Бегущий Стрелец, Балдеющий Овен

Эротический гей-рассказ

Бета-редактор: Светлана Сокол (Лана Рейва)

Случилось это в пору моей прекрасной и безбашенной юности. Я был по уши влюблен в светловолосого, голубоглазого, короткостриженого мальчишку с неуёмной похотью во взгляде и вечной насмешкой на красивых губах. Познакомились мы с Санькой, как и полагается, по интернету через общих друзей. Сначала как-то не собирались встречаться, вяло переписывались, обменялись фотками. Он сказал, что ему не нравятся мои джинсы как у ботана, и кроссовки, как у гопника. Я ответил тем же: черные берцы ну никак не смотрятся с желтыми пляжными шортами, после чего и был послан в далекие дали. Пошёл, конечно, но разозлился, потому что этот придурок начинал мне нравиться, причем нравиться до той самой дрожи, от которой сначала скрипишь зубами, а потом кончаешь. Немного позже стало ясно, что такую шипучую страсть к нему испытываю не я один.

Выяснилось это на дне рождения моего друга. Всей небольшой компанией мы встретились на квартире именинника, где я и заметил, что он глаз с Сани не сводит, а после нескольких рюмок огненной осмелел, подошёл и, плотно прижавшись, что-то долго, с придыханием шептал ему на ухо. Сашка, чуть склонив голову, с блуждающей улыбкой слушал какие-то, наверняка, очень пошлые россказни именинника, а сам глядел на меня. Я наблюдал за ними и чувствовал, что схожу с ума от этого пристального, насмешливого взгляда. Он будто спрашивал: «Ну, что ты стоишь и ничего не делаешь? Ведь уйду с ним и все! Тебе ничего не обломится». Честно? Я нервничал, но пытался не реагировать. Да и смелости у меня тогда было не больше, чем у остальных подростков, только-только начинающих осознавать настоящее, безудержное влечение, бездумное и неконтролируемое, которому можно только подчиниться и которого нельзя избежать.

Степень своей увлеченности Сашкой я понял в тот момент, когда он шустро лизнул ухо имениннику, при этом не сводя с меня глаз. Стараясь хоть как-то скрыть нахлынувшее возбуждение, я выскочил в подъезд. За дверью приглушенно гремели басы, мои пальцы мелко дрожали. Из головы никак не выходила недавняя сцена. Я чувствовал сильное возбуждение только из-за того, что Сашка облизал кому-то другому – сопернику теперь, не иначе – ухо. Как он это сделал! Острым кончиком языка быстренько скользнул по мочке. Он дразнил меня, проверял, насмехался. А я струсил! Ну ладно, где наша не пропадала, курить всем можно выходить. На это и спишем. Но когда я вернулся в квартиру, парочка уже уединилась за закрытыми дверями родительской спальни. Ну, круто…

Время уже ближе к ночи, алкоголь давно выпит, еда не лезет, обсуждать больше нечего, предложение о совместном просмотре порно тоже не привлекает. Я начал собираться домой, мысленно ругая себя за то, что не покинул вечеринку в самый разгар веселья, попрощался с парнями и погромче хлопнул дверью. Стоял, ожидая прибытия лифта. Настроения – ноль. Парень, который мне нравится, продинамил, именинник, которого я считал почти лучшим другом, вызывал сейчас только недовольство и зависть. Ничего себе так вечеринка… Мои унылые мысли прервал Саня, внезапно возникший рядом со мной.

– Погоди, погоди! – он быстро достал сигарету. – Есть зажигалка?

Зажигалка была, и я даже полез в карман своих ботанских джинсов, чтобы дать ему прикурить, но тут снова заметил этот наглый, испытывающий взгляд и покрасневшие губы. И такое зло меня пробрало от того, что эта малолетняя шлюшка, только что получив удовольствие с другим, без зазрения совести что-то просит у меня! Глупо, конечно. Понимаю, что не прав, но, как выяснилось позже, нехарактерная для меня ревность сыграла в тот момент очень злую шутку. Я презрительно усмехнулся и шагнул в открытый лифт.

Правда, уехать мне все равно не дали. Саня подставил ногу, двери лифта снова открылись.

– Ну ты что!

– Ногу убери.

– Дай зажигалку!

И тут я сказал страшную грубость:

– У е*аря своего прикури!

