We are the champions! - 2 глава

Фанфик написан в соавторстве с Shiery.

***

Горячий душ в конце более чем активного дня – это блаженство, которое можно сравнить разве что с хорошим сексом. Не ванна – в ней можно запросто уснуть, а потом проснуться в противной холодной воде, не джакузи – в ней хорошо нежиться вдвоем, лелея планы на продолжение в постели, а именно душ: острые струйки жалят, обжигают, одновременно расслабляют уставшие за день мышцы и прогоняют дремоту, наполняя тело энергией.

Адам с наслаждением подставлялся потокам горячей воды, покряхтывая, потягивался и поворачивался то одним, то другим боком, закрывал глаза, позволяя каплям орошать свое лицо, и перебирал в памяти подробности сегодняшнего насыщенного дня. Даже двух последних насыщенных дней. С одной стороны, не случилось ничего примечательного и экстраординарного: тренировки на поле, занятия в тренажерке, беседа с Жозе на тему тактики – пара советов уже только им с Серхио - из которой Адам понял не в пример больше, чем на первом «разборе полетов». Вечерние посиделки с командой в холле отеля… случайная сцена поцелуя Икера и Криша, увиденная мельком, когда Адам вломился в раздевалку за забытой спортивной курткой… Его мозг – та часть, которая отвечала за адаптацию в новой реальности – упорно твердила, что это были самые обычные рутинные дни, совершенно не заслуживающие какого-то пристального внимания. Но другая часть мозга, все еще принадлежащая креативному поп-рок певцу, любимчику Голливуда и желтой прессы, готова была вопить от перенасыщения информацией и избытка новых впечатлений. Ну ладно, с «вопить» он, пожалуй, погорячился: все-таки, на второй и третий дни шок от сместившейся действительности почти прошел, оставив лишь любознательность и способность удивляться. И Адам удивлялся: своей внезапно проснувшейся любви к физическим нагрузкам, откуда-то взявшимся профессиональным инстинктам, позволяющим играть по правилам, которых он не знал. Удивлялся тому, что чувствует себя в этой спортивной тусовке на своем месте, что так стремительно привык и все реже вспоминал о том другом мире, оставленном в «позавчера». Самым удивительным было то, что он до сих пор не сошел с ума. Или сошел? Может, в этом все дело? Внезапное помешательство, галлюцинации, раздвоение личности?..

- Идиотизм. С ума вдвоем не сходят… - Адам для убедительности произнес это вслух, но получил совершенно противоположный эффект.

Вместо того чтобы прекратить думать о всякой ерунде и настроиться на серьезный лад, Адам вдруг ощутил, как губы против воли расползаются в чувственную многозначительную улыбку.

«Вдвоем с ума сходят по-другому… Вдвоем можно ТАК сойти с ума, ммм…»

Мысли плавно съехали совсем на другие темы, совершенно не связанные с возвращением «домой». У него уже три дня не было секса… Не смертельно, но ощутимо. Перед глазами вдруг некстати возникла картинка, подсмотренная вчера вечером: как Томми после душа намазывал себя какой-то разогревающей мазью – якобы, чтобы утром не болели мышцы. Отказавшись от абсолютно бескорыстной… ну, почти бескорыстной… помощи Адама, бывший гитарист изворачивался в немыслимые позы, чтобы достать до середины спины, затем нагибался, втирая желтоватую массу в стройные ноги, совершая эти нехитрые действия так неожиданно сексуально, что невольному наблюдателю пришлось тихонько отойти от неплотно прикрытой двери в ванную, во избежание. Черт побери все смещения реальностей! Он за два дня привык гонять мячик по полю и сыпать спортивными терминами, вставать и ложиться строго по времени и изнурять тело упражнениями – а вот находиться постоянно слишком близко от Томми и помнить о том, что они «только друзья» - это оказалось чересчур сложно для его психики!

- Слушай, ты там не утонул? Я бы тоже от душа не отказался, между прочим!

Голос того, кто только что чувственно выгибал обнаженную поясницу в жарких грезах Адама, застал последнего врасплох: мочалка полетела под ноги, а хромированный наконечник душа заехал по темечку.

- Ауч! Я, да… сейчас. Уже выхожу!

Адам прикусил губу и зажмурился, чувствуя себя редкостным идиотом. Почему бы просто не пригласить Томми присоединиться? Или не попросить его потереть спинку?

Но Томми уже вышел, что-то пробурчав напоследок, и Адаму ничего не оставалось, как максимально быстро заканчивать свои водные процедуры, на этот раз контрастным холодным душем.

Вернувшись в комнату, Адам застал друга за любимым занятием – просматриванием интернет-новостей. В их тандеме Томми отвечал за информированность: в добывании необходимых сведений ему не было равных. Они уже достаточно хорошо знали собственные новые биографии, знаменательные события их здешней жизни и самые известные сплетни, но все равно ощущали себя тут немного чужими. Адам до сих пор не решил, стоит ли так углубляться в изучение данной реальности вместо того, чтобы искать способы возвращения в родное измерение, хотя где и что именно искать, он не имел никакого представления. А вот Томми, похоже, все больше погружался в этот новый мир, выкапывая иногда совершенно уникальные подробности.

- О, наконец-то! Слушай, я тут нарыл…

Когда у Томми так горели глаза, от него невозможно было оторвать взгляд. И неважно, что в данном случае энтузиазм был вызван общественным резонансом Соединенных Штатов на их переход в «Реал-Мадрид», Адаму это совершенно не мешало любоваться другом… другом. Только другом.

- …Ну и конечно, то, что такое решение приняли мы ВДВОЕМ, то есть ВМЕСТЕ… Ну, ты понимаешь. Ничего нового, в общем-то. Фанаты такие фанаты… Так, душ свободен?

Адаму показалось, что Томми смутился и постарался поскорее свернуть опасную тему для разговора, но ничего не успел спросить – приятель чуть не бегом скрылся в ванной, плотно закрыв за собой дверь.

Читать про фанатские войны – что в том мире, что в этом – Адаму совершенно не хотелось. Свернув открытое Томми окошко какого-то форума, Адам с обреченным вздохом вбил в Гугл: «Английский футбольный клуб Ливерпуль», и принялся изучать завтрашних соперников. Не то чтобы он горел желанием этим заниматься, но Жозе так настаивал… И это явно было лучшим вариантом, чем сидеть и представлять, как лучший друг принимает душ.

***

Нормально расслабиться в дУше не получалось - тут до сих пор витал запах Адама. Нет, он совсем не был неприятным, скорее наоборот. У Томми вообще с запахами сложились странные отношения - большинство сильных, любимых многими ароматов ему казались неприятными или действовали на нервы. Другие же запахи в основном оставляли равнодушным, и только очень немногие нравились или же вызывали неадекватные реакции.

Вот как сейчас - запах шампуня с чем-то неуловимо ламбертовским будил в Томми целый ряд ассоциаций в цвете, звуке и даже объеме. Странно, но эти яркие картинки невозможно было выбросить из головы. Зачем он только вломился сюда - знал же, что Ламберт любит плескаться подольше! А теперь Шеф во всей красе стоял перед глазами, струйки воды облизывали веснушки, а на лице застыло блаженство. Это зрелище так впечатлило, что Томми с перепугу наехал на ни в чем не повинного друга.

Дома, в их родной реальности, все было проще и сложнее. Они довольно просто и с юмором выходили из подобных щекотливых ситуаций, которые, что тут скрывать, частенько возникали во время тура. В то же время с обстоятельствами было сложнее - они редко когда оставались наедине и близко друг к другу, особенно в последнее время. А тут...

О, здесь все будто специально складывалось, чтобы поставить их в двусмысленное положение и заставлять постоянно краснеть. И шуточки команды ещё не самое странное - ребятки судили явно по себе. А вот собственные реакции на прикосновения или взгляды друга уже начинали пугать - желания и ощущения порой возникали совсем не дружеские. И чем дальше, тем больше.

Приходилось бороться: самому смазывать лекарством даже самые неудобные места, отворачиваться в душе и раздевалке, поменьше глазеть на тренировках. Но все зря - ему в этом странном мире нужен был хотя бы один якорь, что-то незыблемое и родное, что не даст забыть и поможет выжить. И стоит ли удивляться, что роль этого волшебного "чего-то" с успехом играл Адам. И поэтому, наверное, Томми не мог себе отказать ни в дружеском объятии, ни в улыбках-переглядываниях на поле или в тренажерном зале. Более того, приходилось часто ловить себя на ревнивых мыслях, когда Ламберт с кем-то весело шутил или увлеченно обсуждал - вот уж точно глупость несусветная.

"Совсем уже сбрендил!.." - занятый своими размышлениями Томми не заметил, как дотер до красноты мочалкой чувствительную кожу на животе. Чтобы хоть немного отвлечься и домыться нормально, попытался переключиться на завтрашнюю игру с "Красными"*. Они с Адамом весь сегодняшний день вслушивались в обсуждение предстоящего матча, в том числе в простой треп команды. И если Ламберт больше внимал Боссу и капитану по поводу возможной стратегии и тактики противника, то Томми оказался в центре неформального общения товарищей по команде. Из отдельных реплик и фраз вырисовывалась странная картина, и Томми невольно задался вопросом: в этом спорте вообще есть нормальные мужики, без голубого налета?

- Хаби, ну так как? Готов к встрече со Стиви Джи*? Не стремно? И кто нынче будет сверху? - Рамос наверняка имел в виду что-нибудь пошлое, ибо так многозначительно двигать бровями можно только в таких случаях.

- Серхио, милый, если снова пропустишь передачу, то снизу будешь ты! - улыбка Нандо была весьма плотоядной.

- Ну, я ставлю на Хаби - он сделает "красного капитана", - Криштиану, ухмыльнувшись, пропел специально для Алонсо:

- You’ll Never Walk Alone*...

Но тот не понял намека и притворно скривился:

- Фу, какой жуткий акцент, правда, Томми?

А потом они начали спорить, кто первым забьет, и какой будет счет, делали ставки насчет фирменного сверхдальнего гола Хаби, количества желтых карточек Рамоса и даже насчет  того, удастся ли Томми Джо "цинично натянуть" защиту Ливера в первом или же во втором же тайме?

Томми никогда не думал, что можно впасть в такой азарт после только лишь одного стакана безалкогольного пива. Да он вообще и в самом страшном сне представить себе не мог, что когда-нибудь будет есть здоровую, "правильную" пищу, запивая её этим "недоразумением" и потом "веселиться" на тренажерах.

Но помимо усугубившегося залипания на Ламберте и необъяснимой любви к беготне на поле существовали более неприятные проблемы. Например, сверхактивная девушка Росита, не на шутку претендующая на Томмину тушку. Или ещё более сложная - тоска по музыке, гитарам и их группе. И если про матримониальные планы пышной сеньориты Томми предпочитал не думать, то последняя проблема все же не давала покоя.

Зачем они здесь, как попали и можно ли вернуться? Эти вопросы в той или иной последовательности часто мучили Томми Джо и почему-то особенно вечером. Никогда не думал, что придется, уподобившись героям банальных фэнтези-триллеров, искать тайный смысл и цель их миссии в иную реальность, ведь без этого не обходится, верно?

Не в силах больше муссировать все это в одиночку, Томми плюхнулся рядом с Ламбертом на кровать, попутно заглядывая в раскрытый ноутбук.

- Я тут подумал... А вдруг нас сюда не просто так занесло? Может, от нас чего-то хотят - ну, знаешь, как в кино? - если Адам покрутит у виска, будет абсолютно прав - фигня какая-то получается!

- Кто они, которые хотят? - Шеф иронично поднял бровь. - Пришельцы? Высший разум? Или?..

- Ну, звучит, конечно, тупо, но не тупее, чем наши "Рэтлифф - футболист". Или "Ламберт - звезда европейского футбола", к примеру, - и снова Томми поймал себя на нездоровом разглядывании скептически сложенных губ Адама. "Или "Томми Джо - озабоченный гей"... Хотя и тут, чем черт не шутит..."

