Моя девушка - футанари. Глава 34 или Голая девушка в бане

Глава 33:

Глава 34. Мока

– Расскажи Славе, как твоя создательница выглядела, – обратилась Валерия к Моке.

– Она очень красивая, высокая, статная. Волосы красные, как огонь, очаровательные острые ушки, большая грудь, длинные ноги, широкие бёдра. Большие чёрные крылья за спиной и крылышки поменьше на голове, красивый и длинный гибкий хвост со стрелкой на конце. На ногах она носила длинные кожаные сапожки чуть выше колен, из-под которых тянулись вверх чёрные чулочки. Одевалась Милирина очень легко. Нижнюю часть тела обычно прикрывали только трусики. Последний раз я видела на ней чёрные с красным рогатым сердечком посередине. Выше пояса она облачалась в тунику, жакет или короткую курточку. Чаще всего она носила чёрный жакет с вертикальными белыми полосками и длинными фалдами сзади. Рукава жакета были, наоборот, белыми с тонкими чёрными полосками. Шею её украшал чёрный воротничок с большим рубином, а за спину она любила надевать себе свободный длинный плащ из тонкой материи, который развевался шлейфом при движении. Он мог быть розовым, бежевым или голубым, в зависимости от цвета другой одежды [1].

– Ты сказала, что Милирина имела острые ушки? Значит, она – эльфийка?

– Нет, – ответила за девушку Валерия. – Судя по описанию, Милирина являлась суккубой. Ну а острые ушки – это отличительная особенность внешности всех мамоно. Верно, Мока?

– Да, – смущённо ответила та, прикрывая почему-то свои человеческие уши руками.

– Но у Моки ведь уши обычные, – заметил Вячеслав. – И при этом она мамоно. Значит, не у всех мамоно острые ушки?

– У всех, – возразила фея. – И у твоей цукумогами они тоже острые. Мока, покажи свой истинный облик.

Девушка застенчиво вздохнула и опустила руки, при этом волосы её ещё больше посветлели, становясь почти белыми, а ушки стали длинными и острыми, далеко вытягиваясь в стороны. Спортивный костюм вдруг исчез с сексапильного тела, полностью обнажая цукумогами и превращаясь в синее покрывало [2]. Слава, кстати, тоже на пару секунд остался голым, а потом одежда вновь вернулась к нему. Появилась она и на остроухой красавице.

– Вау! Какая миленькая! – восхитился молодой человек.

Мока стрельнула на него своими огромными глазищами и порозовела от удовольствия.

– Я могу всегда быть такой! – заулыбалась она.

– Нет, лучше прими облик, которому я тебя научила, – попросила Валерия. – Конспирация и ещё раз конспирация!

– Хорошо, – кивнула цукумогами и приняла прежний вид, но в этот раз без каких бы то ни было метаморфоз со своим гардеробом и одеждой юноши.

– А теперь поведай нам, дорогуша, зачем Милирина тебя создала? – проворковала фея. Судя по интонациям, ответ она знала, но хотела, чтобы его услышал и Вячеслав.

– Удовольствие, – коротко ответила цукумогами, а потом пояснила более развёрнуто: – Я призвана была дарить радость своему хозяину, а заодно и сытно кормиться за его счёт.

Валерия рассмеялась и кивнула головой.

– Воистину так! Наладить производство вещей-куртизанок, что может быть более естественным для суккубы? И, тем не менее, для её целей это была поистине хитроумная и продуманная стратегия.

– То есть Мока… – стал догадываться Вячеслав.

– Ага, – подтвердила фея. – Была создана специально для секса. Но сам механизм её создания и цели создателя весьма неординарны.

– Расскажи, – улыбнулся молодой человек, понимая, что Валерия ждёт этой просьбы.

– От Моки я узнала многое об её создательнице. К примеру, что Милирина – отличная художница и любит рисовать. Она делает это из удовольствия в любую свободную минуту. Может рисовать своей тёмной энергией прямо в воздухе, трансформируя её в магическую краску, а потом просто накладывает своё творение на холст, и тот становится материальной картиной. Она создаёт свои рисунки с такой скоростью и в таком объёме, что, живи в Японии, наверняка бы стала известной и популярной мангакой, причём мангакой эротической направленности. Из-под её пера вышли очень притягательные и просто завораживающие своей красотой женские образы. Вот Мока, кстати, вначале появилась на свет именно как рисунок.

