Средство от бесплодия

Незаконченно.

... лишь лёгкий шелк воспоминаний

неразличимую вуаль

под ноги стелет время-странник

стирая ведь ему не жаль

мерцания звёзд в осенних лужах

на набережных

и листвы

летящий полог лёгких кружев

высотки скрывший и мосты

от глаз скучающих прохожих

московской ночи тёплый плед

и юркой ящерки на коже

уже едва заметный след

стирает время

безразлично

и в этом сером "не любя"

нам не найти уже отличий

после меня ли

до тебя

лишь лёгкий шелк воспоминаний...

Глава 1.

В том, что с нами произошло мне некого винить, кроме себя. Наши жизни изменились настолько сильно, что сейчас даже странно думать, а как бы мы жили сейчас, если бы расстались и не было той роковой поездки в Таиланд.

Мы с Аней прожили почти шесть лет в гражданском браке. Отношения начались со взрыва страсти, мы упивались друг другом, не выдерживая даже коротких разлук. Она не была красавицей, но мне все в ней нравилось - очень женственная фигура, которая со временем становилась еще более женственной и аппетитной, миловидное лицо, которое не портили даже очки с очень толстыми стеклами, наоборот, в моих глазах они добавляли ей какой-то трогательной беззащитности и утонченности. Характер у Ани был золотой - добрая и терпеливая, умеющая слушать, понимать и прощать, она всегда мне казалась лучшей женщиной на свете. Сексуальная жизнь оставалась такой же яркой, как и вначале отношений, нам не приходилось искусственно разогревать себя всякими ухищрениями и извращениями, каждый секс был взрывным и свежим до сих пор.

Но за шесть лет, что мы были вместе, ушло что-то неуловимое и важное, то, что делало нашу совместную жизнь единственно правильной. Анна достигла того возраста, когда женщине нужна не только любовь, но и узаконенный статус жены, а главное - дети. Она, при всей своей тактичности, уже настойчиво говорила мне об этом. Я же, чувствуя, что наш союз обречен, боялся даже думать о ребенке.

К моему счастью, а скорее к несчастью, у нас обоих были проблемы с фертильностью и забеременеть Ане не удавалось. Она ходила сама по врачам, таскала меня, врачи выписывали кучу лекарств, которые я только делал вид, что пью. Мы уже несколько лет не предохранялись, но ничего не происходило. Мне нужно было давно признаться ей, что чувство угасает и расстаться, дать ей возможность создать новую семью, но я из страха что-то менять, выяснять отношения, убеждал себя, что возможно все еще измениться. Все изменилось довольно скоро.

Эту поездку в Таиланд мы планировали  давно. Новая секретарша шефа была фанаткой этой страны и завалила офис красочными проспектами, так что я заразился сам и заинтриговал жену. Аня возлагала на тур большие надежды, так как все еще верила в наше совместное будущее. Азия не только не разочаровала нас, она нас околдовала своей атмосферой земного рая. Мы купались, валялись на золотом песке, посещали различные экзотические места, ели, пили и постоянно любили друг друга также безумно, как и шесть лет назад. Может быть это было положительное воздействие отдыха, но я уже без содрогания смотрел на маленьких детей, а туристки с уже заметными животиками умиляли меня. Анхен еще ярче расцвела под тропическим солнцем и заводила меня с полуоборота, иногда мне хотелось вообще не вылезать из постели. Но программа тура была очень обширной и было жалко пропустить даже маленькую часть этого праздника жизни.

Где-то на пятый день отдыха маленькое суденышко привезло нас на небольшой остров архипелага, там мы должны были увидеть настоящую жизнь аборигенов, лишенную глянцевого туристического налета. Столица острова представляла собой скорее не маленький городок, а большую деревню. Побродив по узким грязным улочкам, мы вышли на рыночную площадь, где шла бойкая торговля. Меня, как заядлого рыбака, сразу же привлек рыбный ряд, Анька же бродила между торговок украшениями и яркими тряпками. Оглянувшись через некоторое время, я заметил, что она остановилась возле какой-то древней старухи, причем та держала ее за руку, а Анхен внимательно слушала ее и лицо у нее было бледное и напряженное.

- У тебя все хорошо? - крикнул я ей.

- Да, да. - Но мне показалось, что она меня толком и не слышит.

Я было пошел к ней, но тут увидел роскошного марлина, он отвлек меня на какое-то время и когда я уже опомнился, жена была уже рядом. В руках она держала завернутый в пальмовые листья какой-то прямоугольный предмет.

- Что это?

- Это очень важная для нас вещь, магическая, вечером узнаешь. - Голос у нее был очень торжественный и слегка дрожал.

Но я, зная ее нездоровый интерес к мистике, особенно в виде различных телешоу, не придал этому серьезного значения. Что ж, я сполна заплатил за свою безалаберность. Когда мужчина теряет чувство опасности, он перестает быть мужчиной, в прямом или переносном смысле. После этого события Аня  ушла в себя и все чаще украдкой смотрела на часы. Я же продолжал упиваться буйством тропической природы и туземной культуры. Но день затянулся, впечатлениям не было конца. Мы вернулись в отель поздно и даже Анька, тяжело вздохнув, молча убрала свою покупку в сейф.

- Саш, давай завтра никуда не поедем, а поваляемся в номере ничего не делая, я немного устала от впечатлений.

- Хорошо, моя хитрая лисичка, - сказал я и мгновенно заснул.

Утром я проснулся первым, вернее первым проснулось мое мужское естество и настойчиво потребовало секса. Отдых, солнце и обильная пища сделали меня неуемным и я начал настойчиво стучаться в сонную пещеру жены. Она сначала ворчала что-то невнятное, а потом, зевая, недовольно сказала:

- Ну давай еще немного поспим, Сашик, я поздно уснула. Потом где же прелюдия, ласки, слова?

- Анхен - маленькая миленькая сучка, я люблю тебя, - при этом я настойчиво продолжал ломиться в закрытые двери.

- Женщины так не могут, нас нужно готовить. Я тебе сто раз говорила, что быстрый секс меня обижает и я не получаю всего удовольствия. А ты еще потом и засыпаешь сразу.

- Обещаю, Анчик, это в последний раз.

- Врешь ведь. Хотя... Магическая шкатулка должна научить тебя. Я сейчас достану ее. Подожди... ии... аааа.

Смазка уже достаточно накопилась в ее дырочке и мой друг с довольным чмоком влетел в ее влагалище.

- Хорошо бы ты текла быстрее и сильнее, как ****ь - прохрипел я, уже во всю массируя свою девочку изнутри. Мне почему-то казалось, что ее заводит, когда я грязно ругаюсь во время секса. Аня тоже разогрелась и уже подавалась на встречу моим махам.

- Я тоже этого хочу, мой милый. Потише, еще немного сухо.

Я немного замедлил свой напор, но вскоре продолжил с прежней силой. Вдруг внутри Ани что-то сжало мой член, это было так неожиданно и сладко, что я понял - обратной дороги нет, какое-то давление уже гнало сперму по каналам, еще немного и оружие выстрелило. Анька выгнулась навстречу, пытаясь догнать меня, но я видел, что максимальной разрядки она не получила. Для приличия немного полежав на жене и погладив ее, я улегся рядом.

Аня сердито спросила:

- Ну и куда ты спешил? Ладно, лежи, а я достану эту вещицу.

- Зай, может посмотрим потом?

- У тебя все потом. Нет уж, сейчас.

Она вскочила, накинула полупрозрачный халатик, нацепила очечки и пошла к сейфу, покачивая бедрами и сиськами. У нее всегда были выдающиеся формы, но, видимо, гормональные средства, которые она принимала для беременности, добавили ей еще шарма.

- Какая ты аппетитная, - сказал я ей.

- Как же вы, мужики, ведетесь на такое, - ответила Аня, разворачивая свою покупку.

- Ну это же так классно.

- Классно смотреть или жить с этим? Большие грудь и попа это очень неудобно, к твоему сведению. Но что не сделаешь ради любимого мужчины, будущего отца твоего ребенка.

Я покраснел и замолчал. Анхен тем временем вернулась ко мне на кровать и положила на расстеленное покрывало деревянную, как мне показалось, коробку. Видно было, что она очень старая, тонкой работы, вся покрытая вязью незнакомых букв. Крышка состояла из двух половинок и открывалась как дверцы шкафчика. Аня открыла створки и я увидел шесть круглых углублений, расположенных в два ряда, с нанесенными над ними надписями. Надписи над верхним и нижним отличались, но были одинаковые в своем ряду. В левой нижней ямке лежал диск сантиметров шести в диаметре с квадратным отверстием посередине и нарисованным по всей поверхности бело-черным символом Янь-Инь. Странно, но казалось, что диск очень тяжелый и светится изнутри мерцающим светом.   Рядом в отдельной нише лежал стержень прямоугольного сечения.

Жена взяла диск, достала стержень, я видел, что ей очень тяжело их держать, и надела на него диск. Он словно сам установился точно по середине. Потом я уже осознал, что когда Аня несла коробочку, та словно бы ничего не весила. Но тогда я не обратил на это внимание. Оказывается в обоих дверцах-створках были прямоугольные отверстия, странно, что я сразу их не заметил, и женщина вставила в них стержень. За окном, несмотря на то, что было еще начало тропического дня, внезапно потемнело и свечение диска усилилось, отблески таинственного огня забегали по шкатулке, аниному лицу, причудливо преломляясь в стеклах ее очков.

Мне почему-то стало не по себе и внутренний голос настойчиво затвердил: "Саня, это плохая затея, останови ее пока не поздно". Не буду повторяться про мужское чувство опасности, к которому  перестал прислушиваться. Завороженный происходящим, я только спросил Аню:

- Ты уверена в том, что делаешь? И что здесь написано?

- Я все делаю правильно, так надо для нас и нашего будущего ребенка, - каким-то механическим, безжизненным голосом ответила она. Затем она коснулась пальцами правой руки диска и быстро раскрутила его. Я смотрел и не мог понять, как крутится квадратный стержень в квадратном отверстии. Но вскоре вращающийся диск полностью завладел моим вниманием. Это было похоже на гипноз, я не мог оторвать от него взгляд. Казалось, диск, светясь все ярче, увеличивается в размерах, заполняет всю комнату, засасывает нас в свой круговорот. Не знаю, сколько времени это продолжалось – минуту или вечность, но когда он остановился, я с трудом пришел в себя, рядом тяжело и хрипло дышала Аня, в ее застывшие глаза медленно возвращалась жизнь.

- Теперь ты должен как можно сильнее раскрутить его, - сказала она.

- Я не буду это делать, я чувствую здесь какую-то непонятную, бесконтрольную и очень опасную силу. Нам нужно было сначала прочитать все эти надписи.

- Ты трус и всегда был трусом по отношению ко мне, вращай колесо, жалкая баба. - Она взяла мою правую руку и поднесла к диску.

Я нехотя и еле-еле крутанул его. Мне казалось, что он сразу остановится, но нет, постепенно набирая ход, диск снова загудел и засветился, снова наше сознание затянула таинственная магия. Время замерло, а мое тело словно размякло, превратившись во что-то бесформенное и безвольное, я ощущал, как в окружающем пространстве так же растворенная парит Анхен, мы проникали друг в друга, перемешивались и снова разделялись. Внезапно вспыхнул яркий свет и все прекратилось. Мы обессиленные лежали на кровати. Я почувствовал, как во мне поднимается неодолимое, животное желание вонзить свой стержень в лежащую рядом женщину, словно кто-то взял меня за член и тянул с такой силой, что, казалось, вырвет его с корнем. Но Аня была быстрее, опрокинув меня на спину, она уже через мгновение была наверху, и, помогая себе рукой, с такой силой наделась на меня, что даже хрустнули кости. Неудержимое желание кинуло меня на встречу ей и наши лобки бились друг о друга словно в поединке. У нее спадали очки и чтобы не раздавить их она  надела их на меня.

Мы продолжали любить друг друга с какой-то необъяснимой яростью. Что-то давило на меня изнутри, я не понимал что это, но это было невыносимо и мне хотелось избавиться от этого, освободить себя. Я с силой прижимался к Аньке, ожидая освобождения, еще, еще и еще. Она кричала в ответ и царапала ногтями мои плечи, грудь. И вдруг словно лопнула какая-то преграда, мне стало легко и свободно, как будто я избавился от чего-то чужого, тяжелого и лишнего. Сначала я почувствовал внутри себя сосущую пустоту и тут же что-то твердое, большое и горячее ворвалось в меня. Я застонал от сладостного восторга и восхитительной боли.

Анька, кричавшая как обезумевшая, вдруг раздвинула мне бедра, а сама легла между ними. Словно разряды электрического тока прошли через мое тело, вызывая волны неземного наслаждения где-то внизу живота. Это было невыносимо, я силой прильнул к жене, обвивая ее всем телом, и потерял сознание.

Глава 2.

Очнулся я от того, что кто-то меня тряс за плечи. С трудом открыв глаза, увидел Аню, она была в слезах, испуганная и все повторяла:

- Саш, проснись, Саш, очнись...

Я присел на кровати, мир вокруг был какой-то странный, мелкий и слегка не резкий. Хотел протереть глаза и наткнулся на анькины очки. Вот черт,   так и проспал в них, но только я снял их, все сразу помутнело и расплылось, так, словно ты открыл глаза в мутной воде.

- Черт, что это такое, я ничего не вижу, - но когда я нацепил их обратно, картинка стала гораздо четче.

- Сашенька, прости, я не хотела, я не думала, что будет так.

Пока Аня ныла, я еще несколько раз поэкспериментировал с очками, снимая и надевая их. Даже мой заторможенный после секса и сна ум смог прийти к выводу - без очков я практически ничего не вижу даже у себя под носом.

- Что за хрень, - запаниковал я. - Что у меня с глазами?

- Ты только не волнуйся, мы все исправим. Просто теперь у тебя мои глаза. А твои у меня.

- Что ты несешь, как это возможно? И что еще у меня твоего?

Почему-то и в очках было  видно не так хорошо, и я инстинктивно стал прищуриваться, глядя на Аньку. Сколько раз я вышучивал эту ее манеру и не понимал, когда она говорила, что специально покупает очки слабее, чтобы зрение совсем не испортилось. Понять эту логику мужчине было невозможно.

- Сашечка, миленький, ты только не волнуйся, это все шкатулка, это магия. У тебя мои глаза  и...

Она дрожа взяла меня за руку и потянула ее вниз, туда, где живет мой герой. Она делала это медленно и я вдруг понял, что самое страшное впереди. Я уже чувствовал что-то странное, влажное и чужое у себя между ног и тут моя рука коснулась нежных складок кожи, покрытых чем-то мокрым, вязким и липким. Аня надавила чуть сильнее и мои пальцы скользнули куда-то в теплую глубину, вызвав волны сладкого ужаса.

- А где мой...?

- А твой у меня.- сказала она, нервно усмехнувшись.

Я посмотрел на Анхен, она сидела на коленях, широко расставив ноги. Там, где раньше у нее был гладкий стриженый лобок, теперь гордо смотрел вверх огромный, как мне показалось, перенапряженный, весь в набухших венах и с открытой влажной головкой, член. Меня замутило, выдержка отказала мне и я заныл:

- Говорил же тебе, не надо. Что мы теперь будем делать, как с этим жить?

- Не паникуй, мы сейчас поедем и найдем эту бабку.

- А если не найдем? - я удивился своему голосу и интонациям, они были какие-то истерически- плаксивые.

- Найдем, - рыкнула Анька, - ты то хоть не ной как баба. - Сказала она и осеклась.

Мы оба поняли двусмысленность сказанного. Я не выдержал и тихо заплакал не справляясь с волной эмоций и страха, словно какой-то стержень сломался во мне – все сразу же вызывало истерику и поток слез.

- Ну а кто я теперь?

- Успокойся, Сашечка, скоро все будет как раньше.

Аня гладила меня по голове. Мне действительно стало спокойнее и я закрыл глаза, как вдруг почувствовал, что ее другая рука сначала погладила меня по бедру, а потом скользнула в мокрую промежность. Пальцы сначала легли на складки губ, помассировали их. Я почувствовал сладкую истому. Что-то внутри меня ожило, зашевелилось, заныло в ожидании ласки, вдруг меня словно ударило током, восхитительно и чуть больно, это жена коснулась чего-то там у меня, я даже застонал и вдруг ясно понял, что истекаю новой порцией смазки. Я тек так обильно, что ощутил, как вязкие ручейки струятся у меня по ляжкам. Аня тоже заметила это и собрав несколько капель, сначала сама облизала пальцы, а потом дала и мне. Это было восхитительно вкусно, я с наслаждением и стоном слизал эту пахучую сладость. Анхен мягко повалила меня на спину, легла рядом, ее  рука вернулась на место и начала ласкать свою

бывшую киску более решительно, все смелее проникая вглубь меня. Под ее напором я плавился как воск - тревога, проблемы, вообще все мысли вытеснялись одним неутолимым желанием, я начал скулить в ожидании большего, уже смутно знакомого мне. Непроизвольно ноги согнулись в коленях и немного раздвинулись, я почувствовал, как эта дырочка открылась сильнее, зазывая в себя такой уже неодолимо желанный член. Он был рядом, пульсируя упирался в бедро, такой огромный, горячий и сильный.

Еще сильнее застонав от нетерпения, я прохрипел:

- Ну же, давай, сделай это.

- Что сделать? - каким-то незнакомым жестким голосом голосом переспросила Аня, доводившая меня до исступления, лаская клитор. Я заметался между стыдом и желанием, но желание победило.

- Трахни меня, вставь мне. - Я уже схватил своего бывшего друга и тянул к себе.

- Трахни кого? Ну? Маленькую... ебливую...

- Сучку.... свою маленькую ****скую сучку...

Сознание и воля покинули меня. Аня примостилась у меня между ног, которые я раздвинул еще больше, чтобы быть еще ближе к НЕМУ.

- Ого, видишь, все как ты хотел, киска мокрая-премокрая, надеюсь так будет всегда.

Я не понимал, что она говорит и выгнувшись на встречу Ане, вдруг почувствовал, как ОН вторгается в меня, принося облегчение от безумного голода.

- Да, Анечка, еще. - Беру ее за ягодицы и с силой прижимаю к себе. Но этого все равно мало, она движется во мне неумело и суетливо. - Потише, Анечка, потише.

Но было уже поздно, мое влагалище сжалось и, незнакомая с физиологией мужского органа, Анхен дернулась в встречном движении и случилось то, что никак не имело права случиться, она бурно и бестолково кончила в самом начале. Член начал опадать и я с ужасом понял, что это все. От обиды за обманутые ожидания, за неутоленный голод я снова заплакал. Анька, которая расслабленно лежала рядом, приподнялась и, поглаживая меня по голове, прошептала:

- Сладкая зайка, ты не наигралась? Видишь как женщинам тяжело, когда мужчины делают это быстро.

Она перевернулась и ее голова оказалась у меня между ног.

- Какая же ты мокрая, под тобой лужа.

Я сунул руку под попу, она была какая-то непривычно мягкая, и нащупал большое влажное пятно. Мысль о том, что это натекло с меня, завела меня еще больше, вызвав новую порцию выделений.

- Подожди немного, зайка, - Аня взяла полотенце и вытерла мои бедра, осторожно промокнула губы, половые губы (так, кажется, они называются?).

Нетерпение мое достигло предела и я начал сам неумело теребить клитор, но жена отвела мою руку и начала целовать меня ТУДА. Через несколько секунд ядерный взрыв оргазма разнес меня на атомы.

Когда я снова открыл глаза, мир встретил меня уже знакомой мутью. Возле зеркала смутно различался силуэт Ани.

- Анька, где твои чертовы очки?

- Мои? Мне не нужны очки, я и так прекрасно вижу. А твои - рядом с тобой, на тумбочке. Не понимаю, как можно не видеть, - повторила она мою коронную фразу, которую я считал очень остроумной. Я перевел взгляд на тумбочку и протянул руку в сторону пятна, которое в моем представлении больше всего походило на это мерзкое оптическое изделие. Пропорции исказились и я ударился пальцами о поверхность. Матерясь, нацепил очки и мир снова стал привычным, хотя мне мешало, что все равно оставалась нечеткость. Переведя взгляд на Аню, я увидел, что она пристально рассматривает себя в большое настенное зеркало и что на ней мои трусы.

- И что ты там видишь?

- Ну во- первых, я очень хорошо вижу твоими карими глазками, они такие темные и выразительные, не то что эта подслеповатая водянисто-серая муть, которая сейчас у тебя. Это плюс. Потом у меня эта жуткая хрень между ног, в отличии от твоего варианта это проблема. Брюки и джинсы я теперь носить не смогу, видно, что у меня там нечто, не свойственное для женщины. Ну может быть широкие шорты, а так только юбки и платья. Но ты же знаешь, что я не люблю такую одежду. Да и в мои трусики это все не помещается, надо что-то пошире. Это минус. Хотя я уже полюбила твой, нет, свой член и мне нравится управлять сексом, а не быть безвольной сексуальной игрушкой в руках самонадеянного и самовлюбленного мужчины. Это плюс. Еще у меня уменьшились грудь и попа, я чувствую себя невесомым мотыльком. Вставай, посмотрим теперь на твои приобретения.

- Какие приобретения?!?! - вспылил я, - мы сегодня же должны вернуть все обратно.

Я решительно встал с кровати и тут же сел, что-то разбалансировалось в моем теле. Снова поднялся уже медленнее. Первые ощущения были непривычными и малоприятными. Между ног было тоскливо, пусто и почему-то холодно, еще мне показалось, что у меня как-то потяжелел низ, вроде поправились бедра и попа. Почему-то ныла грудь. Я потрогал ее, не то, чтобы она сильно увеличилась, но вместо мышц прощупывалось что-то мягкое. Подойдя к зеркалу, осмотрел себя еще критичнее. Смотреть на этот ужас между ног было тяжело, хотя анькина киска с новой стрижкой притягивала взгляд и возбуждала.

На лицо с широкими розово-перламутровыми очками я даже не стал смотреть, в этом ходить нельзя. Что произошло с фигурой с первого взгляда я не особенно понял, она изменилась точно, но однозначно назвать ее женской было нельзя, может быть стала несколько женственней. Задница увеличилась немного, но стала шире, мягче и чуть заметно отвисла, бедра, вернее ляжки тоже округлились и слегка разошлись, образовав между ног площадку, по центру которой возвышался гребешок закрытых губ. "Наверное, это чтобы удобнее было давать," - подумал я и тут же низ живота свело сладкой судорогой. Черт, ведь еще минуту назад я думал, что удовлетворен сексом полностью, а теперь воображение насаживало меня на огромный член. Я непроизвольно застонал и почувствовал, как что-то ползет по внутренней стороне бедра. Опустил руку вниз и с ужасом понял, что снова и сильно теку. Покраснев, я прикрыл это место обоими руками, в результате чего груди сошлись вместе и между ними образовалась небольшая, но весьма заметная ложбинка, по обе стороны которой торчали крупные ягоды сосков. Я снова выматерился, и еще раз выматерился когда прищурившись, заметил, что окружья сосков увеличились где-то в два или даже больше, раза. С тоской я вспомнил, что у Аньки соски и окружающее их пространство было темно-бежевое и мне стало ясно, что топлес на люди в таком виде мне уже не выйти. Под сомнение попали футболки и, скорее всего, белые тонкие рубашки. Только что-то плотное, свободное и непрозрачное. Я расстроился и... потек еще сильнее.

- Мы в таком виде не сможем жить, надо срочно ехать к колдунье. На что хоть она тебя поймала? Ладно, потом расскажешь, когда все кончится.

- Да, поедем, только сначала подмойся.

- Что сделать?!!

- Подмыться, вымыть себе ЭТО место, а то пахнешь ****ством за километр.

- Я не умею, - сказал я покраснев.

- Ничего ты не умеешь, ладно, иди в ванную, я тебе помогу.

Я неуклюже поковылял вперед, почему-то ударяясь обо все углы.

- О Господи, - простонала Анька, - ты уже виляешь задницей как шлюха на панеле, следи за походкой. - И она шлепнула меня по попе.

- Анч, перестань, - но это было не только обидно, но и почему-то волнующе-сладко, я в который раз за сегодня покраснел. И вдруг понял, что ужасы сегодняшнего дня продолжаются.

- Анька, выйди пожалуйста.... я хочу.... писать.

- А что за стеснительность? Мы, вроде, никогда не стеснялись друг друга? Тем более что я не уверена, все ли ты сделаешь правильно.

Я внезапно понял, что проявление этой естественной потребности какое-то другое, оно шло откуда-то из глубины и только подчеркивало отсутствие привычного крантика, который был замечательно приспособлен для этого занятия.

- Ну что ты топчешься? Девочки делают это сидя.

- Я не девочка.

- Хорошо, но только сомневаюсь, что у тебя это получится пописать стоя.

Делать было нечего и я послушно сел, но ничего не происходило и непонятно, что нужно было сделать, чтобы процесс пошел. Видимо у меня было настолько потрясенное лицо, что Анька засмеялась:

- Расслабься и получай удовольствие.

Я выдохнул и выпрямил спину. В ту же секунду тугая струя ударила из меня, вызвав вдох облегчения и забрызгав всю попу мелкими брызгами пахучей росы. И снова Аня захихикала:

- Умничка, а теперь возьми бумагу и все там промокни, и не забывай это делать всегда.

- Надеюсь, что мне больше не придется это делать. Мы сейчас помоемся и поедем, - сказал я, привстав и осторожно касаясь влажного входа. Черт возьми, это было приятно.

- Да, я тоже на это надеюсь. - Голос Ани неожиданно стал хриплым, она подошла ближе и, взяв меня за плечи, мягко посадила обратно.

"Время унижений еще не кончилось," - подумал я, увидев перед собой бугор на своих бывших трусах.                 Сомневаться в том, что произойдет дальше не приходилось, но у меня уже не было сил противиться неизбежному, наоборот, я почувствовал сильное волнение и ноющую дрожь внизу живота, дырочка набухла и снова потекла. Аня быстро скинула с себя трусы и я увидел прямо перед собой большой, покачивающийся и дрожащий от возбуждения член. Она провела им по моим очкам, потом по щекам и ткнула в губы. Я застыл в ожидании, но она опять взяв инициативу и мою голову в свои руки, мягко и решительно протолкнула член мне в рот. Не знаю сколько это длилось, казалось Анька была неутомимой, после минета она поставила меня лицом к умывальнику и сделала это сзади. Это было восхитительно, кажется я двигал попой и кричал. Ее напор и волны оргазмов вымотали меня и я уже устал, но казалось, сладостному насилию не будет конца...

Глава 3.

Вдруг зазвонил зазвонил телефон, мы не сразу услышали его настойчивые звуки, но сигналы, затихая на мгновения, играли снова.

- Кому там неймется? - Аня наконец-то вышла из меня и пошла в комнату.

Я обессиленно лег грудью на раковину, пытаясь прийти в себя, ноги дрожали. С тем, что случилось, моему мужскому достоинству сложно было смириться, меня поимели со всех сторон и в разные места, но что самое ужасное - я охотно, даже жадно принимал все это. Вдруг раздался громкий Анькин крик:

- Сашка, иди быстрее сюда.

Со стоном разогнувшись я поплелся в комнату, У окна стояла Аня и показывала куда-то вниз. Я подошел к ней, посмотрел за окно и непроизвольно отшатнулся - красивейшей территории отеля больше не было, вместо песчаного пляжа, тропической растительности, небольших построек бушевала мутная вода. Пока мы были погружены с головой в случившееся с нами безумие, откуда-то из океана, уничтожая все на своем пути, пришла огромная волна цунами. Мы замерли, прижавшись друг к другу, и с благоговейным ужасом смотрели, как огромные массы воды огибают стены отеля, ставшие внезапно такими хрупкими, и несутся вглубь острова, неся разрушения и смерть всему живому.

- Позвонила девушка с рецепшена и сказала, что где-то в океане было землетрясение, которое вызвало гигантскую волну, она только успела сказать, чтобы мы оделись, взяли документы, ценные вещи, и никуда не выходили из номера, ждали спасателей. Потом связь прервалась. А мы даже ничего не слышали. Саш, давай одеваться, не забудь достать из сейфа паспорта, деньги.

- Шкатулка, где она? Именно это сейчас наша самая ценная вещь.

Мы стали одеваться. Аня кинула мне свои трусики и сказала, что в них будет гораздо удобнее, я покорно надел их, действительно нежная ткань мягко укрыла мое новое приобретение. Сама натянула мои плавки. Это немного уменьшило ее хозяйство, но когда она одела свои любимые льняные брюки, то даже не посвященный мог бы заметить - у девушки между ног что-то несвойственное ее природе.   Грязно выругавшись, Анхен влезла в свой желтый сарафан, он стал как-то немного велик ей, тоже самое можно было сказать и о бюстгальтере, он как тряпка морщился на ее уменьшившейся груди. Аня посмотрела на себя в зеркало и, подумав, сняла лифчик через пройму рукава, расстегнув застежку под сарафаном.

- Да, придется покупать новое белье. Но это к лучшему, мне моя новая грудь нравится гораздо больше.       Интересно, а это все придется выбрасывать или кому-то пригодится? Ну что ты копаешься.

- Ты опять несешь какую-то хрень, - я в который раз покраснел.

У меня тоже возникли небольшие проблемы, не так чтобы очень сильно, но я все-таки раздался в бедрах и попе, а потому первые схваченные  джинсы на меня не налезли.   Я достал свои старые свободные голубые и быстро натянул их, потом футболку и сандали. Осмотрел себя в зеркале, вроде никаких изменений не заметно, просто ощущение, что я немного поправился. Но, черт, очки, они были розовые, вызывающе женские. Я в который раз попытался их снять, но, погрузившись в мутную воду, со стоном безнадежности снова нацепил обратно.

- Ань, у тебя вроде были другие очки?

- А чем тебе эти не нравятся, они такие красивые!

- Они совсем бабские.

- Аааа, - ухмыльнулась она, - ну сейчас посмотрю.

Почему-то она считала мое положение более щекотливым и забавным, чем свое, и с этим сложно было спорить. Порывшись в чемодане, она нашла потертый кожаный футлярчик и протянула мне. В нем лежали маленькие древние очечки с толстенными стеклами. На лице они смотрелись тоже нелепо, но все же не так, как первые, да и видно в них было гораздо лучше. Одевшись, мы снова подошли к окну - вода, поднявшаяся до второго этажа, до которой с нашего третьего, казалось, можно было достать рукой, с глухим стоном откатывалась в океан, унося с собой огромные массы поломанных грязных вещей, предметов быта, растений. Мы ясно видели в этом мутном водовороте тела людей и животных. Волна, за считанные минуты уничтожившая прекрасный остров, откатывалась обратно в океан, унося с собой богатую добычу. Зрелище было страшное и подавляло своей дикой природной мощью. На какое-то время мы даже забыли о том, что  нами случилось и думали только выдержит наш отель этого разгула стихии или же наши измененные тела затеряются в бескрайних просторах океана.

Связь не работала, мобильники были вне сети, телевизору видимо тоже не хватало какой-то мелочи в виде электричества . Где-то через час мы осмелились спуститься вниз, на первый этаж. Картина была ужасающая - в темном и грязном холле, где со всех стен стекали потоки мутной воды, несколько впопыхах одетых людей оказывали кому-то помощь, рядом лежали неподвижные тела, укрытые мокрыми коврами. На ломаном английском мы спросили, не нужна ли помощь, в ответ мужчина в форме служащего отеля только безнадежно развел руки. Снаружи картина была не менее удручающей - грязь, хлам, вода, зацепившись ногой за решетку, с балкона второго этажа свисало тело девушки. Отпуск, так внезапно перевернувший нашу жизнь, продолжался...

