Оплодотворение

Случилось это давно. Насколько давно – трудно сказать, но то, что не вчера это точно.

В одном не то большом посёлке, не то маленьком городке – эта-ком поселении – жили исключительно добропорядочные люди. Они практически не ругались меж собой, помогали в невзгодах, не зави-довали друг другу. Да и что им было завидовать, когда жили-то все довольно ровно, без деления на бедных и богатых. В это очень трудно теперь поверить, но вот случаются и такие чудеса на белом свете.

И была у жителей данного поселения одна очень хорошая при-вычка: в конце рабочей недели собирались они, кто, конечно же, не был занят вдруг появившимися делами, в доме семьи Ниловых. На первый взгляд казалось, что собирались они просто так, от нечего делать. Попить вина, потанцевать, поболтать о вещах малозначи-тельных. Но если посмотреть поглубже, то сколько жизненных про-блем было разрешено на этих вечеринках!

Хозяином радушного дома был руководитель местного банка Семён Павлович Нилов, человек далеко не молодой и весьма болез-ненный. Чего нельзя было сказать о его жене. Анастасия Фёдоровна была гораздо моложе мужа, даже можно сказать, что годилась ему не в дочки, а скорее во внучки. К тому же она была очень недурна собой, и на неё постоянно заглядывалось большинство мужского населения. Как осуществился брачный союз этой пары, мало кто знал, да и не интересовались особо-то в силу своей порядочности. Хотя совсем недолго ходили всё-таки разговоры, что жену себе Се-мён Павлович просто напросто купил в какой-то глухой деревне, и теперь воспитывает её так, как это ему одному необходимо.

Почему собирались именно в доме Ниловых? Причин тому бы-ло несколько. Во-первых, дом был очень большой, с множеством комнат, и стоял он в самом центре поселения. Удобно во всех отно-шениях. Во-вторых, семья Ниловых состояла пока только из двух человек. Не успели они, хоть и прожили в браке без малого пять лет, обзавестись потомством. Что было этому причиной? Кто знает. Скорее всего, слабое здоровье самого Семёна Павловича.

Была и третья немаловажная причина. Это то, что хозяин дома не жалел на подобные вечеринки средств. Нет, изначально ему предлагали помощь и деньгами, и, даже, продуктами, но Семён Пав-лович категорически отказался. Да и то, занимая такую высокую должность, наверное, уж он в средствах не нуждался…

В этот раз вечеринка проходила без присутствия хозяина. нака-нуне его на карете скорой помощи с очередным приступом отвезли в местную больницу. Об этом уже знало всё поселение, однако ве-чером недостатка в гостях всё же не чувствовалось. Анастасия Фё-доровна днём попроведовала мужа в больнице и получила катего-рический наказ – вечеринку провести, во что бы то ни стало!

Разумеется, от такого наказа Анастасия Фёдоровна была не в восторге. Прислугу в доме не держали, а сама она в светской жизни и взаимоотношениях понимала ещё совсем мало – муж не разрешал ей уподобляться всем этим светским «львицам».

Как бы там ни было, припоминая всё то, что было на предыду-щих вечеринках, хоть и с большим трудом, но она сумела создать необходимую непринуждённую атмосферу. Только в самом начале, обратившись к гостям, сказала:

- Уважаемые друзья! Все вы наверно знаете, что с Семёном Павловичем случилось небольшое несчастье и он не сможет сегодня быть среди нас. Поэтому очень прошу вас всех – не стесняйте себя ни в чём. Будьте как дома.

Ну и никто себя особо-то не ограничивал. Кое-кого спустя неко-торое время даже пришлось, чуть ли не насильно удалять с вечерин-ки. Бывает, теряют люди контроль над собой. Но в основном вече-ринка прошла совсем неплохо.

Часов в десять вечера гости начали потихоньку расходиться. че-рез полчаса в зале осталось только трое: Анастасия Фёдоровна, не-давно приехавший в поселение новый начальник пожарной команды Бобков Николай Фомич и дремавший в углу дивана студент Васи-лий, приехавший на каникулы.

