Оранжерея

Ты когда-нибудь носила шелковые, длинные платья летом в жару? Кажется, легкий прохладный ветер, вступив в сговор с шелком, непостижимым образом укутывает твое нагое тело прохладой, спасая его от зноя.

Бронислава любила легкие шелковые платья. Каждый раз, надевая шелковое платье, она испытывала непередаваемое чувство, одно из немногих не претерпевших изменений с годами.

Провинция, что может быть хуже и лучше жизни в небольшом провинциальном городе. Ты можешь идти с закрытыми глазами темными улицами, безошибочно обходя колдобины и лужи. Ты годами, незаметно складывающимися в десятилетия, бродишь по одним и тем же дорогами, и уже не ты, а дороги узнают тебя, читают твои мысли и направляют твои стопы в нужном тебе направлении, предупреждая об опасностях.

Да, о платьях.

Сегодня Бронислава нарядилась в длинное шелковое платье, оставив белье дома.

Бронислава шла быстрым шагом по дорожке, выложенной плиткой вдоль запущенного парка, пытаясь отключиться от мыслей, накатывающих как тяжелые морские волны перед бурей. Шла, подсчитывая плитки, удивляясь тому, как нелепо выбран их размер. Переступать через одну – широко, ступать в каждую – шаг превращался в семенящий. Бронислава оставила глупую игру с миром, других свидетелей ее игры не наблюдалось.

Но миру, как известно безразличны, твои игры, переживания и устремления, мир вокруг пел и сиял. Солнечные лучи, прорываясь сквозь кружева листьев и веток, создавали замысловатые миры из света и тени. Окружающий мир помимо воли вовлекал Брониславу в свой яркий радостный водоворот середины лета.

- Привет соседка! – услышала приветствие женщина и шелест велосипедных шин.

- Привет сосед! – изобразив радость, ответила Бронислава.

- Что заставило тебя лететь над землей? И вообще, какие планы? – поинтересовался Анатолий.

Парень легко соскочил с велосипеда и пошел рядом с молодой женщиной.

- Не знаю, воздух свободы, лето, солнце, и немного печали, - легко соврала Бронислава, второй вопрос она пропустила, планов не существовало.

- Составь мне компанию, - предложил сосед.

Бронислава, никогда не привечала своего соседа, жившего недалеко от нее, сказывались несколько лет разницы, когда тебе двадцать семь - девятнадцать лет невероятно мало. Тем более кроме роста, ничем замечательным парень не отличался, имея абсолютно ординарную непримечательную внешность. А родители Брониславы по старой провинциальной привычке ничего не забывать, относили его семью к жадным жлобам, готовым удавиться за копейку и отношений с соседями не поддерживали.

- Почему бы не составить, - легко согласилась молодая женщина.

Шекспировские страсти в ее душу не проникли, она жила в полностью современном мире. А современный мир предлагал другие поводы, чтобы в полной мере ощутить себя несчастной.

- Садись, - предложил парень, усаживаясь в седло и предлагая даме место на раме велосипеда.

Бронислава подобрала подол широкого длинного, шелкового платья, так чтобы легкая тонкая ткань не попала в цепь и как только она уселась, велосипед понесся вперед, по тропинке, через неухоженный парк.

Бронислава подумала о его физической силе, но оглянуться не решилась, боясь встретиться с парнем взглядом.

Собственно закрыв глаза, она не смогла бы представить его лицо. До сегодняшнего мгновения она ним не интересовалась.

А ветер играл с ее волосами, с ее шелковым платьем, с ее чувствами и желаниями.

Парень притормозил, и Бронислава легко спрыгнула на песчаную дорожку, у невзрачной деревянной калитки, предваряющей вход на территорию дачного участка.

- Где мы? – шепотом спросила молодая женщина.

Печаль отступила, одиночество ослабило хватку. Она видела ухоженную территорию, аккуратные грядки, засаженные цветами. Живя в частном секторе, она затруднилась определить названия. К цветам относилась без восторга, понимая, растения требуют ухода. Работу на земле не любила, собственно как и вся ее семья. И их двор являл собой территорию, оккупированную травой и сорняками, прекрасно уживающимися с таким же запущенным садом.

