Бесстыдное предложение

- Никогда не заговариваю с мужчинами первой, но с вами меня так и подмывает нарушить это правило…

Мужчина повернулся к заговорившей с ним женщине. На его лице она прочла плохо скрытое выражение «Ну, наконец-то! »

- А я как раз отдаю предпочтение женщинам, способным заговорить с мужчинами первыми.

Столь явно демонстрируемая поддержка и нескрываемый интерес снесли сдерживающие женщину преграды и слова полились из неё, как вода с открытого крана.

- Кто вы, ангел или дьявол? Уже третий день, как я наблюдаю за вами и не могу решить. Вы с большим  интересом разглядываете женщин, но совсем не так, как остальные мужчины.

- Что же в моём взгляде не так?

Голос мужчины был чуточку хрипловат, но очень приятен. На ум тотчас же приходило слово «бархатный».

- Вы не раздеваете женщину самым бессовестным образом, как это делает часть мужчин. Не просчитываете свои шансы затащить её в постель. Не подчеркиваете все недостатки её фигуры, внешности или одежды. Вы, как солнышко, греете её, порождая желание обнажиться и подставить тело под излучаемое вами тепло. Ваш взгляд фиксируется в памяти и мозг начинает планировать маршрут передвижений таким образом, чтобы вновь оказаться в зоне действия вашего взгляда.

Мужчина добродушно рассмеялся.

- Вы нарисовали такую картину, что поневоле задумаешься, кто я добрый ангел или злодей-искуситель?

- И кто же вы?

- Ну, на ангела я точно не тяну, хотя, признаюсь, женщин никогда не обижал. А взгляд мой полон тепла лишь в отношении тех женщин, что вызвали во мне симпатию. Это всего лишь ответная реакция.

- Если следовать вашей логике, то вы переполнены симпатии к отдыхающим женщинам, но почему-то третий день инертно сидите на скамейке…

Своё предложение женщина подкрепила ироничной улыбкой.

- Хотя не будь меня рядом с вами, думаю, к вам уже давно подсела бы одна из симпатичных вам женщин.

Женщина рассмеялась, но в её смехе он услышал нотки грусти.

- Имею основания ответить вам тем же. За три дня вы уже практически осилили два любовных романа. Я немного знаком с творчеством этого автора, его книги можно смело назвать учебниками по эротике. Никоим образом не хочу вас обидеть, но, согласитесь, в вашем возрасте подобное предпочтение не может не вызывать, мягко говоря, удивления…

Завершая фразу, мужчина сопроводил её тёплой, но с долей иронии, улыбкой.

Женщина, которой было уже за сорок, вынуждена была перейти к обороне.

- Во-первых, это познавательно, а во-вторых, почему бы и нет, если это доставляет мне удовольствие. Это же здорово совмещать приятное занятие с полезным. И согласитесь, чтение книг не самый плохой способ почерпнуть информацию об отношениях между мужчинами и женщинами.

- Подавляющее большинство людей прибегают к более интересному способу удовлетворить свое любопытство.

- Согласна, но мне не повезло встретить мужчину, с которым захотелось бы познать эту сторону жизни, - женщина неожиданно позволила себе откровение.

Мужчина не смог скрыть своё удивление.

- Уж не хотите ли вы сказать, что вы девственница?

Вопрос был откровенно невежлив, но её предыдущая фраза спровоцировала его.

- Нет. Но лучше бы я ею была.

Мужчина немного растерялся, такого резкого ответа он никак не ожидал.

- Что вы этим хотите сказать?

- Меня изнасиловали в молодости, и это напрочь убило мой интерес к сексу.

Непредвиденное признание напомнило ему о деликатности затронутой темы.

- Прошу прощения.

- За что? Не вы же меня насиловали. Да и рана, хоть и медленно, но давно зарубцевалась. Сейчас я спокойно могу об этом говорить. И, как видите, во мне даже проснулся интерес.

Мягкой улыбкой мужчина попытался сгладить ситуацию.

- Признаюсь вам, лично во мне интерес к сексу никогда не умирал. К моему несчастью он зафиксировался на уровне подросткового возраста. Ко мне до сих приходят мысли о сексе каждые 15-20 минут. Сами понимаете, нелегко найти женщину, у которой интерес на аналогичном уровне.

