12. Зимние каникулы (Секс каникулы)

Зимние каникулы.

Зимние каникулы девчонки предложили провести вместе, кататься на лыжах, съездить куда-нибудь на экскурсию, хорошо отдохнуть, может быть, с шашлыками, с костром, но не далеко от дома. Получив табели за четверть мы остались довольными, за что и решили поощрить себя достойным подвижным отдыхом. Однако, человек предполагает, а бог располагает.

Первые дни каникул, они же последние дни уходящего календарного года, так и начались. На следующий же день после окончания учёбы мы ушли на лыжную прогулку в парк. Конечно, после уже привычного утреннего моциона. В одном из мест недалеко от начала оврага было расчищено ещё при коммунистах место, удобное для организации горного спуска. Какой-то предприниматель установил самодельный подъёмник. Цена подъёма была не велика, поэтому народу было достаточно. Блатные не любили там бывать, хотя богатых было довольно много.

Домой вернулись перед обедом довольные, чуть уставшие и отдохнувшие. Как и после школы одна пошла готовить обед, а другая повела меня в спальню. Даже в постели девчонки оказывались уже готовыми к спариванию. Не требовалось ни прелюдий, ни ласк, ни поцелуев. Наверно так получилось, что мы всегда спешили. То спешили поскорее начать домашние задания, чтобы успеть их сделать. То спешили, пока моя мама не пришла. Возможно, выработавшийся график случек приводил девчонок к готовности, так же, как это было у меня. Всё время, пока мы делали что-то, не возбуждались, по крайней мере я. Но подходило время идти в спальню, и без каких либо причин начиналось возбуждение. Порой оно было несвоевременным (когда кто-то из наших мам был в гостях). Наверно, что-то подобное было и у моих девчонок. Просто, у них признаки не бросались в глаза.

Ничего не менялось, кроме вида занятий. Теперь вместо учёбных занятий мы катались на лыжах. После обеда девчонки уговорили пройтись с ними по магазинам.

Похоже прошёл и следующий день. Только в этот раз мы не катались с горки, а прогулялись на лыжах вокруг коттеджного посёлка. Оказывается, он очень большой! А после обеда съездили в городской музей.

Надвигались новогодние праздники. Девчонки задумали сделать собственный междусобойчик с самодельным тортом, пирогами и прочими вкусностями. К этому времени я уже убедился, что они очень умелые хозяйки. Готовить умеют не хуже взрослых. С ними поработал над торжеством и я. Мне поручали чистить картошку, лук, морковь и прочие неответственные работы. За этой вознёй прошёл целый день. Сготовили, конечно много, но не настолько много, на сколько казалось мне. Около шести часов девчонки сводили меня в спальню.

Едва мы привели себя в порядок, как к нам пришли мамы девчонок со своим угощением. Это они принесли мне благодарность за хорошую учёбу дочерей. Да и дочерей порадовали этим угощением. Вместо алкоголя (а мы его тоже не планировали) нам принесли целый пятилитровый баллон вкуснейшего морса. Нам его хватило как раз почти до Нового года. Мои родители были ещё в рейсе. Прибыть они должны были второго января. Обе мамы очень огорчились, что никак не могут познакомиться с моей. Может во время каникул? Но на зимние каникулы родители Тани уезжают на Урал к родственникам. С собой они берут и Таню. А родители Ани пока не придумали, куда денутся.

После ухода мам, которые разрешили дочерям погулять на площади, мы потанцевали, побесились в какие-то игры, а потом собрались на площадь. Если бы мы пропустили поход в спальню, то я бы понял дальнейшие события. А случилось следующее.

Тане было приказано придти домой к трём часам, так как родители на это время заказали такси к поезду. Поезд был дополнительный, видимо, поэтому он шёл ночью.

В 12 часов ночи вокруг площади забабахали салютные мортиры. Фейерверк был очень красивый, хоть и не долгий. Народ свистел и визжал при каждом залпе. Потом началось настоящее веселье. На площади было много всяких снежных фигур, с которых катались, вокруг которых танцевали и веселились. Таня была опечалена отъездом, поэтому особо веселиться не хотела. Она всё время жалась ко мне. Несколько раз мы прокатились с ледяной горки, где Анька столкнулась с каким-то высоким парнем. Видимо, это привело к их знакомству. Она притащила его к нам, познакомила и утащила кататься.

Несколько раз видели её танцующей то в одном круге, то в другом. Даже русскую с ним сплясала. Подходило время нам уходить, а Анька всё просила подождать. Будто нам на выручку появились её родители. Они были хорошо навеселе. Я объяснил ситуацию, показал, где находится Аня, добился, чтобы они увидели друг друга, и мы с Таней ушли. Домой добирались на троллейбусе, которые пустили до трёх часов ночи. Было 2 часа, когда мы, наконец, оказались дома. Таня очень не хотела расставаться. После спальни нам едва хватило времени выпить чаю. Таню радовало, что с нами не было Ани, что она всё может забрать одна.

