Талисман пиратов

Фэндом: Булычёв Кир «Приключения Алисы», Гостья из будущего, Алиса знает, что делать!, Тайна третьей планеты (кроссовер)

Основные персонажи: Алиса Селезнёва

Пейринг или персонажи: Алиса и её похититель

Рейтинг: R

Жанры: Гет, Романтика, Флафф, Драма, Фантастика, Психология, Пародия, POV, Hurt/comfort, AU, Стёб

Предупреждения: ОМП

Размер: планируется Мини, написано56 страниц

Кол-во частей: 19

Статус: в процессе

Описание:

Увидев наконец своего дерзкого похитителя,

Алиса неслышно охнула:

по какой-то невероятной прихоти провидения

Алисин похититель оказался вылитым Пашкой.

Посвящение:

Тем, кто расскажет это лучше.

Найдёт более интересную версию событий.

Публикация на других ресурсах:

можно с уведомлением

Примечания автора:

Другие фанфики о пейринге (не мои):

с пейрингом:

Статьи о пейринге -

Часть 2

Увидев наконец своего дерзкого похитителя,

Алиса неслышно охнула:

по какой-то невероятной прихоти провидения

Алисин похититель оказался ... вылитым Пашкой.

Ну просто копией.

Только подросшим.

Именно таким, наверное, стал бы Пашка к данному времени.

Вообще-то это было горько.

Нелепо и несправедливо.

Что милый облик Пашки достался этому проходимцу...

Но в то же время Алиса не могла отказать себе

в возможности всмотреться в лицо,

столь похожее на некогда столь милое и родное.

Отмечая про себя с равным любопытством

как сходство с прежним обликом, так и отличия.

Похож, определённо похож. Однозначно.

Как Пашкин старший брат-близнец.

Это ей не показалось.

И не только чертами лица, но и по производимому впечатлению похож.

И вот это было самым странным.

Тоже есть что-то такое детское и трогательное,

невинное и озорное одновременно.

Тот же отсвет чистосердечия во всём облике.

Заставляющий наблюдателя устыдиться любых подозрений в его адрес.

Вызывающий безоговорочное доверие к этому двойнику Пашки.

Это из сходства.

А из отличий - ну старше, конечно. Выше.

И сложение - под стать возрасту.

Пластика немного другая.

Почти та же порывистость и резкость, что и у Пашки.

Но всё же движения более мягкие.

Как у ... снежного барса.

И красив. Что есть то есть - красив.

И это тоже несправедливо.

Когда такая ангельская красота дарится природой не нормальным людям,

а подобным проходимцам.

Такому ничего не стоит разбить девичье сердце.

Даже не стараясь.

А уж если возьмётся расточать своё обаяние -

прощайся, девушка, с душевным покоем.

А привязать такого к себе надолго -

и думать нечего для обычной девушки.

Упорхнёт. Как пить дать упорхнёт.

И сколько у этого не в меру одарённого экземпляра

уже разбитых сердец в коллекции?

Хотя такие ничего не коллекционируют - они просто так устроены.

Алиса с удивлением поймала себя на отчётливом, назойливом ощущении,

что она ... ревнует! этого незнакомого ей человека.

Что было, по её мнению, просто смешно.

Ревновать его только потому, что он похож на Пашку?

Нелепо.

Можно подумать, что сходство похитителя с её другом даёт ей какие-то права на него.

А главное - эта ревность была какой-то ...

предательской по отношению к Пашке.

А может, этот тип нарочно сделался похожим на Пашку?

Ну, там с помощью грим-пилюль или ещё как.

Хотя зачем ему это.

Но может, всё же у него есть интерес принять Пашкино обличие?

Как бы то ни было - если он рассчитывает,

что Пашкин облик поможет ему чего-либо от неё добиться -

он сильно ошибается.

Скорее наоборот - сходство с Пашкой не только не смягчит её,

а наоборот - сделает ещё упрямее, совсем не сговорчивой.

Часть 4

Похититель не обращал на неё никакого внимания.

То есть вообще никакого.

Спокойно перемещался по комнате с какими-то хлопотами,

словно её тут вообще не было.

Может, он и правда не заметил её?

Может, она стала невидимой?

- Насмотрелась?

Можем перейти к разговору?

А нет - значит, всё же заметил.

И просто ждал, когда она привыкнет к его присутствию...

- Мы можем перейти к разговору? - повторил лже-Пашка,

как стала его называть для себя Алиса.

Алиса почувствовала, что уплывает. -

ГОЛОС.

Голос был тоже похож на Пашкин.

Изменившийся после подростковой мутации, конечно.

Но обертоны - узнаваемы.

И интонации те же Пашкины.

Ироничные и ласковые одновременно.

С одному ему присущим соотношением этих ингредиентов.

Как давно она этого не слышала.

Алиса почувствовала, что сейчас просто расплачется.

От напора эмоций, от воспоминаний.

От разочарования.

От рухнувших когда-то надежд.

Сколько раз за прошедшее время она вспоминала песню

"Мой милый, если б не было войны".

Эта песня стала очень близка ей...

- Алиса, ау!

- Что вам надо?

- Я же сказал - поговорить.

- Нам не о чем разговаривать.

- Ну Алиса, оставь этот тон для посторонних.

- А каким тоном мне с вами разговаривать?

- Ну как... как всегда.

- Сначала примите свой нормальный облик.

- Здрасте приехали.

Алиса - какой мой облик ты считаешь нормальным?

Тот, который у меня был, когда мы виделись в прошлый раз?

Ну извини - я с тех пор немного подрос - время, знаешь ли, идёт. Возраст.

- Кто "я"?

За кого вы себя выдаёте?

- Ни за кого.

Я - это я.

- Кто "я"?

У вас же есть имя, наверное?

- А то ты не знаешь моё имя.

Погоди-ка - или ты меня уже забыла?

Хотя нет, не может быть -

таких, как я, не забывают.

- Какое самомнение.

- А как же. Непомерное.

Но и того мало для столь незаурядной и блистательной персоны, как я.

- Не всё золото, что блестит.

- Какое верное замечание.

Но и не всё не золото, что блестит -

тоже верное утверждение, не так ли?

Вы же тоже проходили логику?

- Имя.

- Алиса.

- ВАШЕ имя.

- Слушай, перестань мне выкать.

После того, что между нами было,

как-то нелепо выкать.

обращай ко мне, как и раньше, на ты.

- А что было?

Алиса спросила на всякий случай -

если это лже-Пашка вдруг каким-то чудом настоящий Пашка ...

то он сейчас кажет, ЧТО было.

И тогда... Алиса не знала, что тогда.

Наверное, она будет рада.

А потом тут же умрёт от счастья.

Но это невозможно.

Так что от этого она не умрёт.

- А то ты не знаешь, что было.

- Значит, не знаете, что было.

- Зато теперь по твоей реакции я узнал бы,

что ЧТО-ТО точно было.

Так что - если желаешь сохранить что-то в секрете -

следи за своими словами более тщательно. ))

- Ничего я не желаю.

Всё равно мне.

- Неправда.

Ты может быть и устала, и расстроена.

Но ты желаешь, и очень - желаешь узнать, кто я.

Раз уж ты не поверила сразу в то, что я - это я.

И счастлива была бы поверить - да боишься.

Не понимаю только, почему ты сомневаешься.

- У меня есть причины сомневаться.

- Какие?

- Вы не можете быть тем, на кого вы похожи.

- Почему?

- Потому что ... его нет.

- Алиса, так ты не верила в то, что я жив?

Ты поэтому боишься поверить в то, что я - это я?

Тогда я понимаю - ты боишься боли от не подтвердившейся надежды.

- Может, вы всё же назовёте хотя бы имя?

- Может, ты всё же перестанешь мне выкать?

Вот честно, Алиса - мне от этого очень некомфортно.

- Имя.

- Имя-имя.

... "Что в имени тебе моём?"

- А то - у меня такое впечатление, что вы просто запутать меня пытаетесь.

Чтобы я сама проговорилась с тем же именем.

- О, какие сложности.

Ну Пашка моё имя.

И что из этого?