Женщина поняла, что своим откровением спровоцировала ответное. Её случайный собеседник поделился с ней своей проблемой. Она не знала, как ей отреагировать. Природа не одарила её собеседника красотой, но он был ухожен, со вкусом одет и с самого первого вечера, когда он присел на её лавочку, она чувствовала исходящие от него флюиды. Отсутствие в голосе мужчины фальши, тепло во взгляде добавляли ему очков. А главное, мир изменился и теперь любой человек имеет право на подобные желания.

- Право мужчин на поиски приятного женского общества исторически закреплено. Что же вы теряете время, сидя со мной?

- Бросьте, случившаяся сексуальная революция уравняла нас в правах. И кто сказал, что я теряю время? Может быть, я очаровываю вас?

Последняя фраза смутила женщину. Кровь прилила к её лицу. Женщина на секунду закрыла глаза, как молнией пораженная нахлынувшими воспоминаниями о желаниях, которые могут и сбыться…

- Формально да, фактически ещё нет… А если бы я не заговорила?

- Мне пришлось бы признаться, что я плохо разбираюсь в людях.

- Так вы на сто процентов были уверены в том, что я заговорю с вами! Не слишком ли вы уверены в себе!

Тональность женщины была незлой, но повышенной. Мужчина в очередной раз добродушно рассмеялся.

- До Казановы мне далеко, лишь на третий день мы начали общаться. И коль это случилось, давайте знакомиться. Меня зовут Георгий.

- Победоносец? Тогда я царица Тамара.

- Всё подкусываете? Можно мне называть вас Томой?

- Да, конечно.

- Вы подняли планку нашей откровенности на очень большую высоту и это,   как я считаю, позволяет мне осмелиться спросить вас, уж не приехали ли вы сюда воплотить созревшие в вас фантазии?

- Как легко вы задаёте тяжелые вопросы.

- Ну, во-первых, мы с вами взрослые люди, обладающие немалым жизненным опытом, во-вторых, интеллигентные и не будем злоупотреблять полученной информацией, в-третьих, фантазии свойственны всем людям с воображением, а в ваших глазах виден именно такой ум.

- И как основательно обкладываете комплиментами.

Тамара улыбнулась, перед её глазами всплыли герои её книг, сплетающиеся в страстных объятиях. Иногда ей до безумия хотелось пережить что-то подобное. Жажда эротики терзала её, ведь очень скоро ей придется забыть о  своих желаниях раз и навсегда.

- Человек может только надеяться, а как оно будет, не знает никто. Я только боюсь, что если не сейчас, то уже никогда, - тихо ответила она, не поворачивая головы.

- Расскажите о них! – его тон был совсем не похож на просьбу, скорее на приказ, но не это останавливало её.

- Я…

Как она может поделиться фантазиями с совершенно незнакомым человеком? Поделиться самым интимным… И всё же желание выговориться и избавиться от этого груза, было настолько велико, что Тамара, не поворачивая головы, заговорила. Для себя она представила, что она одна… и просто размышляет вслух.

- Вы можете рассмеяться, но я представляю себе, каково это, когда тебя целует мужчина. Не просто чмокает в щечку по-родственному, а настоящий французский поцелуй… как в моих книгах. Когда его язык…

Она смутилась, но, набравшись смелости, продолжила:

- Мужчины и женщины ведь вправду иногда так целуются, Георгий?

- Иногда, да. А о чем ещё вы грезите, Тома?

- О мужчине… обнаженном мужчине. Конечно, я прекрасно знаю, как выглядит мужчина, но в моих книгах описываются сцены, когда возбуждённое состояние мужчины рождает в женщине ответное желание, когда его ласки рождают ответные. И я хотела бы в полной мере прочувствовать этот процесс. Или в книгах всё преувеличено?

- Да нет, всё именно так и происходит… если только вы к этому готовы.

- В романах всегда так красиво описываются большие фаллосы.

- Тут я вас разочарую, в реальности они бывают всякие. Это как с женщинами. У одних - большая грудь, у других - маленькая. Надеюсь, вы не придаете этому чрезмерного значения? Каждая красива по-своему.

