Распутное целомудрие. Глава 7 aka Распутная жена

Произведение пишется в соавторстве с Афиной Диларовой.

ГЛАВА 7

Митчелл любил драть женщин. Он драл их самих, их одежду, их волосы, он брал их сзади, засовывая пальцы им в рот, от чего они даже стонать нормально не могли. Из звуков были слышны только хлопки мускулистой руки по разгоряченным ягодицам, и его оры: "Что, кончила, шлюха поганая?" Но был у него и тайный грешок. Этот молодой, здоровый на вид мужчина до умопомрачения любил лошадей. И его любовь не ограничивалась платоническими чувствами. Ни один человек во всем Колчестере, да и за его пределами тоже не догадывался об этой подлой страстишке. Не знала о ней и Лаура, владелица трех ганноверских и одной клевлендской кобылы, а также двух уэльских пони, вверенных на попечение Митчеллу.

Неизвестно, сколько бы этот факт оставался тайной, если бы в один прекрасный дождливый день Лауре не пришло в голову лично осмотреть и проинспектировать свое хозяйство. Она посетила большой и малый амбары, погреб и чулан, проверив, как хорошо сохранены зерно и сено, не погрызли ли мыши копченые окорока и есть ли еще лёд в леднике.

- Харвард, лошадям дают достаточно овса? - строго осведомилась Лаура под конец. - Мне кажется, что Бетси стала хуже переходить в галоп.

- Не могу знать, мэм, - учтиво отозвался дворецкий. - Вот уже неделю я никак не могу добиться полного отчета от нового конюха. Да и его самого я, честно говоря, уже несколько дней не видел. Однако же, лошади выглядят ухоженными, несмотря на то, что этого пройдохи Картера вечно нет рядом.

- Безобразие! - возмутилась Лаура, - Харвард! За что я тебе плачу?! И за что я плачу этому кретину конюху?! Ничего нельзя доверить дворецкому! Харвард, вы ничего не смыслите в своей работе!

И, ворча себе под нос, Лаура решила самолично пойти на конюшню, чтобы задать паскуде Митчу хорошенькую трепку, а, возможно, и уволить его без выходного пособия. Голова у шотландки разболелась не на шутку, поэтому перед своей ревизией она решила принять свое лекарство от мигреней, удивившись, что пузырек стоит не на своем привычном месте.

На улице уже смеркалось, когда Лаура дошла до конюшни и приоткрыла ее тяжелую дверь. В конюшне было темно, только где-то вдалеке виднелся слабый огонек керосиновой лампы. Лаура сделала несколько шагов на этот мерцающий свет и услышала голос.

- О, да, вот так, моя девочка, доставь папочке удовольствие! - бормотал он.

Вне себя от любопытства, Лаура прокралась поближе, и ее глазам предстала ошеломляющая картина. Ее лучшая ганноверская кобыла, Бетси, стояла с отведенным в сторону хвостом, а сзади нее, встав на чурбак, пристроился со спущенными штанами конюх! Его ягодицы мерно двигались туда-сюда, а на лице со сладострастно зажмуренными глазами было написано невыразимое наслаждение.

- Даааа, я оттрахаю тебя своим огромным членом! - хрипло шептал Митчелл и похлопывал кобылу ладонью по крупу. - Ты чувствуешь, какой он огромный? - Лошадь тихо ржала и мотала головой.

Тем временем, движения Митча ускорились, он застонал сквозь сжатые зубы и до упора вогнал пульсирующий орган в довольную лошадь.

- Ооооооо! - вырвался из его губ протяжный стон.

Такой же стон чуть не вырвался из приоткрытого от удивления рта Лауры. К своему удивлению, она вдруг ощутила, как набухло ее лоно, из него, прямо по ее ногам, потекли горячие соки любви. Еще никогда эта холодная как лед женщина не бывала так возбуждена! Ее соски затвердели и приподнялись, а колени внезапно так ослабели, что едва не подломились, и Лаура чуть было не свалилась мешком на покрытый затоптанной соломой и навозом пол. Она неосторожна отступила назад, и тут же под ее ногой громко треснула какая-то палка.

- Кто здесь?! - в бешенстве заорал Митч.

Он соскочил со своего чурбака, подтянул штаны и вылупился сумасшедшими глазами в сторону Лауры. Та замерла как мышь, боясь даже дышать и чувствуя, как постепенно промокают ее панталоны.

- Аааа, вот это кто! - внезапно губы конюха раздвинула нехорошая улыбка, от которой у Лауры затряслись все поджилки. - Хозяйка пожаловала! Ну что ж, хозяйка, теперь вы знаете мою первую маленькую тайну! Придется мне познакомить вас со второй!

