Мишель 18!!!

Фанфик. Фэндом: Громыко Ольга «Космобиолухи»

Предупреждения: BDSM, Смерть персонажа, Насилие, Кинк

Посвящение:

Посвящается безудержной фантазии фикрайтеров

Примечания автора:

СЛАБОНЕРВНЫХ ПРОШУ УДАЛИТЬСЯ СРАЗУ! Просто закройте этот текст и всё. Будет мир и покой.

У смельчаков, решивших все-таки прочитать этот фик, заранее прошу прощения за БДСМ с подробным описанием сцен насилия. Без них никак не получалось свести воедино куски личности бедного Мишеля.

Покорно жду ваших тапок, мятых помидоров и сероводородных яиц *корзинка для этого стоит на входе, запасайтесь и сохраняйте "целкость" до конца прочтения*

***

Киборгу по инструкции не положено иметь чувства или душевные качества, не положено быть с характером, не положено любить и ненавидеть. Но этот ириен ненавидел и любил, он чувствовал возбуждение и желание обладать, он испытывал наслаждение от ласковых прикосновений и страдал от боли. И все свои чувства он тщательнейшим образом скрывал, иногда полагаясь на процессор и передавая управление ему, а иногда просто отключаясь от действительности и пребывая без сознания, пока система делала перезагрузку.

Он понимал, что должен скрывать свою боль и унижение, если он хочет сохранить жизнь. Он не мог показывать свои реакции во всех случаях кроме тех, когда особенно отъявленные садистки заставляли его включать имитацию личности.

Он ненавидел их всех, но он хотел жить. Жить любой ценой, пусть даже ценой страданий и ненависти. Жить, дышать, видеть солнечный свет, и самое главное – мечтать, мечтать о любви, о том, что однажды Она его заберет обратно к себе, простит, хоть он ни в чем и не был виноват, и заберет, и они снова будут вместе вдвоем.

Киборгу не положено имени, только серийный номер, но этому ириену повезло, первая его хозяйка дала своей сексуальной игрушке кличку, как собаке или любимой кукле. Она приказала ему откликаться на имя Мишель. Он любил свою хозяйку даже не за то, что получил имя, он ее просто так любил, без причины, без надежды. И он мечтал.

Он ненавидел их всех, всех этих алчущих его тела грязных похотливых самок, всех этих глупых баб, целью визита которых был грубый секс, насилие над сабом, над подчиненным, физическое и моральное. Они понимали, что киборг не может испытывать ни моральных мук, ни физических, что его рецепторы передают сигнал не боли, а этот сигнал считывается как информация о повреждении тканей и органов. Но именно это делало этих баб такими развязными и безжалостными в обращении с ним.

Ириен был произведен в «DEX-компани», как и множество других таких же или немного иных ириенов. После первой любимой хозяйки его приобрела бордель-маман из небольшого филиала «Матушки Крольчихи», салона, которых здесь на Шоарре было только на территории космопорта три штуки. Купила именно для этих целей – сдавать в аренду сумасшедшим теткам, желающим получить качественный садо-мазо секс. Киборг занял место не так давно уволившегося мужичка, любителя мазохистских утех, который прослужил у этой бордель-маман несколько лет, стоили его услуги очень дорого, а на баб, хлеставших мужика плетками и кнутами, были наложены определенные ограничения. В играх с человеком было категорически запрещено членовредительство, иначе этих ненасытных теток могли сначала оштрафовать на кругленькую сумму, а потом и вовсе отлучить от их любимого секс-лакомства, разослав их данные во все заведения этой крупной и уважаемой во всех космопортах компании.

Надо сказать, что как саб Мишель пользовался успехом у дамочек и приносил борделю солидный доход. Киборг по определению был гораздо выносливее человека, и было можно позволить с ним вытворять разные опасные для обычного человеческого тела приемчики, не переживая за глобальную порчу имущества компании. Во-первых, тетки даже при всем старании не могли причинить киборгу смертельных травм, потому что киборг был в любом случае сильнее своих клиенток. И во-вторых, система регенерации, запущенная на максимальную мощность, восстанавливала его организм за довольно короткий срок, чтобы следующие клиентки могли снова и снова наслаждаться, связывая ему руки, избивая его плетками и розгами, прижигая его кожу сигаретами и втыкая в его тело короткие тупые иглы, кусая и царапая, как дикие и безумные звери.