В аэропорту мы оказались только через четыре дня, сохранив из вещей только документы, карточки, немного бесполезных в этом хаосе денег, телефоны и чертову шкатулку. Телефоны зазвонили только там. Все наши родные и знакомые переживали за нас, смотря ужасные репортажи в новостях. Первой до меня, как я и думал, дозвонилась Светка. В Москве было три часа ночи, но она, не теряя надежды, без устали целыми сутками жала на кнопку вызова...

Здесь я должен подробнее рассказать о Свете, не только потому, что она и раньше была самым близким для меня человеком, но и в дальнейшем моя перекуроченая судьба была тесно связана с ней. Мы одновременно пришли работать в компанию еще совсем молодыми людьми. Роль новичков сразу объединила нас, какая-то внутренняя похожесть, инстинктивная открытость сделала нас друзьями. Не буду врать, примитивное мужское сознание сначала заставило меня затащить ее в постель, чему Светлана не особо и противилось. Но что-то не заладилось, пламя не вспыхнуло, да и в сексе я всегда чувствовал какой-то холод, противодействие, что совсем не содействовало процессу. И вот однажды, когда я в очередной раз анализировал очередную неудачу в постели, она посмотрела мне в глаза и сказала:

- Саш, походу у нас ничего не получится, походу я... лесбиянка.

Мы пролежали обнявшись до утра и я слушал, как она выдыхала мне в плечо свой невеселый рассказ.

- ... Когда я поняла, что со мной что-то не так? Сколько я себя помню, мне всегда нравились девочки, платья, манеры, волосы, голос. При этом я не считала себя одной из них, хотя и терпела мамины старания сделать из меня принцессу. Осознание пришло ко мне довольно поздно, в классе восьмом, когда в нашей школе появилась новая училка физкультуры. Она только что закончила училище и выглядела совсем как старшеклассница, только в отличии от большинства наших учениц была уже зрелой женщиной, и, как я потом узнала, уже долго жившей с мужчинами. Фигура у нее была такая, что почти все ученики выпускных классов, позабыв своих сверстниц, влюбились в нее. Да и характер тоже был располагающий - веселая, в меру строгая и ехидная, образованная и остроумная, она даже девочкам казалась идеалом.       Вот тогда я и поняла, что влюбилась. Мне хотелось всегда быть рядом с ней, касаться ее, слушать ее голос, а ночью... Ночи были жаркие и выматывающие, мне снилась наша близость. Я тогда еще плохо знала женское тело и сны мои были бесхитростные, в них целовались в губы, не врываясь вглубь, гладили друг друга, ласкали грудь, клитор и губки, но тоже не посягая на большее. Я кричала во сне, чем пугала маму.

Не знаю, сколько бы длился этот кошмар, но однажды я забыла футболку в раздевалке спортзала и после уроков вернулась за ней... Моя любовь стояла на коленях и скулила как сучка, а на ней пыхтел и рычал от удовольствия толстяк–завуч, самый отвратительный и нелюбимый всеми мужчина в школе. Я, с трудом сдерживая себя, выбежала на улицу и меня долго рвало от омерзения. Полгода после этого приходила в себя. Потом пришло новое чувство и это была девочка из параллельного... При этом я всегда пыталась общаться с ребятами, как обычная девушка, но на долго меня не хватало... Она рассказывала и рассказывала, откровенно, как лучшему другу, а я слушал ее как друг. С той ночи мы стали самыми близкими людьми, но уже как друзья. Вот и сейчас только она могла надеяться и пробиваться ко мне через часовые пояса и тысячи километров, днем и ночью не расставаясь с телефоном.

- Сашка, я знала, что ты живой, ну как ты там? - Ее голос был полон неподдельной радостью. При этом, несмотря на свою ориентацию, она ревновала меня к Ане и демонстративно никогда не спрашивала про нее.

– Светка, привет! Мы живы, живы! Ну да, здесь очень страшно, но нам повезло. Сейчас в аэропорту, ждем спецрейс МЧС, вывозят руссо–туристо. Прилечу, расскажу. Все, не трать деньги.

– Осторожнее, Саш. До встречи. - Она сбросила звонок.

– Светка твоя любимая звонила? Как подружки ворковали.

Их нелюбовь была взаимной, в голосе Аньки звенела злая ирония.

– Анич, ну ты же знаешь, что мы с ней просто друзья.

- Ага, подруги.

- Перестань, это из-за тебя я стал недоделанной бабой.

- Ты стал тем, кем был всегда, если бы ты вел себя со мной по-мужски, ведьма бы не поймала бы меня в свою ловушку.

Мы оба замолчали, надувшись. С вылетом пока было не ясно, да и усталость брала свое, глаза закрывались сами собой. Я проваливался в сон, полный кошмаров.

Мне снился новогодний корпоратив на фирме и что я танцую с нашим главным мачо и бабником Павликом Быковым. На мне бежевая рубашка с галстуком, темно-коричневый пиджак, а ниже - короткая черная юбка, под которой, я это ясно знал - атласные красные кружевные трусики. Но никого это не удивляет, Паша же шепчет мне на ухо что-то сальное, и рука его, сначала гладившая мою круглую задницу, вдруг ложится мне на лобок и пальцы начинают играть с клитором. У меня кружится голова и слабеют ноги, я чувствую как из темных глубин влагалища сочатся капли смазки, смачивают губы, просачиваются сквозь тонкую ткань трусиков и текут по ногам. Паша что-то говорит, но я не понимаю, только думаю о том, что у него в трусах и как это ворвется в мою уже готовую и жаждущую пещерку.

- Саш, Сашка... - Я вываливаюсь из сна и понимаю, что Анька тихонечко трогает меня за плечо. - Саш, проснись.

- Что?

- Ты так стонал во сне, у тебя что-то болит?

- Нет, Анч, извини, просто приснился какой-то страшный сон. Ничего нового не известно?

- Приходил дядечка и сказал, что через два часа проходим регистрацию. Что тебе приснилось?

- Не помню, - соврал я, вот уж чего совсем не хотелось обсуждать даже с женой.

Сон постепенно таял, исчезал, оставляя лишь ноющее чувство внизу живота, и, о черт, насквозь мокрую промежность. Я замер, не зная что делать. Так и сидел какое-то время, пока не почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Сидевший напротив пожилой мужчина удивленно смотрел мне куда-то на грудь. Я опустил глаза, но это раньше достаточно было опустить глаза, чтобы посмотреть вниз, теперь же для этого нужно было еще и наклонить голову, чтобы взгляд шел через гребаные линзы чертовых очков. Но ничего особенного не увидел, разве что футболка оттопыривалась чуть больше обычного, да и сосок, показавшийся мне слишком темным, выступал сильнее.

Я посмотрел на мужчину. Тот внезапно покраснел и, сказав:

- сорри... мэм, - поспешно поднялся и ушел.

- Что он на меня пялился?

Я поднялся и встал перед Аней. Та осмотрела меня с ног до головы и присвистнула,

- Да, тебя надо срочно переодеть. Во-первых: у тебя просвечиваются соски, а во-вторых: ты промокла, девочка моя. Интересно, что такое тебе снилось. Ладно, иди здесь, пойду что-нибудь куплю для тебя.

Я посмотрел на джинсы, на внутренней стороне ясно проступало темноё пятно. Так как все наши вещи были потеряны, переодеться было не во что. Пришлось сесть, плотно сжав колени, на всякий случай еще и скрестив руки на груди. Сделав это, я почувствовал напряженные и чувствительные соски и от этого потек еще сильнее. Какой-то порочный и замкнутый круг. От отчаяния слезы снова выступили у меня на глазах - действительно баба. Аня пришла довольно быстро, держа в руке пару пакетов.

- Так, здесь рубашка и джинсы, а здесь - трусики и прокладки-ежедневки. Смотри, - она разорвала пачку и достала одну, - Достаешь прокладку из пакетика, кладешь на трусы, загибаешь крылышки вниз.

Я был окончательно сломлен своим положением и даже не переспрашивал, только молча кивал головой.

- Понял?

- Да.

- Тогда иди быстрее, скоро посадка.

Я встал и как робот на негнущихся ногах пошел в туалет. Закрывшись в кабинке, первым делом снял футболку, меня уже сложно было удивить, но увиденное неприятно поразило. Грудь у меня бесспорно была уже женская, вернее девичья, холмики не больше первого размера, под рубашкой ее уже не будет заметно. Но вот соски... Они были крупные и темные как спелые ягоды малины, а вокруг них огромные ареалы, все это раньше так заводило меня в Аньке. Теперь это богатство стало моим, но доставляло только тревогу - как с этим жить дальше.? Хотя мой организм, похоже считал иначе. Зверек-желанчик, дремавший до этого в своей норке, снова проснулся, задвигался, лишая меня сил сопротивляться и доводя до изнеможения жаждой ласки. Я обессиленно сел на унитаз, предварительно закрыв его специальной гигиенической прокладкой. Потом, не удержавшись, положил руку на мокрую мохнатость и коснулся клитора. Словно электрический заряд прошил мое тело и выгнул его дугой. Я ощутимо ударился головой о стену и тогда немного пришел в себя.

- Совсем мало времени, мало времени, - затвердил я про себя, - надо спешить.

Нехотя встав, стянул с себя джинсы и трусы. Еще один подарок превращения - обострившееся обоняние, на счет полезности его тоже были сомнения, ведь я сразу почувствовал запах готовой к сексу женщины, пьянящий и чуть тухловатый. Раньше, чтобы подстегнуть себя, мне приходилось утыкаться носом в трусики жены или прямо в половые губы, сейчас же он назойливо и нагло щекотал мне ноздри.

"Нет, нет," - уговаривал я себя, уже начавшего снова ласкать киску, - "нет времени."

Внезапно я почувствовал другую потребность и сев обратно, с наслаждением пописал. Женский орган делал это совсем иначе, чем мужской, принося гораздо более разнообразное облегчение. Я уже привычно вытер губки, потом всю пропитанную соками промежность и взял бумажный пакетик с трусиками.

- Вот черт, - ругнулся я от удивления. В нем лежали трусики из сна, красно-атласно-кружевные.

- Какая же Анька стерва. Но вот как она узнала про сон, или как я увидел будущее?

Достав прокладку, я несколько минут провозился так и сяк подгоняя ее под себя. Наконец результат удовлетворил меня и вознаградил ощущением комфорта и сухости. Я посмотрел на себя в белье, это было странно, но и интересно. На пока еще узнаваемом теле красивые сексуальные трусики с белыми крылышками прокладки и полное отсутствие холма. Затем я быстро влез в джинсы и сандали, застегнул рубашку. Выйдя из кабинки, посмотрелся в зеркало - ничего не выдавало во мне женское начало, ну разве что чуть-чуть. Вдруг в дверь застучали.

- Сашка, ну ты уснул там что ли, или что другое? - Это была Анька. - Выходи, уже объявили посадку.

В самолете накопившаяся усталость победила нервное напряжение и мы беспробудно проспали все девять часов перелета.

Глава 4.

Москва встретила нас холодным декабрем. Без теплых вещей мы несколько странно смотрелись среди улетающих-провожающих. Но заказанное такси пришло быстро и уже через час уютное тепло квартиры согрело нас. Дом успокаивал, но как бы я не пытался не думать о произошедшем, тяжелое чувство непоправимого и неправильного отравляло черным туманом разум.

- Иди в душ первый, - сказала Аня, - тебе нужнее.

В последнее время она вела себя как главный человек в семье и командовала тоном, недопускающим возражений. Но я и не пытался ей перечить, с пропажей мужского достоинства куда-то ушла и мужская сила, ушла уверенность.

"Ничего, все исправится," - как заклинание повторял я.

- Спасибо, Анч, но мне еще нужно другое, - сказал и снова покраснел.

- Другое так другое, только прокладку в унитаз не бросай.

Черт, ее фраза вернула меня к действительности, я вспомнил и про вечно влажные и скользкие губы у себя между ног, прокладку, поглощающую сочащиеся из меня соки... Слезы отчаяния заблестели на глазах, я даже не пытался их скрыть.

- Бл..., да перестань постоянно реветь, не превращайся в бабу окончательно.

Я кивнул и зашел в туалет, несколько секунд мне понадобилось, чтобы осмыслить дальнейшие действия. Повернувшись к унитазу спиной, я сначала приспустил джинсы и с тоской посмотрел на красный атлас трусиков, из под которых выглядывали белые полоски прокладок. Снял трусы и посмотрел на прокладку, она была мятая и в каких-то желтоватых пятнах. Ну и что с ней делать? Брезгливо снял ее  и завернул в туалетную бумагу. После этого я неуверенно присел и стал ждать. В этот раз организм все вспомнил быстрее, вновь зашумела тугая струя, принося не только облегчение, но и какое-то сексуальное волнение. Вспомнив, я оторвал бумагу и осторожно промокнул губки. Женское естество чувственно затрепетало в ответ и я, не удержавшись, положил два пальца на клитор. Черт, не надо было этого делать, сладкая истома сделала мои ноги ватными и сбила все мысли, теперь сознание, стерев все заботы, переключилось на желание, сотрясая тело и рисуя эротические картины.

Пересилив себя, я разделся и встал под душ. Сильные, теплые струи немного расслабили меня и вот я уже с опаской рассматривал свое измененное тело в большом зеркале. Взгляд сразу же утонул в темном треугольнике промежности. Видеть это было неприлично и дико, оторвав взгляд от главной проблемы, я продолжил изучение. Бедра немного расширились, ляжки поправились, но если не задумываться о причинах, то такую фигуру имеет множество мужчин. Грудь. Она немного отвисла и стали отчетливо видны складки под обоими сиськами (я с отвращением проговорил про себя это слово), но зато она стала более плоская и похожая на перекаченные мышцы культуриста, если конечно ее не трогать. Но я не удержался и потрогал. Руки ощутили сладкую, волнительную тяжесть и мягкость.. Подержав и помяв эту непривычную для себя  плоть, я коснулся сосков. Да, соски были конечно выдающиеся, крупные, темные, с большими ареалами, у женщины они смотрелись бы волшебно, у мужчины… вообщем это было дико, но при этом очень возбуждающе. На меня снова свалилась слабость, промежность уже привычно намокла. Правая рука отпустила сисю и двинулась туда, к очагу разгорающегося пожара. Это было невыносимо, моя киска голодала, скучала, желала, жаждала секса, я даже застонал от сжигающей похоти. Внезапно дверь в ванную открылась и появилась Аня, на ней были только мои домашние спортивные штаны, которые не в состоянии были скрыть эрегированный член, и черный тонкий бюстгальтер, который был ей явно велик.

- У тебя все нормально? - спросила она.

- Да, - ответил я каким-то чужим, хриплым голосом, едва успев отдернуть руку и снова встать под душ.

Я совершенно забыл про очки, которые сразу же залила вода. Снял их и ощущение погружения под воду стало полным. Когда же я привыкну к своей слепоте?

Теплые струи снова стали массировать мое тело, гель для душа, запаха которого я раньше почти не слышал, наполнил ванную комнату ароматом экзотических фруктов. Намылив себя, я взял мочалку, но она, раньше так любимая за жесткость, оказалась невозможно грубой, царапала ставшую такой нежной кожу. Пришлось отложить ее и взять анькин розовый капроновый шар. Я проводил им по своему телу и чувствовал ласковую нежность прикосновения, возбуждение снова поднималось из моих темных и влажных глубин, заставляя все мысли погаснуть, кроме одной - хочу принять в себя член, почувствовать, как он движется во мне, большой и сильный, а потом до капли впитать его семя. Картина выбрасываемых головкой мутно-белых струй совсем лишила меня возможности сдерживаться и я не удержал новый стон, ясно чувствуя, как мои соки  наполнили влагалище, выступили на губах и теперь уносятся струями теплой воды, добавляя к аромату фруктов запах готовой к соитию женщины. Анька тоже что-то почувствовала, напряглась и хрипло задышала, бугор на ее брюках казалось разорвет их ткань.

- Вылезай, вытирайся и приходи в спальню, - отрывисто бросила она мне и вышла, прикрыв дверь.

Я сразу понял, что означали ее слова и суетливо начал смывать с себя пену. Желание внутри меня уже забегало на своих мохнатых лапках и я не мог ему противиться. И это было не мужское рассудочное желание, желание даже не удовольствия, а в первую очередь - власти над женщиной, обладание ей. Нет, это было отвратительное своей покорностью желание сучки, похотливое и безвольное.

Вечер и ночь пролетели быстро, мы засыпали, просыпались, любили друг друга, ели и снова засыпали. Меня поражала неутомимость Аньки, у меня уже все болело, а она продолжала и продолжала иметь меня. Но все-таки утро застало нас выжататыми в сексуальном плане, но зато успокоившимися.

Аня встала, надела мои спортивные брюки и футболку.

- Я сварю кофе, - сказала она.

- Давай может я?

- Лежи уж, не женское это дело.

- Ань, ну перестань же.

Лежать не хотелось, в голову уже  полезли мысли о происшедшем и о том, что делать дальше. Я надел очки и встал. Надо было одеться. Полез в свой  ящик с бельем, но, подумав, выбрал из анькиного простые белые трусики, и на всякий случай вложил прокладку-ежедневку. Машинально бросив взгляд в зеркало, выругался и достал темную футболку. Так лучше, но все равно на ней отчетливо были видны пуговки сосков. Подумав, я снял футболку,   надел лежащий на стуле махровый халат жены и пошел на кухню.

Аня уже приготовила завтрак - яичница с сосисками и тосты с сыром. Я сел за стол и она поставила передо мной тарелку, положив себе неменьшую порцию.

- Голод зверский, - сказала она, поймав мой удивленный взгляд.

Мы позавтракали, причем мне почему-то кусок не лез в горло.

- Ну что будем делать дальше?

Аня не спеша доела и какое-то время сидела молча, потом негромко заговорила:

- Я не знаю, есть ли смысл возвращаться в Таиланд, тем более что тот остров волна уничтожила полностью, да и вряд ли мы сможем найти эту старуху.

- Ну вот скажи, как она тебя поймала? Что она тебе сказала и что ты ей отдала взамен?

- Мы шли по рынку и я просто рассматривала всякие местные штучки, как вдруг ясно услышала свое имя, кто-то сказал - Аня. Я удивилась, но не остановилась, у меня правило не оглядываться на окрики незнакомых людей. Но она добавила Аня-Анхен, как меня зовешь только ты и тогда я подошла к ней. На земле сидела древняя старуха, перед ней лежала эта проклятая шкатулка. Она, глядя перед собой, заговорила, заговорила на своем языке, но я каким-то образом все понимала:

- Аня, у тебя есть мое, у меня есть твое. Возьми и отдай. Отдай и возьми.

- Но у меня нет ничего твоего.

- Отдай мне кольцо. - При этих словах, как мне показалось, ее взгляд чуть приоткрылся и сверкнул кровавой сталью восточного клинка.

- Какое кольцо? У меня нет никакого коль...

Черт возьми, я точно знала, что оставляло ЭТО бабушкино кольцо дома, в Москве, а сейчас оно тускло светилось на безымянном пальце. Как это возможно, я ведь не сошла с ума. Это была очень старая вещь, бабушка отдала мне его в день шестнадцатилетия. При этом она была очень серьезная и непривычно строгая:

- Аня, это кольцо в нашем роду много веков, так давно, что уже никто не помнит откуда оно взялось, но передают его обязательно от бабушки к внучке. Однажды оно изменит твою жизнь, возможно тебе придется с ним расстаться, но кольцо обязательно вернется. Оно всегда возвращалось. И ты должна всегда носить его, обещай мне. - Я пообещала, так как очень любила бабушку, но не придала ее словам особого значения, хотя с тех пор почти не расставалась с ним.

- А почему ты не захотела его брать в поездку?

- Побоялась, что потеряется, оно мне немного велико. Я положила его в эту  шкатулку. - Она встала и подошла к полке.

- Вот сюда. Вот сюда... - повторила она дрожащим голосом и достала из шкатулки бабушкино кольцо.

- Я не сумасшедшая, - Аня перешла на крик. - Его здесь не было, я отдала его старухе. Ты что, не веришь мне?

- Милая, успокойся, конечно же верю. Тем более, что бабка со шкатулкой точно была и шкатулка точно непростая. Тогда и кольцо может обладать магией. Рассказывай дальше.

- Старуха сказала, отдай мне кольцо и у тебя будет ребенок. И я не думая отдала кольцо, ты же знаешь - как я этого хочу.

- Понятно, это я во всем виноват.

- Да, и в том, что не хочешь или не можешь помочь мне создать прочную семью... И потом, если бы ты раскрутил диск как тебя просили, возможно все было иначе.

- Да, я стал бы настоящей женщиной.

- А так мы не понятно кто. Ладно, давай думать, что делать. Будем искать того, кто разбирается в магии, лучше, конечно, в тайской. Но пока нельзя допустить, чтобы кто-то заметил наши изменения, тем более, что завтра заканчивается отпуск и надо выходить на работу. Мы конечно можем пока не работать, деньги есть, но неизвестно, что готовит будущее.

Когда Анька сказала про деньги, то так оно и было, мы неплохо зарабатывали, к тому же у нее, кроме квартиры, где мы жили, была еще одна. Эту квартиру и мою мы сдавали, что тоже приносило приличный доход. Но впереди  была полная неизвестность, и сколько она потребует средств... Одним словом, наш достаток может оказаться недостаточным.

- Вообщем нам нужно подобрать одежду, - продолжала говорить Аня. - Причем в основном мне. Твой член заметен за километр. Вернее уже мой член.

Лучше бы она это не говорила, я невольно посмотрел ТУДА и увидел стремительно растущий холм у нее между ног. Черт, реакция моего организма была быстрой и уже предсказуемой - слабость в мышцах и голове, ноющая, пульсирующая и сладкая боль внизу живота и влажность чуть ниже. Через минуту мы были в постели, а встали с нее только часа через два. Причем если бы Анька не согнала меня буквально пинками, я бы так и продолжал лежать, нежась и прислушиваясь к эху нескольких оргазмов, которые совсем недавно приходили в меня как поезда на станцию метро - мощно, стремительно и по расписанию часа пик.

Когда мы стали одеваться, то заметили, что изменения пусть не сильно, но все же продолжаются - грудь Ани уменьшилась до второго размера, а у меня достигла полного первого, ареалы сосков еще немного потемнели и увеличились. Но это пока было не очень заметно даже под свитером, а под рубашкой совсем не привлекало внимание. Я всегда был довольно худощавым и любил носить узкие джинсы с низкой посадкой. Теперь же мне удалось натянуть только одни из тех, что можно носить зимой, причем в промежности было отвратительно гладко, словно у меня нет мужского достоинства. Впрочем, его и на самом деле не было. Анькины трусики мне были тесноваты, а примерял я именно их, в них было комфортнее. Да и, как оказалось, без тонкой прокладки-ежедневки мне пока не обойтись, о возможной перспективе менструаций я старался даже не думать, но толстые впитывающие монстры с крылышками в них точно бы не поместились.

Анька взяла ручку, блокнот и стала записывать:

- Так, трусики... штук пять, не меньше, джинсы, брюки по паре, пару рубашек и свитерков посвободнее, и, я думаю, есть такие бесшовные маечки-топики под грудь для поддержки твоих холмиков....

- Блин, я ни за что не одену лифчик.

- Оденешь, милая, еще не такое оденешь.

Я покраснел и в который раз не нашелся чего ответить

- Так, мне надо тоже сменить все белье, хоть в чем-то мне повезло, не нужно больше таскать эту огромную задницу и сиськи. Я была бы не против, если так было всегда, и после обратного превращения (но произнесла она это как-то неуверенно), хотя во Вселенной ничто никуда не исчезает, если где-то убудет, то где-то прибудет, да, Саш?

Я только застонал в ответ.

Уже под вечер мы все-таки выбрались в ближайший молл. Машину вела Аня, так как я в темноте полностью потерял возможность ориентироваться в потоке, перед глазами все расплывалось, к тому же огни, переотражаясь в стеклах превратили мир в безумный калейдоскоп.

На первом этаже торгового комплекса мы сразу увидели сетевую оптику и я вспомнил про проблеме с очками. К счастью мастер был на месте, а девушка-приемщица довольно шустро провела диагностику.

- Минус восемь, можно, конечно, поменьше. Но если Вы водите, то не стоит делать слабее. И она протянула мне смешное приспособление со вставленными стеклышками. Я надел и удовлетворенно сказал,

- Наконец-то я вижу как раньше, хотя какое-то мелкое все.

- Ты не представляешь, как они будут выглядеть на тебе, - хмыкнула Аня.

- Сейчас есть утонченные линзы, - сказала девушка. Будет вполне приемлемо.

Я не понимал о чем они говорят и выбрал две оправы - массивную и брутальную черную, как мне казалось придававшую моему облику мужественности и тонкую  и легкую металлическую. Цена неприятно поразила меня, за такие деньги можно было купить телевизор. Очки должны были быть готовы через час и мы направились по магазинам. С моей частью списка справились довольно быстро, хотя мне сложно было отказаться от обтягивающих фасонов и мерить нечто мешковатое, но я быстро понял - других вариантов нет. Когда же дело дошло до аниних платьев, юбок и кофточек у меня зарябило в глазах, я сломался и уже через два часа хвалил все, что бы она не меряла. Все-таки мужское начало во мне еще было очень значительным и затянувшийся шопинг  утомлял.

К тому же все сильнее сказывалось напряжение последних дней. Да и к мужским заморочкам прибавились женские. Я умудрился с непривычки что-то натереть сбившейся прокладкой, а зайти поменять или просто вытащить догадался не сразу, вернее Аня поняла по моему лицу, что что-то не так, быстро выяснила причину и погнала меня меняться. В добавок ко всему начал чувствовать грудь, она непривычно ныла и отвлекала незнакомой тяжестью. Все это постепенно превращало банальный поход по магазинам в ад. Но деваться было некуда, ведь,   как она и думала, Ане было гораздо сложнее чем мне. Она, одевавшая чисто женскую одежду только в редких и исключительных случаях отвергала варианты один за другим, с тоской поглядывая на джинсики и брючки. Но в конце концов она отнесла на кассу несколько вещей, в основном это были широкие юбки и джемпера, хотя в эту строгую компанию затесались пара платьев и несколько нарядных блузок .

Зато по магазинчику нижнего белья она пронеслась подобно таиландскому цунами, быстро и мощно. На этот раз она пощадила остатки моего достоинства, купив для меня трусики без кружев и других женских излишеств, я же сам дал добро на пару топиков, ведь даже такая маленькая грудь приносила неудобствою Интересно, подумал я, а как это носить четвертый размер, и тут же мысленно сплюнул через плечо, чур, чур меня.   Себе Аня тоже все подобрала довольно быстро.

Вскоре мы уже ехали домой, я сменил очки и уже вел машину сам. Все мои мысли были уже в завтрашнем дне - смогу ли я вести себя так, словно ничего не произошло? Аня молчала, похоже ее мысли тоже пытались пробиться через завесу неизвестности и заглянуть в туманное будущее. На нас накатилась какая-то усталость и предчувствие новых проблем. На последнем перекрестке перед домом я резко утопил педаль тормоза, мне показалось, что на светофоре вместо привычных огней по очереди крутились и испускали призрачный свет проклятые диски из шкатулки...

Глава 5.

…Комната была пронизана солнечным светом, точнее это была больничная палата. Я сидел на кровати в тонком ярком халатике в дурацкий цветочек и настроение мое было в тон солнечным лучам - светлое и теплое. Отворилась дверь и вошла Аня, она была одета в красивое платье, которое подчёркивало все прелести ее полной фигуры. На руках она держала какой-то нарядный сверток, из которого доносилось тихое попискивание.

- Сашенька, это наша дочка, - сказала Аня и осторожно протянула сверток мне. Я заглянул в него и увидел сморщенное маленькое детское личико. Девочка увидела меня и, как мне показалось, улыбнулась. Я улыбнулся в ответ, расстегнул халат, достал свою тяжелую грудь и поднес к ней ребенка. Малютка вцепилась в мой сосок беззубыми деснами и стала давить язычком и причмокивать. Я отчетливо почувствовал, как сочусь молоком в ее маленький ротик. Это было так сладостно и приносило ощущение легкости в переполненную грудь, что я довольно рассмеялся, переполняясь любовью к этому маленькому комочку жизни.

Аня посмотрела на меня с каким-то незнакомым умилением и спросила:

- А меня ты покормишь?

Я засмущался и утвердительно кивнул ей в ответ.

Вдруг словно какая-то тень закрыла окно, солнце пропало и тут же в открывшуюся дверь вошла медсестра. Она была похожа на персонаж порнофильмов - сексуальное тело, короткий халатик, белые туфли на высоком каблуке, белая шапочка. На лице у нее была медицинская маска, закрывавшая пол лица, выше которой я с испугом увидел совсем немолодые, колючие и злые глаза. Она подошла ближе и сняла маску. На меня смотрела проклятая азиатская старуха. Ведьма протягивала мне магический диск, а сама тянула руки к ребенку.

- Возьми свое, отдай мое. Отдай мое, возьми свое.

И я все понял, она предлагала мне возможность все исправить, а взамен хотела забрать ребенка. Моего ребенка, нашу с Аней девочку. Я закричал:

- Уходи прочь, ты ничего не получишь, это наш ребенок.

Старуха зашипела и на наших глазах стала превращаться в отвратительную огромную змею, которая тянула ко мне свою пасть. Я закричал еще сильнее... и проснулся…

Горел ночник и надо мной склонилась Аня:

- Тсссс, тише, успокойся, это был всего лишь сон.

Всего лишь сон, но почему такой странный? Но реальность уже врывалась в мое сознание, холодными ножами кромсая неведение. Я уже вспомнил все, что с нами произошло и на душе стало гадко, сомнений не было - перед глазами была привычная муть, а между ног... там уже во всю работали таинственные железы, делающие меня влажной и готовой к соитию...

- Знаешь, мне приснилось, что у нас ребенок, девочка. Я кормлю ее грудью и мне очень хорошо, и такая огромная любовь к ней и тебе. А потом... потом появляется ведьма, хочет отобрать ребенка и что-то говорит...

Сон ускользал от меня, я понимал, как важно все вспомнить, но воспоминания путались.

- Она сказала, что ей нужен наш ребенок, а взамен она вернет все назад.

- Хорошо, Саш, это может быть важным. А сейчас давай вставай и попробуем собраться на работу.

Я нащупал на столике очки и посмотрел на часы, да, уже было начало седьмого. Мы вчера приехали из магазина совсем никакие, побросали все вещи и повалились спать, это была первая ночь в новом состоянии без секса. Да и сейчас ком проблем и забот подавил желание.

- Ладно, просыпайся, а я пойду в душ.

Анька стремительно вскочила, это было так не похоже на нее. Я же наоборот медленно вылезал из теплой норки. Когда все-же встал, Аня уже вышла из душа и готовила на скорую руку завтрак. Я медленно пополз в ванную. В голове шла какая-то работа, было ощущение, что из нее постепенно уходит туман и ко мне возвращается способность думать трезво. Еще раз посмотрел на себя в зеркало - все приобретенное никуда не делось, но хоть осталось в неизменном виде. Наверное я уже привык к себе такому и уже рассматривал отражение без эмоций, в общеобразовательных целях. Вид был странный, но за эти дни для меня он стал странно-привычным. На сушилке висели чистые белые трусики, я понял, что Аня приготовила их для меня. Раньше эта женская особенность каждый день менять белье казалась мне необязательной прихотью, специфическим бабским ритуалом, но сейчас я с удовольствием нырнул в эту свежесть, разгладив все складочки, проведя ладонями по попе... и другим местам. Попа и другие места отозвались томительной сладостью и я на всякий случай подстраховался прокладкой, но все же с удовлетворением отметил, что мой организм стал меньше реагировать на прикосновения и разные мысли, ведь еще вчера я в подобной ситуации уже бы корчился в огне желания. Мы забыли купить мне домашнюю одежду и я вышел из ванной, накинув анин халат. Она уже сидела за столом и задумчиво ковыряла вилкой омлет.

