22. Мгновенья затишья

22. Мгновенья затишья.

Полутемная  уже готовая ко сну спальня и знакомая фигурка, сидевшая на краю уже разобранной постели, словно в ожидании, впрочем, почему же словно, наверняка именно в ожидании, наполнили сердце мужчины теплом и уютом. Четким ощущением, что он вернулся домой, даже не смотря на то, что это место было всего лишь казармой, даже не смотря на то, что этажом ниже весь их отряд шумно и весело тоже готовился ко сну. Все равно Гейвин почувствовал себя так, как чувствовал только у себя дома в родном  поместье. Похоже, давно уже дом для него был там, где его ждал вот этот любимый юноша, там и только там и неважно где именно это место находилось. Успевший раздеться Луис задумчиво уставился на какую-то пеструю вещицу в своих руках, с порога капитан пока еще не смог разглядеть, что же это именно такое, лишь украшавшие ее мелкие драгоценные камешки задорно поблескивали в неровном свете камина, отбрасывая на стены разноцветные блики.

- Устал? - поднимает голову на встречу вошедшему юноша. Он тут же откладывает в сторону то, что держал в руках и, поднявшись, обнимает шагнувшего вовнутрь комнаты капитана. - Устал мой капитан? Загоняли тебя все эти короли, парады, разбойники?

- Да, устал немного - соглашается мужчина, пока они в четыре руки избавляют его от одежды. Причем от луисовой пары толку куда больше чем от его собственной, потому что руки капитана вместо этого так и норовили накрыть проворные ладошки и поднести их к губам. Но наконец, совместными усилиями им удалось покончить с одеждой, и гвардейцы оказались в равных условиях. - Что это ты там так усердно разглядывал? - капитан сам берет отложенную юношей вещицу, наконец-то поняв, что это такое. Кошель, цветной и пестрый, расшитый каменьями, сложенными в замысловатом узоре, очень нарядный, а точнее даже вычурный и крикливый кошель. Себе бы капитан не выбрал такой, пожалуй, и под страхом смерти. У Луиса такого тоже вроде бы не водилось, так откуда это? Поняв, что именно означает вопросительный взгляд ярко синих, глаз Луис только пожимает плечами.

- Его Натан вчера обронили с мальчишкой что сбежал. Точнее бросили, когда повздорили, ну я и подобрал. Не захотелось, чтоб он остался валяться там, в пустом доме. Чтоб его непойми кто к рукам прибрал. Это ж память. - Видя, что капитан все еще не очень-то понимает, Луис вновь садиться на постель и мягко поцеловав губы присевшего перед ним на корточки мужчины, принимается объяснять. - Понимаешь это память. Ну, точнее подарок на память. Это ж я сам когда-то подарил его Натану. Давно, я тогда еще принадлежал Деймону, а с Натом мы были... -  юноша чуть запнулся, не хотелось сейчас вот так сидя напротив любимого капитана произносить вслух, что он когда-то был чьим-то любовником. И неважно, что они оба прекрасно знали практически любую мелочь из жизни друг друга, подчеркивать это лишний раз все равно не хотелось. Поняв, чем вызвана заминка юноши капитан только легко улыбается и спешит ему на помощь, уводя разговор в сторону.

- Ты, значит, подарил? - он еще раз нарочито повертел в пальцах нарядную вещицу, заставляя новые волны цветных искорок заметаться по стенам. - А у тебя вот интересно мне как он оказался? Довольно дорогая штучка ведь для раба. - И вопросительный синий взгляд вновь поднимается от кошеля к Луису. Тот лишь улыбается с давно подзабытым смущением.

- Ну что тебе сказать, было время, я не горжусь им, но оно было, когда я не стеснялся красть то, на что у меня не хватало денег. Для себя или для кого-то кому хотелось сделать подарок, чаще для кого-то, хотя я сейчас понимаю что это никакое не оправдание, так же как и то, что крал я в основном у клиентов, тех, кто был мне безразличен, на кого мне было плевать, но так когда-то было. - Юноша чуть прикрывает выразительные полуночные глаза, полнее погружаясь в далекие воспоминания. -  Натан, тогда как раз направлялся к Деймону, чтоб постараться выкупить меня у него и как ты понимаешь я всем сердцем желал, чтобы у него все получилось вот и подумал, что небольшой талисман на удачу ему не помешает. - Протянув руку, юный гвардеец вновь возвращает себе кошель у и не подумавшего возразить капитана и задумчиво, почти нежно гладит кончиками пальцев вычурную вещицу. - Знаешь, мне действительно жаль, что он больше не у Натана. Хотелось бы, чтоб у него осталась хоть что-то на память обо мне.