Поэтому для киборга не существовало стоп-жеста или стоп-слова, как должно быть у людей. Равно как и взаимного договора и согласия от киборга на игру не требовалось, ведь партнер всего лишь тупая кукла. Игрушка, за использование которой тетки платят деньги. На что может жаловаться бесчувственная игрушка, когда его боль есть всего лишь информация от рецепторов, а гримасы и стоны всего лишь программа имитации личности. Суррогат, но с этим суррогатом можно творить и вытворять гораздо больше, чем с обычным мужчиной без имплантов и со свободой выбора.

У хозяйки салона было правило, и это правило гласило, что есть киборги для женщин, а есть киборги для мужчин. Этот ириен был куплен специально для женских утех – в его внешности не было никакой слащавости, так привлекающей мужской пол соответствующей ориентации. Он был обычным типовым ириеном-мужчиной: идеальная фигура с прекрасным мышечным рельефом, который так привлекает чувствительных к мужской красоте дамочек, прямые густые светло-пепельные волосы чуть ниже плеч, зеленые с желтыми искорками глаза, симпатичное лицо без особенных черт типа крючковатого носа или крупных пельменистых губ, выделявших бы его из толпы. А женщины во все времена были и остаются созданиями слезливыми и безжалостными одновременно…

Куплен был этот ириен на вторичном рынке, где продавались устаревшие модели, бывшие в употреблении и ставшие не нужными своим хозяевам андроиды и киборги. На продажу его выставила Она, его первая хозяйка, его любимая женщина, которая его предала и продала без всяких раздумий, как только нашла, как она сказала, своего любимого мужчину.

Он должен был удовлетворять всем сексуальным притязаниям и фантазиям своей хозяйки. Это он и делал с полной самоотдачей, вкладывая в свои действия всю мощь своей программы, но не только. Он любил свою хозяйку. И он расстался с ней, потому что он всего лишь кукла, кукла надоевшая хозяйке, переставшая быть ей нужной.

Он очень рано осознал себя, свое Я, почти сразу после контрольных тестов, когда он их успешно прошел. А вот его брат, шедший сразу за ним, ириен, с которым они обсуждали загнанную в программу кама-сутру и многие другие свои особенности, связанные с телом, чувствительностью их кожи, радость от движений, удовольствие от секса на предварительных тестах по основной программе, его брат не прошел контрольных тестов. Он выдал эмоциональную реакцию и агрессию на причиненную тестером боль, и его отправили в мусоросжигатель.

Киборги встретились взглядами, и он чуть не выдал себя, чуть не бросился на защиту своего брата, но вовремя спохватился, и когда на него посмотрел контролер, по лицу ириена уже ничего не было видно. Но он понял навсегда, что быть собой можно только, когда никто не видит, а в остальное время лучше отдавать управление процессору, иначе смерть, мучительная и неотвратимая.

Он любил свою хозяйку, свою женщину. Точнее это он принадлежал ей, а не она ему. Но Мишель баловал себя мечтами о том, что однажды она полюбит его так же сильно, как он любил ее, увидит в нем личность и поймет, что он самый преданный и лучший ее мужчина, самый нежный и самый умелый любовник, и что она будет принадлежать ему.

Оставаясь дома в одиночестве и ожидая свою любимую хозяйку, Мишель много читал в инфранете разных статей, поэтому он мог поддержать многие темы для разговора. И когда хозяйка возвращалась домой, он мог развлекать ее, рассказывая последние галактические новости или пересказывая пропущенный ею кусок сериала.

Когда она просила его включить имитацию личности, он позволял себе быть самим собой, но строго следил, чтобы не выйти за рамки программных реакции, а если и выйти, то на самую малость, чтобы не вызвать подозрений. Он понимал, что сам противоречит своей же мечте, что так хозяйка никогда не сможет увидеть в нем личность, но воспоминания о его погибшем брате каждый раз отрезвляли ириена, и он снова и снова изображал правильного киборга.

