Двуликий Янус. Глава 5

Предупреждение: глава содержит откровенные сцены и нецензурную лексику.

Глава 5: Третий не лишний.

Заботливый голос Яна доносится до меня из темноты.

- Моя бедная девочка, прости, что не был рядом, когда ты так во мне нуждалась, - холодные пальцы касаются моего лба.

Темнота на миг отступает, и я тяжело дыша, открываю на несколько мгновений глаза. Мир вокруг по-прежнему черно-белый, и мне становится страшно, что больше никогда я не увижу этот изумительный изумрудный цвет, окрашивающий радужку его глаз. Он встревожен, не смотря на то, что старается казаться безмятежным. Беглым поцелуем он касается моего лба.

- Я введу тебе лекарство, будь хорошей девочкой и выздоравливай как можно скорее.

Легкий укол, и боль мгновенно отходит на задний план. Удаляющиеся шаги, Ян выходит из комнаты. Прикрываю глаза, и понимаю, что мне становятся слышны приглушенные голоса, разговаривающих в соседней комнаты убийц. Но самое удивительное, что мне слышны не только их голоса. Я словно вижу все со стороны. Ян держится напряженно, черная кофта, которую он одел утром - порвана и испачкана в крови. Он отводит назад прядь выбившихся из хвоста волос и нервно затягивается сигаретой. Присев на край стола, он словно упирается рукой о стол, чтобы не упасть. Взгляд его выглядит потерянным и отстраненным.

- Ты выглядишь просто ужасно, - голос Рэна звучит настороженно.

Налив из кофейника две чашки кофе, он протягивает одну из них Яну.

- Я должен был присматривать за ним лучше, - выдыхает Ян, сжимая голову руками. – Я не смог его защитить.

Взгляд Рэна становится потрясенным.

- С твоим братом что-то случилось?

В ответ, Ян лишь молча кивает.

- Он в больнице, в коме, врачи говорят, что он поправится. Но я прекрасно понимаю, что они лгут. Надежды практически нет.

- Шанс остается всегда, - слабо возражает Рэн.

Ян неожиданно меняет тему разговора.

- У нас и без подобных обсуждений предостаточно проблем. Кажется, сейчас началась охота за политиками. Выборы в президенты состоятся через неделю, и кто-то активно занялся уничтожением неугодных кандидатур.

- В таком случае остается выяснить, кто из кандидатов не пострадает или чудом спасется из лап киллеров. Он и будет заказчиком.

Ян покачал головой, жадно выпив несколько глотков кофе.  

- Не факт, кандидат может оказаться всего лишь пешкой. Нам еще предстоит все выяснить. Расскажи мне пока о том, что произошло с Лили. Если честно я совсем не понимаю происходящего.

- Как тебе известно, Зимний – оказался среди тех кандидатов, что было необходимо устранить. Кстати, я так же как и ты, и многие другие получил заказ на его убийство. Но, нас опередили, братишка, - многозначительно заявил Рэн. Его акцент звучал еще более сильно, чем обычно. Взяв из рук Яна сигарету, он затянулся, выпустив дым под потолок. – Лили позвонила мне с просьбой о помощи. Когда я приехал, то был неприятно впечатлен на редкость ужасающей картиной. Расчлененное тело Зимнего валялось по всей гостиной, в распахнутое окно врывались снежные хлопья, а на полу сидела дрожащая девочка, ее ладонь пробитая ножом была прибита к полу, а в полуметре от нее валялся тот самый маньяк, убивший Зимнего, и кстати, рана на его горле выглядела на редкость чудовищно.

Ян казался пораженным до глубины души, ему было сложно сохранить хладнокровие в подобной ситуации. Затушив окурок, он принялся за вторую сигарету.

- Кошмар, бедное дитя.

Рэн нахмурился.

- Меня беспокоит ее состояние.

- Ты о болезни?

- Нет, - Рэн обратил свой взгляд к потолку, словно пытаясь что-то вспомнить. – Первым что она спросила, это почему все вокруг черно-белое? Я предполагал, что это от шока, но даже когда она немного успокоилась, зрение не восстанавливалось.

