Прощай невинность. Из книги Лишение невинности рассказы Часть 1

Люблю ночные города. Свет фонарей то яркий, то приглушённый обещает, исполнение желаний и дарит предвкушение, что сбудутся мечты.

Некоторые места нравятся особенно. Мне нравилось кафе Домино, хотя оно располагалось на центральной улице Донецка, но вокруг него было довольно много свободного пространства, оно отстояло от дороги дальше, чем другие здания, уходило в аллею из старых деревьев, а передним была большая площадка с фонарями по периметру. Кафе представляло собой небольшой очаровательный домик, из которого лилась приятная музыка.

Зайти поесть туда, мне было не по карману, а просто попить чай, как я иногда делала в других кафе, с расчётом, что я за время, пока пью чай, познакомлюсь с кем-нибудь из мужчин,   не решалась, робела.

Я любовалась этим кафе, прогуливаясь по пешеходному переходу. Моё внимание ещё привлекал красивый охранник с благородной внешностью и военной выправкой, стоявший на входе.

Но как-то у меня появилось  красивое платье молочного цвета и песочный плащ. Мне особенно  нравилось, как я в этом всём выглядела и я осмелела.

Прогуливаясь поздним вечером мимо «Домино», я заговорила с красивым охранником. Он охотно со мной общался, угостил  чашечкой кофе. Мы пили кофе на улице, так как он должен был находиться на улице. Было  близко к полуночи, стояла моя любимая туманная погода, прохожих было мало, из кафе доносилась красивая медленная музыка. Я танцевала на площадке перед кафе, охранник на меня смотрел, не сводя глаз.   Чтобы не разрушать романтическую атмосферу, я  с ним почти не разговаривала. А потом, наверное, захотела поиграть в Золушку, убегающую с бала, и ушла домой, не оставляя своих координат.

Но я строила планы на следующую встречу и думала о том, чтобы признаться ему, что я девственница. Как было бы прекрасно, если бы первый мужчина был такой привлекательный.

Но через несколько дней со мной случилось ещё одно знакомство днём в перерывах между занятиями в мед. университете.

Его звали Алексей, третий по счёту,   подумала я. Он был спешащий, энергичный и дерзкий. На большой скорости уговорил меня остаться с ним наедине. Это было в гардеробе, где он усадил меня на стол. Общался Алексей нагло и призывно. Но мне это понравилось, и тоже так захотелось. Я неожиданно почувствовала, что  тоже так могу.

Когда он попытался меня поцеловать, я укусила его за нос. Алексей разозлился, обошёл круг злости, посмотрел мне сердито в глаза. Мне стало страшновато, было мгновение, когда хотелось его задобрить, перевести всё в шутку, но тут во мне что-то такое проснулось, боевой дух что ли. Я сказала твёрдо и прямо, глядя ему в глаза (как бык на тореро или тореро на быка), что не буду извиняться.

А ему понравилось, его злость превратилась в восхищение и азарт. Азартный мужчина сильно меня прижал и впился в мои губы. Мне и это понравилось, и сильно потянуло к его какой-то  животной магнетической энергии.

После поцелуя последовало приглашение к нему на ночное дежурство. Алексей учился со мной в университете только на курс старше, и  дежурил по ночам в больнице точнее в автоклавной.

Автоклавная находилась недалеко от моего общежития, но также не далеко от морга.   А я была не из робкого десятка. Одна барышня в известной песне по морозу босиком к милому ходила, я же ходила мимо морга.

Я не обещала Лёше № 3, что приду. Но  ждала день его дежурства и вечером  нарядилась. Так основательно наряжалась я не часто, ведь для этого нужно особое настроение и состояние души.

Середина осени, прохладно, а я одела мягкое тонкое пальто красивого коричневого цвета. И ещё я помню большую белую атласную резинку для волос, как символ «невинности».   Я  не очень её любила, но в этот раз она мне оказалась уместной.

У меня не было уверенности, что это подходящий мужчина, для того, чтобы быть первым. Но если мне у него совсем не понравится, можно пойти к кафе Домино, что я зря наряжалась что ли? – комментировало во мне что-то практичное

Я вышла из общежития, когда стемнело.   Волновалась, по телу пробегала мелкая дрожь. Мне уже 20 лет, а я никак не войду по-настоящему в мир секса, хотя было столько возможностей, и он занимал мой ум уже давно.

Секс всё больше заполнял книги, журналы, телевидение, общение с друзьями и сокурсниками – это давило. И давило так сильно, что меня потянуло к наглому мужчине со звериным магнетизмом больше, чем к романтичному охраннику.