- У него о тебе? А у тебя о нем? - Гейвин немного отстраненно смотрит в лицо любимого, словно размышляя о чем-то другом. Склонившийся к кошелю Луис этого не замечает.

- У меня? Я и так всегда буду помнить, что он для меня сделал, точнее, пытался сделать, но это же не важно. Как пытался спасти, как рисковал ради этого. - Подняв, наконец, взгляд на своего капитана юноша ласково проводит ладошкой по любимому лицу. - Мне не жаль мой Гейви, что все в моей жизни вышло, как вышло. Я люблю тебя и наш отряд мне родной, ты знаешь, но и Натан чужим тоже никогда не станет, и забывать его я не хочу, да и не смогу. Ума не приложу, что мне теперь с этой штукой делать. Он же вроде его, да только...

- Я мог бы вернуть его твоему этому Натану, - неожиданно даже для самого себя предлагает капитан и даже сделав над собой усилие, умудряется назвать негодяя по имени, а не так как бы ему больше всего хотелось. И чувствует себя сполна вознагражденным, видя какой благодарностью сверкают большие полуночные очи. Подождав пока едва не заваливший его на пол Луис перестанет, наконец, пытаться задушить своего капитана в благодарных объятиях, он, уже вполне искренне посмеиваясь, повторяет. - Не переживай, я верну его твоему Натану завтра, пусть и дальше таскает с собой вашу память. Хотел бы я и тебя взять завтра с собой и дать вам нормально попрощаться, но с этим малыш ничего не получится. Там будет столько народу, столько глаз и ушей, вы ни лишнего слова, ни лишнего жеста себе и позволить не сможете. Прости, мне и в правду жаль.

- Да ничего Гейви, ничего. Все в порядке. Мы с Натом уже  сказали друг другу все что хотели, там в его доме так что, пожалуй, это даже и к лучшему. Не думаю, что нам стоит сейчас снова встречаться, может потом, когда раны затянутся понадежнее, но не сейчас. Спасибо что все как всегда понимаешь, мой капитан и что вернешь ему это, - и Луис уже совсем весело подбрасывает и вновь ловит предмет затянувшегося разговора. - Вот только нафига он будет Натану на рудниках? А его туда надолго засунут?

- Рудники? Ну, нет, малыш, не будет рудников. Стой, успокойся - тут же поспешно добавляет капитан, видя какой тревогой, исказилось лицо парнишки. - Твой любимый паразит и тут вывернуться умудрился. - И капитан не затягивая объяснения, быстро и во всех подробностях пересказывает любимому все, начиная с просьбы магов у Эдуарда об аудиенции и заканчивая последними словами головы Рихарда в отблесках магического пламени. Сказать, что Луис был потрясен, значило не сказать ничего. Юноша аж головой затряс, пытаясь собрать разбегающиеся мысли в одну кучу. Гейвин даже улыбнулся. Неужели и у него самого был такой же ошарашенный вид тогда при магической беседе двух королей? У Эдуарда-то точно нет, их король, умничка, держался невозмутимо как прибрежная скала. Их, королей такому с детства тренируют, а вот про себя Гейвин утверждать ничего подобного, пожалуй, бы, не решился. Он же себя со стороны тогда не видал.

- Слушай, а какое вообще дело-то этому Рихарду до Натана? - Наконец придя в себя, ожидаемо кидается в вопросы Луис, напоминая, что кое-что в юном гвардейце с прежних времен все же осталось и не изменится, наверное, уже никогда. - Нет, я рад, конечно, что все так закончилось, даже лучше чем мы задумывали, но нафига ему Натан сдался? Я чего-то не пойму.

- А я думаешь, понимаю? Или Эдуард? Мы тоже чуть головы не сломали, пытаясь сообразить, в чем тут дело. Порядком надеялись, что ты сможешь пролить хоть какой-то свет на эту загадку.

