Тирамису или Подними меня на небеса aka Как меня ебали

Заранее хочу предупредить: людям, которые негативно относятся к однополым отношениям (LGBT) лучше не читать.

Данное произведение является фанфиком настоящей светлой истории любви между двумя мужчинами - актёрами Мадсом Миккельсеном и Хью Дэнси (далее Мадэнси).

Кто-то скажет - это нездоровые отношения. Но по-моему это самая прекрасная душераздирающая история любви, которая затмила для меня даже "Ромео и Джульетту" и "Мастера и Маргариту". И мне бы хотелось, чтобы у этой истории любви был счастливый финал.

Перед прочтением рекомендую просмотреть короткий видео-ролик, чтобы иметь представление о том, как выглядят главные герои(это важно)

Эротическая сцена между Мадсом и Хью (видео)  

Писалось под музыку Ashram – Il Monstro . Под неё же рекомендую читать)

В жизни бывают периоды, когда долгое время ничего не меняется. А потом один единственный день кардинально переворачивает всю жизнь с ног на голову. Иногда это бывает к лучшему,.. иногда к худшему. В любом случае после таких переломных дней — жизнь меняется навсегда. Британский актер, звезда телесериала «Ганнибал» Хью Дэнси даже не подозревал, что сегодняшний день станет для него именно таким…

Очередная пресс-конференция, посвященная окончанию второго сезона сериала «Ганнибал» была в самом разгаре. Мадс, Хью, Брайан, Лоуренс и Каролин Давернас сидели на небольшом возвышении в душном зале, до отказа забитом журналистами и особо рьяными фанатами, отвечая на десятки вопросов. Хью Дэнси мечтал лишь об одном — вырваться из этого филиала ада и немного расслабиться. Взглянув на лицо Миккельсена он понял, что в этом его коллега по съемкам с ним солидарен.

Наконец, после долгой раздачи автографов и фотосессии с фанатами, готовыми перегрызть друг другу горло ради фотки с Ганнибалом Лектером и его смазливым профайлером-«бойфрендом», уставшие Мадс и Хью вернулись в отель и уселись на террасе заказав себе крепкий дымящийся кофе и пушистые круассаны.

На улице лежали сугробы, но сейчас снегопад прекратился, было достаточно тепло и безветренно, поэтому вполне можно было посидеть на улице. Этот день был приятным, но вместе с тем напряжённым. Хью сделал глоток кофе и поднял взгляд на своего коллегу, друга, а с некоторых пор, что очень напрягало самого Дэнси — и больше чем друга.

Мадс развалился в кресле напротив в своей светло-серой куртке отороченной мехом, лениво отхлебывая кофе и затягиваясь сигаретой. Казалось ничто не может пошатнуть спокойствия и уравновешенности этого человека. Всем своим видом он излучал уверенность и сексуальность. Даже тяжелый насыщенный день, проведенный под прицелом объективов камер и сотен пристальных глаз не вымотал Миккельсена настолько, чтобы его великолепие хоть немного угасло. Хью давно покорила тёплая соблазнительная аура датчанина. Казалось даже его глаза сияли не так, как у всех остальных людей.

«Нет ничего удивительного в том, что ты являешься секс-символом Дании, — подумал Дэнси. — Удивительно другое — как ты ещё не стал секс-символом Соединённых Штатов». Он отхлебнул кофе снова рассматривая Мадса. Тот докурил сигарету и откусив круассан поднял взгляд на коллегу. Когда их взгляды столкнулись, Хью поспешно отвёл глаза, сделав вид, что разглядывает окна отеля. Взгляд Мадса всегда заставлял Хью нервничать и ёрзать. Они были друзьями уже больше десяти лет — со времён съёмок в «Короле Артуре», где они впервые встретились… Между ними всегда была почти мистическая связь, которую никто из них не пытался никак охарактеризовать. Они поладили сразу же и не расставались до конца съёмок. Мадс был на 10 лет старше Хью, и юноша видел в нем своего рода наставника, старшего товарища и к тому же — непревзойденно талантливого актера, у которого многому можно научиться. Они вместе пили пиво по окончании каждого съемочного дня, вместе гуляли по окрестностям исследуя новые кафешки и бары, периодически подкалывая друг друга, а иногда даже флиртуя. Хью нравилась мальчишеская простота Миккельсена, сумасшедшинка в его глазах, искорки в уголках его улыбки. Казалось сама кожа этого датского сатаны излучала сияние (у Хью в голове пронеслись сцены из «Сумерек» где кожа Каллена сияла как бриллиант и он усмехнулся). Когда съемки в «Короле Артуре» закончились, судьба раскидала актеров в разные стороны: Мадс жил в Копенгагене с женой и детьми, а Хью, вначале следивший за новыми проектами, в которых друг принимает участие, перестал улавливать нить жизни Мадса после того, как сам женился на красавице Клэр и обзавелся очаровательным сыном. Эти 10 лет они практически не общались: лишь редкие поздравления друг друга с Рождеством и Днем рождения, да случайные пересекания на кино-фестивалях и премьерных показах, куда их приглашали с женами. Всегда с жёнами. Больше никогда наедине… До съёмок в «Ганнибале».

Хью и не подозревал, что однажды им выпадет шанс ещё раз сняться вместе. И когда Фуллер озвучил ему имя исполнителя роли Ганнибала Лектера, Дэнси сам удивился тому, как подскочил внутри него желудок. Но он сразу же постарался отмахнуться от этого чувства, засунув его на самую дальнюю полку своего подсознания.

Спустя 10 лет Мадс ничуть не изменился. Только теперь когда улыбался в уголках его лучистых глаз появлялось чуть больше морщинок, что визуально делало его взгляд ещё теплее и добавляло сексуальную хитринку. Убойное чувство юмора, мальчишеский стиль поведения, рьяная любознательность и неугасаемая любовь к спорту, пиву и покеру сопровождали Мадса Миккельсена всегда и везде)

Затем начались подготовки к съемкам, репетиции. Всё то же непринужденное общение за бутылочкой пива, всё те же вечерние прогулки по опьяняющему Торонто, всё те же шутки и подъёбы. Но уже к концу съёмок первого сезона Хью понял, что сейчас между ним и его другом что-то изменилось. Всё было не так, как на съёмках в «Короле Артуре». Добавился некий незримый пока что элемент, который он не мог сейчас охарактеризовать или пощупать… Природа той химии, которая нарастала между ними сейчас, была скрыта от понимания Хью Дэнси… Что впрочем совсем не мешало ей делать своё дело…

— Непростой выдался денёк. Верно, Хьюстон?

Хью чуть не выронил круассан, когда хрипловатый голос Мадса вырвал его из воспоминаний, ещё и употребив при этом невинное прозвище, которое Миккельсен придумал специально для него. Никто больше так не обращался к Дэнси. Это была своего рода визитная карточка их общения. Он вновь уставился на коллегу и ответил, стараясь чтобы голос звучал как можно непринужденнее:

— Да,.. верно. Но нам с тобой не привыкать. Смотрю ты даже подзарядился от внимания юных фанаток, — Дэнси усмехнулся, отхлебывая кофе.