- Проходи. Это замечательное место, - перейдя на шепот, поведал Анатолий, наклонившись к ее уху и его дыхание коснулось ее шеи.

Парень открыл калитку, пропустил девушку, в сказочный сад, именно так она представляла сады фей, читая сказки в детстве. Бронислава прошла вглубь сада по посыпанным песком дорожкам, разглядывая неизвестные цветы и неведомые травы.

Анатолий терпеливо ждал. В отличие от женщины Анатолий давно с замиранием сердца поглядывал на Брониславу. Проще он влюбился в нее два года назад и с тех пор искал случай познакомиться.

Ты спросишь, почему искал? Отвечу. А ты пробовал познакомиться с женщиной, которой исполнилось двадцать пять, а тебе неполных семнадцать. Тем более, когда ты периодически встречал ее с мужчинами и точно знал, что она развелась с мужем. Вот и не спрашивай - почему.

Женщина походила на цветок, она манила и настораживала одновременно. К такому цветку нельзя прикоснуться, без опасения, что он увянет от неумелого обращения.

Шелковая ткань платья легла на землю, когда молодая женщина присела на корточки чтобы рассмотреть ковер из цветов.

- И что ты тут делаешь? – спросила она, повернув лицо к парню.

- Я здесь живу и работаю, - ответил парень.

- Подожди, мы же соседи? - удивилась женщина.

- Согласен, неувязка, соседи, только по соседству живет моя семья во главе с мамой, я как маменькин сынок, столуюсь, стираюсь и отлеживаюсь на маминых перинах, а тружусь и прячусь здесь, - очень серьезно ответил он девушке.

Бронислава подумала, о том, какой он, по сути, ребенок, но вступать в дискуссию не стала. Солнечный день, поездка на велосипеде, сильный молодой мужчина, шелковое платье и отсутствие под ним нижнего белья, дарило какое-то странное ощущение шала, предвкусие приключения.

Анатолий, любил красивые вещи, красивых людей, красивых животных. Верхом красоты, он считал цветы. Еще он точно знал цену красоты. Цветы выращивали его отец, мама, дед, бабушка. Дом, в который он пригласил Брониславу, строился много лет, весь уклад дома семья подчинила одному - выращиваю и реализации красоты – или проще цветов.

На Брониславу он смотрел как на экзотический цветок, занесенный случайным ветром в его оранжерею, или еще каким-то загадочным образом. Вот в чем он точно не сомневался, так это в том, что он найдет этому цветку достойное место и обеспечит необходимый уход, чтобы этот цветок показал всю свою красоту, расцвел, раскрыл лепесток, за лепестком явив миру все свое великолепие.

Он решился заявить на нее свое право и не собирался отступать. Уже несколько недель, она возвращалась домой одна, из чего парень заключил, что ждать пока она заведет себе очередного любовника или не дай бог влюбится, непозволительная губительная роскошь.

Бронислава ни о чем таком не догадывалась, она попала в сказку. Легкое возбуждение усилилось, и ее желание передалось мужчине.

- Пойдем, я покажу тебе оранжерею, - предложил он женщине.

- Очень любопытно, - согласилась Бронислава.

Оранжерея встретила ее невероятным ароматом цветов, земли, влаги. Плотный воздух, не давал вдохнуть полной грудью.

- Как тут красиво, - опять шепотом восхитилась она и спросила, - какой-то тонкий и невероятно знакомый аромат.

- Жасмин, - подсказал Анатолий.

- Точно, тот, который добавляют в чай, - мгновенно вспомнила Бронислава.

Она медленно прошлась по оранжерее, не рискнув пройти дальше, где сразу за тропическим лесом, начиналась открытая площадка с террасами из неизвестных цветов.

- А где сам дом? - спросила она.

