7. Пансион разбитых судеб. Жизнь сильнее преград. Глава Жизнь проституток

7. Пансион разбитых судеб. Жизнь сильнее преград.

Все события и персонажи существуют только в этом произведении и нигде больше.

Продолжение. Предыдущая часть:

Михаил Андреевич добрался до дома раньше, чем это сделали люди главврача, обещавшего «разобраться» с неожиданно возникшим на его голову компроматом. Этим компроматом была ничем не примечательная папка с буквами «ЦРНС», в которой председатель местного сельсовета, нашел не только ответы на собственные вопросы, но и узнал несколько больше, чем положено в подобных случаях. Увиденное им могло дорого стоить, по тем временам, это могло быть, в лучшем случаем – здоровье, в худшем жизнь, именно поэтому перед Михаилом Андреевичем сейчас встал вопрос, как быть дальше? Лучшим вариантом для случайного человека, ставшего свидетелем подобных темных дел, было бы затаиться, причем желательно в другом городе, где тебя никто не знает. Однако председатель сельсовета не мог исчезнуть просто так и Михаил Андреевич, понимая это стал готовить свою линию обороны.

Несмотря на проблемы со здоровьем, Михаил Андреевич был охотником-любителем и имел в доме зарегистрированное ружье. В этом году, охотничий сезон, начнется несколько раньше, сыронизировал он над собой, вспомнив о событиях прошлой ночи. Дом председателя, расположенный на центральной улице села, мало чем походил на крепость, низкий деревянный забор, за которым располагался палисадник, да пес Тимал, который хоть и лаял на незнакомцев, реальной опасности для них не представлял. Михаил Андреевич немного знал о том, как действует «крыша», в подобных случаях, эти ребята, которых в народе называли не иначе как костоломы, всегда приезжали ночью. Так, по всей видимости, было сподручнее говорить с объектом, вызвавшим проблему, а еще ночь прекрасно скрывала все следы, в случае если договориться не удалось.

К предстоящей ночи, он подготовился заранее. Для начала он спрятал ту самую папку в кирпичный погреб, в которых большинство местных, хранило огурцы и картошку. Не сейф конечно, но вряд ли они сунутся сюда, рассудил он. Следом он сложил все документы в отдельную сумку, поставил у изголовья кровати ружье и принялся ждать. Как и ожидалось, бандиты приехали незадолго до полуночи, когда большая часть села уже давно спала. Михаил Андреевич прекрасно видел их в темное окно с дороги. Вскинув ружье, он навел на прицел шедшего первым и выстрелил…

Оставшиеся сразу рассеялись по двору, очевидно не ожидая нападения. Один из них, которого он про себя назвал «парламентером»; мода на красивые зарубежные слова докатилась и до этих весьма глухих мест, предложил сделку со словами

- Старик, ты жить хочешь?

- Тогда верни нам папку, и мы уйдем, вот увидишь, ничего страшного не произойдет.

Постановка вопроса, не понравилась председателю, и он выстрелил еще раз, на этот раз в парламентера. Правильно все-таки говорят, инициатива наказуема.

Однако на этом, терпение остальных бандитов вышло. Вслед за выстрелом, в окно влетела бутылка с зажигательной смесью, а ничего не добившиеся нападавшие, поспешили покинуть место преступления, опасаясь, что выстрелы, привлекут к ним ненужное внимание. Дом председателя теперь полыхал во всю и к нему уже стали сбегаться встревоженные жители села. Как только бутылка разлетелась на части, путь к отступлению практически сразу был закрыт стеною огня и Михаил Андреевич, недолго думая, прыгнул в погреб, куда незадолго до этого спрятал и яблоко раздора – папку с непонятной аббревиатурой ЦРНС.