- Странно, - задумчиво протянул Ян, нервно куря. Его руки дрожали от напряжения. – Ахроматопсия не возникает на пустом месте. Она либо врожденная, либо связана с нарушением зрительного нерва, насколько мне известно.

- Но ведь она вырывалась из лап маньяка, он мог сильно ударить ее.

Ян стиснул зубы, было видно, какие почти физические муки он испытывает от того, что не смог защитить эту хрупкую девочку.

- Как только я вошел в комнату, то сразу обратил внимание на то, что окно было распахнуто неспроста. Я уверен, что убийца был не один, его определенно страховал снайпер.

- В таком случае он бы убил Лили, разве нет?

- В том-то и дело, либо он просто наблюдал за происходящим, либо имел четкие указания никого не трогать, либо угол обзора был ограниченным. Прямо перед стеной, в том месте, куда забилась Лили, стояло большое кожаное кресло. Я присел рядом с ней, чтобы определить какой вид открывается на окно. Было видно лишь его верхнюю часть. Снайпер не мог ее снять. Или же у него не было желания стрелять при необходимости сквозь кресло. Но окно было распахнуто неспроста. Ведь любой выстрел разбил бы его вдребезги.

Ян тяжело вздохнул.

- Ты прав. Мне необходимо найти того, кто заказал убийство брата.

Рэн закашлявшись, подавил готовый вырваться у него смешок. Ян бросил на него полный ярости взгляд и блондин шумно сглотнул.

- Прости. Твой брат довольно известная личность. Мне регулярно заказывают его убийство, но я всегда отказываюсь в память о нашей дружбе. Но почему ты считаешь, что убийство Зимнего и покушение на твоего брата связаны? – поинтересовался Рэн, созерцая содержимое холодильника.

- Во-первых, та авария, в которую попал мой брат и друг Лили. Машина парня была оформлена на имя отца, Валерия Зимнего. Может это просто совпадение, но я до сих пор так и не понял на кого именно было совершено покушение в тот раз, на Януса или же на Зимнего.

- А во-вторых? – Рэн заинтересовано выгнул бровь.

- Янус собирался баллотироваться, но об этом было решено сообщить лишь накануне выборов.

- В таком случае, эти два убийства действительно взаимосвязаны.

- Три, - поправил Рэна Ян. – Соколов был убит сегодня утром, именно поэтому меня и вызвал Янус. Но я не успел вовремя.

Рэн достав из холодильника готовые сэндвичи, поставил тарелку на стол.

- Но постой, Зимнего убили огромным тесаком, там явно орудовал маньяк. В твоего брата стреляли? А Соколов?

- В Соколова стреляли, как и в Януса. Убийство Зимнего никак не подходит под остальные.

Опустившись на кожаный диван, блондин поправляет взлохмаченные волосы, волнами обрамляющие его лицо.

- И все же я переживаю за Лили. Сколько ей, восемнадцать? Она слишком юна, да и к тому же девушка. Вряд ли ей удастся когда-нибудь забыть этот кошмар.   Убить человека, даже при том, что с ее стороны это было не преднамеренное убийство, а превышение самообороны... - он тяжело вздохнул. - Ее жизнь вот так резко переменилась и после испытанного, вряд ли она сможет остаться прежней.

Ян задумчиво выпустил облако дыма в воздух, наблюдая за тем, как белое марево заполняет небольшую кухоньку.

- Ты прав, по сравнению со мной, она просто ребенок. Я ей в отцы гожусь. Несправедливо, что ей выпала такая судьба. Она ведь весьма необычная девочка. Я лишился дара речи, узнав, что она учится на авиаконструктора. Она очень умна для своих лет, у меня не было времени лично заниматься изучением ее прошлого, поэтому неделю назад я послал запрос знакомому следователю, чтобы тот провел расследование и сегодня он прислал мне отчет.

- Полагаю все не так радужно и благополучно, как бы тебе того хотелось, - предположил Рэн, уминая сэндвич и запивая его кофе.

- Ты прав. Я ожидал обнаружить что-то необычное, но признаться и подумать не мог о чем-то подобном.

Рэн бросил на Яна заинтересованный взгляд.