- Я? - Луис в изумлении таращит и без того огромные глазищи. - Я-то с какого перепоя?

- Ну, вы ж были знакомы, близко общались. Может было что-то в прошлом, что могло бы объяснить такой интерес соседнего короля к этому бандиту? - Луис вновь трясет головой и уже намного энергичнее. Нет, он решительно не может, как ни старается, вспомнить ничего, что могло бы помочь разгадать эту тайну. - Поняв ответ юноши, Гейвин пытается тому хоть как-то помочь. - Ну, вспомни малыш, может было хоть что-то. Должно же было быть. Может у этого твоего мер... Натана, какие секретные делишки с Рихардом или с его людьми водились? Может он, какие поручения там тайные от кого из важных иноземных заказчиков исполнял? Может тебе все-таки доводилось слышать какие разговоры про такие дела? Хоть пару слов с намеком? - Луис честно изо всех сил насилует бедную память, но вынужден признать, что ничего подобного он вспомнить не может.

- Впрочем, знаешь Гейви, - тут же добавляет он. - То, что я ни о чем таком не слышал, может и ровным счетом ничего не значить. Даже если такое бы и было, Натан не тот человек, который стал бы трепаться о подобных делах с любовником.

- Но ты же вроде помнится, говорил, что он к тебе относился очень даже хорошо. Вовсе не как к рабу и не считал для себя зазорным поговорить с тобой. Вы ж вроде на ваших разговорах тогда-то и сблизились?

- Так-то оно так, - Луис согласно кивает рассуждениям своего капитана, - Да только вот ты  ж и сам понимаешь, что болтать о том, что тебе просто интересно. Ну, не знаю, например, там об оружии, о преимуществах меча над топором, Натан, кстати, фанатик мечей, а топоры вообще не признает, тогда не признавал, по крайней мере, - усмехаясь, отвлекается Луис и тут же возвращается к своей мысли. - Рассуждать с кем-то о том, чем и почему сталь с юга превосходит нашу или перебирать породы лошадей, все это одно, а болтать с посторонним, как бы он тебе ни нравился о делах, это совсем другое. Ну, вспомни, как ты сам относился ко мне в самом начале, когда мы с тобой только сошлись. Тоже ведь хорошо, и даже больше чем хорошо. Ты тоже хотел, чтоб я остался с тобой, стал твоим и даже был уже готов предложить мне это, но вот в секреты же свои, в те которые хоть как-то касались твоей службы или твоего отряда ты же меня тогда не посвящал. Никак, ни словом, ни намеком. Помнишь Гейви? Потому что дела это дела и их ты никогда ни с чем не смешивал. Вот и Натан такой же. Дело для него, сколько помню, всегда было на первом месте, перед всем прочим и ко всему, что могло бы ему угрожать, Натан всегда относился более чем серьезно. Он даже и парней своих не всех, не всегда, и не полностью заранее посвящал в свои планы и задумки. Бывало, до последнего молчал, чтоб те ничего случайно или там по дурости не напортили. Вот так. Он только один раз на моей памяти изменил всем этим своим привычкам, рискнул да еще так глупо абсолютно всем, в том числе и своей собственной головой и головами своих парней. Ну, это когда меня от Деймона вытащить хотел, а вообще он всегда с большой ответственностью относился к безопасности своих людей, всегда считал, что лично отвечает за каждого потому и не брал никогда в свою банду кого попало без разбору. И вдруг такая глупость, и все, оказывается, ради меня. - Луис умолкает. Гейвин пересаживается наконец на постель и повернувшись в пол оборота к юноше обнимает притягивая того к себе.