— Эй, ну ты у нас тоже не был обделён вниманием, — Мадс подкурил ещё одну сигарету и хитро взглянул на друга. — А кто чуть ли не затащил к себе на колени то очаровательное юное создание с веночком на голове? Бедная девушка чуть сознание не теряла от восторга, что на её смартфон делает их общее селфи сам Уилл Грэм!

Мадс решил поприкалываться и надевая образ Ганнибала продолжал:

— Я не потерплю измен, Уилл. И вы это прекрасно знаете.

Хью рассмеялся:

— Не включай Ганнибала — я тебе не верю. Блефуешь!

Мадс как ни в чем ни бывало продолжал:

— Уилл! За измену — урою. Андестенд? Ес ай ду. Свободен!

Хью это начинало забавлять. Флирт и подобные шутки были для них привычным делом и всегда помогали поднять настроение после напряженной работы:

— Маадс, ты так очарователен, когда ревнуешь. Слишком прямо и неизящно для речи Ганнибала… Я с такой фразой представляю тебя в найках и адидасе — гроза местного района, — Хью хихикнул, пытаясь быть серьёзным насколько хватало сил от их упоротого диалога. - Всё, всё, я понял — никаких измен! Только если с женой…

Мадс как-то разом посерьёзнел, но из образа Ганнибала вышел:

— Ага… У меня тоже есть жена, Хью. Помни об этом…

— Обязательно было это говорить? Я помню, что ты занят. Было бы даже странно, если бы такой завидный альфа-самец был свободен, — Хью понесло. Почему-то сейчас, прикрываясь невинными шутками ему хотелось высказать датчанину всё, что накопилось и тугим комком сидело внутри уже черт его знает сколько времени. Британец подмигнул:

— Но я-то знаю, о ком ты думаешь бессонными ночами…

— Вообще-то ты первый тут жену свою вспомнил. Ок да? — Мадс глубоко затянулся сигаретой, выпуская облачко дыма в ночной воздух.

— Ой, всё, забудь. Ты ведь продолжил. Жёны не жёны, какая разница? Когда это нам мешало выпить по баночке пива?

Миккельсен оживился:

— Да никогда. Погнали?!

Хью невольно залюбовался его мальчишеским азартом и ляпнул, не думая:

— Куда собрался? Час ночи — магазины не работают. Подождём до утра. А пока — по любимым жёнам! Позвони мне, как проснешься.

Датчанин с тревогой взглянул на коллегу:

— По каким жёнам, ау, Хьюстон?! Мы на съёмках у черта в печени, жёны за тысячи километров.. Мне кажется тебе точно пора отдохнуть… А пару барчиков здесь поблизости работают между прочим!

— Как минимум по тем, с которыми мы обещали по вечерам созваниваться. Съемки три недели, а я Клэр даже СМС не набрал за это время, она обижается. И к слову, с этими долгосрочными съёмками, с тобой я времени провожу больше, чем с собственной женой! Друг-«любовник» по делам рабочим, — Дэнси усмехнулся, исподлобья наблюдая за Мадсом. - Ох, Мадс, и почему я совершенно не удивлён, что именно ты приметил эти барчики? Тебе лишь бы напиться, а пиво тебе язык, между прочим, сильно развязывает, — впрочем Дэнси поднялся, готовый вверить себя в руки датчанина, который явно намеревался утащить его в злачное место.

Мадс допил свой кофе, тоже встал и, прошивая одним из своих самых сексуальных взглядов, впился глазами в британца:

— Ну и кто ж тебе виноват, что ты совершенно перестал звонить жене? Я своей каждый вечер звоню,.. не смотря на «барчики«… Так что не надо меня делать виноватым в том, что тебе приятнее моё общество, чем разговоры с Клэр… Кстати можешь звонить и при мне — я не против, — весь вид Миккельсена кричал «ебически доволен собой».

Они вышли с территории отеля и двинулись вверх по улице. Начинал пролетать редкий снежок. И тем не менее было довольно тепло.

Хью почувствовал, что кровь приливает к щекам и не сразу нашёлся что ответить. Мадс заметил это, но не подал вида, чтобы не смущать парня ещё сильнее. Наконец Дэнси выпалил:

— Заметь, я не сказал, что твоё общество мне приятнее, чем общество жены. Я лишь сказал, что с тобой стал проводить больше времени из-за продолжительных съёмок. Так что не льсти себе, пусть жена тебе твоё эго повышает! И вообще, какой чёрт меня дёрнул снова подписать контракт на совместные съёмки? .. Они же с тобой затягиваются на неопределенный срок. Из тебя же серьезность клещами надо вытягивать! И ты вечно меня подкалываешь. Я всё жду, когда твоя чаша остроумия опустеет. Я люблю твоё чувство юмора, но.. иногда руки чешутся слегка тебя придушить. Издеваешься надо мной, — Хью заметил наигранно мелькнувшую на лице коллеги обиду:

— Ой, не надо этих укоризненных взглядов. Закажи пиво, Мадс. А я жене позвоню.

Они как раз подошли к бару «Голливудская мечта» и Дэнси извлек свой смартфон, набирая Клэр.

Поговорив с женой и осведомившись о том, как поживает их сын, Хью вошел в бар. Внутри было накурено, впрочем не глядя на это — весьма уютно. Он сразу же выцепил взглядом Мадса, который уже занял один из дальних столиков и снял куртку оставшись в тёмно-серой рубашке, ворот которой был до неприличия расстегнут, обнажая серебристые волоски на загорелой груди. На столике перед датчанином стояло три пива. На ходу Хью успел удивиться: «Почему три? », но потом увидел, что Миккельсен беседует с коротко стриженной рыжеволосой девушкой, которая явно слушает актера открыв рот.

Хью почувствовал какое-то неприятное чувство внутри, но быстро запихнул его на ту же полку, на которой давно ёрзала повисшая между ним с датчанином химия, будь она не ладна… Шепнув что-то Мадсу девушка вдруг выбежала в соседний зал.

Хью подошел к столику, стягивая пальто и шарф и усаживаясь напротив:

— Вижу ты времени зря не терял, — он подмигнул другу. — Оправдываешь своё звание «датского динамита»?

— А ты ревнуешь что ли? — Мадс никогда не лез за словом в карман. Положи такому палец в рот — откусит по локоть и запьёт твоим же позором… В этом они с Лектером могли посоревноваться. Хью мысленно чертыхнулся и дерзко взглянул в темные глаза мужчины:

— Конечно же нет. Мне всё-равно. На самом деле я рад тому, что ты умеешь отдыхать. Это ценное качество с нашей то работой — уметь… расслабляться, — Дэнси опустил глаза, нервно отхлебнул пиво и облизал губы.

Мадс с любопытством разглядывал его из-за своей кружки пива:

— Ну воот… — наигранно разочарованно протянул он. — А я то считал себя любовью твоей жизни, Хьюстон… Моё сердце разбито…

Миккельсен выцепил взглядом пробегавшего официанта и крикнул:

— Ещё два пива плиз!