Не зная, чем занять оставшихся гостей и не умея выпроводить их, Анастасия Фёдоровна принялась потихоньку наводить порядок с посудой. Бобков недолго понаблюдав за ней, подошёл и грубо ска-зал:

- Да брось ты эту грязную работу, Настя. Пойдём лучше вина выпьем, поговорим.

- Я не пью вина, - смущённо ответила Анастасия Фёдоровна.

- Как? Совсем?..

- Да. Муж не позволяет. Говорит, что хорошего в этом нет ни-чего. И потом… Почему вы меня Настей называете? Меня Анаста-сией Фёдоровной зовут. И почему на «ты»?..

- Да брось ты. Никого же нет. Перед кем кривляться? К тому же я старше тебя раза в два.

Бобков налил себе в стопочку водки, выпил.

- Ты вот лучше мне скажи, - продолжил он разговор, - ты такая красивая баба, а почему с этим старым грибом живёшь? Неужели нравится? Или из-за денег?..

- Деньги тут ни при чём. Просто он мой муж.

- Муж, объелся груш… Я вот холостяк, шла бы за меня. Силуш-ка у меня ещё есть. Не то, что у твоего…

- Я же вам сказала, у меня есть муж!.. Как можно вести такие разговоры в его отсутствие. Нехорошо это…

- Ладно. Не хочешь – не надо.

Бобков недолго помолчал, ковыряя вилкой в салате на тарелке. Потом неожиданно спросил:

- А почему у вас детей нет?

Анастасия долго молчала, не зная, как правильно ответить. По-том тихо произнесла:

- Не знаю… Как-то не получается… Семён Павлович говорит, что обязательно получится. Время нужно…

- Ну да, время. Твой благоверный не сегодня так завтра помрёт, а ты говоришь время. Ты уж извини меня за прямоту. Только что тогда делать будешь?

- Не знаю… В деревню вернусь…

- Ну и дура. Кому ты там теперь нужна? Ты ведь отрезанный ломоть…

Оба помолчали. Но Анастасию чем-то заинтересовал разговор, так с ней пока никто не говорил. Да и «пожарник» этот мужчина был интересный. Крепкий, мускулистый, курчавый, с густыми уса-ми.

Бобков почувствовал взгляд Анастасии и, посмотрев на неё в упор, повторил своё предложение:

- Может, всё-таки пойдёшь за меня? Нравишься ты мне. С само-го моего приезда сюда приглядываюсь к тебе…

- Как можно? – краснея от смущения, ответила Анастасия, отво-рачиваясь от Бобкова.

А тот не собирался сдаваться.

- И всё-таки интересно, почему же у вас детей нет? С тобой Па-лыч-то что в постели делал? Может что не так?

- Ой, Николай Фомич, перестаньте похабные разговоры вести. Стыдно это.

- И ничего не стыдно. Я же разобраться хочу… Разобраться и помочь.

- Чем же это вы мне помочь можете?

- Да хоть чем. Хоть советом, хоть действием… Поверь, опыт у меня в этом деле очень богатый. Ну, так что? Давай рассказывай…

Анастасия ещё какое-то время помолчала. Потом с простотой деревенской девушки начала рассказ.

- Так, а что рассказывать?.. Всё как у всех, наверно… Ложимся в кровать. Сначала он меня всю целует и облизывает. Иногда очень долго, даже противно порой бывает. А потом просит, чтоб и я его целовала-миловала. Куда деваться – миловала, муж ведь всё-таки. Больше всего ему нравилось, когда я его хозяина целовала да соса-ла…

- Это что ещё за хозяин? – не понял Бобков.

- Ну, это тот… как его правильно назвать-то? В деревне его пи-суном зовут…

Бобков недоумённо посмотрел на Анастасию.

- С «хозяином» понятно… И это что – всё?.. Больше он с тобой ничего не делал?

