Откровенность

Лили была взбешена. Опять Бо смотрел в окно, за которым плескалась Вселенная. Созерцание бездны , философские размышления разделяли их,   как контрольная полоса воющие государства. Безразличная сухость изводила , в глазах расцвели  зеленые травы, зрачки потемнели болотным мхом. Лили села напротив и вытянула белые ноги  на колени Бо. Он  размял пальцами изящные щиколотки, поглаживая  нежную кожу. Она все же нравилась ему любая и он  умел ей наслаждаться. В  откровенности   гнева, когда  шла   тяжелой волной женских обид, и в минуты нежности, захваченный в плен  причудливыми вензелями  искусных  ласк. Лили вся была творением Бо, он принадлежал ей взаимно.

В дверь позвонили, любовники приложили пальцы к губам и улыбнулись друг другу. Это  пришел  Люций, он опять будет  пьян, зол на девок и весь людской род.   Брат Бо отличный боец, жестокий зверь панкратиона, привыкший  отправлять  месиво из сильных тел в нокаут. Иногда Лили ходит на его выступления, вдыхая  кровь и боль побежденных.   Люций всегда в отличной форме и ему нравится женщина его брата. Бо тоже знает об этом , стараясь подавлять гнев и ревность. Лили хороша, своенравна, умело  держит  парней как  наездница вожжи.

Трель звонка не умолкала, Лили подтянулась ближе к Бо, развела бедра и села к нему  на колени. Обхватила лицо мужчины, прикусывая и целуя в  губы. Сладкий язык заскользил по зубам, деснам и нёбу Бо. Она вылизывала и высасывала его рот как  влагу, насыщаясь и иссушая. Мужчина сильнее сжал ягодицы своей подруги , толкаясь в нетерпении.   Лили прижималась  на встречу , обхватывая  крепче.

Люций сбежал по ступенькам, взбешенный и опьяненный близостью, что источала закрытая для него дверь. Он чувствовал запахи Лили, ее ритмичные покачивания на бедрах Бо, нестерпимое возбуждение проснулось  мужской силой. Поймав машину, назвал адрес. «Сад земных наслаждений», бордель, где он всегда как дома,    больше, чем клиент. Ведь там есть верная  Ева, наивный адепт   яблочных диет, практикующая сестра исцеления змеиным жалом. Однажды Люций вырвал ей его, с усмешкой наблюдая, как сбрасывая лицемерие, рассерженная  фурия  обнажается в своем естестве. Наматывая  волосы безумной на кулак,   отвешивал  хлесткие пощечины и ставил  перед собою на колени. Она брала его, хватая жадной рыбой, до лобка. Размазывая поверженные  губы  по паху, Люций думал о Лили.

Сегодня в номере был  и Адам, тем лучше, ему требовалась разрядка. Щелкнув пальцами, позвал Еву к себе, дива знала все причуды наперед. Наклонилась,   прогнулась,   прогладила  нежно  под мошонкой, сжимая. Чуть оттянула податливую плоть, пустила  тонкую слюну на член, завела язык в устье и забилась в него кончиком пронзительного   тока. Сзади за Евой встал Адам. Взгляды  мужчин скрестились над женским телом, натянутый провод  вожделения  сплелся в один клубок. Собранная энергия  разрядами выплеснулась в страсть.

Люций кончил, вымазанная в семенной жидкости Ева, облизывая губы, лакомилась вкусом дьявола. Адам оттянул ее, подставляя себя.   Он любил эту чертову куклу. В голубых глазах сомкнулись туманы,   источающие  мягкую  податливость. Сок  смешался, Адам забирал все, припадая к  телу Евы,    измученный жаждой наслаждения, отдавая себя без остатка. Люций безучастно смотрел на игрища, выкуривая, высушенные в горячем солнце, индийские травки.

Бездна перебирала шахматные фигуры, утомленная Вселенная играла звездами, перебрасывая галактики как  смятую бумагу. В горьком шоколаде зрачков все было ироничностью бытия. Каждой откровенно нравилось забавляться теми, кто верил в свою божественность.