Такое красивое имя. 34. Беспомощность. 2. Из книги Красивые эротические рассказы

Провинциальная история

Начало:

34. БЕСПОМОЩНОСТЬ. 2.

После очередного инсульта совершенно беспомощная мать умерла, но Люба, как это ни странно, не почувствовала никакого облегчения. Отдохнув от неизбежных печальных забот, она задумалась и с удивлением поняла, что жить ей стало почему-то ещё сложнее.

Живая, мать отделяла её невидимой стеной от той неизвестности, которая страшит любого человека независимо от того, верит он в загробную жизнь или нет.

Допустим, Люба верила, но от этого ей было ещё страшнее. Во-первых, она не знала, куда попал Вова и куда теперь попадёт мать. Даже с точки зрения любящей дочери, Антонина не была праведницей и не очень-то раскаивалась в своих грехах. Так, для отвода глаз, бормотала перед иконой: «Господи, прости меня, грешную! » Как будто можно Его обмануть...

Во-вторых, Люба не понимала, каким образом она сама сможет обеспечить собственное светлое будущее там, если здесь её жизнь складывается из неизбежных компромиссов.

Она могла взглянуть на свою семью и на себя как бы со стороны, как смотрят на неё наблюдательные соседи, знающие если не всё, то почти всё – как-никак, она тут родилась и прожила столько лет. Так вот, глядя на это семейство со стороны и не питая никакого сочувствия к тунеядцам (какими они с Аликом и были, по правде сказать), чужие люди наверняка возмущаются и завидуют их сытой жизни. Да, они сыты и хорошо одеты, и дом у них снаружи аккуратный и благополучный. Ну и только что!

Эти же люди осуждали Любу, когда она выходила замуж за Пашу, то ли на пятом, то ли на шестом месяце, уже и не вспомнить. Зато она до сих пор помнит их пристальные любопытные взгляды, словно они в первый раз видели беременную невесту. Как она тогда переживала! Конечно, мать могла бы им сказать: «Ну что, интересно? Завидно? » Но даже решительная, независимая Антонина опасалась неодобрения и разговоров за спиной. Её тоже воспитывали в строгости, и она считала, что по возможности надо жить в мире с соседями и не дразнить гусей.

А теперь Люба осталась одна – со своим «криминальным элементом», с трудными детьми, одна в этой бестолковой жизни, которая внезапно может измениться в худшую сторону – вплоть до тюрьмы и сумы, и ничего не поделаешь. Всё равно не заставишь никого из них жить честно и бедно. Кто-то может терпеть нищету, а они не привыкли.

И сама Люба уже давно не жила честно и бедно, но в глубине души ждала какого-то чуда. А вдруг всё как-то устроится само собой, и всех снова заставят работать? И дадут работу, и будут платить за неё нормальные деньги, причём каждый месяц. Для чего-то же существует власть! Вот пусть она и придумает, как людям жить дальше. А Люба не знает – она всего-то десять классов окончила.

Продолжение:

__________________________

Фото из интернета