- Значит, Пашка.

- Ну да.

- Может быть, ещё и фамилия...

Алиса запнулась.

Нет, она сейчас точно разревётся прямо здесь.

- Гераскин моя фамилия.

- ...

- Алиса, ... ой, Алиса, только не плачь!

- Я не плачу...

- Ну да. А я - Юлий Цезарь.

Часть 5

- Я НЕ ПЛАЧУ.

- Ладно, ладно, не плачешь...

Я-то думал, что ты обрадуешься, когда увидишь меня...

А ты не хочешь меня узнавать.

... Не думал, что ты меня не узнаешь.

Сколько мы не виделись?

Алиса автоматически выдала ответ,

не успев остановиться и промолчать:

- Четыре года, два месяца и три дня.

- О, ты считаешь каждый день с момента нашего расставания?

Алиса, это очень трогательно.

Алиса промолчала.

Она и так лишнее сказала.

- А может, это я так сильно изменился?

Я-то думал, ты узнаешь меня даже в другом обличии.

А ты не узнаёшь меня даже под моим собственным.

Возможно, что мне не следовало тебе показываться.

Надо было в маске с тобой общаться.

- У меня нет причин считать, что вы Павел Гераскин.

- Да ладно, нет так нет.

Неважно это.

- А что тогда важно?

- Что важно...

Ну вот например - как я тебе?

- В каком смысле?

- Я тебе нравлюсь сейчас?

- Странный вопрос.

- Ну и ладно. Не хочешь признаваться - не говори.

Я всё равно знаю, что я тебе понравился.

Алиса покачала головой.

- Да-да, не отрицай.

Я наблюдал за тобой.

И всё видел.

Ты меня разглядывала.

Я нарочно тут крутился, чтобы ты могла меня как следует рассмотреть.

- Я пыталась понять, похожи ли вы на Гераскина.

- И это тоже.

Но ещё ты и просто любовалась мной.

- Знаете, что такое нарциссизм?

- Конечно знаю.

Но я не нарцисс. Тот любовался собой сам по себе.

А меня моя красота радует только потому,

что она тебя ко мне привлекает, как аромат цветка - опылителей.

- Странное заявление для юноши.

- Ничего не странное.

Я должен знать, что тоже тебе нравлюсь так же сильно, как ты мне.

В прошлый раз, когда мы виделись, я был фавнёнком.

О том, что я нравился тебе таким - я в курсе.

А вот понравлюсь ли я тебе теперь - это был вопрос.

К счастью, ответ на него оказался положительным.

- ...

- Ты пропустила реплику.

- Неужели?

- Конечно.

- Какую?

- Про то, что у меня непомерное самомнение.

- А к чему повторяться?

Мне это и так известно.

А теперь даже вы это запомнили.

- Алиса, да пойми же ты - мне страшно важно знать,

что ты находишь меня привлекательным.

Тебе-то просто - ты вон какая красавица стала.

Алиса решила не упускать случая съязвить.

Скорпион она или нет?

- Рада узнать, что раньше я не была красавицей.

И насколько же я была страшной?

- Перестань, тебе не идёт так передёргивать.

Ты прекрасно знаешь, что я и раньше считал тебя красавицей.

И не только я.

Но теперь...

Паша (или кто он там был этот самозванец) вздохнул.

- Все века эволюции мира органического

и миллиарды лет эволюции галактик

нужны были именно для того, чтобы во Вселенной появилась такая красота...

Как апофеоз эволюции.

Как венец природы.

- Вы преувеличиваете.

- Нет же, что ты.

Наоборот - тут никаких слов не хватит, чтобы выразить восхищение...

- Тогда обойдёмся без слов.

- Ты не веришь мне?

- Вы не первый, кто хвалит мой облик.

- Ах да. Об этом я тоже думал.

Что без комплиментов тебя не оставят.

И сколько их было - этих сладкоречивых льстецов?

- Простите, но это не ваше дело.

- Нет моё.

- Да, повадки ваши напоминают его повадки.

- Павла Гераскина?

Алиса кивнула.

- Я рад, что ты начинаешь находить во мне сходство с Гераскиным.

- Кстати, если бы вы хотели мне понравиться -

то оделись бы как-то иначе.

- А что не так?

- У нас принято иначе облачаться.

Если бы вы были Гераскиным - вы это знали бы.

- Да брось.

Ты сто раз видела меня раздетым.

Одни купания чего стоят, а на Стеговии совсем без всего.

Так чего бы теперь включать какие-то "приличия".

- Ничего. Это ваше дело. Я просто поделилась мнением.

Часть 6

- Алиса, а ведь я ошибся!

- В чём? В том, что похитили меня?

- Нет, ну что ты ))

Тут всё как раз правильно.

- Тогда в чём?

- Я зря сказал тебе, что я Пашка.

Надо было всё наоборот сделать -

надо было сказать тебе, что я кто-то другой.

- Зачем?

- Тогда ты наоборот стала бы подозревать, что я - Пашка.

- Не надейтесь.

Если бы я стала это подозревать,

то решила бы, что сошла с ума.

- Жаль.

И всё же зря я был так прямолинеен.

Даже не пытался морочить тебе голову.

А ведь это могло бы быть интересно.

- Вы не Пашка.

- Ну и кто я тогда?

- Откуда мне знать?

Может, вы -

- Погоди!

- Что ещё?

- Давай я сам попробую угадать твои версии.

Ты думаешь, что я Пашкин брат-близнец,

который потерялся в детстве?

И поэтому-то Пашкина мама всегда так боялась отпускать куда-то Пашку.

Я угадал?

- Да.

А ещё -

- Стоп! Я сам!

Ты думаешь, что я оборотень.

Или пользуюсь грим-пилюлями, чтобы принимать чужой облик.

Так?

- Так.

- И что же - у меня нет никаких шансов доказать тебе, что я Пашка?

- Боюсь, что нет.

- А я всё равно надеюсь.

- На что ты надеешься?

- На твою знаменитую интуицию -

она тебе подскажет, что я это правда я. ))

- Она не говорит мне, что вы Пашка.

- Да? ... Неужели никакой надежды?

- ... Ну почему. -

Если вы знаете что-то такое, что знает только он, то...

- Точно! Как я сам раньше не подумал об этом!

А это точно тебя убедит?

- Вообще-то нет.

Это не стопроцентное доказательство.

- Из-за технологий, которые были у того тирана из бухты Калиакрис?

- Да. В том числе и из-за них тоже.

- Я помню, как ты про них мне рассказывала.

- Про это узнали все.

- И что же тогда делать, раз это не доказательство?

Может, всё же попробовать хотя бы его пока?

- И что же вы можете мне такого сказать, что знает только Пашка?

- Я могу не только сказать.

Я могу показать.

- Что?

- Я склонен думать, что у меня, то есть у Пашки,

достаточно своеобразная манера целоваться.

Это так?

- Я не буду отвечать на этот вопрос.

- А что тут такого.

У тебя наверняка была возможность выяснить это за четыре года нашей разлуки.

А я могу показать, как Пашка, то есть я, целуюсь.

И ты сразу поймёшь, что я - это я.

- А если я давно всё забыла?

- Я могу напомнить.

- Не надо.

- Нет, забыть ты не могла.

Ты просто дразнишь меня.

Впрочем, это тоже хороший знак -

значит, ещё немного - и начнёшь флиртовать со мной.

- Повадки у вас в самом деле напоминают Пашкины.

- И не только повадки.

Алис, ну правда.

... Слушай!

Меня осенило.

Раз ты не разрешаешь тебя поцеловать,

то разреши хоть это.

На этот раз он не стал дожидаться её ответа. -

И прежде чем Алиса успела спросить, что "это", и отказаться,

самозванец приблизился к ней

и сделал то, что раньше делал только Пашка.

И делал только в кромешной темноте.

Это была их тайна.

Алиса даже сама не сразу сейчас вспомнила этот их милый секрет.

Из-за удивления действиями самозванца.

Но потом всё же вспомнила.

Эту штуку они когда-то придумали в качестве средства общения

на случай попадания в ситуацию, где нельзя вслух говорить.

