Камень Лорк-Акши. Глава XIII

ВНИМАНИЕ! Данное произведение содержит откровенные эротические сцены и не предназначено для прочтения лицам моложе 18 лет.

Предыдущая глава:

Глава XIII. Синдром пьяного офицера

Лоренс с тихим вздохом продолжил лежать на диване и таращиться в потолок. Обременительная слабость никак не проходила. Да, теперь он не отключался и в целом чувствовал себя немного лучше, но руки и ноги по-прежнему ощущались словно ватные. Видя, что Ольтер погрузился в свои записи, он продолжил разглядывать кабинет. Поломанные дверки шкафа напротив него были криво сколочены вместе и стояли на полу, загораживая его внутренности, словно ширма. Из не до конца зашторенного окна на шкаф падал солнечный луч, освещая сквозь длинную щель сложенные на полках книги и какие-то замысловатые фигурные баночки.

С левой стороны от шкафа на стене висела картина, сильно отличающаяся от всех прочих, которые можно было встретить в замке. Изображенный на ней живописный луг с мирно пасущимися дикими лошадьми под палящим солнцем, выглядел слишком миролюбиво для кабинета наследника вампирского клана. Раньше Лоренс не обращал внимания на такие тонкости.

Мотнув головой, чтобы получше рассмотреть кабинет, он повел плечом, уже и забыв про руку Ольтера, которую тот предусмотрительно оставил на нем, для поддержания контакта. Вампира это ничуть не потревожило. А сам рыцарь случайно обратил внимание, что представитель древней расы Тиальмиртов свободно пишет левой рукой, хотя еще недавно держал перо правой.

— Ты что, умеешь писать обеими руками?

— Ну да, — не отрываясь от дневника, отозвался Ольтер. — Ты находишь в этом что-то странное?

— Вообще-то да. Люди обычно так не умеют.

— Ерунда. Некоторые умеют. Ты просто таких не встречал. — Ольтер снова с умным видом погрузился в свои записи.

Раздраженный его постоянной занятостью, Лоренс недовольно поежился на диване.

— Чего ты так уткнулся в этот свой дневник?

— Да так, — Ольтер ответил неохотно, даже не оборачиваясь. — На меня нахлынуло вдохновение.

— Вдохновение? На тебя? — Лоренс с сомнением фыркнул.

— Почему тебя это так удивляет? По-твоему, раз я вампир, у меня не может быть вдохновения?

— Да нет… просто я думал, вдохновение обычно посещает поэтов.

От такого заявления Ольтер аж отложил в сторону перо и уставился на лежащего на диване рыцаря сверху вниз.

— Почему именно поэтов?

— Да черт его знает… — Лоренс пожал плечами. — Их самих, наверное, нужно спросить.

Ольтер напряженно вздохнул, чувствуя, что, отвлекаясь на рыцаря, лишь попусту теряет время и мысли, которые хотел записать. Но стоило ему снова потянутся за пером, как Лоренс загорелся желанием ввязаться в разговор.

— О чем пишешь, хоть? — поинтересовался он хмуро. — Надеюсь, это не заметки о твоем неудавшемся на мне эксперименте?

— Нет.

— А что тогда?

— На днях я думал про своего деда. Рассуждал, чего он смог добиться, отказавшись от камня Лорк-Акши в пользу моего отца, и посвятив себя изучению растений. Нахлынули разные воспоминания…

— Вы с ним были близки?

— С ним, по крайней мере, у меня было что-то общее, — со вздохом признался Ольтер.

— Кстати, ты так и не рассказал мне, почему в итоге не смог отправиться на юг, — с задумчивым видом напомнил Лоренс. — Ты говорил, что планировал переехать в Гиальторисс, туда, где жил твой знакомый профессор.

— Отец был против этого.

— После истории с запертыми в клетках людьми, которых ты выпустил на волю, что-то мне подсказывает, что ты не часто прислушивался к мнению отца.