- В центе оранжереи, здесь все предусмотрено, я тебе как-то покажу, - съехал с темы парень, он действительно не желал говорить с ней на эту тему.

Анатолий понимал, как только он заговорит о серьезных вещах, исчезнет очарование.

Брониславе и самой не захотелось выспрашивать, о технических подробностях и самое замечательное в корне ее нелюбопытства лежал страх утратить очарование и с трудом обретенное равновесие.

Она не знала насколько хватит восторга, но лишиться его Бронислава не желала до крика.

Струйка пота стекала по спине, благо длинное шелковое платье скрывало абсолютно все, руки и те были прикрыты рукавами до локтей.

- Пока я не попала сюда, мне казалось, что на улице жара, - призналась она, остановившись у куста усыпанного мелкими ароматными белыми цветами. Теперь она наверняка знала – это жасмин для чая.

- Да здесь тепло, хочешь принять прохладный душ? - предложил парень.

- Говоришь, жасмин, совершенно не похож на кусты в моем дворе, - сказала женщина и притянула ветку к себе.

- Можешь сорвать, - предложил радушный хозяин.

- И сколько он проживет - этот сорванный цветок? Нет, не люблю срезанных цветов, признаюсь я и в живых не особо разбираюсь, - сделав такое признание, она направилась к выходу.

- А моя семья всю жизнь выращивает и продает цветы. Бабушка с дедом на вокзале букеты продавили. Такие темные георгины в целлулоиде, смутные детские воспоминания. Отец этот дом с теплицей начал строить, потом я подключился. Я с малых лет в цветах. Можно сказать под сенью, - поведал парень, легко обогнал женщину и подал ее руку, помогая преодолеть несколько ступеней перед выходом из оранжереи.

- Ты намекал на душ, я согласна, - откатилась она к предложению освежиться, боясь смутить парня вопросом невпопад насчет продажи цветов, вспомнив словосочетание «жадные жлобы».

- Душ, конечно, а хочешь прямо здесь среди цветов в оранжерее? - предложил он ей странное захватывающее развлечение.

- Я боюсь холодной воды, - призналась она парню.

Она почему-то пребывала в уверенности, что в теплицах, цветы поливают холодной водой.

- Цветы тоже не любят холодной воды, - развеял он ее опасения.

Анатолий подошел к стене и снял с крючка шланг с рассеивателем и открутил вентиль.

- Вот нажмешь здесь, уверен, справишься, я подожду тебя на улице, - провел инструктаж парень.

Бронислава одним движением сняла платье, стряхнула с ног обувь, и подала ему босоножки. Анатолий на минуту замер, он не играл в такие игры, но понял, если он сейчас сделает что-то неправильно, этот цветок исчезнет из его оранжереи, и ему больше никогда не заполучить его в свою коллекцию.

Анатолий, поставил ее обувь на полочку, открыл кран и подошел к женщине, без платья Бронислава оказалась маленькой и беззащитной, он осторожно направил поток воды чуть выше колен. Как опытный ботаник, он знал, лить воду на бутон последнее дело.

- Вода, и правда, теплая, - подбодрила она парня, подставляя свое тело под струи прохладной воды.

Он подошел ближе, она ступила навстречу и обняла парня.

Анатолий не относился к искушенным в таких делах, за одним исключением, он так давно представлял Брониславу в своих объятиях, что о просто не имел права допустить ошибку.

Мгновенно нашел ее губы, и увлек вглубь оранжереи. Они самозабвенно целовались, Анатолий ждал какого-то шага или предложения, он был согласен на поцелуи, но понимал этого недостаточно ей, иначе женщина осталась бы в платье или подождала пока он уйдет. Бронислава поставила ногу на бетонный выступ и чуть развела ноги. Поза оказалась не самой удобной, но Анатолий легко проскользнул в нее. Женщина не издала ни звука, парень не мог ошибиться, она ждала именно этого первого проникновения, именно оно доставило ей максимум удовольствия. Он обхватил ее за бедра и привлек к себе, давая ее возможность привыкнуть к его размеру и самой определить, как поступить дальше. Она подалась навстречу и тихонько почти неслышно простонала.