- Ну, как ты, Саш?

- Знаешь, лучше, спокойнее. Потом...,- я покраснел, - кажется я перестал быть безвольной шлюшкой, это меня радует.

Аня посмотрела на меня с сомнением и иронией.

- Не расслабляйся, во-первых ты еще плохо знаешь свою женскую сторону, а потом... я думаю, что такое наше поведение - это проявление магии шкатулки. Мне самой страшно вспоминать, как я вела себя с тобой все эти дни.

- Да уж, я никогда-то не был таким горячим и неутомимым. Но нам лучше оставить эту тему, пока не поздно.

Хотя  это поздно уже настало, навалилось предательской слабостью, это поздно снова лишало меня способности думать и сопротивляться вязкому желанию отдаться.

- Хорошо, Саш, нам действительно надо еще успеть собраться.

Я кивнул в ответ, но внезапная обида и разочарование заставили меня отвернуться, чтобы Анхен не увидела блеснувшие слезы. Что ж, мне на самом деле нужно учиться держать себя в руках. Аня оделась на удивление быстро. Правда ей пришлось поверх трусов надеть женские утяжки, все-таки небольшой холмик выдавал чуждый женщине орган, хотя, возможно, нам это просто казалось. Похудевшая, без очков, в строгой черной юбке и белой блузке она выглядела совсем незнакомой женщиной. Я попытался понять, что сейчас чувствую к ней, но не смог. Я знал только одно, нас очень много связывает и сейчас мы нужны друг другу. С моим имиджем почему-то все оказалось сложнее. Сначала я одел джинсы и джемпер, но Аня посмотрела и покачала головой:

- Низ кажется очень тяжелым, очень разнится с тем, как ты выглядел раньше.

- В каком смысле, говори яснее.

- У тебя стали немного уже плечи и немного шире бедра, но в результате получилось несколько женственно. Напрасно я тебя послушалась, нужно было брать вещи на размер больше. К тому же ты можешь разволноваться и соски могут выпирать. Это конечно эротично, но зачем тебе излишне сексуально выглядеть на работе.

- Ну а что делать? - я уже перестал обижаться на ее шутки, хотя и не был еще готов поддерживать игру.

- Надень сверху пиджак.

- Я запарюсь в нем.

- Тогда вместо джемпера рубашку под пиджак. И еще, ты не хочешь надеть топик? Его точно совсем не будет видно.

- Нет, - почему-то ношение фактически лифчика было для меня символом окончательного отказа от мужественности. Я переоделся и посмотрелся в зеркало, вид был тоже непривычный, но вполне приемлемый, словно слегка поправился на отдыхе. Очки, блин. Я подошел ближе - глаза за сильными стеклами выглядели совсем маленькими и к тому-же линзы создавали какие-то круги.

- С этим ничего не поделаешь, поэтому я всегда заказывала очки намного слабее, - словно прочитала мои мысли Аня. – Да, ты можешь сказать на работе, что раньше носил линзы. И если у тебя будет время, покопайся в интернете на тему тайской магии, это ты же у нас компьютерный гений. Ну что, пошли?

И она открыла дверь в мир, в котором все перевернулось с ног на голову.

Глава 6.

Аня работала недалеко от дома, возле Павелецкой. До последнего времени она тратила на дорогу полтора часа в один конец, а в Москве, зачастую, и машина не решает эту проблему, поэтому давно хотела найти что-то поближе. И вот совсем недавно она нашла равноценную должность совсем рядом с нашим домом. Фактически сегодня был первый рабочий день на новом месте, поэтому она не беспокоилась, что кто-то заметит необычные изменения в ее внешности – просто ее никто не знал. Она пару раз общалась с директором по персоналу и начальником юридического департамента, к которому приходила заместителем.

Мне же было гораздо сложнее - я проработал в компании много лет и общался с широким кругом сотрудников. Поэтому были все основания для беспокойства. Одно утешение - большинство этих людей были мужчинами, а они редко обращают внимание на внешность себе подобных. Но в том то и дело, что я был не совсем, вернее не во всем подобен им. С головой погруженный в такие мысли на автопилоте вошел в метро, сделал пересадку и втиснулся в переполненный вагон серой ветки, который должен был довезти меня до Тимирязевской, где располагался офис нашей компании. Метро в час пик это особый мир, его надо принимать как есть, становясь на время поездки бесформенной частичкой человеческой биомассы. На Серпуховской  занял привычное место на платформе и толпа сама внесла меня в вагон. Я привык к этой давке и раньше не обращал внимание на соседей, хотя быть прижатым к молодой девушке конечно гораздо приятнее, чем к давно не мывшемуся гастарбайтеру.

Но сегодня я сразу почувствовал, что все изменилось. Меня окружали запахи, я тонул в них, задыхался в этой адской смеси. Пот, дешевый парфюм, не смытый дурман любовных игр. Рядом со мной стоял прыщавый, страшненький юноша - похоже что он спал в ванной, до краев наполненной АХЕ, тем, что в рекламе привлекает грудастых длинноногих красоток к кривоногим, кривозубым и кривоглазым карликам. Но он был не в рекламе, зато все окружающие были в аду. Миловидная блондинка слева купила действительно хороший парфюм, но на радости вместо двух раз нажала на распылитель десять. Но самое непереносимое было то, что в вагоне спал бомж. Мы ехали в разных концах, но этот запах убил бы меня и за сто метров. Я снова вспомнил Аню, которая ненавидела метро не только из-за давки, но и из-за своего острого обоняния, которое теперь перешло ко мне. И снова мне стало стыдно за свои глупые шутки из прежней жизни. Да, иногда полезно оказаться в чужой шкуре, Иногда. На час там, например, ну максимум на два.

Но удушье оказалось не самым неприятным моментом. Внезапно мое обоняние вычленило из адского коктейля запах возбужденного мужчины. Не знаю как я это понял, просто точно знал. Мои ноздри затрепетали и я с ужасом осознал, что мозг принял этот сигнал и передал его по назначению. Пункт назначения бросился исполнять команду и я словно наяву увидел, как мой нежный орган изнутри покрывается любовной росой, которая стекая вниз, поглощается такой тоненькой прокладкой.

Черт, ведь это прошло, я уже не такой. Такой, возразила моя попа. Она уже почувствовала, как в нее упирается что-то твердое и бездумно двинулась на встречу. На мне была короткая куртка, чуть длиннее пиджака и поэтому мне не приходилось сомневаться, что сзади об меня трется эрегированный член.

- Нет, так нельзя, не хочу, -беззвучно закричал я и попытался обернуться, но в плотной толпе сделать это было невозможно. Мой сосед уловил ответную реакцию и прижался сильнее. Я задрожал от возбуждения и отчаяния, и ответил ему выгнув спину.

Агрессор почувствовал свободу действия и положил мне руки на ягодицы и стал несильно, но властно мять их. Я застонал от возбуждения и смазка просто хлынула из меня. Как назло поезд остановился в туннеле и эта сладостная пытка затянулась. Но вот состав снова пошел и через несколько секунд влетел на станцию. Толпа хлынула из вагона, унося с собой незнакомца, которого я так и не разглядел. Почему он выбрал именно меня? Меня испугал этот вопрос, но вытирая о джинсы вспотевшие ладони я нащупал в заднем кармане плотный прямоугольник картона. Он оставил визитку с адресом гей-сайта, это немного успокоило меня. Только на улице морозный воздух помог мне прийти в себя и очистил легкие от смрада. Я все-таки решил позвонить Ане, ведь время стеснительности прошло.

- Привет, Анч, как на новом месте?

- Нормально, - ответила она после небольшой паузы. - А ты как?

- Ты была права утром, я не справляюсь с собой. Расскажи мне, тебе попадались сексуально озабоченные в метро?

- Конечно, там полно больных, которые прижимаются к женщинам.

- И как твое тело на них реагировало?

- У меня все зажималось от омерзения. А что?

- Я нарвался сегодня на такого типа.

- И?

- И у меня не зажалось, а наоборот открылось.

- Саш, я не хотела говорить, но ты правильно сделал, что начал этот разговор... Так вот, наш HR-директор сексуальная женщина и она одевается соответственно - мини, открытые блузки, каблуки... Так вот, когда мы разговаривали сегодня, она сидела так, что были видны ее трусики. И у меня встала эта чертова штука, я еле смогла выйти из кабинета. Похоже нам досталась повышенная возбудимость. Саша, будь осторожен, насколько сможешь.

- Угу, - с тоской ответил я и сбросил разговор.

У нас в отделе была традиция приносить после отпуска небольшое угощение, поэтому по дороге я зашел в магазин, купил торт, пару бутылок шампанского, для себя упаковку прокладок (какие все-таки на нас, бабах, ёпть) делают деньги, и вскоре уже вошел в офис компании. Выйдя из лифта я чуть было не столкнулся с уборщицей, которая стояла ко мне спиной. Она медленно повернулась... Передо мной возникло желтое азиатское лицо на котором яростным красным светом горели глаза тайской ведьмы. Пакет с покупками выскользнул из моей руки и бутылки шампанского с громким хлопком отпраздновали свою встречу с мраморным полом холла.

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя и понять, что это никакая не ведьма, а таджичка Гуля, которая уже безропотно убирала мокрые и острые последствия моего испуга. Но я не мог ошибиться, если первый раз я видел старуху из далека, то недавний сон глубоко врезался мне в память, особенно пронизывающие, злые глаза ведьмы. Вот и сейчас она словно заглянула в мое сознание.         Извинившись и оставив уборщице немного помятый торт, я хотел было идти дальше, но почувствовал на себе еще один взгляд. Обернулся и увидел широко раскрытые глаза Эльвиры, секретарши шефа. В них смешалась гамма чувств - удивление, разочарование, задумчивость.

Эльвира появилась в нашем офисе месяца три назад. В фирме давно знали о нетрадиционной ориентации шефа, который выбирал секретарш исключительно по деловым качествам, женская красота для него не имела особого значения. Поэтому появление красотки с модельной внешностью, а вернее с внешностью порнозвезды, ведь что ни говори, а в реальной жизни не каждый день встречаешь яркую блондинку с огромным, явно искусственным бюстом, накаченными гелем губами и двухсантиметровыми ресницами, вызвало у всех удивление. Первое время девушка путалась в своих обязанностях и почему-то явно смущалась всех, видно было, что она не имеет ни малейшего опыта работы в такой, только на первый взгляд простой, должности. Эдик из маркетингово отдела, действующий фаворит шефа сперва запаниковал и несколько дней ходил сам не свой. Но постепенно спокойствие вернулось к нему и он снова часто гордо выплывал от шефа - немного потрепанный, но счастливый. Эльвира же оказалась совсем не дурой и очень быстро вникала в тонкости секретарской кухни. Загадкой для всех было то, что она не только не выставляла на показ свой яркий облик, но и максимально скрывала его за строгой одеждой и неброским мейкапом.

Меня она почему-то сразу выделила из немалого числа сотрудников компании, но не делала никаких шагов к более тесному общению. Мне это тоже было не нужно, ведь проблемы с Аней были не сексуального, а личностного плана. Но в итоге мы если не подружились, то стали хорошими приятелями. Однажды Эльвира проговорилась, что у нее сейчас проблемы с жильем – и тогда именно ей мы сдали анькину квартиру. Да и в Таиланде тоже оказались наслушавшись ее восторженных рассказов.

Сейчас же она смотрела на меня с таким странным выражением, что я не смог не подойти, хотя мне нужно было побыть одному, чтобы собраться с мыслями, да и заняться личной гигиеной тоже не помешало.

- Привет, Эля, - я подошел к ней и поздоровался.

- Привет, Саша, - голос ее почему-то дрожал. - Это ты?

- Что за вопрос, а кто же еще, - удивился я.

- Разве ты не... , - она замолчала и на лице ее отразилась мучительная работа мысли. - Просто ты немного непривычно выглядишь.

- Наверное из-за очков, Что-то случилось с глазами, я пока не могу носить линзы.

- Да, очки, - согласилась она и снова задумалась. - А как Аня? С ней все в порядке?.

- Да, устала немного, сама понимаешь, какой шок мы пережили в ТВОЕМ Таиланде, - мне почему-то стал не нравиться этот разговор. - Эля, я и так задержался, мне надо идти, потом поговорим.

- Да, хорошо, у меня тоже куча дел.

Когда я шел по коридору то чувствовал как словно дуло пистолета упирается мне в спину ее взгляд. Я хотел зайти в туалет, но с ужасом вспомнил, что упаковка с прокладками осталась в пакете с тортом, который я отдал Гуле. Черт, я бы еще нес ее в руках. Парни в отделе встретили меня ожидаемо бурно, прошлись по очкам, охотно проглотили версию про линзы, ведь их больше интересовало Цунами.

- ... ну вот, смыло нас, значит, в океан. Я конечно не растерялся, одной рукой держу Аньку, она, конечно, визжит от страха, баба, чего с нее взять. Другой рукой схватил трех туземных детишек, которые уже фактически утонули, и гребу к плывущему невдалеке тайскому жилищу, которое слизало той же волной. До него было не больше трех километров и минут через десять я уже втащил всех на крышу. Носило нас по океану три дня, конечно ни воды, ни еды. А рядом кружилась голодная акула, ведь всю рыбу выбросило на берег, и ждала, когда кто-нибудь из нас свалится к ней в пасть. Но я опередил ее, бросился в воду и перегрыз ей горло...

- Саня, черт, мы тебе уже поверили, а ведь ты все врешь.

- Мужики, ну кроме акулы все остальное чистая правда.

День прошел быстро, я был в центре внимания и выдавал истории одна круче другой. В конце концов я даже расслабился и неприятные события утра и вообще последних дней стали забываться. Перед уходом домой полез в ящик стола и увидел там утерянную пачку гигиенических средств. Похоже среди таджиков тоже встречаются тактичные люди, может быть и чаще чем среди москвичей.

За время моего отсутствия дел накопилось полно и я даже забыл о наших проблемах. Когда я летел по коридору к очередному компьютеру и его тупой хозяйке, то услышал знакомый голос:

- Саш, подожди меня.

Это была Света. Нам так и не удалось пересечься сегодня, она весь день провела с аудиторами и время от времени лишь на минутку забегала ко мне в отдел, чтобы услышать часть очередной истории из цикла " Саша - покоритель цунами". Я обрадовался ей и только хотел ляпнуть в ответ что-нибудь остроумно-героическое, так как уже вжился в образ супермена, но не успел.

- Что с тобой случилось, - спросила она таким тоном, что я понял, она имеет ввиду не экшен с волной и мной в главных ролях. Настроение сразу же рухнуло, я вспомнил о глобальных проблемах, для которых пока нет решения, почувствовал мелкие неудобства в виде занывшей под вечер груди, надо будет все-таки попробовать надеть топик, и забытой прокладке, которая уже начала что-то ТАМ тереть. Но я был не готов к разговору, тупо и сердито буркнул:

- Ты же знаешь, было цунами.

- Да мне насрать на цунами, это ты можешь Павлику своему рассказывать, у него мозгов не больше чем у той акулы, которую ты загрыз. И ему наплевать на тебя, а мне нет, ты мой друг, вернее единственный друг. Что случилось с тобой? Так, пойдем ко мне. Она взяла меня за руку и приведя в свой, уже пустой кабинет, усадила на стул, сама села рядом и скомандовала:

- Ну, рассказывай все как на духу.

- Свет, не понимаю о чем ты, - я не оставлял  жалкой попытки отбрехаться, так как понятия не имел, как об этом можно рассказать.

- Хорошо, я помогу тебе. Что у тебя с глазами? Только не рассказывай мне про линзы, я сама ношу их с восьмого класса и могу определить человека в линзах с пяти метров. И это не имиджевые очки, человек с нормальным зрением в них будет как слепой. У твоей Аньки такие же. Что молчишь? Хорошо, что ты прячешь за этой дурацкой одеждой? Ты всегда гордился своей фигурой, носил все в обтяжку и вдруг такие балахоны.

- Свет, - я уже с трудом сдерживал слезы.

- Что Свет? И главное - ты стал ходить как наш Эдик, виляешь жопой как баба. Черт, - она сморщила носик, - от тебя и пахнет бабой. Саш, это мужики ни на что внимания не обращают, да и остальным теткам до тебя дела нет. Хотя... Элька-секретутка на тебя весь день пялится... И Гульчитай наша из под паранжи своей глазками зыркает... Ну все, давай рассказывай.

Моя защита рухнула, я внезапно разревелся и вместе со слезами из меня хлынули слова. Рассказ был долгий, путаный, самого начала, с наших с Аней проблем. Светка все это хорошо знала, но слушала не перебивая, впитывая каждое слово. Когда я перешел к истории превращения, она, кажется, даже перестала дышать. Конечно я опустил кое-какие подробности, не хватало только в красках описывать свои первые оргазмы. Лишь однажды, за весь рассказ моя внимательная слушательница вскочила и выглянула за дверь.

- Никого нет, просто показалось, что кто-то ходит.- Она плотно прикрыла дверь.

Я закончил рассказ сегодняшними происшествиями и обессиленно замолчал. Света тоже какое-то время сидела молча, потом спросила:

- Ты точно почувствовал ведьму сегодня?

- Я не думал о ней когда шел, это было так неожиданно и реально. Она словно заглянула мне в душу.

- А Элька не показалась тебе странной? Я все-таки считаю тебя своим... другом... И ревную к другим теткам. А ее внимание трудно было не заметить.

- Да, сейчас я анализирую ее слова... Она была не искренна и чем-то очень разочарована, вернее огорчена.

Мы замолчали, но через некоторое время Светка не выдержала, запыхтела и спросила:

- Саш, ну у тебя там правда... это...?

- Бл..., - психанул я и приспустив джинсы сказал, - на, смотри.

Она как зачарованная уставилась на мои белые женские трусики, обтягивающие гладкий лобок, на мятые крылышки прокладки. Тяжело дыша она протянула руку и коснулась того места, где под тонкой тканью находился бугорок клитора. Я не заметил, что рассказ возбудил меня и киска уже не спит. Поэтому когда Света коснулась кнопки "Пуск"я вскрикнул и застонал. Она застонала в ответ, встала на колени и уткнулась лицом в бутон моего цветка. У меня не было сил противиться, я устал от нескончаемого стресса, от необходимости постоянно себя контролировать и моя ничем не сдерживаемая женская сущность вырвавшись на свободу подалась на встречу бурным и опытным ласкам лесбиянки. Пока светкин язычок сводил с ума мою киску, ее руки скользнули под рубашку и нашли там две созревшие для ласк грудки. Я уже ничего не понимал и только падал, падал вверх к солнцу, где и сгорел через мгновение без остатка.

Мы одевались молча. Я демонстративно поменял прокладку. Света украдкой поглядывала на меня и выглядела очень счастливой.

- Свет, моя гиперсексуальнось - это часть магии, я не могу себя контролировать. Я прошу тебя не пользоваться моей слабостью и следить, чтобы этим не воспользовался кто-нибудь другой.

- Хорошо, Саша. Прости меня. - и помолчав, добавила, - ты такой волшебный.

Когда мы выходили из кабинета я заметил, что плотно закрытая Светой дверь была приоткрыта.

Глава 7.

Мы молча дошли пешком  до Дмитровки, там Света села в свой троллейбус до микрорайона со смешным названием Коровино. Она было потянулась, чтобы поцеловать меня на прощание, но в последний момент отпрянула с грустной улыбкой и приложила два пальчика к губам. Я спустился в метро, было уже довольно поздно и поезда шли полупустые, мои немногочисленные попутчики пахли только вечерней московской усталостью. Обратная дорога оказалась не такой тяжелой, мои чувства были притуплены, я пытался проанализировать сегодняшний день, но вспоминал только ласки Светы и, в итоге, чуть было не проехал свою станцию.

Аня давно уже была дома. Ужин остывал на плите, а она сидела на кухне с ноутбуком и что-то искала в интернете. Я первым делом залез под душ, чувство усталости и неловкости за измену немного отступило под напором воды, и я спокойно помыл себе все старые и новые части тела. Кажется уже начал немного привыкать к себе такому и даже прикосновения к чувствительным местам хоть и волновали, но уже не лишали разума.. На стиральной машинке лежали мои домашние штаны и футболка. Я оделся и посмотрел на себя в зеркало, внешний вид мне не понравился - футболка все-таки топорщилась на груди, а брюки, ставшие немного маленькими злорадно подчеркивали бедра и обтягивали ровное место между ног.

- Аня, купишь мне халат? - спросил я жену, заходя на кухню.

- Зачем тебе -, начала она говорить, но взглянув на меня кивнула головой, - хорошо. Хочешь, возьми пока мой. Что так поздно?

Я решил уже не переодеваться и сел за стол,

- Первый день, полно работы, к тому же всем интересно было узнать, как мы пережили цунами.

И я подробно описал все события сегодняшнего дня, умолчав только лишь о своем первом лесбийском опыте.

- А как у тебя?

- Тоже не просто, знаешь, я стала реагировать на женщин, причем это происходит внезапно и что самое плохое, не осознано. И главное, проявления этой эрекции, тфу... реакции очень трудно скрыть даже под широкой юбкой. Ты не посмотрел в интернете про шкатулку? Я нашла пару рисунков, но они очень плохого качества и текст на непонятном языке. Нет? Ладно, давай ешь и будем ложиться  спать, у нас обоих был непростой день.

Мы быстро уснули, но через какое-то время я проснулся от того, что Аня гладила меня по голове, груди и ТАМ. Через минуту я уже тяжело задышал и повернувшись к ней спиной, выгнул спину. Она сразу же приняла это предложение и, аккуратно раздвинув губки, плавно и уверенно вошла в меня.    Это было восхитительно, она была олицетворением силы и нежности, а я - чувственности. Казалось, что мы все еще спим и смотрим один и тот же яркий и чудесный сон, где все хорошо и правильно. Она как южное море накатывалась на меня волнами ласки, а я открывался ей на встречу. Мы кончили одновременно и уснули обнимая друг друга и даже не могли тогда предположить, что это наша предпоследняя близость.

…Эльвира была в своем естественном обличии. Казалось, что ее огромный искусственный бюст вырвет последние, каким-то чудом держащиеся пуговицы блузки, попу и бедра обтягивала юбка-карандаш, создавая архитектурный шедевр в стиле ле Корбюзье, ноги в тонких ажурных чулках казались бесконечными сами по себе, а не только из-за массивных красных туфель с черным

десятисантиметровым каблуком. Под цвет туфлям была безумно ярко-красная помада на ее карикатурных губах.

- Саша, - говорила она почему-то скрипучим старческим голосом, - ты создал большую проблему, когда не послушался свою жену. Если бы я хотела, то превратила бы тебя за это в жабу. Ее огромные ресницы задрожали и всего лишь на мгновение закрылись. Но мне хватило этого мига, чтобы понять она врет, она все врет, ей нельзя верить.

- Но я не буду этого делать. Саша, ребенок родится без тебя, а ты станешь никому не нужен.- Она рассмеялась хриплым смехом, - И ты проживешь оставшуюся жизнь вот таким, - она посмотрела куда-то вниз.

Я посмотрел туда же, что и она, увидел свой пиджак, под ним была надета черная обтягивающая юбка, ноги были в черных сетчатых колготках и венчали эту порнографию красные лаковые туфли на огромном каблуке. От неожиданности я потерял равновесие, стал падать... и проснулся. В тоже мгновение рядом со мной, вскрикнув, приподнялась Аня, взгляд у нее был отрешенный и непонимающий.

- Анч, что тебе приснилось, Ведьма, да?

Она молчала и смотрела в одну точку где-то перед собой.

- Расскажи мне, что это было?.

- Я не помню, - сказала она, но я знал, что она говорит неправду.

- Анч, послушай меня, я все понял, мы ей нужны для чего-то, ей нужен ребенок, твой ребенок и мы только пешки в ее игре. Не верь ей.

- Я ничего не помню, - как машина повторила она. - Пожалуйста, давай помолчим, мне нужно прийти в себя и не упустить что-то важное.

Мы молчали все утро и молча направились каждый в свою сторону.

На работе я уже чувствовал себя намного увереннее, все-таки человек привыкает ко всему, хотя старался не расслабляться и все время быть настороже.   Я не сомневался, что история только развивается и не похоже, что кто-то заинтересован в нашем благополучии. К тому же я понял, что сам не могу оценивать свое поведение и как выгляжу со стороны - в этом мне очень помогала Света. Со вчерашнего дня она очень изменилась, опекала меня как курица-наседка своего цыпленка, при встрече как бы невзначай прикасалась ко мне и глаза ее подозрительно горели. Мне только не хватало, чтобы она воспылала чувством - совсем не время для этого.

- Свет, мы не должны привлекать внимание к себе, мы должны вести себя как раньше. Она выслушала меня серьезно и сказала, что я совершенно прав и что у меня железная выдержка. После этого к широкой гамме чувств, сияющих в ее глазах, добавилось еще и восхищение. Но нельзя не признать, что без нее мне было бы совсем сложно. Она еще раз обратила внимание на мою походку и показала, что я делаю " по-женски" и как с этим справиться. В обед она зазвала меня в кабинет, закрыла дверь и достала какую-то колбаску, свернутую из тонких колготок.

- Может быть мне кажется, но когда ты идешь видно, что у тебя там пусто. Давай посмотрим, как эту штуку можно закрепить.

Она села на стул, поставила меня рядом с собой и расстегнула брюки. Черт я понял, что одной маскировкой дело не решится, Мы закрепляли эту штуку где-то полчаса, причем я еле сдерживался от

крика и успел два раза кончить. В чувство нас привел стук в дверь.

- Может не будем открывать? - с детской надеждой спросила Света.

- Ага, и через пять минут под дверью соберется половина офиса. Я привел себя в порядок, и на дрожащих ногах пошел к двери, волны оргазма еще били меня своими разрядами. Это был Павлик.

- Светк, Шурика здесь нет? - вопил он, влетая в кабинет. - аааа, на ловца и зверь бежит. Пойдем-ка покурим-ка и перетрем кое-какие вопросики. Когда мы вышли из кабинета он подмигнул мне и добавил:

- Уважуха, Сань. Как ты умудрился уломать нашу недотрогу? Ты прямо герой вернулся из отпуска, настоящий мужик, бабы наши от тебя без ума, Светка хвостиком за тобой вьется, смотри, трахнет она тебя, глазом моргнуть не успеешь. - И тут же заржал от своей шутки. Что ж, если первое совершено не соответствовало истине, то в последнем высказывании он сам не мог представить, насколько прав.

Наш шеф курил сам и был лоялен в этом вопросе к сотрудникам. Нам не приходилось подобно многим выбегать на улицу и искать специально отведенные места. Сотрудники компании курили в довольно комфортных условиях - в туалетах. Прежде чем закурить Паша пристроился  у писуара, я на автопилоте встал рядом, расстегнул молнию и... наткнулся на красные шелковые трусики и мерзкий муляж мужского достоинства. Черт, я замер как вкопанный и только молил Бога, чтобы Павлик ничего не заметил. Но он был весь с головой в своей проблеме.

- Сань, такое вот дело. Я тут подкатил к Эльке, секретарше Салыча (так сокращенно звали за глаза нашего шефа Савелия Палыча за заметный жирок и нескрываемую похотливость, правда несколько нетипичную), она вроде откликнулась на мои ухаживания, а сегодня при всех отшила. Не знаешь, кто у нее? Я сначала на тебя грешил, вы вроде часто ворковали, но вижу, что ты Светкой занялся. Или обоими? Ты конечно теперь звезда, имидж у тебя, очки одни чего стоят, детей спасаешь - бабы на такое ведутся, но имей же совесть - мой кораблик тоже хочет найти свою гавань,   - сказал он и потряс своим фрегатом, стряхивая последние капли с бушприта.

- Паша, я не в ее вкусе, так, трепемся иногда. Попробую разузнать.

Я с трудом дождался пока он уйдет и как приличный человек, а не существо со шлангом, закрылся в кабинке, чтобы сделать свои именно интимные дела. Выйдя в коридор я увидел маленькую Гулю, которая тащила огромный мешок мусора к лифту. Несмотря на шок той встречи я почему-то не чувствовал от нее ни какой опасности.- просто маленькая дикая девочка. Машинально открыл ей дверь, а потом помог донести мешок. Она прощебетала что-то на своем тарабарском языке, а потом быстро стрельнула на меня глазами. В этом взгляде не было угрозы, но мне показалось, что все-таки она не то, за что себя выдает.

Потом вернулся в отдел, немного разгреб свои дела и, поискав в интернете самую важную на сегодня информацию, решил поболтать с Эльвирой. Она была на своем посту, совсем не похожая на куклу из сексшопа, которая приснилась мне сегодня. Уже за несколько метров я почувствовал ледяную неприступную стену, окружавшую ее.

- Эля, привет. Как дела.

- Хорошо, а у Вас?

Она так сказала это "у Вас", что я понял - что-то произошло и Эльвира точно играет какую-то роль в нашей истории.

- Извините, Александр, но мне нужно работать. - сквозь ее сдержанность на мгновение промелькнула ирония... и жалость.

Но в целом день прошел без происшествий и я сразу же помчался домой, купив по дороге цветы. Мне хотелось все обсудить с Аней, и мне уже просто хотелось. Анхен дома не было и к тому же ее телефон не отвечал. Я начал нервничать, сварил картошку на ужин, а после лег перед телевизором. Как назло попался фильм с плохо замаскированной эротикой. Интуиция подсказала мне, что лучше переключить канал, но.. через несколько  минут моя рука скользнула в ставшие любимыми красные трусики и пальцы легли между, словно специально предназначенных для этого, складочек. Получив разрядку забылся каким-то мутным сном. Мне снилось, что я иду по туннелю к свету, туннель постепенно сужается и когда двигаться стало совсем невозможно свет вдруг погас. Я проснулся в холодном поту и увидел, что в комнату вошла Аня, разделась и легла рядом. Я уснул в ставших уже привычными очках и поэтому рассмотрел время - половина второго.

- Анька, ну где ты так долго была, а ждал тебя.

- Позвонила Эльвира и просила зайти на квартиру, она хочет делать ремонт. Мы долго проболтали.

При этих словах я почему-то ясно понял, что наша жизнь уже точно никогда не будет прежней, даже если прежними станут наши тела. Навалилась безнадега и я хотел прижаться к жене, чтобы не остаться одному.

- Извини, Саш, я очень устала и хочу полежать одна, - сказала Аня и повернулась ко мне спиной.

На другой день она уже не пришла домой.

8 глава

Офисные будни чаще всего похожи друг на друга как однояйцевые близнецы, различаешь только понедельник, маленькую смерть, и пятницу, маленькое возрождение. Промежуток между ними заполнен вязкой серой субстанцией, пожирающей мысли и чувства, превращая человека в бездушный механизм. Мне это было на руку, позволяло отвлечься от тяжелых мыслях о нашем, вернее уже - о своем будущем. Потрясение от превращения постепенно проходило и я уже не прислушивался каждую секунду к своим новым органам.