- Знаешь малыш, вот, наверное, заодно только это я, пожалуй, готов простить этому твоему гаденышу половину всех его нынешних выкрутасов. - И, видимо, чтоб не окончательно растерять репутацию непреклонного и несгибаемого борца с преступниками в глазах своего любимого мальчика, тут же прибавляет уже явно насмешливым тоном - Но только половину. За вторую пускай уж отвечает, как и положено. Хотя, тут же уже наш королевский соседушка подсуетиться успел. Ладно, в общем, я все понял - решает он, наконец, подвести итог разговорам, спать было пора уже еще час назад. - Похоже, если какая связь между этим прохиндеем и его королем, когда и была, какие там общие интересы или еще как-то, то все это было такой тайной что мерзавец хранил этот секрет пуще собственной жизни. Хотя оно, пожалуй, и понятно. Проболтайся он хоть раз кому не надо, посмей растрепать, что король якшается с преступниками, и для пресечения таких сплетен Рихард просто напросто стер бы его в порошок вместе со всей его бандой. Наверняка паразит это прекрасно понимал вот и берегся. Как бы он мне ни не нравился, но то, что он далеко не дурак это однозначно. Дурак бы так Эдуарда с Эсканом не переиграл.

- А Его величество сильно гневается на Эскана?   - Луис понимает, что за всеми этими треволнениями с Натаном он совершенно забыл, что еще один старинный друг мог ведь попасть под немилость короля, не справившись с его поручением по воле находчивого атамана.

- Да нет, теперь уже нет. Хвала Богам Эдуард понимает, что нельзя всегда и во всем выигрывать, к тому же усилиями наших магов, если помнишь, и доброй волей соседнего короля все что наш дорогой друг прошляпил, скоро вернется обратно. Так что все нормально. - Гейвин неожиданно широко и смачно зевает.   Луис тихонько смеется.

- Ой, прости родной прости. Ты же сказал, что устал, а я тут заболтал тебя уже вон до зевоты, - теплая ладошка ласково гладит щеку мужчины нежные пальчики пробегают по тонким губам. - Давай спать. Завтра будет день и можно будет договорить обо всем, - Луис пытается улечься, откидываясь на спину и увлекая за собой своего любимого капитана, но не тут-то было. Если мужчину и утомили разговоры, то спать прямо сейчас в планы его, похоже, вовсе не входило, и эту догадку юноши он тут же и подтверждает, нависая над ним на локтях и вглядываясь в немного озабоченное лицо.

- Я не на столько устал малыш. Не тревожься твой любовник еще не такой старый.

- Я никогда и не говорил...- но возмутиться, как следует Луису не дали, довольно бесцеремонно прервав его речь глубоким влажным поцелуем. Спустя несколько мгновений мужчина вновь приподнимается на локтях, снова нависая над распростертым под ним юношей и какое-то время, молча, всматривается в белеющее в полумраке спальни лицо.

- Малыш, - хриплым голосом прерывает он, наконец, тишину - Какой же ты у меня красивый! Как же я тебя люблю!

- Ну, на конец-то разглядел. - Чуть дрогнувший голос юного гвардейца выдает что, не смотря на то, что подобное звучало в их спальне уже не одну сотню, а может и не одну тысячу раз он снова, как и в самый первый до самого сердца тронут этим признанием.