Ради конспирации.

Самозванец (или теперь уже неверно считать его самозванцем?)

раскрыл ладонь Алисы и стал водить по ней пальцем,

вычерчивая разные буквы.

Алиса сразу поняла, что это означает.

Сразу бросило в жар от воспоминаний.

Сразу стали волшебными прикосновения.

Часть 7

Алиса буквально оцепенела, не в силах поверить в то,

что со всей очевидность ей явилось –

в то, что Пашка жив.

И что он здесь, рядом.

Да ещё и по-прежнему её … любит?

Ну или по крайней мере проявляет определённый интерес.

Сейчас не это главное. А то, что он жив.

Нет, она понимала, что знание этим субъектом Пашкиного секрета

не обязательно означает, что он на самом деле Пашка.

Но понимала чисто так, теоретически, умозрительно.

Но зато каким-то чувством она со всею ясностью понимала – это Пашка.

Здесь, с ней.

Непонятно, каким образом, но Пашка.

Вопреки всему, что ей было известно.

Очевидность Пашкиного присутствия в сочетании с невозможностью этого –

вызвали странное состояние.

Кажется, это называется когнитивным диссонансом?

Так вот, оказывается, в какой ступор он может приводить.

Мыслилось с трудом.

Мысли стали какими-то вязкими и непослушными.

Алисе было досадно, что из всех возможных состояний возник этот ступор.

А как же радость? А как же восторг?

Радости пока определённо не чувствовалось,

и это было непонятно и досадно.

Вместо этого у неё просто шок.

Да, точно, вот что с ней. – Шок. И пока только это.

Может, это пройдёт? Скорее бы.

- Алиса, а теперь читай буквы, -

донёсся до Алисы Пашкин голос.

Словно через туман или сквозь вату.

Она попробовала выполнить указание.

«я», «т», «е», «б», «я»

Сердце ускорило своё биение.

Остановился.

Ну же. Что дальше?

«л»

Сердце ускорилось ещё больше.

Алиса захотела выдернуть руку, догадываясь о следующих буквах.

Но не смогла. Что-то удержало её от этого.

Глупая. -

Разве она сама только что не молила про себя именно о таких буквах?

Молила, да.

Но теперь, когда ожидания оправдались, ей хочется отнять руку.

Что за непоследовательность?

«о»

«О»? Почему «о»?

Значит, «о». Не «ю».

«в»

«лов»

«я тебя лов»

«Лов»? О английского «лав»?

А вот и ещё буква –

«л».

И – «ю».

«ловлю».

И что? Причём тут «ловлю»?

«Я тебя ловлю»?

Чепуха какая-то.

Вот взял и всё испортил.

Это же надо было ТАКОЙ момент испортить.

На Алису вдруг накатила такая апатия,

всё стало настолько всё равно,

что она даже забыла отнять руку.

Хотя никаких букв на ней больше не появлялось.

Часть 8

Но уже через мгновение она всё же отняла руку.

И не просто отняла, а отдёрнула, словно ошпарилась.

Даже не успев подумать, на одних рефлексах.

Потому что Паша или кто он там, если всё же не Паша,

… лизнул её ладонь.

Лизнул то самое место, на котором только что выводил буквы.

От которых она сначала стала таять и на которые потом досадовала,

когда они обманули её ожидания.

Это место на ладони оказалось в этот момент как-то неестественно чувствительным.

Наверное, это всё из-за этих буквовыведений.

- Что с тобой?

- Это с тобой – что?

- Со мной всё как раз нормально.

- Да? А кто только что …

Алиса поняла, что не сможет произнести «лизнул мою ладонь».

Действие-то острое, а уж слова и вовсе...

Произнесение этих слов лишь усилило бы чувственность момента.

А они оба и так уже наэлектризованные.

Во всяком случае, она так точно.

По Пашке (боже мой – это же правда, правда Пашка!

чудо-то какое! хоть это и невозможно…)

пока и не скажешь, честно говоря, что он уже тоже перевозбудился.

Ей ли не знать, какой он, когда уже дымится от желания.

Стоп – а может, это и не Пашка тогда?

Раз такой спокойный на вид.

Или Пашка научился так здорово собой владеть??

Это с его-то темпераментом?

Хотя кто его знает – она же не знает,

какую он вёл жизнь в эти 4 года.

Может, пришлось научиться владеть собой,

чтобы элементарно выжить.

Слишком импульсивные и несдержанные тут быстро погибают…

Эх, Пашенька-Пашенька, и куда же тебя забросило?

Как ты, бедняжка, жил это время?

Как ты вообще выжил??

- Что только что? – спросил Паша.

Оказывается, пока она предавалась своим мыслям,

он терпеливо ждал, когда она продолжит свои слова.

Но нет – пусть даже не надеется, что она это произнесёт.

- …Ничего.

- Ты хотела сказать – «а кто только что лизнул мою ладонь»?

Алиса вспыхнула.

Вот ведь какой.

Не мог промолчать.

А Паша невозмутимо продолжал:

- Ну и что тут ненормального?

- … Я - не разрешала.

- Чего ты не разрешала?

- Это делать.

- Лизать твою ладонь?

- …

- Понятно. Ты даже произнести это не можешь.

Боишься, что это накалит обстановку?

- Не делай так больше.

- Обязательно сделаю.

- Моё желание ничего не значит?

- Наоборот.

Как раз твоё желание и значит.

А ты – желаешь, чтобы я так делал.

- Нет.

- Да.

- С чего ты это взял?

Паша пожал плечами.

- Просто это заметно по тебе.

Алиса не рискнула спросить, по чему конкретно это ему заметно.

Подозревая, что наслушается того, что не готова слушать.

- Неважно, что тебе заметно.

Главное – что я говорю.

- Твои слова противоречат реакциям твоего тела.

- Даже если так.

Всё равно слова важнее.

Мало ли что ты там себе придумаешь и мало ли что тебе покажется.

- Ну хорошо.

- Ты согласен?

- Да. - Пусть твои слова будут важнее,

чем признаки желания, которые выказывает твоё тело.

- Спасибо и на этом.

- Но при одном условии, Алиса.

- Каком?

- Просто не ври.

Не отрицай на словах то, что мне слишком хорошо видно по реакциям твоего тела.

Вот ведь зациклился на реакциях тела.

Или он нарочно повторяет это?

Наверняка нарочно.

Чтобы до неё дошло.

И чтобы она хорошо запомнила, что ему всё заметно.

Да запомнила она, запомнила.

Часть 9

- …А если я не имею возможности не врать?

- Как это?

Что тебе мешает быть такой же честной на словах, как … как в остальном?

- … Опасение, что ты можешь злоупотреблять моей честностью.

- Яяя??

- Да, ты.

- Ну ты скажешь.

Когда это я злоупотреблял твоим доверием?

А, Алиса? Ну вот когда?

- Ты не злоупотреблял.

- Вот именно.

Да что там – я даже раньше, когда мы целовались

(ты же помнишь, как это было, да? -

я же знаю, что помнишь, такое не забывается),

я даже тогда не злоупотреблял твоим беспомощным состоянием,

НИ РАЗУ им не воспользовался.

- Ты о чём?

- А ты не понимаешь?

Алиса, ты же во время наших поцелуев часто бывала совсем не в себе.

Такой, что я мог делать с тобой всё что угодно,

зайти в своих ласках сколь угодно далеко.

И ты не стала бы сопротивляться. Совсем наоборот.

Ты была голова на всё. Абсолютно на всё, Алиса.

Правда, не потому, что ты это одобрила бы потом.

А просто в те моменты ты сама очень этого хотела.

Я с ума сходил, видя, как сильно и откровенно ты меня хочешь,

но заставлял себя держать себя в руках.

И контролировать ситуацию за двоих.

Хотя видит бог – мне очень хотелось пойти до конца.

И стоило каких-то неимоверных усилий сдерживать себя.

…Сам не понимаю, как мне это удавалось.

Наверное, каким-то чудом.

Потом, вспоминая наши поцелуи

(эти воспоминания здорово ведь меня поддерживали во время нашей разлуки …

хотя не только поддерживали –

иногда из-за наоборот было трудно из-за них),

я сам удивлялся своему самоконтролю.

