5. Пансион разбитых судеб. Ночь не бесконечна. Из сборника Эротические сказки на ночь

Пансион разбитых судеб. Ночь не бесконечна.

Все события и персонажи существуют только в этом произведении и нигде больше.

Продолжение. Предыдущая часть:

Девушки в комнате, быстро уснули, оставив Асю, наедине со своими проблемами. Сон упрямо не шел. Лежа, прикованной цепью к кровати, девушка старалась не шевелиться – настолько непривычными для нее были металлические браслеты, звякающие при каждом ее движении. Но страшнее цепей сейчас были ее мысли, в которых ни у нее, ни у кого-либо из еще присутствующих здесь девушек, не было будущего. Словно назойливые мухи, они роились в голове, одна за другой, не давая покоя ее уставшему телу. Из этих неясных обрывков постепенно стала складываться настоящая картина произошедшего с ней, и картина была, отнюдь не радостная.

Момент ДТП, Ася не помнила, все что она знала, ей рассказала та медсестра из больницы, Марина Владимировна. Она же пообещала помочь ей, найти ее родителей, а затем исчезла сама. Причин этого, Ася не знала, что же касается, Леонида Анатольевича, то он сумел все сделать таким образом, чтобы девочка ничего не заподозрила. Болезнь медсестры, отсутствие ее замены и выписка из больницы, казались логичными и не требующими объяснения. Елизавета Борисовна, ставшая теперь для нее ключевой фигурой, была весьма неоднозначной личностью. С одной стороны, она весьма ласково обошлась с ней, в ходе ее общения до выписки, да и после сохраняла, присущую ей тактичность. С другой стороны, она оставила ее взаперти сначала в своем кабинете, а затем и здесь в комнате для девушек. А еще Анастасия Валерьевна со своими «женскими браслетами» … И только после того, как Таня, рассказала ей все о пансионе и порядках в нем, она поняла, что ее интуиция не подводила ее.

Ася аккуратно привстала на кровати, поддерживая свою цепь, которой она теперь была прикована к спинке кровати. Цепь снова издала предательский звон, заставив ее оглянуться по сторонам. Остальные девушки спали, в отличие от новоиспеченной воспитанницы, цепи не были помехой для их сна. Было тихо. Где-то, во дворе пансиона в траве было слышно стрекотание кузнечиков, верный признак, того, что лето в самом разгаре. Пансион был круглогодичным и закрытого типа и как следствие, лишь немногим, в основном хорошим знакомым директора, удалось побывать здесь. Своеобразными были и каникулы у девушек: летом весь пансион напоминал один большой колхоз, который по объемам сельхозпродукции мог бы занять первое место, если бы только она производилась не на внутреннее потребление. Ася встала с кровати, поддерживая рукою цепь, решив измерить, отпущенный металлической привязью, предел свободы.

Ночь выдалась безоблачной и лунной, в свете которой ее цепь и цепи девушек, накинутые на спинки кроватей, отливали легким, серебристым оттенком. Никаких эмоций, связанных с ограничением своей свободы, Ася не испытывала, ни сейчас, ни ранее. Она совершенно спокойно, хотя и не без удивления, выслушала Таню, которая вероятно также стала жертвой коварных интриг Елизаветы Борисовны. Правила есть правила, образно говоря, если у твоей лодки только одно весло, то плыть против ветра, заранее проигрышная идея. И хотя Асе ничего не было известно о системе наказаний девушек в пансионе она сочла за лучшее не усугублять и без того свое непростое положение. Четыре шага... четыре шага ее личной свободы, которых хватает на расстояние до задней стенки кровати. И все… Девочка снова села на кровать. Усталость, накопившаяся за первый день пребывания в этом странном пансионе, постепенно взяла вверх и она забылась беспокойным сном, в котором она, впервые с момента катастрофы увидела свою мать… Свою мать, которую она так хорошо знала и по-детски наивно любила. Теперь она стояла немного поодаль от той самой кровати Аси, к которой она была прикована цепью, словно опасная преступница, и смотрела на нее своими грустными, миндалевидными глазами.

- Мама, сказала Ася, вновь натянув свою шейную цепь.