Ему было с ней очень приятно, во время сексуальных актов он испытывал яркие ощущения, правда, со стороны отличить его собственный оргазм от заданных программой действий было невозможно.

Он очень ценил доброе отношение своей хозяйки к нему, но она нашла себе мужчину, человека, и перестала нуждаться в киборге. Все логично. И его продали в бордель, туда, где самое место бывшим в употреблении ириенам. Его прежняя хозяйка никак не беспокоилась о судьбе проданной ею вещи, ведь это всего лишь игрушка. А через некоторое время вообще улетела жить на другую планету к своему мужу. Мечтать о встрече с ней киборг мог вечно, но встреча состояться уже не могла никогда. Впрочем, Мишель об этом не знал, а согреваться своими воспоминаниями и фантазиями ему никто не мог помешать.

Да, он любил. Но он и ненавидел. Всех своих клиенток Мишель ненавидел лютой ненавистью, поэтому, когда ему приходилось доминировать и ублажать какую-нибудь бешеную бабу при помощи плетки или изображать из себя грубого насильника, киборг получал истинное удовольствие. Он ненавидел и он мстил. Плеткой, наручниками, тугой резиновой капой, ногтями и зубами. Тетки были в восторге. Мишель тоже, но по другой причине, теткам совсем не понятной, да и не интересной. Ни одна из них никогда не интересовалась его мнением, их не беспокоило, понравилось ли киборгу с ними трахаться или нет. Машина. Кого волнует мнение микроволновки по поводу готовящегося в ее недрах омлета?

Но особенно Мишель ненавидел ее, рыжую бестию, бледную суку с огненно-красными волосами, длинную и жилистую тетку, которая всегда приходила со своим чемоданчиком девайсов. Завидев ее издали, Мишель сразу отдавал полное управление процессору, и очень жалел, что не может отключить свою органическую память, а лучше сразу отключить бы сознание, чтобы не только не вспоминать, но и не чувствовать всего, что эта рыжая стерва с ним проделывала.

Рыжей бестии был мил самый первобытный садизм, именно тот, который досточтимый маркиз удостоил своего пера. Именно те самые настоящие истязания и только они могли принести наслаждение безумной рыжей суке. Полное подчинение, унижение и боль, всепоглощающая и всепроникающая боль, боль, завладевающая всем существом саба, ее раба, только такая боль делала эту рыжую дрянь хоть на минуту счастливой.

В темной комнате с голыми стенами, затянутыми темно-пурпурной кожей, стояла невысокая узенькая лавочка. Единственная лампа была узким лучом направлена на головной, чуть более широкий конец этой лавки.

Она привязывала его за шею жестким ошейником с шипами внутрь к этой неудобной опоре. Под ней рыжая гадина упругими веревками связывала ему руки так, чтобы киборг не мог даже пошевелить ими. А ноги раздвигались поножами со штангой, которая была пропущена под лавкой и тоже крепились к рукам, чтобы он не вздумал дергать ногами вверх, но имел возможность поддавать задом, когда она все-таки устраивалась верхом на него и принималась объезжать уже исхлестанного стеком и плеткой с шипастыми наконечниками киборга. Стеком она лупила по голым ногам, а плеткой обрабатывала его грудь. Особенно ей доставляло удовольствие проводить по вспухшим рубцам от плетки жесткой щеткой, а потом смачивать ссадины рассолом из стоящей рядом банки с огурцами, которые были ее второй страстью, следующей за сексом.

Его член, зажатый разъемным кольцом у самого основания, наливался свинцовой тяжестью крови и увеличивался до максимальных размеров, становясь багрового цвета. Но именно такой член она любила облизать и укусить за самое чувствительное место, за напряженную головку, вызвав тем самым у Мишеля задавленный капой рев и судорожные подергивания всего тела.

Его соски тоже не оставались без внимания рыжей твари, их она кусала зубами с таким остервенением, будто бы ее не кормили целую вечность, и теперь разрешили сожрать только эти два бугорка его плоти. Совсем откусывать какие либо части тела было запрещено правилами, но часто после визита рыжей суки Мишелю приходилось прибегать к помощи местного эскулапа, чтобы восстановление тканей происходило, как положено, а не вкривь и вкось с грубыми рубцами.

