Глава 1

Автор: Ольга Мати

Фэндом: Jared Padalecki, Jensen Ackles (кроссовер)

Основные персонажи: Дженсен Эклз, Джаред Падалеки

Пэйринг или персонажи: Дженсен/Джаред

Рейтинг: PG-17

Жанры: Слэш (яой), Романтика, Флафф, Повседневность, AU, ER

Предупреждения: нецензурная лексика, сцены насилия

Размер: миди

Статус: в процессе

Описание: иногда смерть это не конец. Иногда это только начало твоего пути.

— Стоишь на берегу и чувствуешь соленый запах ветра, что веет с моря. И веришь, что свободен ты, и жизнь лишь началась. И губы жжет подруги поцелуй, пропитанный слезой…

— Я не был на море…

— Ладно, не заливай! Ни разу не был на море?

— Не довелось. Не был.

— Уже постучались на небеса, накачались текилой, буквально проводили себя в последний путь… А ты на море-то не побывал…

— Не успел. Не вышло.

— Не знал, что на небесах никуда без этого? Пойми, на небесах только и говорят, что о море. Как оно бесконечно прекрасно… О закате, который они видели… О том, как солнце, погружаясь в волны, стало алым как кровь. И почувствовали, что море впитало энергию светила в себя, и солнце было укрощено, и огонь уже догорал в глубине. А ты?.. Что ты им скажешь? Ведь ты ни разу не был на море. Там наверху тебя окрестят лохом…

(Достучаться до небес)

Жизнь, знаете ли, такая штука, что очаровательной дамой она кажется только тогда, когда ты смотришь на других! Это сравнимо с тем, как ты сидишь в теплоте, закутанный пледом, на подоконнике... Желательно с кружкой ароматного горячего кофе в руках. И смотришь на улицу, где снегопад. Так вот, улица со всем этим снегом, весельем, пред рождественской беготней - это та самая жизнь. А, собственно, та, которая с кофе, - это я, которая всегда-всегда вне этой жизни.

Со страхом наблюдаю за тем, что там происходит. Замкнутая и нелюдимая, как сказали бы мои соседи и как считают мои бабушка с дедушкой. Но давайте обо всем по порядку. Зовут меня Эллисон Бредбери. Предвосхищая возможные вопросы, скажу: Рей Бредбери мне не родственник (хотя его "Вино из одуванчиков" читала раз так пять и думаю, что более жизнерадостное и доброе произведение трудно найти).

Я, выражаясь всем понятными словами, затворница и синий чулок. Меня так даже в школе называли. Как говорит моя единственная подруга, Мэдисон, это потому, что у меня в голове бродят слишком большие тараканы - мои страхи. Да, соглашусь. Их великое множество: начиная с того, что я боюсь ездить на машине, и заканчивая боязнью людей, пауков, высоты... Наверное, я что-то упустила.

Когда Мэдди и ее друг Стив однажды потащили меня на мост прыгать с тарзанки (якобы для борьбы с моим страхам высоты), там у меня началась такая истерика, что еще где-то час меня успокаивали все, включая работников этого экстремального аттракциона, которые посоветовали впредь вообще к этому мосту на пушечный выстрел не приближаться: похоже, своими криками я распугала всех желающих. Хорошо, что моя бабушка про это не узнала... нет, не убила бы, конечно, но мозг бы вынесла качественно и со вкусом, еще бы и карманных денег на месяц лишила.

Так о чем это я? Ах да, живу я в городе Кокер-сити в штате Канзас. Это небольшой такой городок с населением в полтысячи человек, ничем особенно не примечательный... Разве что в нем самый большой моток бечевки. Не знаю, чего все так ломятся на него посмотреть, я лично в нем ни чего примечательного не нахожу - обычный комок желтой веревки под крышей, и все.

Единственная, по-моему, достопримечательность, стоящая внимания — это наше озеро Ваконда, вот это да, я вам скажу, там так хорошо и просторно дышится!..

Часто, вместо того чтобы ехать в школу, я приходила на озеро и сидела там часами, переживая ссоры, неудачи в школе, сидя в тиши, прячась от людей и успокаиваясь под шум воды и легкий ветерок... А уж какой там закат, закачаешься!

Мы там с Дженсом, моим котом, частенько пропадаем. Вот, например, как сейчас, когда я опять сбежала из дома. Вообще-то я вот уже год как учусь в Арканзасе в колледже на медицинском факультете...

Кстати, одно из многих требований моих опекунов и по совместительству моих бабушки и дедушки - это учиться, не покидая родного штата, и все праздники и каникулы проводить дома. Хотя с чего бы? Наши отношения не то что теплыми, их терпимыми-то даже трудно назвать. За невыполнения требований мне было обещано лишение денег на обучение. И хоть я и подрабатывала все свои каникулы в магазинчике и присматривала за своей соседкой, милой и доброй старушкой миссис Харрисон, и ее котом Дженсом, но этих денег мне даже на семестр не хватило бы.