- А что, этого мало? Мне и это-то не нравилось. Что хорошего его дряблую сосиску сосать? Бр-р, противно.

Бобков не удержался и громко расхохотался.

- Да-а, мастер твой муженёк лапшу на уши вешать. Поэтому он тебя и на люди одну никогда не отпускает, боится, что правду узна-ешь, во вкус войдёшь.

- Какую правду?.. Какой вкус?..

- Слушай, а ты что, и, правда, не знаешь, как детей делают?

- Почему не знаю… Семён Павлович сказал, что нужно усердно сосать его «хозяина» и если что потечёт – проглатывать. Тогда и ребёнок получится…

- Темнота!.. Ты бы хоть книги читала, что ли…

- Да нет у нас в доме книг. А что и есть, то у мужа в кабинете, под замком.

- Да-а… Ситуация.

Бобков больше ни о чём не спрашивал, сидел и что-то усердно обдумывал. Прошло несколько минут, прежде чем он заговорил снова.

- Настя, муж тебя всё это время очень сильно обманывал и ли-шал огромного удовольствия. Я думаю, делал он это из-за своей немощности и боязни потерять тебя. Но ведь так не может продол-жаться вечно! Он умрёт, а ты предстанешь перед людьми последней дурой, к тому же дурой великовозрастной. У меня есть предложе-ние: давай я тебе покажу и научу, как и что нужно делать, чтоб ро-дить ребёнка. Чтоб оплодотвориться, в конце концов. Ты как, не против?

Анастасия пожала плечами. Вроде бы и хотелось узнать правду, но с другой стороны чувствовался во всём этом какой-то подвох. наконец она решилась.

- Давайте… попробуем.

Бобков оглянулся вокруг. Потом сгрёб с одного края стола всю посуду и подозвал Анастасию.

- Иди сюда и ничего не бойся. Больно я тебе не сделаю. А удо-вольствия получишь много. Наклонись и ложись грудью на стол.

После этого Бобков ловко задрал подол платья Анастасии и спустил с неё панталоны. Зрелище, представшее перед ним, было достойно кисти самых известных художников. Как Бобков говорил, опыт в любовных делах он имел немалый. И всё-таки каждый раз при виде обнажённого женского тела он приходил в восхищение. Создала же природа-мать такую красоту!

Не мешкая, Бобков спустил брюки и, дрожа от нетерпения, во-шёл в Анастасию.

- Ой! Что это? – вскрикнула она от неожиданности.

- А это мой «хозяин» пришёл в гости к твоей «хозяйке». И это, милая, и есть настоящая любовь, или как её ещё называют – секс. Теперь – вперёд!

Совокупление было бурным. Уже через несколько секунд Ана-стасия начала постанывать от удовольствия. Но Бобкова надолго не хватило, слишком уж он был возбуждён для первого раза. Осво-бождаясь, он вдруг увидел каплю капнувшей крови.

- О, Господи! – воскликнул он. – Да ты ещё и девственница! Вот уж повезло мне!

Ничего не понимающая Анастасия, не вставая, робко спросила:

- А это что, плохо?..

- Глупая ты, Настя. Да для мужика это счастье сделать из де-вуш-

ки женщину. И ты меня таким счастьем только что одарила. Нет, если до этого я сомневался, то теперь точно тебя твоему старому пеньку не отдам.

- Но ведь он мой муж…

- Разберёмся!

- Тогда разбирайтесь поскорее. А сейчас… я ещё хочу… секса.

И он был, этот самый секс. Бурный, продолжительный, достав-ляющий удовольствие обоим. Потом ещё раз, и ещё раз… Когда за-кончился очередной раз, Бобков пошатываясь добрёл до стула и плюхнулся на него.

- Коленька, а я ещё хочу, - проворковала Анастасия от стола.

- Боже, Настя, да у меня больше сил нет.

