Печально, но факт

Волны набегали и распадались на песке, оставляя пену… Усталое шипение присутствовало при этом. Михаил любил стоять перед ордой мчащихся на него волн, вдали был горизонт, на котором виднелись слабые силуэты Кронштадта, левее были высотки Сестрорецка. Жизнь шла и была одинаковой, каждый день внося что-то новое – нельзя сказать, чтобы сверхнеожиданное,   нет, скорее всего, одно и то же, но хорошо, что не что-то худшее, чем вчера. На фоне бесконечных завтраков и обедов в пансионате, бесконечных прогулок по берегу залива и вдоль Приморского шоссе, бесконечных экскурсий то в репинские Пенаты, то в Выборг, то в Сестрорецк – его, вдруг занесло на танцы в пансионате. Михаил уже был на таких танцах не раз, в одном из рассказов о Михаиле описывались эти однообразные покачивания друг около друга бесчисленных бабушек и вечно молодых старичков. И здесь было то же, но вот Михаил заметил одну пару – кавалер явно старался своим  темпераментом и умением сразить  даму, которая много поработала над внешностью и казалась на вид лет тридцати, ну, с небольшим. Темперамент этой пары совершенно шёл в разрез с общей уныло – однообразной, постепенно шагающей (но не танцующей!) массой. Михаила задел это ритм, он решил тоже что-то показать и пару танцев исполнял немыслимые закорюки обеими ногами. Рой бабушек был совершенно озадачен этим его явлением, многие, казалось, разгадывали ребус – а зачем это ему нужно? Зачем? Всё за тем же! В столовой впереди через пару столов он уже давно наблюдал за одной из участниц этого пансионата, которая как-то старалась скрыть свою внешность, постоянно наклоняла голову, уклоняясь от назойливого разглядывания. Всех остальных Михаил уже точно разглядел. Ну, как обычно! Ни одной в чём-то выдающейся внешности – ну, как фотография китайской делегации! Сплошной пенсионный возраст. Особа, на которой Михаил сконцентрировал своё внимание, попрежнему избегала взглядов, старалась открыто не афишировать, не преподносить свою внешность, как это делали многие из бабушек. С подругой она обычно быстро уходила из  столовой ( и, главное, незаметно!). Подругу он, кажется, разглядел. Она не была Мерилин Монро! Чёткий ритм Михаила был нарушен. Жизнь предлагала ему одну из своих вечных загадок.                

Когда они обгоняли его как-то по дороге из столовой, он слышал, как какой-то мужичок-старичок предлагал им ещё раз сходить на танцы – мол, сегодня будет полный канкан! Михаил представил себе канкан в исполнении бедных бабушек и в чём-то усомнился. Тем не менее он понял, что они уже ходили на танцы, правда, он пропустил пару этих мероприятий, но мысль закралась. Надо посетить следующее из таких мероприятий!

Он прибыл на танцы с запланированным опозданием. Долго разглядывал сидящих и танцующих – ничего! Потом в перерыве увидел подругу и рядом с ней искомую особу. Симпатичная бабка и совсем не старая! Скорее наоборот! Физиономистом он был хреновым, но понял – от тридцати до сорока. У Михаила кровь заиграла в жилах, он почувствовал себя скаковой лошадью перед стартом. <Разрешите вас пригласить! – Да, пожалуйста!> Процесс пошёл.

На него дохнула молодость с её атмосферой танцевальных залов и площадок, где он любил и был любим. Нежные или бесцеремонные касания и взгляды, запах волос и кожи, адреналин, адреналин… Разговор в основном поддерживал он – о санатории, о Сестрорецке, чёрт знает ещё о чём?... В конце концов, видя, что время танцев неумолимо близится к концу, он начал делать попытки что-то узнать о ней, кроме того, что она педагог. Послышалось слабое Люда (или одно из имён очень близких к этому). На его предложение обменяться номерами мобильников – она обещала обязательно это сделать (но всё в будущем!). Действительно ещё была чуть ли не неделя до отъезда! Она как-то отделалась от него и рванулась к скучающей подруге. Отойдя от него на некоторое расстояние пожелала <всего самого хорошего>. Это было похоже на прощание, но разошедшийся Михаил почти не заметил этого. Он был уверен, что за эту <почти неделю> он всё успеет.

Бедный, бедный Михаил! Судьба почти как официальному Дон-Кихоту готовила ему очередное, как он был уверен незаслуженное , испытание. На следующий день на завтраке она как-то не глядела на него. Быстро ушли с подругой и под дождём с поднятым капюшоном и раскрытым зонтиком стали спускаться к автобусу. Больше он её не видел. Весь этот день он был в Выборге на запланированной экскурсии. На следующий день утром её уже не было на завтраке. На обеде тоже. Подойдя к подруге, он спросил, где она? Та радостно ответила, что сегодня утром она уехала совсем. Подруга проводила её. Оказалось, что процедуры все закончены. А что делать здесь в дряхлых корпусах пансионата жительнице Сестрорецка? У ней в Сестрорецке лучше, чем здесь! Подумала ли она о Михаиле – никому не известно. Может быть, видя его пустующее место за столом, когда он ездил в Выборг, решила, что и ей тут делать нечего? Скучно на этом свете, господа!