- Нет, Картер, прошу вас, не надо! - умоляла Лаура. Но Митчелл был неумолим. Мигом повалив женщину на землю, он задрал ей платье, разорвал на ней панталоны, а также корсаж, обнажив полные мягкие груди. С силой раздвинув ей коленом бёдра, Митч резко вставил в ее тесную горячую расщелину два пальца. Они провалились с хлюпаньем и чмоканьем, а по запястью Митчелла потекла смазка возбужденной женщины.

Лаура билась в его объятиях как рыба, вытащенная на берег, вместе с тем, в душе у нее нарастало какое-то сладкое, зовущее, ранее никогда не испытываемое ей чувство. Она до смерти хотела, чтобы этот грубый мужлан овладел ей прямо сейчас и прямо здесь, среди навоза, грязи и удивленных лошадиных морд, свешивающихся со всех сторон!

- Ну а теперь готовься узнать мою вторую тайну, сучка! - прорычал Митчелл.

Лаура с вожделением приготовилась, но, казалось, ничего не происходит. Только лицо Митча как-то странно побагровело, он ритмично задвигался и начал хлопать ее животом.

- Но… что вы делаете? - растерянно спросила Лаура.

- Я насилую тебя, грязная старая кошелка! - сипло выдохнул Митчелл. - Ты чувствуешь его?! Чувствуешь мой член?!

- Нет, - пролепетала Лаура.

- Правильно. Потому что он у меня маленький! ОН У МЕНЯ МАЛЕНЬКИЙ, ЛАУРА! - неожиданно истерически завопил конюх, приблизив свое лицо вплотную и брызнув на нее слюнями.

- Ах ты, грязная неумытая деревенщина! - Вот теперь женщина по-настоящему взбесилась, - Да я тебя… я тебе… Ты будешь уволен! Как ты посмел?! Как смел ты возбудить меня в этом омерзительном сарае, ты просто гнусный обманщик! - И она с надрывом зарыдала, уткнувшись в его мускулистое потное плечо.

- Ничего, ничего, не реви, - пришептывал конюх, - Я-то уж знаю, как тебя удовлетворить, я тебе сейчас сделаю хорошо, сучка, только не надо нюни распускать!

Лаура ощутила, как его пальцы спускаются все ниже, ниже… Вот они коснулись того места, что не предназначено Богом для сношения. Но сегодня Лаура впервые в жизни хотела нагрешить! Митч рывком задрал ее колени к подбородку и вонзил свой напряженный кинжал… точней, перочинный ножичек в ее задние ножны. Лаура закричала во все горло! И это был не крик боли. Это был долгожданный, безумный, бурный и неумолимый, как водопад Виктория оргазм!

Харвард на террасе дома отложил газету и прислушался. Затем пожал плечами, уселся поудобней и продолжил чтение.

- Ну что, нравится тебе, нравится?! - пыхтел возбужденный Митчел. Лаура под ним совсем обезумела. Ее глаза закатились под лоб, рот приоткрылся, и тонкая нитка слюны свисала до подбородка. Она ловила оргазм за оргазмом! А Митчелл так и наяривал ее своим маленьким стручком.

Неизвестно сколько могла бы продолжаться эта вакханалия, возможно, что и всю ночь, если бы не старик Ллойд. Как черт из табакерки, он выступил откуда-то из темноты, ехидно засмеявшись своим сухим старческим смехом.

- Ну и ну, вы только посмотрите на них! - провозгласил Ланкастер. - Я вам не помешал? Отличная погодка для посещения пещер, скажу я вам.

- Да заткнись ты, старый чёрт! - грязно выругался Митчелл. - Какого дьявола тебе тут понадобилось?!

- Прикрой-ка свой рот, вонючий юный конюх, - сухо отвечал старик, - Лучше бы тебе помолчать. Если ты, конечно, не хочешь неприятностей, а я тебе могу это устроить, не будь я граф Ллойд Ланкастер! Что с леди Дуглас?

Вид Лауры и правда внушал опасения: вся в грязи и соломе, она раскинулась на полу с совершенно безумным видом, с пеной у рта,   не подавая признаков жизни. Митчелл неуверенно покосился на нее:

- Да все нормально, сэр, бабы часто от меня ум теряют. - Конюх ухмыльнулся, показав нечищеные зубы.

- Экий ты удалец, взял и оприходовал хозяйку. Судя по ее внешнему виду  и скрюченным пальцам - она под воздействием сильного препарата. Признавайся, ты ее напичкал? - Ллойд с ехидной ухмылкой поглаживал свою трость.

- Не знаю, сэр, я всего лишь сделал свое дело. - бросил Митч неприязненно. Отпустив обмякшую Лауру, конюх поднялся, натянул измазанные портки, взял ведро с овсом и отправился кормить лошадей. Ллойд проводил его взглядом. Затем перевел взор на тело Лауры, хихикнул и, пятясь, скрылся во мраке конюшни, оставив шотландку приходить в себя на грязном полу.