Сладкий сон. Хепи-енд форева

.... Что-то дрогнуло в сердце гордой аристократки, когда она увидела эту могучую, поистине античную, нагую фигуру.

- Но я невинна, - пролепетала она, сжимая коленочки.

- Это буржуазная условность - промурлыкал разбойник удивительно нежным баритоном на ушко девушке, при этом освобождая атласные плечи от бретелек и прижимаясь к волнующим округлостям своим восставшим кожаным жезлом.

- Боже, я безумна.. - шептала красавица, помогая дрожащими пальцами развязывать шнуровку корсета.

- Одно мгновение сладкой боли и вечность блаженства - разбойник обжигал её нежную шейку жарким дыханием.

- Ы-ых - зарычал этот грубый мужлан, опускаясь лицом к белым упругим полушариям с тёмными маковками сосков.

- Ой, мамочка - залепетала красавица, прикрываю глаза пушистыми ресницами, когда этот негодяй провёл горячим языком по трепещущей груди графини. Она уже не понимала, чьи это сильные руки ласкают её бёдра и промежность, чьи губы скользят по шейке и жадно присасываются к налитой груди. Живой, грубый разбойник или ангел небесный ласкает её юное полуобнажённое тело?

Девушка почувствовала, как её стан освобождается от лёгкой ткани шёлковых панталон, всё её превратилось в упругий сгусток сладости, в трепетную струну наслаждения, на которой играл языком, губами, пальцами опытный любовник. Потеряв остатки былой стыдливости, она взялась обеими руками за его скипетр страсти и широко развела свои дивные стройные ножки в алых лаковых башмачках.

Разбойник обхватил её упругий стан, опёрся мохнатой грудью об её божественный бюст и прижал свой кожаный меч к лепесткам её не сорванного цветка.

- Бери меня, - выдохнула красавица и вся раскрылась навстречу могучему тарану любви.

Вдруг костлявая туша навалилась ей на грудь и прижала к простыням, мешая дышать.

- Сёма, Сёёёёёма - заревела Вера Павловна, отпихивая  храпящего и глупого со сна мужа со своей обширной груди:

- Ты что, с ума сошёл??

- Ты чего, ты чего, Вер, - супруг вскочил на кровати, хлопая подслеповатыми тёмными глазами:

- Я сейчас, сейчас, спи, спи, родная, - он слез с кровати и пошлёпал в сторону уборной, похоже так и не сумев проснуться.

- Чучело гороховое, от тебя дождёшься - почему-то пробурчала Вера Павловна и со вздохом  повернув своё большое ухоженное тело на правый бок, попыталась заснуть. Но сон не хотел к ней возвращаться. Женщина даже всхлипнула, так ей стало жалко своего сна.

Когда, через три минуты, неслышно ступая по мягкому ворсу ковра, облегчившийся супруг вернулся к семейному алькову, его благоверная спала, умильно улыбаясь чему-то своему. Только на щеке её, румяной и широкой, мокрела слёзная дорожка.

" Умаялась за день, бедняжка" - подумал Семён Андреич, тихо лёг рядом, сразу же провалился в сон и захрапел привычно.