- Лили - сирота, происхождение ее никому не известно. В возрасте пяти лет ее нашли в заснеженных лесах Тайги, неподалеку от научной станции, где проводились эксперименты над людьми. Лаборатория оказалась полностью уничтоженной, до основания. Персонал зверски убит. Девочка сидела в лесу неподалеку от станции на снегу и собирала какие-то микросхемы. Вся ее одежда и волосы были в крови, словно на нее вылили ведро с кровью. Нашедшие ее военные, направлявшиеся на базу были перепуганы, посчитав, что она - смертельно ранена. Но когда ее стали осматривать, оказалось, что на ней ни единой царапины. В результате ее полного обследования, не было найдено никаких отклонений от нормы, психиатр дал заключение о том, что она полностью здорова. Ее привезли в Москву и определили в детский дом. Спустя год ее удочерила бесплодная пара. Впрочем, семья была неблагополучной, и мне остается лишь догадываться о том, как с ней обращались. Ведь за две недели они до сих пор не объявили о ее исчезновении.

Рэн казался озадаченным не на шутку.

- Насколько понимаю, она не помнит свое детство?

Яну оставалось лишь пожать плечами.

- Кто знает. Я сам совершенно не помню своего детства. Остается лишь надеяться, что ее было не столь ужасным как мое.

Рэн поднявшись с дивана, открыл окно, чтобы выпустить на улицу сигаретный дым.

- Да уж, наемными убийцами не от хорошей жизни становятся.

- Я не позволю ей стать таковой. Я обязан ее защитить, - уверенно произнес Ян. – Однако, не обладая связями брата, я вряд ли смогу повлиять на органы, не убивая их. На месте преступления определенно осталась кровь Лили, если им удастся взять ее на анализ…

Рэн криво усмехнулся.

- Не стоит меня недооценивать. Лили определенно в чем-то заподозрят в связи с тем, что в квартире Зимнего остались ее вещи, но доказательств у них не будет. Я залил весь пол кислотой. Однако ей придется скрываться, если она не хочет, чтобы к ней приставали копы.

- Тем более, что она – однофамилица Зимнего, - добавил Ян.

Рэн поморщился, словно от боли.

- Может ей стоит сменить имя и внешность.

Ян задумчиво потер подбородок.

- Если она окажется под защитой Валетте, никто не станет ее беспокоить, однако, в том случае, если Янусу удастся выжить.

- Ты вполне можешь занять его место, разве вы – не близнецы? – совершенно серьезно проговорил блондин.

- Мы ничуть не похожи.

- У вас одинаковое имя, этого будет достаточно.

На некоторое время Ян погрузился в тяжелые раздумья.

А меня, порывом холодного ветра, словно выбросило из столь необычного и удивительного состояния. Я вновь оказалась внутри своего израненного тела и больше не слышала знакомый до боли голос Яна. Когда я открыла глаза, было уже утро, яркий солнечный свет проникал в комнату сквозь тонкие занавески. Вскрикнув, я невольно отшатнулась от солнечных лучей, коснувшихся моей обнаженной кожи. Свет причинял страшную боль глазам, и казался ослепительным на фоне черно белого мира.

- С твоим зрением явно что-то не то, - лениво протянул Ян, притянув меня к себе и укрыв одеялом с головой. – Прости, что не смог тебе помочь. Я рад, что с тобой все хорошо. Умница, что позвонила Рэну.

Уткнувшись лицом в его обнаженную грудь, я тихо заговорила.

- Со мной что-то происходит, - проговорила я, едва слышно. – Кроме зрения, которое вдруг сделалось черно белым, я отчетливо вижу в темноте, а еще, мой слух иногда усиливается настолько, что я слышу на очень дальние расстояния.

Ян нахмурился, его взгляд, словно говорил «это ни к добру» и я не могла с ним не согласиться.

- Я слышала каждое слово из вашей вчерашней беседы. Должно быть, это покажется тебе странным, но я словно вышла из тела и наблюдала за вами со стороны, в то время как мое тело находилось здесь, в кровати.

Ян улыбнулся, и я интуитивно почувствовала, что он вспомнил о моем прошлом, которого я не помнила.