Мишель благодарил судьбу, что рыжей твари был не интересен его анус и рот – она брезговала и тем, и другим, поэтому никогда не целовала его сама и не заставляла ее вылизывать, а анальное отверстие просто оставляла без внимания, будто бы оно и не существовало.

Апофеоз наступал, когда она начинала сдавливать его сильную широкую шею, чтобы он дергался от удушья и ранился об шипы ошейника, а когда начинала сочиться кровь, она слизывала ее своим раздвоенным языком, специально разрезанным еще в дурацкой юности.

Насосавшись крови, она начинала двигаться все ритмичнее и, в конце концов, достигала оргазма. А после небольшой передышки она снимала с киборга ограничительное кольцо, освобождая его член, снова забиралась сверху и заставляла Мишеля кончить в нее, чтобы тугая горячая струя спермы ударила в свод влагалища, от чего рыжая совсем переставала себя контролировать, но уже уставшая она не могла причинить телу партнера существенный вред. Она просто хлестала его по груди и животу ладонями наотмашь, после чего на его коже оставались еще и красные отпечатки ее рук.

Счастье Мишеля заключалось в том, что рыжая сука заходила в салон хоть и регулярно, но не чаще раза в месяц, и тело киборга имело время для восстановления. На следующий день после визита рыжей твари бордель-маман всегда отпускала Мишеля просто погулять по космопорту, определяя ему как бы выходной, потому что для его посетительниц киборг был на этот день полностью потерян, так как новых истязаний не выдержал бы даже его организм. Обыкновенная ходьба почему-то способствовала лучшему восстановлению и заживлению ран киборга, маман это заметила, когда однажды после визита этой рыжей отправила Мишеля в магазин со списком покупок. И с тех пор прогулки по выходным вошли в негласное правило. Маман считала их рациональными и полезными.

Примерно полгода назад на салон, в котором трудился Мишель, был совершен налет бандитов. Они вынесли дневную выручку, а один из них успел изнасиловать любимую девочку маман. И та предъявила маман совершенно резонные претензии, почему это их местные киборги даже не пошевелились встать на защиту кассы и самих девиц. После этого неприятного, но не очень серьезного инцидента были вызваны спецы из DEX-компани, и на всех ириенов была инсталлирована сильно урезанная версия программы защиты для DEX-6.

Прогуливаясь по коридорам космопорта в этот раз, потихоньку приходя в себя, Мишель как всегда мечтал о Ней. Он разглядывал всех встреченных по пути девушек и женщин, надеясь увидеть Ее, свою прежнюю хозяйку. Он скучал по ее темно-русым кудрям, тонкой талии, аппетитной фигуре, по ее красивым глазам, чувствительным и нежным губам, рукам с узкими кистями и красивыми овальными ноготками, которые она стригла довольно коротко. Он вспоминал, как вместе с хозяйкой он ходил по этим закоулкам космопорта, где были расположены ее любимые магазины, что и в каком из них она любила покупать.

Как правило, он первым заговаривал с девушкой, если она хоть чуть-чуть была похожа на Его любимую. Он отдавал себе отчет, что это не Она, но все-таки не мог просто так пройти мимо.

К обычной программе вульгарного съема клиенток Мишель добавлял свой собственный шарм и умение нравиться, которому он волей-неволей выучился, вкалывая в борделе. Но целью его был в этих ситуациях не секс, что вполне понятно. Мишель скучал по обычному разговору, по общению без секса, по обсуждению жизненных ситуаций. И обаяние киборга было таково, что незнакомые девушки практически сразу соглашались где-нибудь посидеть за чашечкой кофе и поболтать обо всем сразу и ни о чем.

Сегодня Мишель чувствовал себя особенно уставшим после вчерашнего визита рыжей твари. Она была в ударе, и эти удары сыпались на ириена щедрой рукой, держащей то плеть, то паддл. И еще вчера рыжая гадина решила поупражняться с открытым огнем, поджаривая ему свечой свисающие со скамьи бедра и заливая его грудь и живот капающим воском.