- Нет, лишь бы он был сладок, - тихо пробормотала она.

Тамара конфузливо рассмеялась, смущенная и одновременно странно возбужденная столь откровенным обсуждением мужских половых органов.

- Мне абсолютно безразличны некоторые детали, важно только, чтобы мужчина подарил мне описанное в книгах наслаждение. Мужчины реально способны это сделать?

- Сомневаетесь?

- Если честно, то да. Каждый раз, сталкиваясь с неухоженными мужчинами, не способными обслужить себя, задумываешься об их способности подарить что-то женщине. Мне трудно представить, что они делают все те завораживающие вещи, о которых я читала. Мои подруги чаще с болью рассказывали мне о мужском эгоизме.       Краска смущения залила лицо Тамары, но слова были уже произнесены. Её собеседник тихонько хмыкнул. И у неё мелькнула мысль, не сошла ли с ума? Обсуждать это с незнакомым мужчиной.

- Извините, что-то я разговорилась, - Тамара готова была дать задний ход.

- Простите. Не смог удержаться и хмыкнул своим мыслям. Просто мужчины, как и женщины, разные. К тому же, я так же как и вы нахожу, что нашу беседу подавляющее большинство людей сочтет странной, но поговорить об этом откровенно можно только с очень и очень близким человеком или с совсем незнакомым, как мы с вами.

- Для меня она скорее чудна. Я сижу в парке и поверяю незнакомому мужчине свои фантазии. Впервые в жизни я настолько откровенна. Поэтому будет справедливо, если вы удостоите меня такой же откровенности. О чем мечтаете вы… Георгий?

- О женщине, Тома. О партнёрше, с которой можно заниматься всеми  теми вещами, что так прекрасно описаны в ваших книгах.

Тамара задохнулась, лишь на минуту представив, как его загорелые руки ласкают её белое тело. Растопленное подобными мыслями желание растекалось по всему телу.

- А как насчет… размера? Для вас имеют значение размеры женских прелестей?

- Конечно, у всех мужчин есть определенные предпочтения, но ваши размеры входят в мои диапазоны – с изрядной долей провокации ответил Георгий.

Кровь в очередной раз прилила к лицу Тамары.

- И что же? Что именно вы хотели бы сделать с женщиной? - продолжила она, переполненная волнением.

- Всё! - выдохнул он. - Всё, о чем она когда-либо мечтала. Я хочу довести женщину до полной потери контроля, чтобы она буквально умоляла меня о более смелых ласках.

Тамара почувствовала, как в низу живота ускорился бег крови.

Несколько минут она молчала, потрясенная завораживающим желанием, исходившим от мужчины, сидевшим рядом с ней. Поразительно, но Тамаре казалось, что она ощущает желание Георгия также сильно, как свое собственное. Они оба стремятся найти наслаждение в объятиях партнера. Так каково это - забыться в объятиях этого человека?   Может быть, именно он её мужчина? Ноющие груди и пульсация между бедер заставили её забыть о положении старой девы.

- Я готова помочь вам, Георгий, если вы поможете мне.

Она произносила слова и удивлялась им. Никто из её подруг не отважился бы на такое… никто не сделал бы такого бесстыдного предложения.

- Не вешайте сами на себя ярлык старой девы. Вы интересны и как человек, и как женщина. Какие ваши годы!

Тамару передернуло при мысли о хорошо знакомом унынии и тоске, ожидавшем её дома.

- Как бы мне хотелось, чтобы вы оказались правы.

- Вас не смущает, что я на добрый десяток лет старше вас?

Тамара вся напряглась, неужели он готов принять ее предложение?

- Для меня важно, чтобы мужчина был по-настоящему нежным.

- А если я не смогу в полной мере ответить вашим чаяниям?

- В таком случае с моими фантазиями будет покончено раз и навсегда, - констатировала она спокойно, хотя от этой мысли внутри всё оборвалось.

Но встретившись с тёплым взглядом Георгия, она подумала, что, похоже, она наконец-то может  узнать, кроется ли что-то за мечтами, бессонными ночами и нескончаемым томлением.