К моменту, когда в село прибыли пожарные из расположенной в 30 километрах, части, начало уже светать. Остатки жилья председателя уже догорали, так что тушить здесь было нечего. Вместе с пожарными приехали и милиция со скорой помощью. Дом выгорел полностью, за исключением печи и восстановлению не подлежал, однако огонь не тронул кирпичный погреб, который теперь завалило обломками. Михаил Андреевич не пострадал, хотя и получил несколько несерьезных ожогов, пока пытался укрыться в погребе. Теперь он пришел в себя и отчетливо слышал, как несколько местных жительниц, плакали и причитали над пепелищем, а хладнокровный оперуполномоченный отделения милиции №1 г. Лимарово, настойчиво просил их отойти от места следственных действий. Помимо этого, где-то рядом спорили, кажется это тоже были зеваки из числа местных. Вспомнив про папку, он нашел ее, несколько бумаг, свидетельствующих о противоправной деятельности главврача районной больницы, чуть не стоивших ему жизни… Еще он вспомнил про ночную стрельбу во дворе еще целого дома; трупы, наверное, уже увезли, равнодушно подумал он, а ружье все равно сгорело в огне, поэтому доказать, что стреляло именно оно теперь было весьма непросто.

Председателя сельсовета никто не искал. Если кто и сомневался в том, жив ли Михаил Андреевич, то пепелище, давало весьма наглядный и однозначный ответ на этот вопрос. К вечеру, когда спецслужбы и местные жители, уже покинули район происшествия, Михаил Андреевич, потихоньку, выбрался из погреба. Оглядев недавнее пожарище, он только крепче прижал папку и направился на автостанцию.

Что точно намеревался предпринять Михаил Андреевич, никто не знал, однако сам он не задавал себе никаких вопросов: у военного всегда при себе есть план действий. Немного сменив внешность, он оставил папку в камере хранения на автовокзале в Лимарово, после чего вновь направился к городской больнице. На этот раз посещение медицинского учреждения не входило в его планы, вместо этого он нашел удобное место для наблюдения. Больница в Лимарово была ничем не примечательным зданием советской постройки, медленно разрушающимся от времени. Видеть это было тем более странно, если учесть то, чем занимался ее главврач, Леонид Анатольевич. Если классифицировать преступный бизнес по степени их доходов, то становилось совершенно очевидно, что деньги у Леонида Анатольевича имелись, но, как и большинство его «партнеров», он предпочитал вкладывать их в другие, более прибыльные активы. Михаил Андреевич также вспомнил, что торговля рабынями, всегда стояла на третьем месте по степени доходности, после оружия и наркоторговли.

Было тихо, но тишина эта, разумеется была обманчива. Не стоило даже сомневаться, что Леонид Анатольевич сделал выводы, после нанесенного ему удара в спину и какими были эти выводы для персонала больницы, можно было только догадываться. Спустя три часа непрерывного наблюдения, его усилия были вознаграждены, причем весьма крупным выигрышем. Сначала он увидел черную точку приближающегося к зданию автомобиля. Машина развернулась на территории лечебного учреждения, а из нее вышла весьма недурно одетая женщина, в сопровождении двух людей. Охрана, подумал, Михаил Андреевич. Странным в этой ситуации был только контраст между уровнем клиентки и самой больницей, ни разу, по всей видимости, не видевшей ремонта. Гадать, какая нелегкая занесла сюда эту барышню долго не пришлось; вместе с ней вышел сам Леонид Анатольевич и сел в машину. Спелись птенчики, решил председатель и направился к стоящим на выходе из парка таксистам.

Лехе, так звали парня-таксиста, было все равно куда ехать, клиент всегда прав, а клиент, который платит двойную сумму – тем более. Около двадцати минут они следовали за черным автомобилем марки Mercedes. Михаил даже переписал ее номер А309АА, который в милицейских кругах, считался «блатным». Однако вскоре, преследование пришлось прекратить: машина выехала на загородное шоссе, движение по которому было менее интенсивным, а, следовательно, оставаться незаметными становилось сложнее. Прекрасно знавший окрестности Лимарово, таксист, тем не менее рассказал Михаилу, о существующем неподалеку коттеджном поселке, куда собственно и проследовал автомобиль с главврачом. Добираться до поселка, Михаил решил самостоятельно. Таксист оказался прав, поселок здесь действительно существовал, но попасть в него было почти неразрешимой задачей. Расположенный на лесной поляне, поселок, окружал высокий забор, но это было далеко не все: по всей видимости, местным жителям, было что скрывать от посторонних глаз. Во всяком случае, на расстоянии 10-15 метров от забора, лес был вырублен полностью, поэтому наблюдение здесь не представлялось возможным, велика была вероятность того, что заметят. Как и прежде, вариантов действий было два: первый – хитрость, которой он уже воспользовался, побыв в роли «пациента» больницы и выкрав документы, вторую он назвал «торжеством оружия».