Картины свои Милирина не продавала, а чаще всего дарила со скрытым умыслом. Подарки она делала владельцам старинных вещей с целью сблизиться с ними, подружиться и найти возможность купить заинтересовавшую её вещь или обменять на другую. Можно было подумать, что суккуба – увлечённый коллекционер разнообразных раритетов. Так она себя обычно и представляла. Но на самом деле – нет, эта волшебница является одной из очень искусных и опытных создателей цукумогами, и старинные вещи ей требовались именно для этих целей. Древние раритеты за долгий срок своей службы накапливают такую массу духовной энергии и различных сведений, что могут стать очень сильными и умными духами, способными поведать своей создательнице самые неожиданные тайны.

– Как интересно! – впечатлился Слава, увлекаясь рассказом феи.

– Да, мне тоже было бы очень интересно пообщаться с такими уникальными духами, – алчно сверкнула глазами Валерия. – Но вернёмся к истории Моки. В доме одного графа, назовём его, скажем, Грег, имелась фамильная ценность, старинный кинжал, ну очень старинный. Ему было больше пяти сотен лет, если я не ошибаюсь. Ну и, естественно, Милирине захотелось его заполучить. Она встретилась с хозяином кинжала и пообщалась с ним, прощупывая почву касательно возможности его купить или обменять. Видя заинтересованность суккубы, Грег прямо сказал, что кинжал не продаётся.

– Можно вопрос? – поднял руку Слава. – Суккуба пришла к графу в своём натуральном облике или как-то замаскировалась под женщину?

– Насколько я знаю, в натуральном, – ответила фея. – В том мире мамоно и люди живут рука об руку, и им не приходится друг от друга скрываться. Более того, Милирина довольно знатная и законопослушная суккуба, известный мастер артефактов и маг, пекущаяся о своей репутации. Так что Грегу абсолютно не о чем было беспокоиться, приглашая её в дом.

– Ясно.

– Так вот, видя, что хозяин упирается с продажей, Милирина предложила ему бартер. Она сообщила, что имеет множество магических вещей, ценность каждой из которых ничуть не меньше, а то и больше ценности кинжала. И в обмен на кинжал она готова отдать любую из этих вещей на выбор. Только и от этого предложения граф отказался. Тем не менее суккуба не стала сдаваться, у неё и на этот случай имелся план. Она сообщила, что хочет сделать Грегу подарок, который совсем ни к чему мужчину не обязывал. Предложила нарисовать для него картину и попросила холст. Холста в доме не оказалось, и тогда Милирина сказала, что сделает рисунок на любом крупном куске ткани. Заинтригованный граф предложил ей для работы синее покрывало, которое было постелено на диван в гостиной. Вот так впервые и появился образ Моки.

Надо сказать, что художница вложилась в него от души. Чувствуя близость старинного кинжала, переживая страстное желание его заполучить, она испытала очень яркое вдохновение и сделала один из лучших своих рисунков. Что в итоге у неё получилось, Слава, ты можешь увидеть своими собственными глазами, – сказала Валерия, указывая на девушку рукой.

– Грега не насторожило, что гостья вдруг решила его чем-то одарить? Лично мне бы это было весьма подозрительно.

– Насторожило, – ответила фея. – Он сперва восхитился нарисованной девушкой, а потом всё-таки уточнил: чем заслужил такой прекрасный подарок. И Милирина не стала скрывать, что рисунок её – это бессовестная реклама той вещи, которую она хочет за кинжал предложить.

«Я мастер создания цукумогами, – объяснила гостья. – Вы отдаёте мне кинжал и взамен получаете эту девушку, но не в виде изображения, а во плоти».

– Искушение было велико, но Грег всё-таки с ним справился и отказался, хоть рисунок ему очень понравился. Однако суккуба и не рассчитывала на скорую победу. Она ушла, оставив у графа свою картину, который даже и не подозревал, какого троянского коня ему подсунули.

– Изображение оживало? – предположил Вячеслав. – Оно должно было выкрасть для суккубы кинжал?

– Нет-нет, никакого воровства. Несмотря на всю свою любовь к интригам, Милирина ни разу не преступала закон и не собиралась она это делать впредь. Да и не было в этой картине пока ни сознания, ни жизни. Разве что приличная порция тёмной энергии, оставленная художницей в форме красок.