- Только должен предупредить, что, на мой взгляд, секс по своей сути нередко противоречив, - неожиданно обронил он. – Боль может превратиться в наслаждение, а наслаждение может быть весьма болезненным. И когда мужчина стартует его сложно остановить. Невозможно дать гарантии каков будет финал. Ты готова рискнуть?

Он и не заметил как, перешёл на ты.

Всплеск почти невыносимого желания потряс Тамару, но упоминание о боли вызвало легкий приступ страха. И всё же томительная надежда начала заполнять её. Он реализует её фантазии, унесёт ее из царства приличий и подарит ей то, чего так давно желало ее тело.

- Я смотрю на вас, и мне не верится, что вы можете меня огорчить.

- Почему? - тихо спросил он.

- Вы не такой, как все остальные мужчины. Наверное, поэтому что-то в вашем облике рождает во мне такую уверенность.

Такой простой ответ удивил Георгия и он молчал. А Тамара чувствовала, как кровь, ускоряясь, наполняет приятным теплом её внутренности.

- Мы приступим прямо сейчас?

Он благодушно рассмеялся.

- Почему бы нет? Но для начала я хочу пригласить вас в кафе у озера. Очень хочется съесть добрый кусок хорошо прожаренного мяса.

Он озорно подмигнул Тамаре:

- Даже хорошее желание увянет без хорошего питания.

- Согласна, только платим вместе!

- Не обижай меня! Я приглашаю, значит и плачу я! – тон Георгия не предполагал возражения.

Они расположились неподалеку от озера под открытым небом среди полных жизни деревьев. Любовались красотами окружающей их природы, грелись в лучах заходящего солнца. Мясо томилось на углях, ожидая его, они поглощали салаты и отдавали должное вкусу официанта. И вино, и блюда отвечали их пожеланиям. Время от времени они танцевали под медленные композиции. При прикосновении друг к другу оба испытывали приступы желания. Не единожды Георгия посетила мысль воспользоваться возможностями рощи, призывно манящей своими укромными уголками. По мере общения Тамара расцветала как женщина, и укрощать растущее желание становилось всё сложнее и сложнее. Он видел, что у его спутницы желание тоже перехлестывает через край, но считал, что он не вправе разочаровывать Тамару. Первый раз должен быть нежным и неторопливым. Посещение рощи никак не отвечало этим требованиям. Два с половиной часа пролетели как один миг. Ставшие за это время значительно ближе друг другу, они, взявшись за руки, медленно брели в санаторий. В голову навязчиво лезла истёртая фраза «Жить хорошо, а хорошо жить ещё лучше! » Было так приятно, время от времени, останавливаться, обнимать друг друга и нежно целоваться. Тамара пыталась спровоцировать Георгия на более страстный поцелуй, но он благоразумно увиливал. Так можно и не дойти до благ цивилизации.

- Ты не будешь возражать, если я тебе помогу?

Вопрос остался без ответа. Георгий на своем сотовом телефоне включил воспроизведение музыкального сборника, выключил свет в комнате. В мягком свете луны под задушевные песни о любви они приступили к раздеванию друг друга. Одна за другой детали одежды падали к их ногам. По мере обнажения росло взаимное напряжение. Тамара испытывала двойственное чувство. Ей были приятны аккуратные прикосновения Георгия, они всё больше и больше наполняли её теплом. С другой стороны только остаточное воздействие красного вина помогало ей справляться с охватившим её волнением. Оно достигло пика, когда Георгий обнял её, и она в полной мере почувствовала всю силу его желания.

- Потанцуем? Никогда не танцевал в обнаженном виде...

Она рассмеялась.

- Ты знаешь, я тоже…

В её эротических романах этого не было. Но всё происходившее ей однозначно нравилось. Они двигались в такт музыке, его руки бродили по её спине. «Мы похожи на школьников, открывающих для себя мир секса». «А почему бы и нет, если это доставляет нам удовольствие? » «Я впервые в жизни чувствую себя порхающей бабочкой». «Какие чудные мысли лезут в голову? »  При каждом движении его твёрдая ступка мяла лепестки её розы, от чего у неё подкашивались ноги. И только поддержка Георгия не позволяла ей сползти на пол. «Бутылка вина на двоих, разве это много? » Тамара никак не могла для себя решить, она должна открыть ворота для бьющего копытами жеребца или он сам должен ворваться, преодолевая последнюю преграду.