— Мой отец не ограничивался такими вещами, как просто высказать свое мнение. — Ольтер с мрачным видом откинулся на спинку кресла и окончательно отложил в сторону дневник, который до этого момента продолжал вертеть под пальцами. — Таузэрн был полноправным Главой Клана. Даже передав мне камень Лорк-Акши и сделав меня наследником, он имел огромную власть над всеми членами и приспешниками внутри Клановых Уз. В том числе и надо мной.

— Он не позволил тебе отправиться в Гиальторисс?

— Он был одержим идеей своих опытов. Хотел, чтобы они продолжались. Когда Таузэрн узнал, что я, будучи наследником Клана, планирую оставить замок ради совместных исследований с ученым человеческой расы, он решил погрузить меня в сон на пятьдесят лет.

— Ничего себе срок… — Лоренс качнул головой, вспоминая каменное ложе в катакомбах.

— Это не так много, как кажется, — покачал головой Ольтер. — Некоторые Тиальмирты часто впадают в длительный сон. Для нас это способ переждать неблагоприятные времена или просто отсрочить старение. Но в моем случае, погружение в сон было принудительным и должно было заставить меня одуматься. Отец полагал, что, когда ученый, с которым я вел переписку, отживет свой век, мои мечты посвятить свою жизнь биологии, развеются. Именно поэтому им был выбран такой срок. Но я не хотел сдаваться так легко. — Вспоминая свои размышления, как именно планировал выбраться из временной ловушки, Ольтер еле заметно улыбнулся. — До погружения в сон я изготовил препарат — экспериментальный образец, способный существенно продлить человеческую жизнь. Я отправил его в Гиальторисс, сообщив своему коллеге, что тот может испробовать зелье на себе на свой страх и риск. В случае успеха профессор смог бы увеличить свою жизнь на целое столетие.

— Ты изобрел настолько серьезную вещь? — Лоренс, несмотря на усталость, аж оторвал голову от дивана, удивленно уставившись на молодого вампира.

— Ну… нельзя сказать, что изобрел, ведь в итоге я так и не увидел своими глазами, сработал ли препарат, — развел руками Ольтер. — Таузэрн каким-то образом узнал о моей посылке в Гиальторисс. Он сообщил всему семейству, что крайне разочарован во мне и что не желает больше меня видеть, вне зависимости от того, захочу ли я вернуться к семейному делу или нет. В тот же вечер он погрузил меня в сон на триста лет, от которого я очнулся только несколько месяцев назад.

— Да уж… печальная у тебя история. — Лоренс снова с задумчивым видом уставился в полоток. — Ну, и каково это, проспать столько лет?

— Я проспал только двести шестьдесят два года. — Многозначительно заметил Ольтер, довольно быстро отстранившись от депрессивных мыслей. — Мое запечатанное ложе потревожили слуги твоей дорогой «кузины». Конечно, с тех пор как я очнулся, я успел поразмыслить о том, что мир чертовски изменился, мой фамильный замок обветшал и тому подобное… Но на самом деле пробуждение без камня Лорк-Акши шокировало меня куда больше. — Ольтер с возмущением и злостью сверкнул своими красными глазами. — Столько лет проваляться запертым под каменной крышкой, чтобы очнуться, лишенным бессмертия — это тебе не шутки! Чудо, что я вообще смог проснуться, а не распрощался с жизнью прямо во сне.

— А что стало с твоими родственниками? — поинтересовался Лоренс. — В замке, кроме тебя, других вампиров не было, когда ты лишился камня?

— Тиальмирты в среднем живут до четырехсот лет, не считая времени, потраченного на «глубокий сон». Все представители моего семейства, включая Таузэрна, были уже достаточно взрослыми, — Ольтер развел руками. — Скорее всего, они все покинули замок задолго до моего предполагаемого пробуждения.

— Думаешь, кто-нибудь из них жив до сих пор?

— В человеческом понимании — нет. В понимании Тиальмиртов… Мы перерождаемся внутри Клана. Мы не уходим бесследно и не можем заново родиться где-то вдали от семьи. Такова сила Клановых Уз.