- Я тоже люблю тебя мой Гейви, очень, очень. - Подняв руки, юноша с силой проводит ладошками по широким плечам над собой, спускается к груди, скользит по ребрам. Поглаживает узкие мускулистые бедра и направляет ладони к поджарому животу. С наслаждением чувствует, как напрягаются и перекатываются под его прикосновениями под тонкой кожей твердые, словно самая лучшая сталь мышцы. Как же любил он ласкать это сильное и вместе с тем по-прежнему легкое тело воина и фехтовальщика, тело своего капитана. Это совершенное на любой даже самый предвзятый взгляд тело, пожалуй, было, самое первое, чем был очарован юный бандитский шпион Луис при самом первом знакомстве с грозным гвардейским капитаном. Тело, да еще вот эти удивительно красивые пронзительные синие глазищи что казалось, сияют своим собственным светом, озаряя прекрасное лицо мужчины. Лицо, бывшее когда-то безобразным и так изменившееся,   когда злое заклятие спало, уступив волшебству их любви. Луис направляет ласковые ладошки в самый низ подобравшегося живота и, ощутив под пальцами тяжелую твердость орудия любовника, безо всякого удивления убеждается, что мужчина уже полностью готов к продолжению не смотря ни на какие собственные же заявления об усталости. Услышав резкий и шумный выдох, ожегший его лицо, юноша хитро улыбается. "Все так же быстро загораешься желанием мой капитан? И кто тут у нас старик? Навыдумывал себе ерунды мой Гейви!" и, нырнув вниз Луис, немедля обхватывает губами  заметно подрагивающую в нетерпении плоть своего капитана. Такие привычные, выверенные и выученные за столько лет и такие желанные для обоих движения. Если сильно, вот так, сжать губы и скользить от основания к головке и при этом как можно сильнее всасывать в себя член так чтоб аж втянувшиеся щеки скользили по его шелковистым бокам, то Гейви начинает шумно и тяжело дышать и выгибается, запрокидывая голову. Если расслабив горло и пропустив мощную головку как можно глубже немного побаловаться и порычать, Гейвин вскрикивает, судорожно зарываясь пальцами в волосы Луиса. Если пройдясь язычком и нежными поцелуями по всему стволу приняться ласково заглатывать тяжелые яички, Гейви начинает стонать, бормоча имя Луиса вперемешку с чем-то неразборчивым, а если... Как же нравилось Луису доставлять удовольствие своему мужчине, как нравилось наблюдать как тот, ослабляя вечный контроль, теряет голову, поддаваясь наслаждению, которое дарил ему юный любовник. Как... Продолжая забавляться губками и язычком с идеальными чувствительными шариками, Луис пробегающими вверх вниз по мощному стволу члена пальчиками чувствует, как сильно начинает подрагивать тот в предвкушении долгожданного финала. Тут же оторвавшись от заласканной мошонки, паренек одним плавным движением буквально надевает жаркий ротик на орудие любимого. И вовремя, сильная густая струя почти тут же бьет едва ли не в самое горло, но опытный любовник не дает пролиться и даже капельке, с жадностью проглатывая пряное угощение и едва не мурча от удовольствия, демонстративно облизывает свои пухлые губы. Сильные руки, обхватив голые плечи парня, осторожно, но очень настойчиво тянут его вверх к лицу любимого, где его уже поджидают не менее жадные губы с нежностью сцеловывающие с губ юноши остатки белесых капелек.

- Жадина, как всегда все самое вкусное только себе! Мне ничего не оставил. Что ж мне с тобой делать?

- Наказать? - с лукавой надеждой тянет паренек.

- Непременно. Вот только дай отдышаться и вернуть силы и обязательно.

- Я тебе помогу мой капитан. Когда я бросал тебя без помощи? - И юноша вновь ныряет к паху своего капитана. "Да уж, нашли мы с Гейви друг друга " невольно думает Луис, наблюдая, как быстро вновь выпрямляется, наливаясь силой под его ловкими пальцами мощный член. "Что ему, что мне не нужно так уж многого, что бы быть готовыми к продолжению. Определенно боги знали что делали, создавая нас друг для друга". Переворачивать себя на живот юноша в этот раз отказывается наотрез.

- Гейви нет! Я хочу так, пожалуйста. Я хочу видеть тебя, видеть твои глаза, как в них пожаром разгорается наслаждение. Хочу любоваться тобой и чувствовать, как ты любуешься мной. Давай так. - Что оставалось Капитану? Только покориться. Разведя ноги любовника как можно дальше в стороны и, дождавшись, когда тот сам подхватит их под коленками, удерживая на месте, Гейвин принимается осторожно ласкать своего мальчика, готовя его к продолжению.