- Я готов исполнить все твои мечты… самые откровенные ласки… но что дашь мне ты, Тома?

- Всё, что у меня есть - прошептала она, парализованная прямотой его слов.

- Всё? Свое тело и все свои фантазии?

Он притянул её к себе ещё сильнее и его язык очутился у нее во рту. Так осуществилась её первая фантазия. Она тут же обнаружила, что французский поцелуй в реальности нечто совсем иное, чем его жалкое описание, приводимое в книгах.

Книги не в силах передать невероятное ощущение страстного танца языков. В фантазиях обычно не присутствует вкус. А у Георгия он был. Вкус жаркого влажного желания. Её ноги в очередной раз подкосились в тот миг, когда его язык выскользнул из её рта. И лишь его руки спасли её от падения. Ей вдруг захотелось забыться… остановить время и как можно дольше оставаться женщиной, в которую он превратил её. Прелестной. Желанной. Молодой и полной надежд. Она вцепилась в его крепкие пальцы.

- Я готова отдать тебе всю себя…

Он чувствовал, что это действительно так. Её тело горело, как обожженное. Смущение собственной смелостью смешивалось с исходящим от выбранного ею мужчины  вожделением. Он судорожно сжал жесткими ладонями её лицо.

- Только помни: пока я не обессилю, твое тело, желания, фантазии принадлежат мне.

Она улыбнулась:

- Вот мы и заключили сделку.

Тёплый южный воздух ласкал их кожу, освобожденную от одежды. Они продолжали танцевать. Из телефона неслись слова нестареющей песни: «Девочка моя синеглазая, без тебя мне не прожить и дня. Девочка моя синеглазая, ну скажи, что любишь ты меня…» Они познакомились только сегодня, но эта фраза неожиданно сильно волновала их, находя отклик в душе. Сердца у обоих бились как сумасшедшие. Было непривычно чувствовать себя пьяными от заполнившего их желания. Казалось, уже ничто не мешало перейти к его воплощению, но Георгий медлил. Его охватил приступ нежности к стоявшей перед ним женщине, доверившей ему воплощение своих хрупких надежд и  фантазий. Он понимал, что торопливость может лишить их обоих ощущения волшебства.

- Я хочу тебя, что же ты медлишь?

В ответ страстный поцелуй закрыл её рот. И тут же её стройные руки обвили его шею. Происходящее порождало фантастическое наслаждение. Губы и язык Георгия начали своё путешествие по её контуру губ, щекам, виску, шее, спустились к груди. Поочередно оба соска побывали у него во рту. И лишь после того, как вырвали у неё несколько стонов, его губы вернулись к её губам. Язык стал осторожно приоткрывать её рот. От этих изощрённых ласк Тамаре казалось, что ещё немного, ещё чуть-чуть и она потеряет сознание. А он всё старался утолить и свой, и её голод. Было приятно осознавать, что женщина, которую он держал в своих объятиях, мгновенно откликается на все его ласки, вызывая ещё больший голод. Удивительно сладостные губы притягивали его как магнит. Когда он наконец-то оторвался, то увидел в её глазах благодарность и восхищение, но ещё больше в них было желания. Тамара дрожала в его руках и прижималась к нему со всей страстью и желанием изголодавшейся женщины. Георгию всё сложнее и сложнее стало сдерживать себя, эмоции и чувства перехлёстывали через край. Его руки всё нетерпеливее гладили её гладкую кожу плеч и спины. Прикоснувшись к её тугим ягодицам, он утратил над собой всякий контроль. Ему необходимо было обладать ею полностью и немедленно. Он поднял её на руки и отнёс на кровать. Пристроившись сбоку, Георгий прижался к ней и стал жадно целовать её в губы, шею, нежно лаская рукою её грудь. Очень скоро его рука соскользнула вниз, подразнила её плоский живот, стала опускаться всё ниже и ниже. Из последних сил Георгий сдерживал себя, всё его тело переполняло неистовое желание близости.