- Что-то не так, - так же неслышно спросил он, молчать не оставалось сил, вожделение достигло апогея и требовало разрядки.

- Подожди, не двигайся, - попросила она, ощущая напряжение его члена внутри себя и понимая, как быстро все может закончиться.

Последний ее любовник так и поступал, весь процесс занимал несколько минут не больше трех, оставляя вначале легкое разочарование, но с каждым разом оно усугублялось, пока не выросло до гигантских размеров и не разрушило их отношения, в которых любви даже не намечалось.

Она не знала, парень не обладал излишним эротическим воображением и мог легко отвлечься, что он собственно и сделал, пересчитав бутоны на китайской розе.

Анатолий догадался, чего опасается партнерша, и легко выскользнул, она прижалась к его телу, доверившись ему. Он целовал ее глаза, лицо губы, шею, грудь.

Анатолий не торопился, и она сдалась,

- Умоляю, - прошептала женщина.

Он, повернув ее к себе спиной. Ему хотелось получить какой-то ответ, чтобы убедиться в том, что он все делает правильно.

- Ты плачешь, почему? - просил он, целуя женщину, ощутив вкус соли на своих губах.

- Не плачу, жарко, все великолепно, - негромко сказала молодая женщина, оставив на его губах короткий благодарный поцелуй.

- Надо выйти, здесь действительно жарко, - сказал Анатолий, отступив на шаг.

Он поднял душ, быстро налил воды на голову и на все тело, затем отряхнулся как большой гладкошерстный пес. Натягивая на мокрое тело футболку и шорты, он смотрел, как женщина решалась, намочить волосы.

Парень решил выйти, оставить женщину одну. Он, конечно, читал и слышал всякие теории, о том, что женщину после секса нельзя оставлять сразу, но что-то ему подсказывало, именно эту женщину, необходимо оставить наедине со своими мыслями.

На лавочке у входа в оранжерею его ждал отец и наемные работники.

- Привет, ты уже свободен? Мы тебя минут сорок дожидаемся, мобильный ты наверно не услышал, – предположил очевидное отец.

- В общем,… да, - так же невозмутимо ответил сын.

Анатолий не сомневался, в лучшем случае его видел отец, но по логике, поскольку он никогда себе такого не позволял, и до сегодня женщин на территорию не приводил, его видели все. Оправдываться он не подумал и не умел.

- Раз так, вот список цветов на срез, тут ребята набросали, надо пятнадцать оригинальных букетов, на вечер, срочный заказ, короче смотри, что там расцвело и за секаторы, ты у нас главный, извини, сам не решился, - скомандовал отец.

Анатолий провел рукой по мокрым коротко стриженым волосам и внимательно прочел список.

- Ребята, а вот цинерарии не получите, тем более в таком количестве, придумайте, чем заменить, - быстро включился в тему парень.

- А чем? Надо что-то в серых тонах, - настоял Денис, один из дизайнеров.

Сейчас у них работали два дизайнера Денис и Никита. Анатолий с отцом оформляли дорогие банкеты, создавали неординарные букеты из нетрадиционных цветов на всевозможные торжества, имели свою постоянную клиентуру.

Анатолий вспомнил, как они с отцом подбирали работников. Пообщавшись с десятком девушек, решили взять на работу двух парней. Хотя поначалу разрабатывали план ухаживаний и ухлёстываний. И в общем-то не пожалели, работа оказалось совершенно неженской, тяжелой, красота требовала если не жертв, то точно сил.

- Замените, хоть полынью, - предложил он решение.

- Быстро вянет, - немедленно ответил Никита.

- Короче, лебеда, капуста, что угодно, листья клена, все нет у меня того чего просите, помните, договор, ничего не покупать на стороне работать с тем что есть, - жестко предупредил он.

