Гениталии Истины, гл. 45

Наташа молча дрожала от страха у Вани под одеялом. Поскольку Наташа была маленькая, а одеяло большое, она чувствовала себя под ним, словно под куполом страшного цирка. Ваня тоже молчал и знай себе медленно водил свои правым указательным пальцем у неё между ног.

Несмотря на то, что его детский пальчик был размером с гимнастическое бревно, Наташа к своему изумлению вдруг поняла, что ей это нравится. А когда Ваня легонько щёлкнул свою тётушку по левой сиське, она и вовсе почувствовала, что ещё немного и к ней подкатит оргазм. Поскольку вагина у тёти Наташи располагалась строго в центре промежности, кожная складка между первой и второй фалангами пальца её племянника, которым он упорно водил у неё между ног, буквально сводила её с ума и будоражила воображение её набухшего животной похотью клитора.

«Ну что, взрослая сучка, вот ты и попалась!, – прошептал мальчик и, вспомнив очередное кино про жестокосердых белобандитов, добавил, – Я сейчас на части тебя разорву, моя козочка! » «Своими козочками» величал своих глубоко бесправных жён какой-то доморощенный бай во вчерашнем фильме про установление Советской власти в Средней Азии. В ответ на его слова Наташа тихо застонала от накатившего болезненного удовольствия.

Одна часть её души, души взрослой женщины, ненавидела другую, душу развратной девки без возраста, которая буквально купалась в волнах этого сладкого унижения. «Сучка! Тварь! Сволочь! Скотина! Собака страшная! » – шептал разгорячённый малыш.

– А-а-а… – бесстыже отвечала Наташа и страстно всхлипывала.

– Подползи ближе! – скомандовал Ваня, – Я хочу посмотреть, что у тебя внутри!

Наташа покорно поползла по его огромному детскому животу. Со связанными за спиной руками это было непросто, но мальчик грубо подтолкнул её, и она кубарем покатилась по его груди. Как и все дети, рождённые во вторник, управляемый богом войны Марсом, Ваня обладал довольно покатой грудью.

Какой-то мелкий бесёнок, вселившийся в мальчика, уже начал внутри него вопрошать: «А что, если я откушу ей… голову? Ведь она такая маленькая! Значит и крови будет немного! А чтобы мама не обнаружила на постельном белье даже капельки, её кровь можно и проглотить. В общем, даже и с головой! », но тут в его кровать вступили немецкие войска.

– Женщины в селе есть? – грозно спросили оккупанты.

– Как не быть! – бойко ответил Ваня, самоудивляясь собственной подлой храбрости.

– Подавай нам её сюда! – потребовали потомки фашистов.

– Ну, иди, сука! – подтолкнул мальчик свою тётушку. – Радуйся, дрянь, ты им интересна!  

Наташа умоляющим взглядом посмотрела ему прямо в глаза, но племянник был непреклонен.

«Господи, как же всё это странно! » – внутренне воскликнула девушка и пала к ногам близстоящего гедеэровца. Тот уже занёс было ногу в блестящем оранжевом сапоге, чтобы ударить её между ног, но в последний момент послышался голос командира:

– Ницше, не сметь! Ты забыл, для чего мы здесь, на этой неприветливой северной злой земле? Членом, только членом! Никаких сапог!

– Извините, товарищ Обер! – стушевался вихрастый Ницше, – Я думал, она враг.

– Так об том и речь! Привяжите её вон к тому дубу! – велел командир и указал на ножку Ваниной кровати.

Гедеэровцы стали послушно подталкивать Наташу к дубу, то и дело тыкая штыками в её белоснежные ягодицы.

– Да не так, чтоб вас! – снова закричал командир, возмущённый способом привязывания Наташи. – За руки привязывайте! А ноги… ноги ей разведите пошире и зафиксируйте получше, чтоб не дёргалась. Вырываться-то она будет активно, рефлексы там, все дела, – разъяснял он солдатам суть, – Да чтоб вас! Кровь и железо! Выше! Выше ноги ей задерите! Мало шире – надо выше! Шире и выше! Чтобы у неё писька чуть не наизнанку выворачивалась! Во-от, та-ак, хорош!

Абсолютно голая, с широко раздвинутыми и задранными кверху ногами, Наташа беспомощно покачивалась под бордовым вековым дубом в безысходной задумчивости. Она пробовала считать звёзды, чтобы заснуть и перенести весь этот предстоящий ей ужас как бы не наяву, но звёзды в эту ясную ночь, казалось, были заодно с оккупантами и постоянно меняли своё положение. Так что, подсчитать их – было делом заведомо безнадёжным.

Когда все до единого гедеэровцы по паре-тройке раз насладились Наташиной глубиной, их командир повернулся к Ване, до этой минуты,   затаив дыхание, наблюдавшим со сладко противным самому себе интересом за изнасилованием собственной тёти, и участливо спросил: «Ну, а что бы ты хотел с ней сделать, малыш? »

Мальчик подошёл к Наташе поближе. Её расхристанная, влажная, лоснящаяся от секрета тёмно-розовая вагина с вытекающими из неё соплями любви раскачивалась прямо перед его любопытным носом. Ваня протянул к ней руку, надавил на скользкий разбухший клитор, широко развёл малые губы и заглянул в дырочку…

Видно было плохо. Мешала вытекающая из тёти Наташи германская сперма. Из глаз девушки катились слёзы раскаяния.

– Я… Я раскаиваюсь – еле слышно прошептала она.

– В чём? В чём ты раскаиваешься, шлюха? – спросил пластмассовый сержантик.

– Я раскаиваюсь в том… в том, что я – женщина! – выдохнула она.

– Вот. – сказал Обер, протягивая Ване планшетку, – Это нужно засунуть туда. – и похлопал Наташу по письке.

– А что это, дядя фашист? – спросил мальчик.

– Я не фашист, я – потомок Фашиста! А это, – и он снова потряс в воздухе планшеткой, – это Книга Судеб, малыш!

Под ясным небом повисла неловкая пауза.

– Ладно, малыш, не будем тебя смущать. Да нам уже и пора. Задержались мы здесь. А ведь нам же ещё завоёвывать твою Родину!

– Да как же я засуну это туда? – вскричал возмущённый Ваня.

– Если ни в ту, ни в другую дырку влазить не будет, сделай между ними разрез! – посоветовал ему на ухо Ницше, и все они побежали дальше завоёвывать Марьину Рощу.

Обер уже начал засыпать в коляске своего командирского мотоцикла, когда до него наконец дозвонился Пиночет.

– Меня интересуют ваши успехи! – прозвучало в фиолетовой трубке вместо приветствия.

– М-м-м-м-ой! – подпрыгнул на кочке Обер.

– Что «ой»? Так вы её сделали? Отвечайте!

– Да, товарищ фельдмаршал, но…

– Что «но»?

– Она… ну, в общем, она не совсем кукла.

– Конкретней!

– Мы… Гм, кажется, мы выебли человека! – выпалил Обер. В трубке послышался скрип обескураженной мысли на том конце провода.

– Гм-гм… Не преувеличивайте! – нашёлся наконец Пиночет.

Продолжение следует...

Целиком и многое прочее на официальном сайте автора:

P. S. Большинство представленных здесь произведений изданы отдельными книгами, которые продаются в магазинах или же приобретаются через официальный сайт автора, ссылка на каковой имеется на этой страничке...