Глава 4. Генри Миллер

Генри  Миллер

(Первый англоязычный автор, сделавший "литературной" и "нормативной" ненормативную лексику.

Автор легендарной дилогии "Тропик Рака" и "Тропик Козерога" - и культовой по сию пору

трилогии "Сексус", "Плексус" и "Нексус". "Американская литература 21 века была бы ничем

без Генри Миллера" (Лоуренс Даррелл). "Генри Миллер - не просто лучший. Он чертовски,

дьявольски, сатанински лучший! (Уильям Берроуз).                

Отрывки из романа ПОД КРЫШАМИ ПАРИЖА, который Норман Мейлер назвал "лучшим эротическим романом нашего времени".

ЧАСТЬ 1. КНИГА 1. SOUS LES TOITS DE PARIS. (Под крышами Парижа)

..."Ожидаю услышать, что она называет себя на французский манер, Мари или Жанной, однако в такси по дороге ко мне домой пташка щебечет что-то, напоминающее звучанием игру на флейте. Бутон Лотоса, переводит она. Ладно, буду называть Лотосом. Какое милое жульничество...

Решаю не оставаться в стороне и, отведя гостью в комнату, бегу вниз купить вина у консьержки. Потом разливаю его в маленькие зелёные стаканчики, которые купила мне Александра. И наконец, когда Лотос уже готова показать камень, расстилаю перед ней старинный гобелен с драконами.

Судя по сеансу стриптиза, какой она устраивает, сучка, должно быть, не меньше года провела в варьете. После того как всё сброшено на пол, на ней остаются чулки и туфли. И, конечно, красный шнурок вокруг талии с болтающимся внизу кусочком жадеита. Гладкий зелёный камушек смотрится очень даже неплохо, уютно устроившись на густой чёрной подстилке. Лотос отодвигает ногой кучку одежды и предлагает драгоценность для более детального изучения.

Камень, понятное дело, оказывается дешёвкой, но меня больше интересует не он сам, а то, что под ним. Хоть я и не проявляю внимания к нефриту, его хозяйку, похоже, это не обижает. Она даже улыбается, когда я провожу пальцем у неё между ног. Её запах напоминает мне запах ароматизированных сигареток, которые, бывало, покуривала Таня. Сидя на краешке стула, просовываю палец в щель... Она снова улыбается, глядя на меня сверху вниз, и говорит что-то по китайски. Что бы оно ни значило, звучит чарующе грязно.

К этому времени все предостережения Эрнеста уже забыты. Я бы, наверное, оттрахал её, даже если бы у неё была гонорея, с надеждой на быстрое исцеление, но она такая благоухающая, такая розовая, что никаких сомнений быть не может - всё в порядке. Мне даже позволено раздвинуть складки и принюхаться. Потом Лотос снова делает шаг назад, развязывает шнурок... и камень падает мне в ладонь.

Трахаю её на полу, прямо на моём новом гобелене, засунув ей под голову подушку. Чулки и даже туфли остаются на ней. К дьяволу вышитых драконов... если она повыкалывает им шпильками глаза, если останутся невыводимые пятна - пусть, даже и лучше. Устраиваю ей жёсткий прогон... Французская шлюха уже заявила бы протест против такого насилия, против всех этих щипков и укусов, но Лотос только улыбается и исполняет любые мои прихоти.

Может быть, мне доставит удовольствие посильнее потискать её груди? Очень хорошо, она сама их приподнимет. А если на них останутся синяки от моих укусов? Её соски в моём полном распоряжении. Я кладу её руку на член и смотрю, как длинные миндального цвета пальчики сжимаются вокруг него. Она постоянно что-то щебечет... по-своему, по-китайски. О да, своё дело она знает хорошо. Клиенты готовы щедро платить за горячее дыхание Востока, и Лотос умеет подать товар."

ЧАСТЬ 1. КНИГА 2. ПО-ФРАНЦУЗСКИ.

..."Ждать приходится недолго. В Америке на подобного рода шоу цены на спиртное подняли бы раза в четыре, а потом ещё тянули бы с началом до полного сбора квартплаты за месяц вперёд. Здесь правила другие, и как только все собрались, появляется фламенка...

Розита входит через боковую дверь. Голая... чёрт, хуже, чем голая... В волосах у неё гребень... на плечах мантилья, нижний край которой едва достаёт до задницы. Красные туфли на очень высоком каблуке и... ЧЁРНЫЕ ЧУЛКИ! Чулки уходят высоко вверх, и там их держат подвязки, такие тугие, что кожа под ними морщится... На одной руке у неё кружевная шаль, тоже чёрная. И последний штрих в духе старых времён - роза в волосах.

Танцевать она начинает не сразу, а прежде проходит перед нами, как бы позволяя оценить то, что мы сейчас увидим. В штанах у меня как будто срабатывает пружина... Какой-то морячок пытается схватить её за задницу, но она ловко ускользает. Меня бы не удивило, если бы он попытался её укусить.

Она не подбривается, и через едва прикрывающую щель кружевную шаль видно, что волосы у неё больше похожи на чёрный мех какого-то зверька, чем на обычные женские кустики. Шаль Розита несёт так, что рассмотреть её щёлку можно лишь тогда, когда она сама вам позволит".

..."Розита сидит на железной кровати и курит только что скрученную сигарету. Она ещё не успела одеться, даже отдышаться...

- Я знала, что это ты, - говорит она и тут же добавляет: - Надеялась, что это будешь ты.