- Вот вспомни хотя бы тот же "LOST" - там пока народ не прошарил, что кому надо сделать, так и сидели на том злополучном острове. Их туда же не просто так занесло!

- Томми, во-первых, это был просто фильм, причем почти никто не понял, что там на самом деле было задумано, а во-вторых, они там, в результате, обрели свое счастье в загробном мире! Тебе туда надо? Мне точно пока рано!

- Да не фига подобного - там просто две или три реальности пересекались, ну и всякие причины и следствия перемешались... Но я просто идею имею в виду - вдруг нам что-то надо сделать здесь, а если выйдет - проснемся уже дома!

- И что же это "что-то"? - сегодня Шеф был редкостным скептиком. - Найти философский камень или чашу Грааля, мм?

- Да на фиг этот камень с чашей нужен? Может, нам надо какой-то «квест» пройти, ну, или сделать что-то грандиозное?

- Спасти мир, например? Но этому миру, по-моему, ничего не угрожает - тут как-то даже в новостях поспокойнее.

- Ладно... Можешь издеваться, но мне другого ничего в голову не идет... А дома ведь неизвестно что творится без нас...

- Тебе здесь не нравится, Томми? - странное выражение глаз сбило с толку, и пришлось даже сделать паузу, глубоко вздохнув.

- Нравится... Тут тоже весело... "И с каждым днем веселее..." – голова, словно невзначай, опустилась на широкое плечо друга.

- Но там же тоже хорошо... было... И музыка... была...

- Мы вернемся, Китти, обещаю... Конечно, вернемся... Вот только завтра выиграем, да?

Томми не заметил, как задремал под тихое пение Адама – ему было так хорошо, что хотелось продлить эти минуты подольше. Мечты и сон переплелись настолько тесно, что не различить, но когда ему привиделась странная картина, словно подсмотренная в каком-то фильме или игре, Томми вздрогнул и тут же проснулся. Перед его глазами Чаша Грааля переплавлялась в чертов Кубок.

- Ну и чего ты подорвался? - в голосе Ламберта чудилось сожаление.

- Адам, а может, нам надо выиграть гребанный Кубок Чемпионов?

* 1) "красные" - прозвище футболистов английского футбольного клуба "Ливерпуль"

2) "Стиви Джи" - Стивен Джордж Джеррард, полузащитник и капитан "Ливерпуля"

3) песня «You’ll Never Walk Alone» (рус.: "Ты никогда не будешь один") - гимн "красных"

***

Адам был так зол на себя, что готов был надавать самому себе подзатыльников. И чем дальше Томми втягивал его в этот в высшей степени странный и бесполезный разговор, тем больше он злился. Ну что за чушь городит этот любитель триллеров – его ненормальный приятель?

«Пересечение реальностей? Пришельцы? Высшая цель? Бля, Томми, сейчас выяснится, что нам надо лететь в космос и разворачивать какой-нибудь гребаный астероид? » Адам кусал губы, стискивал пальцы, отводил взгляд, стараясь не выдать своего раздражения – еще не хватало поссориться с Томми, единственным по-настоящему родным ему здесь человеком.

«Единственным… по-настоящему близким. Только потому, что мы оказались в какой-то заднице? Разве только поэтому? »

Неожиданно для самого себя, Адам почувствовал чуть ли не обиду: какого хрена Томми так стремится вернуться? Ему настолько плохо тут? Настолько противно находиться в этом мире, где они ближе друг другу, чем кто-либо?

- Но там же тоже хорошо... было... И музыка... была... – Томми осторожно прислонил голову к плечу Адама, заставив сердце последнего болезненно сжаться.

«Идиот. Какой же я кретин безмозглый, чертов эгоист! » Рука сама потянулась к светлым непослушным прядкам на макушке друга – пропустить их между пальцами, убрать челку со лба, заправить за ухо, невзначай коснувшись колечка пирсинга в верхнем хрящике… и вспомнив, что у него самого такое же. «Парное».

- Мы вернемся, Китти, обещаю... Конечно, вернемся... Вот только завтра выиграем, да?

Чтобы сгладить неловкость, так и витающую в воздухе от этого странного разговора, Адам начал тихонько напевать – видимо, из-за своей же последней фразы в голову не пришло ничего лучше «We are the Champions» группы «Queen». Томми слушал, закрыв глаза и понимающе ухмыляясь, неосознанно прижимаясь ближе, поднимая лицо, словно хотел дотянуться губами.

Адам сдерживался изо всех сил, чтобы не наклонить голову и не припасть к этим губам поцелуем – привычно, и в то же время «впервые». Впервые – здесь, в этой «жизни». Впервые с тех пор, как у него появился парень. Впервые за такой долгий срок! И дело было не в том, что Адам давно не занимался сексом – то, что он чувствовал сейчас, было намного сложнее простого возбуждения.

Томми вдруг дернулся, судорожно вздохнул и распахнул сонные глаза, несколько секунд фокусируя взгляд. И не успел Адам как следует расстроиться, что минуты настоящей близости закончились так быстро, как его неугомонный приятель выдал очередную гениальную идею:

- Адам, а может нам надо выиграть гребаный Кубок Чемпионов?

Очередные возражения и язвительные замечания, уже готовые сорваться с языка, словно застряли в горле Адама. Кажется, в этом предположении есть доля здравого смысла – если вообще уместно говорить о здравом смысле в такой идиотской ситуации.

- Так. Если мы примем за рабочую версию какую-то там чертову миссию, ради которой нас двоих перекинуло в параллельный мир… Фаааак, Томми, мне хочется самому себе вызвать психиатра! Но ладно. Просто примем как версию. Не обязательно же верить, правда?

Взгляд Томми нетерпеливо потяжелел ровно настолько, чтобы Адам понял, что пора завязывать с прелюдией и переходить к главным умозаключениям.

- Итак, мы с тобой вчера выяснили, что нас купили в начале этого сезона, возлагая большие надежды на главную победу этого года, так? «Евро» было в прошлом сезоне – я про это читал, Чемпионат Мира будет в следующем – это значит…

- Кубок Чемпионов, ну же! Я же говорю! – Томми сейчас невероятно походил на подростка, возбужденного каким-то сенсационным открытием.

Не удивительно, что Адам невольно залюбовался и забыл спросить самое главное: почему именно они?! А в следующую минуту тишину их номера разорвал риф гитары и последовавший за ним слишком узнаваемый голос. Да, на рингтоне айфона Томми стоял все тот же Мэнсон – видимо, музыкальный вкус экс-гитариста не изменился и в этой реальности. Но явный ужас, отразившийся на побледневшем лице приятеля, Адаму совсем не понравился.

- Это… Я не!.. Что угодно, Адам, пожалуйста!

Один взгляд на имя так настойчиво звонившего «абонента» показал всю серьезность и в то же время комичность ситуации. «Росита» - о да, это звучало устрашающе.

- Не дури, что Я ей скажу?! – Адам пытался впихнуть агрессивно вопящий айфон в дрожащие руки друга и не смеяться слишком откровенно.

Не получилось ни то, ни другое: Томми уткнулся лицом в живот Адама, мгновенно заставив его подавиться собственным смехом и вынуждая предпринимать отчаянные меры. Вдохнув побольше воздуха, как перед прыжком в воду, Адам нажал на «вызов».

- Хм… Хола, Роси… сеньора… Да, это Адам, и…

Айфон пришлось отставить от уха подальше, во избежание риска потерять слух: быстрые визгливые фразы на испанском ввели Адама в ступор, а Томми, отчаянно застонав, сполз куда-то еще ниже, от чего у несчастного «любовного посредника» комната закружилась перед глазами.

- Росита, прошу… Я не понимаю, когда так… Да. Томми? А… он спит! У нас завтра матч и… Нет! Нет, ну что ты! Он никак не может! Тренер запретил! Перед матчем НИ-КА-КИХ вечеринок! ТЕМ БОЛЕЕ свадебных! Ох, милая… Прости-прости. Мммм… Я не могу его будить, он…эээ… - фантазия стремительно заканчивалась.

Но почувствовав опасную паузу в разговоре, Томми судорожно обнял своего спасителя за талию, замотав головой, что, вероятно, должно было означать: «Выручай – ври что хочешь, только не давай мне трубку! ». Что Адаму оставалось делать?!

- Он выпил снотворное! Да! А… это тренер сказал! Чтобы он выспался перед матчем, ага. И я тоже… уже…эээ… засыпаааааю…

Адаму хотелось взять Томми Джо за шкирку и потыкать носом в его собственный айфон, как нашкодившего кота. Вот вечно он заварит кашу, а Адаму ее расхлебывать!

- Хорошо! Я обязательно ему передам! Нет, завтра точно не получится – МАТЧ ЖЕ! – Адам внезапно почувствовал приступ искренней любви к футболу. – Спокойной ночи! Он перезвонит, как только сможет! Конечно, я обещаю! И тебе, буэно… это, да… ночес. Пока!

Отбросив злосчастный айфон, Адам отодрал от себя неудачливого «донжуана», борясь с желанием слегка его придушить – так, для профилактики.

- Ты! Ты мне должен, вот так! Я потом придумаю – ЧТО! После матча! Фух, какое же счастье, что я – гей!

Выслушав все причитающиеся благодарности и обещания, Адам все же улегся спать – нечего было и думать, чтобы продолжать разговоры о «великой миссии» или пытаться подготовиться к завтрашнему матчу. «Утро вечера мудренее» - этот принцип выручал и в более сложных ситуациях.

А на следующий день голова с самого утра была забита только предстоящим матчем. Адам немного завидовал своим соратникам по команде: их переполняли азарт и предвкушение, и ни один не догадывался, что для двоих легендарных «янки» сегодняшняя «драка» будет самой что ни на есть первой.

- Волнуешься? – Адам специально попросился на тренировке в пару с Томми, хоть они и были слишком разные по физическим показателям.

Зато сейчас «временно-не-гитарист» лежал под ним на зеленой травке с каким-то, не то взволнованным, не то испуганным видом и пытался расслабиться, в то время как Адам мягко надавливал на его бедро, растягивая тазовые связки. Это был слишком интимный момент для них обоих – Адам чувствовал, как кровь бежит по венам все быстрее, видел, что Томми все чаще облизывает губы и непроизвольно сжимает пальцами короткую идеально подстриженную траву на газоне. Но вокруг разлеглись такие же «парочки», с серьезным видом занимающиеся «парной растяжкой», и было бы странно, если бы они вдруг отказались участвовать в этом коллективном разврате.

- Вижу, что нервничаешь, - Адам надавил чуть сильнее, задержав вдох оттого, как Томми охнул и дернул головой, обнажая шею. – Из-за игры или из-за своей знойной невесты?

Томми хотелось вовлечь в разговор – все равно, о чем – это было безопаснее, чем молча смотреть друг другу в глаза, находясь в такой двусмысленной позе.

***

С некоторых пор Томми стал бояться песен любимой группы. Не всех, конечно, а вполне определенного трека, того, что умудрился поставить на рингтон входящих звонков от одной сверхактивной хищницы. Эта особа, проявляя недюжинное упорство и хватку, забрасывала Томми СМС-ками, писала длиннющие письма на почту, а в твиттере от неё было вообще не продохнуть.

Из-за этого над Томми в команде не ржал только ленивый и, как ни странно, их капитан – тот вообще к форварду-янки относился покровительственно, как к любимому младшему братцу-шалуну. И, что удивительно, даже пару раз выгородил перед Жозе. А вот остальные…

Даже спокойный обычно Хаби и тот улыбался выкрутасам «невесты Ти Джея», достававшей «жениха» своим вниманием в любую свободную минуту, стоило только включить телефон. Самое хреновое было то, что сегодня, не дождавшись ответа на последние двадцать пять СМС, сеньорита Валарес стала в открытую писать в твиттере!