К тому же, год назад, еще до моего отъезда в колледж, миссис Харрисон умерла, и Дженс переехал ко мне. Рыжий, упрямый, независимый, с неуемной тягой к исследованиям и жизни. У моего кота было все то, чего не было у меня, человека. Ирония? Ну, разве что я была рыжая в маму и зеленоглазая, как папа. Мэди, конечно, заметила, что если бы сейчас были времена инквизиции, то меня бы сожгли как ведьму. А что? Рыжая, зеленоглазая и нелюдимая, да еще и с котом... Точно бы сожгли!

Да, если я еще не сказала, то мои родители погибли в автокатастрофе. Я тогда еще маленькая была, и моя детская психика услужливо стрела все то, что могло мне тогда сделать больно. Помню только, что это было Рождество (так во мне появилась ненависть к этому празднику). Жили мы тогда в Лотоне, штат Оклахома. У меня в голове не отложилось ничего о тех местах, только знаю, что там есть горы Вичита и какое-то озеро (да и то –спасибо «Википедии»). Мама там работала хирургом в госпитале «Ватонга», а папа -управляющим филиала национального банка «Либерти».

Родители поссорились из-за поездки к папиным родителям (мою маму они почему-то не любили) и всю дорогу ворчали. Выехали мы поздно, и из самой аварии я запомнила лишь визг тормозов, свет фар и сильный удар. Мои родители погибли сразу, а меня выбросило в окно... Очнулась в больнице. Рядом сидела бабушка, с тех пор вот и живу у них с дедушкой.

Из-за аварии и смерти родителей у меня где-то лет в десять сформировалась теория о том, что моя жизнь кому-то очень нужна, что для кого-то я являюсь своего рода спасением... После больницы все переломы-то у меня зажили, а вот душа не зажила до сих пор.

Я после выписки еще года три к психологу ходила (страшные это люди, скажу я вам, заставляют вывернуть так душу, что аж тошно, а сами присматриваются к тебе так недобро, будто еще и препарировать сейчас начнут). Жуть просто!

Бабушка с дедушкой неустанно напоминают, что только благодаря им у меня есть кров. Я так и слышу начало каждого нашего разговора: «Эллисон! Ты должна понять, что мы для тебя сделали и чем пожертвовали ради твоей такой беззаботной жизни!.. » Со временем я стала думать, что они просто жалеют, что выжила я, а не мой папа - их сын. Думаю, теперь понятно, почему я по возможности старалась и стараюсь реже бывать дома. И вот почему сейчас вместе с уже моим котом мы сидим на своем берегу, и я пишу эти строки. Когда же уже закончатся эти каникулы!

Что еще я могу сказать о себе? О, вспомнила! Я очень, очень сильно люблю мистику и фантастику, фэнтези. Возможно, сказалась теория о собственном предназначении... И я просто фанатка сериала "Сверхъестественное"! Жду нового сезона... да что там, себя не обманешь! Я буквально влюблена в Сэма и Дина! Только, тссс, главное, чтоб Мэдди этого не узнала, а то я потешалась над ней, когда она фанатела от саги Сумерки, и, думаю, она мне все припомнит!

Иногда я представляю себя Сэмом, любящим братом, готовым отдать свободу, жизнь, душу... да что угодно за возможность видеть брата, чувствовать, что он жив. Впереди у них – дорога... И вот ведь что странно - я прекрасно осознаю, что у этих ребят в жизни есть семьи, где их любят и ждут, поклонники. И меня этот факт ничуть не беспокоит, а даже радует: хоть у кого-то в жизни есть настоящая любовь... У меня же, судя по всему, ее и не предвидится (когда я буду очень старой, соседи будут называть меня сумасшедшей кошатницей, я умру среди своих кошек и мое тело найдут только на пятый день... наверное).

Пока же – вместо кошек - вся моя комната увешана плакатами с Дином и Сэмом. О, как же это выбешивает мою бабушку, просто блеск! Она периодически даже пытается их содрать, но я непременно все завешиваю снова, так вот и развлекаемся.

Около четырех лет назад я купила себе ноутбук (после этого он, обозванный «порождением дьявола», вместе со мной перекочевал к подруге – пережидать бурю в лице бабушки). Так что теперь мы втроем – я, ноутбук и кот. Обширная у меня компания.

Именно компьютер познакомил меня с миром фанфиков, открыв мне его во всем своем разнообразии. Я читала запоем почти все ночи напролет, а потом галлонами пила кофе, чтобы не заснуть на уроках. Чтение увлекало меня больше, чем прыжки с чертовой тарзанкой.

Я вздохнула и посмотрела на озеро. Солнце уже один свой бок купало в водах Ваконды... Сколько же прошло времени?! Я схватила телефон и едва подавила ругательства. Причины беспокоиться у меня были самые весомые: два пропущенных вызова от Мэдди и пять (за что же мне так?) - от бабушки! И если Мэдди можно все объяснить, то бабушка опять на весь вечер, а, вероятно, и половину завтрашнего дня будет ругаться.

