Коварная страсть aka Рабыня страсти фильм

Сидел в седле он с гордым видом - как будто, статуей он был... Он - рыцарь Ордена Святого, при монастыре одном. И звался Ричардом в кругу он, не за красивые глаза - в честь короля, его назвали...

Он храбрым был - врывался в гущу врагов, как ураган, сметящий вихрем деревья древние, и горе тому, кто на пути его вставал... Имел и Славу и награды, и замок был его богат, но...

Он одиноким был... Ночами, его не грели ласки милых женщин, и не играли в его чертогах музыканты... Лишь, только Музыка Печали и Одиночества была...

Сейчас он дома наслаждался коротким отпуском в пять дней... Любил он замок свой, но скоро, его вновь ждал священный долг...

... Он оглядел свои владения - в порядке был и двор, и челядь, и чистотой благоухали его покои...

- Что ж, мой Конрад, - сказал он оруженосцу - немного можно прогуляться, и мысли все свои в порядок я приведу...

- Позвольте мне поехать с вами, о господин?

- Да нет, не стоит... Хозяин всех земель в округе - лишь, только я... И не случится со мной ничто здесь... Если ж ворог мне повстречается в дороге - мой меч поможет мне... Седлай мне верного коня же!

Из замка выехал он рано... Светило солнце, поднимаясь над Темзой тихой, в дымке бледной... И Ричард скромно улыбался, при виде девушек-крестьянок, что гнали к пастбищу скотину, а те, увидев его, скромно лишь только кланялись...

Он останавливался часто, беседуя с людьми открыто - ничуть, совсем он не гнушался знакомством с людьми любого из сословий

Вот, у знакомого  трактира, подумал Ричард, что неплохо он погулял часа четыре, и можно даже подкрепиться, и пропустить бокальчик эля, за разговорами пустыми...

Звеня монетами, мешочек он отстегнул, за стол усевшись, и тут же, преданно, с улыбкой, к нему направился хозяин.

- О, господин! - воскликнув громко, трактирщик низко поклонился - Лопатку вепря? С удовольствием! И эль холодный могу поставить тебе тот час! Заказывай, ты гость нечастый...

- Да, старина, - ответил Ричард - Ты, как всегда, со мной любезен... Когда с тобой мы воевали, под гербом нашей королевы, ты и тогда готовил вкусно - я помню вкус твоих всех блюд... Порадуй же сейчас меня, я выпью эля с удовольствием, лопатка вепря? Что ж, годится, и ты садись со мною рядом, мы вспомним славные победы, под эль хмельной твой, споем песню, во имя нашей королевы!

- Готов я разделить твой пир! - вновь поклонился тот трактирщик - Лишь, прикажу подать на стол...

Вот так, за тихою беседой, и время быстро протекало, уж солнце село... Лопатка съедена была, и только эля, и немало, они в тот вечер мирно выпивали...

... Она прошла и огляделась... в плаще своем, была похожа на простушку, но вот, откинув капюшон, и заблистала красотою...

Ее увидев, протрезвел враз Ричард... слова куда-то улетели... Пораженный, ласкал он взглядом эту гостью...

- О, Бог мой! Матерь Королева! - чуть слышно выдохнул вдруг он - Да кто же это, друг любезный? Ответь же мне сейчас скорее!

- Я поражен не меньше... - икнув, трактирщик тот час, быстро встал, и поспешил он к незнакомке...

- Приветствую в своем трактире! - провозгласил он, поклонившись - Я вижу, что вы, госпожа, устали сильно, и покрыто лицо дорожной пылью ваше... о Хотите комнату? Найду я, для вашей светлости, быстрее, чем грянет гром среди сей ночи!

- Пожалуй, - тот час же кивнула та гостья - Элю выпью я для начала, прикажите внести багаж мой, и быстрее...

Она вкушала как Богиня - своей осанкой благородной, волнение очень вызывая, у Ричарда, что взглядом львиным, сейчас съедал ее нещадно...

- Быть может, все же выпьем вместе? - не оборачиваясь, спросила - Довольно уж смотреть мне в спину, о рыцарь подвигов бессмертных!

В мгновение ока, оказавшись с прелестной девушкой так рядом, что плащ ее касался ножен меча его, спросил несмело ее Ричард:

- Могу ли я спросить вас, гостья - куда вы путь свой так держали, что остановились вы в трактире? И как зовут вас?

- Вы смелы, и даже слишком... - приятным взглядом одарила его таинственная гостья - Меня зовите... впрочем, даже и не важно, какое имя я ношу... Хотите, буду Каталиной? Ну, или может быть, Марией? Шотландия моя страна, а направляюсь к королеве - я при дворе должна служить...

- Ну, что же... - враз опечалился тут Ричард - наверное, Богу так угодно, чтоб я вас тут же потерял, едва увидев... А я - Ричард, барон, но очень одинок... Когда-то храбро воевал, сейчас - веду свое хозяйство, вино свое произвожу, и поставляю королеве...

- Как интересно! - поднимая большую кружку с элем выше, произнесла, с улыбкой, дева - Давайте, выпьем за знакомство! За честь побед, и подвиг ваш, за преданость и королеве, и Ордену, мой рыцарь!

... Покои их так рядом были, что было слышно, что творилось, за тонкой стенкой... Ричард снял камзол свой, ножны отстегнул, как в дверь его вдруг постучались...

Она стояла в своем платье, как в пене белой, Афродита... Тонкой шеей, глазами крупными, губами - она пленила красотой...

- Мне очень страшно у себя... - чуть слышно дева прошептала - слуга мой спит давно в конюшне, а я одна... я не усну... давайте, рыцарь, мы немного продолжим славную беседу?

- Прошу вас, - Ричард поклонился и пропустил ее в покои - я буду рад общению с вами...

Но... тут... Она прильнула жадно к губам его, и прошептала:

- Ты так красив, могучий рыцарь... не знаю, что сейчас со мной, но... Желание переполняет сейчас сознание мое... Да... считай меня коварной тварью, ничтожеством, но я хочу, чтоб разбудил сейчас во мне ты... огонь, сжигающий меня...

И Ричард тут же дверь прикрыл...

... Он проникал в нее упорно, лобзал ее греховный срам, и груди крепкие сжимая, ласкал ее, что было сил... Она стонала, извивалась, шептала грешные слова, и вместе с ним в огне горела, и лишь просила:

- Да... еще... о... разорви меня же, рыцарь... Заставь меня потом страдать, по ласкам грешным и умелым... давай... еще... еще... еще...

Взяв пенис в малую ладошку, она, согрев его дыханием, головку смачно облизнула...

- Твой вкус предельно необычен... Но я хочу... хочу его...

И, погрузив в рот жаркий жадно, она ласкала языком его головку, теребя его яички, что свисали колоколами... он дышал... он мысленно взмывал к небесной лазури солнечной тогда...

Тела их так переплетались, что непонятно, как их Страсть, Желанием, Похоть утоляла... Им было мало, но рассвет, уж за окном, теперь рождался...

Он не заметил, как она клинок вонзила в его сердце... Лишь, на плече клеймо узрев, он понял, как он ошибался...

- Вот так... - коварно улыбнулась виновница любовных чар - всегда я знала, что французы - сильнее всех вас, англичан... И красота, и похоть наша - вас доведет до смерти... враз...