Собачья история или Истории про секс

Борис Родоман

СОБАЧЬЯ ИСТОРИЯ

Четырнадцатилетняя Нина очень любила музыку. На этой почве она сблизилась со своей ровесницей Верой.

– Хочешь, познакомлю тебя с интересным человеком? У него найдутся  какие угодно записи.

Это был одинокий мужчина лет тридцати-сорока. В его комнате не было почти никакой обстановки. Только стеллажи с грампластинками и огромный лохматый пёс.

– Вот и все мои богатства.

И он отдал Нину своему псу. Сам только смотрел и к девушке не прикасался. Нина догадалась, что Вера через  это уже прошла.

– Нина, как же ты согласилась?

– Сама не знаю. Так получилось...

– Тебе это нравилось?!

– Конечно! Псы так хорошо трахаются, они такие нежные!   Правда, они могут только сзади, но к этому быстро привыкаешь.

Записывая эту историю, я вспомнил случай летом возле  какого-то ларька. Девушка с собакой стояла в очереди, уронила кошелёк, а пёс мгновенно прореагировал. Смущённая девушка обратилась в бегство.

Когда мы с Ниной шли по её посёлку, псы лаяли особенно заливисто. Она понимала их язык. Они чувствовали в ней что-то родное. Теперь я вспоминаю доклад на симпозиуме «Биология и культура»: лучший способ решить экологические проблемы и полюбить природу – зоофилия.

У Нины до меня были десятки мужчин, но ни один не мог сравниться с первым, четвероногим любовником. Наконец, она завела себе такого мужа, который трахал её каждую ночь до утра, а днём отсыпался. Он нигде больше не работал, ничего не зарабатывал. Они жили впроголодь, питались грибами, собранными в соседнем лесу.

Ночью Нина любила мужа, а днём презирала его за глупость, невежество, некультурность; стеснялась показывать друзьям. Он был ревнив, самолюбив, навязчив. Вскоре он Нине осточертел, и она поступила с ним жестоко – такого бы не сделала и с собакой...

В престижном вузе, где училась Нина, среди студентов был сынок маршала. Временами папаша посылал военные отряды, чтобы ликвидировать последствия сыновних дебошей и оргий.

Таким образом, у Нины был хороший выход на Вооружённые Силы. Она явилась  к маршалу и попросила забрать (забрить) её мужа в армию. Просьба была удовлетворена. Был удовлетворён и маршал. О судьбе несчастного новобранца ничего не известно.

– Если ты выдашь мои тайны, я и с тобой то же сделаю,   – на всякий случай пригрозила Нина.

Она была студенткой-вечерницей и писала под моим руководством дипломную работу. Точнее говоря, я писал за неё. Но я стеснялся «злоупотреблять положением» и обычно лишь целовал своих студенток, дожидаясь, когда они у меня кончат (вуз! вуз!),   с надеждой на продолжение романа. В данном случае продолжение последовало.

Вскоре я убедился, что Нина не получает от меня оргазма, и приуныл: где уж мне тягаться с мощными предшественниками. Но Нина меня любила или хотела замуж, что, наверно, было одно и то же. Поэтому она ничего не требовала. Она даже говорила:

– Если ты больше не хочешь или не можешь, то лежи просто так, чтобы я к тебе прикасалась.

Были у неё и две юные подружки, с которыми она спала (к сожалению, без меня).

Странные рассказы Нины меня несколько пугали. Не переборщила ли она с ними, если хотела меня удержать? И как вам нравится ещё такой аргумент:

– Тебя на кафедре не любят, говорят о тебе гадости. Одна я поняла и полюбила.

Что-то не радовало меня такое признание.

Не менее восьми мужчин клеились к Нине в то время, она сама о них рассказывала, некоторых я видел. Я всё это мотал на ус, записывал, переваривал. Конечно, это меня смущало и могло служить оправданием того, что произошло (или не произошло) впоследствии.

