Часть 2

На пляж начинают собираться люди. Семейные парочки с вопящими детьми, влюбленные парочки, пожилые парочки. Все чинно, пристойно, действительно тихий уголок. Мы идем по пляжу к выходу, солнце только-только начинает припекать. Недалеко от моего отеля – большая платная стоянка, и Андрей решительно шагает к ней. Молча. Я тоже молчу, заинтересовано иду за ним. Ого. Он подходит к Мерседесу-Гелендвагену, сверкающему черным лаком, с наглухо тонированными стеклами, агрессивному даже на вид. Щелкает брелком сигнализации, садится за руль, я сажусь рядом. Салон машинки впечатляет. В свое время, так уж сложилась жизнь, я поездила на разных машинах, и вообще, машины я давно и крепко люблю, вроде бы и вожу неплохо, но это авто внушает уважение. Впрочем, машина как обычно очень много говорит о хозяине. Прокуренный салон, с запахом сигарет не справляется освежитель, кожа на заднем диване разорвана и грубо закрыта латкой, и очень-очень характерные отверстия на панелях дверей. Уж такие дырки, если раз увидишь, не спутаешь ни с чем. Пальцем я дотрагиваюсь до одной из этих дырок, прямо возле моего бедра и вопросительно смотрю на моего спутника. Он замечает взгляд и серьезно кивает:

- Броники подкладывали. Как видишь, не помогло. Полгода потом машинкой занимался. Рихтовка, покраска, стекла менял. До салона пока руки не дошли.

- Я думала, отжатая…

- Моя. – качнул головой он. – Служебная была отжатой. Но ее в хлам… На металл резать можно.

- Понятно, - вздыхаю я.

Андрей медленно, аккуратно выруливает со стоянки. Мне хорошо. Приятно гудят мышцы, прохлада кондиционера, негромкая музыка, удобное сиденье.

- Если курить, вон пепельница, - кивает он, но я качаю головой.

- Поплавала, продышалась… Не хочу. А куда мы едем?

- Ты только сейчас спросила, - улыбается парень, - не поздновато спохватилась? А может, я маньяк? И завезу тебя куда-нибудь… Допустим, к другим маньякам.

- Я люблю маньяков, - оживляюсь я, - они прикольные.

- Ты всегда такая отмороженная?

- Нет, блин, только по понедельникам, - фыркаю я в ответ, - конечно, всегда.

- Вот угораздило меня, - вздыхает он.

Я загадочно улыбаюсь. Смотрюсь в зеркало, кое-как причесываюсь, волосы уже просохли, закалываю хвост по-новой. Мы выезжаем из курортного поселка, и машина сразу прибавляет ход по полупустой трассе. За окном мелькает уютный пасторальный пейзаж. Кошусь на своего спутника. Курит в приоткрытое окно, спокойно-безмятежное лицо, четкий резкий профиль, в серо-голубых глазах клубится туман, худая мускулистая рука на руле. Проклятье.

- Ты женат? – спрашиваю я, хотя давно заметила, что кольца на руке нет.

- Нет, - качает он головой, - и девушки тоже нет.

- Что так?

- У меня скверный характер и ненормированный рабочий день. – помолчав, он добавляет, - но с потенцией все в порядке, это так, для сведения, на всякий случай.

- Приняла, - откликаюсь я, - та же фигня. Я тоже одна.

- Так и я сразу и подумал.

- Комплимент так себе, - против воли, я начала заводиться, - учти, я очень не люблю, когда мне хамят. Особенно малознакомые люди.

Андрей повернулся ко мне и как-то тепло, по-детски улыбнулся, от чего вся обида мгновенно испарилась.

- Лизка, твоя самостоятельность и независимость так бросаются в глаза, что не заметить нельзя. Бывает, ты переигрываешь саму себя.

- А может, я феминистка? Воинствующая?

- Мне кажется, что нет.

- Психолог, - фыркаю я.

- Вообще-то, я врач. Хирург, если интересно. Сейчас вот только не по профессии работаю.

Ну да, обычных хирургов как правило не бьют штыком по горлу, и не они не ловят в грудь пулю, и машины у них без входящих пулевых отверстий.

- А я переводчик. Филфак. И работаю по профессии. Еще пишу. Пока для себя, в стол, но дальше хочу профессионально работать.

- Дашь почитать?

- Посмотрим… - улыбаюсь я, и чтобы сменить тему, - и все-таки, куда мы едем?

- Тебе понравится, обещаю.

Машина начинает взбираться в горы по узкой дороге, редкий, будто прозрачный от солнца хвойный лес вплотную подбирается к полотну, на асфальте лежат тени. Минуем огромный плакат – ЧАСТНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ! ВЪЕЗД ВОСПРЕЩЕН! Но Андрей и не думает тормозить или сворачивать, все так же упорно ведет машину вверх, потом, на каком-то повороте, начинает спуск вниз, к морю. Я заинтересованно молчу.

