Рабовладелица

Вера Ивановна - пианистка.

Ее пальчики, похожие на сааремаасские* сосиски, извлекают из инструмента именно то, что называется музыкой. Но за своими пальчиками Вера Ивановна совсем не ухаживает, никогда не делала маникюр. Прическа ее напоминает экзотический куст, оставленный на морозе. Вере Ивановне наплевать на внешность. На сцену она выходит одетая, как во время утреннего выгула собак по темным улицам города N.

В городе N Вера Ивановна - знаменитость, педагог, проповедник джаза, лидер собственной группы. Вместе с ней играют усталые невзрачные мужчины, соратники по музыкальному училищу. Их она даже не всегда берет на гастроли - таких на месте можно найти. Основная фишка коллектива Веры Ивановны - негритята. Она так и говорит - "негритята", совсем  ничего не зная о какой-то там толерантности.

Откуда взялись в городе N африканцы, мало кто помнит, даже из старожилов.

Пять тысяч лет назад реки в нашем регионе были настолько широкие и полноводные, что представляли из себя единую артерию, соединяющую Балтийское море с Эгейским. Из города N при желании можно было сплавать в Африку и обратно. Вера Ивановна облачалась в мужской костюм, захватывала проплывавшее мимо торговое судно и, перерезав глотку капитану, разворачивала корабль к берегам Африки. Возвращалась она с полным трюмом рабов, да еще с африканскими барабанами в придачу.

С тех пор реки обмелели, и в 2014 году во всем городе N остались только два чернокожих музыканта, "негритята" Веры Ивановны - Саша и Маша.

Маша пела, а Саша стучал в барабаны. Саша имел внешность невероятно располагающую и одевался, как плейбой. А Маша была коренастая и настолько темнокожая, что при плохом освещении сливалась с задником сцены.

Джазовые стандарты в исполнении Маши относили слушателя прямиком в Африку, где по выжженной солнцем траве бредет татуированный местный житель, голый, голодный, зато с автоматом. Сашины барабаны усиливали чувство тревоги и сопричастности к чему-то особенному. Концерты проходили с  успехом, и вскоре Вера Ивановна стала получать предложения из других городов.

Однажды она собралась ехать на фестиваль, утрамбовала в газель невзрачных своих музыкантов, инструменты, негритенка Сашу, и тут только поняла, что Маша исчезла.

На фестивале они выступали не полным составом... Саша изо всех сил пытался справиться с машиным репертуаром, но африканские боги отказали ему в голосе, да и по образованию он был ударник. Из всех песен ему удалась только одна, в народном стиле, он ее сочинил сам. Но было уже поздно, Вера Ивановна разозлилась и стала прямо на сцене перебивать Сашу, извиняться за него, мол, он бедный, негритенок, не всё понимает...

Собственно, выступление не было провальным, просто Вера Ивановна - перфекционист, да и музыкант хороший, ее все ляпы били по ушам.

Вера Ивановна не позволила музыкантам бухать с организаторами, и прямо со сцены отвезла всех обратно в город N.

На утро она встала с первыми петухами, со скрипом открыла запыленный сундук и достала пропахшее нафталином мужское платье. Она вышла на берег Великой реки, взошла на борт зазевавшегося корабля, перерезала глотку капитану и отправилась в плавание...

Через год в квартире известного московского продюсера раздался звонок. Это была Вера Ивановна, сколько лет, сколько зим! Она сообщила, что ее проект невероятно вырос, у нее четыре солиста и все - негритята! Вот, зайдите на ютьюб!

На видео целый негритянский хор исполнял Summertime, а довольная Вера Ивановна аккомпанировала, сосредоточенно кивая.

Вот какая она, Вера Ивановна, музыкант и рабовладелица.

*Сааремаа - остров в Эстонии.