Я думал, он мне двинет (раньше сам так и поступил бы), но вместо этого громко засмелся. Таким он мне и виделся весь следующий день. Хотеть его меньше я не стал, но постоянные мысли о том, что эти губы совсем недавно скользили по чужому члену, правильных идей к нормальному сближению не подбрасывали. Всё разрешилось вечером, сразу после того, как я открыл его письмо с фото, на котором Сашка заснял себя обнаженным ниже пояса. Кровь, как и полагается, передислоцировалась из одного места в другое, разогнав весь негатив, и оставила силы только на один вопрос:

«Где? »

«Через час там же»

Ничего себе, подумал я. Мне кажется, или все это как-то дурно пахнет? Встретится в той же квартире, которую я вчера с таким облегчением покинул. С мрачным таким облегчением, мда. Хотя, кто его знает...

Я пришел пораньше, но в домофон звонить не стал, решил подождать у подъезда. Саню увидел сразу, как только он завернул во двор. Балдел от его легкой, чуть развязной походки и уже предвкушал кривую улыбку. Мы поздоровались, он позвонил вчерашнему имениннику.

– Сём, впусти в подъезд.

Дверь молча открыли и повесили трубку. Страшно, странно, но ладно. Гораздо интереснее, что будет дальше. Молча зашли в лифт, поднялись на Сёмин этаж, но его самого на площадке не было.

– Я думал, мы к нему, – сказал я, заглядывая вверх и вниз лестничных пролетов.

– Не-а, зачем? – он усмехнулся. – Или тебе тоже е*арь нужен?

– Смешно, – кисло ответил я и уселся на ступеньки.

Сашка достал пачку сигарет.

– Ну что, на этот раз дашь зажигалку?

– У тебя своей вообще никогда нет?

– Есть. Но от твоей будет прикольней.

– Тогда возьми.

Он подошел ближе, наклонился и попытался запустить руку в карман джинсов. Зажигалка там имелась, но так как я сидел, достать ее было нелегко. В общем-то, он и не стал. Его рука уже расстегивала молнию, а мои губы нашли его. Под легким давлением я откинулся назад, облокотившись о ступеньки. Забыть на несколько мгновений о том, что мы в подъезде, и в любой момент кто угодно может выйти из квартиры или из лифта, мне помогли его пальцы, двигающиеся плотным кольцом…

Несмотря на все его старания, в тот первый абсолютно сумасшедший раз у меня ничего не получилось. Обстановка, учитывая её пикантность, не способствовала полному расслаблению. Его тихого короткого смеха, эхом разнесшегося в темноте подъезда, я никогда не забуду. Так же, как и его рук, постоянно блуждающих по мне в самых неподходящих местах.

В тот подъезд мы больше не ходили. Саня каждый раз находил новые дома, мы поднимались повыше, сначала курили, прислушивались, а потом приступали к любимому «Crazy house». Он кончал всегда, даже в те моменты, когда механизмы лифта без конца гремели, а двери квартир открывались и закрывались. Боялись ли мы быть пойманными? Я – да, он – нет. Порой мне казалось, что Саня вообще без башни! Но мы умели быстро бегать, а теперь еще и быстро кончать. С третьего раза у меня вышло, но тогда уже было за полночь, и в подъезде стояла практически полная тишина.

Днем на улицу почти не выходили, зависали у него дома. У меня постоянно кто-то был, сестра или родители, поэтому для полноценных и развернутых экспериментов моя квартира не подходила. Очень часто мы баловались, даже не закрыв дверь в его комнату. На кухне или в зале находилась мама, которая могла в любой момент зайти, но это не мешало Сане снова и снова лезть мне в штаны. С ним мы, наверное, перепробовали все, о чем знали или узнавали. Следующим летом были освоены парки и бесконечные заброшенные пустыри. Несколько раз, я это точно знаю, нас четко видели, но, как я сказал выше, исчезали мы тоже четко. Когда не было возможности видеться, мы сидели целыми днями в чате, закидывая друг друга развратными фотками.

Надо сказать, что такой вид секса вызывает серьёзную зависимость. Уже мало было подъездов, крыш (хотя на крышах нам удалось побывать всего два раза – за ними тогда стали особо строго следить, чтобы не шатались там такие придурки, как мы) и парков. Без адреналина кончать уже стало не в кайф, поэтому каждый раз искали более открытые места и более напряжённую обстановку. Но, со временем, я всё же стал склоняться к тому, что у него дома, за закрытыми дверями, полностью раздетыми и расслабленными мне нравится гораздо больше, чем где-то, спрятавшись за тремя листиками, постоянно оглядываясь, как бы нас не спалили.

Но все настоящее удовольствие заключалось в нашей влюбленности и в том, что нам все время хотелось касаться друг друга. Незаметно, легко проводить пальцами по низу живота под футболкой, когда рядом кто-то находился. Ну или думать, что это незаметно. Я был готов на любую его прихоть. И похоть. А он был готов везде и в любое время. И от этого у меня очень долгое время сносило крышу!)))