Казалось, суккуба смирилась с решением Грега. Покинув его имение, она пропала на весьма продолжительный срок, а бедный граф всё это время очаровывался картиной всё больше и больше.   Он подходил к ней каждый час и подолгу любовался. Неделю спустя он проводил с ней в общей сложности половину своего дня, а потом и вовсе стал укрываться на ночь тем самым покрывалом, на котором была нарисована прекрасная юная дева. И с этого момента ему стали сниться прекрасные эротические сны, в которых его обнимала, прижимала к себе и любила голубовласая красавица, заставляя сердце трепетать от счастья. А просыпаясь, Грег естественно испытывал острое сожаление, что видел лишь сон.

В общем, когда примерно через месяц Милирина вновь навестила графа, тот уже как следует пропитал покрывало своей духовной энергией, да к тому же ещё и спермой, ведь каждый его эротический сон завершался непременной эякуляцией. Собственно, всё уже было готово для создания цукумогами. Оставалось только влить в покрывало требуемое количество тёмной энергии, придав ей нужную форму, и новорождённый дух появится на свет.

И снова между гостьей и хозяином произошёл торг. Суккуба убеждала графа, что древняя реликвия – вполне приемлемая цена за личное счастье, но Грег не желал отдавать фамильную ценность и просил принять оплату деньгами. И тогда Милирина предложила графу следующий компромисс: она создаёт цукумогами на семь дней, и по истечении этого срока та снова вернётся в форму рисунка. Если в течение данного времени граф решится отдать волшебнице древний кинжал, то он может заключить с духом контракт и материальная форма станет бессрочной. Как только контракт будет заключён, суккуба придёт к новоиспечённому хозяину за своей оплатой. Если же за неделю контракт заключён не будет, то Грег её больше не увидит.

Предложение было сделано исключительно на словах, Милирина не требовала от графа никаких расписок, ей достаточно было устного подтверждения, что Грег согласен, и чёткого повторения вслух тех условий, на которые он соглашается. В этом граф углядел для себя возможность сжульничать и не преминул ей воспользоваться. Он согласился с предложением суккубы, но не собирался свои обязательства выполнять.

«Коли они устные, – подумал он, – да ещё даны без свидетелей, то поди ж докажи потом, что я на что-то такое соглашался».

В общем, именно в тот день примерно восемь лет назад Мока и появилась на свет. Надо сказать, что Милирина вложилась в неё с любовью, её вновь посетило вдохновение, но уже в магическом творчестве. Суккуба предчувствовала скорое пополнение своей коллекции новой старинной вещью, прекрасно понимая, что мужчина не устоит перед искушением и заключит контракт с цукумогами.

– Неужели она не опасалась, что Грег захочет её обмануть? – удивился Слава.

– Она брала в расчёт такой вариант, а потому подстраховалась на этот случай, внеся в магическое тело новоиспечённой цукумочки некоторую скрытую изюминку.

– Хех, интересно, и что же она такое добавила? – улыбнулся Живцов.

– Сам-то не догадался ещё? Мока, расскажи, что ты помнишь о первой неделе, проведённой с графом?

– Было вкусно и очень сытно. Бывший хозяин много меня кормил, – ответила девушка, прикрывая глаза от удовольствия. – Тогда он, правда, ещё не являлся моим хозяином, но всё равно был очень нежен и добр ко мне. Я изо всех сил старалась ему угодить, надеялась, что заслужу его расположение, и контракт со мной будет заключён. Так и вышло. К концу отведённого срока хозяин согласился меня принять.

– Мока, а ты не боялась смерти? – спросил у неё молодой человек. – Что стало бы, если бы Грег действовал по-честному и не заключил с тобой контракт? Ведь отдать семейную реликвию он так и не согласился.

– Смерти? – удивилась девушка. – Нет, я бы не умерла, была бы просто запечатана и всё. Это как сон, ничего страшного.

– Вот как? Значит, Милирина Грегу соврала?

– Ни в коем случае, – возразила Валерия. – Она и не говорила, что цукумогами умрёт, сказала лишь, что станет рисунком. А в этом утверждении не было ни капли лжи. Всего лишь недоговорённость. Но контракт всё же был заключён, и в тот же день суккуба явилась к графу за своей оплатой. Грег принял её, как дорогого гостя, пригласил на праздничный обед в честь заключения сделки, угощал разными яствами, поил дорогим вином, в общем, ходил вокруг да около, всячески откладывая ключевой момент. Милирина его не торопила, позволяя по максимуму проявить гостеприимность, хотя и догадывалась уже, что та извергается из графа гейзером неспроста.