Парень ощущал зависший в воздухе интерес, он понимал, почему они все еще не носятся по участку с контейнерами для перевозки срезанных цветов - выжидают.

Он без слов направился в сторону грядок. Работники неспешно побрели, следом оглядываясь на дверь оранжереи.

Бронислава не догадывалась о присутствии людей, а даже если бы знала о них наверняка, смутить ее этот факт не мог. Свое она уже отсмущалась пять лет назад, после одного досадного события, повлекшего за собой ее развод и возвращение в родительский дом.

Она с какой-то странной брезгливостью вспоминала гнусную истерику любовницы мужа, в ответ на ее законный вопрос, что эта женщина делает в ее спальне.

На визг взбалмошной любовницы пришли родители бывшего мужа, и в ответ на ее растерянный взгляд свекровь выдала невероятный текст.

- Если бы мой мальчик мог заниматься сексом с тобой, с удовольствием и в достаточном количестве эта женщина в его жизни не появилась бы никогда. Сама виновата.

Бронислава не сомневалась, свекровь ее не любит. Ее нелюбовь приняла как должное и согласилась с тем, что любить ее особенно не за что. Отняла любимого сына, поселилась на ее территории, готовила другую пищу, еще и свекор на нее иногда поглядывал дурным глазом, особенно когда выпивал. А выпивал он каждые выходные по бутылке водки, поясняя свое пагубное пристрастие, необходимостью снять стресс. Но она не ожидала такого, неприкрытого хамства и цинизма с которым прозвучало обличение.

Сейчас спустя пять лет, она нашла сотню ответов на ее фразу, и плохих и хороших и вежливых и состоящих из одних нецензурных слов, но тогда она онемела, постояла несколько минут и просто ушла.

Бывший муж приехал к ней домой спустя несколько дней.

- Хватит…, это случайность…, понимаешь…, все как-то само…, Получилось…, мне неприятно…, оправдываться, - с большими паузами проговорил бывший муж.

Ты спросишь у меня, почему у мужа Брониславы нет имени. В тот вечер она вычеркнула его имя, назвав его бывшим мужем, он так и остался бывшим мужем.

- Подашь на развод? – задал он второй резонный вопрос не получив ответ на первый.

Бронислава молчала.

- Ты из-за выступления мамы, так я думал, ты поняла, она не очень умная и ревнивая…, - попытался он сменить тему.

- На развод подашь ты, - только и ответила бывшая жена, боясь разрыдаться.

Бывший муж действительно подал на развод, имущественных претензий не возникло, развели их легко.

Тот факт, что она так и не ответила себе на вопрос, любила ли она своего бывшего мужа, ничего не менял. Она оставалась одна, он оставался с мамой и с какой-то женщиной, которая умела «давать» лучше нее. Она ненавидела слова и словосочетания, обозначавшие физиологический процесс зачатия. Все эти слова и словосочетания смущали ее в равной степени – секс, заниматься любовью, трахаться, спариваться, совокупляться, проникать друг в друга, наслаждаться интимной близостью, дарить плотское наслаждение, дарить любовь в ее сладком проявлении, божественное слияние двух тел, перепихиваться, сексуальничать, любиться, сливаться в экстазе, сношаться, совершать половой акт, фачить, сводить шашни, грешить, соединяться, не вылезать из постели, случаться, сдваиваться, греховодничать, пихаться, беспутствовать, отличаться зазорным, постель, интим, иметь, провести ночь.

Этот небольшой перечень из найденных нею определений, совсем скабрезные и похабные она отбросила, Бронислава прочла много раз, и каждый раз чувство смущения не покидало ее.

Поплавав в безбрежном океане интернета, начитавшись всевозможных теорий Бронислава, пришла к выводу, что у нее таки проблемы с восприятием секса и мужчин. Но не зря же она окончила факультет философии, она решила взглянуть на проблему с философской точки зрения, и тут выяснилось, что ее проблемы ничто, по сравнению с настоящими проблемами. И что у нее таки нет проблем с восприятием секса и мужчин, а основная проблема в заниженной самооценке. А вот эту проблему она определила как разрешимую и решила побороться с ней.