- Мама не уходи, слышишь. Прошу тебя…

Ася была готова расплакаться, но мать все также стояла в стороне, словно Ася была ей чужой. Девочка сделала еще один шаг, почувствовав при этом уже знакомую ей удушающую хватку ошейника.

- Мама…

Мать бросила на нее короткий, ставший пустым взгляд и начала удаляться, постепенно исчезая в темноте комнаты. Горечь потери самого близкого во всем мире человека давила на нее, словно бетонная плита, не давая ей вздохнуть, не оставляла ей ни единого шанса…  Что-то здесь было не так, что-то, что девочка не могла до конца уловить. Голоса… Они не имели отношения к ее сну. Ася поняла это, когда ей в лицо ударил луч света, кажется от настольной лампы с ученического стола. Над кроватью стояло трое девушек с которыми она была едва знакома. Заметив ее внимание, одна из них закричала

- Смотрите она очухалась, однако ее тут же осекла другая, по всей видимости, главная из них.

- Тише, тише. Ты что разоралась здесь? Хочешь в карцер попасть?

- В карцер, неуверенно переспросила та

- Нет, черт побери, тебя по головке погладят за то, что ты развязалась посреди ночи и стоишь тут!

На передний план, обзор которого Асе, ограничивал жестко зафиксированный ошейник, вышла та самая рыжая девушка.

- Меня зовут Вера, но в твоем положении я советовала бы называть меня Госпожой или Госпожой Верой.

- Веди себя спокойно и обещаю, что с тобой ничего не случится… в дальнейшем, немного подумав, добавила она.

Ася коротко кивнула головой, вновь почувствовав уже знакомую удушающую хватку стального кольца на своей девичьей шее.

- Что жмет, буднично осведомилась новоявленная Госпожа

- Да, Госпожа, честно призналась Ася

- Так и должно быть, это нормально. А еще это самый простой и, что важно безотказный способ, подчинить любую новенькую, вроде тебя.  

- Слышала когда-нибудь про асфиксию?

- Смерть от удушья, пояснила стоящая рядом девушка.

- Марина знает, о чем говорит, добавила Госпожа. Расскажи нашей воспитаннице об этом.

- Вера, а надо ли? Вдруг еще откинется раньше времени.

- Рассказывай, а не рассуждай здесь о морали! Тем более маловероятно, что наша старшая расскажет ей об этом.

Я представила картину, со слов моих... соседок по комнате и мне стало не по себе. Неужели здесь возможно такое? Однако Марина тут же поспешила скорректировать сказанное ранее Госпожой Верой.

- Короче никто от этого еще не умер, но процедура крайне неприятная.

- Обычно ей наказывают особо упрямых девушек, на которых уже не действуют никакие другие аргументы.

- Ты, наверное, знаешь, вмешалась Госпожа Вера, что наказание девушки не должно сводиться только лишь к телесному воздействию. Боль, как правило, слишком коротка, чтобы образумить наказанную за короткий промежуток времени, отведенный на ее воспитание.

Говорила она это совершенно без всяких эмоций, с безучастным выражением лица, особо запомнившимся мне, несмотря на ограниченный ошейником и короткой цепью, обзор.

- Наказанная девушка заковывается в деревянные колодки или ее руки, сжатые в кулачки и обмотанные изолентой, связываются, а на голову ей одевается плотный полиэтиленовый пакет, фиксирующийся у нее на шее, сообщила мне Марина.

- Поскольку девушка в пакете дышит, количество кислорода быстро уменьшается, а ее попытки снять пакет, как правило безуспешны.

-  Если ты, когда-нибудь плавая в воде, ныряла, то тебе наверняка знакомо это ощущение…

- Ощущение нехватки воздуха, когда задерживаешь дыхание на несколько секунд. Здесь тоже самое, только при нырянии ты сама решаешь, когда уже достаточно, а здесь решают за тебя…

- Но самое страшное, когда девушку с пакетом на голове, начинают щекотать или еще что-либо в этом духе, тогда объем воздуха заканчивается практически сразу.