- Не забывай, что ты разговариваешь с тем, кто отчетливо слышит биение твоего сердца.

Успокоившись, я прикрыла глаза, подумав о том, что должно быть это замечательно, когда есть что-то, что связывает нас не зримой нитью, пусть это и всего лишь общая странность.

Ян задумчиво вглядывался в мое лицо.

- Как давно ты заметила в себе изменения, Лили? - поинтересовался он.

- Два дня назад.

- Ты прежде часто проходила медицинские обследования?

Я растерянно пожала плечами.

- По мере необходимости. Ввиду моей болезни я время от времени сдавала анализы, но полное обследование не проходила уже давно.

Ян нахмурился.

- У меня есть знакомый врач, и я бы хотел, чтобы ты прошла полное обследование. Особенно, учитывая приобретенную тобой светобоязнь.

В ответ я лишь согласно кивнула.

- Теперь ты меня возненавидишь? - грустно спросила я. - Ведь я убила человека, а хорошие девочки так не поступают.

Я думала, Яна позабавит подобное сравнение, но он напротив сделался серьезным.

- Я хотел поговорить с тобой об этом позже, когда ты поправишься, но раз уж ты сама об этом заговорила, - Ян поднялся из кровати, и пройдя к окну задернул занавески более плотными шторами. Теперь и я, не боясь света, могла вынырнуть из-под одеяла. Опустившись на край кровати, он натянул на себя простую черную футболку и только сейчас я обратила внимание на то, что в комнате прохладно.

- Разве могу я возненавидеть тебя за убийство совершенное с целью самообороны. К тому же, ты говоришь это тому, кто убивает ради денег.

Я нахмурилась и попыталась возразить, но Ян прервал меня.

- Однако лишь я виноват в том, что ты совершила. Потому что должен был показать, как обращаться с ножом и объяснить, куда следует бить, а куда нет. Но я, в самом деле, удивлен, что тебе хватило для этого решимости и хладнокровия.

Его манящий и в то же время немного жесткий взгляд изучал мое лицо. И на мгновение мне показалось, что он с легкостью способен читать мои мысли.

- Однако мне любопытно, почему ты с такой яростью защищалась. Что-то мне подсказывает, что неспроста.

Я отвела взгляд в сторону, отстраненно взглянув в окно.

- Этот мужчина, он заметил мой ошейник и заинтересовался твоим именем. Он хотел меня изнасиловать и использовать меня против тебя, потребовав выкуп... - запнувшись, я посмотрела в удивительные глаза Яна, которые теперь казались мне просто черными. - Я не могла ему этого позволить и, совершенно не хотела умирать, не увидев тебя.

Ян склонился ко мне, и подняв мою голову за подбородок, впился в губы жадным поцелуем.

И хоть все мое тело и болело, я с готовностью продлила бы наш поцелую, но он неожиданно отстранился, бросив на меня оценивающий взгляд.

- Если ты чувствуешь себя лучше, тебе стоит принять душ, чтобы промыть раны. Я помогу, - предложил Ян.

Нахмурившись, я огляделась по сторонам.

- Хорошо, а где Рэн?

Ян хитро прищурился.

- Неужели он лучше меня?

Улыбнувшись, я покачала головой.

- Я так не думаю, впрочем я благодарна ему за помощь.

Ян изучал меня столь внимательно, что я невольно смутилась. Выскользнув из кровати, я ступила босыми ступнями на мягкий ворс ковра.

Голова по-прежнему слегка кружилась, пол под моими ногами накренился. Сильные руки Яна подхватили меня, и только сейчас я обнаружила, что могу отследить каждое его движение, не смотря на то что, он двигается столь стремительно, что это просто не под силу ни одному человеку.

- Ты очень быстрый, - выдохнула я, едва слышно. - Именно поэтому меня и называют призраком.

- Обычным людям не под силу разглядеть тебя, когда ты движешься столь стремительно, - я зачем-то озвучила вслух свои мысли. Осознав, что совсем недавно находилась среди этих обычных людей.

Ян неожиданно поднял меня на руки и отнес в ванную комнату, оказавшуюся на удивление просторной. Опустив меня на удобный мягкий пуф, он открыл кран с водой, и меня тут же окутала волна теплого пара.

