Семейная сцена. Глава Семейный страпон

- Это называется, «его травка не прет»» - кричала жена своему мужу, мирно спящему на диване – ты посмотри, мудак, что ты с потолком сделал?

- Что? Что случилось, родная? – муж спросони протирал глаза.

- Посмотри сам, придурок! – жена гневно указала мужу пальцем на потолок.

На гладкой и белой, совсем недавно побеленной поверхности потолка виднелись следы от ботинок. Как будто кто-то прошелся по потолку, как по полу. Серые, грязные, но весьма четкие следы. Они тянулись от одной стены до другой, как бы разделяя комнату на две половины.

Муж поднял глаза и увидел следы.

- Что это... – он не верил своим глазам. Кто же мог оставить столь гнусный автограф в его комнате?

- Он еще и издевается. Ты, наркоман несчастный, ты что, хочешь сказать, что не помнишь ничего?

- А что я должен помнить – спросил Муж – я, как обычно писал свою диссертацию ночью. Ну, да, курнул немного, чтоб взбодриться. Потом посидел еще немного, послушал, как поет вентилятор в компе. Потом спать пошел. Но при чем здесь ЭТО? – муж указал жене на непонятный след.

- Ну ты и даешь... Говорила мне мама, что это за мужик? Посмотри на него! Ну да, не пьет он, это, пожалуй,   единственный плюс ему. Но во всем остальном – он не мужик, а ЧМО! Лучше бы я за алкаша Валерку вышла...

Жена отворачивается к стенке и картинно рыдает.

Муж пытается ее успокоить, за что получает оплеуху и реплику:

- Я ненавижу тебя, свинья! Не прикасайся ко мне!

Муж вышел на кухню, открыл холодильник и налил себе стопку коньяка.

Это был коньяк его жены. Его прописали ей врачи, рекомендуя принимать по чайной ложке в день перед обедом. Якобы это должно было сбалансировать некоторые нежелательные процессы, проистекавшие в ее организме.

Муж действительно не пил. Разве что с друзьями, раз в два месяца. Но по сравнению со всеми остальными нормальными мужчинами, он действительно не пил. Но сейчас ему ничего не оставалось делать, как запить оскорбления родной и любимой жены коньяком.

- Бля, ну и гадость – он сморщил свое лицо, как будто это был не коньяк, а йад.

После этого мужу почему-то очень захотелось послушать группу Сибирский Мастурбатор. Ведь это была группа его юности. Столь хмельной и беспечной, укуренной и развратной, радостной, безбожной и скоропостижной юности.

Он пошел в свою комнату, врубил комп и отыскав в самой глубине его железного подсознания папку «Sibirsky Masturbator». Альбом «Люди охуели». Да-да, тот самый альбом, под который было совершено так много грешных и прекрасный дел. Он вспомнил свою третью любовь. Она, хоть и была третьей, но это не мешало ей оставаться самой сильной и чарующей в душе Вовы Поплавского, жены Евгении Поплавской, дочери Президента Корпорации «Pizdohen Schveine».

... Именно эта группа, именно это альбом и именно эта песня «Звезда серп и молот» были нужны сейчас Вовчику, члену Академии Философов города Подзалупенска, без пяти минут доктору философских наук, Профессору Международного Университета им. Уссамы Дэн Ладэна. Именно эти звуки, чарующие своим дебилизмом

«

Я проснулся ночью от боли в паху,

Стянул трусы и посмотрелна ***.

Я думал, у меня появилась ****а,

Но на члене горела звезда.

Звезда...

В центре ее серп и молот сияли,

Какие же силы меня так наказали?

Я вату взял, одеколоном смочил,

Потер свой *** и даже вздрочил.

Но звезда все ярче и ярче сияла,

Я от страха накинул на *** одеяло,

Произнес заклинанье, на член посмотрел,

Но не изменилось положение дел.

Дел...

Я плакал, я бился башкою об стену.

Я даже пытался вскрыть себе вены,

Свой член погружал в ацетон и бензин,

Хоть знал прекрасно, чем мне это грозит.

Я устал, я заснул, я проснулся лишь ночью,

Мне приснилось, дрочу я на Красную Площадь,

И на член посмотрев, я от радости взвыл:

Звезда, серп и молот исчезли, как дым!

Дым!

Ай, дым!

А-ай, ды-ым! А-й, ды-ы-ым!