- Гейви, хватит уже тянуть, ты, что угробить меня сегодня задумал капитанище мое? - Шипит сквозь до предела стиснутые зубы нетерпеливый Луис. - Каждый же день почитай тренируемся, что ж еще и по неделе разминкой заниматься? - Несмотря на возбуждение, капитан едва не смеется в голос. Луис в своем репертуаре, как и всегда. Сжав в ладони свой член, он немедля приставляет его к уже явно заждавшемуся гостеприимно пульсирующему отверстию. Луис лишь еще шире разводит в стороны стройные ноги, а почувствовав внутри себя  привычную заполненность распирающей его нутро жаркой плотью, юноша впервые мгновения едва не захлебывается вскриком от восторга. Наслаждение подпитывается мыслью "Это он, это мой любимый мужчина, мой любимый капитан" усиливая его десятикратно. "Ох, Гейв, что ж ты со мной делаешь?" На миг, замерев внутри юного гвардейца, капитан начинает двигаться. Давно уже зная тело молодого любовника едва ли не лучше чем свое, собственное он с первых же толчков попадает в нужную точку, даря ни с чем, ни сравнимое удовольствие. Но едва Луис, забыв обо всем, полностью отдается ощущениям, как коварный мучитель тут же снижает темп, принимаясь двигаться до невозможности медленно, хотя и по-прежнему глубоко. Заслышав протестующие хныки, Гейвин довольно ухмыляется сквозь крепко сжатые зубы. Такой лениво-размеренный ритм не устраивал и его самого, но немного помучить своего мальчика хотелось, и он этого добился. Луис принимается беспорядочно ерзать, так и норовя начать самостоятельно насаживаться на член любовника в том темпе, к которому он привык, да только кто бы ему дал. Широкие ладони непреодолимой хваткой сжимают узкие бедра юного гвардейца, намертво пригвождая их к постели, в корне гася все попытки к своеволию. Тонкие протестующие хныки так же не возымеют действия на стойкого гвардейского капитана. Но наконец и наслаждение Гейви достигает того предела после которого контролировать его не может уже даже самая стальная воля. Сначала медленно, но после движение за движением толчки мужчины срываются в тот рваный бешеный ритм, который всегда сбрасывал обоих любовников за край удовольствия. Он, забыв обо всем, принимается уже изо всех сил вбивать юного гвардейца в постель сильными толчками пока, наконец, неудержимая волна не накрывает их обоих, заставляя тела взрываться судорогами оглушающего удовольствия, а разумы вспышками немыслимых сочетаний огней и звуков.

- Гейви, а ты знаешь, что я тебя люблю? - Когда дыхание, наконец, выравнивается, Луис со вкусом потягивается и, закинув руки за голову, улыбается куда-то в потолок в тон своим собственным мыслям. Смотреть на своего капитана ему сейчас незачем, любимое лицо и так до мельчайшей черточки стояло перед мысленным взглядом, наполняя сердце теплой нежностью, которая так и требовала выплеснуть вслух все, что копилось весь сегодняшний долгий день и так и просилось наружу.

- Знаю малыш, конечно, знаю, но слышать это каждый раз все равно приятно, как и в самый первый.

- Ну, тогда слушай – люблю, - резко развернувшись на постели, юный гвардеец приближает губы к любимому лицу и немедля подтверждает свои слова быстрым, но страстным поцелуем, - Очень люблю, - еще один поцелуй снова на миг прерывает юношу. – Сильно при сильно! - И вновь короткие быстрые поцелуи сменяют торопливые слова, словно паренек спешит подтвердить сказанное.

- Я был прав, это действительно приятно слышать, - Гейвин тихо смеется, мягко отстраняя от себя целовальщика так чтоб заглянуть в отчего-то ставшие тревожными полуночные глаза. - А почему вдруг тебе вздумалось говорить это прямо сейчас  и почему вот так, почти официально?

- Не знаю, вот вдруг захотелось сказать. Подумал, что не мешало бы напоминать тебе почаще.

-  Луис – Капитан крепче берет юношу за плечи, - Что у тебя на уме малыш? Отвечай. Не хочешь? ладно я попробую угадать сам. Поверь, у меня и в мыслях не было ревновать тебя, даже на миг такое в голову не пришло глупенький.   Кем бы раньше для тебя ни был  этот тип, это в прошлом и возврата к нему нет, я это понимаю. Ну, Луис, ты же веришь мне? Только если ты сам не захочешь, а ты не хочешь. Я сам слышал, как ты говорил ему об этом, да даже если б и не слышал, я все равно доверяю тебе всем сердцем безо всяких сомнений родной. - Луис ну неужели ты в серьез думаешь, что я ревную тебя к этому типу?

- Но Гейви, - черные глазищи становятся на миг совсем несчастными, - Ты ж уже понял, что мы же с Натаном были...

- Ну и что?   Были когда-то, а сейчас нет. Я, знаешь ли, тоже далеко не монашескую жизнь вел малыш. Попроси меня как-нибудь рассказать тебе о поре, когда я всеми силами пытался скинуть проклятие, следуя безумным рекомендациям старой ведьмы. А еще лучше порасспроси Эдуарда, он тебе думаю, с удовольствием и в самых смачных подробностях расскажет. Так что еще не факт у кого из нас тут было больше любовников, ну и что? Сейчас-то мы тут верно? Тут и вместе.