Моему удивлению не было придела, когда он опустился передо мной на пол, положив голову мне на колени. Блестящие густые волосы рассыпались шелковистым водопадом прядей, заскользив по моим обнаженным бедрам. Я робко коснулась холодными пальцами его волос, внутренне ощущая его отчаяние и боль. В этот момент он показался мне потерянным, словно маленький ребенок, потерявший нечто бесценное.

- Ты так опустошен, я чувствую твою боль, - тихо прошептала я.

Ян тяжело вздохнул, обратив свой взгляд куда-то в сторону.

- Ты права, я не часто испытываю чувство вины, как ты уже могла это заметить, но я виноват в том, что случилось с Янусом. Видишь ли, я поклялся защищать его, еще в детстве. Мы всегда были противоположностями. Он был гораздо слабее меня, во-первых - здоровьем, во-вторых - в психическом плане. Это было заметно с самого нашего рождения, и возможно, именно поэтому отец выбрал для своих ужасных экспериментов именно меня. Наш отец, как я уже упоминал, был ученым. Вот только весьма необычным, он был малость помешанным и считал, что это особый дар иметь возможность использовать в своих экспериментах близнецов. И поскольку со своими детьми он мог делать почти что угодно, не опасаясь что его дьявольские эксперементы обнаружат, он не стеснялся в средствах достижения цели, и пожалуй, считал что если со мной эксперимент не удастся, то он сможет переступив через мой труп заняться модификацией моего брата. Я плохо помню свое детство. Знаю лишь, что отец разлучил нас с Янусом когда  мне был всего год. В следующий раз я встретился с ним в возрасте десяти лет, в тот ужасный день, когда убил нашего отца. В том возрасте, я уже не был человеком в полном смысле этого слова. Я стал кем-то большим и в то же время что-то внутри меня сломалось.

Смерть казалась мне чем-то естественным и меня не бросало в дрожь от вида распростертых на полу окровавленных тел. Будучи подопытным в экспериментах отца, я словно умирал бесчисленное количество раз от невыносимой боли, и с каждой смертью становился все более жестоким и бесчувственным. И тогда я подумал, раз он делает со мной все эти ужасные вещи, почему и мне не совершить с ним нечто подобное. Еще находясь в стеклянной колбе, помещенный в какой-то раствор, я неоднократно замечал на столе отца множество операционных инструментов. Как ты уже догадалась, там были скальпели различных форм и размеров, так походящие своим смертоносным лезвием на ножи.   Я давно к ним присмотрелся и был уверен в своих действиях, точно все рассчитав, и когда мне подвернулась такая возможность, я хладнокровно и без сожаления воткнул скальпель в горло отца и откровенно наслаждался, наблюдая за тем, как он захлебывается собственной кровью.

Ты можешь сказать, что я не ведал что творю, как ребенок которому с детства причиняли одну лишь боль. Но это не так, я знал, что это плохо и все же решился на преступление. Так я ступил на путь убийцы. Решив, что единственное дорогое, что у меня есть - это брат, я поклялся его защищать и обеспечивать.   Поняв, что без денег нам не прожить, я вступил на тропу наемного убийцы, часто путешествовал, на заработанные деньги, чтобы стать лучшим в этом деле. Я прекрасно знал, что с моими данными, нехарактерными для простого смертного, я стану лучшим. Янус между тем рос, не догадываясь о происходящем. А когда он узнал о настоящем положении дел, я был уверен - что он возненавидит меня, но он простил меня и принял таким, какой я есть и до не давних пор для меня не было никого важнее его. Но появилась ты и меня испугал тот интерес, что я к тебе невольно испытал. Я словно почувствовал что мы похожи, так бывает, когда находишь что-то что очень долго искал. После всего случившегося, думаю, ты захочешь вернуться к нормальной жизни и навсегда забыть обо мне. И если на то будет твоя воля, я помогу тебе. Воспользовавшись связями Януса, я дам тебе достойное будущее, помогу изменить твое имя и прошлое. Мне будет тяжело тебя отпустить, но я пойду на это ради тебя.

Он вдруг резко замолчал и гнетущая тишина, словно требовала у меня немедленного ответа.