Хью уже несколько раз приходилось буквально тащить на себе эту красивую датскую морду после их совместных посиделок в баре, поэтому он поспешил осадить Мадса и подозвав официанта сказал:

— Одно неси. Ему пока достаточно.

Мадс нагло улыбался со своей стороны столика. Хью мысленно чертыхнулся:

— Снова издеваешься, Мадс? Твоё сердце холодно, как льды Антарктики. Разве его можно задеть? Без обид, я шучу… И да, я уже давно не мальчик, чтобы западать на соблазнительных датчан) Это участь твоих многочисленных фанаток, — Дэнси приподнял брови и шутливо взмахнул кружкой с пивом в воздушном тосте.

Тут к их столику вернулся с заказанным пивом официант. Опуская перед Мадсом очередной запотевший бокал. А вместе с ним вернулась и новая знакомая, с которой только что беседовал датчанин. Она схватила актера за руку, увлекая за собой на танцпол. Мадс подмигнул Дэнси:

— Ну что ж… Полагаю, в таком случае… Раз уж ты обо мне такого мнения, то ты не будешь против, если Белла скрасит вечер бедного пенсионера.

Хью ощутил как в нем закипает злость и обида. Наверное это было слышно и в его голосе, когда он произнес:

— Я тебе не жена, чтобы запрещать развлекаться… К тому же ты постоянно игнорируешь мои советы, … и меня тоже.. Если тебе общество Беллы приятнее, чем моё — вперёд, удерживать не стану! Всё равно же не останешься, даже если попрошу, — Дэнси уже почти шипел от злости. Его зеленые глаза метали молнии и Мадс, глядя на это великолепие подумал, что если бы взгляд мог прожигать насквозь — от него бедного сейчас осталась бы лишь горстка пепла…Его спутница снова нетерпеливо потянула его за руку в сторону танцпола. Но Мадс не обратил на неё никакого внимания и слегка наклонился к другу:

— Хью,. ай Хью.., — над ухом Дэнси раздался лукавый смешок. — А ты ведь ревнуешь.. У тебя на лице всё написано! И это неправда, что я тебя игнорирую.. Скорее я бы сказал наоборот… С этими словами Мадс повернулся к девушке и удивленный британец услышал:

— Ладно, Белла. Извини, но нам с приятелем нужно обсудить кое-какие вопросы. Было приятно познакомиться, — он обезоруживающе улыбнулся, отпуская руку девушки. Но та всё равно недовольно поджала губки, быстро скользнув оценивающим взглядом по Хью и скрылась в толпе танцующих.

Хью возмутился и слегка покраснел, глядя на усаживающегося на место Миккельсена:

— Я тебя не ревную. Ой, да было бы кого! Я уже давно смирился с твоей любвеобильностью, и меня это ничуть не задевает, — он нервно сдавливает стакан.

Мадс с улыбкой сверлит его взглядом. Его хриплый голос завораживает даже через слои громкой клубной музыки когда он наклоняется через столик ближе:

— Если я тебя игнорирую, то почему недавно Брай позвал меня в магазин «Голубая свадьба», чтобы я помог ему выбрать обручальное кольцо для его парня, которому он собирается сделать предложение на следующей неделе… А когда я отказался, ссылаясь на усталость, он подмигнул и сказал: «Зря, Мадс, может и я тебе в скором времени помог бы с этим«…

Хью Дэнси почувствовал, что температура его кожи резко подскочила градусов на сто. У него уже не получалось сводить всё к шутке. Эмоции вырывались на свободу:

— Да откуда мне знать, Мадс! Я уже не понимаю ваших с Брайаном намеков. Мало ли кому ты там предложение собрался делать! Я не эмпат и не знаю, как ты ко мне относишься, и я, честно признаюсь, устал уже от этой недосказанности, — Дэнси схватил пальто. - Я.. прости, сорвался.. мне надо выйти на воздух, — и пулей вылетел через танцпол из бара, толкнув по пути своей траектории пару десятков человек.

Холодный воздух милосердно студил пылающие щёки растерянного от собственных эмоций Хью Дэнси, прислонившегося к невысокой ограде для парковки велосипедов. 40-летнего Хью Дэнси, который стоял и пытался унять дрожь в руках от нахлынувшего на него смущения, ревности и ещё целого букета незнакомых, не совсем понятных и возможно в чем-то неправильных эмоций по отношению к его старому другу и коллеге по съемочной площадке… Актер чувствовал себя странно, тем не менее бешеный пульс отбивающий в висках твист начинал приходить в норму. И тут он услышал сзади такие знакомые шаги и ещё более знакомый голос:

— Хьюстон, эйй,.. ты слишком много жёлтой прессы читаешь, что добавляет мне в твоих глазах +100 к «любвеобильности». На самом деле я практически ни с кем кроме тебя и Брая не общаюсь во время съёмок…

Хью почувствовал как крепкие руки берут его за плечи и разворачивают к себе. Когда он поднимает глаза и встречается с темными как канадская ночь глазами мужчины, стоящего перед ним, он с удивлением видит в этих глазах смесь нежности, негодования, злости.. и ещё чего-то, что заставляет сердце сжаться, а горло нервно сглотнуть. В его уши снова вливается хрипловатый ментоловый голос, а пальцы сжимают плечи сильнее почти встряхивая его:

— Ты прекрасно знаешь как я к тебе отношусь ещё со времён съёмок в «Короле Артуре», маленький засранец! Ты мне уже все кишки вымотал со своей Клэр! (Мадс кривит рожу пародируя Хью)  — «Ой, я забыл позвонить Клэр! Клэр сказала не засиживаться допозна. Клэр обижается, что я долго не звоню. Клзр, Клэр, Клэр, везде мать твою Клэр!!! , — голос Мадса срывается почти на крик и Дэнси понимает, что ещё никогда в жизни не видел его таким.