И я постучалась в автоклавную  к Алексею.

Он был не один, с ним ещё сидело за столом двое молодых людей. Они ели и выпивали. Ничего себе работничек! Да уж! Романтикой тут и не пахнет. Он, похоже, не сильно рассчитывал, что я приду и имел запасной вариант, хотя выглядел удивлённо и обрадовано.

Я тоже выглядела удивлённо, это было совеем не то на, что я рассчитывала. Но я уже зашла. Не уходить же мне прямо  с порога! Да и  любопытно стало.

Алексей пригласил меня к столу. Я присела и про себя переименовала его в Лёшу №3. Работёнка  у него  была не тяжёлая, без пациентов, так что мой новый знакомый практиковал приглашать к себе на дежурства друзей и не только.

Друзья у него были довольно простодушные и ещё таких называют «гуляками». Но самый большой гуляка среди них был Лёша №3.

Ему друзья совсем не мешали обхаживать женщину. Наоборот, это была прекрасная возможность продемонстрировать свою харизму. Этой цели служило всё: еда, выпивка, общение, музыка, он довольно прикольно пританцовывал прямо за столом.

В будущем я взяла на вооружение эту манеру танцевать, упиваясь собой. Но, в конце концов, я устала от этой экспрессии и от того, что он всё внимание тянул на себя. Да и друзей он подбирал неброских, чтобы не затмевали «звезду», и время от времени исполняли роль поклонников.

В общем, заскучала я. И почувствовала сожаление, что так надолго задержалась в этой компании, потому что в кафе Домино идти уже поздно, а гуляк и дружеского общения мне и в общежитии хватало.

Лёша № 3 почувствовал изменение в моём настроении и переключился со своей персоны на меня, а друзья как бы отошли на задний план и даже куда-то вышли.

Его голос звучал доверительно,   весело и проникновенно. Что тебя смущает? – спросил он, подсаживаясь ко мне совсем близко.

Может быть я девственница? – так же шутливо и с вызовом сказала я правду.

Он широко улыбнулся, глаза его заискрились, он посмотрел на меня очень пронзительно, прикидывая, насколько это правда.

В этот момент вернулись друзья. Они принялись болтать. Лёша болтал с ними уже без прежнего азарта, просто  поддерживая разговор и посматривая внимательно на меня.

А я опять заскучала, встала из-за стола и пошла бродить по автоклавной, раздумывая о том,   не пора ли мне назад в общежитие?

Тут я забрела в какой-то подвал, и в нём задержалась, фантазия рисовала всякие необычные картины подземелья, замки, тюрьмы и параллельные миры.

Не знаю, сколько я там  пробыла. Меня нашёл Лёша № 3. Вот ты где, - сказал он. Больше ничего не сказал, взял за руку и привёл назад. Друзей уже не было.

Он посадил меня за стол, опять внимательно посмотрел. Сказал, что ему нужно закончить работу, попросил подождать и убежал в другую комнату.

От нечего делать я что-то съела. Осмотрела пустую комнату, в ней был полумрак, Алексей оставил не много света. Я посидела, посидела и решила опять спрятаться – за штору. Скоро он появился. В полумраке раздавались его шаги и сквозь штору  прорисовывались очертания мужского силуэта.

Мужской силуэт шёл в мою сторону, точно в мою строну, мягко отодвинул штору. Я нечётко видела его лицо и фигуру, но почувствовала, как от него повеяло радостью. Вот ты где, - снова сказал он. Алексей не насмехался, не злился. Он с удовольствием вовлекался в  романтическую игру. Я и не ожидала от него этого.

Больше он ничего не говорил. Он раздевал меня молча. Я не сопротивлялась, и почти не чувствовала своего тела. Мне нравилась его близость, его энергия.

В ней было что-то подчиняющее и это было приятно. Настолько подчиняющее, что я даже не смогла настоять на презервативе. Я ведь его совсем не знала, общалась второй раз в жизни. Но он не хотел терять чувствительность. А меня уже захватило его сексуальное поле, и я была его частью, и я оставила эту единственную попытку к сопротивлению и защите. И вообще была в каком-то трансе.

До тех пор пока мне не стало очень больно. Когда он проникал в моё тело, мне было больно и тело его оттолкнуло. Он от меня отпрянул. Я испугалась этого ещё больше, чем боли. В голове промелькнули насмешливые рассказы знакомых о том, что с возрастом если остаётся девственная плевра он уплотняется, и тогда ооочень трудно её порвать.