- Ян, я уже подобно тебе ступила на этот путь. Для меня нет пути назад. Мне некуда возвращаться. Я хочу остаться здесь с тобой. Сперва, ты пугал меня и казался мне диким и необузданным. Так оно, пожалуй, и сейчас, но я та, кого не пугает боль. Мне нравится, что ты считаешь меня своей собственностью и готов убить каждого, кто ко мне прикоснется.

Я мягко улыбнулась, смотря в его по-детски удивленные и такие невинные глаза, словно он был маленьким десятилетним мальчиком, никогда не убивавшим своего отца.

- И я буду тебе очень признательна, если ты обучишь меня хотя бы нескольким приемам самозащиты. Не хочу доставлять тебе чувство беспокойства, - проговорила я, чтобы разбавить слишком уж романтическую атмосферу, которая от чего-то казалась чрезмерно слащавой и сахарной. В тех чувствах, что мы испытываем друг к другу не должно было быть нежности. Лишь холодное подчинение, власть и страсть.

Ян молча кивнул, поднявшись с пола, он закрыл кран с водой. Ванна давно набралась и меня, так и тянуло погрузиться в горячую согревающую воду. Он помог мне раздеться и пристально разглядел мое тело, подмечая каждую царапину, и словно подсчитывая в уме, сколько ножей бы воткнул в человека, причинившего мне боль.

Но сделать этого он уже не мог, я сама воткнула нож в горло убийцы.

- Он заслужил еще более ужасную смерть, - проговорил Ян, словно читая мои мысли. Длинными аристократичными пальцами он касался фарфоровой кожи моей груди, исцарапанной в кровь и подмечал каждый синяк.

- Почему твоя мать не остановила отца, когда он ставил эти ужасные  эксперименты?

Ян нахмурился, и словно не желая отвечать на заданный вопрос, быстро ответил.

-  Она умерла при родах, так что у отца была безграничная свобода действий.

Сказав это, он тут же переключился на более приятную для него тему, а именно на облизывание моих ступней. Удобно устроившись в ванне, я все больше возбуждаясь, поглядывала на язык брюнета, ловко маневрирующий между пальцами. Глухой стон сорвался у меня с губ, и блаженно прикрыв глаза, я откинулась на бортик ванны. И кажется, подобное поведение расстроило Яна, его рука метнулась к моему горлу и я в удивлении распахнула глаза.

- Я не успел объяснить тебе всех правил, - заметил он, на удивление жестким голосом. - Второе и, пожалуй, достаточно весомое правило, это - зрительный контакт. Ты не должна закрывать глаз, Лили. Хорошие сучки всегда смотрят в глаза своему хозяину, чтобы он при этом не делал.

На мгновение давление в области шеи ослабло, и я жадно вдохнула тепловатый воздух с ароматом лаванды, масло которой было добавлено в воду.

Лицо Яна показалось мне в этот момент удивительно красивым и завораживающим. Даже не смотря на то, что я больше не могла видеть изумрудной зелени его глаз.

- Ты имеешь право закрыть глаза только в том случае, когда потеряешь сознание от испытываемого удовольствия, - проговорил Ян, стягивая с себя футболку и расстегивая кожаные штаны.

- Ты поняла меня?

- Да, мой лорд, - мой голос прозвучал томно и вызывающе.  

На лице Яна отразилось чрезвычайно довольное выражение.

- В таком случае, поработай своими великолепными пухлыми губками, моя девочка.

Он слегка прищурил глаза, отдавая распоряжение, а я уже была готова к его указаниям. Влажные руки скользнули под брюки брюнета, высвобождая его напряженную плоть. Глядя на него снизу вверх, и не отводя взгляда, я аккуратно облизала проколотым язычком его головку, стараясь попасть небольшим шариком в уретру. Ян заметно напрягся, и я осознав какое удовольствие ему доставляет подобная игра, усилила натиск. Из его губ вырвался едва различимый стон, и тогда я переменив технику стала заглатывать его член целиком, пропуская как можно глубже в горло. Я и подумать не могла, сколь сильное наслаждение можно получить просто от того, что смотришь кому-то в глаза. Это возбуждало сильнее, чем что-либо иное.