- Да, Хью, может Брай в чем-то и прав — он видит всё со стороны и, уверен, видит многое такое, чего мы сами не видим у себя под носом за твоими вечными «КЛЭР». И возможно он прав на счет своей гипотезы с предложением, но как я, чёрт меня дери, могу сделать тебе предложение, если ты женат?! … И если для меня брак давно не является преградой к новому пути, то ты — не я! …, — Мадс слегка ослабляет хватку на его плечах и более спокойным тоном произносит:

— Я это вслух сейчас сказал? …

Хью ошарашенно смотрит на датчанина и выдавливает из себя:

— Мадс, хватит, пожалуйста.. Ты,.. ты.. что ты творишь?! Все эти годы ты лишь шутил со мной, ты флиртовал… Но, мать твою, ты флиртуешь со всеми! Даже с этой Беллой,.. я убить тебя был готов! Да, чёрт возьми, я ревную!!! Доволен?! И ревную к твоей жене! Думаешь, что мне просто?! Как бы не так! Каждый вечер «Ханне, как дела? », «Я скучаю, милая, жду нашей встречи». Ты специально доводишь меня до критичных состояний, а потом удивляешься, почему я такой колючий. Ты то отталкиваешь меня, то притягиваешь. Я не могу так больше… Если хочешь правды, то вот она: я влюбился в тебя со времён «Короля Артура». И с тех пор я понял, что мне больше не интересна Клэр. Но я буду последним подонком, если брошу её. Клэр — хорошая девушка. Она меня всегда поддерживала и никогда не ревновала. Тихая, улыбчивая. Хоть бы раз скандал устроила, но нет же! Я не хочу ей врать, но и тебе не хочу тоже…

— Мадс, — Хью охватывает его лицо холодными пальцами, мягко и едва осязаемо прижимаясь к губам, — я люблю тебя! И это явно не дружба, а если и она, то какая-то болезненная и неправильная, насквозь промокшая. Ты сумасшедший, и я… наверное, моего безумия не хватит на то, чтобы остаться с тобой. Ты мучаешь меня, такой близкий, тревожный,.. горький и с ароматом ментола. Лучше уйди прямо сейчас, мне крайне трудно себя сдерживать! — британца била дрожь и он снова попытался отвернуться к изгороди, но сильные руки мужчины напротив не дали ему этого сделать.

— Я догадывался, Хью, — в голосе Мадса чувствовалась горечь, -… всегда это чувствовал между нами… Говоришь не хочешь врать Клэр? .. А ты уже ей врёшь. Что честнее Хью: развестись с ней сейчас пока она красива и молода и дать ей шанс встретить свою настоящую любовь или продолжать с ней жить,.. спать с ней в одной постели, представляя вместо неё даже не другую девушку,.., а другого мужчину? Это честнее, Хью? Ты уже ей врёшь, и пусть физически ты ей не изменял, но знаешь — иногда физическая измена ничто в сравнении с изменой моральной. Я огорчу тебя, малыш Хью, — он усмехнулся и нежно провел пальцем по щеке Дэнси, —, но твои мысли и чувства давно не носят обручального кольца… Так не может больше продолжаться. И дабы больше ты не упрекал меня в недосказанности, вот тебе правда: я готов подать на развод хоть завтра, если ты согласишься остаться со мной и уйти от Клэр.

Мадс отпустил плечи продолжавшего завороженно смотреть на него друга и подкурив очередную сигарету продолжал:

— До окончания съёмок два месяца, я всё уже продумал. Я продам свою квартиру в Торонто и мы уедем куда захочешь. Хоть в Австралию, хоть в Данию, хоть в Италию, хоть к лешему в зубы. Купим там дом и ни одна скотина больше не помешает мне достойно встретить грёбанную старость. Я достаточно ясно изложил? — он приподнял подбородок ошарашенного Дэнси, заглядывая ему казалось в самую душу.

Хью не верил своим ушам. Первой мыслью было то, что он совсем спятил от своего подавляемого желания обладать самым сексуальным мужчиной возможно не только в Дании, но и на всём земном шаре:

— Чёртов Миккельсен! Я проклинаю тот миг, когда впервые встретился с тобой взглядом и потерял остатки самообладания! Черт возьми, да я даже сигареты твои докуривал, чтобы моё горло обжег такой же дым, который обжигает и твоё. Ты на запчасти меня разбираешь, взрываешь. Наша встреча не могла быть случайной.

Ты прав. Я слишком уважаю Клэр, чтобы обманывать её, — он прикрыл веки и неосознанно подался навстречу пальцам Мадса, который вновь прикоснулся к его щеке.

— Я при тебе позвоню Клэр и подам на развод. Только куртку застегни, — британец усмехнулся, застегивая молнию на куртке мужчины. — Я не собираюсь кормить тебя куриными супчиками. Соглашаясь быть с тобой, я будто контракт с дьяволом подписываю. Все равно что с диким смехом подносить спички к бензину. У тебя нет тормозов, ты безумный, с тобой только если в пропасть — и я сорвусь с тобой, Мадс! И ещё,.. никогда, слышишь?! Никогда не смей говорить о старости! -Хью положил кисть на грудную клетку Мадса. — Вот здесь твоё сердцебиение в точности такое же, как и 10-15 лет назад, глубокое и размеренное. Ты неподвластен времени. Помни это, — он снова потянулся к губам Миккельсена, но остановился в паре сантиметров в нерешительности.

Но датчанин тут же притянул Дэнси к себе, впиваясь в его мягкие губы так, как будто через минуту им суждено погибнуть в самолёте, падающем с нереальной высоты в пропасть. В точно такую же пропасть сейчас падали и они. Все системы навигации, все двигатели разом отказали и они стремительно теряли высоту, но никто из них и не думал что-либо предпринять для избежания падения. Решение, так долго и болезненно вынашиваемое глубоко внутри, наконец было принято. И оно было ещё более нерушимо, чем кровавая сделка с Дьяволом. потому что решением этим двигало не сексуальное влечение, а самая настоящая любовь… Мадс оторвался от Дэнси только тогда, когда в лёгких закончился кислород:

— Хью, старость ждёт каждого из нас — ничто не вечно под луной. Пусть сейчас я в неплохой форме, но не забывай — мне уже 50 и я на 10 лет старше тебя… Ты уверен, что хочешь быть со мной? .. Конечно никаких контрактов с дьяволом тебе подписывать не придется, но пару подписей в ЗАГСЕ всё же придется сделать: во время развода с женой и во время нашего с тобой бракосочетания…- Мадс с нежностью смотрел в расширяющиеся на пол-лица глаза Хью и продолжал:

— Я тебе кое в чём соврал, Хьюстон… Когда я рассказывал тебе о предложении Брая помочь ему с выбором кольца для своей свадьбы.. Понимаешь я тогда не отказался и сходил с ним в тот магазин и… В общем, я не просто сходил, Хью… Я давно понял, что я не хочу доживать оставшиеся отпущенные мне годы с женой, для которой я итак сделал всё, что мог… Я давно понял, что люблю тебя и именно тебя хочу видеть рядом с собой дальше, поэтому я…- Мадс полез в карман своих брендовых джинсов, делающими его похожим на уличного хулигана и извлёк на свет маленькую замшевую коробочку. Улыбаясь он открыл её и в неоновом свете барной вывески блеснуло толстое платиновое кольцо с тремя роскошными бриллиантами посредине. Дэнси показалось, что мир куда-то стремительно уплывает, оставляя его на берегу неизвестной планеты… Неизвестной,.., но такой прекрасной.

— Здесь не случайно именно три бриллианта: первый — это наши сьёмки в «Короле Артуре», там мы впервые встретились. Второй — это 10 лет без тебя, Хью. 10 лет, когда я пытался забыть тебя и думал что смогу жить дальше, проклиная себя за нерешительность. А третий — это сьемки в «Ганнибале», которые подарили мне ещё один шанс… — Мадс опустился на одно колено, прямо в сугроб, в котором они сейчас стояли:

— Хью Дэнси, ты станешь моим мужем?