Не думал, что я могу так хорошо собой владеть.

***

Алиса опоздала.

Она поздно спохватилась.

Упустила момент, когда надо было остановить Пашину речь.

Упустила момент, когда она «поплыла».

И теперь ей хватало сил только наблюдать за тем, как она тонет.

Всё глубже и глубже.

Но сил вынырнуть обратно уже не хватало.

Да и хотела ли она выныривать? Неизвестно…

Но как, как она могла остановить его излияния,

если сама горела желанием услышать всё,

что он может сказать? Как?

Она же столько раз мечтала об их встрече.

Столько раз думала о том, что они смогут друг другу сказать,

если всё же вопреки всему встретятся.

Столько раз пыталась представить,

как они станут предаваться воспоминаниям о тех же поцелуях.

Боялась, что он может так измениться,

что и не станет ничего вспоминать,

что ему к тому времени станет совершенно безразлично их общее прошлое –

и она сама, и их поцелуи, и всё остальное.

А Паша не только жив оказался,

но ещё и говорит такие вещи,

услышать которые она могла только мечтать.

Так что в итоге она слушает самые желанные слова,

какие только могла представить.

Правда, слова эти чересчур, по её ощущению, откровенные.

Чересчур … возбуждающие, если называть вещи своими словами.

Она не была готова слушать такие слова,

не готова устоять перед их ядом.

И это проблема…

И пока непонятно, как её решить до того,

как… как это не подвело её.

Но всё же по сравнению с тем, что Пашка мог стать к ней совершенно равнодушным –

даже эта проблема – мелочи.

- Надеюсь, что помнишь, каким безупречным было моё обращение с тобой?

- Я помню.

Поддавшись магии слишком живых и ярких воспоминаний

и магии Пашиной искренности, Алиса добавила:

- А мне самоконтроля едва хватало на то,

чтобы не начать умолять тебя не останавливаться…

- Правда??

- Конечно.

Но я понимала, что нельзя произносить эти слова.

- Почему?

- Потому что … после них ты мог в самом деле уже не смочь остановиться.

- А, ну да. Это я мог… не смочь.

То есть… Ну ты поняла, в общем.

- И поэтому вместо них я только говорила

«как жаль, что нам ещё так рано делать что-то большее».

- А это я помню. ))

Как такое забудешь.

От этих твоих слов во всём теле разливалась такая восхитительная сладостная истома, что...

Кстати, а в каком возрасте, по-твоему, «не рано»?

При этом вопросе Алиса словно очнулась,

и сразу поняла, что сказала лишнее.

Но было поздно.

Из-за её неосторожных слов уже прозвучал опасный вопрос.

А ведь получается, что он и вправду её … ловит!

Как он и «написал» на её ладони.

В открытую же предупредил.

Играет «с открытым забралом».

А она… не поняла намёка, чепухой сочла его "я тебя ловлю".

Разочаровавшись, что он не написал "я тебя люблю".

А он раз за разом подлавливает её на оговорках,

не говоря уже о … том, что она пока не умеет скрывать от него свои чувства и … те самые реакции.

Ну вот что теперь делать?

Не отвечать нельзя.

А если она ответит, что лет с 17-18 –

то разве он упустит случай отметить, что теперь им как раз уже по 17??

А ей так вообще скоро 18 будет.

И что тогда говорить?

Что это ещё ничего не значит?

Часть 10

- Опять не знаешь, что ответить.

Обычно ты быстрее ориентируешься.

Я понимаю – это последствия удивления, тем, что я жив.

Но только отчасти.

Ты не отвечаешь, потому что наши нынешние семнадцать –

уж никак не «слишком рано».

Но ты не можешь сказать, что 17 рано.

И боишься сказать, что 17 – уже не рано.

Так как боишься, что я сразу отмечу,

что нам уже по 17.

Опять проявляется твоё недоверие.

И ладно бы я его заслуживал.

Так ведь нет – как мы только что выяснили,

доверие я вполне заслужил.

Или нет?

- Не спеши. Ты прав в том, что я действительно могла тебе доверять.

- Могла?

- Да. Раньше.

- А теперь?

- А теперь – пока не знаю.

- Не знаешь?

А то, что я сижу тут, как семинарист, «руки по швам»,

а не хватаю нравящуюся мне девушку –

это, по твоему, не говорит о том, что мне можно доверять?

- Это просто нормальное поведение.

Это говорит о том, что ты адекватен.

- Вот как? Хм… впрочем, наверное, в твоём мире это так и есть.

Ты же не знаешь жизни,

ты привыкла к воспитанным цивилизованным манерам.

К общению с мужчинами, которые хотят и умеют держать себя в руках.

- А ты разве уже не принадлежишь «моему» миру?

- Я… а я, м как амфибия.

Принадлежу и к твоему миру, и не принадлежу к нему.

В лучшем случае.

А в худшем – я действительно не принадлежу уже твоему миру совсем.

А только к моему...

Но это сейчас неважно.

Вернёмся к важному – так вот, Алиса, –

то, что я с тобой так учтив – должно убеждать тебя в том,

что ты можешь мне доверять.

Не меньше, чем раньше.

Нет… даже больше.

Так как раньше я был всего лишь безусым мальчишкой,

хоть и с первыми гормональными штормами.

Не отрицаю - с сильными штормами.

Да это ты и сама знаешь.

Но теперь я молодой мужчина на пике своего либидо и своей сексуальности.

Который уже не один час провёл в обществе своей первой и единственной любви –

девушки, которую желает до смерти.

Которая превзошла в своей красоте и притягательности

все его самые смелые мечты.

И то, что при этом я веду с тобой светскую беседу

и за всё время позволил себе всего лишь взять тебя за руку,

всего лишь ОДИН РАЗ –

это должно тебя убеждать в том, что я имею право на твоё доверие.

Часть 11

Слова Паши становились всё ядовитее,

яд аккумулировался,

концентрация яда становилась критической.

Или уже превысила критическую? – это было уже непонятно.

Каждое слово Паши заставляло Алису

всё сильнее жалеть, что она отдёрнула чуть ранее руку.

Что не согласилась поцеловаться.

Конечно, в те моменты она и не должна была соглашаться.

И не могла – тогда она ещё не была готова.

Но как бы то ни было – упущенных шансов было жаль.

Оставалось мечтать о том, чтобы он снова предложил что-то подобное.

А ещё лучше – не предложил, а просто сделал.

Алиса понимала, что попала не просто в стремнину.

А в настоящий водоворот, выбраться из которого невозможно,

если просто пытаться плыть против.

Как известно, спастись из водоворота можно,

только если не сопротивляться ему,

а, наоборот, нырнуть ещё глубже.

- Это всё конечно действительно – основания для доверия.

Я просто не знала…

- Что ты не знала?

Что я настолько сильно хочу тебя?

Ох уж эта его новая лексика.

Откровенная.

Разжигающая желание. – Самой себе-то можно признаться в этом.

Как ему на такое отвечать?

А ладно, всё равно ему и без слов всё ясно.

- … Ну да.

- Теперь знаешь.

Так хочу, что чуть ли не сознание теряю в иные моменты.

Да я-то, собственно, и не скрываю, что хочу тебя.

В отличие от тебя.

Ты тоже не скрываешь этого.

…Точнее, не скрывает твоё тело.

А на словах ты не склонна быть такой же откровенной, как твоё тело.

Хотя ты, наверное, просто не научилась ещё скрывать свои ощущения. Да? Я прав?

- Не знаю. Тебе виднее.

- Да уж, виднее…

Послуууушай, - Паша в этот момент почему-то аж просиял весь от какой-то мысли.

Словно солнце из-за туч вышло.

И куда только подевалась его угрюмость,

которая накрыла его было, когда он говорил о её недоверии.

Что это его так обрадовало?

Хотя – чем бы дитя ни тешилось –

Лишь бы улыбалось.

- Что?

- А может, у тебя ещё и не было никого, после меня и кроме меня? А?

- …

- Что – опять не знаешь, что ответить?