— Кстати, насчет ваших Клановых Уз… — Лоренс внезапно задумался. — Ты говорил, твой дед отдал камень Лорк-Акши твоему отцу и смог спокойно заниматься биологией. А зачем вообще тебе понадобилось забирать камень у твоего оцта? Если бы ты не стал наследником, не проще ли было бы заниматься любимым делом?

— Я принял Лорк-Акши, потому что Таузэрн сам выбрал меня, — важно отметил Ольтер. — Он знал мой характер, знал, чего от меня можно ожидать, и, тем не менее, решил сделать наследником меня. Зачем мне было отказываться? Лорк-Акши дает бессмертие и огромную силу. А как им распоряжаться — уже дело наследника. Только идиот откажется от такого или будет задаваться вопросом: «Стоило ли его брать? »

— Это что, был намек? — Лоренс с недовольным видом уставился на него.

Ольтер промолчал, подумав, что его слова были далеки от намека и скорее являлись прямым утверждением.

— Знаешь, если хорошенько подумать, то получается, во всех своих проблемах ты сам виноват. — Лоренс, раздраженный тем, что его проигнорировали, принялся рассуждать вслух, загибая пальцы. — Ты — потомственный вампир, но при этом не любишь насилие, тебе подавай возню с цветочками в горшках. Ты прекрасно знаешь, чем из поколения в поколение занимается твой безжалостный к людям род, но, тем не менее, строишь из себя святого и ввязываешься в авантюру по спасению кучки крестьян, которая только портит твои отношения с отцом. Далее, когда у тебя наконец-то выпадает реальный шанс распрощаться со своим кровожадным семейством и отдаться любимому делу, ты ни с того ни с сего принимаешь на себя роль наследника клана, а потом всем заявляешь, что не собираешься ее исполнять. Логики вообще никакой!

— Знаешь что, про тебя ведь то же самое можно сказать! — Ольтер поднялся с кресла, его глаза пылали от возмущения. — Орешь постоянно про Святой Престол, про то, какой ты весь правильный и как ненавидишь монстров. А сам жил бок о бок с вампиршей и на званные вечеринки к ней ездил. Потом гонялся за мной по всему замку с угрозами меня убить. А через пару дней мне приходится вытаскивать тебя из подземелья, потому что ты бродишь по углам и собираешь мои печальные воспоминания из давно забытого детства! Ну не кретин ли?

— Может и кретин. — Лоренс с упрямым вздохом отвернулся к стенке дивана. — Но, по крайней мере, я понимаю теперь, почему испугался Тордо, который меньше метра в прыжке.

— За ужином я тебе уже говорил, что боялся его в детстве…

— Вот дьявол! — Лоренс вдруг дернулся так, что чуть не свалился на пол. — Ужин! Я же совсем забыл! Я обещал Тордо вымыть посуду!

Видя с какими усилиями рыцарь сполз с уютного диванчика и попытался встать на ноги, Ольтер схватил его за шкирку и вернул на место.

— Если ты настаиваешь, я могу отнести тебя на кухню. Попробуешь заняться уборкой лежа, — с откровенной насмешкой предложил вампир.

— Скажи лучше, когда я в норму приду? — тяжело дыша, Лоренс снова уронил голову на бордовую бархатную подушку, отчего его длинные волосы беспорядочно упали ему на обнаженные плечи.

— Не могу сказать точно, но думаю через пару часов уже сможешь вставать. — Ольтер внимательно осмотрел его. — Попробуй не напрягаться и думать о чем-нибудь хорошем.

— Не выйдет… теперь я буду думать только о Тордо… — рыцарь безнадежно вздохнул. В теле «Лори» это получилось у него особо жалостливо. — Получается, после твоего манускрипта это будет уже второе обещание, которое я так просто нарушил…

— Забудь про подобную ерунду. — Ольтер махнул рукой, кажется уже смирившись с утратой древней рукописи своего прадеда.