- А я хочу…

- Вот ведь, разбудил в тебе женщину… на свою голову. Молю, дай отдохнуть немного!

И тут его взгляд упал на всё ещё дремлющего на диване студен-та.

- Эй, как там тебя, студент! Хорош спать, все уже разошлись давно.

- А я и не сплю… Я за вами наблюдаю.

- Подглядываешь, значит?

- Ничего подобного. Я наслаждаюсь.

Бобков хмыкнул и, жестом подозвав студента, шепнул ему, кивнув в сторону распростёртой на столе Анастасии:

- А там понаслаждаться не хочешь?

- А можно?

- Нужно. Вперёд!

Анастасия, казалось, немного задремала. Но едва почувствовав, что кто-то ласково гладит её ягодицы, тут же встрепенулась и нежно спросила:

- Ты отдохнул, милый?

- Да я ещё и не уставал, - ответил студент, приспуская брюки.

- Ой, а кто это? Где Коля?

- У Коли силы кончились, больно уж вы любвеобильной оказа-лись, красавица. А меня Васей зовут. В общем, я Колю подменю…

- А разве это можно?

- Нужно! – хором крикнули Вася и сидящий рядом на стуле Ни-колай.

Вечер любви продолжался до полуночи, до того момента, пока отдых не попросила сама Анастасия. Бобков проводил её обесси-ленную до ванной комнаты и вернулся в зал, где на диване, едва натянув брюки, отдыхал Василий.

- Ну, как тебе? – толкнул его Бобков.

- Люкс!

- Вот и я про то же. Не каждый день так везёт. Не каждый день девочки-целочки попадаются…

Потом, немного подумав, добавил:

- А от банкира я её всё равно уведу. Хорошая баба. Чистая… До сегодняшнего вечера была. Ну, да это ничего. Кстати, студент, ты ничем серьёзным не болеешь?

- Да нет, Николай Фомич, что вы. У меня всё нормально. И от-крою вам секрет… Анастасия ведь у меня тоже первой была. В смысле женщиной…

Бобков хлопнул себя по бёдрам и раскатисто расхохотался:

- Вот… твою мать, вечерок сегодня знатный получился. Сразу двух нераспечатанных распечатали. Ха-ха…

Через девять месяцев Анастасия Фёдоровна Нилова родила. Причём родила двойню – мальчика и девочку. Были они абсолютно непохожи друг на друга: мальчик был чёрноволосый, курносенький, а девочка рыженькая, веснушчатая, со строгими чертами лица.

- Словно от разных отцов получились, - злословили люди. - Хо-рошо видать Семён Павлович перед смертушкой постарался. Царствие ему небесное.

А банкир действительно умер вскоре после того, как вышел из больницы. Все посчитали причиной смерти его давнишние болезни. Но истинную причину знала только Анастасия. Это она, придя к мужу в спальню, потребовала от того исполнения мужниного долга. По-настоящему! Семён Павлович удивлённо глянул на жену и тут же испустил дух, успев, однако, шепнуть:

- Всё-таки узнала…

Через год в доме Ниловых, правда теперь он назывался домом Бобковых, ко всеобщей радости возобновились вечеринки. Денег на их проведение, вместе с предусмотрительно составленным завеща-нием, Семён Павлович оставил немало. Хватало их и на безбедное существование вновь созданной семьи.

А что студент Василий? Как он отнёсся ко всему этому? Да нормально отнёсся. Помогла этому кругленькая сумма, врученная ему Николаем Фомичом Бобковым. Да ещё расписка, в которой Ва-силий обязался никогда и нигде не вспоминать о произошедшем. Молодому

неопытному человеку такой поворот дел очень даже понравился. Вскоре он уехал из поселения и больше о нём никогда не слышали.

Случилось это давно. Насколько давно – трудно сказать. Но то, что случилось – это точно. И возможно правы новоиспечённые ли-тераторы, в миллионный раз, повторяя известную крылатую фразу Цицерона: «О времена, о нравы! »