Я помог её родителям вынести чемоданы, дождал с ними такси и помахал им в след. Ехать опять на площадь было уже бессмысленно. Вряд ли у народа хватило сил праздновать Новый год до самого утра. Тем более, что Аня оставалась под присмотром своей матери.

Почти весь день проспал. Во-первых, пришлось не спать почти до утра. А во-вторых, Таня за час перед расставанием меня так «устирала», что я только ждал, скоро ли доберусь до постели.

Меня разбудил звонок в дверь. Думал, звонила Анька, но оказалась её мама. Она сразу спросила, где дочь. Я напомнил, что оставил Аню под её наблюдение, а сам ушёл с Таней. Разорваться на обеих никак не мог. Анина мама не поверила и обшарила все углы квартиры, заглянула даже в шифоньер. Пока она искала, я успел одеть штаны, потому что чувствовал себя перед ней в трусах как-то неуютно. На мои вопросы она отвечала что-то неопределённое. Как я понял, она потеряла Аню на площади, а та до сих пор не вернулась домой. Но где её искать, я даже предположить не мог. Может, у кого-то из родственников?

Мама Ани ушла к двоюродной сестре в соседний микрорайон. Не чувствуя своей вины, я поужинал (был уже вечер) и лёг спать. Похоже, что родители Ани хорошо повеселились: маму Ани до сих пор ещё покачивало, а отец, видимо, ещё так и не отошёл.

Утром мне надо было бежать на вокзал встречать груз родителей. К каникулам они собирались привести большую партию товара. А у их сменщика что-то не получалось (набрался, наверно). После праздника не только у партнёра родителей были проблемы. Заказанное грузотакси опоздало на два часа. Я израсходовал все деньги на таксокарте, пока он приехал. Едва загрузил кузов тюками, как что-то сломалось. Машина проехала ещё метров 200 и заглохла окончательно. Пока таксист вызвал другую машину, пока пришла другая машина, и я перегрузил тюки из одного кузова в другой (водители вообще не хотели помогать) наступил вечер. Мы проехали половину дороги, как машина заглохла. Шофёр не сразу понял, что у него кончился бензин. Что делать с таким количеством товара я не знал. На моё счастье нас уже разыскивал папа. С ним и мамой мы на тачке перевозили тюки в квартиру. А водитель так и не нашёл себе заправщика.

Родители уговорили переночевать у них. Мама угостила меня какими-то сибирскими яствами. Спал я в большой комнате на тюках с одеждами. Утром встал с больной головой. Кое-как сумел раскачаться, а родители уже собирались на рынок. Мы на тачку загрузили сразу два тюка. Пока установили палатку, развесили товар, пошёл покупатель. Товар шёл нарасхват. Ведь каникулы были и у родителей. Пришлось нам с папой ехать ещё за одним тюком. После обеда рынок сворачивался. Торговля ещё шла часов до четырёх, но уже вяло.

Пока привезли остатки товара домой, пока мама накормила меня, пришла пора ехать домой и мне. Мне больше не хотелось спать на этих тюках, от которых до обеда болела голова. Да и про Аню надо было узнать.

Мать Ани дверь открыла, но разговаривать со мной не стала, а без слов захлопнула её перед моим носом. Она всё ещё считала меня виновником потери Ани. Я опять позвонил. Не знаю за что, но она отругала меня последними словами. Я так и не понял, за что меня так. Но понял, что Аня вернулась, но не в нормальном состоянии.

На следующий день я опять помогал родителям, а после работы опять зашёл сначала к Ане. В этот раз мама Ани смилостивилась сказать, что дочь её в венерологическом диспансере. Но при чём здесь я? На это ответа не было, но дверь опять захлопнулась. Как Анька терпит таких родителей?

На следующий день я отпросился у родителей пораньше. В вендиспансер меня не пустили и никаких сведений не дали. Опять ничего не сказали и её родители.

Каникулы промелькнули, как один миг. Помощь родителям очень хорошо отвлекала. Завтра в школу. Там, может, узнаю, что с Аней. Сегодня должна приехать Таня. Родители её сразу же купили и обратный билет, поэтому дату приезда я знал. Ждать их на вокзале не было смысла.

В семь часов раздался звонок. В квартиру заскочила Таня. Она сразу же повисла на моей шее, поливая грудь слезами. Я успокаивал, как мог. Оказывается, что она так соскучилась. Спросила про Аню. Я сказал, что знал.

-- И когда она была с тобой последний раз?

-- Вместе с тобой.

-- И как ты?

-- Никак. А ты?

-- Я-то что? Мама говорит, что мужики три дня без бабы не могут обойтись. Папа каждый раз болел, если мама ему не давала по какой-либо причине. А ты не болеешь?

Я не болел. Но от касаний Тани, от напоминаний об ЭТОМ моё достоинство просто взвилось. Я уже начал чувствовать, как мошонка стала прижиматься к животу: значит, скоро яйца защемит. Но очень уж поздно Таня пришла.

-- Меня родители за хлебом послали. Им трахнуться срочно надо, а как от меня избавиться, не знают. Вот и послали.