Опять не доверяешь?

- Да нет… Знаю.

Вот ты же сам вроде понимаешь, ЧТО «между нами было»…

- Ну да.

- И ты считаешь, что после «всего, что между нами было»,

я, потеряв тебя (думая, что потеряла),

сразу же бросилась в чужие объятия?

- Ну не сразу.

Может, какое-то время ты и погоревала.

- Какое-то, значит?

А потом всё же бросилась?

- Алиса, но жизнь-то берёт своё, что называется.

- Что она берёт?

- Ну… новые увлечения.

- Хорошего же ты обо мне мнения.

А ещё про какое-то доверие говорил.

- Алиса – ты что, обиделась, что ли?

- Не могу сказать, что обрадовалась.

Тому, что ты считаешь меня легкомысленной вертихвосткой.

- Ну Алис )) Ну что за выражения?

Ладно я.

Я с таким контингентом общался, что…

Но ты-то ))

Не дуйся.

Я считаю тебя просто девушкой.

- Ага. Которая, познав такое уникальное чувство,

способна влюбиться в другого.

- Алиса, это нормально.

Часть 12

- Неужели?

- Да.

Я отдаю себе отчёт в том, что, кроме меня, на свете полно замечательных мужчин.

А около тебя никогда не было недостатка в уникальных,

бесподобно привлекательных экземплярах человеческой породы.

- Причём тут это.

Таких, как ты, всё равно нет…

- Я знаю, что к тебе мало кто равнодушен. ))

- Это неважно.

- Эдуард тебя очень любит.

А Дик так вообще души не чает, обожает.

Мне его даже жаль.

- Дик обожает меня, как младший брат.

- Ага, размечталась ))

- Ты уверен? ((

… Я не хочу, чтобы Дик страдал.

- А он, кажется, и не страдал. ))

Он умеет обожать, не страдая. ))

- А ещё три капитана –

одни капитаны чего стоят. ))

- Скажешь тоже.

Капитаны глубоко женаты и моногамны.

- Ну, на это я и надеялся. ))

- Только на это?

А на меня, значит, нет?

- Алиса, я просто не хотел злиться на тебя,

если ты кого-то полюбишь после меня.

- Как я могла кого-то полюбить после тебя?

- Ну откуда мне знать, Алиса?

- Значит, ты совсем не понимаешь,

как я была влюблена в тебя. ((

- Только была влюблена?

А сейчас?

- ... Я пока не поняла.

- Ох Алиса.

Всё ты поняла уже.

Даже если пока сама не заметила этого.

- Время покажет.

- Да что тут показывать, Алиса?

Кто мне тут только что доказывал, что не мог меня забыть?

- Так это другое.

- Ну не скажи.

А перед этим - ну разве ты стала бы вспоминать при мне о том,

что мечтала попросить меня не останавливаться?

Да ни за что.

- ... Возможно, что ты прав.

- В любом случае - если ты захочешь, чтобы я узнал,

насколько сильно ты меня любишь -

ты сможешь мне сообщить это.

- О чём ты?

- Есть прекрасный способ выразить свою любовь и без слов,

на очень понятном языке.

- Даже не знаю, уточнять ли, что ты имеешь в виду.

- Тогда не станем торопиться.

Потом уточнишь.

В более подходящий момент.

Так, о чём мы говорили… Ах да -

я конечно, тешил себя надеждой,

что ты хотя бы спешить не станешь.

Что ты, если и выйдешь замуж,

то не от одиночества, не ради утешения, а по большой любви.

Это оставляло мне небольшой, но шанс снова быть с тобой.

- Ты всё же всерьёз думал,

что я могу кого-то полюбить, кроме тебя.

- Алиса, я просто понимал, что природа своё возьмёт.

- Какая ещё природа?

- Обыкновенная. ))

Я же хорошо успел узнать, насколько ты…

- Что?

- Не хочу тебя смущать этим словом.

Ты всё время так стесняешься.

- Ладно уж – говори.

- Насколько ты страстная.

Ненасытная.

Просто ураган какой-то. ))

Разве не так?

- Так то с тобой…

- Ну а откуда мне было знать,

что так же не получится с кем-то ещё?

- Значит, ты просто не знаешь, какой ты…

- Какой?

- … Не знаю, как сказать.

Ты прав, что очень много других хороших и замечательных.

Но ты… есть в тебе что-то такое,

что тянет меня именно к тебе…

- Тянет?

- Я хотела сказать - тянуло.

- Ну да, ну да.

Сделаю вид, что поверил.

- И не только меня тянет.

- В самом деле?

- Только не говори, что ты забыл,

сколько внимания тебе подарили наши девушки.

- Да вроде помню.

Но оно никогда ничего для меня не значило.

Я был им благодарен за доброе отношение, но и только.

А всё моё внимание было поглощёно одной тобой,

и тебе прекрасно это известно.

Мне ещё и мало было своего внимания. –

Я всё никак не мог охватить целиком твою сущность.

Сколько ни старался постичь всё –

а постоянно было ощущение, что чего-то я так и не понял,

что что-то пока не заметил, упустил.

Так что на других девушек внимания просто не хватало.

- Бедные девушки.

Мне искренне жаль их.

Мне ли не понимать, почему их тоже к тебе тянуло.

- Я тоже могу сказать – бедные мужчины,

которым не досталась твоя благосклонность.

Мне ли не понимать, почему их к тебе тянет.

И чего они лишены.

- Да ладно. Каждый из них найдёт свою пару.

Слава богу, нашими персонами мир прекрасных людей не исчерпывается.

Как нашли свои пары Ирия и Тадеуш, Всеволод и Элла и многие другие.

- Да, это хорошее утешение.

Часть 13

- Алиса, значит, у тебя никого не было после меня?

- А ты ещё не понял?

- Да понял я.

Но мне нужно прямое заявление.

- Не было.

- …Подумать только – ты говоришь, что не могла никого полюбить,

а я всё это время заставлял себя смириться с тем,

что ты можешь не дождаться меня.

Тем более что ты считала, как я и боялся, что меня уже нет.

- А зачем смиряться?

Нельзя было просто ускорить нашу встречу?

- Ну почему же – можно конечно.

Ты уже забыла, где ты находишься сейчас?

- Ты хочешь сказать, что похитил меня специально?

- Конечно.

А ты думала, что ты случайная пленница здесь?

- Очень мило.

А я чего только не передумала,

пока не увидела тебя.

- Вот и урок на будущее –

раньше времени не переживай.

- Легко сказать.

- Легко и сделать.

У меня столько приключений и «приключений» было за это время,

что пришлось разучиться бояться заранее.

Иначе никаких нервов и нейромедиаторов не напасёшься.

- Ты ещё не забыл биологию? ))

- Да вот, помню кое-что.

- Молодец.

Если захочешь – сможешь наверстать.

- Непременно.

А ты мне поможешь?

- Конечно.

Когда я тебе отказывала.

- В самом деле. Когда.

Хотелось бы надеяться, что и дальше ни в чём не откажешь.

- Я говорила про учёбу.

- Ну разумеется. И я тоже.

А ты про что подумала?

Алиса подумала, что ей надо тщательнее следить за подтекстом и двойными смыслами…

- Я помогу тебе навёрстывать,

только если ты действительно хочешь именно учиться.

- Конечно. Страсть как хочу.

Готов учиться всему, чему ты смилостивишься меня учить.

- Можно и не ёрничать.

- Да? Я и не собирался.

Ну хорошо – постараюсь.

- Так значит, это ты нарочно меня похитил?

- Да. И, как оказалось, успел.

- Успел.

- До того, как ты влюбишься в кого-то другого.

Часть 14

- А если бы... а что было бы, если бы, похитив меня,

ты узнал, что я уже влюблена в другого?

- Это невозможно.

Ты не могла полюбить другого.

Никого, кроме меня.

Тем более после того, как уже была знакома со мной.

И тем более после того, как мы уже целовались.

- Ты же только что говорил обратное. -

Что я могла и полюбить кого-то.

- А это я так.

Чтобы послушать, что ты скажешь в ответ на это.