- Лично мне, продолжила Марина, надевали черный, непрозрачный пакет. Тогда к вышесказанному еще добавляется чувство неопределенности. Эти сволочи умеют прекрасно имитировать шаги или демонстративно хлопают дверью, показывая, что твоя судьба им безразлична.

- Из своего опыта скажу, что состояние в этот момент близко к панике. Но не будем об этом больше.

- Простите… а за что так наказывают, хриплым, неестественным голосом выговорила я.

- За что, вновь вмешавшись в разговор, переспросила Вера.

- За любой проступок средней степени тяжести. Например, за лесбийские отношения между девушками. Однажды я могла наблюдать за таким наказанием.

- Рассказывать не буду, а то еще и убирать в комнате после придется. Лучше перейдем непосредственно к нашему делу.

- Но…

- Что?

- Если я верно поняла Госпожа, то девушек здесь наказывают практически за все. Как сделать так, чтобы…

- Выйти сухой из воды, догадалась она

- Можно и так сказать, Госпожа

- Новеньких здесь конечно учат правилам поведения. У тебя наверняка уже есть памятка, а с первого дня учебы еще начнется курс жизни в пансионе.

Я обратила внимание, что Вера подобрела в голосе, а может просто сделала вид, а она тем временем продолжала

- Мой тебе дружеский совет: слушай все, что там говорят, запоминай, но не старайся ни с кем здесь подружиться, как ты уже пыталась с нашей старшей воспитанницей

- Здесь каждый сам за себя, словно предвосхитив мой вопрос, ответила она. Особенно эта ботаничка Таня. Такие как она для достижения своих целей легко предадут кого угодно.

- Она конечно наплела тебе, что стала старшей воспитанницей, благодаря своим успехам в учебе.  

- Не советовала бы тебе чересчур много откровенничать с ней и вот почему; дело в том, что есть у нее подруга в 7 классе, которая здесь то ли дочка медсестры, то ли самой заместителя директора, точно никто не знает. Но теперь ты понимаешь, откуда уши растут и куда может уйти лишняя информация? Я кивнула головой в знак согласия.

- Простите, Госпожа, но мне не совсем понятно про медсестру...

Вера махнула рукой третьей девушке, которая все это время оставалась в тени, не вмешиваясь в разговор.

- Наташа, покажи нам всем, что делают с девушками в нашем, с позволения, сказать медицинском кабинете.

В ответ, Наташа, скинула с себя легкую ночную сорочку. Под ней у Наташи ничего не оказалось, кроме двух стальных пластин, одна из которых закрывала промежность, а другая грудь.

- Подойди ближе, чтобы Ася могла видеть, сказала Вера

Наташа подошла почти вплотную к кровати, и я смогла разглядеть сталь, тускло отражавшуюся в полумраке комнаты. Металл плотно прилегал к коже и казался с ней единым целым, если бы не маленькие желтые замочки, вдетые в проушины креплений.

- Ну, что скажешь?

- Для новеньких, самое сложное, в такой штуковине - это сходить в туалет. Знаешь, очень неприятно, когда струйка льется не прямо, а растекается во все стороны.

- Скорее всего, через день-другой тебе тоже наденут нечто подобное, как и всем остальным девушкам.

- Поэтому у нас есть к тебе предложение. Видишь ли, у нас, воспитанниц пансиона есть некоторые секреты по открыванию замков с этих штуковин.

- Однако не все девушки могут осуществить это по той причине, что в некоторые замки были вставлены взломойстойкие элементы.

- Попросту говоря, девушка, имея ключ, вставляет его, однако замок не открывается, а как бы откусывает часть ключа, которая остается там. Несколько девушек из старших классов уже попались на этом…

- Короче, чтобы не тянуть наш разговор, ты разрешаешь нам поласкать тебя, взамен мы обещаем более лояльно относится к тебе. Такое предложение тебя устроит?

Одна только мысль о том, что мое тело и интимные зоны будут ласкать четверо других девушек, пугала меня. Согласиться на такое предложение значило бы падение себя самой в собственных глазах и позор, которые невозможно смыть. С другой стороны, какой у меня был выбор, пока я лежу здесь, голая, привязанная к этой чертовой кровати, да еще этот ошейник…

- Подумай хорошо, тем временем продолжала монолог Вера. Потому что, если ты откажешься мы сумеем обернуть все произошедшее против тебя.