«Томасито, mi ni; o*, ты совсем забыл свою маленькую Gordi*. Тоскую! :( »

«Томасин, почему не отвечаешь? Ты меня заставляешь страдать, mi amor!* <3»

«Mi cari; o*, я встречу тебя после тренировки! Жду! ^_____^»

Надо отдать должное новым приятелям - Нандо и Серхио – которые не сдали его всей команде на растерзание, хоть и увидели последний шедевр в твиттере сразу после тренировки. Наоборот, тихо посмеиваясь, эта парочка отвлекла внимание Адама и остальных «заинтересованных», чтобы Томми смог хоть как-то разрулить вероятный десант Роситы на «Сантьяго Бернабеу».

И ему пришлось с ней поговорить, благо, что она опять названивала. Прерывая сразу полившийся на него как из ведра поток испанского красноречия, в котором он понимал только некоторые слова, не всегда ласковые, кстати, он четко и быстро проговорил в трубку, естественно, по-английски:

- Я занят, Росита, у меня репе... тренировка и закончится поздно, а завтра матч. Поговорим потом. Пока! - и с силой нажал на кнопку отбоя. Да, он не дал так называемой невесте ни шанса вставить слово, и на всякий случай набрал ещё СМС:

"Sweetie*, удали последние твитты, плиз - мы же публичные люди, в конце концов!! Созвонимся потом. ;)"

Смайлик в конце и обращение вначале дались нелегко – сам чуть не подавился этой гигантской "конфеткой", а ведь раньше мог сыпать подобной "сладостью" направо и налево, и мало кто задумывался, что сладкое Томми Рэтлифф вообще-то не любит.

Но Роси повелась и твиттер подчистила, а Томми вздохнул посвободнее. Правда, когда выходили из комплекса, на всякий случай прятался за широкими спинами товарищей, радуясь, что они почти все такие амбалы, включая любимого Шефа.

Конечно, рано было забывать, что он теперь на осадном положении и пышная воительница не оставит его крепость в покое. Это стало особенно ясно, когда, в который раз проклиная про себя здешнего идиота-Томми и его дикий вкус, он умолял друга о помощи - безумной женщине снова хотелось общения, хотя бы по телефону.

Надо сказать, что теперь Томми нашел ещё больше причин быть благодарным Адаму Ламберту до гробовой доски - друг виртуозно справлялся с хищницей и даже вел с ней диалог! Это было выше возможностей Томми Джо, да вообще выше всяких нормальных мужских способностей. Как только частота и громкость женских воплей приближалась к ультразвуку, обычные чуваки теряли всякую способность здраво мыслить и говорить, и либо бежали от источника воплей сломя голову, либо включали режим "Терминатора" или "Халка" и все крушили вокруг. Томми рядом с женским полом не был способен на масштабные разрушения, поэтому предпочитал смываться.

В этот сложный момент он вполне уютно прятался у Адама на животе, хватаясь за него как за единственно дорогое и постоянное в этом жестоком мире футбольных баталий и алчных женщин, которые придумали изысканную пытку, называемую "свадебная вечеринка"!

И друг, как всегда, не подвел - врал виртуозно, твердым голосом пресекал визги этой настойчивой Gordi и даже умудрился пожелать ей спокойной ночи (а вот Томми ей мысленно сулил все муки ада!).

- Ты! Ты мне должен, вот так! Я потом придумаю – ЧТО! После матча! Фух, какое же счастье, что я – гей!

"Блин, хоть самому геем становись - проблем станет меньше! Вон - живут и радуются!" - но вслух эту мудрую мысль не произнес, боясь стать объектом очередных шуток.

- Дружище, ты меня просто спас! Блин, чувак, да все что хочешь, по первому зову, да! - ну действительно, Ламберт всегда решал его проблемы и никогда не стоял в стороне, поддерживая и переживая за незадачливого гитариста. А теперь и горе-футболист геморроя прибавляет.

Томми скорчил самую виноватую мордочку, какую мог, и вложил в свой взгляд всю благодарность, которую испытывал - вроде бы помогло: Адам улыбнулся, ласково взъерошил светлую челку, скомандовал немедленно ложиться спать и выбросить все лишнее из головы - завтра же их первый МАТЧ!

Утро показало, что тремор и волнение возможно не только перед выходом на большую сцену - спортивная арена тоже может дать кучу незабываемых ощущений. Томми замутило и затрясло, как только он, глядя в зеркало, осознал, ЧТО им сегодня предстоит. И сразу навалилось все: и боязнь налажать в самый ответственный момент, промазать по воротам и вообще просто упасть посреди поля, запутавшись в собственных или в чужих ногах, пропахав носом пару метров газона.

Адам же был сдержан и собран, весь погруженный в себя - так часто было и перед особо ответственными выступлениями в «той жизни». Та жизнь хороша была еще и тем, что друзья не давали им там скучать и накручивать себя, отвлекая и поддерживая то веселой шуткой, то стаканчиком кофе и не только кофе. Не давая приступу тоски развиться, Томми Джо по привычке зашел в твиттер и подбодрил «ноосферу».

"The great day, guys! Victory will be ours! Fuck yeah! ;)"

Полегчало, может, ещё и потому, что Ламберт почти сразу это ретвиттнул, а за ним и десятки других - и сами «сливочные», и их фаны!

Перед утренней тренировкой в классе, пламенная речь Жозе не оставила равнодушным никого: даже у "звездного" Криштиану, мощного Пепе и веселого Кака глаза запылали фанатичным огнем. А Томми снова заерзал на своем месте, стремаясь сегодняшнего дебюта в качестве форварда основного состава. Но его тут же пригвоздили к стулу - успокаивающая рука Шефа на колене, лапища Хаби на плече и шепот Серхио на ухо: "Малыш, ты их схватишь за яйца!"

Слава богу, можно было отвлечься на разминке - нехитрые движения выбивали лишние мысли. И так было хорошо и просто,   пока не пришло время растяжки - форменное издевательство, честно говоря! Может быть, это от того, что он сегодня был в паре с Ламбертом? Потому, что в предыдущие два дня с Нандо такого "неудобства" не возникало. А может, просто нервы на пределе и каждое прикосновение друга не расслабляло, не растягивало, а как раз возбуждало... во всех смыслах. Сосредоточившись на своих странных реакциях и то и дело зависая на руках и лице Шефа, Томми не сразу понял, о чем тот спрашивает.

- А-а? Что, прости? - щеки мигом предательски покраснели.

Адам, еле заметно улыбаясь, повторил вопрос, и само слово "невеста" сразу переключило несчастного "жениха" на другой лад. Надо же, сегодня он ЕЁ и не вспоминал даже!

- Бейбибой, пожалуйста, не будем о драконах, а! Она мне уже плешь проела за эти три дня! Этот идиотище, здешний Рэтлифф, - в какой жопе были его глаза? - совсем спятил, раз дал ей какие-то надежды. Свадебная вечеринка, бля! И коню ясно, чем может это закончиться. Не успеешь оглянуться, как: "милый, я думаю, этот день идеально подходит для нашей свадьбы!" или "я купила чудное платье для венчания – правда, прелесть?", а ещё хуже: "дорогой, папА и мамА хотят знать наши планы на медовый месяц"! Нет, эти бабы точно мне обеспечат смирительную рубашку! - Адам снова что-то сделал с его бедром и заставил выгнуться, отвлекая от затянувшегося потока сознания.

- Ну, Томми, ты же сам предпочитаешь баб... эээ... ТАКИХ баб и снова и снова наступаешь на грабли. Правда, в этот раз грабли действительно мощные, ха-ха! - Адам покатывался со смеху, привлекая внимание остальных "растягивающихся" парочек.

- Тшшш! Щас опять начнут! - Томми испуганно озирался, опасаясь, вдруг кто расслышал его откровения?

- Да ладно, тут все свои – понимают, в какую ты Mierda... эээ... кучу дерьма вляпался, и сочувствуют даже.

- Я бы предпочел сочувствовать им, а не страдать сам... Адам, ты же не бросишь меня ей на съедение, да? - от жалобных ноток в голосе хотелось провалиться сквозь газон. Или это от того, что левая нога Томми удобно устроилась на шефовом плече, в то время как ловкие пальцы гуляли по правой? О, не чувствовать это он не мог, и судя по всему, скоро «ЭТО» станет заметно всем!

- Ну, чего ты так переживаешь? Отобьем тебя, конечно! Только я хочу компенсацию за моральный ущерб! - в глазах друга зажглись опасные огоньки - фантазия Шефа была горазда на всякие неожиданности. Так и вышло! - После матча скажу тебе свое желание, не отвертишься!

О, вот теперь Томми Джо забыл и про Роситу, и шутки-подколки "сливочных", и даже про свою боязнь матча с "красными" - в голове было тесно от догадок, какие формы могут принять желания Ламберта в этой реальности.

Дальше все проходило как в тумане. Конец тренировки и наставления тренеров пролетели на одном дыхании, и Томми даже успокоился насчет друга - чего ему бояться со стороны "почти брата", который ближе ему, чем кто-либо другой, причем в любых условиях и реальностях?

Из внутреннего транса за столом его вывел вопрос Икера.

- Томми, с тобой все нормально? Ты совсем ничего не ешь... Тебя врач смотрел сегодня? - в голосе реально чувствовалась забота, поэтому Томми как можно спокойнее заверил.

- Все нормально, кэп, я утром переел, - ну не объяснять же всем, что аппетит появится только после матча, а никак не до!

- Да ни фига подобного, утром ты тоже ел меньше, чем котенок, Томасито! - это уже Серхио, как всегда, встрял не вовремя. Адам смерил его нечитаемым взглядом и не удержался от реплики.

- Он всегда такой "котенок", когда надо выступать - зато потом оторвется! - и все это на полном серьезе и со знанием дела. Томми даже улыбнулся и засунул в рот вилку, толком не поняв, с чем. Соус потек по губам, и их пришлось облизать.

- Во! Точно "Котенок-Китти!" - воскликнул нахал Серхио, и Томми с Нандо одновременно потянулись его пнуть.

- Для тебя, чувак, я Томми Джо, и никак иначе, - выдал Томми и отсалютовал стаканом с соком. Но наглая ухмылка говорила, что просто так этого "котенка" ему не забудут. Надо срочно сменить тему.

- И вообще, не мешайте мне грезить о фотке с Кубком... в полный рост, да! - Томми мечтательно закатил глаза.

- И мы знаем, что это будет не очень большая фотка! Почти карманный размер! - заметил до этого молчавший Роналду.

"Вот же гад, а?" - возмутиться ему не дали - Адам и Икер быстро его осадили на место, и капитан серьезно ответил.

- Вообще-то я тоже об этом мечтаю! Пора бы закруглить счет для "Реала", не правда ли? Десять - хорошее число, да и больше десяти лет прошло - пора бы уже показать, кто тут "реал чемпион".

- Вау, ты прям как Жозе! - восхитился Адам с улыбкой.

- Это не шутки - нам он нужен, в этот раз обязательно, - Икер был очень убедителен - прониклись все.

Уже в тоннеле перед выходом на поле, сжимая детскую ладошку, Томми выразил свое мнение по этому поводу, глядя в блестящие восхищением мальчишечьи глаза:

- Мы их сделаем, парень! И Кубок будет наш, черт побери! - и обвел пристальным взглядом сегодняшних противников. Впрочем, на друзей он тоже глянул и уловил одобрительный взгляд серо-голубых глаз "второго номера". Не улыбнуться в ответ было невозможно, как и не показать всем рокерскую «козу».

"Фак еа! Он будет наш, Бейбибой!"

* 1) mi ni; o (ми ниньо) - мой малыш, мой мальчик (исп.)

2) Gordi - пышечка, пупсик (исп.)

3) mi amor! - моя любовь (исп.)

4) Mi cari; o - мой милый/моя милая (исп.)

5) Sweetie - конфетка (англ.)

***

Наверное, только у такого озабоченного маньяка, как Адам, предматчевое волнение могло вылиться в самое настоящее физическое возбуждение. Он ощущал себя дико неудобно после этой издевательской «парной растяжки», стараясь держаться подальше от Томми и вообще плестись позади всех, потому что последствие «спарринга» уже можно было при желании заметить невооруженным глазом. И, конечно же, из такой толпы чересчур любопытных и внимательных парней нашелся как минимум один, кто не смог остаться равнодушным к состоянию товарища.