»

Вован торчал. Он выплясывал дикие танцы на покрытом собачьей шерстью ковре. Он корчил рожи невидимому врагу, показывал ему факи и кукиши левой и правой рукой поочередно. Он сорвал с себя ночную сорочку, в коей прибывал по сей час и стал плясать в одних кальсонах, не брезгуя ни своим довольно хорошо взращенным пузом, ни своим возрастом, ни тем, что на дворе пятый час ночи и все Убежденные Жители спят, видя во сне свой завтрашний день.

Он не заметил, как вошла жена.

- Ты совсем охуел, псих ненормальный?! Люди спят ведь, а ты здесь с ума сходишь? Она с ненавистью ударила его скалкой по спине. Раздался звонкий шлепок и крик боли.

... Это была та самая боль, которую он ждал всегда. Самая горячая, самая сильная и самая желанная боль – боль, принесенная любимым человеком.

Он рухнул на ковер, свернувшись в позу эмбриона и издавая глухие и скорбные рыдания.

- Мы изволили раскаяться? – спросила жена металлическим голосом.

- Да, да, моя радость. Я каюсь во всем, что было сделано мной в моей жизни. В том, я позволил себе не умереть, а жить дальше, чтобы встретить тебя, моя богиня.

- Разболтался, смотрю, мразь! Ну-ка, живо, на колени!

Володя послушно встал на колени, пряча от взора жены свои слезы.

Она схватила его за волосы и вся дрожа от злобы и ненависти прошипела: «Я ненавижу тебя, полудурок! И ты этим пользуешься! Тебя это заводит, когда тебя ненавидят и презирают! Ну ничего, клянусь, я устрою тебе такую пытку, которую не смог бы себе представить ни один палач! »

Она оттолкнула его от себя с такой силой, с какой человек может скинуть со своей одежды отвратительное насекомое.   Его голова ударилась об стену.

- Что, сволочь, больно! – на тебе еще! – Жена прицелившись, угостила мужа ударом босой пятки по носу.

Вытирая кулаком кровь, Вова лежал на ковре, покрытом собачьей шерстью, а жена его стояла рядом, победоносно сверкая глазами.

- Еще хочешь?

- Да, пожалуйста, еще... Еще раз ударь меня. Унизь маня, ведь я – всего лишь грязь под твоими ногами – простонал муж.

- Ага. Мы еще хотим!.. Так возьми! Подавись, скотина! – она яростно месила согнувшееся в три погибели тело – хочешь истинного унижения? Так кушай! Она скопила слюну и нагнувшись, плюнула своему мужу в лицо.

- Ну, что, гнида, нравится?

- Да. Да, моя госпожа. Это именно то, о чем я мечтал всегда. Сделай так еще раз, прошу тебя. Плюнь мне в лицо, плюнь в мою душу, я буду счастлив.

- Ты смеешь еще просить меня о чем-то, презренный раб? – она поставила ногу ему на грудь и слегка наступила.

- Нет, что ты, моя любовь. Нет! Я лишь высказал свои желания Господу. Лишь ему я могу доверить все, чего желаю. Но тебя, моя возлюбленная Госпожа, я не смею просить ни о чем.

- Ишь ты, какой верный раб попался! Ну-ка снимай свои кальсоны, свинья! Ты должен быть голым передо мной – твоей госпожой.

Володя поднялся с ковра и покорно облачился в одеяния Адама, сняв с себя кальсоны, трусы и носки. Последние были аккуратно поставлены в угол.

- Ишь ты, какая жирная у нас свинка! – Она снова схватила его за волосы и резко дернула вправо. Володя упал на бок. Из его глаз катились слезы.

- Что, сволочь, будешь признаваться, кто по потолку ходил, или нет?

- Нет! Я не ходил по потолку – рыдая промолвил Вован.

- Тогда кто ходил?...

... И в самом деле, кто мог ходить по потолку в квартире этой садомазохистской парочки?

Этот вопрос был вынесен на повестку дня на следующий день в Академии Философов города Подзалупенска, в котором, как уже упоминалось выше Владимир работал без пяти минут доктором философских наук.

Светлейшие головы всего города думали над этим вопросом. Вариантов было множество, среди которых даже присутствовали и гипотезы о внеземных цивилизациях и о Снежном Человеке и даже об Обкуренном Безглавом Мотоциклисте, чье имя вот уже который месяц не сходило с первых страниц бульварных газетенок про криминал.

Но к единому решению никто так и не пришел. Давайте и мы оставим этот вопрос. Ведь, в нашей жизни должны быть вопросы, на которые никогда не будет ответа. Иначе жизнь превратится в пластилиновый бутерброд. Ответы на все вопросы имеет лишь Тот, кто познал суть БРЕДа. А среди нас таких, пока что увы нет.