С хитростью дело обстояло сложнее. Какую роль он может разыграть здесь? Садовника в одном из имений этого поселка? Маловероятно. Туда берут только своих и по проверенным рекомендациям. Долгий, сложный путь, не лишенный к тому же опасности. Представится знакомым тоже было бы неверным шагом: мало кто из этих людей ходит пешком даже в магазин, да еще в такой одежде, как у Михаила Андреевича. Оставался один путь – торжество оружия. Нет, убивать, как вчера он застрелил бандитов Леонида Анатольевича, Михаил не собирался, но устроить ДТП, выстрелив по колесам машины, пожалуй, можно. Двое охранников легко нейтрализуются внезапностью нападения, а остальные маловероятно решатся действовать, пока женщина, выплачивающая им немалые гонорары за работу, будет на прицеле. Кроме того, всегда можно прикинуться хорошим другом или деловым партнером, уж разыграть эту игру намного проще, чем «пациента». Был и еще один сценарий: попасть в коттедж, в качестве пленника в багажнике автомобиля, но это совсем крайний случай, ведь Марины Владимировны, может там и не оказаться, а выбираться оттуда после будет достаточно сложной задачей. Теперь необходимо было снова попасть в город. Идти около 20 километров пешком, было явно не лучшей идеей, поэтому он принялся голосовать, намереваясь добраться на попутках. Когда рядом резко остановилась машина, он даже не сразу понял, что произошло, а выскочившие из машины люди, уже заломили ему руки, надев на голову черный, плотный мешок. Автомобиль развернулся через двойную сплошную, и вновь, направился в поселок.

Асе, впервые с тех пор, как она попала в Центр реабилитации неполной семьи, удалось выспаться. Запертую в медицинском кабинете, девушку не касалась жизнь пансиона с его подъемами в шесть утра, маскарадом с цепями, обязательными работами. Но сейчас она не спала. Две проблемы не давали ей покоя и если первая была не столь существенна: звенящий над ухом, комар, который кажется уже понял, что выбранная им жертва не имеет возможности к сопротивлению, то вторая была куда более серьезна. Девушка очень давно хотела в туалет, никак не решаясь сходить под себя. Накануне, медсестра, прежде чем покинуть Асю, постелила на кушетку клеенку, а самой девушке надела нечто вроде подгузника. Уставшая, после длительного суда чести, девушка, не обратила внимание на ее манипуляции и медсестра, с чувством выполненного долга ушла, оставив ее взаперти.

Теперь Ася, задумчиво поглядывала на наручник, надетый ей на правую руку и пристегнутый к одной из металлических опор кушетки. Предпринятая ею, попытка сесть, незадолго до этого не увенчалась успехом, а о том, чтобы встать не могло быть и речи. Ко всему прочему у девушки изрядно ныла спина, из-за непрерывного лежания на одном боку. Ася прислушивалась к звукам в коридоре. Время от времени был слышен звон девичьих цепочек и это наводило на нее грусть. Во сколько придет медсестра и придет ли она вообще сегодня, Ася не знала, и эта неопределенность пугала ее. Вполне возможно, что место, в котором она была являлось карантином, о котором Таня, ее старшая воспитанница, рассказала ей, как о «месте длительного ожидания». Зачем это нужно, девушка также не понимала, но история о воспитаннице, привязанной к гинекологическому креслу, в течение пяти часов, как назло не покидала ее мысли.