- Зачем?

- Как зачем - это же очень интересно.

- А это... честный приём?

- Нормальный.

Алиса, я в самом деле думаю всё, что говорил.

Я в самом деле учитывал вероятность, что ты можешь влюбиться в другого.

Но чисто так, теоретически.

Но при этом в глубине души я был полностью уверен в том,

что ты скорее всего всю жизнь только меня будешь любить.

- Ну а если бы я всё-таки полюбила за это время кого-то другого?

- Зачем думать о том, чего нет?

- Мне просто интересно.

- Если бы полюбила другого...

ну тогда пришлось бы отпустить тебя...

- И ты смог бы?

- А ты как хотела бы?

Чтобы я оставил тебя при себе вопреки твоему желанию?

- Нет, не хотела бы.

- Тогда к чему твои вопросы?

- Чтобы понять, что ты за человек теперь,

через четыре года, что мы не виделись.

- А, вот оно что...

И что я за человек?

- Я пока ещё не разобралась.

- Жаль.

- Но мне кажется, что ты такой же чистосердечный, добрый, бескорыстный и честный, как раньше.

- Правильно кажется.

Я очень хороший, Алиса. Правда.

- Раз ты меня отпустил бы - значит, и правда хороший.

- Но ты сильно не обольщайся по поводу моей хорошести.

- Ты о чём?

- Я хоть и сказал, что отпустил бы,

но не сказал, что сразу.

- А когда?

- А ты сама-то как думаешь?

- А что тут думать?

Слово девушки - закон.

Как сказала - так и надо делать.

Раз отпустить - значит, немедленно.

- Ну сейчас.

Размечталась.

- А раз нет?

Пашка аж фыркнул.

- Конечно нет.

- А ... какой смысл тянуть?

- Огромный.

Отпустить - это ещё куда ни шло.

Хотя и это уже ОЧЕНЬ большая уступка.

Просто гигантская...

Но отпустить тебя сразу?

Не убедившись в том, что ты на самом деле меня совсем разлюбила?

И даже не попытавшись влюбить тебя в себя снова?

Ну уж НЕТ.

Однозначно нет.

- Может быть, ты всё-таки испортился за эти четыре года?

- Если в твоём понимании испортиться -

это стать готовым добиваться СВОЕГО,

то да - я испортился.

И очень, Алиса, испортился. Просто неимоверно.

- Трудно с тобой стало.

- А ты как хотела?

Чтобы я был послушным и делал всё, как ты прикажешь?

- Ну... по крайней мере когда-то ты любил напевать:

"Будет всё, как ты захочешь".

- Ну да. И что с того?

- А теперь твоё настроение скорее -

"На ромашковом поле в сердце моём

Я не буду гадать любишь или не любишь,

На ромашковом поле в сердце моём

Ты со мной целоваться будешь."

- Правильная цитата.

Да, подходит.

- А как же моя воля?

- Да всё нормально с твоей волей.

Окончательное решение за тобой было бы.

И поэтому моё право - дать себе шанс влюбить тебя снова.

Неужели тебе не кажется, что это справедливо?

- Кажется.

Даже интересно, как ты стал бы влюблять меня.

Надо было соврать, что я уже не люблю тебя.

- Бесполезно.

Это тебе не удалось бы.

Ты слишком очевидно до сих пор меня любишь.

И может даже намного сильнее, чем если бы мы не расставались.

Примечание к части

Ссылки на песни, которые цитирует Алиса:

Часть 15

- Жаль. А я так хотела бы посмотреть,

как ты стал бы влюблять меня.

А то тебе совсем не приходилось добиваться меня

и хоть как-то обольщать.

Я с самого начала была твоя.

- Вот именно. Моя.

И не забывай, что я знаю это.

А по поводу того, что мне не приходилось обольщать тебя -

это ты напрасно.

- А разве ты меня обольщал?

- Конечно.

Ты не представляешь, как я старался быть достойным тебя.

Во всём. В каждой мысли, в каждом поступке.

Как я старался добиться твоего одобрения, нравиться тебе.

- Я не знала об этом.

- Так и было.

- Ты не выглядел человеком,

который старается понравиться.

Ты казался таким беспечным.

- Разве что казался.

- Нет... ты мне нравился не только потому, что старался.

Ты сам по себе мне нравился.

Таким, какой ты есть.

- Ты хочешь сказать - каким я был?

- И каким был.

И, наверное, какой есть сейчас.

- То есть я и нынешний начинаю тебе нравиться?

- Не знаю.

Скорее да.

Просто я пока не привыкла к тебе нынешнему.

- Ну ты уж постарайся поскорее привыкнуть.

- Я стараюсь. ))

Просто раньше между нами было очень уж большое доверие.

И необыкновенная душевная близость.

Ты был настолько родным и своим, что я даже не знаю,

как это объяснить.

- А сейчас не так?

- Пока не так.

- Почему?

- Может быть, потому, что ты и внешне изменился,

и в манерах твоих есть что-то новое.

- Алиса, ну я же вырос.

Не мог же я до сих пор оставаться таким, как раньше.

- Да я понимаю.

Просто мы не были вместе, когда вырастали.

Поэтому сейчас требуется какое-то время,

чтобы заново ...

- Что?

- Настроиться друг на друга так же, как тогда.

- А как-нибудь ускорить эту настройку можно?

- Не знаю. А куда спешить?

- Как куда...

А ты не понимаешь?

- Нет.

- Неужели? ...

Я вообще-то надеялся, что мы уже давным давно хотя бы поцелуемся.

А мы ещё до сих пор даже не поцеловались.

- Ну извини.

- Что мне в твоём "извини"?

"Извини" не обнимешь.

- Зато "извини" - проявление той лояльности,

которая может привести и ко всему прочему?

- Ко всему?

- Да.

- Хм... Хорошо бы...

- А как ты представлял себе нашу встречу?

- Да очень просто -

что ты меня увидишь, обрадуешься, бросишься на шею.

И всё. Всё очень просто.

- Да уж. У тебя всегда всё так просто. ))

- А у тебя зато слишком сложно.

- Но неужели ты хотел бы, чтобы я бросалась на шею тебе,

если сомневаюсь, что это именно ты?

- Конечно нет.

Не хотел бы.

Не бросайся мне на шею, если сомневаешься, что это я.

- Ну вот я так и сделала.

- Ага.

А потом уже во мне самом стала сомневаться -

не сильно ли я испортился на четыре года.

- Дело не в этом.

Я вижу, что ты не испортился.

Просто нужно, чтобы между нами возникла ещё и та душевная связь,

которая была раньше.

А на это надо время.

Часть 16

- Дело не в этом.

Я вижу, что ты не испортился.

Просто нужно, чтобы между нами возникла ещё и та душевная связь,

которая была раньше.

А на это надо время.

- "Связь"?

Да ты даже по имени ни разу меня до сих пор не назвала.

Я всё жду-жду, когда же ты наконец назовёшь меня Пашкой -

а ты всё не называешь.

Как прикажешь это понимать?

Не иначе как ты до сих пор ещё не веришь, что я - Пашка.

- Я... верю.

- Точно?

- Кажется...

- Ну вот - кажется.

- Нет - я точно верю, что ты Пашка.

- Тогда почему не называешь меня по имени?

- ... Я сама не понимаю.

- Значит, ты пока не до конца веришь, что я Пашка.

- Мне хочется верить. Очень-очень.

Что это ты.

Теперь, когда у меня появилась такая яркая надежда на то, что ты жив,

мне очень не хочется с ней расставаться.

И ... с тобой.

Если ты окажешься не Пашкой...

- Алиса, перестань себя мучить.

Не думай об этом.

Зачем? Если это так тебя расстраивает.

Не трави себе душу.

Тем более, что я не окажусь не Пашкой.

- Хорошо бы...

А если Вы не Пашка,

то придётся Вам теперь всю жизнь притворяться Пашкой.

- Договорились.

Только не начинай мне опять говорить "Вы".

- А я и не заметила, когда стала говорить "ты".

- После того, как я поцеловал твою ладонь.

- Нет - дело не в поцелуе.

А в том, что ты сделал то, что мог сделать только Пашка.

Что ты знаешь наш с ним секрет про буквы на ладони.

- Поправься - наш с тобой секрет.

- Ну наш с тобой.

- Ох как сильны в тебе сомнения в том, что я Пашка.

- На твоей стороне - моё пламенное желание поверить в то, что ты Пашка.

- Мне иногда кажется, что надо было с самого начала

избавить тебя от сомнений в этом

самым простым и приятным способом.

Ради тебя же самой.

- Только не начинай снова про...

- Про что?

- Ни про что.

- Про поцелуй?

- Паша, не надо.

- А я думаю, что надо.

Тебе не кажется, что и та самая связь может возникнуть,

если мы просто поцелуемся?

- ... Я не знаю.

- Это легко узнать.

- Не спеши.

- Да я и так не спешу.

Ты должна признать, что я - само терпение.

И понимать, что оно должно быть вознаграждено.

Часть 17

- То есть то, что я здесь -

это ещё недостаточное вознаграждение для тебя? ))

- Хм... Это конечно очень, очень многое.

Но, пожалуй, этого недостаточно.

- Хорошо. Я учту твоё пожелание про вознаграждение.

- Алис, ну вот объясни мне -

что тебя останавливает от того,

чтобы сделать меня самым счастливым человеком?

- Как?

- Для начала - хотя бы просто поцеловав.

- Что останавливает...

Да вот хоть это - я не поняла,

почему ты вывел на моей ладони слова "я тебя ловлю".

- А что тут непонятного?

- Я думала, что ты другие слова выведешь.

- Какие?

- А какие, по-твоему, слова, хотелось бы прочитать влюблённой девушке?

- Даже не догадываюсь.

Подскажешь?

- Паша, ну перестань. Ты же прекрасно понимаешь.

- А я хочу, чтобы ты сама говорила всё,

что приходится мне за тебя договаривать.

- Ты мог вывести буквы "л", "ю", "б, "л", "ю".

- "Люблю"?

Алиса кивнула, отведя взгляд.

- Алиса, а я эти буквы и выводил. ))

- Эти? ... Нет, там точно другие были -

эти я бы заметила.

- Нет, ты их не заметила. ))

Я вывел их в самом начале.

Но ты никак на них не отреагировала.

Потому что ты впала в какое-то оцепенение.

Наверное, уже от самого факта,

что я вывожу на ладони буквы.

- Просто я была в шоке от того, что это означает...

- От того, что это означает, что я жив?

Алиса кивнула.

- Я так и понял.

И тогда мне пришлось тебя окликнуть.

Но после этого я решил вывести другие буквы. ))

- Зачем? ((

- Чтобы как-то встряхнуть тебя ))

Как-то включить твой обычный режим работы сознания.

И при повторном выведении букв я заменил буквы.

Чтобы удивление непонятным "ловлю" вместо ожидаемого "люблю"

включило твои мыслительные процессы.

Чтобы ты начала соображать, как обычно.

- Так вот оно что...

- Да.

А давай я ещё раз выведу эти правильные буквы.

- ... Лучше не надо.

- Я даже могу пообещать не целовать больше твою ладонь.

- Всё равно не надо.

- Алиса, ты же видишь, какой я смирный. ))

Не бойся меня.

- Я не тебя боюсь.

А саму себя...

- ... Того, что на этот раз ты произнесёшь "не останавливайся"?

- И этого тоже.

- Алис, об этом не тревожься.

Если что - я снова за двоих проконтролирую ситуацию.

- А ты сможешь?

- ... Думаю, что да.

- А если я очень сильно попрошу не останавливаться?

- Тогда придётся выполнить твою просьбу.

- ... Эту просьбу не надо пока выполнять.

Как бы я ни просила.

- Ну хорошо, эту пока не буду. ))

- Надеешься, что потом я передумаю?

- Надеюсь. ))

Часть 18

- Паша, но почему именно "ловлю" вместе "люблю"?

Почему не другое слово?

- Да какое вспомнилось.

Нужно было любое слово, кроме ожидаемого "люблю".

- И не нашлось другого любого слова?

- А чем тебе не нравится "ловлю"?

- Ну что значит "я тебя ловлю"?

Я тебе что - бабочка, что ли, которую ты сачком ловишь.

Или рыба, которую ты ловишь в свои сети.

Или птица, которую ты

- Да нет же, Алиса, нет.

Скорее так - если ты падаешь, то я - тебя ловлю.

Не даю тебе упасть.

- Ну если только так...

- Что ещё тебе непонятно?

Давай скорее все недоразумения устраним,

чтобы появилась прежняя связь.

- Ещё... Ещё меня смутило то,

что ты поцеловал ладонь, не зная, чистая ли она.

- Это же не важно.

- Нет важно.

И, кстати, ... Пашка знал, что я всегда прошу его дать мне вымыть руки

перед тем, как он собирается целовать их.

- Ты опять к тому, что я не Пашка? ))

- Нет, но...

- Алиса, да помню я про то, что ты чистюля.

Просто я знал о том, что твоя ладонь чистая.

- Знал?

- Ну конечно. Я знал, что незадолго до этого ты была в душе.

- Ты что - подсматривал за мной?

- А как же.

Я с тебя глаз не сводил перед тем, как зайти к тебе.

Всё то время, что ты здесь.

- Паша, а это ... этично?

- Не знаю.

Но точно знаю, что должен лично видеть, что у тебя всё в порядке.

К тому же я не мог удержаться от возможности

полюбоваться тобой.

- Ага. Полюбоваться тем, как я переживаю.

Воистину увлекательное зрелище.

- Ну что ты. Конечно же я совсем не этим любовался.

Тревожить тебя я совсем не хотел, но это было неизбежно. ((

Но я надеялся, что твой стресс быстро сотрётся последующей радостью от нашей встречи.

И, честно говоря, ты не очень была похожа на переживающую.

Меня как-то аж встряхнуло от того, насколько ты показалась мне безразличной.

Или я ошибся?

- Нет

- Тогда почему ты была такой безучастной ко всему?

Словно тебе совсем нет дела до собственной судьбы.

- Об этом ты мог бы и не спрашивать.

- Но не из-за меня же?

- Из-за тебя.

Точнее, из-за моего отношения к тебе.

Понимаешь... без тебя мне по большому счёту было как-то всё равно, что со мной будет.

Я словно просто сторонний наблюдатель регистрировала события.

- Н-да.

Даже не знаю, нравится мне это или нет.

С одной стороны - очень приятно, что я так много значу для тебя.

А с другой... мне не хотелось бы, чтобы без меня

ты настолько выпадала из жизни

и становилась настолько безучастна к своей судьбе.

... Вовремя я воссоединил нас.

Часть 20

- Это было последнее сомнение?

Больше тебя ничто не сдерживает от нашего сближения?

- Сдерживает.

- Что?

- ... Я так и не поняла,

зачем ты ... поцеловал мою ладонь.

- Не поцеловал, а лизнул.

Лизнул, Алиса.

- Это так принципиально?

- Конечно.

- Почему?

- Но ведь это действие на порядок интимнее.

И даже само слово.

Так что тебе непонятно в этом моём жесте?

- Не знаю.

Просто чувствую недоумение.

- Почему это тебя сдерживает, если оно так сильно на тебя подействовало?

- Может, именно поэтому.

- Алиса, но ведь всё просто. -

Я увидел, что мои слова "я тебя ловлю"

ввергли тебя в сокрушительное разочарование.

Хоть и вывели из ступора.

- Я правда почувствовала очень сильное разочарование.

И это - несмотря на то, что я поняла, что ты Пашка, что ты жив.

Вдобавок мне так стыдно было,

что я так мелко поддалась кому-то разочарованию в такой великий момент.

- Ну вот мне и захотелось как-то сгладить твоё разочарование. ))

И я попытался сделать это доступным мне в тот момент способом -

лизнув твою ладошку.

Мне показалось, что это должно тебя взбодрить.

И я ведь не ошибся - это в самом деле тебя взбодрило.

- Даже слишком.

- Ну да.

Такой резкой реакции от тебя я даже не ожидал.

Что ты руку-то так выдернула сразу?

- Я же не подумав, рефлекторно.

- Этот твой рефлекс надо будет поменять. ))

- Зачем?

- Для нашего общего пущего удовольствия.

- Ты думаешь, что получится? ))

- Когда попробуем - узнаем.

Но мы будем стараться.

- Понимаешь, ты это сделал в такой момент,

что у меня теперь не скоро будет адекватная реакция на такой жест.

- Это какая?

- Ну, просто спокойно наслаждаться этим,

как раньше простыми поцелуями.

- Ты и простыми не могла спокойно наслаждаться. ))

Я помню, как тебя трясло, когда я целовал твои ладони.

- Так ты же не просто целовал их.

- Ну да - я не отказывал себе и тебе

в удовольствии посасывать их кожу

и обцеловать каждую фалангу пальчиков, каждый суставчик, каждый бугорок на ладонях.

И не скрывал, что мечтаю так же расцеловать и другие участки твоего тела.

Да только ты боялась, что тогда мы не удержимся на грани.

- Хоть меня и трясло, но всё же я могла держать себя в руках.

А теперь мне кажется, что я могу и сознание потерять от твоих прикосновений.

- Ну и что? Теряй на здоровье. ))

У меня есть нашатырный спирт - приведу тебя в чувство.

Если, конечно, ты не боишься,

что я воспользуюсь твоим беспомощным состоянием.

- Нисколько не боюсь.

- А почему?

- Потому что я знаю, чего ты хочешь и что тебя больше всего заводит.

- И что же?

- Мои реакции.

- О да.

Ты полностью права.

Мне очень нужно видеть, чувствовать именно твои реакции.

Они доставляют мне чрезвычайное удовольствие.

И возбуждают неимоверно.

Так что, любовь моя, пусть у тебя поначалу будет даже неадекватная реакция.

- Выдёргивание руки? ))

- Да хоть бы и выдёргивание.

Главное - чтобы ты согласилась снова подставить мне свою ладошку.

А со временем ты сможешь терпеть мои прикосновения, уже не выдёргивая её.

И вообще - не отстраняясь, а совсем наоборот.

- Значит, ты хотел загладить разочарование?

- Конечно.

- Дело только в этом?

- ... Не только.

Ещё мне просто очень захотелось лизнуть твою ладонь.

Как раньше.

- Раньше всё же как-то иначе было.

- Не так сильно?

- Да.

- Может, дело в возрасте?

Мы выросли, гормоны разбушевались ещё больше, чувствительность возросла.

- Ага. Наверное, сенситизация виновата.

Рецепторов стало больше.

- Да. Но только слово "виновата" тут не очень подходит.

Скорее мы этому благословенному явлению должны быть благодарны.

- Согласна.

Я имею в виду, что возрастание чувствительности обусловлено сенситизацией.

... Паш, а просто обнять меня ты тогда не мог,

чтобы стереть твоё разочарование?

- А это спасло бы тебя от него?

- Конечно. Ещё как. ))

- Я учту это.

Но, как ни жаль, но в тот момент я обнять тебя ещё не мог.

- Почему?

- Так ты же тогда мне всё выкала. ))

И по имени не называла.

Значит, не верила ещё, что я Пашка.

А раз ты думаешь, что я не Пашка - значит, нельзя тебя обнимать.

Часть 21

- Паша, ты очень деликатный.

- Я стараюсь.

Да я и сам не хотел, чтобы ты думала,

что тебя обнимает тот, кого ты считаешь не мной. ))

- Неужели ревность?

- А как же. ))

... Алиса, а твои слова про то,

что я мог стереть разочарование,

просто обняв тебя - это ... предложение обнять тебя?

- Вообще-то нет.

- Я так и знал. Что нельзя.

Хотя нет - я так надеялся. Что можно.

- Но я же не сказала, что я против.

- То есть ... можно?

- ... Не знаю.

- Как это?

Или ты против, или не против.

Если ты не возражаешь - это означает, что можно.

- Я точно не против.

Но я и не могу сказать, что согласна.

- Странно. Но почему?

У тебя есть ещё какие-то сомнения?

- Да вроде нет.

- Тогда в чём дело?

- Погоди, сейчас подумаю.

... Понимаешь - с того момента, как ты появился -

меня не оставляет ощущение, что всё это, наша встреча - сон.

Это слишком хорошо, чтобы это было наяву.

И мне хочется, чтобы этот сон продолжался как можно дольше.

Пока мы просто разговариваем -

сон может продолжаться.

Но если мы сделаем что-то более сильное -

от зашкаливших эмоций сон может и прекратиться.

Сны обычно прекращаются, когда наступают какие-то пиковые моменты.

Что-то слишком тяжёлое или наоборот радостное.

- Тогда понятно.

А ты не боишься, что, если этот твой сон прекратится -

ты будешь жалеть, что не решилась на что-то, кроме разговора?

- Я не боюсь.

Я точно знаю, что очень буду жалеть.

Но ещё больше я жалела бы о том, что не наговорилась с тобой.

- Алиса, я не сон и не призрак.

Я настоящий.

- Хотелось бы надеяться.

- Прости меня, Алиса.

- За что??

- Я только сейчас начал понимать, чувствовать,

как тяжело ты перенесла разлуку.

Оно и понятно - я-то по крайней мере знал, что ты жива.

Сначала мне казалось, что твои сомнения несколько затянулись.

А теперь понял, что это из-за твоего горя во время нашей разлуки.

А я, эгоист, думал поначалу только о том,

как бы скорее обнять тебя снова.

- Паш, не надо.

Я не хочу вспоминать тяжёлое.

Тем более сейчас.

Сейчас лучше больше радоваться.

- Хорошо.

- Паш, не обижайся.

- Я не обиделся.

Но знаешь что...

- Что?

- Я придумал - я больше не стану спрашивать у тебя разрешения обнять.

По крайней мере, постараюсь не спрашивать.

А если ты наконец-то решишься обняться -

делай это сама.

- Почему?

- Потому что я не хочу, чтобы у тебя было хоть малейшее ощущение,

что я делаю что-то против твоей воли.

А если ты что-то будешь делать сама, по собственной инициативе,

то у меня не будет такого ощущения.

Часть 22

- ... Спасибо.

Знаешь, что самое странное?

- Нет. ))

- ... Совсем недавно я мечтала о том,

чтобы ты обнял меня.

- Это же здорово.

- Да, но, когда ты предложил обнять -

я поняла, что пока не могу...

Вот такие вот странности.

- Алиса, не переживай об этом.

Это пройдёт.

Ты просто слишком долго и сильно ... страдала по моей вине.

- Да твоя-то вина в этом какая.

- Ну из-за меня.

- ... Я ещё не сказала тебе самого главного.

- Так скажи теперь.

Если можно.

- Раньше... когда я думала, что никогда уже тебя не встречу...

потому что тебя уже якобы нет...

я много раз думала о том, что,

если вдруг каким-то чудом снова тебя встречу,

если ты окажешься жив...

то я сразу, вот прямо в ту же минуту, обольщу тебя.

Сразу соглашусь на всё, чего бы ты ни захотел.

... Лишь бы только ты захотел.

Я же очень, очень жалела, что не успела выполнить твоё желание.

Хотя мы в самом деле были слишком малы тогда для этого.

... Хотя всё равно могли рискнуть позволить себе

хоть немного больше поцелуев.

Но это я уже потом поняла.

Когда думала, что потеряла тебя...

И тогда я... я ведь заключила с судьбой сделку –

я дала себе (или судьбе?) слово, обещание,

что, если ты вопреки всему окажешься жив,

то я при первой же встрече постараюсь вернуть тебе долг -

выполнить твоё желание.

И вот после всего этого я сейчас почему-то медлю...

Получается, что судьба дала мне шанс,

выполнила свою часть сделки.

А я не выполняю...

И с каждым часом, с каждой минутой моего промедления

мне почему-то становится всё страшнее.

Что судьба на меня рассердится. На мою медлительность.

И снова заберёт тебя.

До того, как верну тебе долг.

есть там -