Рассказы из наперстка - 27. Глава Эротические рассказы

РАССКАЗЫ ИЗ НАПЕРСТКА – 27

О ТОМ, ЧТО НЕ СЛУЧИЛОСЬ

То, что случилось, не исправить. Поэтому я о том, что не случилось.

А не случилось вот чего: свадьбы. Случиться она должна была ещё в прошлогоднем июне, но жених на случку не явился даже письмом. Моё сердце на этой почве такое претерпело, что никакой дочери не пожелаешь.   Мы с женой не для того её поили-кормили, чтобы всякий прохиндей брезговал. А потому я не о том, что случилось, но уже не исправить, а о том, чего не случилось.

Хотя я ему гаду / это о женихе / за беременность столько целковых обещал, что хватило бы на десять абортов. Но натаскать его на Соню, дочку мою, так и не случилось. На выданную авансом сумму он привёл себя в такое состояние, что о случке можно было говорить, как о насмешке.

Дочка, понятно, не выдержала такого позора, и теперь каждые брюки кажутся ей суженными. Так что за платье не удержать, выскользнет и всё тут. Но я не о том, что случилось, а о том, что не случилось. Вам не случилось видеть мою дочку?

ДО ФЕНИ

С женою  я обычно отмечаю день нашей свадьбы, а с Феней, любовницей, юбилей нашего прелюбодеяния. Пятый, стало быть.

Привыкли. Притерпелись. Собираемся втроём, чтобы веселей. Сначала женщины вялые, но после третьей рюмки — хоть подмогу вызывай. В этом случае, их любимое занятие — меня задирать. И то им не так, и это не годится. Я, хоть и привычный, а злюсь. «Поищите, – отбрыкиваюсь, – такого, чтобы знал и другие способы».

А на следующий день предупреждаю Колю, Фениного супруга, чтобы в оба глядел. Бабы совсем с рельс съехали. Неизвестно, куда их ещё поведет.

Коля — любовник моей жены Нюрки. С тех пор, как мне стало об этом известно, и вовсе успокоился. Потому что он импотент ещё прежде меня.

ЭПИЗОД ИЗ ЖИЗНИ ХУДОЖНИКОВ СЛОВА

Жизнь наша эпизодична в том смысле, что состоит из эпизодов, как роман. Поэтому каждая жизнь — роман, тогда как далеко не всякий роман — жизнь. И потому, когда вам предлагают рассказать о себе, это равносильно тому, если бы предложили написать художественное произведение, будто вы не Культяпкин какой-нибудь, а Бальзак или, например, Толстой.

Как всякий уважающий себя автор, вы вправе откликнуться на просьбу, равно, как и ответить гордым отказом, дескать, ни к чему слава Гомера такой гомерической личности, как я.

Но чаще всего никто не о чем просить вас не намерен, а вам самому не терпится поведать о себе или, говоря профессионально, излиться в самовыражении. И тогда обращаетесь к кому-нибудь, даже незнакомому, и таинственно, словно посвящаете в тайну вклада Монте-Кристо, сообщаете:

– У нас с Марьей Ивановной, не далее, как вчера, случилось нечто такое, о чём в приличном обществе, да ещё в мужском, говорить не принято. Отличная, скажу вам, бабёшка. Каждая деталь на ней, мужику как орден. Беда только, строптива не по сезону. Голыми руками не взять.

Слушатель уставится на вас с удивлением, а разве это не доказательство вашего мастерства. И вы удаляетесь независимо, как человек, сотворивший то, что требовалось сотворить, но пока ещё не получивший то, что требовалось получить.

ОШИБОЧКА

– Доктор...

– Входите!

– Доктор...

– Присядьте!

– Доктор...

– Раздевайтесь!

– Доктор...

– Ложитесь!

– Доктор...

– Идите домой и ни о чём не беспокойтесь. У вас будет ребенок.

– У меня четверо, доктор. И я надеялась, что вы...

– Вот. значит, как... В нашей профессии не без ошибок. Тогда вам действительно необходим доктор, а я всего лишь брат милосердия.

ПРЕДЛОЖЕНИЕ

Нина сделала предложение Саше. Саша подумал и отказался.

Тогда Нина сделала предложение Пете. Петя отказался, не задумываясь.

Когда же Нина сделала предложение Коле, совестливый парень сказал своим дружкам: «Неловко как-то получается, ребята. Нина делает нам предложения, а мы ей ничего. Подумает, что мы жлобы».

Мучимые угрызениями совести, Саша, Петя и Коля, предложили Нине, но, растерявшись от радостной неожиданности, она отказалась.

ПОРНОШОК

Двое молодых людей делятся впечатлениями после просмотра в интернете очередной порнушки.

– Вот это мужик так мужик! – восхищается тот, что младше. – Ничего не скажешь: сначала — одну, потом — другую, после —  тре...

– Много ты понимаешь, сопляк, – обрывает его тот, что постарше. – Я видел недавно, как трое одну... Выдохлись, языки набок, умоляют отпустить, а она ни в какую. Направила на них пистолет и говорит так нежно и ласково, что слушал бы и слушал: «Шаг в сторону — считается побег. Стреляю без предупреждения».

– А что они?

– Не знаю, показ кончился. Но был бы я с ними, недолго бы думал, что выбрать.

Борис Иоселевич