В офисе ко мне тоже потеряли интерес, на первое место в рейтинге новостей вышел конфликт Паши и Эли. Он хороший парень, но излишне прямолинейный и самоуверенный, я бы еще добавил - простоватый. Не дождавшись моей помощи, Павел решил сам поговорить с нашей красоткой. Но что-то у них пошло не так и он значительно повысил голос, хотя Эльвира отвечала ему тихо и спокойно. На шоу потянулась публика, а кто не мог оставить боевой пост как бы невзначай пооткрывали двери кабинетов. Наконец Паша потерял самоконтроль и при всех выдал откровенную пошлость про внешность Эли. Как потом рассказывали очевидцы, они увидели только стремительное движение женского колена в направлении мужской промежности. Удар был так хорошо поставлен, что остряк замолчал на полуслове и потом еще минут пять ловил воздух широко открытым ртом. С выпученными глазами от был похож на говорящую золотую рыбку из немого кино. Интересно, подумал я, так же болезнены ощущения женщин в подобной ситуации? Наверное нет и настроение мое немного поднялось.

Света весь день ходила с заговорческим видом и после обеда подошла с вопросом, могу ли я скачать все документы из Элиной папки на компьютере и посмотреть историю ее интернет-серфинга. Для меня, как главного айтишника это было не сложно, к счастью обычные юзеры считают, что их компьютер это неприступная крепость. Я подключился к ней по сетке, быстро слил всю инфу и записал на флешку. Света с лицом партизана-подпольщика схватила ее, и умчалась даже не поблагодарив.

Рабочий день все-таки закончился и через час я с тяжелым сердцем подходил к дому. Квартира была пуста, вешалка в прихожей тоже опустела, а на тумбочке на видном месте лежал сложенный вдвое белый лист бумаги. В принципе я догадывался, что было написано в этом письме, а потому первым делом пошел в душ. В мою бытность стопроцентным мужчиной я гораздо меньше внимания уделял своей чистоте. Сейчас же у меня успела выработаться привычка содержать свое тело в идеальном порядке. Встав под теплую воду, я взял мягкую анину мочалку и намылился душистым гелем, потом аккуратно подмыл свою киску. Она благодарно промурлыкала в ответ, но окончательно не проснулась, отметил я с удовлетворением. Вытершись, подумал и одел чистые трусики. Имея раньше другой орган, я никогда не получал такого удовольствия от свежего белья. Грудь все еще смущала меня  и я натянул футболку. Набухшим от прикосновений нежной пены соскам не понравилась ее грубая ткань, тогда я пошел за топиком и надел его под футболку. Комфорт был полный, теперь можно прочитать письмо. Наверное от волнения буквы расплывались перед глазами, а может быть все-таки надо было слушать Аню и заказать одни очки послабее для компьютера и чтения. Я вспомнил о ее розовых очках, нашел их в еще неразобранной отпускной сумке - видно стало гораздо лучше.

Забравшись на кровать я развернул лист.

"Саша, извини, что не поговорила с тобой, а пишу письмо. Ты наверное уже понял, что я ушла. Не вини себя, проблема не в тебе, просто  есть только один способ все исправить, я пока не могу тебе сказать какой, чтобы ты не наделал глупостей.

Знай, что я любила тебя и люблю до сих пор, но у меня нет выбора.

Пожалуйста, не ищи меня и не звони, когда все решится, ты не сможешь это не заметить. А что делать потом... Будем решать потом.  

Аня-Анхен."

Хоть я и был готов к этому известию, все равно оно опустошило меня.   Я сидел и тупо смотрел на черные чертовы буквы. Из ступора меня вывел телефонный звонок.

- Аня, - с надеждой закричал в трубку.

- Саш, это Света, - раздался знакомый голос. - Что у вас случилось?

- Аня ушла, - сказал я безжизненным голосом.

- Куда ушла, почему?

- Мне сейчас трудно говорить, давай потом все объясню. Это связано с нашей историей.

- Саша, хочешь приезжай ко мне или давай я приеду.

- Спасибо, Свет, но мне пока надо побыть одному. А ты что звонишь в такое время?

- Ну свербит, нарыла кое-что про твою подружку Эльвиру (наверное это всеобщая женская черта записывать всех в мои подружки?). Может быть пригодится. В последнее время она стала запрашивать очень большое количество документов. Я проанализировала - почти все они касаются фирмы наших партнеров "Гай-консалт". В основном через них идет наш левак и проекты, которые на грани, вернее за гранью закона. Но иначе Салыч не смог бы удержать компанию на плаву. А месяца три назад у нас начались проблемы - господин Гаев принял несколько неадекватных решений, которые могли поставить крест на деятельности обоих наших контор и, самый безобидный вариант, привести к поглощению конкурентами. Но знаешь, я много раз общалась с Гаевым, это был нормальный мужик, а в последнее время его как будто подменили. Так вот, вся эта информация имеется у Эльвиры. Непонятно только зачем ей это.

- Ты сказала об этом Салычу?

- Нет, ведь возможно она как-то связана с вами, сейчас не стоит ни в чем пороть горячку.

- Свет, я не хотел говорить раньше времени, но думаю, что Аня ушла именно к ней.

- Ладно, Саш, потом поговорим обо всем. Держись.

После разговора я включил компьютер и нырнул в сеть. Про магическую шкатулку она почти ничего не знала, только несколько картинок и текстов на неизвестном языке, к которому даже трудно было подобрать кодировку. Что ж, нужно искать специалиста по Таиланду. Но это уже не сегодня. Я забыл, что жизнь - прожженная стерва, на завтра у нее были свои планы и они немного отличались от моих.

Я проснулся от резкой, но сладкой боли и нарастающего тяжелого томления где-то внизу живота. Спросонья я не сразу понял, что маленькая нежная сисечка, которую сжимаю рукой - моя. Ослабив хватку, я тихонько погладил грудь, наткнувшись на созревшую ягоду соска. Грудь перестала болеть, но заныла как-то по другому, сладостно и требовательно. Я вспомнил, как восхитительно ласкала мои холмики Аня, потянулся к ней, но встретил только холодную пустоту ее одеяла. Осознание потери медленно, как огромный отвратительный слизняк  вползло в меня. Впервые за много лет я просыпался один и рядом не было такой родной, мягкой и восхитительно волнующей женщины. Комок обиды и отчаяния подступил к горлу. Я лежал, вспоминая наши утренние ласки и игры, как гладил шелковистую кожу ее большой груди, упругих бедер и попы. От таких мыслей у меня сильно заныло где-то внутри, так что я сильно сжал бедра. Что-то тоненько хлюпнуло, между ног стало влажно, но почему-то комфортно, а ноздри защекотал острый запах женской смазки. Левая рука еще массировала грудь, а правая скользнула по животу и сразу же нырнула в бархатистую сладость влажных и нежных складок. От их встречи закружилась голова и от этого кружения из нее выскочили все мысли. Я первый раз ласкал себя спокойно и не торопясь, изучая и насилуя. Мне не хватало опыта, знания своих новых особенностей и я уже изрядно измучился, пока не достиг своей первой, пусть и не заоблачной вершины.

Еще какое-то время лежал расслабленный, прислушиваясь, как словно кровь из раны, из меня толчками выходит возбуждение. Было еще по-зимнему темно и я бросил взгляд на часы. Черт, вместо четких зеленых цифр увидел только тусклое пятно, нащупал на столике очки и, совсем как Аня, немного прищурился - начало восьмого, уже пора вставать, и в душ. Нежно и ласково вымыв каждую клеточку и дырочку своего тела, я посмотрел на себя в зеркало, но не заметил ничего нового, разве что немного потемнели и набухли соски, а под грудками прорисовались четкие складки.

"Что ж, жизнь не кончилась, - подумал я, - главное не раскисать, ведь несмотря ни на что, я все еще мужчина." Пока варился кофе, послал по нескольким найденным в интернете адресам востоковедов короткие письма с картинками шкатулками и просьбой ответить, если им что-то известно о ней.

Потом была клоака метро, с неизбежными прикосновениями, скорее всего случайными, но все равно неприятными и в девять я уже входил в офис. У лифта опять встретил Гулю, она стояла и какое-то время смотрела в мою сторону стеклянным взглядом, но потом встрепенулась и робко улыбнулась. Я поздоровался и придержал дверь лифта, пока она волокла в него мешок с мусором, который был с нее ростом...

Проходя мимо Эльвиры, я сначала хотел подойти к ней и передать привет Ане, но сдержался, только посмотрел осуждающе. Мне показалось, что она все поняла и покраснев, отвела взгляд. Но в целом день ничем не отличался от предыдущего, Света несмотря на уговор все так же опекала меня и параллельно занималась расследовательской деятельностью. Она попросила меня найти информацию по нескольким людям, одним из которых был Андрей Гаев, хозяин Гай-консалт, основной партнер нашей компании.

В обед Света снова затащила меня в свой кабинет и выпытала все, что я мог рассказать про Аню и Эльвиру. Она, утешая меня, гладила по голове, в результате я не заметил, как мы начали ласкать друг друга. В который раз уже я потерял ощущение реальности, все мои чувства стали чувствами тела, когда всего лишь слабое прикосновение к губкам и клитору разрывает сознание на атомы и заполняет ими всю Вселенную. Света добралась до топика и сквозь его тонкую материю нежно сжимала мне соски.

- Моя девочка оделась, - шептала она.

-Дааа, - стонал я в ответ.

- Мы же купим сладкой настоящий бюстик?

- Даааа, - мне казалось я схожу с ума от возбуждения.

Но это длилось недолго. Она плавно отстранила меня, я непонимающе потянулся за ней.

- Потом, Сашенька, потом.

- Ну почему, почему...

- Обед заканчивается, сейчас ко мне пойдет народ. А главное - у меня есть для тебя что-то важное.

Я еще плохо понимал, что она говорит и стоял, автоматически заправляя рубашку в брюки.

Света тем временем достала телефон и показала мне фото:

- Узнаешь?

Я поднес телефон поближе, на дисплее была фотография молодой черноволосой женщины в летнем платье. Что-то в ее лице, немного капризном и глуповатом, мне показалось знакомым.

- Свет, на кого-то похожа, но никак не могу понять...

- Это Алатаева Эльвира Николаевна. - улыбнулась она.

- Наша Эля? А где это? - и я нарисовал рукой в воздухе многочисленные изгибы, которыми славилась секретарша.

- Эта фотография сделана примерно полгода назад, когда она еще была женой главы "Гаев-консалт" и ничего этого, - она передразнила мой жест, - не было.

- Она жена Андрея Гаева?

- Бывшая жена.

- И когда же она успела нарастить себе эти наросты? - я снова нарисовал рукой крутые линии.

- Не знаю, но точно больше трех месяцев назад. Еще до их с Гаевым поездки в Таиланд.

Что-то мне подсказывало, что Эльвира играет какую-то роль в нашей комедии положений и поз, но прийти к какому-то выводу я не мог. Мой порыв сейчас же пойти и спросить Эльвиру на прямую Света остановила простым доводом :

- Пашин пример тебя ничему не научил?

Я улыбнулся:

- К счастью удар по мужскому достоинству мне не грозит.

Остаток дня прошел спокойно, а в последнее время моменты без событий были редки, а потому очень ценны. Это очередное затишье снова было недолгим. Перед уходом я проверил почту, среди рабочих писем и рассылок было письмо от некого Ройзмана, востоковеда, с предложением посетить его в любое, удобное для меня время и предложил ближайшую субботу.   Меня это вполне устраивало - до пятницы я был абсолютно свободен, впрочем после пятницы тоже. Что ж, видимо заблуждения стали моей основной чертой.

Глава 9

Наконец-то наступила суббота. Встреча с профессором Ройзманом,   а больше никто не откликнулся, была назначена на час дня и я решил позволить себе подольше поваляться в постели, тем более, что чувствовал себя как-то неважно - что-то ныло в низу живота, припухла и болела грудь, настроение тоже было какое-то мутное. Но сон ушел и я решил встать. Поднялся и сразу почувствовал болезненный вес груди, надел лежавший на тумбочке топик, стало немного легче. Почему-то я вдруг вспомнил светкины слова про лифчик и мне захотелось уложить своих котят во что-то более плотное и уютное, чем эта тоненькая полумаечка. Но эта мысль вогнала меня в краску - что это, необходимость или трансформация сознания, которую я возможно не замечаю?

Переключившись на предстоящую встречу, я вдруг вспомнил про шкатулку, как же я мог забыть о ней. Наверное без дисков она была бесполезной, но мне казалось, что этот предмет сам по себе имеет огромную важность не только для ведьмы, но и для нас. Аня почему-то не взяла шкатулку с собой и она лежала в шкафу, завернутая в пакет из Intimissimi, магазина, где мы совсем еще недавно вместе покупали белье. Я положил ее на подоконник и сделал несколько снимков на телефон. Потом я почему-то вспомнил и про кольцо. На обычном месте среди украшений его не было.

Часов в десять позвонила Света, мы поболтали о разных вещах и я предложил ей съездить со мной. Мы договорились ехать на ее машине, так как я чувствовал себя хуже и хуже. Ройзман жил на Тверской, прямо напротив мэрии. Светка с трудом нашла место для парковки и осталась ждать меня в машине. Когда я подошел к подъезду, то сразу понял, что публика в доме живет солидная - один секьюрити на входе во внутренний двор, другой - в парадной, назвать это великолепие московским словом подъезд не повернулся язык. Бесшумный современный лифт поднял меня на пятый этаж и я нажал кнопку домофона.

Профессор, по-крайней мере он так представился в письме, энергичный и веселый толстяк, пригласил меня в кабинет и усадил в очень удобное и, наверное, безумно дорогое кожаное кресло. Я заметил, что полутемном углу комнаты, на диване сидела молодая женщина. Даже с таким зрением как у меня трудно было не понять, что она сказочно красива. Древний грек не задумываясь сказал бы, что она - сошедшая с Олимпа богиня. Я бы не стал спорить, она была не только сказочно красива, но и царственно величественна. Профессор заметил мой взгляд и сказал:

- Это... моя ассистентка. Что ж, давайте сразу к делу - где Вы видели шкатулку?

Все последние события сделали меня осторожным и я ответил:

- Я Вам писал, что выполняю поручение моих знакомых, которые столкнулись в Таиланде... с магией. Шкатулка у них.

- И что-же с ними случились?

- Они... они... изменились...

- Хорошо, я Вам помогу. Такой предмет принадлежит чини, тайским ведьмам, с помощью этого ритуала пополняют свою силу. В ходе действа люди меняются телами. Так было у... Ваших знакомых?

- Не совсем, - ответил я. - Они изменились частично.

- Но это невозможно, молодой человек, - профессор даже рассмеялся. - простите, но против этой магии невозможно устоять.

- Они думают, что мужчина плохо раскрутил диск и из-за этого превращение было только частичным.

- Юноша, Вы таки не удивляйтесь, но до этого диска нужно просто дотронуться, - веселился Ройзман, переходя на какой-то одесский говор. - а потом и дальше ему никто не надо.

- Подожди, Соломон, - раздался грудной и чарующий голос женщины, я повернулся в ее сторону, - я правильно поняла, что шкатулка осталась у Вас?

- Не у меня, а этой пары, я не видел ее, - почему-то голос мой задрожал.

- Хватит, я знаю что это были ты и твоя жена. Теперь ты будешь отвечать мне и только правду, иначе...

Мне даже не захотелось уточнять, что будет иначе, от женщины исходила такая сила, что я не сомневался, что лучше ей не перечить, а тем более вставать на ее пути, ее глаза не просто, фигурально выражаясь, метали молнии – эти молнии сжигали дотла любого смертного.

- Но Мира, это невозможно, шкатулка всегда возвращается к хозяйке-чини.

- Да, Соломон, но только если рядом нет более сильного артефакта. Юноша, вспомни, вы с женой не заметили что-нибудь необычное?

- Кольцо, у жены было старинное кольцо, простое, желтого металла, с насечкой в виде наклоненной решетки, его передавали по женской линии, но то, что кольцо обладает силой, магическое, Анна не знала. Она отдала его ведьме взамен шкатулки, но кольцо сразу же вернулось к ней.

Женщина побледнела и прошептала,

- Первое Кольцо. Значить твоя жена из рода Первых из Тени. Проклятие, эта ведьма замахнулась на первенство.

- А для этого чини нужен ее ребенок - Девочка из Тени, - Соломон обессиленно упал в кресло. Я плохо понимал что происходит, ясно было только – я даже не пешка в этой шахматной партии, а всего лишь песчинка, на которую поставили эту пешку.

- Великая, но ведь если у нее получится, тогда...

- Замолчи, Соломон, - властно оборвала его Мира, и уже обращаясь ко мне, спросила:

- Где твоя женщина? Она ведь тоже наполовину обращена?

- Да... Она внезапно ушла... к другой.

- Куда? Соломон, возможно они уже сделали то, что хочет от них тайка, наверняка чини ведет ее по своей кривой дороге.

Я безвольно назвал адрес и тревожно спросил:

- Вы разве не поможете мне? То есть нам.

Мира засмеялась, но уже резким и неприятным голосом:

- Ты уже никому не интересен, ничтожный смертный, сейчас судьбы вершат другие. Успокойся, со временем ты привыкнешь к своему новому телу, к тому, что ты - женщина, пусть хоть и такая. Ничего уже не изменить, поэтому смирись, лучше выбери свою судьбу - быть мужеподобной женщиной или женщиной в мужской одежде, которая ежесекундно боится, что кто- то узнает ее тайну. Я думаю, что первое лучше.

- Я не хочу. Я точно знаю, что помог тебе своим рассказом и ты должна в ответ помочь мне.

- Замолчи, человечек, я никому ничего не должна. Но я могу сделать тебе подарок в знак своей безграничной милости.

Она вытянула правую руку в мою сторону и что-то прошептала. Яркая зеленая молния ударила мне в грудь и в ней сразу же что-то колыхнулось и натянуло рубашку, я почувствовал какую-то незнакомую тяжесть и томление. Схватившись за грудь ладонями, ужаснулся – тяжелые, налитые нежной плотью мячики застонали в моих руках.

-Теперь ты свободна, женщина. Лучше уходи, если все еще хочешь остаться человеком.

-Я мужчина, хочу остатаваться мужчиной всегда и буду бороться за это как смогу.  

Но эта пара уже забыли обо мне и что-то тихо обсуждали, вернее говорила Мира и Соломон слушал ее, почтительно склонив голову.

Я вышел из дома и на негнущихся ногах отправился к светкиной машине, при этом каждый мой шаг отдавался болезненным колыханием уже настоящей женской груди.

- Хорошо, я надену.... бл... стгальтер.   Хорошо бы прямо сейчас.

У меня наверное, все было написано на лице и Света какое-то время ни о чем не расспрашивала. Но постепенно я немного успокоился, собрался с мыслями и начал рассказывать:

... знаешь, после всего, что со мной случилось, я уже верю во все самое фантастическое, и у меня нет сомнений, что рядом с нами существует другой мир, странный, страшный и равнодушный к обычным людям мир. Они используют нас как предметы, а использовав выбрасывают и забывают. Сейчас их всех интересует Анька, вернее ее возможный ребенок.

- Саш, мне кажется, что Эльвира тоже участник вашей игры и что этого ребенка собирается родить именно она. Ей это тоже для чего то нужно и, похоже, она сумела убедить твою толстуху.

- Светка, ну почему ты ее так не любишь? Она не толстуха, а очень женственная.

- Ага, женственная, с таким-то прибором.

Черт, за всем этим обсуждением я на время забыл про новую беду, а сейчас внезапно ощутил весь ее ноющий груз. Рука непроизвольно потянулась проверить - приобретенное богатство никуда не делось и доверчиво легло в ладонь. Что ж чудес не бывает, подумал я, и даже громко рассмеялся этой глупости - в последнее время меня окружали сплошные чудеса, только делал их не я.

- Ты что? - Света смотрела на меня с тревогой и я рассказал про "подарок" таинственной Миры.

- Сашка, ну не волнуйся, что нибудь придумаем. Болит?

- Да у меня с утра чего-то все крутит. Ладно, все нормально, я уже начинаю привыкать к сюрпризам. - надо подумать, что делать дальше. Мне кажется, в первую очередь нужно поговорить с Аней, но как сделать это так, чтобы не узнала Эльвира? Трубку она не берет.

- Попробуй встретить ее после работы.

- Да, похоже что другого варианта нет. Ладно, отвези меня домой, а то мне что-то совсем хреново.

Это произошло почти сразу же после того, как мы отъехали, словно какая-то перемычка лопнула во мне, пришло чувство облегчения, отягощенное липкой влажностью в промежности.. Я осторожно развел колени, на джинсах расплывалось темное пятно, пачкая чем-то бурым светлую кожу пассажирского сидения.

- Свет, остановись где-нибудь.

Она молча подъехала к бордюр и включила аварийку.

- Что-то снова случилось, не пойму, - сказал я уставшим голосом, ни физических, ни душевных сил чтобы волноваться у меня не было. Света только бросила на меня взгляд, достала из бардачка влажные салфетки и дала мне.

- Вытри сидение и подстели под себя, чтобы не пачкать чехлы. Ничего особенного не случилось, в жизнь каждой женщины однажды приходят ЭТИ ДНИ, их называют по-разному, лично я предпочитаю слово - месячные. Ладно, поехали сначала ко мне, это ближе. И она с сочувствием посмотрела на меня. Я же с трудом сдерживал слезы, успокаивая себя тем, что ничего хуже в моей жизни уже произойти не может. У кого-то кроме меня остались иллюзии, что моя жизнь считала иначе?

Вскоре мы уже были дома у Светы. Я уже давно здесь не был, последний раз наверное лет пять назад, за это время многое изменилось - дорогой ремонт, новая мебель, все-таки она была хорошим аналитиком и ее зарплата отличалась от моей как мандаринчик отличается от помелы. Но сейчас мне было не до рассматривания обстановки и сняв куртку, разувшись, сразу заскочил в ванную, закрыв за собой дверь на защелку, почему-то совсем не хотелось, чтобы что-то видел меня в столь ужасающем и нелепом положении. Первым делом - гигиена, я с содроганием посмотрел на свое белье и сразу же снял очки, чтобы не видеть это залитое кровью поле боя. Не снимая рубашки зашел в душевую кабину и тщательно вымылся, стараясь не смотреть на мутно-красные потоки воды. Ну и что дальше? Я даже не представлял, можно ли отстирать трусики и джинсы, да и вообще имел смутное представление о том, как это делается. Житейский опыт подсказывал - дырочку надо затыкать чем-то существенным. В голову лез дурацкий слоган рекламы - белое не надевать, обтягивающее не носить. Какое, нахер, белое и обтягивающее.

Но, оказывается, я понятия не имел о женской солидарности в этом вопросе, зато в тот же самый момент, когда я начал паниковать, дверь постучали:

- Сашш, ты живой? Я приготовила тебе чистые трусики и еще... ты что предпочитаешь - прокладки или тампоны? Если помылся, то давай открывайся.

И эта туда же, как же меня достали эти бабы со своими пошлыми шуточками, я такой мерзкой никогда не стану. Стоп, я вообще не хочу быть бабой. Не хо чу!!!. С другой стороны какой мужик будет так заботиться о своем собрате?

Света принесла белый махровый халат, пару строгих белых трусиков на выбор и приспособление для поглощения жидкости, которое я развернул с ужасом - по сравнению с тоненькой

ежедневкой эта штука впечатляла своими размерами. Но некоторый опыт у меня уже был и я справился довольно быстро. Сразу стало комфортнее и спокойней.

- Ну ты что, еще не видел себя? - спросила она, показывая на рубашку, которую я так и не снял.

- Чего-то страшно смотреть.

- Давай я тебе помогу.

Света поставила меня перед зеркалом, а сама, вставши сзади, аккуратно расстегнула пуговицы и быстро сняла рубашку, а затем - тонкую маечку топика. И тут же негромко охнула. Я сразу поднял глаза - что ж, Мира не обманула, это был царский подарок. Грудь была небольшая, но настолько совершенной формы, что смотрелась гармонично даже на мужском торсе. Причем, однозначно это были прежние сисечки, только словно ученическому эскизу гениальный мастер несколькими едва заметными мазками добавил истинной гармонии.

Мы какое-то время смотрели молча, но потом светины руки нежно и трепетно коснулись этого шедевра, очерчивая все изгибы. Это было невозможно сладко, так, что я даже и не думал противиться ее ласкам.. Не знаю сколько времени это длилось, но только мы очнулись уже обессиленные на теплом полу ванной.

- Вообще-то я хотела обсудить с тобой кое-какие мысли, - сказала Светка.

- Знаю я твои мысли, у тебя все обсуждения кончаются одинаково.

- Саш, ну что поделать, если ты меня... ты мне так нравишься, - сказала она серьезно.

Мы встали, я хотел надеть халат, но снова почувствовал грудь и вспомнил про топик.

- Подожди, не одевайся, я сейчас приду.

Света вышла и вернулась через минуту с белым бюстгальтером на косточках, с плотными чашками. Я уже не противился и молча продел руки в лямки. Подруга с усилием застегнула лифчик, все-таки мои плечи все еще оставались по-мужски широкими, и ладошками разложила моих красавиц по уютным домикам. При этом я с трудом удержался от нового падения в горячую пропасть возбуждения.

- Ну все, смотри.

Я снова посмотрел в зеркало, конечно же, передо мной стоял мужчина, но мужчина на грани превращения - белоснежное белье, хотя и явно маленькое мне в обхвате, вызывающе подчеркивало чуть широковатые бедра и явно тонкую для мужчины талию, лиф создавал идеальные полушария бюста на уже безволосой груди, я и не заметил, когда исчезла вся растительность с торса и большей части ног. Представителя сильного пола во мне выдавали рост, широкие плечи, резкие черты лица, крупные ступни и ладони, ну и голос, который хоть и стал выше, но все еще был безусловно мужским.

- Ну как, нравится?

- Не знаю, Свет, не радует, но и не вызывает ни ужаса, ни отвращения, это уже мое тело.

- Сашенька, - сказала она, и я понял, что для нее это было не мужское имя, - может быть правда смириться? Ты фактически уже полноценная женщина. Если подобрать одежду, макияж, может быть попить гормонов, ты и внешне будешь не отличима. Мы могли бы жить вместе, я очень хочу этого. Даже можно как-то решить вопрос с ребенком и мы бы жили полноценной семьей. Я думаю за деньги проблем с новыми документами для тебя не возникнет. Пожалуйста, Сашенька, милая, не противься судьбе.

Я представил себя в женской одежде и содрогнулся от возникшего перед глазами карикатурного образа.

- Нет, Светк, я еще не готов к этому. К тому же история еще не закончена. Мы не знаем, что произойдет, когда Эльвира родит аниного ребенка, уже нет сомнений, что они собираются это сделать. Нам нужно быстрее поговорить с ними и все рассказать, проиграют все, если мы будем каждый сам за себя. Давай я позвоню и договорюсь о встрече. И я бы хотел, чтобы на этот раз мы пошли вместе.

- Но эта... Аня... не отвечает на твои звонки.

- Возможно она уже успокоилась, но я в любом случае позвоню на городской номер и Эльвира должна будет снять трубку. Я подумал, наверное бессмысленно делать вид, что мы можем что-то решить без нее. Она, безусловно имеет большое влияние на Аню.

- Саш, если она не захочет встречаться, скажи ей, что мы знаем про ее историю с Гаевым и про интерес к его фирме.

Несмотря на столь значительные перемены мужская решительность и жесткость не покинули меня и я уверенно набрал номер их домашнего телефона. Трубку сняла Эльвира.

- Эля, здравствуй, это Саша. Нам обязательно нужно поговорить. Есть важная информация про Таиланд и... и про Гаева.

- Хорошо, но давай завтра. Часа в два сможешь?- сказала она каким-то уставшим голосом.

- Да, но я приеду со Светой.

- Хорошо, мы ждем вас завтра, - и она повесила трубку. Это ее будничное "мы" резануло мне слух и сомнений не осталось, как бы не развивались события, прежней жизнь уже не будет. Воображение назойливо подсовывало мне картины ИХ близости, как мой бывший толчками входит в Элю и от этого ее огромная грудь тяжело покачивается. Во мне смешалась гамма чувств - обида, ревность и, как это не стыдно признать, зависть. Эмоции захлестывали меня и менялись стремительно, как картинки в калейдоскопе. Света снова почувствовала, что мне необходима помощь, подошла и обняла меня. Я все еще держал телефонную трубку и она вбивала в вечернюю тишину квартиры гвозди коротких гудков.

- Что со мной, Свет? Так тяжело на душе.

- С тем, что происходит с тобой, невозможно справиться не надломившись. А потом еще МС, менструальный синдром, к нему тоже не сразу привыкнешь.

Я понял, что не смогу сегодня спать один и остался у Светы, это была первая ночь с другой женщиной за все время, как мы жили с Аней. Мы легли вместе и она, уткнувшись мне в грудь, долго и нежно целовала ее. Это успокоило меня, к тому же потрясения сегодняшнего дня забрали все силы, и я быстро уснул в объятиях своей подруги.

Но спал я не долго, из глубины ночи один за одним приходили кошмары. Мне снилось, что я собираюсь на работу, но из одежды могу найти только тонкие белые брюки, похожие на те, что все лето носила Аня. Я одеваю их, но как только вхожу в офис, на виду у всех сотрудников на них расплывается большое темное пятно. Причем при этом мужчины тактично отворачиваются, а женщины сочувственно кивают головами. Светка тянет меня переодеваться, но у нее есть только узкая короткая юбка, в таком виде я продолжаю работать и это никого не удивляет. Я просыпаюсь, проверяю себя на сухость, снова проваливаюсь в сон и все повторяется опять...

Глава 10

Проснулся довольно поздно и с ужасом увидел, что все-таки немного протек и испачкал постель. Неужели этот кошмар будет теперь повторяться ежемесячно в течении многих лет? Утренний душ уже стал привычной необходимостью и я удовольствием вымылся, стараясь не смотреть на мутноватую воду. На стиральную машину Света заботливо положила чистые трусики, конвертик с прокладкой и вчерашний бюстгальтер, рядом на крючке висели два халата, белый махровый и тонкий голубого шелка. Грудь болела уже не так сильно, но я, подумав, все равно надел бюстик, немного провозившись с застежкой, в обхвате он был тесноват, но в нем было намного удобнее. Халатик я почему-то выбрал голубой, под цвет своих светлых близоруких глаз.

На кухне Света готовила завтрак, я подошел к ней поцеловать и она с довольной улыбкой обнаружила под халатом белье.

- Ну что, ты решился? Будем делать из тебя девочку?

- Нет, Свет, не торопи меня, - я покраснел, но подумал об этом уже обыденно.

- Хорошо, но пару бюстиков твоего размера я тебе куплю. Ты же не хочешь, чтобы такая совершенная грудь потеряла форму?

Мы позавтракали и стали собираться. Меня волновал не столько разговор, сколько предстоящая встреча с Аней, все-таки нас очень много связывало и стремительный ход событий пока еще не разорвал эту связь. Джинсы Света постирала вчера и они, к счастью, уже высохли. К моему удивлению под свободной рубашкой грудь была почти не видна, но все равно я сменил бюстгальтер на топик. Сменил с сожалением, так как даже за такое короткое время успел оценить все удобство этого предмета. Светка, обычно без фанатизма относившаяся к своей внешности, провозилась почти час, меняя одежки и боевые раскраски, видимо она чувствовала в Ане соперницу и хотела выглядеть по-крайней мере не хуже. Про Эльвиру она, слава Богу, забыла, а может быть не чувствовала с ее стороны опасности. Смешно, она хотела видеть во мне женщину и при этом ревновала к другой. Тут мне пришла в голову мысль, что по большому счету у нас будет девичник. За этой мыслью сразу же пришла другая - надо не забыть взять с собой запасную прокладку. Я подумал об этом так, как раньше думал о необходимости взять зонтик, буднично, как о маленьком неудобстве.