— Не могу, это вопрос моей чести! — жалобно простонал Лоренс.

— Во-первых, посуда — обязанность Тордо. И о чем бы вы с ним не договаривались, я могу это запретить просто потому, что мне так хочется, — надменно фыркнув, напомнил вампир. — Во-вторых, если уж для тебя это действительно вопрос принципиальный — то можешь не расстраиваться. Тордо готовит один раз в сутки. Ты мог бы уже заметить это за столько дней. Поэтому, как придешь в себя, у тебя еще будет шанс примерить тот чудесный фартук.

— Хорошо. Будем надеяться, это не затянется на целый день. — Лоренс снова с унылым видом вздохнул.

Видя, что рыцарь, наконец, немного угомонился и затих, Ольтер вернул свое кресло к письменному столу и снова принялся перелистывать страницы старого дневника.

Пролетела примерно четверть часа. Погруженный в свои мысли, молодой вампир уже вовсю увлеченно макал перо в чернильницу и записывал свои воспоминания и размышления, стараясь не упустить ничего важного. Ему хотелось запечатлеть на бумаге как можно больше всего. Его вдохновением был довольно специфический порыв — желание оставить что-то после себя. Ведь он понимал, если не вернуть камень Лорк-Акши вовремя, с этой жизнью ему придется распрощаться. В лучшем случае, он уснет для регенерации еще лет на сто. В худшем — наступит смерть, и придется ждать перерождения внутри чужого Клана… Мысль о том, что он все-таки стал никудышным наследником для нескольких поколений своих предшественников неожиданно закралась в голову.

С хмурым видом Ольтер машинально потянулся к стоявшим на краю стола благовониям. Их приятный аромат всегда отвлекал его от мрачных мыслей, поэтому не раздумывая, он поджег их. Тоненькая струйка дыма поднялась к потолку. Расслабляющий запах постепенно наполнил весь кабинет. Уже почти забывшись, Ольтер с новой волной вдохновения принялся исписывать очередную пожелтевшую страницу, как вдруг со стороны диванчика раздался странный стон.

— Черт… это же…

Лоренс весь покраснел, на его лбу выступили капельки пота.

— Что с тобой? — Ольтер удивленно обернулся на него, но уже через пару секунд начал догадываться, в чем дело.

Рыцарь, тяжело дыша в теле Лори, закрыл лицо руками, пытаясь скрыть дикое смущение. Его огромная женская грудь начала вздыматься рывками. Сквозь рубашку отчетливо проступили ее эротично подчеркнутые формы, словно ему было холодно и жарко одновременно. Открытый живот ниже подвязанной рубашки чуть напрягся, а ноги сами слегка сжались в коленях и плотно сдвинулись.

— Тебе настолько понравились мои благовония? — не поднимаясь из кресла, с усмешкой поинтересовался Ольтер.

— Мерзавец… Ты это специально?!

— С какой стати? В этом дыме даже нет твоей любимой лаванды.

— Плевать! Ты нарочно их зажег! — Лоренс в отчаянии, что скрыть острое, непонятно откуда возникшее желание у него не получилось, швырнул в вампира единственную подушку.

— Слушай, может тебе это не приходило в голову, но я использую ароматические масла и благовония, потому что мне приятен их запах. Ты тут ни при чем. — Ольтер погасил тлеющий пепел, поднялся из кресла и, оценивающе осматривая его, неторопливым шагом приблизился к диванчику. — Кто бы мог подумать, что девственник вроде тебя может быть настолько озабоченным извращенцем? От простого запаха тебе настолько сносит крышу…

— Я не девственник!..

— Ну, теперь-то понятно, что нет.

Лоренс, дрожа от возбуждения, оторвал руки от покрасневшего лица. Ольтер услужливо протянул ему обратно подушку. На лице вампира по-прежнему красовался насмешливый оскал.

— Хватит пялиться на меня, придурок!

— Я могу уйти, хотя это, вообще-то, мой кабинет… — Задумчиво начал рассуждать Ольтер.