-- На их счастье булочная у нас закрыта. Надо в гастроном идти, если там что осталось.

-- Я туда боюсь.

-- И не ходи. У меня свежий хлеб куплен. А мама ещё выпечки на три дня послала.

-- Тогда, Коля, давай прямо здесь…. А то пока разденусь, пока оденусь….

-- Что?

-- Ну…, вон у тебя как…!

Таня тронула рукой ниже живота. Я с некоторых пор перестал смущаться вдруг или не вдруг напрягшегося имущества. В тот момент даже не заметил своего состояния. Рука девчонки попала чуть ниже. Это касание показалось ударом. Поджавшаяся мошонка отозвалась тупой болью. От неожиданности даже чуть присел, издав непроизвольный стон.

-- У папы так же бывает. Давай…!

Таня повернулась ко мне спиной и опёрлась локтями на низкую узкую тумбочку для обувных принадлежностей. Я растерялся, посмотрел на толкнувший меня зад. Он был оголённым. Дальше всё пошло будто на автомате без участия головы.

Не успел ещё коснуться её тела, как услышал сначала тонкий писк и сразу же за ним звук очень похожий на звук дурного воздуха из кишечника. Автоматически задержал дыхание. Но в следующее мгновение, когда началось соединение понял, что воздух не выходил, а всасывался и совсем не в том месте, которое показалось в первый миг. Девчонка дёрнулась, но приняла. Хотя передо мной была моя девочка, ощущения были непривычные. Вошедший в неё воздух выдавился моим хозяйством обратно. То ли от него, то ли ещё от чего, но она показалась непривычно широкой.

-- Коля…! Прости…! Нечаянно как-то…!

Ещё не достигнув дна понял, что идёт извержение спермы. Таня, наверно, вырвалась бы, но почувствовав моё состояние замерла, видимо, выжидая, пока кончится моя разгрузка. А выходило очень много. Мне даже показалось, не моча ли из меня так хлещет. То ли от волнения, то ли от сброса напряжения, но почувствовал и быстрое ослабление. Сейчас моё хозяйство просто выдавится наружу! Инстинктивно прижался к её ягодицам.

-- Танечка! Прости! Наверно что-то не так сделал! Прости, пожалуйста!

-- Ничего! У папы так же бывает. Я видела. Отдохни, успокойся. Мы оба сильно хотели этого. Наверно….

Пытаясь хоть как-то загладить неприятность, стал тихонько двигаться. Кажется, это помогло. Моё хозяйство стало напрягаться. Уже через пару коротких движений появилась возможность делать более длинные. Но едва пришёл в норму, как Таня ткнулась головой в ладони и взвыла, стараясь зажать себе рот. На головку привычно оделась не то шапочка, не то что-то обжалось. Но у меня даже близко не было признаков оргазма. Почувствовав восстановление своей мощи, я задвигался размашистее, резче и активнее. У Тани выгнулась спина. Видел её мучение, но ни останавливаться, ни ослабить напор никакого желания не было. Наоборот, мне хотелось добиться её запредельного состояния.

Наверно, она за время нашего знакомства тоже научилась справляться со своим организмом. Продолжая всхлипывать и вздрагивать, Таня расслабилась. Но полностью от оргазма не избавилась. Он лишь ослаб, а через пару минут навалился на неё с новой силой. Вновь появилась шапочка, избавиться от воздействия которой я никак не мог. Мне показалось, что мы бились в совместном оргазме непривычно долго.

Уже остыв от переизбытка напряжения, мы ещё некоторое время стояли соединившись, без всяких поводов изредка толкая друг друга. Казалось, обоим не хотелось заканчивать этот процесс, но и начинать новый как-то не хотелось.

-- Коля! Мне идти надо. Родители догадаться могут. В это время очереди ведь не бывает.

-- У меня хлеб возьмёшь. Он сегодняшний, свежий.

-- Всё равно на сегодня нам хватит. Завтра пораньше приду. Ладно?

Пришлось разделиться. Пока я бегал на кухню за хлебом, Таня юркнула в туалет. Встретились в прихожей. Девчонка сразу же нежно прижалась ко мне.

-- Ты не обиделся? Плохо, наверно, получилось?

-- А я боялся, что ты обидишься. У меня тоже как-то не очень вышло….

-- У родителей тоже так бывает, когда долго пропускают.   Завтра будет всё нормально. До завтра!

Выхватив хлеб из моих рук, она чмокнула меня в щеку, на ходу сунула его в пакет, одновременно отрывая дверь.

Меня удивило случившееся. И воздух в тело Тани, и неожиданный спад моего достоинства. Тем более, что он произошёл не снаружи, а внутри. Такое не мог и предположить.

Помотался по квартире. Чувствовалось какое-то облегчение. И одновременно утомление. Утомление от необычности случившегося. Особенно угнетал едва не случившийся сбой. Хотел лечь и расслабиться, подумать. Незаметно для себя уснул. Во сне смутила мысль, что привыкаю к необходимости секса. Не будь этих девчонок, возможно, не было бы и такого иногда возникающего плотоядного желания.