Наконец внешний вид удовлетворил Свету, она остановилась на маленьком черном платье, к тому же она не стала надевать линзы, а осталась в домашних очках в массивной черной оправе - эта комбинация делала ее на вид обманчиво хрупкой и беззащитной. Но я то знал, она скорее бортовой компьютер современного танка, быстрый, точный и беспощадный к врагам, а уж к какой категории она относила Аню и Элю сомневаться не приходилось. Мы покинули базу и пошли в разведку боем.

Чтобы отвлечься я сел за руль. Светкина Мазда 6 была заметно больше нашей Корсы, да и сильные очки, к которым я только-только начал привыкать, все-таки прилично искажали реальность - вообщем я пару раз чуть было не въехал в бочину паре особо нетерпеливых и беспардонных джипов. Хозяйка машины вся сжалась, вцепилась побелевшими пальцами в подлокотники, но героически сдерживалась, наверное она и правда влюбилась в мою новую ипостась. Где-то только через полчаса, уже петляя в лабиринте измайловских пятиэтажек я освоился с тачкой, со зрением, и в голову опять полезли тревожные мысли о предстоящей встрече с женой.

Как всегда в Москве оттепель уносит с улиц не только снег, но и асфальт, поэтому дорога постепенно стала напоминать проселок где-нибудь под Урюпинском. И я внезапно стал ощущать, как каждая рытвина заставляет подпрыгивать мои... мячики... словно мячики. Снова перед глазами возникло одно из лучших изобретений человечества - бюстгальтер и я ощутил томительную потребность упаковаться.

Видно это желание так явственно проступило на моем лице, что Света спросила:

- Ты о чем задумалась... милая?

- Слушай, а ты чувствуешь свою грудь, когда ходишь без лифчика?- ответил я по-еврейски, вопросом на вопрос, видимо вместе с генами аниных предков заявили о себе гены дедушки Иосифа Гендельшпигельмахера, или как там его звали.

- Ха, подружка, первый раз я задумалась об этом в шесть лет, когда осознанно поняла, глядя на мамину грудь, что я ведь тоже женщина и у меня должно быть такое. А перестала париться в восьмом классе, когда часики моих холмиков уверенно стали показывать полпервого и я могла носить лифчик с полным правом, а не потому что все девочки в классе уже носят. Поэтому не заморачивайся, через неделю ты привыкнешь и о них забудешь. Ведь ты же не думал, как он там болтается при ходьбе, твой дружок?. А сейчас тебе лучше думать о дороге... и о ресурсе своей прокладки, если ты испортишь и второе кресло, я тебя... ну ты поняла...

Я поняла это еще тогда, когда она упомянула о члене, и еще поняла, как изголодалось мое женское нутро по этому ощущению, когда набухший стержень раздвигает пока еще тесные стенки влагалища и с силой упирается во что-то невыносимо сладкое где-то во влажной, стонущей от нетерпения, глубине...

- Ну прости, Саш, я не хотела.

- Да все нормально. Приехали уже, вон их дом.

Все-таки Светка уникальная баба, она все чувствует и понимает. Хотя и Аня тоже всегда чувствовала мое настроение. Как же, оказывается, мне ее не хватает. Через пятнадцать минут, десять из которых я парковал светкиного крокодила, мы пешком поднялись на пятый этаж. Лифта в доме не было и я уже всерьез задумался о впитывающем ресурсе. Дверь открыла Эльвира. Она была в легком домашнем платьице, умеренно, но эффектно накрашена, на ногах у нее были комнатные туфельки с мехом на приличном каблучке. Все-таки она была очень красива, несмотря на явно искусственную грудь и порнушные губы.

- Привет. Света, рада тебя видеть. Проходите. - сказала она серьезно и пошла вперед. Походка у нее полностью соответствовала внешности - королевская, с легким налетом ****ства.

- А меня не рада видеть? - зачем-то ляпнул я ей вслед. Эльвира даже не обернулась.

В комнате был накрыт небольшой стол с закусками, конфетами и кофейными чашками. Посредине стояла квадратная бутылка восьмилетнего бурбона Бенчмарк, который айтишники считают своим профессиональным напитком, и стаканы для виски. В углу комнаты, забравшись на кресло с ногами сидела Анхен. На ней был явно новый спортивный костюм, совершенно мужского вида. Я не видел ее несколько дней и с ужасом осознал, что она очень изменилась. Аня похудела, черты ее  лица  заострились и погрубели, грудь хотя и явно читалась под курточкой, уменьшилась минимум вполовину. И, может быть мне показалось - что я мог увидеть со своим минус восемь, над верхней губой у нее пробивался заметный темный пушок. Хотя я сам уже забыл, когда в последний раз брился. Мне почему-то сложно было избавиться от мысли, что передо мной сидит малознакомый человек. Судя по анькиному лицу, ее обуревали похожие мысли, мне ведь было сложно оценить, насколько изменился я сам. Она встала и пошла к столу. Я непроизвольно посмотрел ТУДА, там было все как положено мужчине. Аня поймала мой взгляд, покраснела и еле сдержалась, чтобы не прикрыться рукой. Повисла тяжелая тишина.

Первой заговорила Эля:

- Я сварю кофе, какое вы предпочитаете? Саша, плесни всем виски, хотя мне, наверное, уже нельзя.

- Чего так, - опять невпопад ляпнул я, и опять пожалел о своей глупости.

Да, наверное, я уже полностью превратился в женщину. Хотя... Остальные дамы были предельно серьезны и сосредоточены. Но может быть мнение о женской глупости навязывают мужчины, чтобы скрыть свою?

- Надеюсь, что я беременна. А ты еще нет?

- Я нет.

- Ты уверен?

- Без вариантов, у меня месячн.... - тут я окончательно понял, что мне лучше помолчать и отчаянно плеснул себе виски.

- Саш, налей и мне, - тихо попросила Аня.

- Ребята, выпейте, вам это сейчас необходимо. Эля, если можно, сделай мне капучино. Я пить тоже не буду, мне еще везти этого говорливого домой. - Света, казалось, чувствовала себя в этой компании совсем уверенно.

При слове домой Аня бросила на нее испепеляющий взгляд, но он только зашипел угольком, утонувшим в ледяной невозмутимости моей новой партнерши. Эля принесла дымящийся ароматный кофе, мы же с Аней молча стукнулись стаканами и выпили.

- Ну что, начнем? - видно было, что в этом доме главная Эльвира. - и, пожалуй, начну я.

- Света, я не сомневалась, что в конце концов кто-то заметит мою активность в отношении "Гай-КОНСАЛТ", но не думала, что это случится так быстро. К сожалению, мне не к кому было обратиться за помощью и к счастью это заметила именно ты. Надеюсь, Салыч не знает? Извини, похоже сегодня день глупых вопросов, - она посмотрела в мою сторону.

- Нет, никто еще не знает, я, насколько возможно, прикрыла тебя. Но исключительно из-за Анны, вернее из-за Саши. И еще я знаю, что ты бывшая жена Андрея Гаева. Черт, как я раньше не догадалась, дура, - Светка неожиданно опрокинула чашку с кофе, - ты не бывшая жена, ты и есть Андрей Гаев.

Умница, я всегда знала, что у тебя светлая голова, - Эльвира жестко по-мужски ухмыльнулась.- К сожалению, большинство бизнесменов женятся не на уме, а на красивой внешности и этим создают себе кучу проблем. А ты не такая, я ведь всегда выделял тебя на фирме и даже пытался ухаживать за тобой, помнишь?

- Помню.... Эль... Андрей, только ты ухаживал как-то неактивно, - ответила Света. - Да у тебя и не было шансов. Можно я закурю?

- Кури. И называй меня Элей, я несколько месяцев в этом теле и уже привык думать о себе, как о женщине. Хотя поначалу это имя меня бесило.   Так значит у твоего рохли шансы всегда были больше? -

Эльвира, кивнула на меня.

- Ну сейчас вы кое в чем, сравнялись, а потом Сашка всегда был моим настоящим другом, а теперь... она... стала больше чем друг.

- Может быть хватит? - взорвалась Аня, - ты приехала сюда кадриться или говорить о деле? И вообще, я не понимаю, зачем ты лезешь не в свое дело.

- Успокойся, зайчонок, - Эльвира встала, подошла к Аньке, по-хозяйски положила ей руки на плечи и вызывающе-развратно поцеловала в шею. Та прикрыла глаза и глухо застонала. - Успокойся, теперь ты моя... мой... вообщем никого лучше я не знал и не знала. А Света нам нужна гораздо больше, чем мы ей.

Аня замолчала и после нового поцелуя затихла, тяжело дыша. Наверное моя связь с этим исковерканным телом еще не окончательно прервалась и я каким-то чувством ощутил, как наливается и рычит в ее брюках мой старый, но потерянный друг. Ее возбуждение передалось мне и я снова затосковал всей генетической, зарожденной где-то на заре вселенской жизни бабьей тоской. Это потом уже я вспомнил про часть заклятия, про мое, про наше с Аней неудержимое влечение друг к другу и перестал винить себя за кажущуюся слабость. А сейчас я вспоминал другое – каждую нашу близость в новых телах, как выгибался едва просыпающейся, еще не раскрывшейся киской на встречу мощно и властно врывающейся в меня мужской силе. Я сжал колени, чтобы хоть как-то погасить разгорающееся пламя, но лишь почувствовал, как соки страсти смешиваясь с кровью месячных, прорываются через белую преграду прокладки и наполняют комнату запахом жаждущей соития сучки, уже ставшим моим запахом. Наверное, я тоже застонал, потому что Эльвира сказала с иронией:

- Света, похоже мы их потеряли. Ладно, поговорим сначала о бизнесе Гаева, тфу ты, о моем бизнесе. Это самый легкий вопрос нашей повестки.

Ее голос тонул в красном кровавом тумане, поднимающемся из влажных, съедаемых вечной, неутолимой жаждой глубин моей женской сущности.

- Мне надо выйти, - бросил я в никуда, и неуверенно встал из-за стола.

- Все хорошо, милая? - в Светином голосе послышалась тревога.

- Да, - я уже с трудом различал слова, желание выжигало каждую клеточку моего тела и лишало возможности мыслить, но все же понимал, что еще чуть чуть и из меня ручьем хлынут тяжелые женские соки.

- Саша, моя сумочка на столике у двери.

Чувствуя себя слепой очкастой курицей в полумраке прихожей, я нащупал сумочку и в ней пакет с прокладкой. С радостным удивлением понял, что Света положила в него еще и чистые трусики и уже ставший моим бюстгальтер. Может быть мне показалось, но болезненно припухшая грудь даже затихла в предвкушении неожиданной поддержки.   Волна тепла и нежности к подруге светлым ручьем разбавила мутный поток страсти. Я зашел в ванную, закрылся и понял, что немного начал приходить в себя. Светкина забота помогла мне остановиться в шаге от какой-то опасной и темной пропасти. Я поменял все на чистое и вдруг услышал тихий стук в дверь и дрожащий от волнения шепот Ани:

- Саша, открой пожалуйста.

Не приходилось сомневаться, что произойдет, если я открою дверь. Но сейчас это было невозможно, шла жестокая игра и положительный исход ее зависел не только от нас, но и от наших новых партнеров – я не мог предать Свету, а жесткий Гаев, даже запертый в тело шлюхи, не простил бы измены Ане. Все эти мысли промелькнули в моей голове, но не успел я ничего ответить, как за дверью раздался голос Эльвиры:

- Аня, хорошая моя, успокойся. Пойдем со мной. Ну, идем же.

Я слушал удаляющиеся шаги и понимал - последняя, связывающая нас ниточка, лопнула. Умывшись, недолго подумал и надел бюстгальтер, стесняться было глупо, а в нем мои ноющие девочки сразу успокоились. Из ванны я вышел уже собранный и готовый к разговору.

Вернувшись к комнату, застал там одну Свету. Молча кивнул головой на ее немой вопрос - да, все нормально, и спросил сам:

- А где остальные?

Света показала на спальню, из-за закрытой двери которой доносилась негромкая спокойная музыка, но все равно было понятно, что там происходит. Во мне уже не было ревности, только легкая печаль, а когда Эльвира стала кричать – и зависть. Но не черная, злая, а простое, естественное чувство, которое, наверное, испытывает женщина к более успешной в личном плане подруге.

- Саш, не грусти. Что случилось, то случилось, все наладится, а я всегда буду рядом. Если ты этого захочешь.

- Спасибо, Светка, я не знаю, чтобы делал без тебя. Что я пропустил?

- Не так много. Все-таки Андрей Гаев незаурядный человек - расчетливый, хладнокровный, предусмотрительный и беспощадный. Настоящая Эльвира получила его тело и его дело, но не голову. Никто и ни когда не знал полностью всю структуру бизнеса и состояние активов компании Гаева. Все эти месяцы находясь в чужом теле он собирал все нити управления в свои руки и в ближайшее время компания снова станет его, а возможно он проглотит и бизнес Салыча, у него с ним какие-то личные счеты. Вообщем в этом плане мы договорились о сотрудничестве, надеюсь ты тоже будешь ему, вернее нам, помогать.

- А как он получил это тело?

- Думаю скоро узнаем, если он в состоянии будет говорить.

Он, вернее она, была в состоянии, в очень хорошем состоянии. Эльвира, наверное так теперь будет правильно называть Гаева, вышла из спальни минут через десять, одна и в совершенно потрясающем виде, с приведенной в порядок прической и макияжем, в красном коктейльном платье с голой спиной и в красных туфлях на высоких, массивных каблуках, делавших ее восхитительные ноги абсолютным совершенством. Замерев на какие-то секунды в эффектной позе, она покачивая бедрами пошла к нам.

- Аня должна немного отдохнуть. Поговорим пока без нее. Наверное всех в компании интригует моя, мягко говоря, необычная внешность?

- Есть немного, - Света улыбнулась. – Я видела фотографии прежней Эльвиры, она там не такая… яркая.

- Ну все ты знаешь. Это маленький бонус мне от бывшей жены в дополнение к главному"подарку", правда за мои же деньги. С Элькой я познакомился на одном деловом мероприятии. Его открывал небольшой показ мод и я сразу обратил внимание на эту девушку, на ее совершенную внешность. Мы познакомились, сошлись и довольно быстро заключили брак, мне показалось что это то, что я искал. Но все равно, я постарался предусмотреть любую мелочь и максимально обезопасить свой бизнес и собственность, мы подписали брачный контракт - в случае развода она хоть и не оставалась без средств, но это было мизерная часть моих капиталов.

Эльвира изменилась буквально сразу после свадьбы – капризы, скандалы, безудержные траты, и как я выяснил, она мне еще и изменяла. Я не стал пытаться ее переделать и подал на развод. На суд она пришла уже в таком… потрясающем… виде, и это чуть было не разрушило мои планы. Я не собирался поддерживать с ней ни каких отношений, но у меня была запланирована поездка в Таиланд на международный бизнес-форум. Это было очень важное для компании мероприятие и в протоколе я был заявлен как г-н Гаев с супругой. Некоторые бизнесмены предпочитают партнеров стабильных во всем и мой развод вредил бы имиджу. Мы договорились с Эльвирой съездить туда вместе, она получала не только элитный отдых, но и очень круглую сумму премиальных. Условие было только одно, максимально смягчить свой новый образ, я даже вез с собой специалиста, который должен был поддерживать ее в человеческом виде.

Все прошло отлично, я заключил очень выгодные контракты и по этому поводу был банкет в тесном кругу – я, Элька, Салыч и его сердечный друг. Мы хорошо выпили и я сдуру даже подумывал о маленьком бонусе в виде секса с бывшей женой. Мы поднялись в мой номер, вот тут-то и появилась чертова шкатулка. Эльвира сказала, что это какая-то местная игра, вроде нашей бутылочки и мы раскрутили диск...

Я очнулся привязанным за руки к спинке кровати и увидел перед собой … себя. Это было так дико, что я некоторое время не мог даже собраться с мыслями. Интуиция говорила мне, что произошло что-то ужасное. Тем временем мой двойник подошел ближе и раздвинув мне ноги, лег между ними. Я хотел посмотреть на него, но перед глазами маячили огромные холмы, сложно было даже предположить, что это моя собственная грудь. Я попытался освободиться, но малейшие усилия неожиданно причиняли мне боль, а руки казались чужими и слабыми. Вдруг меня захлестнула волна незнакомых, но очень сильных ощущений – этот человек языком касался чего-то таинственного и невозможно сладкого у меня в промежности. Через несколько минут я уже утонул в океане возбуждения и желания. Что-то живое и ненасытное где-то внизу живота сходило с ума от голода и я умолял его не мучить меня. Мой голос стал высоким и плаксивым, я не знал, что с ним случилось и все это смущало меня, лишало воли и рассудка.

- Ну что, Элька-сучка, нравится тебе? – его голос показался мне каким-то очень знакомым, таким мы слышим свой, записанный на диктофон, голос. – Даже жалко отдавать это замечательное тело такому козлу.

- Кто ты? – спросил я, пытаясь собраться с мыслями.

- Как кто, я Андрей Гаев, бизнесмен, а ты моя бывшая жена, Эльвира, - он приблизился ко мне и теперь уже ласкал соски моих? да, моих!!! гигантских грудей, продолжая при этом терзать рукой мокрую и хлюпающую сладость у меня между ног.   Я терял сознание и снова выныривал из небытия, чтобы закричать от нетерпимого желания и сделать попытку осмыслить происходящее.

- Это же я Гаев, я, я, яааааааааа!!!!

- Ну ты что, девочка, разве у Андрея были такие огромные чувствительные сиськи? - он продолжал целовать их и меня снова засасывали зыбучие пески желания.

– Разве у Гаева были такие красивые пухлые губы? – и он с силой впился в них поцелуем. К удивлению, меня не стошнило от омерзения, наоборот, я с жадностью поймал его наглый язык и с

наслаждением прижался к нему своим язычком.

- Разве у этого мудака была такая мокрая и жадная киска? – наконец свершилось то, чего я так ждал, что-то тяжелое и горячее, грубо растягивая мою нежную плоть, туго и уверенно вошло в меня,

принося облегчение и повергая в рабскую зависимость от своего хозяина. Все мое сознание сжалось до горошины клитора, которой я желал как можно плотнее прижаться к своему повелителю, превращаясь в кричащий стон... или стонущий крик – да, дааа, дааааа, даааааа!!!

Эльвира, закурив, нервно заходила по комнате, видно было, что рассказ дается ей не легко. Стук каблуков ее стильных туфель только усиливал драматический эффект ситуации. Я начал забывать натянутость в наших отношениях и почувствовал к ней сочувствие и участие, к тому же критические дни полностью разрушили мою эмоциональную защиту и я с трудом сдерживал слезы – с таким телом мне все труднее и труднее было оставаться мужчиной. Потом окружавшие меня женщины были мне очень симпатичны и мне почему-то было приятно чувствовать себя одной из них. Повинуясь какому-то порыву я расстегнул верхние пуговицы рубашки, открывая явную ложбинку между сисичками и белые кружева лифчика. Эля заметила, поняла и приняла моё участие, мягко улыбнулась и продолжила рассказ:

- Сначала меня имел новоиспеченный Гаев, грубо, как дешевую шлюху, заставляя почувствовать всю мою слабость, зависимость и растерянность. Я и правда на время поверила, что всегда была просто продажной девкой Элькой и уже не противилась этой мысли. Потом за меня принялся Салыч. Но он немного привел меня в чувство, трахая не как женщину, а именно как своего партнера по бизнесу. Я остро поняла, как он боялся и ненавидел Андрея Гаева, уверенного и независимого мужика, открыто презиравшего его,   жадного, а не бережливого, хитрого, а не умного, лживого, а не смелого, не тонко чувствующего голубого, а жалкого педика. Он выплескивал свою ненавись куда только можно и я с трудом глотая ее, давясь ее терпким, едким вкусом думал – я не сломаюсь и отомщу.

Потом со мной возился его ничтожный любовник, я выдержала и это. Этот кошмар продолжался целый день и я уже думала, что никто и никогда после них не войдет в меня, даже мысль о близости с мужчиной вызывала у меня отвращение. Но, слава Богу, человек забывает все плохое. Наконец-то Элька позволила мне встать. Я заметила, что она с интересом наблюдает за мной. Приподнявшись, я почувствовала как тяжелые груди качнулись и заставили меня наклониться вперед, к этому не просто было привыкнуть, но самое неприятное ждало потом, когда я попыталась встать – резкая боль пронзила мне ступни и опрокинула на кровать.

Моя бывшая жена грубо захохотала.

- Все это я сделала специально для тебя – и губы, и сиськи, жалко, что импланты большого размера не удалось загнать. Мне было больно, но на что не пойдешь ради … любимого. И кое-что я сделала с твоими ношками, там что-то такое подрезали, эти умники в клинике мне объясняли, но я тогда была глупышкой и ничего не поняла. Знаю только, что теперь ты сможешь ходить только на приличном каблуках – возле кровати стоят туфли, а там, на столике лежит твоя новая одежда.

Я посмотрела вниз и увидела какие-то идиотские босоножки на тонкой шпильке, серебристые, с огромными сверкающими стразиками. Причем мне пришлось довольно сильно нагнуться, чтобы хоть что-то увидеть, шары на моей груди тогда показались просто гигантскими и закрывали весь обзор. Но надо было быстрее одеваться, чтобы скрыть свою новую, лишающую рассудка женскую натуру.

Я довольно быстро застегнула ремешки туфель, встала и неуверенно сделала несколько шагов, первых шагов в этом теле. Ощущения были нереальными – неустойчивая и абсолютно чужая обувь, тянущие вниз гири сисек, выпирающая упругая, но все равно массивная, задница – от этого мутилось сознание и кружилась голова – неужели теперь это все моё? Надолго? Навсегда?!?!. Я сделала еще пару шажков и почувствовала, как что-то холодное и липкое вытекает из меня и ползет по внутренней стороне бедра. Дотронувшись до этой мерзости рукой, поняла – это коктейль из моей смазки и спермы, запах был оглушающее сильный и… черт, вместо отвращения я почувствовала, как внутри меня заходили волны и растерзанная, измученная киска превознемогая боль настойчиво потребовала ласки.

Эльвира закурила еще одну сигарету, но потом решительно затушила ее в цветочном горшке.

- Бл…, наверное мне уже нельзя и курить, этот непонятный ребенок обязатедьно должен родиться здоровым. Свет, ты рожала? Нет? Я жутко боюсь. А еще этот живот, не понимаю, как кого-то могут умилять эти беременные коровы, гордо и с каким-то вызовом несущие свои огромные животы? Неужели и я буду ходить в развалку, поглаживая себя по пузу?

- Элечка, - Светку тоже растрогал ее рассказ и она прониклась к ней теплым чувством женской солидарности. – Элечка, не волнуйся, все будет хорошо. А как ты узнала, что должна родить ребенка от Ани?

Эльвира задумалась и, помолчав некоторое время, ответила:

- Наверное проще будет рассказать все по порядку. Я не утомила вас подробностями? Просто мне надо было выговориться еще раз, рассказываю и чувствую как этот ужас на всегда выходит из меня, становится не ужасом, а просто этапом моей жизни.

- Я попросила у Гаева разрешения помыться, он согласился, и, взяв новые вещи я пошла в ванную. Мне пришлось встать под душ в босоножках, но это меня мало волновало. Вода очистила и успокоила меня и я сказал себе - Эльвира (это имя вызывало у меня дрожь, но для своей же пользы нужно было привыкать к нему), Эльвира, ты не сломаешься, пройдет время и уже эти твари будут лизать твои изувеченные ноги, даже если ты не вернешь себе свое тело. Самообладание постепенно вернулось ко мне, я смогла вытереться и даже без содрогания присела, чтобы сделать одно маленькое дело. Одежда, кроме вызывающего проституточного белья была вполне приличной – Гаева ждали на заключительном фуршете форума, и я, хоть и с трудом, надела на себя летящее белое платье, легкое и приятное для тела. В зеркале на меня смотрела Элька, но в глазах я видел свое прежнее гаевское выражение и это еще больше придало мне сил. Но интуиция подсказывала, для этой банды я должна быть сломленной глупой  сучкой, потерявшей остатки и так жалких мозгов от страха. На меня еще работало то, что Элька почему-то была уверена, что с моим телом она получила и мой ум.

Когда я вышла из ванной комнаты, Гаев спросил:

- Как тебя зовут, шлюшка?

- Эльвира, - ответила я без запинки.

- А меня?

- Гаев Андрей, ты мой бывший муж.

- Так вот, запомни, жалкая тварь, ты должна делать все, что тебе скажут, или остаток жизни проведешь в каком-нибудь дешевом борделе.

- Я все буду делать, только ради Бога объясни, что с нами случилось.

Он подскочил ко мне и хлестко ударил по лицу,

- Последний раз говорю тебе, с нами ничего не случилось – ты всегда была дешовой давалкой Элькой. Поняла?

- Да, Андрей. Что я должна буду сделать?

- То-то же. Ты будешь работать у Салыча секретаршей. Запомни или запиши - Бодров Александр. Ты должна подружиться с ним и убедить приехать в Таиланд. Еще он сдает квартиру - ты должна снять ее.

- Зачем?

- Нууу... так надо. - на лице у Гаева появилось глуповатое выражение прежней Эльвиры. - Твое дело выполнять, а не спрашивать, если ты не хочешь, чтобы с тобой случилось что-то худшее.

Я молча кивнула головой, в моих интересах было по-прежнему находиться внутри бизнеса. В Москве они оставили меня в покое и неведении. Гаев наслаждался своим статусом, а Салыч через некоторое время привык к тому, что я женщина и потерял интерес.

Да я и сама постепенно привыкала к новой жизни, к новомум облику - тем более, что совсем не представляла, как можно все вернуть. Я даже пробовала жить с мужчинами, этот опыт оказался довольно удачным и еще больше примирил меня с тем, что я женщина. Мне стало нравиться ловить на себе восхищенные взгляды, принимать ухаживания  и я научилалась наслаждаться сексом. Так длилось несколько месяцев. Я надеялась, что ваша поездка что-то изменит, но ты приехал измененный, я осталась прежней. А через несколько дней мне приснился первый сон - грязный, дешевый бардель, я стою голая в витрине и прохожие пялятся на меня. Потом кто-то платит, всегда омерзительного вида, и ведет меня в маленькую темную комнату, где пользуется словно бездушной куклой. После каждого акта они говорят одинаковым скрипучим старушечьим голосом:

- Ты должна родить ребенка от Ани и все будет хорошо. Иначе ты останешься здесь на всегда.

Этот кошмар длился всю ночь и повторялся несколько дней. Я просыпалась и мне казалась, что вся пропитана запахом мужского пота и спермы. Не выдержала и договорилась с Аней о встрече. Оказывается ей снились другие сны, такие отвратительные, что она даже не рассказывала о них.

Сначала мы занимались сексом по необходимости, но потом между нами возникло нечто большее и сейчас я не представляю без нее своей жизни. Саша, ты уж извини, теперь она моя, а я - ее.

- Эльвира, - сказал я после недолгой паузы, - неужели вы поверили этой ведьме? Ей нужен этот ребенок, эта девочка должна стать для нее источником безграничной силы, даже не представляю, как мы сможем ей противостоять. Правда в этой истории есть еще одна сила, но они играют тоже исклчительно на себя.

Я стал рассказывать про Миру и краем глаза увидел, как дверь спальни открылась и оттуда вышла Анхен. Она стояла, тоже слушала меня и я с грустью подумал, что с ее приходом мое сердце не забилось сильнее.

- Ну и что же нам делать? - голос Эльвиры был совсем не решительным и по-женски слабым. - Я сделала тест, он положительный. Мне почему-то не хочется избавляться от этого ребенка, - голос ее совсем задрожал.

- Не думаю, что так просто убить Первую из Тени, даже если ей всего несколько дней от зачатья.

Я улыбнулся и остальные девчонки улыбнулись мне в ответ.

- Потом, надеюсь, мы будем вместе, это тоже чего-то стоит. А главное - у нас есть Кольцо. Аня, оно с тобой?

- Нет, я совсем про него забыла.

- Черт, ты должна носить его не снимая. Свет, поехали, привезем его, тут не так далеко, а заодно заберем и шкатулку.

- Что такая спешка?

- Да так, предчувствие...

Глава 11

Я до сих пор не очень хорошо со своим зрением ориентировался в темноте, поэтому машину вела Света, вела быстро, по-мужски агрессивно и минут через 20 мы уже были на Павелецкой. Подходя к дому я привычно посмотрел на окна и увидел, что в квартире горит свет.

Мы поднялись на этаж и я, отстранив подругу, осторожно подошел к двери. Она была не заперта. Мы вошли в квартиру и заглянули в маленькую комнату, из которой раздавались какие-то тихие звуки.

Посреди комнаты стоял Ройзман. В левой руке он держал шкатулку, а правую поднес к глазам и что-то рассматривал. Увидев нас он нагловато с вызовом ухмыльнулся и злобно прошипел, - с дороги. Но вдруг его лицо исказила судорога. Мы увидели как в ладонях возникло холодное голубое свечение, которое становилось ярче и ярче, постепенно охватывая все тело. Професор задергался, беззвучно открывая рот в немом крике. Но вот он превратился сияющий столб света. В этом пламени было видно, как его фигура расплывается, увеличиваясь в размерах. Мы с  ужасом смотрели на это зрелище. Когда свечение спало мы увидели перед собой очень полную пожилую женщину, на которой клочьями висел разорваный костюм профессора. Это была воистину жуткая и мерзкая картина - такой огромной груди я не видел никогда, даже не знаю, придуман ли для нее размер, она лежала на не менее циклопическом животе, свисающем как фартук над толстыми целюлитными ляжками. Через какое-то время она немного пришла в себя и визгливо, по бабьи завыла:

- Мирааааа, Миииирааа...

Она выронила шкатулку, а из другой руки выпал маленький блестящий предмет и подкатился к моим ногам, это было анькино наследное кольцо. Я взял его и положил в карман, Светка подобрала и крепко, двумя руками вцепилась в шкатулку.

- Саш, кто это?

- Это моя соседка сверху, Марина Петровна. Вернее это не она, Свет, это профессор Ройзман в ее теле.

Слоновьи ноги профессора подогнулись и он мягко шлепнулся на свою гигантскую задницу. Непереставая выть, он ощупывал себя пухлыми ладонями, и в результате причитал еще громче.

Внезапно в комнате повеяло каким-то холодом, мы оглянулись и увидели в дверном проеме царственную фигуру - это была Мира.

- Какие же вы, люди, несовершенные и ненадежные существа. Соломон, что тебе было сказано сделать? Взять шкатулку. Так? Зачем ты трогал кольцо?

- Мира, Мииираа, помоги мне, помогиииии, - голос профессора срывался на визг.

Колдунья вытянула в его сторону обе руки и из кончиков пальцев вырвались ослепительные нити и ударили в огромные бурдюки грудей. Они, а вместе с ними и остальное тело стало уменьшаться в размерах. Но это продолжалось не долго.

- Я больше ни чем не могу помочь тебе, Соломон. Магия чини для меня ничтожна, но с Первым кольцом мне не справиться.

- Мира, так значит ты легко могла вернуть нам наши тела?- внезапно осенило меня.

- Конечно, смертная. Но мне пришлось бы ради вас затратить пусть незначительную, но часть своей силы. Ты, как и Соломон, на всегда останешься женщиной.