- Я схожу от тебя с ума, какая ты отзывчивая, меня восхищает твоё тело, сохранившее всю прелесть девичества.

- Чем больше я общаюсь с тобой, тем больше прихожу к выводу, что настоящий Казанова, также добр и ласков.

- Но это действительно так, твои губы прекрасны на вкус, рот безумно сладок, а кожа удивительно нежна. Хочется целовать и целовать тебя, гладить и гладить.

- Признайся, тебе природа подарила этот дар или ты отточил своё мастерство, но от твоих поцелуев и ласк я замираю и это такое сладостное состояние, что невозможно передать словами.

- Я прекрасно понимаю тебя, потому что и сам впервые испытываю удивительное состояние, когда организм вибрирует, как туго натянутая струна и ты боишься, что она оборвётся и всё закончится.

Ещё больше взволнованная его словами, Тамара начала целовать Георгия со всей страстью, на которую была только способна. Она буквально обжигала его тело поцелуями и упивалась ощущением близости напряженного мужского тела, по которому после её прикосновений пробегали судороги. Взаимные страстные ласки порождали у Тамары чувство и могущества, и беспомощности одновременно.

С минуты на минуту она ждала его вторжения. Его пальцы нежно теребили её нежную плоть, и ей это было поразительно приятно. В благодарность она ласково провела ладонями по его спине. Плоть, упирающаяся в низ её живота, вздрогнула в ответ. Пытаясь скрыть свое смущение, Тамара продолжала ласкать спину Георгия. В ответ его пальцы погрузились в её расселину. Расслабившись, она будто погружалась в море невыразимого наслаждения, которое он ей доставлял ранее неведомыми ласками. Горячая и влажная, она буквально раскрывалась как бутон розы. Но настал момент, когда ей захотелось большего.

- Его хочу…

Он давно хотел того же. Кровь бешено пульсировала в висках Георгия, когда он медленно стал проникать внутрь её сладкого, жаркого тела. Его возбужденному органу было однозначно тесно, но она не почувствовала боли. Разве что чуть-чуть. Но как сладка была эта боль. Словно откуда-то издалека она услышала свой протяжный тихий стон. На секунду она застыла от потрясения, ей стало не хватать воздуха. Её руки зарылись в его волосах. Он откликнулся, накрыв одной рукой ее ягодицы и прижав другую к её животу, в желании ощутить, как содрогается ее чрево. В этот миг Тамара поняла, почему подобные ласки называют близостью. Приподняв её стройные бедра повыше, Георгий погрузился в неё поглубже, и стал двигаться всё быстрее и быстрее. Он буквально испытывал потребность слиться с ней. По телу Тамары стали пробегать регулярные волны дрожи, это возбуждало его ещё сильнее.

- Ещё… ещё!

С неистовой силою она сжимала его ягодицы, жаждая получить всё, что можно, всё, о чём она мечтала…

- Не останавливайся, пожалуйста, не останавливайся!

Его оргазм был настолько бурным, что он протяжно застонал. Когда по телу пробежала последняя судорога, он почувствовал себя совершенно обессилевшим. И всё же он нашел губами ее распухшие, смятые его поцелуями, губы. Губы, расцелованные им одним. Его язык проник в её рот. Ответ её был наполнен благодарной нежностью.

- А что делает твой мужчина после покорения твоей крепости?

- Он делит со мной свое тело.

- Каким же это образом? - осведомился он.

- Позволяет касаться себя. Целовать.

Георгий был сильно удивлён. Ни одна женщина до Тамары не выражала желания проделать это ради удовольствия. Она мягко выскользнула и легла рядом. Её прохладные пальцы легли на его живот.

- А мужская грудь так же чувствительна, как женская? - она осторожно обвела его соски. – Твои прикосновения порождают у меня настоящий пожар.

Она провела подушечкой большого пальца по его соску. Еще и еще. Георгий взял её за руку, прижал к своей груди, вдыхая запах тел.

- Твои фантазии, Тома, - главное. Чего ты хочешь?

- Взять тебя в рот.