Он шел, не глядя вперед, пока не услышал грохот и шум в районе эскалатора камеры хранения. Подняв голову и посмотрев в сторону шума, он от удивления остановился как вкопанный – это была Она. Она!!! Нет, присмотревшись, он понял, что снова ошибся, но эта девушка так напоминала ему любимую хозяйку, что на незначительные отличия он решил просто не обращать внимания. Да, она была чуть ниже ростом, чуть шире в талии и уже в груди, но глаза ее горели таким же азартом, пока она собирала раскатившиеся из треснувшей сумки с гравиплатформой консервные банки с чем-то съедобным.

Одна из банок откатилась в сторону Мишеля, и он поднял ее, а когда рассмотрел содержимое, его пробил озноб – это были консервированные огурцы, с которыми у него ассоциировались только боль и унижение. Не может быть!!! Эта девушка не может любить огурцы! Только не эта!!! Только не Она! Мишель решительно пошел в сторону присевшей на снова наполненную банками сумку девушке.

- Это, кажется, ваше?

Девушка подняла на него глаза и застыла, глядя на Мишеля, как пораженная чем-то.

- Ага, - только и сумела зачарованно пролепетать девушка. – Моя-а-а…

Мишель улыбнулся и протянул банку вперед, девушка выхватила у него банку, едва не уронив ее снова.

- Вам помочь?

Мишель никуда не спешил, да и вообще он теперь не мог оторвать от девушки глаз, так она была похожа на его мечту, на Нее, любимую Женщину.

- Нет… То есть вряд ли… В смысле сумка все равно порвалась, - жалобно сообщила Полина. – Придется звонить друзьям и…

- Я видел, в магазинчике справа от входа продаются такие же. Подождите здесь, я сейчас схожу.

Мишель молнией метнулся в тот магазинчик, где его бывшая хозяйка всегда покупала себе сумочки. Схватив самую большую хозяйственную сумку с гравиплатформой, он быстро оплатил покупку с карты, которую ему выдавала мадам для покупки еды во время прогулки, и бегом понесся к оставленной им девушке. Его девушке. Его любимой девушке. Он уже не мог думать про нее иначе. Он уже любил ее безмерно. Она была так похожа на его мечту, она была так мила и так беззащитна… Он хотел оградить ее от всех тревог и неприятностей в жизни.

Перекладывая банки с огурцами, девушка непроизвольно изобразила на своем лице такую гримаску, что Мишель понял, она терпеть не может эти огурцы, как и он сам, правда, причина ее неприязни к длинным и коротким, иногда загнутым в полукольцо плодам осталась для ириена абсолютно не понятной.

Девушку звали Полина, и Мишель уже любил это имя, напевая его мысленно на незамысловатый мотив. Он уговорил ее посидеть с ним в кафе или ресторанчике и угоститься чашечкой кофе, а не уходить сразу на свой корабль. Правда, гулять вместе с объемистой сумкой было совсем не удобно, и до его любимого кафе они так и не дошли, а примостились недалеко от входа в космопорт.

Все шло прекрасно, они болтали обо всем, про полеты, про погоду, про любимую Полинину зоологию и чешуйчатокрылых зашибенцев с Макарры-6, которые такие хорошенькие, вот только кусаются и впрыскивают яд, парализующий теплокровных кислорододышащих позвоночных. Что Мишель ей рассказывал, он бы и сам повторить смог только с помощью сохраненной в файле подсказки. Он говорил, что он вроде бы как отдыхающий, только недавно прилетевший в кратковременный отпуск на Шоарру менеджер по продажам какой-то крупной фирмы, визитка которой валялась у него в комнате, оставшаяся после какой-то из его клиенток.

Признаваться Полине, что он ириен, что принадлежит салону интимных, даже слишком интимных услуг, Мишель не хотел. И еще он никак не хотел ее отпускать. Ведь если он ее потеряет, то жизнь снова станет для него не нужной и омерзительной мукой, потому что в ней не останется места даже для мечты.