- Вау, Адам, я вижу, ты вполне готов… кхм… к матчу, ага, - Криш обнял нервно дернувшего плечом «янки» и засмеялся ему в ухо. – Слушай, неужели вы с Томми так и не… до сих пор, нет? Да слышал я про его невесту, не смеши меня, прошу! У меня глаза еще не на заднице, я вижу, КАК он на тебя смотрит, амиго. И чего ты теряешься, я не знаю…

- Слушай, отъебись, по-хорошему прошу, - у Адама в печенках уже сидели эти душеспасительные беседы про них с Томми: не Сутан, так Роналду – что они, сговорились все, что ли?! – Мы с ним просто друзья…

- Вы с ним – просто два придурка, - беззлобно заржал Криштиану, от души шлепнув товарища по заднице. – Ладно, «бэйби», на нет и суда нет. Подрочить только не забудь ДО медицинского осмотра, а то…на матч не допустят!

С трудом сдержав желание догнать ржущего уже во весь голос Роналду и всыпать ему за излишнюю наблюдательность, Адам, тем не менее, вынужден был последовать доброму совету и, запершись в душе, впервые за эти несколько дней качественно снять напряжение. И все было бы хорошо, если бы оргазм не накрыл его именно в тот момент, когда перед поплывшим мысленным взором предстала четкая картинка: лежащий на спине Томми, с закинутой на плечо друга ногой, выгнувшийся чуть не в мостик, запрокинув голову назад, приглашающе открыв для поцелуя шею.

Хорошо, что на неловкость времени почти не осталось: медосмотр, обед, на котором Томми привычно почти ничего не ел, а Адам, напротив, уминал за двоих, последние наставления тренеров. Чем ближе был «час Х», тем больше Адама трясло от волнения пополам с предвкушением, и ни о чем, кроме предстоящего матча, думать было уже невозможно. И только уже в «подтрибунке», стараясь не слишком сильно сжимать доверчивую маленькую ладошку слегка раскосой смуглой девчушки лет восьми, Адам смог открыто посмотреть в родные шоколадные глаза друга, поймать такой же взволнованный взгляд, ощутить привычное внутреннее единение: «Действуй! Я подхвачу! », одобряюще улыбнуться и подмигнуть, наслаждаясь заполняющей душу уверенностью и спокойствием.

Два часа первого в их жизни футбольного матча пролетели, как одно мгновенье – и в то же время, растянулись на целую вечность. То Адаму казалось, что он больше не выдержит – нервного напряжения, жажды, физической усталости – то, наоборот, азарт захлестывал с головой, заставляя опасаться, что этот праздник эмоций закончится слишком быстро. Новоявленному центральному защитнику в основном запомнились те моменты матча, в которых участвовали они с Томми, и конечно – голы, забитые, увы, не только в ворота соперника.

Но самым поразительным из всего матча, из всех этих новых прекрасных и странных впечатлений, для Адама оказалось внезапное осознание, насколько важен и дорог ему Томми, как это ни пафосно звучало даже в мыслях. Когда на двенадцатой минуте матча нападающий Ливерпуля с совершенно непроизносимой фамилией Шкртел подставил Томми подножку почти у самой штрафной – Адам думал, что у него выскочит сердце от страха за споткнувшегося на приличной скорости друга и от слепящей ярости на «скаузера».

- Тихо, тихо, осади, «красную» захотел?! – невесть откуда взявшийся Рамос поймал его почти за шкирку. – Сейчас мы их по-другому накажем, не боись.

Красавец-гол, прилетевший с ноги Криштиану в самый центр «вражеских» ворот, немного остудил пыл Адама, а уже через минуту снова стало не до личных счетов.

Ливерпульцы после этого «позорного» мяча словно с цепи сорвались. Теперь игра сосредоточилась у ворот Икера, и вскоре чуть не вся команда «сливочных» неотлучно паслась на своей половине поля, защищая сурово нахмурившегося голкипера. Азарт и усталость путали ноги, застилали потом глаза, мешали нормально дышать, но все же Адам успевал отследить достаточно стремительные и неожиданные перемещения светловолосой макушки – просто потому, что так было спокойнее. Да, держать Томми в поле зрения и своего контроля определенно помогало Адаму достичь внутреннего равновесия. Правда, увы, иногда мешало концентрации.

- Мать вашу! Куда вы смотрите, хреновы идиоты?! – Икер, только что с отвращением вынувший мяч из своей сетки, не стеснялся в выражениях, напустившись на Адама и Рамоса.

- Бля, я был уверен, что ТЫ возьмешь Суареса на себя! Куда ты глазел?!- ну вот, теперь и Серхио посчитал, что в этом действительно несуразном голе виноват именно его напарник-«янки».

Давно Адам не чувствовал себя таким идиотом – его обвиняют в том, о чем он три дня назад даже не имел понятия!

- Эй, парни, что за свара у ворот?! – почему-то голос Томми сейчас показался настолько неожиданным, что заставил Адама вздрогнуть и поежиться. – А мне показалось, что этот козел, Са… Су… ****ь, дал же бог фамилию! Что он бежал четко на тебя, Серхи! Разве нет?

Пока Адам кусал губы, чтобы не дать им расползтись в идиотской счастливой улыбке – «Томми его защищает! Перед всей командой! Спятить можно! » - прозвучал свисток к продолжению игры, а буквально через пару минут – еще один, уже отправляющий взвинченных футболистов на перерыв.

«Перерыв» и «отдых» - оказывается, совершенно не обязательно должны быть синонимами. Все, что успели игроки за десять минут, это обтереть лица влажными полотенцами, попить противной теплой подслащенной воды – чтобы не посадить сердце – и выслушать на удивление спокойные комментарии Жозе. Адам, ожидающий, что именно на его голову обрушится сейчас гнев тренера, даже воспрял духом, а получив из рук Томми бутылку с водой и на миг соприкоснувшись с ним пальцами, и вовсе мысленно воспарил к куполу «Сантьяго Бернабеу». Трудно сказать, что повлияло на остальных игроков, но второй тайм «сливочные» начали так активно, что прижали ливерпульцев к их воротам буквально с первых же минут.

А потом был красивейший, просто гениальный гол, сотворенный на пару Хаби и Томми – и Адам узнал, что, оказывается, испытывать оргазм, во всяком случае, эмоциональный, можно и без всякого секса, от одной только эйфории, рожденной гордостью, восхищением, искренней радостью за друга. Он даже не успел почувствовать ревность, глядя, как вопящий от восторга Томми неуклонно исчезает под наскакивающими на него игроками «Реала». Вот где пригодились длинные ноги и далеко не хрупкая комплекция: раскидав собратьев по клубу, Адам с непередаваемым наслаждением стиснул крякнувшего от таких «нежностей» приятеля в жарких объятьях, утыкаясь губами в растрепанную макушку и слушая, как заполошно бьется сердце самого дорого человека… в этой реальности, как минимум.

«Два-один» - эти цифры бились вместе с пульсом, звучали в голове, как молитва, маячили перед глазами метровыми значками на табло. Удивительно, но к середине тайма Адам почти успокоился, стал лучше чувствовать своих товарищей по команде, интуитивно понимая, что сейчас оборона даже важнее нападения. Они с Хаби, не сговариваясь, сместились ближе к центру, не забывая, впрочем, и про подконтрольный Адаму правый фланг, да и Томми с Нандо стали действовать осторожнее, стараясь не допускать глупых ошибок. Новичку Адаму неожиданно понравилось чувствовать других игроков – своих и чужих, оценивать сиюминутные ситуации, почти угадывая следующий ход находящихся в поле зрения коллег и противников. И еще до того, как его подозвал Жозе, воспользовавшись картинным падением все того же Суареса и небольшим бурным объяснением ливерпульцев с невозмутимым судьей, Адам уже понял, что его личный главный противник на этом поле – Стиви Джи, капитан англичан, опытный и результативный игрок. Интуиция не обманула, и они не раз и не два схлестнулись в опасной близости от штрафной, и Адам мог списать свое везение только на черт знает откуда взявшиеся в нем футбольные инстинкты. Во всяком случае, сорвав одну из атак Джерарда и заслужив аплодисменты своих коллег и половины трибун, Адам испытывал не столько гордость за себя, сколько облегчение, что спас свои ворота.

И все же, судьба сегодня была чересчур изменчива и либерально настроена. За три минуты до окончания матча, когда победа была уже почти в кармане у шатающихся от усталости игроков, все тот же неистовый Стиви Джи заработал для своих ребят штрафной – ценой желтой карточки Рамосу, рискнувшему пойти на подкат и сбившему капитана «Ливерпуля» с ног.

Стоя в «стенке» и прикрывая ладонями «самое дорогое», Адам чувствовал виском прожигающий взгляд Томми, почти физически ощущая его панику. Хотелось посмотреть в его сторону, одобряюще улыбнуться, напомнить, как Икер на тренировках брал мячи – восемь из десяти – заверить, что лично ему вообще ничего не угрожает. Но все это было невозможно, а минутой позже перестало иметь значение, потому что срикошетивший от штанги на ногу Энди Кэрролу мяч  неумолимо влетел в сетку «Реала», заставив половину стадиона взвыть от отчаяния и схватиться за голову.

В этот раз Адам не чувствовал свою личную вину, но легче от этого не становилось. Коню было ясно, что за оставшиеся две минуты, даже если еще пару добавят судьи за «спектакль» Суареса, только чудо может помочь вернуть преимущество в счете. Чуда не произошло, и Адам, обнявшись с тепло улыбнувшимся ему Джерардом и обменявшись с ним футболками, поплелся в «подтрибунку», чувствуя себя абсолютно опустошенным.

- Хэй, амиго, ты охуенно играл сегодня! – Адам совершенно не понимал приподнятого настроя Икера, но покорно дал себя обнять и потрепать по волосам. – Чего ты кислый такой? Ничья это лучше, чем проигрыш! К тому же, это первая игра в плейй офф – разминка, можно сказать! Только Жозе этого не скажи. Если что, я этого не говорил, я удручен и буду думать о том, как самосовершенствоваться за три дня до ответного матча!

Невольно улыбнувшись в ответ на добродушную ухмылку капитана, Адам зашел в раздевалку и устало плюхнулся на первую же подвернувшуюся скамью. Вот теперь, кажется, его тело внезапно вспомнило, что он ни хрена не спортсмен, и такие нагрузки ему совершенно не свойственны.

- Не умирай, Адам! Вы с Томми сегодня оба заработали очки в личный счет – Жозе будет доволен! А если у кого-то сегодня и будет драма, то это у…

- Отъебитесь от меня все! – рычание Хаби тут же потонуло в хохоте и выкриках на испанском, невольно заинтересовав даже Адама, который наивно полагал, что у него остались силы только на душ и сон.

- Эй, что там? – подниматься и подходить ближе к сгрудившимся вокруг Алонсо парням было лень, и Адам решил проблему проще, поймав за руку хихикающего Нандо, дефилирующего мимо к своему шкафчику.

- О! А ты не в курсе? Мы тут поспорили, кто из них со Стиви Джи будет сегодня «сверху», ну, ты понимаешь, я думаю, - многозначительная улыбочка Торреса не оставила Адаму шанса не понять, что тот имеет в виду. – Все должна была решить победа, а у нас нынче ничья, ну и…

Нандо снова засмеялся, качая головой, а из угла несчастного Хаби послышался новый взрыв хохота и подозрительно часто повторяющееся знакомое имя.

«Томми? А он-то что успел там отмочить? » Пришлось, покряхтывая, подниматься со скамьи и, еле передвигая ноги, тащиться к веселящимся великовозрастным придуркам, его товарищам по клубу. Но слава яйцам, долго идти не пришлось, так как в этот самый момент Томми Джо, смущенно почесывая в затылке и глядя куда-то себе под ноги, со всей дури врезался в своего бывшего босса, чуть не снеся Адама с ног.

- Ауч! Томмиии… Фак, ладно, я жив, все в порядке. Что там за веселье?

