Знакомство

- Как ты проснулась сегодня, моя Голубка?

- С радостью! Вечером я намеренно оставила шторы нараспашку, чтобы не чинить препятствий утренним солнечным лучикам. Сквозь сон я ощутила их тепло, нежную ласку. Не размыкая ресниц, продолжала нежиться, представляя, что это твои пальчики гладят меня по лбу, щекам, губам. Я откинула одеяло – твои ладошки накрыли мои грудки, ты наклонился и поцеловал родинку чуть выше пупка.

Мы познакомились с Сонечкой около года назад в сети и с тех пор не расставались, обмениваясь сообщениями почти ежечасно. Вот, и сейчас, я писал ей.

- Я очень люблю эту родинку и любуюсь ею каждое утро. Это моё любимое фото из всех любимых, присланных тобой. Ты ласкала себя до оргазма?

- Да.

- Прекрасное утро. Где ты сейчас?

- Я вышла за покупками.

Со дня нашего знакомства, Сонечка не выпускала смарта из рук. Я знал каждый её шаг и вздох. Улавливал малейшее изменение настроения по запятым, смайликам, пробелам. Я жил с ней. Я жил в ней.

- Вчера, заехав в апартаменты уже к вечеру, ничего не смогла купить: все магазинчики были закрыты. Позавтракала в кафе и, вот, бегаю по улочкам – ищу suреrmеrсаtо. О! Нашла!

- Умничка. Приятных покупок. А как улица называется?

- Via Olanda. Вернусь – лягу на солнышко, пришлю фоточку.

- Целую сладкие губки. – Улыбнулся я, вбивая улицу в поисковик GPS-а.

Взятый напрокат Renault стоял в тени эвкалипта, дожидаясь пока нужная фигурка появится в проёме дверей. Когда это произошло, моё сердце бешено забилось. Тысячи раз я видел её на фото, а сейчас впервые. Не сквозь экран или монитор, а вживую, собственными глазами: беззаботная улыбка, большие солнечные очки, подпрыгивающие кудряшки, летнее свободное платье, босоножки, лёгкая походка. Легкая даже в обнимку с полным всякой снеди бумажным пакетом.

- Сегодня! – осторожно следуя за загорелыми семенящими ножками, предвкушал я столь долгожданную встречу.

Вскоре фигурка юркнула в подъезд, а я, припарковав машину, вышел на улицу. От долгого сидения - сначала в самолёте, затем за рулём - затекли спина, ноги. Я прошёлся по улочке вниз до первого кафе, заказал эспрессо. На смарте высветилось новое сообщение: голенькая Сонечка попкой кверху на ярком оранжевом полотенце на фоне плотной зелёной изгороди.

- Пора! Прости, любимая, за первые секунды нашего знакомства! Но... по-другому никак.

Решение «лететь» было принято мною сразу, как только Сонечка сообщила, что её супруг из-за внезапных срочных дел вынужден отправить её на их запланированный отдых в Италию сначала одну, а сам подъедет тремя днями позже. Поняв, что «или сейчас или никогда», взял выходные и вылетел первым возможным рейсом. Я бы оказался здесь уже накануне, но не вышло с билетами.

Обойдя здание отеля, я стал искать проход к его обратной стороне, где находились террасы. Изучив отель ещё вчера по «google maps», быстро вышел к запечатлённой на фотографии изгороди. Бесшумно ступая, я медленно продвигался вдоль дворового фасада, заглядывая в пролеты зелёной стены. Оранжевый лоскуток и плавный рельеф попки нашлись в пятом. Через пару секунд я накрыл её собой.

Хрупкое тельце замерло в испуге. От неожиданности Сонечка даже не успела вскрикнуть. Грудью я слышал, как сумасшедше бъётся её сердечко: того и гляди выскочит наружу.

- Голубка моя, это я... твой нежный Симон, - зашептал тихо, целуя ушко.

Я прекрасно понимал, что творилось сейчас в её головке! Какой разрушительной силы взрыв разметал мысли в разные стороны. Как они в жуткой панике хаотично носятся, стукаясь друг о дружку, падая, поднимаясь и снова несясь, сломя голову, не зная куда, никак не выстроясь в упорядоченную логическую цепочку. Я понимал её страх. Живя уже год в двух параллельных мирах - виртуальном и реальном - она пребывала в уверенности, что они никогда не пересекутся. Что мы с ней есть, но где-то в другой вселенной, на иных частотах, в неизвестных измерениях. Несмотря на письма, фотографии, звонки – мы и есть, и нас нет. Как вдруг! Иллюзия внезапно вторглась слышимым шёпотом, ощущаемыми поцелуями, блокирующей движения тяжестью. Фантазия и реальность слились воедино. Она затрепетала подо мной, как прикушенная тигром лань. Но лишь на мгновение. Я принялся полизывать её шею, продолжая нашёптывать известные только нам двоим секретные ласкашки. Она замерла. Вслушиваясь. Ожидая.