- Например мы наденем тебе такой же пояс верности, но на размер меньше твоего. Такой при ходьбе сильно натирает ноги и промежность, а если в него насыпать еще немного острого перца…

- Остальным мы скажем, что ночью ты сумела развязаться и приставала к нам, в результате чего мы вынуждены были поступить таким образом.

- Как говорится, выбор за тобой…

- Я согласна, тихо ответила Ася, только пожалуйста не делайте мне больно.

- Вы слыхали, она согласна! Чур, я первая, закричала Марина.

- Отойди подальше. Или ты уже забыла, чья это идея была, спокойным голосом сообщила ей Вера.

- Значит порядок такой. Сначала я, затем Наташа, потом ты, указала она на Марину.

- У каждой из вас по две минуты. Вопросы?

Обе девушки отрицательно покачали головой.

- Что же отлично, сказала она и подошла ко мне.

Мое тело внутренне напряглось в ожидании неизбежного и как только ее пальцы коснулись груди, я скорее инстинктивно дернулась в противоположную сторону, что, впрочем, не помешало ей достать меня и там. В следующий момент пальцы Веры стали спускаться все ниже и ниже, и как только они подобрались к заветной точке любой девушки, она, другой рукой, сделала мне жест, который буквально означал требование молчать. Прикусив язык, я старалась следовать рекомендациям своей мучительницы, а ей вся эта процедура, кажется доставляла немалое удовольствие. Она постоянно вставляла и вынимала указательный палец правой руки, который от подобных манипуляций стал влажным.

- Смотрите девочки, ей это нравится, сказала она, продолжая проникновения.

- Похотливая самка, добавила другая, та, что стояла слева от кровати.

- Я так думаю, глубокомысленно заметила Наташа, что подобные пояса, надо надевать не всем девушкам в пансионе, а только таким, не умеющим сдерживать свое возбуждение.

- Что за чушь, отозвалась Вера, теперь прекратившая свое издевательство и с ухмылкой рассматривающая влажный от выделений палец. То есть ты, хочешь сказать, что если в тебя, вставить деревянный цилиндр из карцера, то твоя кошечка даже не намокнет?

- Я такого не говорила, попыталась оправдаться Наташа и кажется даже немного обиделась.

- Ммм… запах женской плоти. Скажу честно, он меня возбуждает, добавила Вера, приблизив палец к носу.

- А тебя возбуждает собственный запах, спросила она, резко поднеся палец к моему лицу.

Я попыталась отвернуться, но безуспешно. Вера схватила меня за подбородок, вжав его в подушку, другой рукой закрыв мне нос. Когда мне стало не хватать воздуха, я инстинктивно открыла рот, куда она и засунула палец.

- Вот попробуй себя на вкус. И смотри, облизывай все дочиста.

Две минуты, отведенные самой Верой, каждой из девушек уже истекли, но она словно не замечала этого, а Наташа, не решалась ей сказать об этом. Было видно, что процесс издевательства над своей сверстницей очень понравился ей. Ася не посмела ослушаться, сделав все как ей сказала Вера. Во рту оставался неприятный, горький привкус, однако она даже не имела возможности сплюнуть, будучи пристегнута за ошейник к спинке кровати. А Вера, тем временем принялась рассуждать на тему запаха девушек. Полностью обнаженная и закованная в те же устройства, что и Наташа, она пыталась крутить их рукою и что-то объясняла, но до меня долетали лишь обрывки ее фраз.

- …когда… сняли эту штуковину… долго восхищенно смотрела на это простое… но… устройство. И тут мне пришло в голову попробовать себя на вкус… я облизала внутреннюю… этой штуковины

Закончив свой монолог, она вновь подошла к кровати и зачем-то залезла на нее.

- Палец, это конечно хорошо, но так развлекаются пятилетние дети, когда изучают свое тело, а у меня есть идея получше, зловеще произнесла она

- Держите ее за руки, приказала она своим приспешницам

Она подошла ко мне и опустившись на колени, сказала

- Надеюсь ты знаешь, что такое куннилингус? И сама тут же ответила на свой вопрос.