У Георгия закружилась голова, когда пухлые влажные губы нашли его сосок. Неведомое ранее чувство беспомощности от такой ласки охватило им. Он провел ладонью по её бедру, скользнул в мягкое… теплое… Она охнула, когда их руки коснулись ее распухших губ. Тамара попыталась отдернуть руку, но он удержал ее и подтянул чуть выше, так, что в скользкое от семени лоно проникли два пальца - его и ее.

- Никогда не подозревала, что двое могут быть так близки, - выдохнула она.

- Я тоже, тихо ответил он.

- Георгий, - хрипло пробормотала она.

- Что, милая?

- Придвинься немного.

- Зачем?

- Я хочу тебя поцеловать.

Сердце встрепенулось в груди Георгия. Он подался вперед, притянул ее к себе, ради удовольствия почувствовать трепет ее тела. Её тонкие пальцы нерешительно коснулись его щеки, нашли губы. Поцелуй. Он позволил ей вволю им насладиться, ощущая ее возбуждение. Она призывно обвела языком его губы, и он немедленно приоткрыл их, позволяя ей войти. Он втянул ее язык глубже, принялся посасывать, до тех пор, пока легкие колебания не превратились в непрерывный спазм экстаза. Тамара глухо застонала, не отрывая губ. И только тогда он осторожно отстранился. При мысли о том, как же она хороша сейчас, его мужское достоинство стало ощутимо увеличиваться в размерах.

- Тебе понравилось танцевать обнаженными?

- Да. А что?

- Есть удовольствие покруче.

- Какое?

- Пойдём в ванную комнату.

- Зачем?

- Чтобы я мог заняться твоим телом.

- Не войти в меня?

- Всё может быть.

- Не могу тебе отказать, сделка есть сделка.

- Но если ты моешь меня, то я отвечаю тебе тем же, - предупредила она.

- Договорились.

Они встали под душ и добились взаимоприемлемой температуры воды. Он взял мягкую губку, намочил её, налил на неё гель. Впервые в жизни он с таким удовольствием и с такой нежностью обтирал женщину, получая ровно столько же удовольствия, как и она от его касаний. Он любовался её округлым телом, высоким лбом, пышными волосами, прямым носом, округлым подбородком, голубыми глазами, полными страсти. Ее правая грудь наполнила ладонь его руки. Сосок затвердел. Медленно, очень медленно он провел губкой по её животу, мягкому маленькому холмику, трепещущему под его пальцами. Он исследовал её тело, а она с потрясающим доверием позволяла ему все. Её плоть набухла в том месте, где он вошел в нее. Теперь он мог легко проникнуть в ее лоно. Георгий мыл её неспешно, по-настоящему наслаждаясь процессом. Прижав губку к тугому бутону наверху расселины, он снова и снова принялся обводить ею крошечную пуговку. Но тут губку неожиданно вырвали из рук.

- Теперь моя очередь!

Он молча подчинился. Тамара налила свежую порцию геля на губку и стала обтирать ею его тело. Когда она коснулась налитого кровью стержня, Георгий застонал и вздрогнул. Она бросила губку и рукой стала смывать с него пену. Всё его тело стала пробивать дрожь. Ласки превратились в настоящую сладкую пытку, когда она опустилась на колени и взяла набухшую головку в рот. Она давно хотела попробовать это сделать и вот её желание осуществилось. Она стеснялась это делать в мыслях, но теперь это чувство было забыто. Он потянул её голову вверх и его губы легко, дразняще прикоснулись к её. Он целовал её, пока она не задохнулась. Его язык осторожно коснулся уголков её рта, пробежал по разделительной линии, прежде чем впиться в губы. Языки их соприкоснулись, лаская друг друга. А потом он обнаружил, что она, как раньше он сам, стала сосать его язык, пока он не охнул от захлестнувшего его сладострастия.

Он исторгся в неё совсем недавно и вовсе не должен был даже твердеть, не говоря уж о том, чтобы вот-вот низвергнуться в пропасть экстаза. Поэтому его состояние удивляло его.

- Тамара…

Она проигнорировала его предупреждающее мычание, и вот уже её рот вновь завладел воплощением его мужественности. Его тело выгнулось от удовольствия. Он был просто шокирован, как быстро ей удалось довести его до точки кипения.