Незаметно прошел год, Бронислава отошла от развода.

Плана борьбы с заниженной самооценкой у нее не было, но она решила ввязаться в драку. Резонно решив, раз у нее проблемы с мужчинами, значит нужно научиться нести себя как королеву и уж точно достичь статуса «прекрасной любовницы».

Именно тренинг обучавший раскрепощению предложил, прогуливаться без нижнего белья. Что она иногда и практиковала, когда тоска зажимала сердце в тиски.

Но как только она решилась на такой шаг – выяснилось, куда-то исчезли достойные любовники. А разбуженная сексуальность начала отравлять жизнь. Она сменила нескольких партнеров и с прискорбием отметила идеальных сексуальных отношений - не существует. Вернее их надо как-то построить, информации по строительству не существовало.

Вернее в основу теоретики закладывали два камня – любовь и заинтересованность, что-то писали о доброте и взаимопонимании. Ничего такого она не встречала. Молодая женщина научилась подыгрывать, флиртовать, вести себя раскрепощено, но избавиться от чувства, что ее насилуют, у нее не получилось, как собственно не удавалось получить удовольствие.

А сегодня произошло что-то странное, она, наконец, ощутила в полной мере, как выглядит заинтересованность мужчины. И остановилась в полушаге от удовольствия.

Бронислава надела шелковое платье на мокрое тело, и оглянулась по сторонам. Оранжерея благоухала неведомыми запахами, а солнечный свет, проникающий сквозь стеклянный потолок, освещал невероятную зелень и мир реально перестал казаться таким беспросветно гнусным.

Бронислава любила чистые белые подоконники, у нее в доме не водилось ни одного вазона. Она вспомнила замученные комнатные растения в офисе, темные пятна на белой эмали от вечных потеков воды, неопрятные подставки под вазоны, пыль и грязь. Сейчас она попала в странный мир, ухоженных диковинных и невиданных растений и цветов.

Она сняла с полки босоножки, и босой вышла на улицу. Где и встретилась с восхищенными взглядами четверых мужчин.

- У вас там рай, - спокойно поделилась она своим восторгом.

- Броня, - восхищенно отреагировал на гостью отец Анатолия, кого, кого, но именно ее он не ожидал встретить за таким интересным занятием, да еще и со своим сыном. Он помнил ее маленькой соседской девочкой.

- Сергей Сергеевич, добрый день, - поздоровалась она с соседом.

Ревность заставила Анатолия замерить на несколько секунд, он отвлекся и порезал палец, срезая цветок. Отдернув палец, он слизал кровь, и принялся за работу, не обращая внимания на то, что кровь так и не остановилась. Денис заметил, как померк взгляд его начальника, и задвигались желваки.

Анатолий вспомнил, что на его женщине нет белья, он с большим трудом уговаривал себя, что об этом никто ничего не знает. Хотя не понимал, как окружающие не замечают очевидного. Забыв, что всего час назад сам этого очевидного не замечал. Он торопился выполнить необходимую работу и стать между Брониславой и голодными самцами.

- Вам понравилась наша коллекция экзотических растений? – поинтересовался Сергей Сергеевич.

Он с любопытством разглядывал любовницу сына, удивившись, как он раньше не замечал такую симпатичную молодую женщину, живущую по соседству.

Бронислава промолчала, она не знала, что ответить, выглядеть дурочкой не хотелось, и она решила ограничиться улыбкой.

- Понимаю ответить сложно. Когда впервые сталкиваешься с таким буйством, очаровывает, я иногда сам удивляюсь, как мир оранжереи самоорганизовался. Мы с Анатолием дали первый толчок, выступили в роли зачинателей, создателей мира, - с восторгом говорил Сергей, не понимая, почему ему вдруг захотелось понравиться этой женщине.

Бронислава присела на краешек лавочки, слушала Сергея Сергеевича и наблюдала за сосредоточенной работой Анатолия, она мечтала, чтобы все эти неприятные чужие мужчины ушли, и она осталась бы наедине со своим мужчиной.