- А много ты слышал? Ну, из нашего с Натаном разговора? – Луис верен себе. Скажи капитан даже двадцать фраз, юноша услышит лишь то, что сам захочет. - Ты давно подошел до того как вмешался Гейви? Сколько успел подслушать мой капитан?

- Достаточно. Не сразу вслед за тобой конечно, но уж поцелуйчики-то ваши я застать успел. На них как раз и появился.   И твое признание малыш я слышал тоже. И, поверь, не так уж и много в жизни я слышал слов, которые были бы мне дороже этих. Ну, это когда ты малыш говорил что я вся твоя жизнь. Веришь или нет, но для меня ты тоже именно такой и есть, вся жизнь. – Юноша выдыхает с облегчением. Признание капитана хоть и было приятным, но это-то он все-таки давно уже знал, точнее они оба это знали, хотя слышать это было и всегда в радость. Однако  сейчас важным было не это, а то, что Гейви, к счастью, не видел и не слышал ничего лишнего из их с Натаном беседы. И того как Натан целился в юного гвардейца из арбалета капитан не видел, это было хорошо. А то бы спасать жизнь бандиту было куда труднее. Сейчас, пожалуй, можно попробовать уговорить Гейви, сделать для атамана еще кое-что. Не то чтоб это было так уж обязательно, но зная характер старого приятеля Луису было бы спокойнее если б на неизбежном разговоре того с королем хоть кто-то был бы на стороне упрямца разбойника, ну хоть отчасти.

- Знаешь Гейви, - Луис просительно улыбнулся своему капитану, - Я вот тут подумал, ты не мог бы завтра присмотреть, чтоб Натан не отмочил чего при короле? Наш Эдуард шуток от врагов  понимать не умеет совершено. А Натан так и не научился, похоже, ни затыкаться вовремя, ни хотя бы думать, прежде чем что-то ляпнуть. Как бы до беды не договорился?

- Не умеет думать, прежде чем ляпнуть? – задумчиво протягивает капитан, кривя в насмешливой улыбке свои красивые тонкие губы. -  Какая-то очень знакомая привычка. Не у него ли этому выучился один маленький запредельно дерзкий раб, с которым я когда-то столько намучился, отучая от нее?

- Да ну тебя Гейви, - Поняв что, не смотря на насмешку, возражать капитан вовсе не собирается, и просьба его будет, конечно же, выполнена Луис, хохоча, опрокидывает мужчину на спину и сам тут же наваливается сверху. Жаль, что ночь настолько короткая и благоразумие не позволяет им сейчас  больше ничего кроме пары другой быстрых жадных поцелуев. Выспятся влюбленные или нет, но службу им завтра, точнее уже сегодня никто не отменит, и хоть и с сожалением, а юноша скатывается со своего капитана и, уже совершенно безотчетно, пристроив черноволосую голову на привычно подставленном мускулистом предплечье, отдает себя в объятия недолгого освежающего сна.

Заря еще даже не наметила ни малейшего проблеска первых лучей в совершенно темном небе, когда юного гвардейца разбудили тихие осторожные звуки собирающегося уходить капитана. Примостив всклокоченную со сна голову на согнутый локоть, Луис принялся молчаливо наблюдать, как Гейви торопливо облачается в свою капитанскую форму.

- Ты уже за Натаном, да? - прервав, наконец, безмолвное созерцание юноша намеревается было в свою очередь подняться с постели, но сильные руки мягко укладывают его обратно.

- Да малыш. Мне пора, и ему тоже. Ты ж помнишь, что его король его вчера выкупил? Так что ничего плохого с ним не случиться, не переживай, раньше заберу, раньше свалит восвояси, только и всего. Да и Эдуард ждет. Нашему королю просто не терпится взглянуть на такую диковинку, за которую аж целого замка не пожалели. А ты, давай-ка поспи еще, у отряда после этого парада целый день отдыха, так что ни тебе, ни парням никуда сегодня не надо. Порядок в городе сейчас наводят обычные солдаты, гвардейцам наш король позволил немного перевести дух.