- Только что, я доставила тебе немалое удовольствие своими ласками и теперь жду от тебя того же. Конечно сегодня я не в силах снять с себя эти металлические трусики, там поменяли замок, но я уже говорила об этом верно?

Ася осторожно кивнула головой, начиная понимать к чему клонит Вера.

- Я хочу, чтобы ты вылизала меня своим язычком. На пояс не обращай внимание, представь будто его нет вовсе.

- Да и еще, я тут недавно не совсем удачно сходила в туалет, короче не забудь и про мои ноги в области промежности, хорошо?

При этих словах, она стала опускаться на меня все ниже и ниже. Когда она приблизилась почти вплотную я почувствовала тот самый запах, о котором так долго рассуждала эта извращенка. Запах прелого от пота тела, заключенного в стальную хватку пояса верности, вперемешку с запахом мочи. Мне стало настолько противно, что, когда она посмотрела на меня, я, не задумываясь о последствиях, плюнула ей в лицо, копившейся во мне горькой слюне моих собственных выделений…

В следующую секунду страшный удар, обжег мое лицо, а Вера, почти свалилась с кровати.

- Ах ты, сука, прошипела она. Теперь ты получишь сполна за все.

Наташа и Марина отскочили от кровати еще раньше, прежде, чем их «Госпожа» свалилась с нее, явно не ожидая ничего подобного в свой адрес. Теперь они обе стояли в стороне, сложив вместе руки перед грудью – типичную позу рабынь, а взбешенная Вера, метнулась к шкафу, достав оттуда точно такую же железку.

- Что встали там, как неприкаянные, заорала она на них, бросив пояс на кровать. Быстро надеть на нее!

- Пусть почувствует и поймет наше положение!

- Ах да, минуту, спохватилась она, направившись к письменному столу.

Вытащив оттуда маленький полиэтиленовый пакетик, она сложила в него несколько канцелярских кнопок. Вслед за этим все в том же шкафу, она нашла чьи-то скомканные трусики, которые она поместила мне в рот, закрепив их двумя витками прозрачного скотча. Теперь, я не могла кричать, а Вера продолжила свое злодейство. Пакетик с кнопками, она поместила во влагалище Аси, после чего стала прилаживать к ней сам пояс.

- Ты очень пожалеешь о том, что сделала, говорила она при этом. Дело в том, что пояс рассчитывается сугубо индивидуально из параметров девушки, ее роста, объема груди, обхвата талии.

- Этот пояс принадлежал одной замухрышке, от которой Елизавета Борисовна предпочла избавиться, но не в этом дело, а то, что он мал все нам.

- Конечно по инструкции мы должны были сдать его в медицинскую часть пансиона, однако мы решили оставить его себе и как видишь, он не лежит без дела, благодаря таким как ты.

- А теперь подумай Ася, что будет с девушкой, в промежности которой канцелярские кнопки и промежность которой надежно заперта на замочек, ключ от которого, разумеется будет у меня.

- Представила? Незавидные перспективы верно?

- Сейчас лето, девушки работают на пришкольных участках, нагрузки повышаются. Ты быстро сотрешь свою промежность в кровь и поверь мне, никто не станет лечить тебя здесь.

- От тебя просто также избавятся, как и от той замухрышки, чей пояс теперь на тебе. И еще запомни одно – здесь никто не ищет правды и соответственно никто не станет разбираться в том, кто виноват в этой ситуации и тому подобное.

Вскоре Вера закончила свою темную работу.

- Ну что Асенька, надо быть чуть более сговорчивой, а поскольку ты не хочешь жить по правилам, то пусть кнопки пока побудут на ответственном хранении твоей киски.

- Может потом, ты изменишь свою точку зрения, добавила она, разворачивая и одевая мне на лицо мои же собственные трусики, до этого безучастно валявшиеся рядом с кроватью.

Вслед за этим вся троица удалилась, оставив меня также пристегнутой за ошейник к кровати.

Продолжение следует.