- Нет! - простонал он, дернувшись. Но она удержала его, продолжая жадно посасывать, до тех пор, пока его плоть не взорвалась у нее во рту. Вновь обретя способность дышать, он погладил ее по голове.

- Милая…

Ему не хватало слов, чтобы передать своё состояние. За него это делал его преданный, полный благодарности, взгляд. Они обтёрлись и вернулись на кровать.

- Я сделала всё… как надо?

- Никто не мог бы сделать это лучше. Тебе не было противно? - осторожно спросил он.

- Нисколько, - заверила Тамара.

Он поднял ее и посадил себе на живот. Тамара удивленно взглянула на него. Она очутилась на нем верхом. Ее руки уперлись в его торс.

- Что ты делаешь?

Он сильно сжал ее груди.

- Догадайся.

- Но ты… ты ведь не готов?

- Есть много других способов удовлетворить тебя.

От его ласк её соски заныли. Он продолжал перекатывать их между пальцами, щипать, пока она не стала извиваться, умоляя его не останавливаться. Невероятно, но под давлением ее попки его плоть снова зашевелилась.

- Георгий, прошу, коснись меня где-нибудь еще… Но он не слушал её просьб, желая довести ее до предела. Довести до предела себя.

- Где, Тамара? - наконец смилостивился он.

- Ты сам знаешь, Георгий.

- Я не перестану терзать твои соски, пока не скажешь.

- Хочу… хочу, чтобы ты коснулся моей… жемчужины!

Почувствовав, что её сидение на нём не проходит даром, Тамара стала не просто ёрзать. Она стала совершать дразнящие движения. Не дожидаясь окончательного отвердения, она схватила его жезл и стала водить им по расселине. В ответ её лоно стало наполняться необходимой влагой. Жаркий поцелуй ускорил процесс. Но оказалось, что она еще способна дразнить его. А может, и себя.

- Не возражаешь? - лукаво выдохнула она. Георгий что-то неразборчиво промычал, когда она стала вводить наконечник его копья, закрывать створки и затем коварно изгонять его. Проделанная несколько раз процедура вызывала у него каждый раз глухой стон. А потом она застонала сама, когда прижала наконечник копья к своей заветной изюминке и принялась ласкать ее круговыми движениями. Еще немного, и она бы содрогнулась в наслаждении. Но ему вдруг страшно захотелось добраться вместе с ней до сияющей вершины. И когда она попыталась повторить ласку, он твердой рукой перехватил ее руку, раздвинул ее ноги еще шире и насадил на себя, как на вертел. На этот раз настала её очередь охнуть.

- Тебе больно?

- Немного.

Он обеими руками развел ее бедра еще шире и проник глубже.   Ее мышцы судорожно сжались, словно пытаясь вытолкнуть его. Он стиснул её сильнее. Он не хотел её покидать. Обеими руками он неумолимо раскрывал её, пока не осталось выбора, кроме как принять его.

- Прими меня, Тамара.

Она подчинилась. Георгий понимал, что причиняет ей боль.

- Милая, прошу тебя, расслабься.

И когда она немного успокоилась, снова потер ее соски и коснулся того места, где сосредоточились ее желания. Жемчужины, как она его называла. Под набухшим бутоном оказалось тугое кольцо мокрой пульсирующей плоти, безжалостно сжимавшее его жезл. И вновь он не стал торопиться. Он ласкал её грудь, нежно поигрывал её жемчужиной, время от времени на самую малость покидая её лоно. Он больше не хотел делать ей больно. Только одно наслаждение. И потому прилагал максимальные усилия.   На протяжении всего процесса его голову не покидала мысль, что они составляют волшебное целое и как ему не хочется нарушать созданную гармонию. Однако в Тамаре всё больше и больше просыпалась наездница. С шага она перешла на рысь, а вскоре перешла в галоп. Её лицо, грудь покраснели от возбуждения. Георгий смотрел на неё и понимал, что ему удалось выполнить свою миссию. И так некстати в голову пришла мысль, что всё это может не повториться. Она, обессилев, свалилась со стоном на него, а он похолодел от мысли о расставании с человеком, ставшим ему удивительно близким…