- Да, только я не такая красивая, как он, - зло пошутил я и тут же пожалел, маленькая зеленая змейка-молния укусила меня в плечо.

- Ну это мне ничего не стоит исправить, - Мира рассмеялась.

- А как же я? Что будет со мной? - заныл Соломон. - исправь хоть это. Он с трудом приподнял своими пухлыми ручками огромные груди.

- Ты мне больше не нужен после сегодняшнего непослушания. Но все же я не брошу тебя, нас так много связывает. Я давно хотела иметь домоуправительницу. Ей будешь ты, Соломея.

- Нет, я не хо...

Но было уже поздно, снова поднялись руки и снова сверкнули молнии. Глаза Соломона вспыхнули в последний раз и уже на всегда превратились в добрые глаза пожилой женщины. Мира снова взмазнула рукой и остатки одежды упали на пол. Мы отвернулись, зрелище было не самое приятное - полная, словно составленная из подушек женщина с помощью какой-то таинственной силы поднялась на ноги. Вокруг ее груди сформировался чудовищных размеров белый бюстгалтер, а бедра и живот обтянули тугие панталоны. Затем ее фигуру укрыло строгое черное платье с длинными рукавами, а голые ноги скрылись за плотными черными чулками. На ногах появились похожие на мужские башмаки с большими металлическими пряжками. Таких женщин я видел в старых английских фильмах

- Так хорошо, милая?

- Да, госпожа, только я очень плохо вижу.

Еще один взмах и на носу у женщины оказались круглые старушечьи очки с толстыми увеличивающими стеклами, предав бывшему профессору вид бабушки из сказки.

- Ты можешь ехать домой, Соломея. Сегодня ты мне уже не нужна.

Чем больше я смотрел ей в глаза, тем быстрее плавилась и утекала моя воля. Я отвел взгляд и попробовал собраться всю свою выдержку.

- Какая ты забавная, уродка, - Мира зло усмехнулась и на какой-то миг стала похожа на родную сестру тайской старухи. Но наваждение быстро ушло и перед нами снова стояла ведьма в обличии королевы.

- Вы должны отдать мне шкатулку, - и она царственным жестом протянула руку. - Жаль, что я не могу забрать и кольцо. Пока не могу.

- С какой это стати? Она принадлежит Саше и Ане. - Света вся напряглась и спрятала шкатулку за спину, как будто это могло хоть как-то помочь.

- Если она не твоя, тогда что ты раскрываешь свой рот, жабья дочь? - я с ужасом понял, что сейчас может случиться что-то непоправимое, так как глаза Миры потемнели и она уже стала поднимать свою руку.

- Света, молчи. - закричал я. - Мира, если ты с ней что-нибудь сделаешь, то мы точно ни о чем не договоримся, ведь если бы ты могла, то давно все взяла сама, ведь так?

И снова на какую-то долю секунды лицо Миры изменилось, превратившись в змеиную морду, мне даже показалось как длинный раздвоенный язык метнулся в мою сторону.

- Какая ты умная, женщина, - с тихим шипением произнесла колдунья.

- Верно, такие вещи получают только через обмен, иначе они могут взбунтоваться. Вы видели, что произошло с Соломоном, ему еще повезло, что поблизости оказался человек, а то бы он мог стать животным или просто вещью, например стулом и долгие годы чувствовать, как тебя касаются только чужие задницы.

Судя по тому, как изменился ее голос, я понял, что в ее существовании был какой-то неприятный опыт.

-Хорошо, уродка, вот мое предложение - я могу сделать тебя полноценной, красивой, очень красивой женщиной, а твою любовницу - мужчиной, или хотя бы дать ей волшебный смычок, которым она будет играть на твоей розовой скрипочке, и, обещаю, вы будете создавать волшебную музыку.

Черт побери, как только она это сказала, ноги мои чуть было не подломились от обрушившейся на меня слабости. Я представил эту игру и мне до невозможности захотелось встать на колени, и выставить свой зад на встречу музыканту. Дырочка моя переполнилась соками и они под своей тяжесть хлынули наружу, окрашивая мои брюки темными пятнами влаги и заполняя всю комнату пряным запахом.   Если бы Света не удержала меня, то я бы наверное упал на пол.

- Очень давно, когда я еще была молодой, женщин сжигали на кострах за ношение мужской одежды, - Мира усмехнулась, холодно глядя на то, как я истекаю на глазах у всех. - Хорошо, я помогу тебе принять правильное решение, смотри, вот от чего ты отказываешься.

Она все-таки подняла свои руки. Наша со Светой одежда сначала стала какой-то зыбкой, призрачной, похожей полупрозрачный кокон. Затем, превратившись в туман, укутала нас. Когда туман рассеялся я увидел, что Света стоит в моей одежде, но не совсем в моей, она бы висела на ней мешком, нет, это был мужской костюм, точно подогнанный по ее фигуре. И тут я внезапно понял, что на мне ее черное платье и черные туфли на довольно приличном каблуке. От ощущения от открытых ног, от холодного воздуха, который под подолом дразнил мои бедра и влажные губы, у меня совсем закружилась голова. И на этот раз Света подхватила меня и прижала к себе. Это было невыносимо сладко, меня затрясло от желания и мне захотелось как можно плотнее прижаться лобком к переполненному грубой силой мужскому бугру. Я сделал это, но с досадой встретил там гладкую пустоту. От разочарования зарычал, а моя киска беззвучно застонала и заплакала густыми розовыми слезами.. В ответ этому раздался удаляющийся хохот Миры и грохот захлопывающейся двери.

Я уже не мог сдержать слез, в первый раз почувствовал себя настоящей женщиной, отдающейся любимому мужчине, а этот мужчина оказался миражом. Света все поняла и стала утешать меня, хотя я видел, что она сильно расстроена.

- Прости меня, моя девочка,- она нежно гладила меня по голове, плечам, спинке, попе и обида понемногу отступала, а на ее место приходила тихая нежность и теплота.

- Я не знаю, хотела бы быть мужчиной, но взять тебя по-настоящему хочу очень и очень.

- Давай вернем Миру и она прямо сейчас сделает нас счастливыми, хорошо? - мой собственный голос резанул слух своей мужской грубостью.

- Сашенька, это нельзя делать, пока у нас есть зашита, а что будет, когда она получит все, что ей нужно? Потерпи, немного. Ты и так уже женщина и сможешь найти свое счастье, - сказала она грустно. - Пойдем, тебе нужно в душ, а заодно и посмотришь на себя.

Мы пошли в ванную и я сначала сделал несколько неуклюжих шагов на каблуках, чуть было не подвернул ногу и после этого решительно скинул туфли. В ванной я посмотрел в висевшее там большое зеркало. То, что я увидел, повергло меня в шок - на меня смотрела женщина, высокая, немного тяжелая, с широкими плечами и крупными руками, но безусловно, женщина. Мира даже сделала мне легкий мейкап и изменила оправу очков на винтажные черно-белые в форме кошачьих глаз, так что лицо было симпатичным, даже миловидным и с явно угадывающимися аниными чертами. Платье на мне сидело как влитое, подчеркивая высокую, хорошего размера и формы грудь и делая бедра визуально более широкими. Оно было намного выше колен и открывало чуть полноватые, совсем не мужские ноги.

Света расстегнула мне молнию и помогла снять платье. Я посмотрел и сердце у меня совсем оборвалось - то что приписывал эффекту платья на самом деле просто было свойствами моей фигуры. Мира не шутила и действительно добавила мне красоты. Но это была бабская красота - когда я расстегнул застежку бюстгальтера, из чашек выскочили тяжелые, налитые груди, наверное полного второго размера. Как при замедленной съемке я увидел как они сначала дернулись вниз, но затем спружинили и эффектно подскочили вверх, весело кивнув своему отражению.

Если бы я был полноценным мужчиной, то безусловно оценил и всю фигуру - ниже талии, а у меня она уже явно была, бедра расширялись, рисуя аппетитные крутые линии и плавно переходили в упругие ляжки и округлые женские коленки. Все это было упаковано в сексуальные удлиненные черные шортики с кружевами понизу. Икры стали менее выраженные, а я так гордился их накаченной формой, лодыжки утончились и всю эту греб... ю красоту завершали узкие ступни, явно не моего прежнего 43 размера.

Я повернулся и посмотрел на себя сзади - в зеркале блистала во всей красе широкая, круглая, немного торчащая назад и ощутимо тяжелая задница - остатки моей мужской сущности немедленно среагировали на нее, вызвав сладкие ноющие судороги внизу живота, а рефлекс самки заставил меня выгнуть спину, выставить попку и слегка покрутить ей.

Баба. Все кончено, Мира добилась своего, и если что-то осталось во мне мужского, так это только сознание, голос и некоторые черты в лице и фигуре. Мозг не хотел мириться с этим свершившимся фактом, я обессиленно сел на пол и обхватил голову руками, чтобы она не взорвалась.

Света села рядом и обняла меня за плечи, какое-то время мы сидели молча, потом она сказала:

- Саша, вставай, нам нужно ехать, кольцо сейчас должно быть у Ани. Черт, а ведь ты все больше становишься похож на нее.

- Этого еще не хватало, ты же на дух не переносишь эту "толстую корову".

- Дурачок, если честно, то она мне очень нравилась, именно как женщина. Я даже порой не понимала, кого больше ревную, тебя к ней или ее к тебе. А сейчас вижу как вы переплавляетесь в одно целое и схожу по тебе с ума от желания. Мойся немедленно. С этим сам справишься или помочь?

Она положила на раковину маленький бумажный цилиндрик.

- Что это? - спросил я, хотя уже почти догадался.

- Твой первый тампон, девочка. Мойся быстрее, я жду тебя.

Я понял, для чего она меня ждет и теплые волны родились во влажных глубинах влагалища и разлились по всему телу, заставив меня покраснеть, но не от стыда, а от возбуждения. Я только подмылся, потому что трогать попу, грудь, бедра было уже выше моих сил. С пробкой для моего горлышка пришлось повозиться, но все-таки я справился и теперь там, где раньше болтался мой герой, свисала белая ниточка. Дерни за веревочку, дверь и откроется... - пришла в голову наверное последняя в моей жизни мужская шутка.

Света ждала меня на кровати, но сразу же вскочила, взяла за руки и мягко повалила навзничь. Ее нежный, но сильный и умелый язычок буквально за несколько секунд зажег очередную сверхновую звезду в моей женской вселенной. Когда мои силы уже кончились я понял, что не отблагодарил свою партнершу. Но Светка уже встала и направилась в ванну.

- Свет, а как же ты? Я даже не поцеловал твою киску.

- Спасибо, милая. Все было волшебно, а ты еще успеешь поиграть с ней. Главное, что ты вспомнила обо мне, любимая, от мужиков этого не дождешься.

Я покраснел и снова подумал, какими все-таки мы бываем стервами.

Вставать не хотелось, но пришлось, было уже довольно поздно, а нас еще ждало важное дело. Я вышел из душа и внезапно понял, что не знаю, что одеть. Что-то совсем женское? Нет, к этому я еще не был готов, тем более появиться в таком виде перед Аней и Элей. Потом, потом, успокаивал я себя, сначала похожу дома, потом выйду за хлебом, а лучше за коньяком для храбрости, привыкну и только тогда можно и "в свет".

Я открыл шкаф и тут же коротко, но грязно выругался - моих вещей там не было и в помине. Вместо них аккуратно лежали и висели всевозможные бабские шмотки, но только, как я сразу понял, брюк среди них не было, зато радовали красками юбки, платья, блузки, и что самое приятное - коллекция разнообразных бюстиков.

Оставалась надежда на анькины вещи, я выбрал брючки и джинсы. Черт, мало того, что они были коротки, но главное, что моя новая попа не влезла бы в них никогда. Светка немного понаблюдала за моими мучениями, вздохнула и сказала:

- Саша, не мучайся, давай я одна съезжу.

- Нет, одну я тебя не отпущу, просто не буду к ним заходить.

- Хорошо, подожди, я подберу тебе что-нибудь.

Она порылась в моем богатстве, выбрала  шерстяную юбку ниже колен, светлый и тоже тонкой шерсти джемпер, открыла упаковку колготок.

- Надеюсь, лифчик ты выберешь себе сама?

Через десять минут я уже стоял у зеркала, а Света подправляла мне макияж, сам это сделать я бы не смог - как пока не мог думать и говорить о себе в женском роде. Еще один стресс принес мне выбор обуви, как оказалось у Миры был хороший, но очень смелый, вкус. Я с трудом подобрал себе ботильоны крокодиловой кожи на минимальном, из того что было, пятисантиметровом каблучке.   Ну все, теперь можно было смотреть на результат. Он меня удовлетворил, хоть я еще и не мог идентифицировать себя с этой женщиной в зеркале. На всякий случай подмигнул ей и протянул к ней руку. Она сделала тоже самое.

Да, это был я.

Света не стала рыться в моих и аниных вещах, а снова облачилась в мужской костюм, по тому, как уверенно она это сделала, я понял, что это ее не первый опыт. Я посмотрел на нее, такую ладненькую, похожую на студента-старшекурстника и спросил:

- Светк, а ты никогда не хотела быть мужчиной?

Она взглянула на меня внимательно, и, видимо поняв куда я клоню, серьезно ответила:

- Знаешь, Сашка, был в моей жизни период душевного раздрая и поиска, когда я осознала себя особенной, что мои сексуальные предпочтения распространяются исключительно на слабый пол. Но постепенно я поняла, что это тело, эта эмоциональнось и даже наша одежда нравятся мне гораздо больше и я не хочу всего лишиться. Хотя порой я мечтаю о вашей штучке, наверное такому подарку я была бы рада. Ой, извини, меня, я дура.

- Да все нормально. Это может показаться странным, ведь прошло не так много времени, а я уже почти не вспоминаю о нем, просто дырочка требует столько внимания, что мне уже кажется, что я родился с щелкой, а не с пистолетиком.

- Нет, так дело не пойдет. Я должна рассказать тебе как начинаешь ощущать себя сначала девочкой, потом девушкой и женщиной, для полного превращения тебе нужны воспоминания о первом нулевом лифчике, первых ВЗРОСЛЫХ туфлях и колготках, о первом макияже и первом оргазме.

За таким разговором мы вышли из подъезда и направились к машине. Мне было страшно неуютно и неудобно в юбке и на каблуках. На улице было около нуля, но ноги сразу замерзли, особенно коленки и лодыжки, которые по-дурацки торчали из широких ботильонов. К тому же меня не переставало преследовать ощущение, что в юбке я какой-то голый и совершенно  незащищенный. С другой стороны эта незащищенность возбуждала меня, я представил, как подхожу к машине, кладу руки на капот, а ктото сильный и уверенный нагибает меня, прижимает грудью, моими сисечками к металлу, задирает юбку и...

Я тихонечко застонал от разгорающегося во мне желания и подумал, что надо быть осторожнее со своими фантазиями, новое тело очень легко откликается на них и я действительно становлюсь голодной, а потому доступной сучкой. Вот и сейчас что-то внутри меня плотоядно ворчало, судорожно сокращаясь в ожидании члена.

Чтобы скрыть неловкость я быстрее заковылял к машине, но даже такой каблук делал каждый шаг испытанием, юбка тоже мешала - как они ходят во всем этом, к тому же моя роскошная задница жила своей жизнью, энергично и тяжело расскачиваясь при ходьбе. При этом мне казалось, что сотни глаз смотрят на меня изо всех окон и сотни пальцев тычут в мою сторону - смотрите, вон идет Саня Бодров в женских шмотках. Но больше всего меня смущало то, что, как мне казалось, плотные теплые колготки совершенно не сочетаются с роскошным лаком обуви и я похож на доярку после шопинга в областном центре.

Я открыл дверцу и началось новое шоу, я цеплялся каблуками и путался с подоле, несколько раз ударился бедрами о дверь и стойку, вообщем в машине я уже сидел весь красный, плотно сжав колени с мыслью, что теперь на моей нежной коже будут отвратительные синяки. Раньше на такую ерунду я не обращал внимания, видимо изменившееся тело постепенно меняло и мои мысли. Неужели со временем я буду думать совсем как женщина и какие-нибудь поехавшие колготки станут для меня вселенской трагедией?

Светка посмотрела на меня с сочуствием и иронией.

- Ну, что, поехали?

Но только она тронулась возле подъезда раздались громкие крики, кто-то истерично, как-то по-бабьи вопил:

- Я вам правду говорю, я женщина, я женщина, я не знаю, что со мной случилось, отпустите меня.

Близоруко прищурившись, я разглядел странную картину, два бугая в белых халатах тащили к машине скорой помощи вырывающуюся и голосящую тетку в мешковатой одежде, в которой я с ужасом узнал Соломона. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы догадаться, что это не профессор, а несчастная соседка сверху. Что ж, и ее жизнь рухнула и вряд ли то, что она из толстой старухи стала импозантным мужчиной в самом расцвете сил компенсирует ей потерю привычного мирка.

- Поехали, Свет, сейчас мы ей в любом случае ничем не поможем.

Мы ехали молча и я прислушивался к своим ощущениям. Женская одежда возбуждала и одновременно успокаивала меня своей непривычной странностью и мягкостью. Я чувствовал, как уверенно поддерживает мою грудь бюстгальтер, как плотно обхватывают попу эластичные трусики-шортики, как постепенно согревают меня своей матово-шелковистой мягкостью колготки. Я посмотрел вниз и уже по другому оценил свою утонченную и роскошную обувь. Мне все это начинало нравиться и скорее хотелось домой, чтобы перемерять все богатство, которым почему-то одарила меня Мира. Мне показалось, что я смогу привыкнуть к новому имиджу и может быть уже никогда не одену мужскую одежду.

Если бы люди могли слышать смех судьбы, их бы всю жизнь сопровождал громкий гомерический хохот.

Все оставшееся время пути я пытался думать о себе, как о женщине, но пока получалось с трудом, все эти фразы вроде "здравствуйте, я Саша Бодрова", "я пришла", "я позвонила", "я скучала" рождалисьв моей голове легко, но звучали искусственно и фальшиво, словно я говорил, (говорила?) о другом человеке.

Когда мы приехали, Света спросила:

- Ну что, подождешь меня в машине?

- Нет, -ответил я решительно, - пойдем вместе. Они наши..., - тут я снова с грустью подумал о Ане, - они наши друзья и поэтому помогут мне принять себя таким, какой я есть. Такой, какая я есть, - добавил я, но так и не почувствовал, что уже считаю себя женщиной. И если честно, прелстоящая встреча очень смущала и волновала меня. Я боялся ужастно. Боялась, бл..,

Путь до картиры я прошел более уверенно, если не считать, что раз подвернул ногу и пару раз спотыкнулся на ступеньках. Я старался сдерживать амплитуду своих бедер, но мне почему-то нравилось, как они, покачиваясь, движутся в коконе юбки, нравилась их тяжесть и тяжесть груди. Меня вобуждало то, как полные ляжк трутся при ходьбе и чтобы немного развести их я ставлю ступни ног внутрь. Меня волновало то, как изменила мою походку эта так непохожая на мужскую обувь и я представлял себя в туфлях, похожих на Элины. Во время близости с Аней я иногда хотел, чтобы на ней были сексуальные туфли на огромном каблуке, но так и не воплртил свое желание в жизнь, но терерь я видел себя в красных, каких-то совершенно ****ских лабутенах, я даже запомнил это слово, лежащего на спине, истекающего желанием… вернее лежащую, истекающую…

Такое стремительное привыкание к новому образу даже радовало меня и наполняло легким и теплым возбуждением...

Света позвонила в дверь, меня же снова охватило смущение и неуверенность, я даже стал сбоку, словно прячась. Нам открыла Эля.

- А Вам кого....? Чума, Света? Ну ты хорошо выглядишь. А Саша? Боюсь даже предположить, что тогда с ним...

- Не бойся, вот он я.

- Ах... хе... реть. Заходите скорее, а то я прямо здесь умру от любопытства. Анечка, это... ребята... приехали... Ой, мамочки... еб... меня во все дырки...

Мы зашли и Света по-мужски помогла мне снять куртку. Я мельком глянул в зеркало, с каких это пор я стал столько внимания уделять своей внешности, отражение мне понравилось, даже короткие волосы смотрелись какой-то молодежной креативной срижкой. И глядя на Эльвиру я пожалел, что под свитерком у меня обычный лифчик, а не пушап, хотя и так грудь под обтягивающей одеждой смотрелась довольно эффектно. С сожалением сняв ботиночки я вслед за девочками вошел в комнату.

Сразу стало прнятно, что мои изменения не проходят бесследно и для Ани, она стала выше, коренастее и сейчас стояла как парень, засунув руки в карманы спортивных брюк и широко расставив ноги. Она дерзко и с интересом посмотрела на меня, заставив покраснет и.... выпрямив плечики выставить вперед свою аппетитную грудь.

- Ты красивая, - голос ее хоть и стал ниже, но все еще оставался аниным, женским.

- Спасибо, - и уже сознательно покачивая аппетитно покачивая бедрами, хотя скорее всего развратно виляя задницей, вошел в комнату и сел за стол.

Когда Света рассказала про нашу встречу с Соломоном и Мирой лица наших союзников стали серьезнее.

- Похоже нам надо больше опасаться Миры, чем тайской ведьмы. Что-то мне кажется - это варево замешано не без ее участия, - Эля закурила и заходила по комнате. Я с завистью смотрел, как она уверенно себя чувствует в своем ярком облике и вместо того, чтобы думать о деле стал мыссленно перебирать содержимое своего гардероба, со стороны я наверное был поход на семиклассницу, которая во все глаза пялится на девушку из выпускного.

- Саша, и что ты думаешь делать? Вряд ли ты сможешь в таком виде вернуться на фирму.

- Ну почему... Пока все это еще можно скрыть... Но я уже не хочу, я устал, устала (мне пришлось заставить себя сказать это слово) прятаться. - здесь я посмотрел на Элю, ища поддержки и она мягко улыбнулась мне.

- У меня на работе остались отгулы, я хочу побыть одному... одной и принять решение.

- Хорошо, - подумав, ответила Аня. - Давай не будем торопиться. Если ты решишь... быть... женщиной... о, Господи, как же все это сложно, мы можем просто поменяться документами. Надеюсь, что при этом у нас не вощникнет проблем с имуществом? Я хотела бы, хотел, - тоже поправилась она, - сохранить свои квартиры.

- Да, конечно. - Я легко и рвдостно рассмеялся. К сожалению, мой ум в женском теле уверено адаптировался и приближался к уровню блондинки из анекдотов. Такое, как мне покащалось, легкое решение проблемы, совершенно расслабило и успокоило меня. Но все же я заметил, что Аня и Эля посмотрели на меня с удивлением и сочувствием, а Света еще с любовью... и желанием.

- Ах, да - почему-то на меня напало какое-то глупое веселье, - ты должна надеть кольцо.

Перед отъездом я положил его в карманчик юбки, но вдруг с ужасом понял, что там его нет. Выдернув руку я заметил, что на пальце что-то тускло сверкнуло. Поднеся ладонь к самым глазам, вернее к самым очкам, удивленно понял, что оно у меня на безымянном пальце.

- Черт, - с трудом сняв кольцо,   я протянул его Ане. - Возьми.

Казалось магическая вещица сначала сопротивлялась, но потом, словно признав хозяйку, скользнула ей на палец.

- Может быть мне показалось, но, похоже, оно нас путает. - задумчиво сказала Аня. - Я думаю, что шкатулку вы оставьте у себя, на всякий случай.

- Хорошо, ну тогда мы поедем? - я уже не справлялся с нетерпением и рвался домой.

- Аня, Эля, мы правда лучше поедем, я вам позже позвоню. - Света взяла меня за руку, - Пойдем, Саша.

Магия Миры действовала постепенно, но верно. В машине меня сразу укачало и я погрузился в эфемерный мир видений - каждая клеточка моего тела жила своей жизнью, двигалась, видоизменялась, взрывалась и возрождалась вновь, в нем пульсировали разряды и били молнии, заставляя меня стонать и содрогаться. В голове пылал гигантский солнечный калейдоскоп, рождая какую-то новую реальность, передо мной проносились разные, очень реальные образы - я видел себя то маленькой девочкой в платьице-колокольчике, чуть прикрывающем трусики, собирающую цветы на лужайке, то девушкой-подростком, разглядывающую перед зеркалом свои едва наметившиеся грудки, то женщиной, опытной и пресыщенной, дающей случайному хахалю под звуки работающего телевизора, то… Иногда я выныривал из этих миражей и видел испуганную Свету, встревоженно поглядывающую на меня и успокаивающе махал ей рукой - со мной все нормально.

Мы вылетели на Третье Кольцо, помчались по внешней стороне и я каким-то чудом догадался, что едем не на Павелецкую.

- Света, разве мы не ко мне? - почему-то мне казалось, что если я в ближайшее время не одену откровенное платье, чулки, туфли и не отдамся ей в этом, то сознание мое взорвется, все во мне стремилось утвердиться в женской сущности, полностью отдаться уже чужому мужскому началу и впитать в себя все его соки, мой воспаленный ум не понимал, что рядом со мной сейчас просто переодетая женщина.

- Саша, мне завтра на работу, чтобы помочь Эльвире я должна набросать дома план действий, отдохнуть и завтра хорошо выглядеть, я же не могу прийти в офис в этой одежде.

Мне трудно было понять, что она говорила, я только понимала, что сегодня я не смогу перемерить все свои НАСТОЯЩИЕ вещи, и  чуть было не заплакала от обиды и разочарования.

Но не успела, пришла новая волна и я провалилась в яркий туман новых видений - это был какой-то праздник на фирме и я была королевой вечера, в потрясающем платье с открытой грудью и спиной, оно струилось по моему телу и тонкий красный шелк ласкал мое свободное от белья тело - грудь, живот, ноги, попу, порой летящая складка касалась клитора и влажных губок, наполняя меня звенящим как струна жжжеланием и вяяяззззкой, тягучей похотью. Каждый из бывших на корпоративе мужчин сначала танцевал со мной медленный, касающийся каждой моей клеточки, танец, а потом мы шли в расположенную где-то рядом комнату и он трахал меня как последнюю ****ь и я отдавалась ему как последняя *****, танцы шли один за другим, я чувствовала, как наливаюсь, пропитываюсь спермой, но мне было мало и я кричала - еще, еще, еще.

- Еще, еще, - прокричала я и очнулась. Машина стояла возле светкиного подъезда, я с трудом поняла, что надо выходить, но сил не было. Виновато улыбнувшись, я жестом показала, что не в состоянии даже вылезти. Света помогла мне, и поддерживая повела, вскоре мы, дружно стуча каблучками, поднялись в квартиру, где силы совсем оставили меня и я не раздеваясь упала на кровать и провалилась в спасительный черный сон без красок и сновидений.

Глава 11

Я проснулась от легких и нежных поцелуев, легким ветерком касающихся моих сосков. Даже не открывая глаз я чувствовала, какие они твердые и что ареалы вокруг них покрыты восхитительными, покалывающими пупырышками. Это было мое первое женское утро и оно было прекрасно. Выгнув спину на встречу ласкам я застонала от прикосновения к телу подруги. Мы переплелись в объятиях, моя нога коснулась гладковыбритого лобка и волнующей влажности под ним.   Я не стала сдерживаться и скользнула туда рукой - Света уже обильно текла и мои пальцы с ходу провалились в ее пещерку, она, так же как и я, застонала и выгнулась от удовольствия, разом сбросив груз неудовлетворенности ожидания.   Мелькнула мысль, что наличие киски вместо члена задело и разочаровало меня, но я отбросила ее и стала смело ласкать партнершу, которая уже делала то же самое со мной. Возбуждение накатывалось лавиной и я уже вся превратилась просто в мокрую, увенчанную восхитительным холмиком клитора, киску - одновременно щедрую и жадную, хищную и беззащитную, и голодную, голодную, голодную…

Света внезапно быстро и уверенно перевернулась и мне в ноздри ударил пьянящий запах возбужденной женщины, я застонала и отчаянно прильнула к волшебному источнику, чувствуя как она захлебываясь пьет из моего. Я кончила почти сразу и Света, сдетонировав от моего взрыва, тут же догнала меня.

Света пошла в ванную, а я лежала расскинувшись на кровати и думала, что жизнь наконец перестала испытывать меня на прочность, послав первые, но такие яркие и теплые лучи солнца.

Моя любовница вскоре вернулась и, высушивая голову феном, спросила:

- Сашенька, если ты хочешь, я могу отвезти тебя домой. Ты точно не пойдешь на работу?

- Нет, я хотела бы туда больше не возвращаться. Только немного жаль, что придется начинать карьеру с нуля, да и женщина-айтишник имеет мало шансов на хорошую должность.

- Ладно, пока привыкай.... милая, - она хитро, но тепло и радостно улыбнулась при слове "хотела", - только не думай, что это так просто быть женщиной, даже не программистом. И мне кажется тебе пока лучше взять отпуск, уволиться всегда успеешь. Ну что, едем? Тогда собирайся быстрее.

В душе я с ужасом увидела, что ЭТИ ДНИ все еще со мной и чуть было не задохнулась, представив как меня ТАКУЮ ласкала Света. Приняв душ, я уже уверенно одела свою новую одежду, с особым наслаждением и волнением встав на каблуки. Низ живота снова сладко заныл и что-то внутри меня несколько раз сжалось в томительном ожидании.,. члена. Я обреченно поняла, что скучаю по мужскому вторжению, по этому ни на что не похожему ощущению, что тебя надевают, натягивают и ты вся уменьшаешься до размеров члена, охватывая его как тонкая перчатка охватывает руку. Я очень дорожила любовью Светы, сама испытывала к ней нежность, но понимала, что эта проблема еще даст о себе знать.

Мы доехали довольно быстро, но возбуждение не отпускала меня, так что я опять немного протекла, испачкав так полюбившуюся мне юбку.

Вот, наконец, я была дома. Уже привыкнув к тому, что в последнее время у меня всегда первым делом всегда душ и туалет, почему-то присаживаться на белоснежный фаянс я стала гораздо чаще, чем раньше вставал к нему,   вернула себе чистоту, свежесть и спокойно подошла к зеркалу.

Что ж, если бы не широкие плечи и крупные руки я могла бы считать себя вполне симпатичной. Слегка прищурившись, чтобы ничего не упустить слепыми глазками, полюбовалась своей грудью, даже взяла эти волшебные капельки в руки, чтобы ощутить их тяжесть и, не удержавшись, поиграла с сосочками, поласкала себя, с радостью заметив, что сумела удержаться от падения в облака возбуждения.

Немного насторожили меня попа и бедра, с последнего раза, как я их видела они налились какой-то волнующей тяжестью и еще больше округлились. Я ощутил, как внутренние части ляжек давят друг на друга и немного расставила ноги, сведя ступни внутрь, так часто стоят девушки. Давление сразу уменьшилось, но вот попа еще больше подалась назад, я почувствовала, как машинально еще больше отставляю ее, и как вслед за ней подается назад все тело. Мне было инересно изучать сместившийся центр тяжести, я стояла покачивая то задницей, то сисечками - и это позабавило меня, я даже попрыгала на месте. Для меня, до этого не знавшего, что такое лишний вес, а тем более жир, ощущения были настолько необычные и волнительные, что я даже улыбнулась своему отражению и засмеялась. Черт, собственный смех резанул мне слух - он был низкий и хриплый, совершенно не вяжущийся с моим обликом и самоощущением.

Но такой пустяк не испортил легкого настроения, я шутливо подергала за ниточку тампона, повторив старую шутку про дверь и веревочку, накинула легкий халатик и пошла осматривать свои богатства.