Ближе к вечеру Грег, наконец, сподобился перейти к деловой части встречи и представил суккубе приличную сумму денег в оплату за цукумогами. Он не обсуждал цену оплаты, а выставлял её в одностороннем порядке, и та была значительно ниже честной величины. Примерно вдвое меньше оценочной стоимости его кинжала.

– Вы, наверное, шутите, граф? – уточнила Милирина. – Разве в нашем соглашении речь шла о деньгах?

– А не было никакого соглашения, – цинично ухмыльнулся Грег, – советую Вам соглашаться и брать то, что я предлагаю, а иначе не получите ничего.

– Это бесчестно с Вашей стороны, – спокойно констатировала суккуба. – Полагаю, что цукумогами Вы мне тоже не вернёте? – полуутвердительно уточнила она.

– А с какой стати? – пожал плечами граф. – Так что Вы решили? Я настоятельно рекомендую взять деньги и радоваться моей щедрости.

– Я предпочту подождать ещё немного, – мило улыбнулась волшебница. – Полагаю, что Вы одумаетесь и примете мои условия. А вот вам ещё один подарок, – и она поставила на стол небольшой бокал рубинового цвета. – Это средство связи. Чтобы позвать меня, достаточно постучать по нему чем-нибудь металлическим. – Милирина стукнула по своему подарку ложкой, и тот издал мелодичный долгий звон. – Если ничего подходящего под рукой не найдётся, то бокал можно разбить. В этом случае я тоже Вас услышу. Но полагаю, что бить такую красивую вещь очень расточительно. По секрету хочу сказать, что вино в этом бокале приобретает особое изысканное послевкусие. Вам должно понравиться, граф.

– Ваши надежды напрасны, – хмыкнул Грег, – я не передумаю. Вы совершаете большую глупость, отказываясь от денег. Второй раз я Вам и этого не предложу.

– Нет, милый граф, это Вы совершаете глупость, вступая в конфликт с магическим существом, – ответила суккуба, – я могла бы очень жёстко Вас покарать, – добавила она, угрожающе сверкнув глазами, так что у Грега враз засосало под ложечкой. – Но мне жаль лишать свою девочку любимого хозяина, – миролюбиво продолжила Милирина, – поэтому я терпеливо подожду, пока в Вас не проснётся совесть. А чтобы стимулировать её пробуждение, я взяла на себя смелость внести некоторые модификации в своё детище. Хотя не буду лукавить, я внесла их с самого начала на случай Вашей нечистоплотности, а сейчас просто активировала.  

После этих слов суккуба повернулась и стала уходить, бросив хозяину дома на ходу:

– Держите бокал под рукой, милый Грег, он Вам скоро понадобится. – Потом Милирина приостановилась, словно вспомнив о чём-то и, обернувшись к Грегу, добавила: – Я Вас только попрошу соблюдать благоразумие и не пытаться навредить своей милашке или, упаси Вас Тёмная мать, её убить. Не забывайте, что вас связывает контракт, а поэтому любые повреждения, которые Вы нанесёте цукумогами, отразятся на Вашем собственном здоровье. Убить магическую вещь Вам не под силу, но сами Вы можете серьёзно пострадать.

После ухода Милирины граф бросился к объекту своей страсти, испытывая сильные переживания. Он беспокоился, что произойдут какие-то изменения с внешностью или характером цукумогами. Но та по-прежнему была просто обворожительной красавицей и восхитительно милой девушкой.

– Хозяин, я Вас хочу, – страстно выдохнула она, заключая Грега в жаркие объятия, и тот с облегчением обнял её в ответ, решив, что суккуба блефовала.

– Хе-хе, но это было не так, верно? – ухмыльнулся Слава, с азартом ожидая продолжения.

– Ну, естественно, – подтвердила фея. – Мока, расскажешь нам, что с тобой тогда случилось?

Цукумогами застенчиво опустила глаза и тихо призналась:

– Мой нижний язычок проснулся. И мне очень хотелось неизвестно чего. Вернее сейчас-то я знаю, что мне хотелось им куда-нибудь проникнуть и остервенело скользить там. Он словно чесался у меня и требовал снять этот зуд. Ну и когда хозяин стал меня кормить, желания моего язычка исполнились. Мне было так приятно. Так приятно! Я улетела на седьмое небо от счастья и даже не заметила, что хозяин о чём-то кричит. Вернее не заметила, что он чем-то недоволен. Его крики были для меня как музыка. Я думала, что ему очень приятно, и это воспламеняло мою страсть. Кажется, он пытался вырываться, но я крепко держала, и эти рывки его меня ещё более заводили. Тогда я испытала свой первый оргазм. Он был очень и очень сильным. Хозяин после этого сразу затих, ну а я продолжила наслаждаться им снова и снова.