Комар наконец решился на атаку, явно никак не ожидая, что его укус решит ещё одну проблему Аси: девушка описается в заботливо одетый для нее, а может, что более вероятно, для имущества кабинета, подгузник. Облегчение, привело к тому, что мысли девушки вновь стали улетучиваться и она, незаметно для себя, уснула вновь. Первым, что она увидела, когда осознание реальности, вернулось к ней была как раз та самая медсестра, что накануне оставила ее здесь. Она сняла с нее мокрый подгузник, который теперь валялся в расположенном в поле зрения девочки, мусорной корзине, а саму лобковую области мазала чем-то прохладным и приятно пахнущим.

- Крем для заживления потертостей, сказала она, заметив ее взгляд. Завтра уже все пройдет, и ты сможешь присоединиться к своему уровню.

- Кстати этот крем, препятствует росту волос в интимной зоне, что немаловажно, учитывая, что уже сегодня тебе наденут твой личный пояс верности.

- После обеда соберется комиссия, которая присвоит тебе индивидуальный номер в системе и вручит тебе комплект личных цепей.

Эта новость, несколько ошарашила Асю, никак не ожидавшую, что реабилитация закончится так быстро.

- А сейчас мы позавтракаем и осмотрим тебя, сказала медсестра и ушла вниз за подносом с едой.

Освобождать Асю от наручников полностью она не стала, помня, что бывает за нарушения инструкций. Вместо этого, она немного ослабила браслет и самостоятельно накормила девушку. Осмотр Аси также вполне удовлетворил медсестру, не заметившую сколь-нибудь серьезных повреждений. Еще бы, любая девушка в пансионе должна быть готова к комиссии и личные обстоятельства здесь были не в счет.

Заседание комиссии по учету девушек прошло скромно, не как полагается обычно в таких случаях. Правда в тех случаях, речь шла о множественном присвоении номеров, а здесь был только один номер и организовывать торжественное мероприятие по этому случаю, не имело смысла. Еще одну ночь, Ася провела в медицинском кабинете, но теперь уже с комплектом личных цепей, как и положено воспитаннице пансиона. Этот комплект включал в себя следующие атрибуты: черную повязку на глаза, кляп-шарик, который большинство девушек носили на шее и который издали, вполне можно было принять за украшение, стальной ошейник с личным номером «Ася Белозерова 0184-ЦРНС». Собственность пансиона, набором цепей для рук и ног, а также соединительных цепей и замочков к ним и пояс верности. Учитывая события, произошедшие с девушкой, комиссия решила дополнить пояс бра, устройством, которое девушки в шутку называли бронелифчиком.

Спустя пару недель, Ася уже, как и большинство воспитанниц здесь, перестала обращать внимания, связанные с неудобством ношения железа. По крайней мере, теперь она была более чем надежно защищена от попыток посягательств на свою честь, ставшую собственностью пансиона. Единственное, что не смогли отнять у Аси в пансионе, стали ее мысли. Это казалось спасением, ведь в своих мыслях, человек более могущественен, чем есть на самом деле. Какие только идеи, не приходили ей в голову: начиная от воспоминаний прошлой жизни и заканчивая торжеством по случаю своего освобождения из пансиона, ставшего им тюрьмой.

Жизнь снова вернулась в привычное русло распорядка пансиона. Ася сумела зарекомендовать себя, как ответственную и исполнительную воспитанницу, за ней не числилось никаких нарушений режима, поэтому по решению старшей воспитанницы, ее стали выпускать одну во двор пансиона, разумеется закованную в цепи, как и других девушек. Здесь произошли события, которым, наверное, позавидовал бы любой детектив. Находясь на вверенном ей участке, Ася отвлеклась, чтобы сходить попить, к расположенному неподалеку фонтанчику. Проходя мимо теплицы, она увидела там двух воспитанниц, более старшего возраста, занимавшихся той самой лесбийской любовью, о страшных последствиях которой ей рассказывала Верка.

- Эй, малолетка, а ну стой, скомандовала одна из них

- Куда это ты направляешься?

- Я работаю здесь, ответила Ася, чем вызвала смех этих дур

- Ты слышала Кристина, она работает здесь, вот смеху то…

Ася смутилась, но продолжала стоять неподвижно.

- А может лучше к нам присоединишься?

