид моей попы. Стиву особо нравилось, когда я садился на его торчащий конец сверху спиной к нему и сам нанизывался на его агрегат. В этом случае он поддерживал мои ягодицы для равновесия и иногда помогал бедрами, что поглубже войти в меня. Позы, при которых мы размещались лицом к лицу, были привлекательны тем, что в этом случае головка его раздутого от возбуждения члена особо плотно массировала мою простату, и я кончал быстрее обычного. В любом случае он пользовался мною страстно, наслаждаясь каждой секундой совокупления. А я в свою очередь беззащитно трепыхался, насаженный своей девочкой на символ мужской силы и гордости.

Я очень прошу Вас, мистер Денби, не наказывайте Стива. Мы не можем друг без друга. Я готов сделать для Вас все, что Вы пожелаете.

***

Денби оторопело стоял, поражаясь услышанным, и смотрел в окно. После последних своих слов малыш Эндрю подошел вплотную к главному управляющему начальной школы для мальчиков в Скиптоне и стал на колени. Его руки потянулись к брюкам учителя, ловко расстегнули и спустили их до щиколоток и одним движением освободили торчащий колом и налитый кровью член Денби. Мальчик проворно обхватил своим умелым ротиком головку напряженного органа и принялся искусно сосать. Какое это было блаженство!!! Чарльз Денби закатил глаза, положил руку на голову Эндрю и насадил ее на свой пенис. Малыш легко заглотнул весь орган по самые яички. Видимо, он делал это не в первый раз. Чавкая и истекая слюной, мальчик сосал. Чарльз резко отстранился, стащил с парнишки брюки и трусы, заставил стать на четвереньки и зажал голову Эндрю своими ногами. Он вытащил из своих брюк ремень, сложил его вдвое и принялся со всей силы пороть мальчишку по круглой белой попе. Мальчик дергался, визжал, но по-настоящему не сопротивлялся. Его девичий зад краснел с каждым ударом и боязливо сжимался. Когда попа стала уже очень красной, а Энрю начал захлебываться слезами, Чарльз Денби поднял его с колен и кинул на живот на подлокотник своего кожаного широкого дивана, предназначавшегося для гостей. Широко разведя ягодицы своего ученика, Чарльз слюной смочил свою уже фиолетовую, готовую взорваться головку, и одним движением вошел в попу мальчика. Тот ойкнул, дернулся, но, как показалось Денби, чуть оттопырил навстречу учителю свой выпоротой задик, делая его еще более круглым и женственным. Чарльз Денби сношал парня размашистыми движениями, вгоняя ему в задний проход всю свою застоявшуюся за годы воздержания энергию. Мощный оргазм сотряс его тело и все содержимое его яичек выплеснулось внутрь мальчика. Когда он вышел из мальчишки и разрешил тому подняться, то с удовольствием увидел на диване небольшую прозрачную лужицу. Значит, Эндрю также достиг вершины, несмотря на жестокую порку и грубое неподготовленное сношение.

«До конца учебного года осталось считаные месяцы, - размышлял Денби. - Потом этот парень перейдет в среднюю школу, и все забудется. А пока нужно сделать так, чтобы Стив Бершам был отстранен от нашего заведения. У парня теперь будет новый учитель для дополнительных занятий. Хороший аттестат я ему гарантирую»…