Его самое любимое занятие – «Crazy bus». Это когда садишься на последний рейс до депо, в час ночи, на задние сидения, и пытаешься за несколько остановок кончить. Первые разы у меня снова не вышло, но когда вместо рук я почувствовал его язык и губы, то кончил еще задолго до последней остановки. Так что у меня даже осталось время на него. Кто-то точно замечал нас – с ночных улиц ярко освещенный салон автобуса хорошо видно, но, наверное, понять что-то определенное было сложно. Сашка все мечтал, чтобы мы занялись нормальным сексом в автобусе, пусть по-быстрому и не до конца, но этой мечте точно не суждено было сбыться.

Зимой стало холодно и неудобно, поэтому мы снова перебрались в подъезды. Выбирали темный, неосвещенный этаж и уже как обычно приступали. И вот в один из таких вечеров, когда я, практически развалившись на лестнице, наслаждался горячим ртом своего мальчика, вдруг заметил этажом выше какое-то движение. Свет там тоже отсутствовал, и разглядеть хоть что-нибудь не получилось. Но вдаваться в подробности я не стал, потому что был уже на подходе. Мы закончили, покурили, а перед самым уходом я поднялся на этаж выше, но, разумеется, никого там не нашел. Странно, если кто-то и был, и этот кто-то ушел, то, наверное, послышались бы шаги или звуки закрывающихся замков, но ничего такого не происходило.

– Ты чего? – спросил Санька, когда я спустился.

– Просто показалось, что там кто-то был.

– Серьёзно? – он хохотнул и начал высматривать этого кого-то в темноте верхних этажей. – Кто-то там был и видел нас?

– Я не знаю, – я затолкал его в лифт, – поехали уже.

Всю дорогу он приставал ко мне с вопросами, на которые мне не очень-то хотелось отвечать. При этом он широко и насмешливо улыбался.

– То есть ты понял, что там кто-то есть, и все равно не прекратил?

– Да мне-то чо прекращать, не я же занят был.

– Но ты не сбежал?

– А куда я сбегу, если мой член у тебя во рту?

– Точняк, – он снова заулыбался.

Саня веселился вовсю. Его забавляла мысль, что кто-то наблюдал за нами. Я проводил его до квартиры, но заходить мы не стали, «попрощались» в подъезде и разошлись. Ночью мои долгие размышления о случившемся прервала его смс-ка.

«Пойдем завтра туда опять? »

«Ты псих? » – тут же написал я. Не получив ответа, убедился в том, что мой Санька – псих по умолчанию, повернулся на другой бок и заснул.

Все его мысли мне были известны, как свои собственные, поэтому я прекрасно знал, в каком месте мы будем находиться в ближайшую неделю. И завтра, и послезавтра. И послепослезавтра. Таинственный наблюдатель, вполне возможно, выдуманный нами для увеличения дозы адреналина, себя практически не проявлял. Я заметил его еще раз лишь однажды, уловил краем глаза бесшумное движение. Но его иллюзорное молчаливое присутствие стало возбуждать меня. И, несмотря на взбудораженное этим фактом сознание, я полностью расслаблялся и кончал быстрее. Санька улыбался, потом мы менялись местами, а он старался не закрывать глаза, глядя в черноту верхних этажей, наверняка представляя, что кто-то неистово онанирует на нас.

Но весь кайф исчез после того, как кто-то, открыв дверь своей квартиры, с оглушающим звоном уронил ключи. И тут же черная и растрепанная кошка в испуге сиганула вниз по лестницам, большими прыжками пролетая мимо нас. Мы долго смотрели друг на друга, а потом, осознав все до конца, громко ржали на весь подъезд.

До самой ночи Санька дразнил меня, мяукал, изображая кота, и вылизывал мне уши и шею. Я напомнил ему, что это была его идея – приходить туда чуть ли не каждый вечер. Что ж, поздравляю, мы устроили замечательное минет-шоу какой-то бездомной кошке.

Кошка там и в самом деле обитала. Жильцы подъезда подкармливали ее, и, наверное, только из жалости не выгоняли на зимние улицы. Разумеется, мы сменили место отдыха поближе к дому, но позже Саня не раз признавался, что частенько фантазировал о том, будто нас кто-то видит. Не сказать, что меня так уж сильно заводили подобные фантазии, но я его хорошо понимал и даже иногда подыгрывал, рассказывая о том, что там, за углом, стоит куча дебильных дрочеров. Он отталкивал меня в шутку, но потом снова притягивал – куда ему от меня деваться-то?