- У меня скучная жизнь, я призвана обрезать буйство и самоорганизованность, нелепых слов и фраз. Корректор в местной газетенке. Доход небольшой, зато свободного времени хоть отбавляй, правки отправляю по интернету, - рассказала она о своей работе.

Как ни странно, но по возрасту, Сергей Сергеевич ей подходил больше, он легче понимал ее печаль и загнанность.

- Да невеселое у вас бытиё, - подвел он итог ее откровениям.

- Сейчас уже ничего, мрак отступает, - туманно ответила женщина.

- У вас очень красивое платье, не жарко? Расцветка темноватая как для лета, - задал он вопрос вежливости, чем дольше он находился рядом, тем заметнее становилась натянутость.

- Не жарко, шелк, я люблю шелк, - ответила она на вопрос.

Их беседу прервал Анатолий.

- Ребята сейчас все упакуют, откуда заказчик приволок, время неподходящее, плохо срезать, жара, - обратился он к отцу.

- Догадываюсь, но деньги, я так понимаю и тебе сейчас нелишние, какой-то банкет, ночью в ресторане в центре, хоть бы ребята успели в срок, - ответил он сыну, в тексте прозвучал намек на статью расхода, примостившуюся на краешке скамейке.

- Папа, я раб на плантации, у меня еще работы навалом, сам знаешь, надо выдрать корни от срезанных цветов, чтобы почву не истощали и другим цветам не мешали, я не дизайнер, - отказался он принимать участие в оформление букетов.

Анатолий взял из рук Брониславы босоножки, присел на корточки стряхнул песок с босых ног девушки и обул один босоножек за ним другой, застигнув застежки, и зацепил порезанный палец.

- Здесь не стоит ходить босой, можно ногу поранить о стекло, - предупредил он женщину, удерживая руку на тонкой щиколотке.

- Вот тут ты прав, я не предупредил, здесь стекло попадается, пару недель назад разбили раму на парнике,- картинно всполошился отец, он видел игру сына, его ревность и нетерпение.

- Ты уже порезался, у тебя кровь, - указала она парню, обратив внимание, на каплю крови упавшую на песок.

- Секатор острый, - оправдался парень, - потом, заклею пластырем.

Сергей отметил, его мальчик возмужал, и набирает вес как мужчина. Женщина его настораживала, он видел в ней надлом и понимал, если, такая захочет она, легко разрушит мир такого неискушенного щенка, каким на ее фоне выглядел его сын.

Если бы Бронислава каким-то образом прочла мысли Сергея Сергеевича, себя в них она не узнала бы однозначно. Люди часто не замечают в себе перемен, даже приложив к этим переменам немалые усилия.

- Сергей Сергеевич, поехали, - позвал его Никита.

- Иду, - ответил он, вставая, и добавил, обратившись к женщине, - надеюсь, вы станете бывать у нас.

- Всенепременно, - пообещала она Сергею Сергеевичу.

Он прошелся по двору и скрылся, закрыв за собой калитку.

Анатолий дождался, звука отъезжающего автомобиля и только после заговорил.

- Пойдем, я тебя накормлю, не обещаю изысков, но мясо и вино имеется однозначно, - пригласил он женщину, и сам почувствовал невероятный голод.

- Странно все как-то, молниеносно, - подвела она итог происшедшему.

Анатолий не нашелся. Женщина прошла в прихожую и на кухню.

- Ты живешь здесь один? – спросила женщина, наблюдая, как он заклеивает ранку на пальце.

Она не бросилась помогать, просто смотрела на его усилия, ей нравилась его невозмутимость и самостоятельность. Еще она рассматривала его натруженные руки пахаря с коротко подстриженными ногтями и потемневшей в некоторых местах кожей от сока срезанных растений, намертво въевшегося в тело.

- В основном. Вообще я необщительный, легко уживаюсь сам с собой, все кровь не попадет в еду, - ответил парень, говорить о себе ему не хотелось.