– Грег потерял сознание от переполнившей его тёмной энергии, – пояснила Валерия, – ну а Мока трахала его в попку очень долго, до самого позднего вечера, пока полностью не удовлетворилась.

– Да, мне было очень хорошо, – продолжила свой рассказ Мока, – и я уснула, а проснулась от сильной пощёчины. Хозяин ударил меня. Мне было непонятно, за что, и очень обидно, ведь я его так любила. А ещё я испытала беспокойство, потому что левая часть лица у самого хозяина тоже покраснела и даже опухла. Я обняла его и стала вылизывать щёку, чтобы унять боль, а он почему-то заплакал. Мне стало так жалко его, что я заплакала тоже.

– Мока, а ты разве не догадалась, из-за чего расстроился Грег? – спросил у девушки Слава.

– Тогда я не знала. В то время я очень глупой была. Но сейчас понимаю, что плакал он из-за своей попы. Мужчинам нельзя в попу проникать, – цукумогами стрельнула масленым взглядом на молодого человека и добавила: – без спросу нельзя.

– И что дальше было?

– А дальше граф позвонил в рубиновый бокал, – продолжила рассказ Валерия, – вызвал суккубу, а когда та появилась, чуть ли не с кулаками набросился на неё. Однако Милирина, взмахнув крыльями, взлетела под потолок и зависла, там сложив руки на груди. Она мо; лча выслушала все обвинения Грега и, пожав плечами, напомнила, что он сам себя наказал.

– Я лишь отстаиваю свои права на честную сделку, – возразила гостья, – и, как только получу желаемый предмет, неприятности у Вас тут же прекратятся.

В общем, граф сдался, наконец, и отдал суккубе древний фамильный кинжал, из-за которого и случилась вся эта история. Мока с тех пор перестала испытывать тягу к нетрадиционным контактам с мужчинами, и сексуальный зуд в нижнем язычке у неё более не повторялся. Кроме того, Милирина внушила ей как непреложный закон, что в мужчин с тыла проникать нельзя, и намекнула, что можно проникать в женщин, если те будут не против, конечно. Так или иначе, цукумогами стала прежней, вот только сам граф к прежним доверительным и нежным отношениям вернуться уже не мог. Он продолжал опасаться свою любимицу, даже несмотря на то, что она вела с ним себя как очень нежная и внимательная женщина.

Никакие усилия её не могли вернуть ему спокойствие и доверие. Он не мог расслабиться полностью, постоянно ожидая подвоха, а потому удовольствие от секса с цукумогами потеряло большую часть своей остроты. Сексуальные игры с каждым разом становились всё реже и короче. И Моку это совсем не радовало. С мужчинами она изменять хозяину не решалась, а вот женщины ей не казались такими уж запретными, и с ними можно было делать запретные вещи. В доме у графа было немало служанок. В общем, когда эта красавица попала ко мне, то имела весьма развитые лесбийские наклонности.

– Мока, у тебя был секс с девушками? – улыбаясь, спросил Вячеслав.

– Да, – смущённо подтвердила цукумогами, основательно покраснев лицом, – очень много секса. Вначале было сложно… сблизиться. А потом, когда одна служанка меня попробовала, стали и другие просить. – Мока широко улыбнулась и добавила: – Очень часто просили. Мне стало опять сытно и весело. Много хороших подруг.

– Тебе нравятся девушки?

– Нравятся, – кивнула Мока, – но хозяин мне нравится гораздо больше.

– Какой хозяин? Грег? – уточнил молодой человек.

– Нет! – возмутилась девушка. – Новый хозяин нравится.

– Тогда скажи по-другому, – продолжил воспитывать девушку Слава, которому уже надоело обращение к нему в третьем лице. – Скажи так, чтобы я почувствовал, что ты обращаешься именно ко мне.

– Ты мне нравишься, хозяин! – проникновенно сказала цукумогами. – Очень сильно! Очень-очень!

– Мока, ну называй ты меня по имени, пожалуйста! Мне будет очень приятно, если ты именно по имени будешь ко мне обращаться.

– Хорошо… Слава, я буду. Но говорить "хозяин" мне очень приятно.