Остатки воздуха покинули лёгкие одурманенного, ничего не соображающего британца, а новая порция кислорода не спешила наполнять дыхательные пути. Время словно замерло, загустело, обволакивая двоих мужчин на заснеженной безлюдной улице, освещенной лишь светом неоновых вывесок ночных заведений да уличных фонарей. Хью не верил в реальность происходящего, но шикарное платиновое кольцо призывно блестело на бархатном покрытии в руках Миккельсена, уверяя в том, что происходящее — не сон. «Представить страшно сколько он заплатил за это кольцо» — пронеслось в голове Хью, возвращая ему способность говорить. Но когда он заговорил, голос предательски дрожал:

— Маадс,.. я не верю, что это происходит со мной… Я всё ещё не понимаю, реальность это или сон? Слишком фантастически, слишком соблазнительно, чтобы быть правдой, — он опускается на колени рядом с Мадсом, чтобы заглянуть в его глаза, переполненные выходящей из берегов нежностью. Она буквально витала в воздухе, касалась кожи Хью, вызывая невольную дрожь. В его голове со щелчком повернулся механизм, выпуская на волю эфирных бабочек. Глаза наполнились непрошеной влагой.

Он аккуратно, словно фарфоровой вазы, коснулся скулы Мадса, опускаясь вниз по щеке и обведя контур губ:

— Я боюсь, что ты исчезнешь, если я скажу «да». Растаешь пеплом у меня на руках, и я проснусь в ледяной постели с женой… И снова по замкнутому кругу начнется рутинная искусственная жизнь… Мадс, мы такие глупые с тобой. 10 лет мучили друг друга. Почему мы не сделали этого раньше? 10 лет без тебя были.. одинокими, тревожными. Клэр чудесна, но я больше не испытывал к ней ничего, кроме жалости. Но и с тобой ограничиваться лишь дружбой я не могу. Знаешь, даже если бы я не был влюблён в тебя по уши, как неразумный мальчишка, сейчас бы это произошло. Потому что ты сейчас такой Настоящий, чуткий, открытый, и даже ранимый. Ты совершенен.

Мне абсолютно плевать на разницу в возрасте, и если ты еще хоть раз вспомнишь об этом — клянусь, что я сломаю тебе нос. И я не шучу, — Хью коснулся губ любимого мужчины, в глазах которого сейчас плескалось неподдельное торжество:

— Да, Мадс Миккельсен, я стану твоим мужем. Стань моей новой жизнью. Я мечтал об этом моменте с первой нашей встречи, с первой твоей улыбки…

— О большем я не смел бы просить, — Мадс победно улыбался.

— Только…, — Дэнси смущённо отвел взгляд, — я не хочу, чтобы из-за меня у тебя возникли проблемы с женой и детьми. Всё-таки ты уходишь из семьи…

Мадс достал кольцо из прорези замшевого покрытия и нежно надел на палец Хью. Британец завороженно наблюдал за тем, как платиновый ободок с бриллиантами нереальной красоты обхватывает его палец, скользя вниз и наконец заняв своё законное место у основания. Мадс удовлетворенно улыбнулся, глядя на него и произнес:

— Не беспокойся о проблемах с Ханне — она умная женщина и сама давно понимала, что рядом нас удерживает только устоявшаяся привычка, стабильность… А дети — у Виолы очень современные продвинутые взгляды на жизнь, она точно поймёт… С Карлом будет сложнее, но и он со временем простит… В любом случае — у меня нет другого выбора, его не было с тех самых пор как я впервые увидел тебя, Хьюстон… Завтра же утром я поговрю с Ханне в скайпе и всё ей обьясню. Думаю бумаги можно оформить и дистанционно. Для этого мне необязательно срываться в Копенгаген. Всё будет Coca-Cola, не переживай… лучше обдумай свой разговор с Клэр… Мне почему-то кажется — для неё это будет болезненным…

— Я уверен, Клэр спокойно отреагирует. Думаю, она и сама понимает, что между нами нет того тепла, которое было раньше.. Но она закрывает глаза на это из-за Сайруса, на её плечах держалась наша семья. И она мне доверяет, мне больно предавать её веру, но отношения с Клэр уже безликие, одноцветные и крайне шаткие.

Я скажу, что ухожу от неё — она отвернется и скажет собирать вещи. Клэр сильная, в каком-то плане даже сильнее, чем я. Она справится, — Хью прижимается к Мадсу, кутаясь в мех его куртки и выдыхая холодный воздух: — Скажу тебе одну вещь, Мадс: я люблю тебя, ради тебя я бы бросил любую. Но.. мне физически больно оставлять её одну с ребенком. С моим ребёнком. Я только искренне надеюсь, что она встретит мужчину, которого заслуживает. Я был её недостоин, она ошиблась со мной.. Я не могу по телефону или по скайпу.. я должен поговорить с ней лично, понимаешь? Мне нужно отпроситься со съёмок.. Мадс, — тянет к себе, обвивая шею мужчины руками, — съезди со мной. Я хочу, чтобы ты был рядом после расставания с Клэр, иначе я пойду в бар и напьюсь до беспамятства…

— Хорошо, Хью… Давай поговорим с Браем и посмотрим, что можно сделать, чтобы вдвоем смотаться на пару дней к Клэр… И мне нужно купить бронежилет для этой поездки, я ещё не хочу умирать, — датчанин шутливо подмигнул. И Хью завороженно заглянул ему в глаза:

— Я уже представляю разговор с Фуллером: «Привет, Брай. Нам нужно на пару дней уехать со съёмок. Да, вдвоём. Нет, тебе не показалось, это новое кольцо. Да, я люблю этого датского засранца«… Хотя он, наверное, даже не удивится. Покричит, правда, что съемки филоним ради личных интересов) )

Если что-то вдруг пойдет не так, то бронежилет понадобится в первую очередь мне. Но лучше тебе ей на глаза не попадаться, это уж точно, — Хью рассмеялся:

— Ох, Мадс, вот что ты за человек. Увел женатого мужика, — смеется и шутливо толкает датчанина в бок. — А давай я уроню тебя в сугроб? — неожиданно и для себя, и для Мадса по-озорному заявляет Хью.

Это было его роковой ошибкой. В следующую секунду Мадс сгрёб его в охапку, падая с ним в снег:

— А давай я тебя уроню?!

Дэнси смеялся и отбрыкивался, но датчанин держал его крепко:

— И вообще-то ты тоже увёл женатого мужика, Хью) А женат я был — ни много ни мало — 25 лет!) ) Теперь я считаю делом чести перевесить этот срок браком с тобой… Не волнуйся, Брайан не будет против — он сейчас весь в мыслях о собственной свадьбе, ходит аж светится весь, он поймет нас лучше кого бы то ни было!