В прихожей щелкнул замок двери, закрылась щеколда. И я, и Ян прекрасно слышали, как по коридору зашуршали шаги блондина. Я собиралась отпрянуть от Яна, но он удержал меня на месте.

- Будь послушной девочкой, Лили и подчиняйся, если не хочешь чтобы я тебя наказал. Ведь я не разрешал тебе останавливаться.

Дрожа от напряжения, я тем не менее продолжила работать ртом.

В дверь ванной постучали.

- Ян, у вас все в порядке? - голос блондина прозвучал взволнованно.

- Да, можешь войти, если тебе так любопытно чем мы занимаемся, - хладнокровно ответил брюнет.

Дверь отварилась и глазам Рэна предстала следующая сцена.

Ян стоял спиной к двери, у края ванной. А я сидя в ванной на коленях старательно делала минет. Когда Рэн вошел в ванную комнату, прикрыв за собой дверь, я пристальным взглядом посмотрела на него. Он нервно сглотнул, и собирался уже было выйти, когда его остановили слова Яна.

- Ты можешь присоединиться, к нам, правда все виды секса Лили еще не доступны, потому что она до сих пор остается девственницей, но она охотно отблагодарит тебя за свое спасение, ведь правда, девочка?

- Разумеется, милорд.

Рэн казался совсем растерянным и не знал как себя правильно вести в подобной ситуации. Он прекрасно знал вспыльчивость Яна, к тому же, осознавая, что лучше не иметь дел с таким же, как он сам, убийцей, хотел было отказаться, но Ян ощутимо напрягся и потому, Рэну пришлось уступить.

- Ты ведь понимаешь, что обидишь меня, отказавшись от столь щедрого предложения, - упрекнул его Ян и растерянному мальчишке ничего не оставалось, как наконец, сбросив маску безразличия, протянуть мне полотенце.

Меня ничуть не удивило, когда оказалось, что поводок и кляп, а так же наручники оказались у Яна с собой. Он никогда не отступался от собственных интересов и уж точно не стеснялся их. Мои ноги и руки тут же оказались скованны наручниками. Поставив меня на кровати на колени, Ян приказал мне сделать минет Рэну, и тот, совсем уже ничего не опасаясь, активно принял в этом маленьком представлении активное участие. Он насаживал мою голову на свою плоть с завидным рвением, словно мечтал это сделать с того самого момента, как только впервые меня увидел. Захлебываясь слюной, я прерывисто дышала.

- Хорошая сучка, - голос Яна раздался прямо у меня над ухом.

Введя смазку в анальное отверстие, он принялся активно его растягивать, вставляя пальцы поочередно. Выгнувшись, я задрожала от приятного возбуждения, ожидая, когда же он, наконец, войдет. Его движения были резкими. Он вошел в меня сильным толчком, буквально вышибая дух из тела. Темп был бешеным, оба мужчины двигались на износ, словно соревнуясь в быстроте и жесткости. У меня еще мелькнула мысль о том, что подобным образом имеют только шлюх, желая чтобы та максимально отработала выплаченные деньги. А кем была я? Точно не шлюхой, потому что как мне казалось, они не в состоянии получить от секса столько удовольствия, сколько получала в данный момент от него я.

Было удивительным, что обоим моим партнерам удалось кончить в меня одновременно. Волна спермы Рэна хлынула внутрь горла, а Яна - за пульсировала словно внутри живота. Я устало откинулась на подушки, между двумя мужчинами, на которых, в отличие от меня еще оставалась какая-то одежда. Оба они были в брюках, и грудь обоих была покрыта схожими татуировками. Горячие пальцы Рэна коснулись моей щеки, убирая выбившуюся из прически прядь волос, Ян же прильнул к моим губам в долгом поцелуе. У всех нас было множество проблем, которые требовали срочного решения, но мы точно знали, что они подождут. Забравшись под одеяло, я спокойно уснула между двумя разгоряченными телами. Мне было неважно, что мой поступок, в чужих глазах совершенно аморален. Мы все получили от произошедшего удовольствие, и что-то мне подсказывало, что получим его еще ни раз.