Сталин Ленин отцы наши

Кукла Лена опять просит меня стать Брежневым. Мы идем от Тверской к Красной площади. Каждые 100 метров нам попадаются Ленины и Сталины, которые на 200 рублей соглашаются сфотографироваться со всеми желающими. Почему-то вожди мирового пролетариата ходят парами, но соглашаются сфотографироваться и по одиночке…

Как-то, когда мы с куклой Леной гуляли про центру Москвы, я легкомысленно обратил ее внимание на то, что СЛОНов (Ленин – Сталин — Отцы Наши) развелось вокруг Красной площади в изобилии. А Хрущёвых и Брежневых нет вообще. Забывать начали генеральных секретарей ЦК КПСС.

— Ну и зря, — как сейчас помню, говорил я кукле Лене. — Дуэт Брежнев – Хрущев только на фотографиях заработали бы больше Ленина – Сталина. Носитель дурной болезни подхваченной в цюрихском борделе и привезенный в Россию в опломбированном вагоне ныне прибывает в Мавзолее. Но его двойники бросаются на людей как вурдалаки уже на дальних подступах к Кремлю. Действительно живее всех живых.

Но представь себе, кукла Лена, позднее утро на Красной площади. Над оторопевшей толпой туристов льется вопль: «Сиськи-мосиськи, дорогая Индира Ганди… С чувством глубокого внутреннего удовлетворения! Да, дорогие товарищи». Годы застоя, времена забытые, теперь почти былинные. Впрочем, их помнят еще многие.

В ответ кукла Лена назвала меня богохульником, вспомнив при этом в негативном свете о моей национальной принадлежности.

И, придя домой, рассказала своей маме о моей коммерческой идее. Вновь без тепла отозвавшись о моей национальности. Но, после содержательной беседы со своей мамой, мнение о моём стартапе изменила радикально.

И теперь, стоит нам появится в районе Лобного места, как кукла Лена уговаривает меня стать Брежневым:

— У тебя очень фактурная внешность, тут мама права, — заглядывая мне в глаза говорит кукла Лена, — ты крупный, грузный, чернявый. Да и возраста вы примерно одинакового. Два парика бровей можно сделать, мама берет это на себя. Харю сейчас гримируют один-в-один. На пиджак повесим семь орденов на каждый лацкан…

Ну пожалуйста, санитрушка, соглашайся! Ты же станешь основателем жанра, основоположником, первопроходцем можно сказать.

И потом, мама правильно сказала, все дело в твоей национальности. Нам с ней сильно повезло, санитарушка. Только иудей такое придумать мог. Масон пейсатый. Не зря о вас все говорят, что знаниями вы владеете сокровенными, почти мистическими. Хотя, конечно, в отношении израильских агрессоров на оккупированных территориях бдительность ослабевать не должна.

Слушай, санитар, сам же говорил, что в детстве собирал строить коммунизм до посинения. Так войди в образ, вспомни идеалы далекой юности. И у тебя все получится.

— Но, кукла Лена, в этом спектакле не будет правды жизни, — вяло упираюсь я, — Брежнев то был украинцем, это его жена его была еврейка. А у нас еврей то я. Ты же даже не украинка.

— А моя мама говорит, что лишь бы человек был на Леонида Ильича был похож. А какой он национальности — не очень важно. Все равно платить будут. И вообще, иудейско-еврейская организованная преступная группировка, в положительном смысле этого слова, конечно — это просто прелесть. И мировое иудейское сообщество нас не осудит.

— В принципе, твоя мама как всегда права, кукла Лена. Любая подлинная революция приводит к власти откровенных идиотов, которых близко не подпустили бы в коридоры власти при упорядоченной смене властей. Это главная проблема любой революции, а потому последующее приведение во власть людей адекватных может затянуться.

Исходя из этого постулата фигура Брежнева, по крайней мере как объект для фотографирования за деньги, конечно предпочтительней.

— Да? То есть ты согласился? А можно я при тебе пионеркой буду?

— Это чтобы я тебя на руках держал, когда фотографировать будут!? Ты хочешь, кукла Лена, чтоб у меня к концу первой трудовой смены вылезли пупочная и позвоночная грыжи одновременно?

— Как обычно, евреи хотят работать только так, чтобы не уставать. Не надо на руки меня брать, иудействующий. Я так и знала. Ну хотя бы приобнимешь по отечески… Я с детства артисткой в кино сниматься хотела. Ну пожалуйста!

— Нет, кукла Лена. Это было бы мощной пропагандой разврата. А при Леониде Ильиче вообще секса не было. Эпоха застоя  была эпохой устоев, причем незыблемых. И национальная идея была — «великодержавный интернационализм». У мамы своей спроси.

В эпоху наполеоновских войн великосветские дамы рассаживались в шезлонгах на безопасном расстоянии от поля битвы и в бинокль рассматривали ход боевых действий. Ты, кукла Лена, будешь наблюдать за верным ленинцем в моем лице также.

А социализм позже рухнул. В результате восстания партноменклатуры против партмаксимума. К счастью для всех нас.