- Эта земля принадлежит моему другу. – скупо объясняет он. - Вообще, это действительно закрытая территория.

Проходит довольно много времени, пока он, попетляв по сложным поворотам, не подъезжает к небольшой бухточке, утопающей в зелени и огражденной от мира высокими скалами. Возле бухточки маленький естественный пляж из отполированной волнами гальки. Мой спутник останавливает машину довольно далеко от него, до воды не меньше полукилометра, глушит мотор и вылазит. Я тоже. Жарко, ветер доносит до нас запах моря и водорослей. Он подает мне руку, я опираюсь на нее. Идем к пляжу. Идти в сабо по камням тяжело, приходится смотреть под ноги, чтобы не наступить на предательский валун, и я разуваюсь, чувствую под ногами тепло нагретых камней.

- Ты забрал меня с одного пляжа, чтобы отвезти на другой? – ехидничаю я. – Оригинально, нечего сказать.

- Смотри, - кивает Андрей на воду.

Я смотрю туда, куда он показывает, и еле сдерживаю вопль восторга. Среди небольших волн мелькают черные спины дельфинов.

- Здесь почти никогда нет людей, - тихо говорит Андрей, - вот они и не боятся, подплывают совсем близко.

Задыхаясь от нахлынувшей радости, почти бегу к воде, срывая с себя сарафан на ходу. О таком я даже не мечтала. Здесь глубоко, почти сразу дно уходит из-под ног. Отталкиваюсь и плыву. Сначала дельфины кружат вдалеке от меня, по постепенно привыкают, особенно, когда я ложусь на воду и покачиваюсь по воле волн. Рядом мелькают черные спины, все ближе и ближе улыбчивые мордочки, и вот наконец, я могу дотронуться до мокрого, бархатного, теплого бока. Как мокрое может быть бархатным, не спрашивайте, но дельфин именно такой. От переполнявшего меня восторга слезы на глазах, сбивается дыхание. А дельфины кружат вокруг меня, иногда я касаюсь их спинок, выставляю ладонь над водой, и время от времени мягкие мордочки тыкаются в нее. Не замечаю сама, как соленая влага моря смешивается со слезами счастья. Не знаю, сколько проходит времени, знаю только, что это было концентрированное счастье. Когда я совсем выбиваюсь из сил, с сожалением выбираюсь на берег, а мои новые друзья все также резвятся среди волн, до меня доносятся их крики, будто прощаются и приглашают приходить еще. Не обращаю внимания на то, что я сижу на теплой гальке, возле самого прибоя и беззвучно плачу, слезы просто катятся по щекам, мне так хорошо и спокойно, как никогда не было. Андрей подходит и садится рядом, протягивает мне полотенце. Вытираю лицо, волосы.

- Спасибо тебе, - тихо говорю я, - о таком подарке я даже мечтать не могла.

- Вот и мне показалось вчера, что тебе понравится. – спокойно сказал он. – Ты русалка, Лизка. Они часто сюда приплывают.

- И не боятся? – я успокаиваюсь, но стараюсь на него не смотреть, чтобы он не видел красных глаз.

- Нет. Мой друг очень их любит и не позволяет, чтобы здесь шлялись всякие хулиганы.

- А если все-таки приедут?

Вместо ответа он показывает на вершины прибрежных скал.

- Гнезда снайперов, - неожиданно жестко говорит парень, - стреляют без предупреждения. На поражение. Приходилось кое-кого закапывать. Теперь не ездят.

- Интересные у тебя друзья.

- И не говори. – соглашается он. – И заметь, все абсолютно легально. И охрана, и стволы. Здесь вообще много чего интересного можно найти.

- Расскажешь? – улыбаюсь я.

- Когда дашь почитать твои тексты. Поехали?

- Куда?

- Пообедаем. По-моему, пора.

Я критически смотрю на себя в зеркальце из косметички. Покрасневшие глаза, кончик носа, мокрые волосы. Кое-как привожу себя в порядок. Помогает не очень.

- Зря. Ты мне без косметики нравишься больше. – комментирует Андрей.

- Ты просто меня в макияже не видел. – бурчу я в ответ. – Иди, я догоню.

Он разворачивается, а я почти мгновенно выскальзываю из купальника и накидываю сарафан на голое тело. Не хватало еще мокрых пятен на светлой ткани. Хорошо, сарафан светло-бежевый, непрозрачный и достаточно длинный, почти до колен. Запихиваю мокрый купальник в сумку, подхватываю сабо, и спотыкаясь и оступаясь на камнях, спешу к машине. В салоне приятная прохлада. Андрей уже держит в руке открытую бутылку вина, протягивает мне.