Все её клиенты слышат, должно быть, одно и то же... не важно. Смотрю на неё... тянусь к промежности. Розита смеётся и отбрасывает сигарету. Живот у неё горячий и немного влажный от пота. Её глаза напоминают мне глаза тех, кто следил за танцем. Поспешно избавляюсь от одежды. Она смотрит на мой член так, словно хочет откусить головку. Вопросов нет - ей тоже до смерти хочется.

- Смотри.

Она широко разводит ноги. Там уже мокро... сок стекает тоненьким ручейком ей под зад. Хватаю её и вдруг чувствую, как в руку словно вонзаются горячие иголки. Укусила...

Что ж, я могу дать то, что ей нужно. Она тискает мои яйца, трётся сосками о мою грудь, затем её тонкие пальцы сжимают член, поглаживают, подёргивают за усики, щекочут... Розита довольно урчит - ещё бы, такой столб... ёрзает, сучит ногами... Простыня под нами сбита в комок.

Она обхватывает меня ногами... трётся о моё бедро влажным кустиком... играет с собой...

Я стаскиваю её с кровати и ставлю на колени, в ту самую позу, в которой она заканчивала танец. Розита смотрит на меня. Знает, чего я хочу - член напряжённо подрагивает перед ней, как изготовившийся к броску удав. Она кладёт руки мне на колени... наклоняется... берёт его в рот и начинает сосать, ожидая, что я прямо сейчас уложу её на спину..."

..."Хватаю её болтающиеся в воздухе ноги и толкаю вверх, пока они не упираются коленями в сиськи. Теперь передо мной весь зад и щёлка, больше ничего. Сую член наугад, зная, что не промахнусь, и он исчезает в зарослях. Ну и чаща! Не успеваю привести прибор в движение, как Розита подскакивает, будто я сыпанул в топку ведёрко горячих углей. Тянет руки вниз, хватается за яйца и дёргает их так, что я уже начинаю беспокоиться, как бы шарниры не разболтались. Розита стонет, что вот-вот кончит... я впиваюсь в её соски... Такое чувство, что попал в извергающийся вулкан".

ЧАСТЬ 2. КНИГА 2. ФРАНЦИЯ В МОИХ ШТАНАХ.

..."У моего дружка маленькая проблема. Раньше, когда у Тани были волосы, от него требовалось немногое: отыскать местечко, где их нет, - и вперед. Теперь их нет нигде, и он слегка подрастерялся. Я раздвигаю ей ноги ещё шире и всматриваюсь, пытаясь освежить познания в географии. Господи, неудивительно, что природа повелела этим штукам быть с волосами - если вы не бывали в тех краях прежде, если не знаете, что забраться туда не опаснее, чем перейти оживлённую улицу, то одного взгляда достаточно, чтобы обмочиться от страху. Только смельчак рискнёт сунуть своё достоинство в такую хреновину, больше всего напоминающую жадную, ненасытную пасть - щёлк-щёлк, и вас сожрали.

И ещё одно. Когда нет волос, а следовательно, нет и тени, сам трах кажется чем-то определённо смертельно опасным. У моей дубинки просто нет ни малейшего шанса пройти в крохотную щёлочку, не разорвав всё к чёртовой матери... это понятно даже пятилетнему ребёнку, но мы с Таней не пятилетние, а потому горим желанием попробовать. Щиплю её за задницу и, когда она подскакивает, иду на таран. Мой приятель просовывает голову, а потом вползает и весь, как улитка в домик. У меня нет никакой уверенности, что он знает, куда идёт, но спешит так, как будто сильно опаздывает.

Трахать Таню почти то же самое, что трахать школьницу из средних классов, разве что школьница выглядела бы постарше. Даже не обо что потереться - голая кожа, как у общипанного цыплёнка... только у того хотя бы пупырышки есть. Между ногами - ничего... скользко, душно и жарко, как будто из печи несёт. И всё же она принимает мой член полностью, как взрослая женщина.

Попробуйте промерить глубину у сучки, которая жить без этого не может, - вы обнаружите, что никакого дна не существует. Растягивайте член до бесконечности, как кабель, - в конце концов всё равно выяснится, что для пары дюймов место ещё осталось. Используйте самые разные новшества вроде телескопических членов, расширяющихся членов и членов, которые раздуваются, как воздушные шары... она улыбнётся вам мило и немного разочарованно, хотя из вежливости промолчит.

Таня обнимает меня ногами, ухватывается покрепче... и есть! - прилипает, как обои к стене. Мой член входит в неё на полруки, и только в самом конце она негромко пищит и тут же начинает вертеться, тянет мою голову вниз и втыкает мне в рот свой язык.

Знаю, это всего лишь воображение, однако ощущение не становится от этого менее реальным - её язык несёт вкус влагалища. Ладно, я не против... Каждый занят своим делом - я её трахаю, она водит языком по нёбу. Вкус немного сладкий, фруктовый, совсем не похожий на тот вонючий, рыбный... когда-нибудь выяснится, что в соке, который женщины раздают бесплатно желающим, содержатся все необходимые для предотвращения выпадения волос витамины. Надо будет только изобрести какой-то предлог для успокоения совести озабоченных американцев.

Просто трахать Таню невозможно... мне нужна вся полнота ощущений... я должен понять этот поразительный новый ландшафт. Запускаю под неё пальцы... щекочу задницу, пощипываю, сжимаю и, наконец, не вынимая поршень, засовываю в щёлку ещё два пальца. Ей это нравится... она мечется по дивану... она - корзина, полная змей... мы переворачиваемся, едва не скатываемся, но при этом я постоянно ощущаю себя в тисках тёплых голых ног, освободиться из которых у меня нет ни малейшего шанса. В гимнастике у нас были бы успехи."