- Да ну, бля, цирк с конями, а не клуб… - Томми все еще выглядел несколько сконфуженным, настолько, что начал раздеваться, не обращая внимания на зависшего рядом Адама. – Ничья – и все! Все планы к чертям, никакого секса! Не идиоты, нет?! Ну, я и посоветовал… по очереди, в порядке забитых голов… А что?! Я не прав, скажи?

От дикого смеха с Адамом чуть не случился сердечный приступ. Он даже толком не обратил внимания ни на обиженную физиономию друга, ни на его практически полный стриптиз, ни на пролетевшего мимо рассерженного Хаби. Успокоиться помогло только присутствие тренера, наконец-то вырвавшегося из лап журналистов и зашедшего в раздевалку, сказать своим «орлам» пару ласковых.

И все же, несмотря на усталость, эйфория матча все еще бурлила в крови и искала выход. На фоне этого неприятным сюрпризом явился полный запрет на спиртное до окончания Лиги. Но у Адама, посвежевшего после душа и личной похвалы Жозе, уже созрел план, как снять стресс и «отпраздновать» их первое в жизни футбольное состязание.

- Да ладно тебе, Китти, не бурчи! Нельзя пить – значит, будем расслабляться по-другому. Как? А ты не забыл про должок? Даааа, солнышко, настало время платить по счетам.

Любо-дорого было смотреть на резко присмиревшего Томми Джо, его волнение будоражило кровь не хуже дорогого вина. Адам не стал тянуть слишком долго – самого потряхивало от предвкушения и иррационального страха получить кулаком в нос за такие предложения.

- Итак… ты что-то там говорил про благодарность «до гробовой доски»? Я начну с малого. Сегодня… ты разрешишь мне уснуть с тобой рядом… И… целовать тебя. Только целовать, эй! Но… и сам тоже… должен будешь меня поцеловать. Ну как, идет? Или в следующий раз я сдам тебя знойной сеньорите Валарес с потрохами!

Глупость и детские выходки – Адам прекрасно это понимал. Но желание обнять, приласкать, поцеловать «своего» Котенка становилось невыносимым с каждым днем. Как тут не воспользоваться ситуацией?

***

Вода была почему-то слишком горячей – странно, потому что Томми всегда любил тепло. А тут прямо беда – лицо горит, как и все тело, которое ещё и потряхивает периодически.

«У меня, бля, стресс…», - немного отстраненно пронеслось в голове. Но оно и понятно – этот день был действительно одним сплошным стрессом, причем для тела и для души одновременно. Вот теперь тело и выдавало хозяину по полной.

Сделав воду похолоднее, новоявленный «форвард-гитарист-2-в-1» подставил лицо под мягкие струйки. Хорошо, что хоть тут, в душевой кабине, можно побыть одному – классно все же, что «Реал» богатый клуб и может себе позволить самые крутые навороты для релакса своих игроков. С некоторых пор Томми это нравилось. Удивительно.

Хотя с некоторых пор практически все очень круто изменилось и вокруг, и для него лично.

«Ни хрена! Я не буду об этом думать! » - ну да, ну да, давай попробуй! Если бы это когда-нибудь помогало.

Не помогло и в этот раз. Интересный процесс «возвращения долга в счет благодарности «до гробовой доски» любимому Шефу» отзывался эхом в ушах и даже мелькал перед глазами, черт бы побрал это воображение и память. Да-да, память – ему есть что вспомнить и с чем сравнить в той, «настоящей» реальности.

«Зачем это Адаму? Тогда – понятно, а сейчас, здесь-то на фига? » - ответ, конечно, был, но Рэтлиффа совершенно не устраивал – отсутствие секса и бой-френда слишком скользкая причина делать настолько прозрачные намеки другу-натуралу. Не у одного Ламберта нет личной жизни, хотя на хрен она вообще нужна, с такими невестами!

«Ладно-ладно, «натурал», а чего тебя самого к нему как магнитом тянет? И что-то не особо вырывался и в номере, и на поле, а пялился-то как в перерыве – чуть пар из ушей не шел! »

"Стоп! Ничего не было такого и точка!" - как же тяжело ему с самим собой договориться. Ну вот, здравствуй, шизофрения.

Томми наказал себя активным пошкрябыванием мочалкой и заставил «думать в другую сторону».

Есть, конечно, в этом всем классные стороны – такого драйва и чистого кайфа Томми припомнить не мог. Только, когда удачно получалось с новой партией на гитаре, особенно, если вся группа была в ударе и жила на сцене как единый организм, его накрывала радость и пьянящее чувство, и, конечно, уносила отдача зала, по крайней мере, его части. Но все же, то было не так оглушительно, не так открыто, без безумных диких плясок и забегов всей команды по полю и криков во все горло.

От представления веселой «кучи-малы» из Брайана, Эш, Айзека, напрыгнувших на него с разбегу прямо на сцене, и девочек из бэк-вокала, сжавших все это в своих могучих объятьях, Томми разобрал дикий ржач. Но он тут же перетек в нервное хихикание, когда к картинке добавился Адам при всем параде, растаскивающий соратников в разные стороны и вылавливающий очумелого Томми Джо.

«Ага, а потом на радость фанатам обнимает так, что душа прощается с телом и летит… эээ… хрен его знает, куда, блин! » - Томми уже все помыл и пошел по второму кругу. Такая внезапная чистоплотность пугала, но выходить наружу он пока не собирался.

«Зато, блин, какой классный гол получился! Хаби просто мега – так пяткой пасанул, красава! » - искреннее восхищение игрой Алонсо сопровождалось, однако, таким же искренним недоумением, а как ему самому ЭТО удалось? После того как мяч влетел в дальний угол, Томми пару секунд даже не поверил – что, правда, да? И лишь перекошенная физиономия голкипера «красных» и подлетевший радостно орущий Нандо убеждали его в содеянном. Все равно ждал подвоха – вдруг не засчитают или ещё какая-нибудь хрень, но уже не мог сдержать воплей, наполовину нецензурных к тому же. На него наскакивали и тискали товарищи по команде – Рамос даже целоваться полез, успешно, кстати: «Gatito*, ты мега крут! » А Томми все понял, хотя орал Серхи по-испански.

Настоящее осознание своего успеха пришло только в знакомых и родных объятьях и от шепота в макушку: «Китти мой… Ты лучший! » Как он расслышал это при таком оре вокруг? По губам, наверное, и по жару, окатившему с головы до ног.

Но сигнал судьи не дал возможности Томми сказать убегающему Ламберту, что это он самый лучший – вон как держал штрафную и этого демона, Стиви Джи. Сам «демон» был даже симпатичен Томми, и про его мастерство он был наслышан, но все равно - «не наш» же! Адам ни чем не уступал Рамосу в обороне, и то, что это Серхи налажал тогда с Суаресом – офигеть, запомнил, надо же! - без сомнения. Томми сам видел, о чем и заявил всем. И сказал бы ещё много чего, возможно, и лишнего, если бы не свисток.

Судьи вообще своими нервными движениями и свистом под конец игры стали порядком раздражать, и он ругался тихо сквозь зубы или старался отвлечься, чтоб не огрести карточку под нос. Нандо и так на него часто поглядывал и предупреждающе жестикулировал, особенно ближе к концу второго тайма – боялся, видно, что Томми сорвется с катушек и что-нибудь отчебучит. Совсем за пацана держат! Будто он не понимает, какие могут быть последствия! О, нет, мозги все же имеются – так рисковать Томми не решался.

А вот попереживать за Ламберта пришлось и ещё как. Почему-то гораздо сильнее, чем за самого себя, когда чуть не вспахал носом газон по вине нападающего «красных» - эту фамилию точно даже и не старался запомнить, мысленно и вслух называя его «гребаным говнюком».

Адам стоял в стенке перед ударом, а Томми каким-то шестым чувством чувствовал, что «Ливеру» в этот раз повезет, но волновало больше, чтобы Стиви Джи не попал любимому Шефу в лицо – это же будет катастрофа почище пропущенного гола.

«Словно накаркал, бля…» - мяч оказался в воротах, но зато Ламберт цел. Хотя, конечно, Томми расстроился, ясен пень. И как не старались они с Нандо, как не показывал чудеса ловкости Криш – забить в ответ не получилось. И вроде бы ничья тоже неплохой исход для первого в их жизни футбольного матча, Рэтлифф все равно ругался, начиная с финального свистка и до самой раздевалки. Естественно, ни с кем обмениваться майками он не собирался – с этим «говнюком», что ли?

- Да ладно тебе, Томми, чего ты паришься? – Нандо и вездесущий Рамос зажали его в клещи перед раздевалкой. – Не продули, и то хлеб, - Торрес сорвал с его головы ободок, призванный удерживать челку и пот с глаз – у этой парочки были такие же, что делало их особенно забавными.

- Я не парюсь вообще, - тон его голоса как раз говорил об обратном, но Томми было плевать. Он сходу набросился на Рамоса, норовящего тайком ущипнуть Нандо. – А ты, Серхи, ещё раз наедешь без причины на Ше… на Ламберта – получишь люлей и от меня, и от Жозе! – угроза была настолько смешной и странной – стоило только глянуть на здоровяка Серхио и вспомнить уверенного в своей полной власти Босса – что все трое, на миг замерев, разразились диким хохотом.

Они так и ввалились втроем в раздевалку, но сразу же застыли на входе – Роналду и Кака о чем-то очень быстро спорили, Томми не мог понять суть. Он оглянулся на Нандо, типа: «Переведи, что за хрень? », Торрес как-то смущенно посмотрел на угрюмо сидящего на скамейке Алонсо, ещё человека три наблюдали за всем этим со странными ухмылками.

«Явно опять что-нибудь небесно-голубое…», - неизвестно почему решил Рэтлифф, и не ошибся.

- Ну, ты помнишь, вчера делали ставки, кто – кого сегодня? – румянец во всю щеку делал Нандо ещё более молодым и милым, любопытный Рамос сразу же придвинулся ближе.

- Ну и? – Томми уже терял терпение, но никто не спешил объяснять «янки», о чем речь.

- Да что тут не ясного, Gatito? Нет победы – нету секса!.. Для Хаби и Стиви по крайней мере, - хитрющая ухмылка Рамоса давала понять, что у него с этим делом все будет в полном порядке.

- Тоже мне, нашли проблему! Монетку бы кинули… - не унимался Томми. Вот почему бы ему было не заткнуться вовремя?

- Ха, Серхи, он натурально не понимает! Пока… - издевательски протянул Криш. Роналду, конечно, суперфутболист – вон какие голы-красавцы забивает! – но в тот момент Томми Джо реально хотелось его треснуть по прекрасной роже.

- Да! Не понимаю! Чё за трагедия? Ничья-то у нас не нулевая, а два-два! Вот и получается - по два захода и по очереди. Зато все справедливо… - тишина, повисшая в их углу на несколько секунд, и несколько пар уставившихся на него глаз очень напрягали. А потом дружный хохот, тисканье и радостные вопли чуть не оглушили незадачливого советчика. Да уж, лучше бы он рта не раскрывал – Хаби на него ТАК посмотрел, что ноги подкосились.

- Томасито дело говорит!..

- Бля, Gatito, это круто!

- Кто бы мог подумать, а то «натурал» да «натурал»!

- Томми, что за черти бродят у тебя в голове?

Кто и что говорил, Томми не разобрал, покраснел как помидор, особенно когда Хаби сорвался с места и промчался мимо, чуть не сбив его с ног. Он сам тоже не стал дожидаться дальнейших комментариев толпы озабоченных обормотов, по ошибке называемых футболистами, и сломя голову рванул в душ. Вот тогда и нарвался на Адама, озвучившего свое желание.

«И что теперь делать, а? » - мысли в голове сделали полный круг и вернулись к волнующему началу – вечером оно случится. И все же Томми поймал себя на том, что уже предвкушает, как это будет и… кажется, даже ждет?

Решительно вырубив воду, Томми, наконец, выбрался из душа.