- Извини, стаканов не нашлось, - чуть смущенно говорит он.

- Так даже лучше, - я отхлебываю прямо из горлышка, отодвигаю пассажирское сиденье назад и кладу скрещенные ноги на торпеду. Удовлетворенно про себя замечаю, что педикюр в порядке, кошмарного облупившегося лака на ногтях нет, а то вот стыдно было бы. Не зря все же к поездке два дня готовилась.

Прихлебываю из бутылки, пока машина взбирается на гору, потом петляет по серпантину вниз. Мне просто очень хорошо.

Незнакомая лесистая местность за окном. Едем довольно долго, пока Андрей не останавливает машину возле небольшого кафе. Вокруг хвойный лес, жара почти не чувствуется, возле кафе бассейн, где шумно плюхаются дети, на улице под большим навесом – столики, за которыми сидят немногочисленные посетители. Кафе даже на вид уютно, домик под черепичной крышей, зелень, несколько машин, в воздухе плывет аромат жареного мяса, от которого немедленно начинает бурчать в животе. Кажется, я перестаралась с вином, в голове шумит.

- Знаешь, мне не хочется обуваться, - тяну я, - тебя не шокирует, если я пойду босиком?

- Не шокирует, - Андрей улыбается, - пойдем.

Под ногами теплые шершавые плитки мощенной дорожки. Он подает мне руку, я опираюсь на нее.

- И часто ты привозишь босоногих русалок сюда? – спрашиваю я.

- Ты первая, - в его глазах клубится серо-голубой туман, - здесь вкусно готовят, иногда, когда хочется набить брюхо, я приезжаю сюда.

- Хозяин тоже твой друг?

- Скорее, приятель. Друзей не может быть много.

На открытой тенистой веранде он подводит меня к столику в самом прохладном углу, почти в полумраке, куда не добивает солнечный яркий свет. Чистая, но штопанная кое-где белая скатерть, удобные плетенные кресла, прохладный каменный пол под ногами. Он садится напротив меня, закуривает. К нам подходит пожилая официантка, явно восточных кровей, и Андрей приветливо здоровается с ней. Она бесцеремонно осматривает меня, и мне почему-то становится неудобно под ее взглядом.

- Пожелания есть? – Андрей даже не раскрывает меню и смотрит на меня. Я тоже откладываю толстую книжку в сторону.

- Думаю, ты хочешь удивить меня. Удивляй.

- Тогда… - он тихо диктует заказ, я не слушаю.

Приносят бутылку холодного вина, официантка наливает мне в бокал. Сухое, красное, холодное, необыкновенно вкусное.

- Спасибо за прекрасный подарок. – отхлебываю из бокала и смотрю на него.

- Ты мне сразу очень понравилась, - серьезно, немного не впопад, отвечает Андрей, прячась за клубами сигаретного дыма. Он не пьет за рулем, отмечаю я, и мне это нравится.

А в голове шумит, приятная расслабленность и истома. Бурчит в животе, есть хочется уже не на шутку. Но даже это не портит настроения.

На тарелках сочится соком жареное, необыкновенно вкусное, обжигающе-горячее мясо, волшебный аромат щекочет ноздри. Мягкий дырявый сыр со слезой. Зелень. Свежие овощи. Хачапури. Набрасываюсь на еду, все необычайно вкусно, будто тает во рту. Разговор прекращается сам собой, почему-то мне сейчас не хочется представлять из себя манерную барышню с хорошими манерами и утонченным вкусом и поддерживать светскую беседу.

Кофе и мороженное. Отдуваясь, я чувствую, что наелась. Определенно, с вином перебор, меня неудержимо тянет в сон. В голове бродит ленивая мысль, какое же впечатление я произвожу. Наверно, не самое лучшее, но мне все равно, я вообще не люблю притворяться и лицемерить. Главное, он мне нравится, а такого не было очень-очень давно.

В машине я незаметно для себя засыпаю, и просыпаюсь, только когда Андрей легонько трясет меня за плечо. Тру глаза. Мы стоим возле моего отеля. От его улыбки и туманного взгляда вся неловкость от пробуждения улетучивается.

- Спасибо тебе. – я подхватываю сабо и сумку. – Прекрасный день.

- Я зайду вечером, - он в своей манере не спрашивает, а информирует, что зайдет.

- Ага, - киваю я, - я буду ждать.

- Тогда выспись как следует, русалка.

Я улыбаюсь и захлопываю дверь за собой. В номере залажу под душ, и отрубаюсь сразу, как только голова касается подушки. Кажется, я продолжаю улыбаться даже во сне.