- Смотри у нас даже нет этих железок между ног, сказала она, приподняв края своей юбки.

- Оставь ее уже, пусть катится на все четыре стороны, вдруг сказала ее партнерша. Итак, уже кайф обломала.

- Нет, нет, нет, с угрозой в голосе, сказала зачинщица. Она слишком много только что видела, еще разболтает где не надо

Ее партнерша в ответ рассмеялась.

- Ты с какого уровня, трусишка?

- 4.1А, запинаясь выговорила Ася.

- О, четверочка. Это случайно не там, где недавно разразился страшный скандал?

И не дав ответить ей ни слова, она схватила ее за руку.

- Прошу вас, отпустите меня, я уйду и никому не скажу, чуть не плача, выдавила из себя Ася, на долю которой, в последнее время выпало уж слишком много несчастий

- Зачем же сразу так. Ведь мы даже еще не знакомы.

- Это, вот, указала она на партнершу, Амелия Розуэлл 0442-ЦРНС, если верить этой дурацкой железке на шее. Красивое имя не правда ли?

- А я… А разве ты не знаешь кто я?

- Нет

- О, как все запущено… А я дочь директора этого пансиона Корвелова Екатерина 0450-ЦРНС.

- Что не ожидала?

- Да не бойся ты так, моя мамаша, хоть и спятила с этим пансионом, но что я дура, что ли закладывать саму себя?

- К тому же, как ты видишь, я ношу такие же железки, как и все остальные в этом чокнутом месте

- Да что ты заливаешь ей, влезла в разговор, Амелия.

- У тебя есть ключ от них в кармане блузки, а у них нет

- Пожалуй это единственное отличие. Ну что за знакомство, сменила она тему

Ася только коротко кивнула головою.

- А хотите я кое-что вам покажу?

Натянув на себя железо и поправив школьную форму, она направилась, на расположенную поблизости лужайку. В центре лужайки находился колодец, сверху закрытый на замок маленькой круглой решеткой. Внутри колодца, размером 2х4 метра, Ася увидела Веру Лозотову. Наверное, ее уже всыпали плетей, подумала она, потому как Вера не подавала никаких признаков заинтересованности пришедшими. Одета она была также, в свою форму, которая теперь сильно помялась и покрылась пылью, однако среди складок одежды, явно поблескивало что-то металлическое. Цепь, догадалась Ася, увидев ее другой конец, соединенный еще одним замком с проушиной в металлическом каркасе колодца. Рядом с колодцем и в самом нем валялось множество бумажек, которые никто даже не думал убирать.

- Это она совершила посягательство на твою невинность, спросила дочь директрисы

Ася молчала, потупив взгляд. Ничего хорошего, как и в ту ночь, этот диалог ей не предвещал.

- Ну конечно, как я могла забыть, постучала она себя по голове руками, на которых были только два стальных браслета без цепочек. О тебе же весь пансион жужжал непрерывно недели две так.

- Наверное хочешь отомстить ей, а? Лично отомстить.

- У тебя есть шанс. Мы даже не станем мешать тебе.

- Классное все-таки это изобретение – колодец для девушек, не правда ли. Делай что хочешь с пленницей, а она, даже будучи свободной, ничего в ответ.

Мне кажется, начала Амелия, что ты обманула нас и шла вовсе не пить, а писать. Может порадуешь нас и эту, как ее… своим фонтанчиком

- О, точно, поддержала ее идею Катя

- Умоляю вас, не надо. Я не хочу этого делать.

- Не хочешь, заставим. Тебе что нужны проблемы?

- В подвал захотела вслед за ее компаньонками?

- Нет, Екатерина…

- Не надо мне тут официоза, терпеть не могу. Но если ты сейчас не сделаешь то, о чем я прошу, то поверь у тебя будут большие проблемы, куда большие, чем та ночь.

- Может ее цепочками к этой крышке и пока ни-ни, не уйдет, предложила Амелия.

- А что, это идея.

- Не надо, я все сделаю, сдалась Ася, приподнимая юбку и садясь на крышку колодца.