В раздевалке, слава богу, уже почти никого не было – разбежались кто куда. Томми не спеша оделся, и уже хотел было набрать СМС Адаму, что идет в номер, как айфон просигналил о входящем сообщении.

«Наверное, Шеф меня потерял…», - Томми, не глядя, кто автор послания, начал читать:

«Любимый мой, где ты? Я давно жду тебя у выхода! »

- Эээээ? – от такого внезапного обращения ёкнуло сердце, а сам он застыл офигевшей статуей. – А-адам, ты что?..

- Томми, ты что так… копаешься?.. – Томми Джо вздрогнул всем телом и вперился безумным взглядом в вошедшего друга. – Что-то случилось? – тревога в голосе вывела несчастного Рэтлиффа из ступора.

- СМС читаю… вот… - и растерянно протянул свой айфон – может, так удастся прояснить любовные порывы Ламберта. Ему приятно, да, но как же их дружба?..

- Хм, Росита уже на боевом посту? Снова? – Адам ткнул пальцем в экран.

- Ааа? Росита? Причем здесь…

- Томми, да не парься ты так – мы запросто найдем другой, служебный выход, о котором она точно не знает. Пойдем!

Убедиться в том, что отправитель последнего сообщения действительно его безумная «невеста», было нетрудно. Ощущая уже привычное раздражение на сеньориту Валарес, он в тоже время был неслабо… разочарован? О, да, такая глупая ошибка, черт её подери!

- Томми, не тормози! – Адам схватил его под руку и потащил по коридору. Друг начал что-то объяснять про то, сколько здесь входов-выходов и что где-то тут рядом как раз есть тот самый служебный. Потом они повернули раз, второй и… заблудились?

- Вот же черт! Не туда свернули… Фак! – Адам обескураженно почесал затылок и весело улыбнулся. – Мы потерялись?

- Ну, давай попробуем найтись, - сумничал Томми и начал дергать ручки всех дверей  подряд. Они в большинстве своем были закрыты, а вот одна внезапно легко поддалась, и Томми, а за ним и Адам, влетел в полутемное помещение.

Наверное, они бы тут же повернули назад, если бы не какие-то странные шорохи, шепот и совсем уж недвусмысленные смешки и чмокание.

Любопытство, как известно, не порок, а черта характера, оказывается, присущая им обоим.

Переглянувшись, они подкрались тихонько, заглянули за угол и чуть не ахнули, синхронно зажав себе ладонью рот.

В полумраке небольшого подсобного помещения на сложенных стопкой матах увлеченно целовались двое. Белая и красная форма с номерами не давала возможности ошибиться, кто есть кто. Хотя в тот момент парни как раз предприняли попытку избавиться от мешавших футболок. Получилось не сразу, из-за чего оба тихо посмеивались, не прекращая поцелуев и ласк.

Зрелище завораживало, и Томми уставился во все глаза, напрочь позабыв, зачем они тут вообще-то появились. А вот Адам, слава богу, вспомнил, хоть и не сразу, и потащил его за пояс к выходу. Прикосновение горячих рук внезапно окатило жаром все тело и раскрутило внизу живота опасную спираль, которая мигом затронула пах. Томми вздрогнул, но не отпрянул, наоборот, позволил себя обнимать и тащить.

Опомнились они, только выбежав в предыдущий коридор, в котором почти сразу же обнаружился указатель на выход.

Способность говорить Томми обрел уже недалеко от гостиницы – надо было срочно заполнить тишину, повисшую между ними.

- Я хотел тебе давно сказать – ты играл сегодня офигенно! Да, чувак, я видел, ты всю игру почти держал этого…эээ… Стиви, хм… О, в смысле, ему только раз удалось прорваться. Так что Рамос ничуть не лучше, ага.

- Спасибо, Томми, но с твоим голом вряд ли что сравнится. Я горжусь тобой, честно! Такая связка с Хаби… эээ… эффективная получилась…

Они переглянулись и заржали. Прикалываться прекратили, только поднявшись в номер. Адам сразу помчался в душ, а Томми занял себя исследованием всемирной паутины на предмет отзывов на матч.

Он успел проглядеть только часть сообщений в твиттере – там народ в целом был доволен, а Томми и Криштиану уже засыпали комплиментами по поводу голов – как Ламберт вышел из ванной.

- Китти, душ свободен, давай – я тоже хочу кое-что глянуть, - Адам в халате и с мокрыми волосами буквально выпихнул его из-за ноута. Смирившись, Томми уступил и поплелся в душ. Внезапно вспомнилось, что должно последовать за этим, и снова накатила паника. Провозившись в душе как мог долго - совершенно бесполезно потраченное время, ведь все, что можно, уже было вымыто досконально - Томми, наконец, несмело зашел в спальню.

- О, наконец-то! Я думал - ты утонул там! – Ламберт, лежа в постели в одних трусах, приглашающе похлопывал по кровати рядом с собой.

- Ты же не забыл, да? – голос сопровождался томным придыханием и приподнятой бровью. Ах да – ещё улыбочка подстать!

- Ээээ… прям щас, да? – ну почему он стал так часто и нелепо краснеть?

- Ага… Ты боишься, что ли, Китти? – синие глаза хитро свернули.

- Ещё чего! Что, мы раньше не целовались?.. Но, только поцелуи, правда, Адам? – до кровати ещё пара шагов.

- Слишком много текста! Ложись, давай! – сегодня Шеф неумолим. Томми неловко плюхнулся на предложенное место и, нервно ерзая, улегся.

Адам очень близко. Кажется ближе, чем когда-либо – даже жаркое дыхание чувствуется очень остро и как-то по-другому. Понятное дело – сейчас они совершенно одни и немного в другом качестве. «Друг с привилегиями» – это, слава богу, не бой-френд, но уже и не просто кореш. Впрочем, когда это они были "просто друзьями"? Степень их близости всегда была невероятной, но в другой, не горизонтальной плоскости. И поцелуи были, и ещё какие! Томми сам порой за ними тянулся, но то было «шоу ради шоу», их беспроигрышный сценический прием, от которого фаны сходили с ума, да и не только они. Их общие друзья-приятели не до конца верили, что это только спектакль тандема актеров. А то, что сами актеры получали порой неслабое удовольствие от процесса, было приятным бонусом. Когда безумие ГНТ закончилось, Томми долго не мог прийти в себя – он подсел на все это и теперь мучился ломкой. Порой ночами яркие краски и впечатления приходили ему во снах, и Адам тоже там был, во всей красе. Но друзья уверяли, что такое бывает со многими артистами после длительных туров, и Томми постепенно успокоился и втянулся в новый жизненный ритм. Было и непросто, и по-разному, а новый альбом многое изменил. Сбывались его мечты как гитариста, обновленный бэнд тоже привнес много нового, сам же Томми стал чувствовать себя увереннее и на своем месте.

А сейчас он опять был растерян, не зная, как относиться к тому, что произойдет. Почему-то совсем не было ощущения шутки, какое тут веселье? Все серьезно и по-настоящему.

- Томми? – мурлыкающие нотки слышались ещё явственнее. – Ты же меня поцелуешь, да? - Адам выжидающе заглядывал в глаза, а казалось, прямо в душу. Томми не выдержал, опустив взгляд глаза на веснушки на губах. -М-может, т-ты первый? – паника нарастала – как же он сможет? Хотя оторвать глаз от чуть приоткрытого рта уже не мог – он манил, гипнотизировал и притягивал невероятно…

- Не-е-ет, Китти. Сегодня – ты… - и розовый язычок на Томмину беду прогулялся по верхней губе.

- Окей… - выдохнул почти в рот Адама.

Наверное, этот поцелуй был самым робким и неторопливым за всю его жизнь и в то же время самым сладким и волнующим. Адам также не торопился отвечать, тем более перехватывать инициативу, только придвинулся ещё ближе, практически прижимаясь всем телом к Томми.

Все изменилось внезапно – Томми легонько обнял Адама рукой, которую не знал куда деть, а пальцы как-то сами зарылись в шевелюру друга. Тот резко выдохнул, раскрывая рот шире, и их языки встретились…

А дальше нормально описать ни свои-его действия, ни обрушившиеся чувства-эмоции Томми Джо не мог, да и никто не смог бы! Мозг капитулировал, как и способность контролировать ситуацию. О, нет, он не лежал бревном – их руки и ноги странным образом переплелись и постоянно находились в движении, и от этих движений, как и от поцелуя, сносило крышу ОБОИМ. Он это чувствовал языком, припухшими губами, кончиками пальцев, грудью и… Твою мать, в этом теле не осталось ничего нечувствительного!

Ладонь Ламберта уверенно легла на поясницу и словно прожгла огнем, по жилам потек ток, и наверное, заискрило из глаз, когда неугомонный Шеф чувствительно прикусил его нижнюю губу. Но Томми и не подумал отстраняться, лишь тихо застонал – нахальный язык Шефа уже зализывал ранку - и вцепился ногтями в голую веснушчатую спину. Адам выдохнул в припухшие губы «Томмиии…», обжигая дыханием, а сам Рэтлифф, не желая быть единственным «укушенным», с наслаждением поставил другу такую же отметину. Ламберта это ещё больше раззадорило, и он впился в опрометчиво подставленную шею, чуть ниже уха, а потом, не давая Томми опомниться, снова присосался к губам, просовывая язык невозможно глубоко.

Хотя слова «невозможно» и «невероятно» в отношении Ламберта теряют свое значение – для него все возможно и всегда вероятно. Недаром Томми буквально тает в его руках, хоть и силится отвечать на поцелуй с такой же страстью и напором. Сейчас он словно выпал из реальности, из обеих их реальностей, и пребывал в собственном жарком "измерении Ламберта", оно затягивало все глубже и глубже, так, что желания вырваться даже не возникало. Хотелось тонуть, тонуть и тонуть в этом синем омуте.

Прийти в себя пришлось, когда Адам оторвался глотнуть воздуха и посмотрел на него мутным от желания взглядом.

- Ох, Томми… Я… Это… Если мы не… то… Фух! – выдохнул он Томми в макушку, прижимая его голову к своей шее.

Выдавить из себя что-нибудь связное в ответ Рэтлифф был не в состоянии, офигевая от того, что сам бы он, возможно, и не остановился до самого… Чего?

«Что я, ****ь, творю? » - и в мыслях не было винить в чем-то Ламберта – Томми был в шоке именно от себя, от той части себя, которую он, оказывается, не знал и которая пугала до чертиков своими невозможными желаниями.

- Сегодня был… сегодня был самый странный день, какой я помню… - хорошо, что Адам заговорил о чем-то – его голос успокаивал и давал возможность опомниться. – Но я счастлив, что ты со мной… и здесь, – повисло молчание, в котором был отчетливо слышен стук их сердец, постепенно приходивший в норму. – Будем спать? – руки Ламберта давали четко понять, что никуда сегодня уже не отпустят. Томми мысленно приказал себе не париться и попытаться заснуть или хотя бы сделать вид.

- Спокойной ночи, Адам… - ничего себе! – он не только смог выговорить это, но даже повернуться спиной и отвоевать себе кусочек подушки с одеялом, на что Ламберт тихо засмеялся.

- Ну, приятных нам снов, что ли? – точно издевается!

- Угу, очень приятных, - об остальном он подумает завтра… может быть, если, конечно, не сдрейфит.

Все-таки сон – это настоящее спасение.

* Gatito - Котенок (исп.)

***

Еще несколько часов назад, пытаясь прийти в себя после матча, Адам думал, что будет спать этой ночью как убитый – без сновидений и предрассветных походов в туалет, и уснет, едва коснувшись головой подушки, да и вряд ли услышит будильник утром. Удивительно, но уверенность в крепком здоровом сне не покинула его даже после того, как стали ясны их с Томми планы на вечер – совместные планы, что немаловажно! И, конечно же, Адам просчитался, ибо никакая физическая усталость, никакие стрессы и пережитое волнение не могли сравниться с теми прекрасными несколькими минутами перед самым сном, перевернувшими все его чувства с ног на голову.