Идти было недалеко, но я все равно успела понять, что обязательно надо следить за своей походкой, чтобы не быть похожей на дешевую проститутку, избитым приемом привлекающую подвыпивших клиентов. В прошлой жизни я никогда не мог понять, что красивого в дистрофичных моделях и всегда подсознательно жалел этих прозрачных девушек. А новое тело полностью вписывалось в мои стандарты красоты и очень мне нравилось, настолько, что я еще раз погладил себя по бедрам и попе, вернее все-таки сказать - заднице... Но тут я вспомнил последнее заклинание Миры, огромное жирное тело Соломона и тревога уколола мое сознание, надо будет все-же следить за своим весом, становиться толстухой с огромной грудью и широченным тазом я не хотела. Я представила себя в таком виде, и поняла, что все-таки доигралась. Моих сил хватило только на то, чтобы открыть шкаф, достать первые попавшиеся туфли, нырнуть в их кожаное совершенство и упасть на кровать. Через минуту я уже металась по ней, закусив губу в тщетной попытке сдержать крик. Еще не умея играть на своих влажных струнках я все же быстро довела себя сначала до исступления, потом до безумия, а затем до испепеляющего восторга. Я билась в сладких судорогах и с наслаждением чувствовала, как мечутся из стороны в сторону мои прекрасные груди. Постепенно затихая увидела, как в стеклах моих очков отражаются блики первого за зиму солнца.

Как же прекрасна жизнь и она теперь будет такой всегда.

Жизнь была прекрасной еще ровно пять минут, пока мой телефон не запел голосом Вакарчука:

- І я на небі! Мила моя на небі!...

Я с трудом дотянулась до него, это звонила Света.

Это звонила Света и я почему-то сразу поняла, что случилось что-то нехорошее.

- Саша, ты не спала? Не разбудила?

- Черт, Светк, не томи душу, выкладывай, что случилось.

- У нас проблемы. Ты только не расстраивайся, милая, но тебе придется выйти на работу - Салыч уволил Эльвиру.

- Почему? - спросила я по инерции, хотя меня уничтожило совсем другое, моя новая жизнь откладывалась на неопределенное время и если раньше я был заложником женского тела, то теперь я с еще большей силой не хотел изображать из себя мужчину.

- Завтра ты должен быть здесь, нам нужен доступ к информации.

- Но мне нечего надеть и я не хочу одеваться как раньше, потом куда я все это спрячу? - я провела свободной рукой по всем выступающим частям тела, как будто она могла это видеть.

- Все, Саша, извини, мне неудобно разговаривать. До вечера, постараюсь вырваться пораньше, - и она сбросила вызов. Я обессиленно села на кровать и тупо уставилась на так желанные еще недавно туфли, потом перевела взгляд на торчащие соски и поняла, что замерзла. Немного посидев, я встала и покачиваясь на каблуках подошла к шкафу, выбрала себе трусики, тонкий бюстик на косточках и домашний комплект сиреневого цвета - бриджи чуть ниже колен и легкую кофточку с короткими рукавчиками. Посмотрела в зеркало и увидела там миловидную женщину, такую уютную и домашнюю с глазами на мокром месте, улыбнулась ей и сказала сама себе :

- Сашка, возьми себя в руки, все будет хорошо.

Жизнь давно уже превратилась в бесконечную гонку на выживание, изматывающую, но привычную. Поэтому я довольно быстро смирилась с новой проблемой, позавтракала и вернулась к своему новому гардеробу. Радостное настроение улетучилось и сменилось практичным. Быстро поняв, что лучше на мне смотрятся короткие юбки и платья, я перешла к обуви и перемеряла все, что было. Это занятие, а так же постоянное хождение к большому зеркалу в прихожей не только успокоило, но и утомило меня. Не желая расставаться со своим женским образом я легла на кровать прямо в платье, туфлях и сразу же уснула.

... Я шла по длинной и узкой улице незнакомого, похожего на средневековый, города. Босая, в длинном сером платье из грубой, колючей ткани, в распущенных волосах кровью алел большой цветок, привлекая к себе взгляды.

- Ведьма идет, ведьма... Смотрите..., - острыми иглами вонзался мне в спину злой и испуганный шепот из толпы обывателей. Я шла вызывающе подняв голову, не смотря по сторонам, на грязных, убогих людишек, на их низкие перекошенные жилища. Казалось, что их скрюченные руки удлиняются и тянутся ко мне, стремясь вцепиться в волосы. Кто не выдержит первый, кто бросит вызов Тени? Я сама не знала, что это за сила - Тень, тем более не могла ей управлять, просто всегда чувствовала ее серый плащ на своих плечах. Я не была ведьмой, я всего-лишь была частицей чистоты среди этой бездонной и безбрежной трясины и поэтому была чужой в этом мире, вернее грязь здесь была чужой, захватчиком. И она яростно ненавидела меня темным сознанием толпы. Кто же решится первым? И тут же раздался крик:

- Бейте ее, - и в меня полетел первый камень, он упал в лужу возле ног и брызги украсили причудливым узором подол платья. Камни пока были небольшие и пролетали мимо.

- Убейте ведьму, - кто-то закричал истошно и тут же упал, забившись в злом, болезненном кашле. Я обернулась, здоровенный, обрюзгший мужик вынул из мостовой огромный булыжник и замахнулся для броска. Надо же, как быстро они все забывают... Только он хотел кинуть камень, как обе его руки подломились,, обнажив белые кости. Толстяк страшно и жалобно завыл. Толпа охнула и отступила в тупом и злобном молчании.

- Запомните, я не ведьма, а человек, я Первая из Тени. Вы служите грязи и она однажды поглотит всех вас. Одумайтесь. Это были напрасные слова, в их глазах был только страх. Повернулась и пошла прочь из города, но вдруг услышала, как кто-то зовет меня по имени:

- Саша, Сашенька.... - Саша, проснись. Я с трудом открыла глаза и увидела склонившуюсянадо мной Свету. Это был сон, но мне было понятно, что сон не простой, а послание, новое знание о новой жизни. Я рассказала все Свете.

- Это хороший знак, Саша. Значит мы не беззащитны, что-то таинственное и могущественное нас охраняет. Но пока, к сожалению, мы должны решать свои проблемы только сами. Она коротко описала мне ситуацию - похоже Салыч и Гаев почувствовали опасность и пытаются понять, что же происходит. Мы должны действовать быстрее и опередить их. Так что завтра ты должна быть в офисе, это ненадолго, Сашенька.

- Но как я покажусь в таком виде, я стояла перед Светой в мятом платье и на каблуках.- Да уж, таком виде не стоит, это будет шок для всех. Ладно, собирайся, попробуем приодеть тебя во что-нибудь подходящее. Я уже сбился, которое по счету было передевание за последниедни. Одежда становилась все более мешковатая, но все равно пока еще я был похож на Сашу Бодрова, сисадмина и хорошего парня, хорошего парня, только с вагиной и сиськами. В магазинах мы, наверное, немало озадачили продавщиц, когда закрывались в примерочных, но меня это мало волновало, какое мне дело до того, что

они о нас подумают. Домой я ехала в том же наряде - короткое платье совсем немного выглядывало из под укороченной норковой шубки, между ним и высокими сапогами красовались ножки в тонких колготках телесного цвета. Красиво, но холодно. Ладно, возможно в моем гардеробе найдется место для пары брюк на зиму. Уже на подъезде к дому, Света повернулась ко мне и, улыбнувшись, сказала:

- Да, я забыла тебе сказать, что новая секретарша твоя давняя знакомая - соседка сверху, Марина Петровна, вернее Соломон Ройзман в ее пышном теле. Раньше я бы грязно и забористо выругался, но теперь только сморщила лобик, надула губки и недовольно произнесла:

- Чего-то подобного следовало ожидать.

Думать о завтрашнем дне не хотелось, мы на скорую руку поужинали, и после вечерней гигиены юркнули в постельку, поласкали друг дружку и умиротворенные уснули.

Я проснулась от легких, нежных поцелуев - Света целовала меня в шею, грудь, плечи, я потянулась в сладкой истоме... и внезапно все вспомнила. Утро сразу потеряло яркие краски и обесцветилось будничной серостью.

- Расслабься, милая, - Света сразу почувствовала, что мое настроение изменилось, - осталось потерпеть совсем немного. Но я уже вскочила (или вскочил?) и стал собираться. Утро было обычным для рабочего дня, разве что мне не пришлось бриться. ЭТИ дни были уже слабо выражены, так что мое почти женское тело только радовало меня и я с отвращением думала, как придется влезать в безобразный костюм.

Быстро позавтракав, мы вскоре уже ехали на работу. По дороге Света в свойственном ей стиле, жестком и лаконичном, еще раз поставила мне задачи на сегодня. Но как только мы подъехали к офису у моей подруги зазвонил телефон, выражение ее лица менялось на глазах и я поняла, что случилось что-то серьезное.

- Позвонили из больницы, у мамы сильный инсульт, я должна срочно ехать домой, в Тулу. - На глазах у нее выступили слезы, я, наверное, в первый раз видела эту железную леди плачущей.

- Конечно езжай, ты сможешь позвонить Салычу или мне ему сказать?

- Нет, я сама. Ты запомнила все, что нужно сделать? У нас не так много времени.

- Да, милая моя, - сочувствие к Свете превратилось в нежность и я обняла и поцеловала подругу…

Глава 12

Офис встретил привычной суетой, некоторые сотрудники лишь на мгновение задерживали на мне взгляд, какая-то мысль мелькала на их лицах, но тут же они здоровались именно с Сашей Бодровым и летели дальше. И, черт побери мою нелепую судьбу, думать о себе придется в мужском роде, хотя мне это было уже не приятно. Меня ждало первое серьезное испытание -  прорваться через секретарскую. Еще издалека я прищурилась, о Господи, прищурился и вместо скульптурной элиной фигурки увидел нечто огромное, бесформенное и яркое. Что ж, раз общения с Ройзманом было не избежать, тогда уж чем

скорее, тем лучше. Когда я подошла, подошел, повтори, дура - подошел, совсем близко, то увидел, что в облике пожилой, безвкусно одетой толстухи, еще можно узнать былые черты жесткого и хитрого ассистента Миры, да и здесь он оказался явно по ее заданию, видимо использовать его в роли домохозяйки колдунья посчитала слишком расточительным.

- Здравствуйте, Сашенька. Ну что за маскарад, милая барышня? С Вашем телом нужно носить короткие платьица, а не эту, чуждую нашей женской природе одежду. Но Вы, дорогуша, все еще упорствуете. А я, знаете ли, нашла свои прелести в новой ипостаси и мне даже нравится мое новое тело. Хотя некоторые части явно великоваты. Здесь профессор, все таки буду так называть это существо, как мне показалось, с любовью погладил свои гигантские груди, распиравшие дурацкую розовую кофточку.

- С другой стороны, - при этих словах он заметно помрачнел,- мне приходилось существовать и в гораздо худших ипостасях, у Миры, как Вы могли убедится, очень вспыльчивый характер. Он наклонился ко мне и его полное тело заколыхалось и его глаза, кажущиеся огромными из-за толстых увеличивающих стекол старушечьих очков, лазерными прицелами впились мне в лицо.

- Именно об этом я и хотел Вам сказать, милая, не злите Ее, отдайте колечко и живите спокойно, а иначе...

- Что иначе, толстуха?

- Иначе ты пожалеешь, женщина. Я вздрогнул, голос раздался откуда-то из-за спины. Еще до того как обернуться, я поняла, кому он принадлежит. Мира, возникшая ниоткуда, с грацией королевы восседала на дешёвом офисном стуле и с холодной яростью смотрела на меня.

- Не в моих правилах договариваться со смертными, но за вами стоит Тень и я вынуждена с этим считаться. Отдайте мне кольцо и просите что хотите, деньги, ваши прежние тела или что там еще важно для жалких людишек. Или я найду способ получить то, что мне нужно, но тогда вы пожалеете, что встали на моем пути.

Вдруг ее взгляд скользнул куда-то мимо меня. Я посмотрел и увидел таджичку Гулю. Она стояла как статуя, неподвижно оперевшись на швабру. Ее пустые глаза смотрели на нас чем то напоминая бездушные телекамеры, при этом ясно чувствовалось, что кто-то внимательно смотрит на нас через них.

- Жалкая шпионка, жаль, что я пока не могу достать до твоей хозяйки. Мира прищурилась и маленькая яркая змейка ее взгляда ударила уборщицу в грудь. Та беззвучно осела на пол. Я бросился к Гуле, она была жива, но без сознания.

- Вся твоя сила, Мира, это дешевые фокусы, мне же ты ничего не сделаешь.

- Дрянь, я превращу тебя в жирную, похотливую свинью. Она сделала неуловимый жест правой рукой и из кончиков пальцев в меня ударила молния. Я почувствовал укол и в то же мгновение вокруг меня вспыхнула огненная сфера. Она пульсировала, как губка впитывая в себя всю силу заклинания. И тут же что-то невозможно тяжелое и горячее запульсировало на моем пальце, это было Первое Кольцо. Оно переливалось холодным металлическим светом, страшно было даже представить, какую энергию тая в себе. Передо мной и окружающим миром возникла тонкая мерцающая пленка. Время словно остановилось, я видел застывших на ходу людей, кто-то опрокинул чашку кофе и она повисла в воздухе, окруженная темными каплями. Я посмотрел на Миру, теперь она была точно не женщина, даже не человек, нечто ящероподобное желтыми щелевидными глазами смотрело на меня, то что, я сначала принял за рыцарские доспехи оказалось отвратительными костяными наростами. Бесспорно это было очень древнее существо, настолько древнее, что человеческий ум не мог это осмыслить. Все это продолжалось одно вязкое, тягучее мгновение и вот я уже слышал как звонко умерла на кафельном полу опрокинутая чашка, как офис наполнился привычными звуками и ни кто даже не заметил происшедшего. Передо мной снова стояла божественно прекрасная Мира.

- Ты права, кольцо защищает вас с женой. Но оно не помешает мне сделать тебе еще один подарок, я освобождаю твою женственность, наслаждайся.

Она исчезла так же незаметно как и появилась, оставив меня сидящим на полу возле неподвижной девушки. Я налил ледяной воды из кулера, намочил платок и протер лицо Гули. Она открыла глаза и непонимающе вздрогнула, но через несколько секунд взгляд ее стал осмысленным, девушка сказала что-то на своем тарабарском языке и выскочила за дверь секретарской. Все произошло так быстро, что я еще некоторое время приходил в себя. Соломон-Соломея смотрела на меня с враждебным интересом, потом сказала себе под нос:

-Глупышка, она хочет противится Мире, сколько таких было и что с ними стало...

Ответа она явно не ждала и сразу же уткнулась в монитор. Я же без всякой охоты поплелся к себе, задачи были поставлены, всю необходимую Эле информацию нужно было вывести быстро, а главное незаметно. Привычная суета и легкий бардак в работе сисадмина, а так же выполнение секретной миссии отвлекли меня и постепенно снова сделали Саней Бодровым, хорошим парнем и спецом высокого уровня. Базы вскрывались, нужные файлы находились и инфа текла веселой речкой. Но часа через четыре я почувствовал беспокойство и какое-то странное томление. Настроение изменилось и из рабочего постепенно превратилось в волнующе-возбужденное. Мужская одежда вдруг стала тяжелой, мрачной и неудобной, грудь заныла в тесном бюстике, а там вдруг стало влажно и сладко заныло. Я пытался понять, вернее уже пыталась, что же случилось и внезапно поняла - кольцо исчезло. Ощущение наверное было как у рыцаря, который внезапно понимает, что вышел на поединок без доспехов. Сначала запаниковав, я все же взяла себя в руки и позвонила Ане. Ее голос был встревоженным и еще более грубым, мужским:

- Как вы?

- У нас только что была Мира. Это было ужасно, если бы не кольцо...

- Что она сделала 7

- Она превратила Элю в животное, на моих глазах, не дай Бог еще раз такое увидеть.

- И что, она и сейчас это...?

- Свинья? Нет, мне с помощью кольца удалось вернуть все обратно, Мира бессильна против него, но кольцо может дать ей безграничную власть и, похоже, она не оставит нас в покое. Да, Эля хочет поговорить с тобой.

- Привет, Саша.

- Доброе, как ты, испугалась?

- Не успела, но самое неприятное, что я быстро привыкла к новому состоянию и мне не хотелось возвращаться обратно. Это словно болото тупого, теплого спокойствия, засасывает. Будь осторожна. Теперь о деле,   У меня почти полный контроль над фирмой, осталось совсем немного, тебе Света сказала, что нужно сделать? Привет ей, кстати.

- Да, я уже получил доступ к базам и работаю с ними. А у Светы внезапно заболела мама... Черт, возможно это Мира решила оставить меня одного, Ладно, держитесь, буду работать.

Но работать уже совсем не хотелось, а тут еще пришел Павлик и начал трепаться про то, как он отрывался в выходные. А Паша довольно привлекательный, - внезапно подумала я, - высокий, сильный и голос какой-то волнующий. Я представила его без одежды и меня бросило в жар, тело внезапно ослабло и в низу живота все заныло, наполняя меня тягучим, неконтролируемым желанием. Я слушала его, но уже не понимала, что он говорит, только невпопад поддакивала и глупо смеялась. Какой же наверное он умелый в постели... От этой мысли я вся выгнулась и подалась ему на встречу. Павлик внезапно замолчал и как-то странно посмотрел на меня.

- Ладно, Саня, я пойду. В дверях он обернулся, - ты как себя чувствуешь, все нормально?

- Да чет колбасит, мож заболеваю. - я с трудом перевела духи пыталась прийти в себя. - а что?

- Ну ты какой-то странный в последнее время, словно это не совсем ты.

- Стресс же, цунами, акулы и все такое, - я попыталась улыбнуться, но получилось плохо, мысли были совсем о другом, перед глазами стояла картина как этот холеный и уверенный самец властно поворачивает меня к себе задом, входит в горячее влагалище и делает, делает это сильно и бесконечно. Взгляд мой замутился, а голос предательски задрожал. Что делать, черт, надо взять себя в руки.

- Ну да, - Паша как то внимательно посмотрел на меня, - ну да, стресс. Ладно, пойду пахать свою делянку, а то она заросла совсем. Да, Салыч что-то не в себе сегодня, какой-то нервный и дерганый. Перед обедом зайду за тобой, сходим вместе перекусим. Когда он ушел, я с трудом перевела дух, волны колючей неудовлетворенности и раздражения медленно откатывались, в ноздри ударил пряный запах смазки - я промокла насквозь. Очередной подарок Миры оказался как всегда эффективным и своевременным, чем она одарит в следующий раз? И главное, как что делать с этим сейчас?

После его ухода я совсем закисла, вселенское одиночество заполнило каждую клеточку моего нелепого, полуженского-полумужского тела.

- Так, фигня, типо мировая скорбь, - вспомнила я когда-то популярную фразу Масяни. Я почувствовала себя чужой в этой одежде, за этим компьютером, в этом офисе, в этом так внезапно развалившемся мире. Мне безумно захотелось с головой нырнуть под теплое одеяло и чтобы рядом был кто-то сильный и ненасытный. Глубинный голод желания уже съедал мое слабое тело и растворял остатки сознания. Я пыталась вспомнить Свету, ее отчаянные и искренние лесбийские ласки, но почувствовала только раздражение – мне хотелось большего, того, что ворвется во внутрь меня, заполнит собой все и превратит меня в податливую и отзывчивую самочку, отдающую себя всю без остатка сильному и горячему самцу. Я застонала и пришла в себя от звука своего голоса. Черт, надо собрать всю силу воли в кулак, на время снова стать Сашей Бодровым и завершить свою часть операции под кодовым названием «отрежем Салычу я…ца, то есть ноги».

Постепенно я втянулась в работу, прервавшись только на обед и личную гигиену, к счастью «эти дни» подходили к концу и на белоснежном холсте моей прокладки робкая кисть оставила лишь несколько еле различимых мазков. С ностальгией взглянув на писсуар, я подумала, что Павлик наверняка заметил (а он не так прост, как я думала (или думал) раньше), что в последнее время я пользуюсь исключительно кабинкой, а не стою рядом с ним плечо к плечу на этим чисто мужским приспособлением, бодро управляясь со своим прибором. Вспомнив про то, как я совсем недавно держала своего дружка, помогая ему справиться с этим делом, снова почувствовала как закружилась голова, ноги стали ватными и маленькая мышка вожделения высунула свой влажный носик из заветной норки. Постояв минуту и немного придя в себя я пошла в свой кабинет.

Этот привычный маршрут в последнее время давался мне не легко, казалось, что весь офис видит, как под мужской одеждой покачивается моя грудь, как виляют при ходьбе округлые бедра и слышат чуть уловимый запах мокрой киски, уж мне то он точно щекотал ноздри. В добавок  несколько пар глаз непрерывно следили за мной – заплывшие жиром глазки Соломеи, миндалевидные глаза странной и таинственной Гюльнары, подозрительные и испуганные зенки придворного П’Эдика и внимательно-удивленный взгляд Павлика. Кроме того я все время чувствовала, что почти всесильная Мира каким-то непостижимым образом не выпускает меня из виду.

Ну и черт с вами, надеюсь, что завтра меня уже здесь не будет.

Когда я проходила мимо кабинета шефа дверь открылась и Салыч окликнул меня:

- Саня, зайди на минутку.

- Хорошо, Савелий Павлович, - я вошла в кабинет и он закрыл за мной дверь.

- Бодров, ты очень изменился за последнее время, все нормально?

- Да, шеф. Поправился немного в отпуске ну и очки еще. К тому же мы такое пережили (знал бы ты, что мы пережили на самом деле)…

- Я бы отпустил тебя на пару дней, но ты мне нужен здесь сейчас. Не замечаешь по своей части ничего странного. И вообще, как у тебя с компьютерной безопасностью?

- У нас, Вы хотели сказать, - я позволила себе небольшую дерзость, все-таки в новой ипостаси я становлюсь глупее и стервознее. – Безопасности много не бывает, я уж писал, что нам неплохо было бы купить пару приложений.

- Ну да, помню, фигня вопрос – 300 тысяч. Но кроме шуток, фирма сейчас защищена от вторжения из вне?

- Да, Савелий Павлович, извне враг не проникнет.

- Хорошо… А изнутри? – он пристально посмотрел на меня?

- Вы кого-то подозреваете? – я стойко выдержала его взгляд. – Все под контролем, шеф, но все же лучше найти эти 300 000 деревянных на софт, он того стоит.

- Ладно, Саня, иди работай, - сказал Салыч устало и по его голосу я почувствовал, что он уже понял – время его власти подошло к концу, но только где он ошибся и кому перешел дорогу..?

К концу рабочего дня мои глазки уже ничего не видели даже в сильных очках, но зато все, что нужно было слито, что не нужно – стерто, вообщем моя часть нашего дела была выполнена. Я покидала несколько дорогих мне вещиц в сумку и оставив кучу уже ненужного хлама из прошлой жизни, поехала домой. Дома я наскоро поужинала, приняла неизменный душ, позвонила Свете (сколько она еще пробудет у мамы непонятно), надела мягкую ночнушку с бесчисленными ведмедиками Винни, рухнула на кровать и сразу же провалилась в сон.

Глава 13

…Мрачная узкая улочка внезапно уткнулась в городские ворота и я, под пристальным, тяжелым взглядом городских стражников вышла из города. Ворота были не главные и дорога за ними очень быстро превратилась в тропинку, ведущую через колосящиеся поля к лесу. Июньский полдень пронизывал теплом и светом каждую клеточку. Я словно парила над землей, легкость наполняла мое тело. Мое тело… Я внезапно поняла, что совсем не знаю его. Мне сейчас 12

лет и я прекрасно помню себя в этом возрасте – резкий  и угловатый парнишка, в меру хулиганистый и наглый. Почему мальчик? Я же девочка, почти девушка, на мне длинное прямое серое платье из простой холстины, которая грубо терлась об уже явно заметные холмики растущей груди, наполняя меня волнением и незнакомым жаром. Мои движения по-девичьи плавны и легки, а точеные маленькие ножки хоть и босы, но очень нежны. Я окунулась в познание себя и новый образ, новая память вытесняла этого такого знакомого, но уже чужого мальчишку из моего сознания. Девочка, я всегда была девочкой. Я все вспомнила, всю свою прежнюю жизнь, первые косички, первую тряпичную куклу, которую сделала мне мама и ее нежное – доченька, Анхен…

- Я люблю, тебя, мамочка, - сказала я в ответ.

…И проснулась. Мысли окольными дорожками откуда-то из далека возвращались в мою голову. События последних дней, мерцая как цветные стеклышки в калейдоскопе, постепенно сложились в четкую картину, название которой было «Саша Бодрова – женщина».

- Да, я женщина, - словно споря с кем-то я произнесла вслух, сладко потянувшись. И в ту же секунду я почувствовала что-то необычное в себе, какую-то непривычную тяжесть во всем теле, а особенно там, где у меня уже довольно давно была пара очень милых сисичек. Я поднесла к ним руки и земерла - ладони встретили что-то большое и тяжелое. Вскочила и сразу же покачнулась вперед под ощутимым грузом. Уже привычным движением нащупала на тумбочке очки и насторожено двинулась к большому зеркалу в прихожей. Я сразу заметила, что увеличилась не только грудь, но и бедра, попа и даже живот, еще вчера свободная ночнушка плотно обрисовывала все складочки моего располневшего тела, она облегала меня так плотно, что с трудом удалось снять ее.

Увиденное отражение не то чтобы испугало, скорее поразило меня. Первое, что притягивало взгляд это была приличного размера грудь, то, что наверное и называют бюстом - две упругие дыньки, которые не висели, а вызывающе-задорно выступали вперед и лишь немного смотрели вниз на округлые бедра и слегка полные ноги. В прошлой мужской жизни мне нравился именно такой тип женщин, как говорится "в теле". Да и сейчас я посмотрела на себя с удовольствием, если бы не высокий рост, широкие плечи, крупные ступни и ладони, я бы себе понравилась безоговорочно. Но тут я вспомнила вчерашний день, заклятие Миры, рыхлую, огромную Саломею и на меня навалился страх, а если это еще не конец, а только начало превращения?

Ну нет, хватит, лучше думать о хорошем. Ведь я теперь свободна!!! От работы, от необходимости носить эту жуткую мужскую одежду, и, надеюсь, от борьбы с грозными и таинственными ведьмами. Пусть они превратили меня в женщину, но теперь я и сама не хочу возвращения прошлой жизни.

Стало прохладно, да и новая грудь, непривычно тяжелая и объемная, требовала поддержки. Я открыла шкаф с одеждой и поняла, что жизнь без проблем пока не для меня. Все было безнадежно мало, из моего нового гардероба не годилось ничего, кроме обуви, а Аня была намного меньше меня ростом – ее трусики, колготки, юбки еще как-то можно было надеть, но верхняя одежда не налезала на мои мужские плечи. С трудом удалось подобрать бюстгальтер и пижамку с маечкой без рукавов и бриджами. Видок был еще тот, гусеница-переросток, но я была довольна и этим. И еще мне было абсолютно понятно, что теперь придется привыкать к тому, что на меня будут пялиться мужчины, ведь такую грудь уже ничем не скроешь - я еще раз посмотрела на внушительные холмы, вздымающие майку и на аппетитную, сексуальную ложбинку между ними. Но с одеждой определенно надо что-то решать, ведь из дома все равно придется вылезать - холодильник пустой, а когда вернется Света неизвестно.

Мои мысли снова вернулись к подруге, к нашим отношениям. За последние дни мы стали еще ближе, но все равно это были скорее дружеские отношения, их лесбийская составляющая не удовлетворяла, мне все больше и больше хотелось почувствовать мужскую силу и ПОДЧИНИТЬСЯ ей.   Отдать себя ему, вернее - отдаться, я вспомнила это мужское слово - дать, ДАТЬ ему, и чтобы он ВЗЯЛ меня. Подсознание снова нарисовало образ Паши, единственного мужчины, которого я знала более менее хорошо. Меня охватила слабость, я с трудом вернулась в спальню и легла на кровать. Руки сразу же скользнули под маечку и ладони утонули в роскошной упругости грудей. Я сразу же застонала, вернее закричала от возбуждения. Но как только два пальчика правой руки прониклили в трусики и коснулись волшебной кнопки - запел мобильник. У меня не было ни сил, ни желания смотреть кто же звонит не свет, не заря, ведь зимнее солнце только только выплзло из сугробов и по всем признакам половина десятого было для неработающей дамы ранним утром, вообщем на минуту во мне проснулся Саша Бодров и спросонья затейливо выматерился, посылая на все буквы алфавита и по всем возможным и невозможным адресам звонящего урода. Словно испугавшись телефон на пару минут затих, но затем трындел уже без перерыва. Словно заразившись дурным примером к нему присоединился и городской.

Я уже была в двух шагах от вершины, но предвкушение разрядки сменилось раздражением, пришлось дотянуться до смартфона и посмотреть кто это такой настойчивый. Настойчивых оказалось очень много, похоже звонила половина фирмы. Надо было предупредить Салыча о том, что наша совместная деятельность закончена, но чисто по-женски я думала, что решится все само собой. Что ж, видимо чем больше сиськи, тем меньше мозгов. Тут я некстати вспомнила о своей роскошной груди и снова подошла к зеркалу. Несоразмерный лифчик (хотя какой это лифчик - бюстгалтер) уродовал мою красоту, как, впрочем, и пижамка, что была мне явно мала. Я забыла про работу, черт побери, готовая блондинка из анекдота, мысли переключились на тряпки, мне ужасно захотелось чего-то красивого и подходящего по размеру, оставалось придумать, в чем вылезти из дома.. Можно было бы попросить Эльвиру или Аню, но мне почему-то не хотелось предстать перед ними в таком виде.

И тут я, такая все-таки умница, вспомнила про интернет-магазины, реклама которых регулярно попадала в мои ящики. К счастью, телефоны перестали надрываться и я погрузилась в бескрайний мир женского шопинга. Вместо того, чтобы

выбрать несколько вещей для похода в ближайший торговый центр, я утонула в океане блузок, платьев, нижнего белья и обуви. Не знаю, сколько прошло времени, но очнулась лишь когда ужасно заболели глаза и поняла, что сижу почти

уткнувшись носом в монитор, при этом моя выдающаяся во всех отношениях грудь холмами лежала на столе. Это так похорошему поразило меня, что я даже рассмеялась.

С трудом почистив битком забитую корзину и оставив только юбку, свитер и куртку, немного подумав еще и легкое домашнее платье, нажала на кнопку ОПЛАТИТЬ. Через минуту перезвонил менеджер магазина и пообещал, что все

привезут сегодня. Что ж, теперь можно было расслабиться, позавтракать и... поближе познокомиться со своим новым телом. Первые два пункта программы мне удалось выполнить, но только я добралась до постельки, как в дверь позвонили.

- Ого, - подумала я, - вот и вещички приехали, ну и скорость...

Быстро, ну не очень быстро, если честно, я втиснула свои пышные формы обратно в уже снятую пижамку и с криками "сичас, сичас" понеслась открывать дверь. Мне так не терпелось примерить покупки, что даже не посмотрела в глазок.

А зря...

Дверь открылась, но вместо курьера на пороге стоял Павлик. Мое сердце оборвалось и подстреленной бабочкой рухнуло куда-то вниз живота...

Мы, наверное, больше минуты смотрели друг на друга. Паша опомнился первый и, с трудом оторвав взгляд от моих достоинств, произнес:

- Привет, я Павел. А Саша дома?