- Не бойся, моя Карамелечка, молочно-кофейная, таящая во рту. Прости, прости, прости меня! Ты бы никогда не позволила приехать. Только один день, одну ночь, и я уеду. Любимая моя... Звёздочка...

Я приподнялся и перевернул Соню лицом к себе. Широко распахнутые глаза, немигая в немом оцепинении, застыли на мне. Я поднял её руки за голову, сцепив наши пальцы «в замок». Мой язык заскользил по впадине локотка, предплечью, подмышке, плечу, шее, смочил высохшие губки, продолжая чувственную траекторию первого знакомства. Сонечка закрыла глаза, словно снова сбегая в иллюзорный мир фантазий. Пусть! Так ей привычнее. И правда. Я вскоре уловил еле слышное движение воздуха – она снова дышала. Мои поцелуи стали жарче. Её дыхание резко участилось. Голубка снова затрепетала. Я стал вылизывать подмышку, с любопытством и наслаждением пробуя "карамель" на вкус. Из её груди стали вырываться вздохи, стоны, всхлипы, заводя меня всё сильнее, и я уже с трудом сдерживал тигра, рвавшегося на волю. Приоткрываемые вспышкой глазки отражали всю амплитуду её внутренних взлетов. Я нежно закусил сосочек, затем другой, заведя танец-польку, перескакивая губами-зубами, касаясь, засасывая, облизывая. Моей лани уже не хватало кислорода. Она жадно заглатывала воздух, её пальчики судорожно сжимались в моих. Я расслабил хватку. Отпустил и, не открывая губ от её извивающегося тела, медленно пополз вниз. Закружившись на вожделенной родинке, почувстовал, как моя звёздочка напряглась струной, вскинула уже свободные от крепких пут руки, глухо протяжно застонала в охватившей каждую её клеточку дрожи. Она кончила на первых подступах прелюдии!

Нежно лаская, я терпеливо ждал её возвращения.

- Пить. – Коротко на выдохе. Вернулась.

Поднявшись, я взял её "на ручки" и, занеся в гостиную, уложил на диван. Когда же со стаканом воды вернулся назад, Сонечка сидела, поджав ноги, в пледе по шейку. Её щечки зарделись стыдливым румянцем, в глазках – все известные чувства разом. Протянув стакан, я опустился на пол рядом, и мы начали свой первый в жизни "живой" диалог. Я вслух, она лишь взглядом.

- "Что я наделала? Я заигралась! Это невозможно! Что же будет?!?"

- Когда-то это должно было произойти, и это не игра, не фантазия. Видишь, я живой, реальный. Я целовал тебя. Ты чувствовала. Ты стонала.

- "Боже... да...." – щёчки ярче, ослепляющая вспышка зрачков.

- Прости меня. Прости! Я не мог иначе. Ты бы остановила, не позволила, не пустила. Я не мог так больше. Не мог! Понимаешь?

- "Не пустила бы ни за что... Это ужасно страшно! Всё было так... А теперь ты тут! Я тебя и знаю, и нет! Ты и родной, и незнакомый..."

- Не бойся, моя Карамелька. Помнишь, как мы назвали тебя так? Ты читала мой стих, а я... Это я.... твой Симон... тот, чьи письма ты читала каждый день. Кто мысленно ласкал тебя каждую ночь. Кому говорила: люблю!

- "Мой Симон...." – взгляд подёрнулся нежной поволокой. – "Люблю..." – Она потянулась к моей руке. Я обнял её пальчики.

- Люблю. Хочу. Тоскую. Скучаю. И больше не могу оставаться фантазией. Мы перешли черту. Назад дороги нет.

- "Нет... Но... что же делать? Что будет дальше?!?" – Соня наклонилась ко мне, плед соскользнул, и она, уже не обращая внимания на наготу, прижалась ко мне острыми сосочками.

- Давай знакомиться... Здесь. Сейчас. Я – Симон.

Ответ смялся в моих губах...