Лоренс грубо выхватил у него подушку и, спрятав в нее лицо, укусил ее.

— Задохнешься, олух.

Но это, похоже, волновало Лоренса меньше всего. Он продолжил вжиматься в диван, не находя себе места. От жуткой слабости меркло в глазах. Казалось, вся энергия вымотанного организма ушла на его безумное желание. Он начал было винить в происходящем свое временное женское тело, но внезапно в сознании, словно вспышка, промелькнуло воспоминание: кандалы, одеяло, сводящий с ума запах…

— Ты собирался уйти!.. — Убрав подушку от лица, простонал Лоренс. — Чего ждешь?!

— Да я вот думаю, что мне с тобой делать? — Вполне серьезно заговорил вампир, пододвигая кресло к диванчику, чтобы оно стояло напротив и достаточно близко. — Видишь ли… Неудовлетворенность от сексуального возбуждения, полученного по моей вине, будет грозить тебе неделей плохого самочувствия, если не больше.

Лоренс в ужасе уставился на него.

— Конечно, можно сказать, что это не совсем моя вина. Я ведь не подозревал, как ты отреагируешь на благовонья. — Ольтер сел в кресло и, осторожно забрав подушку, которую рыцарь судорожно сжимал обеими руками, аккуратно положил ему под голову. — Но, с другой стороны, мне почему-то не верится, что причина твоего внезапного желания только в запахе.

Лоренс, который от одного случайного прикосновения вампира к своей шее, почувствовал, как в животе все сжимается от удовольствия, залился густой краской и отвел взгляд.

— Не знаю, насколько ты можешь или хочешь быть со мной откровенным на эту тему, — с таким же серьезным выражением лица продолжил Ольтер. — Но тем не менее, тебе нужно будет что-то мне ответить. Я предупредил тебя насчет плохого самочувствия. Думай. Если хочешь, я уйду.

Тяжело дыша, Лоренс закусил губу, затем поднял глаза. Ольтер молча сидел рядом и задумчивым взглядом смотрел на него. Пепельные волосы, спадающие до плеч, были немного взъерошены…

— Ну что? — Чувствуя, что это молчание может продлиться вечность, Ольтер поднес левую руку к его приоткрытому животу и легонько коснулся кончиками пальцев его кожи.

Лоренс вздрогнул. Выражение его лица отражало дикое смущение, возбуждение и еще целую гамму самых разнообразных чувств. Где-то в глубине его зеленых глаз можно было прочесть, что в тот же самый момент какая-то его часть с великим удовольствием и звучным хрустом сломала бы вампиру не только пальцы, но и всю левую руку…

Поймав отблеск этой жутковатой мысли, Ольтер хищно улыбнулся. Его красные глаза на миг довольно заблестели. Но он продолжал выжидать.

— Обещай мне, что ты не будешь… — простонал Лоренс, для храбрости ухватив руками диван так крепко, что заболели пальцы. — Не будешь делать ничего такого, что… ну ты понял…

— Хорошо. — Вампир кивнул и, прикоснувшись к его животу, нежно провел ладонью ниже к его зашнурованному поясу. — Дальше моей левой руки мы заходить не будем. Обещаю.

Лоренс покраснел так, что просто не было сил, и снова закусил губу. Дыхание у него начало учащаться. Ольтер, с интересом наблюдая за его реакцией, с легкостью развязал его незамысловатый пояс и, проникнув в штаны, положил руку ему между ног.

Лоренс судорожно вздрогнул, непроизвольно сжал колени еще сильнее и закрыл лицо ладонью. Прохладные тонкие пальцы начали нежно ласкать его. Он застонал и тут же крепко сцепил зубы, решительно собираясь сопротивляться охватывающему его удовольствию.

— Расслабься. — Посоветовал Ольтер, видя, что рыцарь по-прежнему обеими руками сжимает диван с такой силой, будто лежит прикованный к железному столу в пыточной комнате.