При этом и голос, и выражение его лица были странными. Он был как-то непривычно для себя напряжен и немногословен. Впрочем, я тоже была расстеряна и лихорадочно думала как себя вести.

- Его нет... Он уехал... В Тулу... А я... его сестра... Двоюродная... Тоже Александра... - я старалась говорить высоким голосом, но получалось хреново, как у гея из дешевой комедии.

- Александра, Вы извините меня, мы с Сашкой вместе работаем, а он сегодня не вышел на работу, на звонки не отвечает. Проблема в том, что у него ключ от нашей системы, такая штучка

типа флэшки, на фирме проблемы и нам нужен этот парень (при этих словах он как-то странно посмотрел на меня) или хотя бы ключ.

Я слушала его и с трудом вникала в смысл сказанного, меня смущал его уверенный взгляд самца, бесцеремонно разглядывающего меня, свой собственный нелепый наряд, я много бы дала за возможность встретить его уверенной, красиво одетой.

- Может быть Вы позвоните ему?

- Павел, - я начала понемногу приходить в себя, - брат забыл дома телефон, но я попробую поискать ключ в его вещах.

- Спасибо, а пока Вы ищите, я бы выпил чашечку кофе, можно? - говоря эти слова он бесцеремонно зашел в квартиру и уже принялся раздеваться.

- Хорошо, только Вам придется сходить в магазин и купить чего-нибудь к кофе... И сам кофе тоже, в доме шаром покати - я перехватила инициативу и была очень горда собой.

Он ушел, а я сразу же бросилась мыть голову, наверное у женщин это развито на уровне инстинкта, волосы должны быть блестящими и шелковистыми. И, наконец свершилось настоящее чудо, а не какая-то магическая фигня -как только я вышла из ванной, позвонил курьер из интернет магазина, оказывается мои вещички уже заходят в подъезд.

Неужели жизнь и правда налаживается?

Только почему на моей руке вновь тяжелым древним золотом светится Первое Кольцо?

Быстро разобравшись с курьером, ведь времени у меня было не много, я с волнением открыла пакет. Платьице оказалось очень миленьким, как все-таки здорово, что я его заказала, но первым делом – белье. Лифчик, черт, какой на хрен лифчик – бюстгальтер поразил меня своим размером, он был огромный, плотные чашки напоминали половинки приличного арбуза, широкие лямки, похоже я сильно ошиблась и из-за этого слегка расстроилась, на этот предмет возлагались большие надежды. Но примерив я удивилась еще больше – он был почти как раз. Неуклюжими, неопытными движениями я разложила по чашечкам свои гирьки и замурлыкала-застонала от удовольствия. Конструкция была настолько совершенной, что вся тяжесть каким-то волшебным образом перераспределилась, наполнив меня чувством комфорта и уверенности. Чашечки были велики лишь самую малость, ложбинки не получилось, но и без нее матовые полушария моей груд смотрелись эффектно, восхитительно-возбудительно. Я замерла от восторга, любуясь собой, но почти сразу же вспомнила, что времени у меня совсем мало. Трусики совсем не подходили к бюстику, но уже некогда было копаться в белье.

Теперь платье. Скользнула в него и застыла в восторге от своей кричащей женственности. Пожалев, что не надела корректирующие шортики, все-таки несколько складок можно была сгладить, бросилась выбирать обувь, но, подумав, решила остаться в мягких домашних туфельках с меховой отделкой, ведь лак и каблуки явно не подходили к простому платью. Гость задерживался (Господи, как я волнуюсь – он же придет?) и я решилась на макияж, откуда во мне все эти бабские штучки, а главное уверенность, что ничего важнее быть не может? Немного тона на лицо, чуть румянца на скулы и полунамек на тени на веках, ресницы решила не трогать, интуиция подсказала, что для этого нужна твердая рука (а я дрожала как девочка-подросток перед первым свиданием, впрочем это и было первое свидание с мужчиной).

Губы, такое чувство, что я красила их всегда... Нет, очень яркая, вечерняя, не подходит к домашней остановки. Боже мой, дай мне еще несколько минут. Дуррррра, зачем было стирать ладошкой, когда ее мыть… Вот эта пастельно-коралловая, как раз под анькину оправу… Теперь капельку парфюма, кажется в этом флакончике моя её любимая вода... И посмотреть на себя в большое зеркало...

Немного прищурилась, все-таки очки были слабые для меня, и засмеялась от удовольствия – результат мне очень понравился, передо мной было олицетворение женственности, теперь даже мужские атавизмы не так бросались в глаза, хотя я непроизвольно немного сузила плечи и спрятала руки за спиной. Все равно хорошо. Не успела я это подумать, как раздался звонок в дверь. Я бросилась открывать, но опомнившись задержала дыхание и подождала минуту, не хочу, чтобы он подумал, что я ждала его под дверью. Ну все, можно открывать.

Он стоял красивый и уверенный как Бог, в одной руке держа огромную, прекрасную розу (мой первый цветок), в другой пакет, из которого выглядывал тортик и бутылка шампанского. Я с удовлетворением отметила его ошарашенный вид и изумленный взгляд, которым он просканировал меня от меховых шариков на туфельках и, неприлично долго задержавшись в зоне декольте, до свежевымытой головы.

- Саша, это Вы? – спросил он внезапно охрипшим голосом.

- Не узнали? Вот что значит всего лишь вымыть голову.

- Ну… Ээээ… Я имел ввиду, что Вы очень…, - заблеял он.

- Изменилась?

- Нет, Вы очень красивая.

- Ладно уж, заходите, Павел и раздевайтесь, в смысле снимайте пальто, - Господи, какие эти мужчины смешные, подумала я, и еще с удивлением отметила, что мне нравится называть его по имени.

Он разделся и я сразу отдала ему флэшку, а после этого началась предсказуемая до банальности игра между мужчиной и женщиной, с очевидным, но от этого не менее ожидаемым обоими игроками финалом. Он изображал галантного  кавалера, для которого достаточно лишь интеллектуального общения с красивой девушкой, я же (и где во мне все это скрывалось?) – благопристойную воспитанницу института благородных девиц, хотя, вот бл…ая сущность, потекла уже

в прихожей. И оба мы вели себя и партнера к долгожданной развязке. Моя новообретенная женская сущность, подогретая «подарками» обоих ведьм требовала полного раскрытия и для этого нужен был настоящий, полноценный, опытный

мужчина. Я любила Аню и Свету, но это были, пусть особенные, но все-таки женщины, мне же хотелось понять себя через мужчину. Паша был, наверное, для этого лучший вариант – я его знала, он был мне просто симпатичен и при этом он

был рафинированный российский мачо. Что-то необычное в его поведении настораживало меня, но шампанское быстро сняло эту проблему, как оказалось новое тело моментально пьянеет и уже минут через пятнадцать я, положив свой

бюст на стол, призывно смеялась, сто раз слышанным до этого, пашиным пошловатым шуткам. Наконец, как же я этого ждала, он решил, что прелюдия была достаточной продолжительности, и перешел к активным действиям.

- Нет, подожди, не здесь, иди в спальню, а я зайду на минутку в ванную, - я мягко, но с неимоверным трудом, оторвалась от его губ, убрала жадную руку со своей роскошной груди, с которой он успел каким-то неимоверным способом сорвать такую, казалось, непробиваемую броню, и подтолкнула его в сторону комнаты.

В ванной я провела осмотр (эти дни ушли, но обещали вернуться, пошутило мое подвыпившее сознание), поправила, как мне показалось прическу и поспешила к своему первому мужчине. Когда я вошла в комнате, то увидела, что Павлик стоит у окна и рассматривает эту чертову шкатулку. Не помню, чтобы я оставляла ее на видном месте, мелькнула мысль.

Он обернулся ко мне и спросил:

- Саня, а что это за вещица?

Глава 14

У меня от неожиданности перехватило дыхание, Павлик назвал меня Саней так, как обычно называл Бодрова из прежней жизни. Он догадался, понял, кто-то ему рассказал правду? Мысли неслись в моей голове как болиды формулы, быстрее, чем красная краска смущения и растеряности заливала лицо.

- Я Саша, а не Саня, - постаралась говорить как можно спокойнее. – А эту… штуковину брат привез из Таиланда, но я не знаю для чего она, какая-то безделушка, наверное.

- Сашенька, извините, я не хотел Вас обидеть, просто привык на работе с Бодровым – Саня, Саня. Но я не просто так спросил, у меня есть знакомый востоковед, я видел у него нечто подобное, он рассказывал, что это связано с какой-то древней магией. Кажется в таких шкатулках колдуньи хранят ритуальные диски. Саня ничего про них не говорил?

Мое сердце забилось так сильно, что мне подумалось, если бы не объемная грудь и бронеподобный бюстгальтер оно выскочило бы наружу. В такт ему тяжело пульсировало Кольцо, одновременно и пугая и придавая чувство защищенности. Врет, врет - это было так очевидно и неприятно, что все мое возбуждение мгновенно исчезло, но постепенно я взяла себя в руки и решила принять его игру. Успокоившись, я внезапно осознала, что он так и не разделся, только снял пиджак, ну что ж, теперь понятно, его приход имел только одну цель – шкатулка. Неужели он выполняет задание Миры? Что она ему пообещала или чем пригрозила? И как этот дурачок умудрился ей поверить.

- Сашенька, Сашенька, - его голос был тихим, вкрадчивым, он обволакивал меня, пытаясь проникнуть через слух куда-то в душу, я инстинктивно по-детски закрыла глаза, так наивно пытаясь возвести перед нами барьер.

- Сашенька, дай мне на время шкатулку, я покажу ее своему знакомому, может быть он что-то скажет полезное для тебя, то есть для твоего брата.

Закрыть глаза было совсем женским и совсем неудачным поступком, так как последние слова он прошептал мне прямо в ушко, при этом его руки нежно легли мне на плечи, потом пальцы утонули в волосах. От чего я вся задрожала и по телу побежали мурашки, после этого, видимо почувствовав мою слабость, он уже гладил, вернее сказать лапал меня всю  - бедра, попу, грудь. Руки были грубы и тяжелы, но его губы - легки как ветер и нежны как бархатистый персик, они порхали по моему лицу, шее, груди как бабочка и это лишало меня остатков воли. Сопротивляться нарастающей волне насилия я уже не могла и, перестав сдерживаться, застонала. Павлику нельзя было отказать в умении, наверное все его рассказы о многочисленных и ярких победах были правдой и мне неудержимо захотелось пополнить коллекцию его трофеев.

Он уверенно развернул меня и, положив ладонь на голову, наклонил. Чтобы не упасть я облокотилась на широкий подоконник, уже готовая к вторжению и ждущая, вернее жаждущая этого. Паша, по-прежнему не раздеваясь, одной рукой продолжал разогревать меня ласками, а другой доставал свое сокровище из широких штанин, при этом мое мужское прошлое робко напоминало, ты и сама так раньше делала, когда была мужчиной. Я уже умирала от нетерпения, но он только дразнил меня, проводя головкой по влажным, набухшим, пропитанным электричеством желания, губкам. Я подавалась всем телом к нему навстречу, стараясь поймать эту юркую рыбку в свою ловушку, но он только отстранялся и хрипло смеялся. И когда уже мое сознание было на грани взрыва, ЭТО горячее, твердое, огроооооомнооооое, ворвалось во влажную, изголодавшуюся пасть, которая сразу же сжала ЭТО всеми своими складочками, мышцами и…

Тут же пришла первая волна, кажется я закричала и чуть было не упала. Но Павлик удержал меня и начал размеренно, как маятник, вбивать в меня наслаждение. Безумие сменилось осознанным восторгом и я, подстроившись под ритм, методично подавалась навстречу своему самцу, пытаясь обернуться и поймать его губы поцелуем. Внизу по улице шли прохожие, мчались машины от которых меня отделяло лишь оконное стекло и несколько этажей. Я смотрела на них и хотела закричать, смотрите, я восхитительная, женственная и мне невозможно сладко. Вскоре мы кончили уже одновременно, он вышел из меня, а я, повернувшись, обессилено села на подоконник. Мне было очень хорошо, но я, наученная горьким опытом последних дней, подумала, неужели в моей жизни еще будет что-то плохое?

Ничего плохого не случилось – случилось ужасное. Не успела эта мысль растаять, как дверь в спальню открылась и с радостными криками «сюрприз, сюрприз» на пороге появилась Света. Она замерла на пороге и улыбка медленно сползла с её лица.

- Саша…? Это ты…? Это вы… - голос ее задрожал, в одной руке у нее были цветы, а в другой бумажный подарочный пакет, и то и другое она уронила. Надо же, подумала я, это уже второй букет в моей жизни и всего лишь за один день.

- Света, - я соскочила с подоконника и одернула платье, - подожди, я все тебе объясню.

- Хорошо, только потом, ладно, а пока я не хочу вам мешать, - мертвым голосом сказала моя подруга и бросилась к выходу.

Казалось небо упало на землю и погасло солнце. В навалившейся темноте передо мной маячило как луна глупо ухмыляющееся лицо Павлика.

- Саня, ну я тоже пойду? Меня, наверное, заждались на фирме. А ты очень сладкий стал, я сначала не поверил в твое превращение, в это невозможно поверить нормальному человеку, но теперь вижу – это правда. Не расстраивайся, из тебя получилась потрясная телка, надеюсь это наша не последняя встреча? Так я возьму шкатулку?

- Ну если не боишься, милый - сказала я безразличным голосом, только, только начиная осознавать, что случилось непоправимое и я навсегда потеряла Свету и все остальное не имело для меня никакого значения.

- Вот черт, а я чуть не забыл, ты же обязательно должен сам ее отдать, так она сказала – и он испуганно сунул мне в руки шкатулку.

- Я даю тебе эту вещь, но напрасно ты поверил Мире, наивный глупыш, - и я отдала ее обратно.

- Какой Мире? Я не знаю никакой Миры.

- Ладно иди, это уже неважно.

Он повернулся и пошел к выходу, но в дверях обернулся:

- Да, тебе сказали передать эту штуку.

Я сразу же узнала магический диск и пыталась осознать, что эта штуковина сейчас значит для меня. Пока я думала, Павлик рассматривал волшебные предметы и вдруг удивленно присвистнул:

- Смотри, ты знал? Эти штуковины созданы друг для друга, похоже эта шайба жила в этой коробочке, - и он положил диск в ячейку открытой шкатулки.

Нехорошее предчувствие вспыхнуло во мене, я закричала:

- Нет, не надо…

Но было уже поздно, диск засветился изнутри, медленно наливаясь багровым светом, приподнялся над шкатулкой и начал раскручиваться, постепенно ускоряясь и ускоряясь.

Он увеличивался у меня на глазах, поглотил Павлика, полупрозрачный силуэт которого парил в воздухе, постепенно растворяясь в жутком, переливающимся всеми оттенками красного, мареве. Из этого сгустка вытянулись полупрозрачные нити-щупальца. Их движение замедлилось, стало тягучим и я поняла, что время опять замедлилось настолько, что было слышно как с кончиков стрелок настенных часов стекают свинцовые капли секунд и спустя вечность со звоном разбиваются об пол. Но все равно холодное пламя неуклонно и неотвратимо приближалось, готовое вновь переплавить меня во что-то иное. Не во что-то неизвестное, а в этого убогого недоумка Павлика, возможно и привлекательного как мужчина, но я уже не хотела быть мужчиной, я женщина.

Внезапно колдовские нити остановились в метре от меня и заметались по поверхности невидимой, но непроницаемой сферы, это Первое кольцо защищало свою хозяйку от враждебной силы. На границе этой преграды вспыхивали молнии, взрывались частицы, атомы, электроны, из чего там еще состоит вселенная, но внутри щита было тихо и спокойно, я знала, что даже прикоснуться к Женщине из Тени против ее воли Кольцо не позволит никому. Вдруг атака прекратилась и агрессивная плазма метнулась в противоположную от меня сторону, унося в своем вихре растворившегося героя-любовника. Вспыхнул ослепительный свет и все кончилось. Шкатулка, диск исчезли и только на полу остался застывший без движения Паша в какой-то странно-мешковатой одежде. Я бросилась к нему и остолбенела – это был не он, в огромном для нее мужском костюме передо мной лежала…

Я сразу поняла, что это только тело Светы, что сама она сейчас с трудом приходит себя в новом облике записного офисного Дон Жуана, но надежда, что это моя подруга, моя любимая женщина еще теплилась маленьким угольком где-то в глубине души. Уголек погас, как только она заговорила.

- Бл…, че это было, Сань? Ой…, - Павлик, а это был он в новом и неожиданном для себя облике внезапно замолчал, услышав свой, непривычно высокий голос и уже почувствовав что-то необычное в себе.

Вскочив на ноги, он, или вернее уже она, запуталась в огромных спадающих брюках и снова рухнула на пол. Все-таки психика у мужчин слабее женской и уже через минуту я успокаивала ревущую дурным голосом девицу, пытаясь хоть слово вставить между бесконечно повторяющегося «мама, мама, мамочка». Но на самом деле в этот момент я думала не об этой сопливой и ноющей проблеме, лежащей возле моих ног, а о Свете и о ее новом теле, мне ужасно захотелось увидеть ее, обсудить все произошедшее, помириться и…

Я оставила затихающую и потрясенно ощупывающую себя Пашу и стала набирать светин номер, но она долго не отвечала, а потом несколько раз сбросила мой вызов - чуда не произошло. Черт возьми, почему в жизни возможна всякая мистическая херня, а настоящее человеческое чудо такая редкость?

Я выбежала в прихожию, там никого не было, только на тумбочке лежала светкина сумка, видимо она забыла ее и вернулась скорее всего за ней, а не для того, чтобы поговорить со мной. У лифта тоже никого не было, я вернулась в квартиру и подошла к окну, возле которого совсем недавно… (много бы дала, чтобы этого не было) и увидела, как со двора выезжала знакомая красная Мазда и мне стало немного спокойнее от того, что с ней все не совсем плохо, тем более в этот миг сквозь тяжелые тучи пробился маленький лучик, словно луч моей надежды на счастье.

Глава 15

У меня появился ребенок. Девочка. Паша-Параша. Наверное ее полное взрослое имя Прасковья? Но только до взрослой, похоже, ей далеко, сейчас она вела себя как малявка мерзкого пятилетнего возраста – капризничала, ревела, каталась по полу и сучила ножками. Я прекрасно знал прежнюю хозяйку этого тела, а потому мне было очень странно смотреть на весь этот цирк. Света была железной леди, наверное сегодняшняя растерянность и срыв были первыми, что я видел за все время нашего знакомства. Павлик же стал настоящей бабой, он все ни как не мог успокоиться и метался из крайности в крайность. Видок при этом у него был тот еще, растрепанный, зареванный, из одежды одна рубашка и одна пижонская серьга в правом ухе, все остальное свалилось с него из-за огромной разницы в размерах этих двух особей.

Вообще-то я смотрела на него (нет, все еще путаюсь - на НЕЕ) с сожалением. Вот уж кто мог без проблем скрывать свою гендерную принадлежность – фигура как у юноши, грудь только обозначена (есть ли там хотя бы первый размер, непонятно), росточка невысокого, да еще щурится, пытаясь разглядеть окружающий мир, линзы, теперь уже бесполезные остались у Светы.

Я совсем запуталась в именах, родах и прочих идентификационных вещах. Такое количество превращений мой мозг свежеиспеченной блондинки отказывался это переварить. Так, решила я, Паша пусть останется Пашей, но будет ЕЙ, а Света… Ну дистанционно мне было сложно представить, что сейчас творится с ней, поэтому пусть остается для меня Светой. К сожалению, она сейчас недоступно, а потому пока придется заняться этой дурой. Постояв немного и посмотрев на непрекращающееся шоу, я взяла ее за плечи и хорошенько встряхнула:

- Кто тебя, дурака, вернее дуру, послал. Рассказывай, может быть еще все можно вернуть, - нагло соврала я, чтобы хоть немного успокоить ее. И, как не странно это подействовало. Всхлипывая, заикаясь, размазывая по лицу жуткий коктейль из слез и соплей, Паша заговорила:

- Я сегодня немного опоздал на работу…

- Ты всегда опаздываешь, не пойму почему тебе это сходит с рук.

- Ну я душа коллектива… Саня, как я теперь покажусь в офисе в таком виде? –он снова захлюпал и нервно затеребил свои жалкие девичьи грудки.

- Не отвлекайся, рассказывай, надеюсь что-нибудь придумаем. Что тебе велела Мира?

- Саня, бл…, я не знаю никакой Миры. Возле лифта ко мне подошла эта маленькая грязная азиатка и сказала, что хочет поговорить со мной.

- Гуля?

- Я чё, должен знать как зовут всех этих чурок-гастарбайтеров? Ну кажется Гуля.

- Паша, если бы Света не вернулась, ты мог вселиться в любого человека, а может быть и не человека, тебе достался не худший вариант. Давай дальше.

- Я хотел послать ее, итак опаздывал, но она вдруг застыла, а глаза стали какими-то стеклянными и ядовито-желтыми. Невозможно было оторваться от этого взгляда, а потом прямо в моей голове зазвучал скрипучий мерзкий старушечий голос. Мне было приказано забрать у тебя шкатулку, вернее сделать так, чтобы ты сам мне ее отдал. Еще она сказала, что с тобой стало, я почему-то сразу поверил ей, тем более это объясняло все твои странности.

- И ты сразу согласилась?

- Саня, ну не говори про меня «согласилась», я сейчас снова начну реветь. – Она сказала это и сразу заревела. Но я применил проверенный прием с тряской и жестко сказал:

- Ты сама виновата, что стала бабой и останешься ей навсегда, и уже не ты будешь рассказывать про сексуальные подвиги, а кто-то другой, про то как ты стонала под ним и умоляла дать ей поцеловать твоего героя.

- Нет, бл.., бл…, мне это сниться, этого не может быть, я мужик, мужик. – Она снова забилась в истерике. Тогда я молча подняла ее и бросила на кровать.

- Что ты делаешь, не трогай меня…

Но вот она затихла, к чему-то прислушиваясь, и, на минуту замолчав, тяжело задышала – это я своим язычком нежно-нежно коснулась одной маленькой, но очень чувствительной кнопочки на ее теле, на время забыв, что передо мной только тело моей любимой.

Паша пришла в себя минут через десять после того, как первый в ее жизни женский оргазм вывернул прежнюю вселенную наизнанку, превратив трехмерный мирок мужчины  в многогранный женский космос. Я с легкой усмешкой наблюдала за тем, как она открыла свои опустошенные близорукие глаза, пытаясь понять где, что, почему. По своему свежему опыту я знала, что вокруг нее мутное блеклое марево, в котором только угадываются предметы. Выражение испуга на пашином лице сменялось удивлением, надеждой, потом нескрываемым ужасом и отчаянием. В то время, когда глаза стали ей плохим помощником, руки медленно скользили по такому чужому, пугающе незнакомому телу – гладкая, нежна кожа, грудь – маленькая, но волнительная и чувствительная, упругий и чуть-чуть округлый животик, короткая шерстка на лобке и эта пьянящая влажность чуть ниже. Пашкины тонкие и длинные пальчики с аккуратными, очень ухоженным ноготками нырнули туда, куда она раньше врывалась как победитель и завоеватель. Теперь же ЭТО было ее личное и теперь она будет не брать ЭТО, а давать, награждая и, в чем-то, покупая своего героя.

Я улыбалась, смотря на эти первые, такие неловкие ласки – видно было как она сосредоточено и удивленно трогает свои губки, вздрагивает от резкого прикосновения к волшебному бугорку, скрытому в их складочках, сначала робко, а затем все увереннее и увереннее погружает пальчики внутрь бархатистого таинства. Вот она начинает дышать чаще и чаще, звук дыхания сначала становится хриплым, но затем его сменяют стоны и смешные оханья. Так, вот девочка и доигралась - пашино тело выгибается дугой, она судорожно сводит свои худенькие, но очень стройные и длинные ножки, ее тело сотрясают набегающие волны, она стонет снова, но уже по-другому, тихо, обреченно и постепенно затихая.

Я лежала и смотрела на свою новую подругу, радуясь ее наслаждению и понимая, что скорее всего это досталось ей навсегда, пройдет несколько дней, может быть месяц и она превратится в полноценную женщину, понемногу забывая словно ушедший сон свою прежнюю жизнь. Прошло минут десять, прежде чем она вспомнила о том, что с ней случилось и снова заплакала, обращаясь ко мне:

- Саня, что теперь будет? Что мне делать? И что у меня с глазами, я ни хера не вижу, бл… Вот попал...

Паша сидела на кровати, похожая на маленького взъерошенного воробья, вернее на мокрую слепую курицу, растерянная, с красными носом и глазами, с расстегнутой и мятой мужской рубашке, из под которой выглядывало тело еще не оформившейся девушки-подростка, худое, с небольшими холмиками грудей, которых венчали невыразительные бесцветные соски. Мне снова показалось, что передо мной моя настоящая Света и я опять немного загрустила. Но вскоре опомнилась и, с гордостью посмотрев на свою НАСТОЯЩУЮ грудь, жестко сказала:

- Перестань ныть, ты женщина, у тебя тело Светы и, возможно, это навсегда. Пойдем.

Я встала и, взяв ее за руку, с силой подняла с постели и повела в прихожую к заветному зеркалу. Конечно, мне было проще, мое превращение было постепенным, длительным, я получала изменения постепенно и так же постепенно привыкала к ним, на Пашу же все свалилось сразу. Она безвольно пошла за мной. По пути мне показалось, что я еще немного пополнела, ляжки при ходьбе терлись друг о друга, попа и грудь колыхались, к тому же от тяжести груди заныла спина, так что мне пришлось оставить новоиспеченную Павлу-Прасковью-Парашу (надо все-таки определиться с полным именем моей девочки) перед зеркалом и вернуться в спальню за бюстгальтером. Да, в этот раз он сел как влитой, грудь полностью заполнила чашечки и даже образовала над ними едва заметные валики. Мне сразу стало легче, удобнее и я вернулась к подруге.

Она неподвижно стояла перед зеркалом, щурилась, пытаясь что-либо рассмотреть, не догадываясь или боясь подойти ближе. Я открыла светкину сумочку и отбросив условности морали провела ее ревизию – права и документы на машину (ну это с ее теперешней внешностью неактуально, визитница с банковскими и дисконтными картами (нужно отдать как можно быстрее), очечник (это пригодится уже сейчас), пара безделушек, какие-то документы, губная помада. Ключей от квартиры и машины, слава Богу, не было, да и как бы она уехала, но это была ее натура – таскать ключи, айфон, деньги в карманах куртки. Я открыла футляр, достала очки:

- На, надень очки.

- Че я, ботан, носить окуляры? Нахрена они мне.

- Паша, запомни, - тут я уже не сдержался, - ты не ботан, а ботанка, и без этого прибора к тому же полуслепая.

Я сама надела ей очки. Паша сначала матюгнулась, но вдруг ее взгляд скользнул по отражению в зеркале и она замерла. Этот ступор длился пару минут, потом она неуверенно сняла рубашку и снова впала в кому.

- Сань, это что, я?

- Бл.. – мое терпение лопнуло, я подошла ближе, взяла ее руки в свои и стала водит по телу – Чьи это волосы, лицо, грудь, бедра, жопа, п…да? Чье это?

- Мое…? Мое... Епть, ну а почему я такая страшненькая?

- Почему страшненькая? Ты очень даже ничего, а мозги вообще супер… - Я запнулась, вспомнив, что мозги, к сожалению, не передаются при трансформации.

Несмотря на кажущуюся, по крайней мере мне, забавность ситуации, она принесла только массу новых проблем. Необходимо было дождаться, пока Паша придет в себя, решить проблему с одеждой, а значит и с возможностью передвигаться в окружающем мире, понять, что делать с Прасковьей (ну что делать, если Павлик снимал квартиру в Химках, а это ближайшее Подмосковье), и, по возможности более подробно расспросить ее про Гулю, мне уже совершенно не хотелось возвращаться в мужскую ипостась, но понимать что происходит вокруг меня было необходимо. Тем более, что мое превращение было не полным, а я хотела быть уверена, что стала полноценной женщиной.

Начать я решила с самого простого. Паша и Света были точными копиями друг друга, а потому хотя бы проблем с документами быть не должно. Светка не представляет жизни без машины, Павлик тоже – без прав, как и без паспорта, кстати, жить можно лишь до первого мента. Еще вставали имущественные проблемы, но это уже пускай они сами договариваются. Паша хоть и был баламут и тот еще хорек по жизни, но все же в его порядочности я не сомневалась, поэтому за Светкину недвижимость я не переживала. Попробовала еще раз дозвониться до обиженной подруги (я пока не могла думать о ней как о мужчине), но она упорно не отвечала.

Света позвонила сама. Но не мне, а Паше. Говорила в основном она, а Прасковья (я точно - стерва, ведь мне очень нравилось называть эту новоиспеченную дуру этим чисто бабским именем) только кивала головой невидимому собеседнику, иногда вставляя только несколько слов – в основном «да» и «не знаю».

- Это … Света… Только у неё мужской голос, мне показалось очень похожий на мой.

- Ррррр, Паша, когда ты перестанешь тупить, у неё не похожий голос, а твой, у нее все твое. Кроме документов.

- И шмоток, она сказала, чтобы я не забыл еще и вещи, хотя бы на первое время. А мне отдаст свои.

Тут она, видимо, снова осознала случившуюся катастрофу и опять заныла, стоя передо мной в позе какой-то греческой тетки из учебника истории – стыдливо прикрыв одной рукой свои грудки, а другой – треугольничек между ног. Это было так уморительно, что я расслабилась и заржала своим мерзким низким смехом. Господи, как жаль, что наш обмен с Аней не был окончательным, как мне хотелось получить ее невысокую, но такую ладную фигурку и бархатный голос. А так мне досталось только определенное сходство и эти дурацкие очки. Вспомнив о жене, я подумала, что и нам хорошо бы поменяться с Анной документами, если я так изменилась, то она тоже должна выглядеть совсем как мужчина. Надо будет позвонить им и заодно узнать как дела. Из задумчивости меня вывел голос подруги:

- Саня, только он сказал, или она, в голове не укладывается это все, - Паша тяжело вздохнула, но было видно, что она уже немного успокоилась, вернее, свыклась с ситуацией, - Вообщем Светка пока не хочет тебя видеть. Но ты хоть съездишь со мной? Один я, ну хорошо, хорошо, ОДНА не доеду.

- Ладно, подружка, одевайся.

Она покраснела, хотела что-то сказать, но сдержавшись, принялась молча застегивать рубашку.

- Нет, милочка, так не пойдет, конечно девушка в мужской рубашке это очень сексуально, но в любом случае не твой размерчик. Теперь у тебя будут совсем другие вещи. Ну что надулась? Кто-то виноват в том, что случилось? Кто согласился обокрасть лучшего друга, да еще решил, что будет прикольно и трахнуть его? Чего хоть тебе пообещали за предательство?

- Она сказала, что я стану неутомим в сексе, но теперь это невозможно…

- Ну почему же, - со мной случилась истерика, так я давно уже не смеялась. Мне даже пришлось с силой сдвинуть ноги, чтобы… вообщем женская физиология не переставала преподносить сюрприз за сюрпризом, да ладно, все равно нужно перед дорогой помыться, да, вспомнил я анины уроки, надо помыть и новоиспеченную девочку.

- Паша, Паша, боюсь ты еще не раз вспомнишь этот подарок и, надеюсь, у этой твоей особенности найдутся ценители. Все, хватит болтать, пойдем в ванную, я преподам тебе урок интимной гигиены, это тело требует особого ухода, ну а потом мы оденем нашу куколку соответственно обстоятельствам.