Не получилось, испуганно, а может даже с ужасом, - вскликнула я. Тогда он вошёл в меня рукой и показал окровавленную руку, чтобы я успокоилась. Наверное, представил себя акушером гинекологом.

Потом мы, молча, лежали рядом. Кушетка была очень узкой, но мы как то помещались.

А я думал, ты прикалываешься, - наконец сказал он. Я промолчала, я вообще с ним больше молчала. Лёша то был довольно разговорчивый, а может и не поэтому, просто мне хорошо было с ним молчать, в эти моменты я была, присутствовала, чувствовала себя и его.

Ты знаешь, я никогда не был с девственницей, - сказал он. Мне хочется, что-то тебе подарить. Что бы ты хотела?

Перед моим внутренним взором возникла картинка из белых цветов. Белые розы, - сказала я. Мне захотелось в этот момент именно белых роз.

Хорошо, будут тебе белые розы, - сказал он.

Лёша устало поднялся, простынь была в крови, и с этим нужно было что-то делать. С меня довольно прилично крови вытекло. Пришлось встать и мне. Он убежал с этой простынёй, а когда вернулся, принёс чистую.

Мы опять улеглись на узкую кушетку. Но долго мы так не пролежали. Меня стало одолевать желание повторить. Что было  странно, потому что телу было не очень приятно и конкретно больно. Дело, наверное, было в чувстве близости, которое возникало, я хотела его чувствовать. Второй раз было ещё больнее, и я даже закричала и сильно, хотя у меня была привычка терпеть боль, но тут она мне изменила.

После этого мы снова успокоились и улеглись на кушетку. Он лежал на мне, а я чувствовала, что подо мной немного мокро. Опять кровь, - сказала я Лёше .   Но у него сил уже не было ни на что. Он «отрубился», лёжа на моей груди.

Я же заснуть не могла, мне было и приятно, и мучительно так лежать одновременно. И задремала я лишь под утро.

Казалось, будильник зазвенел сразу после того, как я заснула. Лёша № 3 подскочил, стал быстро одеваться и бегать туда-сюда. У него были какие-то обязанности на рабочем месте, это было понятно, но чертовски обидно. Особенно, когда он вспомнил про вторую простыню в крови. Мне показалось, что в этот момент он вообще сожалел, что я была тут.

Видимо на моём лице отразилась боль, потому что он подошёл ко мне и мягко сказал, - я же на работе. Я успокоилась. Начала одеваться, у меня получалось медленно, потому что была сильная слабость. Он тревожно на меня поглядывал. С минуты на минуту должна была прийти смена. Ему явно не хотелось, чтобы меня здесь увидели.

Это меня злило, и я не спешила одеваться. Мой дух протеста в этих отношениях проявлялся постоянно. Но сил на протест и одежды у меня было не очень много. Я оделась и пошла к выходу. Он поцеловал меня в дверях и побежал что-то делать.

Я вышла на улицу сама, чувствуя облегчение. Направилась к общежитию и решила, что на занятия я не пойду. Я прогуливала занятия редко, их нужно было отрабатывать по выходным. Но по такому важному поводу решила остаться дома.

Пришла в комнату, упала на кровать и надолго провалилась в сон. Проснулась я уже другим человеком, что-то во мне явно изменилось. Это было необычно и чертовски приятно. Было так хорошо самой с собой.

Я могла бы серьёзно обидеться на Алексея, многое в его поведении мне не нравилось. Но я чувствовала  тепло и родство какое-то.

Почему-то  захотелось помыть в комнате окно. Делала я это с большим удовлетворением. Обычно подобную  работу я делаю, потому что надо и потому что хорошо, когда чисто. Но чтоб мне было приятно само мытьё?! Это было  необычно.

Долго отдыхать возможности не было, и на следующий день я пошла на занятия. Занятия были скучные, а преподаватель занудный. Но  мне так нравилось моё новое состояние, что я не обращала на занятия особого внимания, а попросила куртку у своего одногруппника.

Было прохладно, а одногруппник мне нравился. Он многим нравился, это была наша студенческая элита.   Обычно он вёл себя неприступно и держал дистанцию.

Хотя я чувствовала от этого одногрупника симпатию, попросить у него куртку было с моей стороны дерзостью. И дело было даже не в том, что он мог бы отказать, а в том как смотрели на меня остальные девочки из группы, ведь он многим нравился. Обычно я избегала таких ситуаций. Но в этот день я явно этим наслаждалась.

Фото картины М. Врубеля "Демон и Тамара"