Он достал бутылку вина, сыр, мясо, хлеб.

- Вино прячь – жара, да я и не пью, - отказалась женщина, взяла кусок мяса, и добавила - я люблю мясо, а вот к конфетам и пирожным равнодушна.

- Аналогично, но без сладкого не могу, - перешили они к изучению друг, друга.

Анатолий соорудил бутерброд из мяса сыра и хлеба, и с аппетитом откусывал большие куски.

- Я вот еще кусочек съем и пойду, у тебя дел невпроворот, - нарисовала она ближайший план и подхватила еще кусок мяса.

Они так и не уселись, и питались стоя у стола.

Анатолий замер, он не понимал, как ее отпустить. Ревность опять впилась в сердце. Парень вспомнил, что под ее длинным платьем из шелка, абсолютно ничего нет, она пойдет по городу и неизвестно кто встретится на ее пути…. дальше он усилием воли остановил свои мысли.

Ему захотелось запрокинуть ее прямо на полу и заняться сексом, причиняя максимальную боль заставить ее поклясться больше никогда не ходить по улицам голышом. Успокоившись, он подумал расспросить ее, что заставляет ее так одеваться, но и этот порыв он остановил. До сегодня он спокойно относился к таким вещам, даже ездил на нудисткий пляж, с одной из своих девушек, но это происходило в какой-то другой жизни, закончившейся в его оранжерее пару часов назад. Он забыл всех своих женщин, вымарав их из своей жизни. Представить, что его любимая женщина может принадлежать еще кому-то пусть даже в мыслях он не мог.

Бронислава заметила тень на его лице.

- Проблемы? – поинтересовалась она и предложила, - меня можно не провожать.

- Не уходи, - как-то по-детски беззащитно произнес парень.

- Как совсем не уходить? - лукаво спросила она.

- Совсем, - совершенно серьезно не заметив подвоха, подтвердил свое желание парень.

- Давай все же не принимать радикальных решений. Проводи меня, я должна закончить работу, отправить ее в редакцию, у меня есть семья, отец и мать и еще, если ты не знаешь, я была замужем и скоропалительных решений по таким вопросам больше не принимаю, - рассудительно, как старшая сестра пожурила она любовника.

Он подавил приступ ревности и ярости, но возражать против неоспоримых аргументов не решился.

Они неспешно брели по направлению к ее дому. Уже у калитки Анатолий решился.

- Я зайду, сегодня вечером, - робко предложил он.

Бронислава попыталась остановить желание обнять парня, но тренинги по раскрепощению желаний, а главное, жажда избавиться от тоски и одиночества, заставили ее поддаться желанию.

Она ступила в сторону парня, он прижал ее к себе со всей силой привыкшего к физическому труду мужика. Тонкий шелк слился с телом молодой женщины, превратившись в ее кожу.

Его страсть его желания передалось ей. Она открыла калитку, и они скрылись в саду. Анатолий несмотря на свои связи, оставался молодым и неискушенным, но не до такой степени, чтобы не почувствовать, женщина хочет его, не меньше чем он ее, но будет сопротивляться по одной ей известной причине. Именно это не входило в его планы.

Его руки скользнули по груди, по спине и остановились на внутренней части бедер. Она прижалась к нему и с трудом сдержала стон.

Мужчина осознал, чтобы не утратить власть и любовь он не имеет права просить разрешения быть с ней. И его рука скользнула глубже, туда, где не было белья, и замерла.

Анатолий с трудом прервал игру и разомкнул объятия уверенно и жестко сказал:

- Я приду сегодня вечером.

Ты когда-нибудь снимала легкое шелковое платье после жарких ласк в полуденную жару. Оно слетает с тела прохладной волной, зацепившись за волосы, пропитанное влагой и ароматом любви, и падает на прохладную плитку в ванной, и ты надеваешь на себя прохладу воды в ожидании прохлады ночи, в ожидании зноя страсти.