Вера встрепенулась, когда первые капли достигли дна колодца и попыталась уклониться от унижения, но цепь, которой она была прикована к каркасу была слишком коротка, чтобы избежать этого. Амелия, тем временем, достала, неизвестно откуда взявшийся здесь в пансионе, мобильный телефон и сделала пару фото.

- Ну вот умница, а говорила, что не сможешь, погладила ее по голове Катя.

- Приятная месть, согласись, особенно когда она имеет цвет и запах. Фото я пока оставлю себе, не каждый день здесь такое увидишь, верно?

- Я могу идти работать дальше?

- Работать? Ты что смешная такая?

- Доверься нам, пойдем мы лучше тебе экскурсию по территории устроим?

И они вновь потащили меня, на этот раз за цепочку, присоединенную ими к моему ошейнику.

- Честно говоря, ничего интересного, моя мамаша здесь так и не построила. Хотя какие у нее были планы, это надо было знать!

- А что в итоге мы имеем? Два корпуса-тюрьмы с бесправными рабынями, парк, несколько хозяйственных построек и дом для педагогов и охраны.

- Хотели, как лучше, а получилось, как всегда, резюмировала она

- Я бы могла показать тебе все, о чем я сказала, но вот незадача, моя мамаша думает, что я здесь работаю, а не встретить на нашем пути ни одну из морд охраны, просто не получится.

- Поэтому предлагаю закончить нашу экскурсию здесь, Катя подтолкнула меня к неприметному зданию, недалеко от лужайки с колодцем.

- Это старые теплицы пансиона. Сейчас они не используются, поэтому сюда практически никто не заглядывает.

- Знаешь, как классно трахаться здесь, особенно когда на улице жара, как сегодня.

Теперь мы были внутри теплицы. Здесь было грязно, повсюду валялся сломанный инструмент, а в углу была такая же сломанная раскладушка.

- Что продолжим наше прерванное занятие, поинтересовалась Амелия, которая все больше стала напоминать мне нимфоманку.

- Продолжим, удивленно переспросила ее Катя? Зачем?

- Я предлагаю начать заново. Но теперь нашей совместной партнершей будет Ася…

Не дав ей опомниться, они навалились на нее, прижав к той самой раскладушке.

- У нас есть для тебя две новости: первая – мы подруги Веры Лозотовой, которую ты видела недавно в колодце. Вторая – это не только прекрасное место для занятий сексом, но и полноценная тюрьма, в которой мои полномочия явно превалируют над тем, что говорит моя мамочка, новеньким пустышкам, вроде тебя.

- Из этого следует несколько выводов, первый: Вера очень недовольна твоим поведением и, хотя она ожидала такого, но сидя в колодце, глубиною четыре метра, не сильно много получится действовать. Именно поэтому она и попросила нас об этом.

- Второй: как ты помнишь, к концу лета, она выйдет из этого колодца, а ты, маловероятно, что когда-либо выйдешь отсюда. Тебе знакомы истории двух наших «мучениц»?

- Я напомню. Одну из них загрызла псарня, когда она попыталась бежать. Ты могла видеть последствия этой глупости на ее поясе верности, который ты носила, пока это не стало достоянием общественности и «покушением на невинность».

- А вторая переломала себе ноги при прыжке со второго этажа. Но мир, Ася, не без добрых людей, нашелся человек, который купил ее прямо так, в инвалидной коляске, бывают же чудаки на этом свете.

- Поэтому, как ты понимаешь, отныне ты переходишь под мою юрисдикцию и юрисдикцию тех, кому я дам право пользоваться твоим телом. Искать тебя никто теперь не станет, мало ли, что могло произойти с девушкой, пусть и надежно закованной за пределами пансиона.

- А сейчас устраивайтесь с Амелией поудобнее, пока я возьму ключики от твоих прелестей и несколько дополнительных цепочек. Сегодня вечером у нас мастер-класс уроков наслаждения.

Она улыбнулась нам обоим и вышла, оставив нас наедине со своими мыслями, ход которых прервал тихий щелчок замка нашей новой тюрьмы.

Продолжение следует.

Картинка из сети Интернет.