7. О чем молчит Феникс. Танец Гарда

Он, красивый, страстный, великолепный, стоял неподвижно с опущенными лопатками, с гордо откинутыми плечами. Позволял им любоваться полуобнаженным торсом, красивым  телом.

Раздались чувственные пульсирующие ритмы дарбуки.

– Дун! – низкий открытый удар в центр мембраны, длинный и гудящий.

– Тэк! – высокий и звонкий, по краю.

– Бак! – закрытый взрывной удар ладонью-лодочкой.

Дарбука то вскрикивает звонко и дробно, то издает длинный и тягучий тяжелый звук, то мягкий, шуршащий, извлеченный упавшими на мембрану расслабленными ленивыми пальцами.

Дун-тэк-ка-дун! Тэк-тэк-тэка-дун!   Дун-тэка-тэка-дун! – сплетается ритмический узор.

Он волнует, подчиняет ритм пульса и биение сердец. Рождаются не просто звуки, это особые частоты. Их начинают слышать кожей – она невольно резонирует с мембраной дарбуки. Барабанные ритмы возбуждают, пробуждают инстинкты. Ожидание оборачивается нетерпением: почему он заставляет так долго ждать?! Но неожиданно обнаруживается – будто бы неподвижное тело юноши охвачено дрожью от плеч до кончиков пальцев, до самых стоп. Он похож на горячего, породистого жеребца, которого сдерживают удилами. Легкие волны прокатываются по мышцам живота вниз снова и снова.

– Тэк-тэка-дун-бак!

Танцор застывает на мгновение, кажущееся долгим, и вдруг резкое движение бедром вверх, как удар.   В его крови огонь, и рвутся удила – тело взрывается быстрым, стремительным, маневрен­ным, невероятно пластичным вихрем, потрясающим тех, кто видит его впервые. В его шерахе, танце обольщения и соблазна, нет и намека на женственность. Он, злой и стремительный, танцует жестко, создает уникальное сочетание пластики, красоты и мужской силы. Повтор ритмичных движений будоражит кровь. У зрителей учащается стук сердец, по коже бегут мурашки.

Взрывной выплеск энергетики затихает, замедляется ритм – основа основ, сердцебиение танца. Вплетаются звуки нежной спокойной музыки и низкий мужской голос.

Его тело наполняется изменчивой природой чистых звуков и само становится музыкой. Оно показывает музыку потрясающими связками танцевальных движений и поз, струится в потоке мелодии.

Тело извивается змеей, волнами, маятниками, один элемент плавно и незаметно перетекает в другой. Плавные, с оттяжкой повороты корпуса, плеч и рук.   Наполнена чувственностью гибкая тягучесть поз, он порочно расслаблен и абсолютно раскрепощен. Расслабленность тела дает ощущение неги, легкости, томности. Тело Гарда – ось покоя, вокруг которого разворачивается магическое действо танца.

Но грудь танцора начинает блестеть от пота. Вот что скрывается за легкостью и изяществом – огромные физические затраты и выносливость.   Гард выплескивает огромную энергию, которая возмущает пространство вокруг него. Он вырвал объем пространства, и создал в нем особое энергетическое поле.

Гард не танцует для них, он подчиняет их себе и заставляет испытывать перед ним подсознательный трепет. Он замкнул на себе их взгляды, мысли, желания и знал что сможет держать столько, сколько захочет. Гард выбирает глазами то одного, то другого – они чувствуют себя избранными, они ловят его послание. Без единого звука он рисует танцем каждое слово. Каждое его движение несет смысловую нагрузку – код. Расшифровка его происходит на уровне чувств, приобретает телесный, инстинктивный характер, а это гораздо сильнее разумного восприятие. Танец минует рациональный уровень, воздействует на глубинные слои человеческой психики. Танец Гарда богат кодами, он весь – послание.

Гард ловит взгляд Саидхаруна – глаза указывают цель. Или жертву. Гард никогда не знает, для чего эти жертвы нужны хозяину. Может быть, замешаны политические или меркантильные интересы. Да ему это абсолютно всё равно. Ни одна его жертва ни разу не вызвала в нем ничего кроме презрения.

Движение плеч – и короткий жилет падает на пол. Раскинутые в стороны руки превращаются в тело змеи, лежащей на плечах юноши. Его торс, плечи неподвижны, а руки изгибаются в змеиной тягучей медлительности. Мягкие руки, четкие движения бедер... Гард танцует только для этой женщины. Гипнотический танец удава перед жертвой.   Плотно сжатые вытянутые пальцы с поджатым под них большим пальцем – кисть руки превращается в змеиную голову, кажется вот-вот метнется длинный раздвоенный язык...

К рукам приковано внимание женщины, но движения бедер диктуют свой код. На уровне живота, чуть выше пояса, лежащего на бедрах Гарда, скрыта шестая чакра. Ритмичные и плавные удары бедер, движение живота стимулируют ее, высвобождая чистую сексуальную энергию. Сейчас она направлена на ту единственную, для кого танцует Гард, он делится с ней этой энергией, инициирует ее желание. Он знает – результат всегда неизменен.

Гард делает резкий выпад и зрители отшатываются, будто и впрямь от броска змеи. Женщина вскрикивает. Лицо ее пылает, дыхание неспокойно. Ночью она придет.

И снова дарбука взрывается вихрем ритмов. И снова сила рвется сквозь вкрадчивую пластику. Динамика и резкая смена движений. Он кошка. Но не та, которую хочется погладить.   Злая, опасная, хищная кошка, в диких глазах которой можно увидеть собственную смерть. Но как же завораживает вкрадчивая кошачья грация! Хочется без конца любоваться великолепной осанкой юноши, его фантастической пластикой – будто в нем нет костей, и отточенностью каждого движения.

Его не берет усталость, бешеная энергия не убывает и все так же пробирает до мурашек. Или он впрямь умеет находить в танце покой и отдых.