- Ох, парад. Жаль, что мы его все-таки пропустили. Столько готовились. - Луис вздыхает, не скрывая сожаления. - Знаешь, я б очень хотел видеть, как там все было.

- Ну, малыш, тут я тебе не помощник, - не смотря на спешку, капитан тихо смеется. - Меня там тоже ведь не было, помнишь? Ты Мартина лучше вылови и расспроси. Вот кто действительно спас весь наш отряд пока его командир бегал за своими подчиненными и фокусы их прикрывал. Знаешь, твой братишка действительно выказал себя образцовым солдатом и, кстати, к своей большой удаче. Король его там приметил и был впечатлен. Эдуард чуть не прямым текстом заявил мне, что не прочь видеть в королевстве еще один гвардейский отряд под началом твоего названного братца.

- Серьезно, Гейви? Ура! Давно пора, Мартин заслужил!

- Это мне решать.   - Чуть остужает восторг обрадованного за друга Луиса капитан. - Пусть ума сначала наберет и научится не скрывать от командира важные вещи...

- Но Гейв это же я виноват. Он, он же просто сделал, как я просил. Я его уговаривал, а он согласился. Просто он. Он...

- Ладно, малыш, я пошутил. - Гейвин целует паренька в нос, в губы опасается, боясь, что не сдержится, а на продолжение времени не было ну совершенно. Если он не желал заставлять короля ждать, следовало уже поторопится.- Я тоже думаю, что он давно созрел. Начну его потихоньку готовить к этой мысли уже серьезно. Глядишь через пол годика, и появится у нашего короля еще один капитан, Мартин.  

- Здорово, - Луис сияет счастьем, радуясь за друга, но следующие же слова капитана порядком сбивают его радужный настрой. - Малыш, пока меня нет Мартин за старшего, но и ты тоже будь настороже, ладно? Я тут попросил ребят, и не только наших, чтоб обо всех происшествиях с участием чужестранцев сообщали к нам. Вдруг получится, что узнать о вчерашнем пареньке. Постарайтесь не пропустить, хорошо?

- Его еще не нашли? - Сердце юноши против воли сжимает тревога. Натанового парнишку было жаль.

- Нет, - капитан пожимает широкими плечами,   и тут же продолжает, словно эхом отзываясь на невысказанные мысли любимого. - Надеюсь, он отыщется раньше, чем с ним что-то приключится и с ним все будет в порядке. Я еще вчера, сразу как он смылся, постарался предупредить все патрули в городе, и наших парней тоже отослал порыскать по столице, но никаких новостей так и не было. Мне жаль, но видимо мальчика никто не видел. Где он мог так спрятаться в городе, ума не приложу. Может все-таки послушался своего атамана и, забрав из тайника деньги, свалил, наконец, в их королевство?

- Это вряд ли Гейв. Сильно сомневаюсь, что у него хватило ума послушаться Натана. - Луис вздыхает, припоминая не самую приятную сцену, которую им вчера довелось наблюдать. -  Он влюблен, влюблен, обижен и рассержен. Он не станет слушаться того на кого так зол, поверь моему опыту.

- Да уж, - Гейвин с чувством хмыкает, припоминая пару другую десятков случаев из их общего с Луисом прошлого действительно подтверждавших правоту юноши. - Может ты и прав, но я все же надеюсь, что в беду мальчик не влипнет.   Надо же, как же он действительно похож на тебя, просто удивительно. Мне и в правду будет жаль, если он попадет тут у нас в беду. Вот какого ж беса ему было непременно нужно связаться с этим твоим бандитом?

- Ты рассказал Натану, что его ждет? - Упоминание о плененном атамане вновь возвращает мысли паренька к тому, что ему было все-таки куда важнее впервые встреченного мальчишки.

- Нет, Эдуард решил обождать еще немного. Хочет сначала все-таки провести его мимо чужой плахи, ну ты понимаешь...

- Наш король все так же любит драматические эффекты? Но я ж говорю, бесполезно. Натан не сломается.

- Пожалуй, тут я соглашусь с тобой малыш. Храбрый мерзавец до одури, даже немного жаль что бандит. Ладно, отдыхай, я поехал за твоим атаманским приятелем. - Чмокнув юного гвардейца в черноволосую макушку, Гейвин покинул спальню.