Адам глубоко вздохнул и медленно выдохнул, пытаясь успокоить вновь пустившееся вскачь сердце. По его подсчетам часы должны были показывать не меньше трех ночи, позади остался тяжелейший – в физическом и эмоциональном плане – день, впереди их ждал перелет в Англию на ответный матч, так какого же хера он не может заснуть?! Осторожно повернувшись на бок, Адам приподнялся на локте и снова, в который уже раз за ночь, принялся любоваться спящим рядом Томми, стараясь не замечать собственную нежную чуть удивленную улыбку, неизменно расцветающую на лице.

Что такого произошло этим вечером, от чего Адам чувствует себя впервые поцеловавшимся подростком? Черт побери, это далеко не первый парень, который его поцеловал, да и с Томми Джо у них это случилось вовсе не впервые! И как бы не хотелось Адаму найти оправдание своей непонятной сентиментальности, у него не получалось списать ее ни на обстоятельства – «Впервые в новой реальности! Как романтично! », ни на большой перерыв в этих самых поцелуях – шутка ли, больше года они не развлекали своих фанатов так полюбившимся им фансервисом. Нет и нет, Адам не мог врать самому себе, даже если хотел: этот поцелуй пробудил в нем такую бурю чувств, потому что… потому… из-за того, что Томми…

«Когда ты успел стать мне настолько дорог, Китти? Неужели нужно было забросить нас в хрен знает чью чужую жизнь, чтобы я сейчас чувствовал вот это… чтобы от одного твоего поцелуя мне хотелось свернуть горы и положить к твоим ногам все сокровища этого мира? Неужели дело только в этом поцелуе? »

Вопрос был непраздный, пожалуй, он волновал Адама даже больше некоторого значительного неудобства в виде вполне себе твердой выпуклости под плавками, имеющей прямое отношение к лежащему слишком близко партнеру по команде. Какая-то мысль билась в голове, свербила висок, не давала покоя, и она была связана непосредственно с Томми, все время с Томми, с одним только чертовым Томми. Это грозило свести Адама с ума, но в то же время обещало разгадку чего-то важного, чего-то, способного поставить весь их мир обратно с головы на ноги, обрести какую-то там гармонию, якобы необходимую им обоим.

Пытаясь ухватить это спасительное «откровение» за хвост, Адам начал вспоминать сегодняшний вечер, перебирать и бережно укладывать в единую картину все самые незначительные на первый взгляд воспоминания, проигрывать в голове отдельные сцены, особое внимание уделяя своим реакциям и эмоциям Томми в тех или иных ситуациях. Вот, например, дурацкая коллективная «травля» Хаби, которую Томми разрулил своей «натурально» гениальной идеей: Адам, как и все, был в шоке от того, что подобные мысли рождаются в голове «вовсе-не-гея», а что же Томми? С чем было связано его смущение? С тем, что влез не на свою территорию? Или… с тем, что слишком близко воспринял отношения двух парней, возможно даже… примерил на себя?

Почувствовав, как по позвоночнику побежали мурашки, Адам неосознанно придвинулся ближе к раскинувшемуся во сне другу, пытливо вглядываясь в его лицо, словно надеясь прочитать по нему ответы на свои вопросы. Томми чуть-чуть хмурился и выпячивал нижнюю губу, это выглядело так трогательно и волнующе, что Адаму стоило немалых душевных сил совладать с собой и не наклониться ближе, не коснуться языком уголка этого манящего рта.

Память подбросила следующую сцену, которая не давала Адаму покоя: заблудившись в необъятном подтрибунном пространстве «Сантьяго Бернабеу», они с Томми случайно стали свидетелями чужой страсти, хотя… по всему выходит, что тут уместнее было бы применить слово «любовь». О том, что рассудительный и спокойный Хаби Алонсо неровно дышит к капитану «Ливерпуля» Стивену Джерарду, не знать было невозможно: в их команде вообще понятие «секрет»  было более чем условным, как Адам уже успел убедиться. И все же, об этом «романе  на два клуба» не получалось думать слишком серьезно, проще было списать все на неуемную фантазию штатных балагуров «Реала», типа Роналду, Эль Ниньо и его сердечного друга Рамоса, которых хлебом не корми, дай всех на свете переженить. Наверное, поэтому случайно подсмотренная сцена в полутемном складском помещении стадиона произвела такое сильное впечатление не только на неискушенного  Томми Джо, но и на вполне себе опытного в подобных вопросах Адама. Именно опыт, в первую очередь личный, помог последнему безошибочно распознать в этой неуклюжей возне на пыльных матах столько всего настоящего, что подогнулись колени, и чужие чувства захлестнули с головой, сдавливая грудь. А руки сами – сами! – потянулись обнять и крепче прижать к себе того, единственного, с кем действительно хотелось разделить это неожиданное открытие. А еще невероятно важным было увидеть настоящую не наигранную реакцию Томми на подсмотренную чужую «запретную» любовь. Адам только сейчас – наедине с самим собой глубокой ночью – мог признаться в том, как панически боялся увидеть в карих глазах отвращение, стыдливость, желание отвернуться, неловкость. Но друг и в этом смог удивить и выбить почву из-под ног Адама: Томми был изумлен, это правда, эффект неожиданности сыграл свою роль, но в то же время он с такой жадностью всматривался в двух счастливых любовников, стараясь не упустить ни одну деталь, как будто… может быть… вероятно, Адаму показалось, но… как будто Томми хотел оказаться там, на месте одного из них?

Мысли вновь вернулись к их собственной «страстной сцене», с момента которой прошло всего лишь несколько часов. Адам обреченно ощутил, как щеки снова вспыхивают жаром, а в плавках становится тесно – если его организм каждый раз будет реагировать на воспоминания об этом поцелуе подобным образом, все может закончиться обращением к командному врачу. Но, черт побери, КАК он может спокойно думать о происшедшем?! Мог ли Адам вообще предположить, что Томми поведется на провокацию и поцелует его первым и… окажется таким страстным и ненасытным… И что они с трудом смогут остановиться, едва не перешагнув за грань, после которой дело не закончилось бы поцелуями? И Адам готов был клясться на собственной крови, что Томми был возбужден, что он хотел большего, и если бы они слетели с катушек чуть-чуть сильнее…

Адам едва слышно застонал и уткнулся в плечо друга, пытаясь совладать с взбесившимся пульсом и дыханием. Горячее тело Томми сводило его с ума, невозможность касаться, целовать, делать его своим, причиняла Адаму физическую боль, но в то же время, эта близость делала его таким пугающе счастливым, что не нужно было идти к гадалке, чтобы понять: с этого дня они будут засыпать в одной постели каждую ночь, даже если больше ему ничего не светит – никаких других «привилегий». Зато пока Томми спит, можно едва касаясь провести кончиками пальцев по его плечу, очертить контуры татуировок, погладить по щеке, заправить за ухо непослушную челку, тронуть языком колечко в ушном хрящике. А потом уткнуться лбом между острых лопаток и снова восстанавливать дыхание, постепенно проваливаясь в тревожный наполовину эротический сон, уже мечтая о следующей ночи.

Утром Адам, конечно же, проспал – будильник он не услышал совсем, а Томми растолкал его только после того, как сам принял душ и привел себя в порядок. Это было жестоко, ведь теперь Адаму приходилось очень спешить, и совсем не оставалось времени на то, чтобы вглядеться в лицо подозрительно спокойного приятеля, попытаться прочитать в чуть насмешливых глазах, что он думает о вчерашнем, не жалеет ли. Увы, когда было нужно, Томми умел скрывать свои эмоции даже от самых близких людей, уж кому как ни Адаму было знать об этом. И все же, система напускного безразличия дала сбой, когда потерявший терпение «железный янки», как Адама вчера прозвали журналисты за его противостояние Стиви Джи, впечатал своего «дэвил-Китти» в стену прихожей, перед самым выходом на завтрак.

- Я просто хотел сказать: «С добрым утром», - промурлыкал Адам в плотно сжатые губы и провел по ним языком.

Поцелуй получился больше наглым, чем нежным, в стиле “Fever” двухлетней давности, разве что без хватаний за волосы, но не прошло и нескольких секунд, как Томми поплыл, судорожно вдохнув, приоткрывая рот и подаваясь навстречу, и Адам со смесью торжества и отчаяния снова подставлял свою шевелюру цепким пальцам, вжимаясь в дрожащее горячее тело и ощущая свое и чужое возбуждение так явно, словно на них не было вообще никакой одежды.

- Черт… это… мы… - мысль никак не хотела формулироваться, но Томми кивнул с таким пониманием, как будто уже прочитал ее в голове потерявшего способность связно выражаться приятеля.

«Это надо прекращать или… Или… прекращать. Черт! »

Адам готов был поручиться, что Томми думал о том же самом во время завтрака и инструктажа у Жозе. И чем суровее становилось выражение лица лучшего друга, тем более правильной казалась идея «прекращать» эту опасную игру чувствами друг друга. Но подумать оказалось гораздо проще, чем сделать.

- Фак, опять ОНА! Ну что за наказание!.. – Томми чуть не плакал, тыча в нос приятеля своим айфоном с очередным угрожающим смс от неутомимой сеньориты Валарес.

- Томми, сочувствую, но в этот раз тебе не избежать встречи: видишь, она грозится поднять бурю в твиттере, если ты не уделишь ей хоть немного своего драгоценного времени…

- Да плевал я!.. Я не могу! Адам, я… Я ее боюсь, фак! Черт… Ты… Помоги, а?

Именно в этот момент, не самый удачный для Томми, Адам понял, что его благоразумие и бескорыстие, вероятно, остались «там», в «прошлой жизни», в той, другой реальности, и никакие силы не могут заставить его отказаться от сладких губ своего лучшего друга, даже если приходится пользоваться его бедственным положением.

- Томми, ну… я, возможно, и мог бы что-то сделать, но… Ты же помнишь о цене, так?

Если бы Томми заехал сейчас ему по лицу, Адам бы его понял как никто другой. Но друг вспыхнул, на пару мгновений задержал дыхание, уставившись куда-то сквозь Адама нечитаемым взглядом, и наконец, озвучил такой долгожданный ответ:

- Ладно, хрен с тобой, лучше ты, чем… В смысле… Я хотел сказать, что… В общем, помоги, ладно?

На встречу с Роситой Адам летел буквально «на крыльях любви» и с трудом удержался, чтобы не накинуться на дородную девушку с благодарными объятьями. Правда, хватило получаса живого общения, чтобы все добрые чувства к темпераментной испанке исчезли как дым, а Адам почувствовал себя жертвой голодного вампира. В его мыслях долг Томми возрос до необъятных размеров, исчисляемых уже отнюдь не поцелуями, но Адам не собирался пугать своего Котенка раньше времени, ограничившись кратким пересказом своей миротворческой миссии.

- Короче… О, ты собрал мою сумку? Спасибо. Кто бы еще мне сделал массаж и кофе… Нет, про массаж я пошутил! Так вот. Я надеюсь, что мне удалось убедить эту… «хищницу», что она действует слишком напористо, и тебя это отталкивает. Так что, она пообещала подумать и сбавить обороты… Не за что, бэйби, все благодарности – вечером.

Поняв, что снова не может сосредоточиться больше ни на чем, кроме предстоящего совместного сна, Адам перестал бороться с собой, с наслаждением отдаваясь мечтам: как все будет сегодня? Интересно, что Томми позволит ему, если…

- …У половины команды такой вид, как будто они помогали Хабсу со Стиви Джи делить вчерашний счет! Может, мне тоже в кого-нибудь влюбиться? – ворчание Кака вывело Адама из мечтательного ступора и заставило прибавить ходу к автобусу, готовому везти футболистов в аэропорт Мадрида.

«Жаль, что нельзя взять Роситу с собой в Ливерпуль… Придется напрягать фантазию, пока не вернемся домой… Эээ… в смысле, обратно, сюда…» - почесав кончик носа, Адам внезапно понял, что о возвращении «домой» - то есть в их настоящую реальность, ему хочется думать все меньше и меньше.