Помахав рукой солнцу – впрочем, ему также не было до меня дела, - я подхватила свой велосипед, который валялся рядом, и, впихнув кота в а руле , со всей мочи рванула к дому. ехать мне до него прилично, где-то минут тридцать на велика. С проселочной дороги я свернула на шоссе, и тут меня осенило. Я ведь уже виновата и все равно получу по шее, так стоит ли так стремиться к своему наказанию? Нет!

И я остановилась, засунула себе в уши наушники, включила ллюбимых Scorpions и, громко распевая «Maybe I, maybe you», неспеша покатила вперед. Мда, ни слуха, ни голоса у меня отродясь не было – даже кот уже странно на меня косился. Решив больше не мучить животное, я замолчала, предавшись своим самым сокровенным мечтам.

Через год я закончу колледж и буду подрабатывать в госпитале и учиться дальше... Стану лучшим – хорошо, одним из лучших – хирургом, и мои родители, где бы они ни были, будут мной гордиться. Я заработаю денег, куплю собственный дом, перееду туда с Дженсом, заведу себе собаку, золотистого ретривера, и назову ее Сэди...

Так, мечтая о таком важном и светлом, я совсем не заметила, что сзади на огромной скорости на меня мчался зеленый пикап.

Боли я не почувствовала – только сильный удар, и я лечу куда-то в темноту. Я помню это ощущение: в преддверии каких-то важных событий мне снился сон, в котором я падала в липкую и холодную черную пустоту с такой скоростью, что в ушах ветер свистел, и страх своими когтистыми лапами сжимал душу и леденил сердце.

Я все падала и падала, как какая-то Алиса в свою кроличью нору. Помилуйте, но где в таком случае затерялся этот дурацкий кролик? Или кролик — это я? Не знаю, сколько прошло времени, а я все падала и падала, за это время успев и испугаться, и поплакать, и порядком успокоиться. Когда я начала уже злиться, со всей дури рухнула на какую-то поляну, залитую солнечным светом. Приложилась неслабо.

Какое-то время сидела оглушенная и ударом, и той мыслью, что что-то во всем этом не так, ведь точно помню, что ехала домой. Соответственно, попасть ни на какую полянку никак не могла. Да и кот пропал. Он настолько не любит кроликов?

Я сидела на траве и оглядывалась вокруг: куда ни кинь взгляд, везде зелень (мечта садовника, прямо). Задрала голову вверх – туда, откуда падала, но там меня встретила небесная синь. Ничего. Ни дыры, ни портала, ни свечения. Только ленивые облака.

Кряхтя, поднялась и еще раз осмотрелась, только сейчас заметив тропинку, которая весело змеилась через поле. Выяснилось еще, что сидела я около дерева. Как-то умудрившись оторвать от него ветку, я пошла вперед по тропинке. И тут увидела маленький аккуратный домик, будто пряничный. Он пока еще был далеко, но я заранее поудобнее перехватила палку. Без боя, как говорится, не сдамся!

Когда до дома оставалось всего ничего, откуда-то сбоку на тропу выскочил мой рыжий Дженс и, весело помахивая хвостом, понесся в сторону строения. Я рванула следом.

Открылась дверь «пряничного домика», и из него вышли два человека. Женщина, заслонившись рукой, словно козырьком, от солнца, смотрела в мою сторону, мужчина одной рукой обвил талию женщины, а другой – махал мне. Я прибавила ходу и уже на подходе к домику как будто на стену налетела: на крыльце, улыбаясь, в обнимку стояли мои родители!

Я согнулась и рухнула на колени, не могла дышать, внутри меня раздирала боль, а в голове раненой птицей билась только одна мысль: «Не может быть! Этого не может быть! » Я ничего не видела, мгновенно ослепнув (бонусом ко всему, оглохнув и онемев)... И вдруг я почувствовала, что лечу, и сквозь шум стали пробиваться слова. Стала пытаться вслушаться в них и начала понимать, что это не я лечу, это мой папа несет меня на руках в дом, а мама идет рядом и зовет меня по имени. Мы вошли в дом, и, когда папа хотел меня посадить на диван, я вцепилась в него мертвой хваткой и, замотав головой, только прошептала: «Нет, нет, папочка, не отпускай меня, не отпускай! »

- Это для нее слишком сильный шок, Роби, ей нужно уснуть...

Папа с улыбкой посмотрел на меня и стал гладить по голове, тихонько напевая нашу с ним колыбельную:

Смотрят звездочки в окошко,

Месяц песенку поет, На окне мурлыка-кошка Моет лапкой рот. Мышки в гнездышке уютном Спят уже давно, Месяц облаком укрылся, На дворе темно. Засыпай и ты скорее, Солнышко мое!

И как в детстве, совершенно счастливая, я провалилась в сон, и первый раз за все время мне снились радужные сны.