Мадс разлёгся сверху на Хью, впечатывая того в сугроб и с нежностью разглядывая снежинки в его волосах:

— Я хочу чтобы ты больше ни о чем не парился, мистер Дэнси соблазнительная британская задница…) Я могу обеспечить нам достаточно беззаботное будущее. Если бы я не был в этом уверен — я никогда не предложил бы тебе составить мне компанию не только на пиво, но и на оставшиеся мне годы…

Хью (облизывая снег со своих губ):

— Вообще-то по плану первым в сугробе должен был оказаться ты, вот вечно инициативу перетягиваешь! .. А что я? Я же не виноват, что ты на меня запал. Чёрт, а я ведь и правда стал причиной того, что ты ушел из семьи, в которой прожил 25 лет… Наверное, я должен чувствовать вину, но нет.. Я эгоист, и я люблю тебя. Никому не отдам!

Мы будем с тобой вместе 50 лет как минимум. Ещё «золотую свадьбу» отпразднуем!

— Мадс, — Дэнси смутился заметив на себе пристальный нежный взгляд янтарно-медовых глаз, — ты на меня так смотришь, будто больше в жизни никогда не увидишь. И чего это ты сверху улегся, это моё место, между прочим. И спасибо, конечно, но пальму первенства за соблазнительную задницу я по праву отдаю тебе, — передразнивает:

— «Оставшиеся мне годы». Мадс, я же предупреждал: ни слова, ни намёка о возрасте. И ты помнишь, что я обещал сделать за любое упоминание об этом, любимый?

— Э-э-эй, а что значит сверху твоё место? Сверху всегда моё место, Дэнси! И твоя красивая попка теперь тоже моя, — датчанин перемещает свою руку на бедро Хью. — И не пытайся разбить мне нос, ты вообще помнишь что в большинстве боевых сцен я снимаюсь без дублёров и мёртвый захват из положения лежа я кстати тоже могу делать, если смотрел «Сагу о викинге» — ты должен это помнить, мистер Дэнси-Миккельсен, — Мадс снова начал целовать его, загребая в снег, но потом оторвался и прошептал:

— И так я на тебя теперь буду смотреть всегда, привыкай… Ты главное сокровище моей актерской карьеры, добытое в нелегких трудовых буднях. Думаю — я заслужил.

— Ой-ой, какие мы грозные. И хвастливые, — Хью фыркнул. — Хотите испробовать тактику мёртвого захвата на своём муже, мистер Миккельсен? Опрометчиво. В качестве мести когда-нибудь я вывихну тебе челюсть, когда ты уснешь. И к слову, в этом случае сверху буду я, так что не зарекайся.

И потом на тон тише, так что Мадс едва расслышал:

— Я не смотрю фильмы с тобой по одной простой причине: мне по горло хватает совместных съемок. К тому же я возбуждаюсь…, — он запустил пальцы в светлые волосы Мадса, поправляя непослушную чёлку, намокшую от снега и падающую тому на глаза.

Мадс извернулся и укусил британца в шею:

— Знаешь, я хочу испробовать тактику постельного захвата на своём муже с последующей аннексией оккупированной территории. Я думаю мы можем обсудить это в отеле ибо сейчас кое-кто отморозит себе все самые аппетитные части тела, — с этими словами он нехотя слез с Дэнси и поднял его за руку, отряхивая от снега.

— О, даже так? Хм, дай-ка подумать.., — Хью приподнял руку с кольцом. — До свадьбы я как бы твой жених. Пока что не муж,.. эх, значит долго мне ещё ждать въезда на свою территорию. А ещё на таможне проблемы наверняка возникнут.., — он игриво приподнимает бровь и улыбается уголком губ.

— Мне приятно, что ты повалялся со мной в снегу. Я почувствовал себя подростком.

Мадс даже рот раскрыл от изумления:

— Вот как? Ты у нас настолько старомодных взглядов? … Ну ладно не буду порочить твою девственную невинность до свадьбы. Хотя проблемы на таможне меня вовсе не пугают… Идём хоть глинтвейном тебя напою горячим, чтоб потом не поить лекарствами.

— Иди ты в задницу, Мадс! — Дэнси рассмеялся. — Ты у нас зато очень современных взглядов. Даже неловко спрашивать, сколько поездов прошло через твою таможню. Там наверняка въезд безвизовый. Судя даже по твоим фильмам с постельными сценами. Датский динамит, блин! Хотя от глинтвейна не откажусь…К тому же мне действительно холодно, обними меня, — он прижался к Миккельсену ещё теснее, хотя казалось теснее уже некуда.

Мадс притянул его к себе так сильно как только мог и прошелестел почти в самое ухо:

— По поводу «идти в задницу» — это приглашение?.. Ну фильмы давай оставим в покое — это лишь моя работа и не более. У тебя тоже много постельных сцен, Хьюстон! И ещё — я хочу чтобы ты знал — я за 25 лет ни разу не изменял Ханне… Если ей мне ещё и был бы смысл врать, то какой смысл мне врать об этом тебе? — Мадс замялся и продолжил. — А с мужчиной у меня был опыт лишь раз, и то во времена моей юности в балетной студии, ещё до встречи с Ханне… Говорю же — ты слишком много желтой прессы читаешь и веришь всему так легко.. То что меня сфотографировали в обнимку с какими-то фанатками — ничего не значит, … Так что - да, ты первая моя и последняя измена жене. Но ты не просто измена — ты моя судьба, часть меня. Я люблю тебя, Хью, так что не переживай о таможне, — Мадс хитро подмигнул, прижимая Дэнси к себе и тот в очередной раз поразился, насколько мужчина сильный. — А теперь идём, не хочу чтобы ты простудился.

— Не знаю-не знаю, приглашение ли. Будем смотреть по твоему поведению.

А постельных сцен у меня не больше, чем у тебя, Миккельсен! «Лишь моя работа». Ты меня с ума сведешь своей работой..

Меня всегда очаровывал тот факт, что ты занимался балетом. Это так.. сексуально…. Я не могу оградить себя от прессы. Но ты на многое открыл мне глаза сегодня. Я доверяю тебе,.. и… больше никакой ревности, обещаю, — Хью прильнул к Мадсу, выдохнув струю морозного воздуха в обнаженный участок шеи, — Пойдём, я хочу тирамису к глинтвейну.

Когда они прошли через вестибюль отеля, а потом поднялись на лифте на пятый этаж, на котором располагался номер Мадса, у Хью наконец оформилось чувство реальности происходящего.

Открыв дверь номера пластиковой картой-ключом, Мадс отодвинулся пропуская Дэнси вперёд:

— Проходи и устраивайся поудобнее… Я пока переоденусь во что-то, что не жаль заляпать при приготовлении тирамису. Ты если хочешь тоже раздевайся как тебе комфортней… — с этими словами датчанин скрылся в спальне.