***

"Невозможно..." - упрямый мозг до сих пор отказывался верить. "Невероятно, нереально... Или это не я?.." - утро всегда расставляет свои акценты, обнажает прикрытую ночной завесой голую правду и зачастую вышибает землю из-под ног.

Всем известно, что Томми Рэтлифф, мягко говоря, не любил эту часть суток, предпочитая вообще её пропускать во сне.

А сегодня утро с первой же своей непостижимо ранней минуты отправило несчастного "гитариста-футболиста" в нокаут. А какому тридцатилетнему мужику понравится проснуться на рассвете в мокрых от собственной спермы трусах? А если к этому прибавить подробности "мокрого" сна с участием друга и Шефа, два-в-одном, который, кстати, крепко обнимает его и сейчас, то остаться спокойным и не впасть в панику не получится никак.

"Святое дерьмо! Я сошел с ума!" - все его давно позабытые опасения и страхи повылазили на свет вместе с первыми лучами гребаного солнца.

Задержав дыхание, Томми попытался понять, проснулся ли Адам. Но Шеф дышал глубоко и ровно и даже не пошевелился, когда сосед по кровати аккуратно вывинтился из кольца его рук. Однако не прошло и несколько секунд, как Адам заворочался, нахмурился и, не открывая глаз, стал шарить ладонью по опустевшей половине. Томми, не осознавая, что делает, легонько погладил его по плечу, типа успокаивая, и подпихнул ему под бок свою подушку в качестве замены. Как ни странно, идиотская затея сработала - Адам, забавно чмокнув во сне губами, сгреб подушку в охапку и снова мирно засопел. А Томми, осознав, что с дебильно счастливой улыбкой любуется этой картиной, со всех ног бросился в ванную, в последнюю секунду прихватив с собой халат. Закрыться, включить воду и... сползти по стенке на пол, уткнувшись лицом в мягкую ткань халата. Но и тут невезучего Рэтлиффа ожидала засада - халат ощутимо пах Адамом.

"****ь, наваждение какое-то!" - затылок несколько раз приложился о кафельную стенку, звук был глухой, но наверняка хорошо слышный в утренней тишине. Чувствовать себя загнанным в угол, слабым перед целым букетом обстоятельств, всегда было не очень приятно, но быть заложником собственных желаний и снов оказалось ещё хуже - перед этим он был почти бессилен.

Сидя на прохладном полу в одних влажных трусах и обнимая пушистую пахучую одежку - парфюм Шефа, оказывается, вставлял как легкий наркотик - Томми с мазохистской одержимостью перебирал все горячие эпизоды "вечера поцелуев" и не менее жарких "ночных сновидений".

Ему не в чем обвинить Адама - сам нарвался, сам начал и сам бы зашел бы гораздо дальше, если бы Ламберт не остановился. Если бы он сам не оказался так жалок в ситуации с Роситой, то, возможно, этого всего не случилось бы?

"Может быть, и нет, а может быть..." - а может быть, это рано или поздно произошло. Здесь, в этой реальности все границы и запреты, воздвигнутые между ними, не имели той силы, что "дома". Здесь все было проще, яснее и очевидней, чем там.

Несколько дней назад Томми был уверен, что их дружбе с Адамом ничего не угрожает: ни бой- и герл- френды, ни происки хейтеров, ни инсинуации фанатов. Томми Джо мало чего боялся в этой жизни, но вот потерять Адама как близкого друга было для него реально страшно, гораздо страшнее смены ориентации со всеобщей оглаской и даже полной потери популярности и успеха в карьере гитариста.

Ему всегда казалось, что стоит только перейти тонкую грань, отделяющую дружеские, почти родственные отношения от... от неизвестно чего, то все постепенно полетит к чертям собачьим и сойдет на нет. А представить, что в его жизни не будет Адама Ламберта, Томми не мог физически - это было действительно страшно и реально больно.

Так почему же сейчас он сам, сам хотел бы большего, почему так одержим этими странными для натурала фантазиями, в который их самые жаркие ГНТ-поцелуи меркнут и кажутся вполне себе невинными. В его сегодняшнем сне он не останавливал Адама, не смущался как девственница и не убегал в испуге за собственную задницу. О, нет, ночной мистер Рэтлифф этой реальности был очень горячим любовником в паре со своим не менее страстным «лучшим другом». Более того, в этих своих ночных фантазиях они ни в чем не уступали друг другу и даже менялись ролями.

"Зашибись, бля... Я все-таки гей? Или тут воздух такой? Или вода? Или... я идиот вообще..." - сидеть на полу в ванной на рассвете и тащиться от запаха друга, вспоминая в подробностях все это "непотребство" было действительно слишком... Да, слишком по-гейски.

"Я спустил в штаны в объятьях Ламберта, думая, что трахаюсь с ним? О, нееет!" - Томми рывком поднялся с пола, влез в душевую кабинку и встал под воду прямо в трусах.

Он должен взять себя в руки, прийти в себя до того, как Адам проснется, выбросить все лишнее из головы, по крайней мере, пока... А там видно будет... Может, оно как-то само утрясется и разрулится? Или уже нет?

У него почти получилось - привести себя в порядок, собрать свои вещи в чемодан, даже не забыв про документы и разбудить заспавшегося Шефа. Но в том-то и дело, что "почти"!

Своеобразное пожелание "доброго утра от Ламберта" заставило его признать поражение в этом раунде - он снова поплыл и стал с энтузиазмом отвечать в поцелуе, выкинув все разумные доводы из головы. А Адама, кажется, вся ситуация ничуть не напрягала - он выглядел очень естественно и непринужденно, будто бы битвы с самим собой его совсем не волновали. Так, может, зря Томми так парится? Может, пусть идет, как идет?

"Черт! Да что же это такое?" – видимо, для него самого все не будет просто.

И как будто мало было Томми Джо всяческого геморроя в мозгах, провидение или ещё какая хрень вместо него решило добить несчастного чертовой сеньоритой Валарес, которая на этот раз предъявила жесткий ультиматум.

"Да она охренела совсем, нах!" - впору было начинать рвать на себе волосы, ибо массированного обстрела в твиттере он не перенесет, сорвется с катушек и закатит скандал! Но... но, может быть, Адам снова поможет?

Ламберт опять не отказал, вот только...

- Томми, ну… я, возможно, и мог бы что-то сделать, но… Ты же помнишь о цене, так?

Цена. У этого геморроя есть своя цена, о которой Томми так долго и мучительно думал утром. И вроде бы даже решил, что больше никогда, что ему это ни при каких обстоятельствах не нужно, но...

- Ладно, хрен с тобой, лучше ты, чем… В смысле… Я хотел сказать, что… В общем, помоги, ладно? - осталось самому себе объяснить, почему сейчас он чувствует такое облегчение и предвкушение? И пышная испанка тут совсем не причем!

Все эти надоевшие вопросы крутились все время, пока Адам был на "стрелке" с Роситой. Чтобы хоть как-то отвлечься, Томми собрал багаж и за друга, совершенно неожиданно навел порядок в комнате, в ноутбуке, полазил в твиттере, и все равно еле дождался возвращения своего "парламентера". А когда тот вернулся, да ещё и с хорошими новостями, чуть не бросился от радости на шею - спасение, хоть и временное, от "бешеной невесты", стоило не только приготовленного кофе, но и гораздо большего!

И, по всей видимости, этим "гораздо большим" ему придется расплачиваться сегодня же вечером. Снова Томми испытывал двоякие чувства - некоторую досаду на Шефову "меркантильность" по отношению к погибающему другу, и немалую долю предвкушения самой "расплаты" и её последствий. В голове всю дорогу в аэропорт крутилось что-то вроде "от судьбы не уйдешь" и "помирать, так с музыкой!", он даже нервно хихикал, когда услышал пересуды и шутки по поводу помятого вида некоторых товарищей по команде, представляя себя таким же изрядно помятым после выплаты всего "долга" Адаму.

"Ну уж нет - за такое он вообще обязан избавить меня от "невесты" НАСОВСЕМ!" – видно, его улыбка в этот момент вышла уж очень зверской, раз Адам с беспокойством спросил, хорошо ли он себя чувствует.

"Прекрасно! Лучше не бывает!" - странное отчаянное веселье, напавшее на него, заставило не только выбросить все мучительные размышления из головы, но и написать Росите из аэропорта СМС:

"Счастливо оставаться, Gordi! Удачи! ;) " - пусть порадуется, если сможет.

Прямой рейс до Ливерпуля, всего два с половиной часа - это такой мизер по сравнению с трансатлантическими перелетами, что Томми решил хотя бы по этому поводу не заморачиваться. К тому же Адам был весьма предупредителен и занял место у окна, зная томмино отношение к иллюминаторам и высоте. Место рядом с Томми так и осталось свободным, туда он без зазрения совести положил свои вещи. Разговаривать не хотелось, как и смотреть фильм. Адам был погружен в свои мысли, да и вся их команда сегодня действительно отличалась редким пофигизмом и вялостью. Может, магнитные бури? Впрочем, в Англии все изменится, скорее всего.

Взлет прошел по плану, и можно было немного расслабиться. В наушниках тихо играла музыка, навевая сон.

А почему бы и не поспать, в конце концов? Молчание друга было каким-то уютным и умиротворяющим, что ли, как и тихие перешептывания в салоне. Томми и не заметил, как плавно скатился в сон, уютно устроившись на широком плече. В это раз, слава богу, ему ничего не снилось, кроме легкого прикосновения ладони и мягкого шепота в макушку: "Отдохни, мой Китти... до вечера..."

Ливерпуль оказался слишком близко. Все эти "Мы приземляемся... Пристегните ремни... Аэропорт "Джона Леннона"... " прошли рефреном сквозь дрему, но не заставили проснуться. И только издевательское знакомое хихиканье и зычное "Вы поглядите на этих милых голубочков!" вынудило приоткрыть один глаз.

- Томми, вы что, решили заночевать прям здесь? Так ещё рано, блин, для романтики! – Рамос, как всегда, остроумен.

- А они так и пойдут в отель - сонные и за ручку. Ночь была слишком коротка, Адам? - Роналду ещё допросится, ни Жозе не спасет, ни Икер.

- Что вы разорались, мать вашу! - о, Ламберт явно не выспался, хана вам, чуваки!

- А ночью мы стратегией и тактикой занимались, так что отсосите! - дружный хохот и шутки, как свидетельства канувшей бесследно вялости "сливочных", преследовали их до самого отеля.

"Плаза - это вам не хухры-мухры!" - шикарный холл, услужливые портье и отменный сервис - Адам явно повеселел, принимая ключи от их сьюта.

"Ну нравится человеку джакузи и шикарный вид из окна, так пусть порадуется", - Томми плюхнулся на свою кровать, стараясь не думать пока "лишние мысли" и ловить кайф от простых ощущений комфорта.

У Ламберта словно открылось второе дыхание на английской земле – он, как «энерджайзер», распаковал вещи и даже распорядился насчет ужина в номер - неслыханное послабление в режиме в качестве подарка от Жозе. Томми же лежал полудохлой морской звездой и смотрел в потолок - вечер подкрался незаметно.

- Китти, тебе плохо? Ты не заболел случайно? - даже забота в голосе Адама была какая-то опасная - был соблазн закосить под сраженного "джетлаг-недугом". Но Томми посчитал такое надувательство неспортивным и ненадежным - у Шефа имелись свои методы лечения любой хвори.

- Нет, нормально все. Но очень хочется виски. Просто нестерпимо!

- Да? Хм... У меня есть предложение получше!

"Ну вот, что я говорил!" - "морская звезда" мигом сгребла свои "лучи" и резво подорвалась в спасительное убежище ванной.

- Э... Адам... Я в душ, ОК? - не расслышав за добродушным хихиканьем ответа, Томми закрыл за собой дверь.

"У меня есть полчаса... или час... до того как?.. Блин, чувак, да это же до хрена времени!" - открыть кран и ни о чем не думать! Легко сказать, а он уже не может не думать ОБ ЭТОМ, особенно, если ждал ЭТОГО целый день.