В промежутках между половыми актами мы включали радиоприёмник «Спидола» и ставили его на голый живот. Так я узнал о деятельности академика А. Д. Сахарова и приучился слушать «вражеские голоса». А в годы «перестройки» я испытал почти что оргазм, услышав, как радио «Свобода» зачитывает мои статьи, опубликованные в латвийской газете «Атмода».

Пёс меня раззадорил, и постепенно я начал делать успехи. Моя студентка стала для меня сексуальным университетом. (Так казалось тогда, а сегодня я назвал бы наши занятия неплохой начальной школой). По указанию Нины я тискал её там и сям, научился находить эрогенные зоны и, наконец, в нужный момент кусал её мочку. Она тоже старалась: надувалась, сжимала ноги, и долгожданный оргазм пришёл!

Почти у каждой девочки бывает период любви к лошадям и собакам. Это вполне естественно, и только невежда или ханжа станет отрицать эротическую подоплёку таких влечений.

Настоящий мужчина в патриархальном обществе не получает женщину даром. Он её отвоёвывает, отбивает, умыкает, покупает – у родственников, у отца, у другого парня, у неё самой, и вот, иногда, у пса. У современного мужчины нет более достойного, благородного, нравственно чистого предшественника и соперника, чем верный пёс, первый друг нежной отроковицы.

Однажды Нина соскользнула с кровати и стала передо мной на колени, целуя мои ноги.

– Милый! Если ты сию же минуту не кончишь в меня, то я выйду на улицу, приведу сюда первого встречного мужика и отдамся ему на твоих глазах.

Я послушался. Авось пронесёт!

Не пронесло! Вскоре Нина самодовольно передала мне слова врача: «Нормальная, здоровая беременность». Но я не дрогнул. Через несколько недель дрогнула Нина. Глотала йод. Опять заколебалась и всё ещё на что-то надеялась.

«Всё в женщине загадка. Беременность – её разгадка. – Так говорил Заратустра». Так писал Ф. Ницше.

Я шёл один на лыжах по Лосиному Острову. Была «весна  света», она же –  «весна снега и солнца», самый творческий сезон. Не последний ли он такой в  моей жизни? Я чувствовал себя как математик Эварист Галуа перед дуэлью. От ребёнка я не откажусь, но рухнет всё остальное...

Яркие цветные пятна, словно куски для мозаики, внезапно соединились, как в калейдоскопе, и сформировали потрясающую картину. Так родилась самая известная из моих научных моделей. Она вошла в десятки учебников, упоминается в сотнях научных работ. (Другие идеи тоже возникали от стрессов, вызванных разными девушками).

– Нина, ну как ты будешь жить матерью-одиночкой, – говорила Вера. – Даже денег на кино не хватит.

Сроки для нормального аборта прошли. Пошёл четвёртый месяц. Больница на окраине города, бывшая сельская, была одноэтажной. Мальчишки подсматривали в окно.

– Ах, какой непослушный мальчик! – приговаривала врачиха. – Не хочет расставаться с  мамочкой.

– У нас был бы сын, такой же голубоглазый, как ты и я.

Я плакал. Мы сидели на диванчике и хныкали, а возле нас сокрушалась мать Нины. Глупые дети, что же вы натворили!

Наш не родившийся сын был принесён в жертву Науке. Неудачные попытки  наладить семейную жизнь начались у  меня несколько лет спустя, когда все  главные работы были опубликованы.

Дальнейшая жизнь Нины сложилась неплохо. У неё хорошее, здоровое  потомство. Я был другом её семьи. Нина любит меня и ныне, ничуть не меньше, чем в те далёкие годы.        

– Ниночка, помнишь собачью историю?        

– Ах, Борис!   Я же всё это выдумала, чтобы тебя завлечь и подогреть.

Опубликовано: // Ещё. Независимая эротическая газета. – Рига, 1992, № 10, с. 5.