— Это так мило…- Хью невольно улыбнулся. — Я имею ввиду то, что ты сам решил приготовить тирамису, — он приоткрыл дверь спальни. — Мадс, я так полагаю остаток наших съёмок мы будем проживать в одном номере. Поэтому я сдам свой ключ… — Хью завороженно смотрел на обнаженного до пояса Миккельсена и не мог оторвать глаз. Его тело было идеальным:

— О, Мадс, я уже говорил, что ты намного прекраснее выглядишь без одежды? — Дэнси встретился взглядом с датчанином и поспешил прикрыть дверь и удалиться на кухню, потому что в его взгляде он увидел что-то темное и опасное, плещущееся адское пламя, в котором не было места сохранению целомудрия.

Уже переодевшийся Мадс вошел на кухню практически следом за ним и сразу же начал колдовать над продуктами:

— Спасибо за столь лестный комплимент моим внешним данным, Хью. Тебя без одежды мне вообще нужно лицезреть только вооружившись крепким вискарём — иначе моя тонкая душевная организация просто не выдержит и я на тебя.. наброшусь… — Мадс выглядел неподдельно счастливым и таким.. домашним, что сердце Хью сжалось от прилива нежности. Мадс достал печенье:

— Итак — тирамису. — он озадаченно почесал затылок. — Конечно не обещаю кулинарных шедевров в стиле Ганнибала Лектера, но думаю должно получиться вполне съедобно) А пока может сока? Или чего покрепче? — секс-символ Дании хитро прищурился и многозначительно кашлянул.

Хью смотрел на него с плохо скрываемым обожанием:

— А я надеялся, что ты будешь готовить в фартуке на обнаженное тело, — он подошел сзади и обнял Мадса за талию. — Так значит, у меня ещё неплохая выдержка. Окей, возьму на заметку, виски понижает твоё либидо.

И кстати я принимал предложение не от Ганнибала Лектера, а от Мадса Миккельсена, поэтому и кулинарные шедевры жду от него… Ой, прости, я тебя немного отвлекаю, — он поцеловал Мадса в подбородок и расцепив руки отошел. - Хм.. Ганнибал предложил бы Уиллу вина. У тебя есть вино?

Мадс отодвинул дверцу бара, извлек оттуда бутылку красного вина и стал разливать его в бокалы:

— Специально для тебя, Хью, раз уж тебе вздумалось меня подразнить, я могу надеть этот фартук на совершенно обнаженное тело… правда тирамису тогда получится только через пару дней, — он протянул мужчине один бокал, после чего привлек его к себе и мягко поцеловал, одурманивая приятным ментоловым дыханием с примесью дыма, кофе и ветра…

Много ли людей на свете могут похвастать тем, что знают как пахнет Рай? Хью Дэнси мог.

— Я не дразнил тебя, просто кое-кто слишком впечатлительный. — прошептал Хью в самые губы датчанина. — Нет уж, давай доведем тирамису до логического завершения, — прикусывает его нижнюю губу, слегка оттягивая. — А ты знал, что тирамису с итальянского переводится, как «подними меня на небеса»? Поэтому подними меня на небеса, Мадс, — с этими словами он развернул Миккельсена и подтолкнул к столешнице, высыпая перед ним на стол печенье савоярди.

— Печенье надо размягчить в кофейной пропитке. — продолжал Хью, одновременно оглаживая бедро Мадса. — Кофе, Мадс, где у тебя кофе? ..

Мадс поворачиваясь к Хью:

— Кофе посмотри пожалуйста воон там, сзади тебя.

Дэнси наивно поворачивается не заметив какой необычный низкий и возбужденный у Мадса голос и датчанин пользуется этим, сгребая его в охапку и заваливая на мягкий кухонный уголок, по пути сметая слава богу небьющийся стакан и начинает покрывать шею и лицо любимого поцелуями.

— Маленький засранец, ты думаешь можешь безнаказанно возбуждать меня, играть со мной, а я буду покорно стоять и готовить? Да у меня бошка перестает соображать от твоего присутствия рядом, Маленький Принц… И сейчас ты поплатишься за свою неосмотрительность, — он страстно кусает Дэнси за мочку уха и осыпает шею поцелуями, но не позволяет себе зайти дальше.

Британец довольно улыбается, буквально растворяясь в поцелуях Мадса, выдыхая слишком часто и этим явно выдавая своё возбуждение. Впрочем его выдаёт и их обоюдная эрекция, которую уже невозможно скрыть… Хью дотягивается до угла стола за стаканом с вином и отпивает глоток, облизывая губы. «Таков мой замысел…»

Едва слышный шёпот:

— Я хочу тебя, Мадс. Ты,.. твой запах,.. руки,.. губы меня с ума сводят.., но тирамису мы должны доделать — Хью вырывается из его объятий и изогнувшись в спине, протягивает руку к банке с кофе. Затем включает чайник и командует дальше, пытаясь унять нахлынувшее возбуждение:

— Мадс, перемешай сахар и яйца до однородной загустевшей массы, — парень призывно оборачивается к Миккельсену, протягивая глубокую тарелку.

Датчанин всё ещё тяжело дышит и если бы не скрывающий промежность фартук, Дэнси догадывается, что отчётливо увидел бы ниже его пояса. Потому что именно это он наблюдает сейчас у себя самого — вещественное доказательство их любви, осязаемое и близкое.

Мадс берет из его рук тарелку и начинает смешивать то, что велит ему Хью:

— Так и быть.. Только ради тебя, — Мадс улыбается. Как бы там ни было он сейчас на кухне вместе со своим любимым мужчиной готовит долбанное тирамису, которое не готовил ни разу в жизни, просто захотелось чем-то блеснуть перед Хью… Перед его нежным вкусным Хью… Хью не из тех, кто скажет «как это мило» увидев платиновое обручальное кольцо с бриллиантами за несколько сотен тысяч баксов, но он обязательно оценит ароматный десерт, приготовленный ими вдвоем. Для них двоих.

— Достаточно, Мадс, — Хью подходит и забирает у него тарелку, перед этим разведя ноги Мадса собственным коленом. — Ты когда-нибудь занимался с женой любовью на кухне?

Он возвращается к столу и добавляет в смесь сыр маскарпоне, начав перемешивать:

— Разлей по чашкам кофе и окуни в него печенье…

Хью не оборачивается, поэтому не успевает заметить каким голодным взглядом на него смотрит Мадс.

В следующий момент Хью был бесцеремонно вжат в стену без всякой возможности пошевелиться или высвободиться из обьятий.

— С женой я не делал этого на кухне, Хью, — дыхание Мадса обжигает кожу его шеи. — Но почему-то мне кажется, что ты всеми силами пытаешься это исправить. Чтож — твоё желание для меня — закон, — его рука скользнула под свитер Дэнси, проводя по груди.

От бесцеремонного вторжения в личное пространство мышцы пресса британца рефлекторно напряглись. Но пальцы Мадса мягко огладили линию его живота.

— Мадс.. А как же тирамису? Чайник остынет, придется заново включать, — Хью прикусил губу и отвёл взгляд, включая стеснительного мальчика-выпускника. Но вздох возбуждения сдержать не удалось. Хью плавно развязал фартук Мадса. — Зря одежду под фартуком оставил, иначе стоял бы уже передо мной обнаженным…

Наконец Мадсу удалось стянуть свитер с возлюбленного, туда же полетела и водолазка, которая была под ним. Он целовал его плечи, шею, грудь, его руки, прерываясь лишь на короткие обрывочные фразы:

— Да хер с ним, с тирамису… я доделаю потом… или закажем в номер… как захочешь, min elskede..... jeg elsker dig, … Hvilke s; de…

Мадс потащил полураздетого Хью в спальню, нашептывая в ухо слова, которые раньше Дэнси никогда ни от кого в свой адрес не слышал, то на английском, то на шуршащем датском. И это было так волшебно, так правильно. Дэнси казалось что он попал в другую эпоху, в другое измерение. Мадс вытолкнул его на огромную нереально мягкую кровать и приземлился сверху. Хью почти задыхался от сжимающего низ живота желания.

— Мадс, чёрт, я же не понимаю датского.. и.. таможня, Мадс, не забывай. У меня первый раз, с мужчиной..

Хью смотрел в глаза Мадса, нависающего над ним и снова не верил в реальность происходящего, слишком волшебно, чтобы быть правдой. Над ним его Мадс, его будущий муж. Такой близкий, такой родной, до бесконечности прекрасный. Хью огладил его волосы, притягивая к себе. Ближе, хотя казалось ближе уже некуда. Хью тонул в этой постели, теряя связь с реальностью. А на поверхности его держал лишь мягкий шепот Мадса.

— И все-таки ты сверху, — улыбнулся Хью. — Ты прав, это твое место..

— Хью… твоё имя — музыка для моих ушей.. Я готов шептать его вечно.. Я сказал: мой возлюбленный, какой ты сладкий, я люблю тебя… Если ты пока не готов — мы можем не заходить дальше. Хоть видят боги я тебя хочу (зарываясь в волосы Хью), как же я тебя хочу… Мой,.. ты только мой, — Мадс уже почти рычал, вдавливая Дэнси в кровать своим телом, терзая горячими губами его шею, его грудь, облизывая и прикусывая соски, проводя языком дорожку по линии пресса.

Хью выгибался ему навстречу:

— Нет-нет, всё хорошо.. я не прошу.. не могу, Мадс, не могу попросить остановиться! Нет же..

Хью потянулся к губам на секунду переставшего целовать его Мадса:

— Я хочу тебя.. очень. Я это сказал для того.. — Хью отвернулся и снова закусил губу (привычка, Дэнси всегда так делал, когда был напряжен или нервничал). — Просто.. Мадс, прости меня! Я соврал. Мне было 16, и я не хотел.. Пошел на вечеринку к другу, они изрядно выпили. И тогда это случилось в первый раз. Не хотел рассказывать — думал, что ты отвернешься от меня. Пожалуйста. — Хью притянул кисть его руки к губам и поцеловал область биения пульса, — Мадс, заставь меня забыть тот кошмар! Я хочу тебя, сейчас же!

— Господи, Хью, я никогда от тебя не отвернусь! Неужели ты не понимаешь, что ты для меня всё, чем я живу? Только с тобой я чувствую себя по настоящему нужным. мне плевать на какой-то там эпизод, который случился за много лет до твоего знакомства со мной. Кто из нас без прошлого?

Мадс улыбнулся своей самой обезоруживающей улыбкой и пародируя голос Ганнибала произнес то, что окончательно заставило Хью расслабиться и в который раз поблагодарить бога за встречу с ним:

— Погрузимся в пучины греха и разврата? Мой сладкий любимый Хьюстон. Обещаю я буду нежен.

— Мадс, или как правильно на датский манер.. Мэсс, кажется, так называла тебя жена, я слышал по телефону.

Я люблю тебя. «Пучины греха и разврата» — я читал, так говорят фанаты ганнигрэма. Нет-нет, слишком грубо. Скорее, в озеро любви и нежности, ибо лично я ничего греховного в нашей любви не вижу. Я так долго ждал тебя, судьба моя… — Хью проложил дорожку из поцелуев от скулы Мадса к его подбородку. — Соберём разбитую чашку, осколки которой мы долго искали, мечась в нерешительности… Я люблю тебя, я хочу тебя. Стань моим и присвой меня себе… Но.., — Хью на доли секунды оторвался от Мадса, — тирамису никто не отменял.

Мадс подавил смешок. Он осыпал Хью поцелуями, расттегивая ремень его брюк, стягивая их вместе с бельем, срывая последние ненавистные преграды между ними. Британец как заколдованный наблюдал за Миккельсеном, когда тот, полностью освободившись от одежды встал, чтобы достать с полки баночку с апельсиновым лубрикантом. Его тело было достойно кисти самых великих художников. Сандро Ботичелли определенно подошел бы, чтобы запечатлеть в столетиях столь совершенную красоту, подумал Хью.

Когда Мадс вернулся к нему и медленно провел рукой по его возбужденному члену, а затем обхватил его губами, последние связные мысли покинули голову Хью… Движения его губ были размеренными, точными и ритмичными. Вскоре он ощутил пальцы Мадса, ласково обводившие колечко его ануса. С губ Хью сорвался громкий стон. Мадс обильно смазал пальцы лубрикантом и ввёл вначале один, а затем и второй подготавливая и растягивая любимого. Тело Хью представлялось ему прекраснейшим творением во Вселенной. Он хотел его всего — снаружи и изнутри. Хотел обладать Хью Дэнси целиком, до последней капли пота, спермы и крови… И сейчас, чёрт возьми, он получал это. А совсем скоро он сделает его своим законным мужем и тогда уже ничто не отнимет британца у него…

Мадс проникал пальцами глубже, вызывая сладкие стоны своего возлюбленного, задевая и массируя простату, скользя губами по его горячему члену. Когда Дэнси был уже достаточно подготовлен, Мадс обильно покрыл лубрикантом свой нереально твердый член. Ему показалось как будто он уже пару лет не занимался сексом, настолько острым было желание. Настолько всеобъемлющей была страсть.

Мадс впился губами в губы Хью и плавно вошел в него…

В последующие пару часов двое мужчин соображали плохо,.. если вообще соображали. Чувство абсолютного счастья и наполненности друг другом захлестывало их каждую минуту. Мэсс подумал, что ещё никогда в жизни он не чувствовал себя настолько на своём месте. Ещё никогда, ни с одной девушкой он не знал в полной мере, что такое отношения… И если весь его актёрский путь, о котором он кстати никогда не мечтал, был для того, чтобы встретиться со своим уже почти мужем, то чёрт возьми — это того стоило!

Когда после они лежали довольные и совершенно невьебенно счастливые, практически слившись воедино, Мадс поглаживая волосы Хью нежно спросил:

— Эй,.. Хьюстон,.. мне удалось поднять тебя на небеса?

Хью рыча прикусил маленькую складочку на его подбородке и удовлетворенно промурлыкал:

— Более чем.

Они уснули, тесно прижавшись друг к другу и последней мыслью в умиротворенном любовными ласками мозгу Миккельсена было: «О, а ещё доделывать тирамису»)