— Иди к черту… — Расцепив зубы, тихо пробормотал Лоренс.

— Если ты передумал, я по-прежнему могу уйти.

Лоренс резко схватил вампира за свободную правую руку. Ощущая сильную хватку рыцаря на своем запястье, Ольтер слегка сощурился. Пальцы его левой руки замерли, но он остался сидеть в своем кресле.

— Почему мне кажется, что ты все это специально подстроил? — простонал Лоренс, ослабив свою хватку.

— Не знаю. Может быть потому, что ты параноик? — Ольтер покачал головой и продолжил ласкать его влажное тело.

— Если я параноик, то ты извращенец… — Лоренс вздрогнул и снова закрыл лицо подушкой.

— Знаешь, может, тебе покажется это странным, но меня вообще не так сильно интересуют подобные вещи. — Спокойно отметил Ольтер, с той же интенсивностью продолжая водить рукой ему между ног, ощущая под пальцами нежную, мокрую от возбуждения плоть. — Я в этом отношении более уравновешенный, чем ты.

Лоренс, застонал и непроизвольно начал ерзать в такт интимному массажу. Волна восторга отдалась приятными сокращениями в животе. Но от оргазма его желание только усилилось. Правда теперь он, наконец, расслабился, позволив вампиру делать рукой все, что тот считал нужным.

— Вот в первый раз, когда я вводил тебе феромоны, — продолжил Ольтер, воспринимая его стоны, как должное, словно мог контролировать каждый отклик его тела. — Мне было интересно, это заводило. Ну а сейчас — уже не то.

— Звучит жестоко… — тихо отозвался Лоренс, слегка раздвинув ноги.

— Это что должно значить? — Ольтер с усмешкой взглянул на него, но Лоренс не смог встретиться с ним взглядом. Он запрокинул голову назад и шумно дышал. — Тебя разочаровывает, что я не испытываю к тебе сильного полового влечения?

— Иногда обидно слышать подобное…

— Лучше помолчи, а то мне кажется, у тебя начинается синдром «пьяного вояки», который под действием спиртного готов разболтать все тайны родины.

— Вовсе… нет… — тяжело дыша пробормотал Лоренс. — Я полностью… адекватен…

Глядя на его томно вздымающуюся от удовольствия грудь, Ольтер на мгновение пожалел, что пообещал не заходить слишком далеко. Пощупать «Лори» еще раз, и войти в нее он бы все-таки не отказался…

— Ладно, давай закругляться. — Ольтер заставил себя отвести взгляд от соблазнительных остро торчащих сосков, и чуть согнул руку в локте. Влажные мешковатые штаны съехали ниже, обнажив идеальные упругие бедра. Пальцы вампира проникли глубже.

Лоренс застонал и, снова покраснев, попытался отодвинуться. Но Ольтер правой рукой взял его за колено, заставив лежать на месте. Ощущать нежное и в то же время настойчивое проникновение, постепенно продвигающееся все глубже ровными ритмичными движениями, было невыносимо приятно. Рыцарь выгнулся и издал томный стон. Чувствуя, как он вздрагивает от удовольствия в новой волне оргазма, Ольтер еще некоторое время продолжал настойчиво двигать левой рукой, осторожно снижая темп. Затем аккуратно убрал ее.

Лоренс тяжело дышал, прикрыв глаза. Полностью измотанный, но удовлетворенный, он провалился в сон. Ольтер еще некоторое время сидел рядом и молча смотрел на него. Пребывая во сне, тело «Лори» выглядело таким естественным и невинным. Не верилось даже, что это тот самый рыцарь, который еще недавно в тяжелых доспехах и с двуручным мечом на изготовку гнался за ним через лес.

Ольтер вздохнул. Тревожить его не хотелось, но и сидеть в кресле несколько часов напролет около спящего рыцаря молодой вампир не планировал. Поэтому он все-таки высвободил свою правую руку, которую Лоренс продолжал сжимать, даже заснув. Затем осторожно покинул свой кабинет.

Следующая глава: