Оживляющий перфоратор

Геннадий Борисович, дежурный сантехник одной из московских больниц, заступил

на суточное дежурство в субботу утром. День он провёл в полном спокойствии,

так, пара вызовов. В основном, для прочистки раковин. Любит ведь наш народ не

донести до мусорного бачка что-нибудь эдакое. Вот и пытается, или  в унитаз

засунуть, или, к примеру, в умывальник слить то, что категорически нельзя.

Разное бывает. Одна из пациенток пыталась спустить в канализацию средних

размеров кочан капусты. Геморрой она так лечила посредством прикладывания к

заднице капустных листьев. В двадцать первом веке. В больнице. Сами понимаете-

насмотрелась разного бреда по телевизору. Или слив и вишенок родня принесёт, а

косточки куда? Правильно-в раковину. Ну там, ватные палочки, волосы женские

длиннющие. Много чего впихивают. А потом возмущаются, плохо, мол, вода уходит.

В общем, для Геннадия Борисовича день прошёл относительно спокойно. Наступил

вечер. Вызвал его один ВИП клиент, из тех, над которыми трясутся. Смеситель

осмотреть. Струйка не должного напора была. Дело плёвое-быстро справился.

Наградой стали две бутылки классной водки по семьсот пятьдесят. Закусь, в виде

ужина, была на славу. Отварная картошечка, сало домашнее, огурчики малосольные,

бородинский хлеб и селёдка исландская в винном соусе. Да-укроп и лук, тоже

присутствовали. Геннадий Борисович аккуратно всё это разложил, расставил и

пригласил к столу дежурного электрика, вернувшегося с обхода корпусов. Тот

немного обалдел от сервировки, полез в холодильник и добавил от себя ледяного

пива. Вроде всё. Они начали.

Когда от второй бутылки(0.75)оставалось на"дондышке", они лакирнули пивком

и электрик "замкнулся". Уснул прямо за столом. Геннадий Борисович и сам было

прилёг, но тут бешенно затрезвонил телефон. Он снял трубку и услышал визгливо

орущий голос:

- Срочно! Десятый корпус, четвёртый этаж, вода в туалете из стены хлещет!

Геннадий Борисович быстро, ну насколько ему это удалось, сорвался с банкетки 

и схватив дежурный чемоданчик, нетвёрдой походкой вышел из подвала корпуса,    

где находилась мастерская. Она же-дежурка. Пройдя пятьдесят метров, он вошёл в

десятый. Поднялся на лифте, дошёл до палаты, зашёл в "раненый" туалет. Из стены

возле сливного бачка била струя холодной воды. Он открыл техшкаф и попытался

перекрыть воду. Кран держал плохо и вода плевками вылетала из стены. Геннадий

Борисович был в том состоянии, в котором водка и пиво, выпитые недавно,

позволяют принимать решения и их выполнять. Он его принял...

Вернулся Геннадий Борисович уже с перфоратором. Он принял решение вскрыть

стену возле бачка и добравшись до лопнувшей подводки из металло-пласта, отку-

сить часть её и насадить заглушку. До утра. Дело было в том, что из стены,

обложенной плиткой, положенной на кирпичную основу, вылетел кран подводки воды

к бачку вместе к куском самой подводки.

В три часа ночи возле отделения реанимации неврологии раздались знакомые

буквально всем нам звуки работающего на полную мощь перфоратора! Прибежавший

медперсонал застыл в ужасе от картины, какую являл собой Геннадий Борисович.

С перекошенным от справедливой ненависти к китайским производителям лицом, с

выпученными глазами, оголёнными по локоть ручищами, которые сжимали долбящий 

со страшным грохотом стену перфоратор, он был похож на шахтёра-стахановца во

время выдавания им на-гора рекордной добычи угля! Плюс к этому водочно-пивное

амбре, которое висело над ним и не растворялось в воздухе по причине маленького

помещения.

Ему что-то орали, размахивали руками, но он не видел и не слышал никого. Он

вошёл в раж и долбил стену до той поры, пока не сломалась пика.

- Ничего страшного,- сказал Геннадий Борисович и вытащив из ящика кувалдочку и

скарпель, продолжил. Скарпель улетела в пустоту в тот момент, когда подводку

можно было уже взять в руку. Наступила тишина. Геннадий Борисович стоял на

коленях на сидушкой унитаза, вытирая пот со лба, как вдруг на его плечо легла

чья-то  рука и сдавленно-хриплый голос спросил:

- Браток, ты не охренел, так ночью долбить?

Хорошо еще, что перед этой фразой Геннадий Борисович успел-таки поставить

заглушку на подводку и вода перестала литься. Обернувшись, он заикал от

страха и буквально онемел. Если бы он увидел кого-то из персонажей американских

"ужастиков", он бы только рассмеялся, но тут. Перед ним стоял бледнющий мужик,

в каком-то белом одеянии, весь обмотанный трубками и утыканный иглами, которые,

как показалось враз помутившемуся сознанию Геннадия Борисовича, торчали

буквально отовсюду. Вмиг побелев, Геннадий Борисович упал в обморок, головой в

унитаз. Шлёпнувшиеся сверху на его затылок сидушка и крышка довершили всю эту

картину.

Как потом говорили медики, они и сами не поняли, как, почти загнувшийся их

пациент сумел встать, выйти в коридор и дойти до туалета, волоча за собой

капельницу. Он же почти умер! Может, вибрация каким-то образом повлияла, может

шум и грохот от перфоратора, но факт остаётся фактом-мужик ожил.

Геннадия Борисовича, пришедшие на помощь медикам дюжие охранники, еле

оторвали от унитаза и положив на "предпоследнюю каталку" (морговскую) отвезли

его к корпусу, где находилась дежурка. Геннадий Борисович сумел уже сам слезть

с неё и сказал, что можно было транспорт получше подогнать, на что услышал в

ответ, что если такое повторится, то его привезут уже в инвалидной коляске. Он

нырнул в подвал, добрался до дивана и уснул.

А наутро, с похмельной головой, был вызван к завотделению, который смеясь,

вручил ему гремяще-звенящую сумку и конверт со словами:

- Это тебе от мужика, которого ты с того света вытащил. Там его родня сейчас

грызётся. Я их вызвал, они приехали и спросили, когда мол тело из морга   

забирать? А я их к койке подвожу, этот смеётся, руками им фиги крутит. Они чуть

сами рядом на койки не попадали! Ну ты поосторожней всё-таки. В этот раз

пронесло. А могло и по другому получиться.

Вышел на воздух Геннадий Борисович. Закурил, да и пошёл переодеваться.

Домой пора. В себя приходить надо.