Он решил, что приглушив бдительность девушки небольшой дозой клофелина, добавленного в какой-нибудь из ее напитков, он сможет уговорить ее остаться с ним навсегда. Как бы они жили вместе в условиях жесткой реальности, Мишель не подумал, все-таки сказывалось то, что он всего лишь киборг, не очень хорошо знающий человеческое общество и жизнь в нем.

Они посмеялись над названиями блюд в меню, и Полина уверенно заказала апельсиновый фреш, а потом согласилась и на мороженое с коньяком, шоколадом и орешками. Заказали еще что-то с морскими гадами и еще кучу закусок, и сидели, мирно болтая пока Полина случайно не смахнула локтем стакан из-под фреша. Мишель машинально поймал стакан, так и не долетевший до земли, и поставил его обратно на стол, даже не придав этому своему действию никакого значения.

А вот его собеседница все увидела, но не поверила самой себе, хотя она знала, что такая реакция бывает только у киборгов, видела, как подобный «фокус» не раз проделывал их навигатор Дэн, боевой киборг шестого поколения, сорванный и очеловеченный, любимый и абсолютно безвредный с точки зрения самой Полины. Но то Дэн, а тут незнакомый человек… То есть незнакомый киборг… А вдруг люди тоже так могут? И Полина в шутку задала Мишелю тот самый дурацкий вопрос:

- А ты знаешь, какого цвета зеленая стена?

- Красного, - уверенно ответил Мишель. – Заказать тебе еще один сок?

Конечно, он знал, что злополучная стена зеленого цвета, а не красного, но отвлекся на разговор, а система выдала тот ответ, который требовался на тестах. Полина изменилась в лице и скоропостижно удрала в женскую туалетную комнату.

Пока девушки не было, подали кофе и мороженое, и Мишель воплотил свою задумку с клофелином. Когда Полина пришла обратно, он поинтересовался:

- Всё хорошо?

- Да-да, просто мне сообщение от капитана пришло… Надо срочно возвращаться на корабль, кажется, что-то случилось.

Полина говорила неуверенно, процент правды считывался с трудом из-за своей мизерности. Мишель попробовал задержать ее хоть чуть-чуть, чтобы она хотя бы выпила приготовленный кофе:

- А как же десерт? Тут на удивление вкусный кофе. – Мишель придвинул к ней чашечку, будто невзначай коснувшись пальцев девушки. Та вздрогнула и отдернула руку. – Думаю, пять минут уже ничего не изменят.

- Думаю, да, - вымученно улыбнулась Полина.

Мишель еще питал надежду, что его любимая женщина, его сбывшаяся мечта все-таки выпьет кофе, и он заберет ее к себе, но Полина сидела, отрешенно глядя куда-то вдаль и ковыряя ложечкой в мороженом. А когда ее рука медленно потянулась и даже уже взялась за ручку чашечки с кофе, к их столу подошла рыжая бестия.

Нет, конечно, это была не она, но Мишель, увидев рыжие волосы, схваченные в слегка растрепанный хвост сзади так же, как это делала его ненавистная мучительница, сначала принял стройного парня в джинсах и футболке за свою рыжую истязательницу и приготовился к тому, что его будут снова унижать и бить. При Полине он не мог позволить противнику взять верх, но тот сам предложил ему выйти из кафе для разговора.

Мишель уже просканировал «парня» - это был DEX, шестерка, с полным набором боевых программ и какой-то неразберихой в хозяйской строке и командных утилитах. Мишель перешел в боевой режим, чуть-чуть опередив рыжего киборга, но ни это, ни его решимость биться насмерть за свою мечту, за свою любовь не помогли ему – в боевых качествах он уступал DEX-у примерно также, как сам DEX уступал ему в искусстве любви и ненависти, любви физической и ненависти от всего сердца…

Тело киборга может восстановиться даже после попадания в него нескольких зарядов из плазмомета, но вот прирастить обратно почти оторванную голову не может. Самым краешком затухающего уже сознания Мишель понял, что не будет больше ни его мечты, ни его любви, ни его ненависти и мучений в борделе. Последним усилием он прикрыл веки и прошептал одними губами:

- Полина…