– Когда мы наедине, можешь, – согласился Живцов. – Но если рядом ещё кто-то есть, то только по имени. Договорились?

– Ладно, – насуплено сказала девушка.

– Так как же Мока попала к нам? – спросил у Валерии молодой человек.

– Её принесла Элистерия по моей просьбе. Около пяти лет назад она собралась посетить мир мамоно, и я попросила её достать для меня цукумогами. Мне захотелось провести ряд исследований с тёмной энергией. Вот я и сделала ей этот заказ.

– А почему именно цукумогами?

– Так они же вещи, – ответила фея. – А забрать вещь в наш мир гораздо проще, чем любую живую особь, да и хлопот с ними меньше всего.

– Элистерия прямо у графа Моку купила?

– Ну, естественно, ведь та принадлежала ему, но только не купила, а поменяла, вернув графу его фамильный кинжал.

– Вот те раз, и как она у Милирины его добыла?

– Сменяла на древнюю вещь.

– Блин, Валерия, расскажи! Что ж мне из тебя приходится жилы тянуть?

Фея рассмеялась.

– Лерой меня называть будешь? – игриво предложила она.

– Да запросто. Если ты захочешь.

– Хорошо, тогда слушай. Первым делом Эли отправилась к волшебнице.

Тут уже Слава прыснул и рассмеялся.

– Что такое? – весело спросила Валерия.

– Да нет, ничего. Извини, пожалуйста. Просто представил, что путешествие к Изумрудному городу вместо маленькой девочки совершала здоровенная футка под два с половиной метра ростом.

– Ясно, – хихикнула собеседница. – А в путь её направила добрая восточная фея, то есть я. Действительно, смешные возникают аналогии. Так вот. Вначале Элистерия навестила Милирину. Эта суккуба уже достаточно известным мастером артефактов считалась, и не секретом было, что она страсть как любила старинные вещи собирать. Так что Эли целенаправленно шла к ней и хорошо подготовилась, прихватив с собой древнюю реликвию из нашего мира. У нас, знаешь ли, очень много разных древностей, а спрос на них только у музеев или коллекционеров. Так что достать нечто подобное значительно проще, чем в иных фэнтезийных мирах. Были бы деньги. Увидев предмет обмена и чуть ли не обнюхав его, суккуба пришла в невероятный восторг и буквально душу была готова за него продать. А когда Эли назвала свою цену, разгорелась энтузиазмом сделать для неё что-нибудь шедевральное. Вот только создание новой цукумогами требовало времени, путешественница наша долго ждать не могла. И тогда Милирина вспомнила о другом своём шедевре, который создала для одного известного графа и который, увы, не использовался должным образом.

За чашкой чая суккуба рассказала Элистерии историю конфликта с Грегом и призналась, что та оставила в ней очень неприятный осадок и чувство вины. Да, граф повёл себя бесчестным образом, да, заслуженно понёс наказание, но совершённая кара привела к таким последствиям, которые больно кололи совесть Милирины. Ведь не было ничего неприятнее для суккубы, чем нанести урон мужскому либидо и пригасить его тягу к сексу. Волшебница считала этот свой поступок равносильным святотатству. Но ещё больше удручала её печальная участь с любовью созданной цукумогами, которую она самолично обрекла на безрадостное существование.

– Дать жизнь такой лапочке, такой умопомрачительной милашке, пристроить её к любящему человечку, готовому целиком ей себя отдать, и собственными руками расстроить их счастье. Ох-ох-ох! Моё сердечко кровью обливается! Вы просто не представляете, дорогая моя, как сожалею я о том, что увлеклась этим старым кинжалом. И особенно меня расстраивает то, что совершённые мной проступки не принесли никаких плодов. Материал, из которого было изготовлено это изделие, при детальной проверке оказался недостаточно высокого качества, чтобы магию мою принять. В этой вещи содержится просто драгоценнейший пласт информации, а заставить его рассказать о себе я, увы, не могу. Так что лежит эта вещь у меня пустым балластом к глубокому моему сожалению.

– Тогда отдайте её мне в обмен на мой артефакт, – предложила Элистерия суккубе. – Я отнесу её графу Грегу, и он наверняка поменяется со мной на цукумогами, коли уже перестал ей дорожить. Так я и цукумогами Вашу в хорошие руки пристрою, и семейную реликвию безутешному мужчине верну.

Про себя же футка решила, что посмотрит, в чём состоят психологические проблемы этого человека, и, возможно, сможет решить их при личной встрече, используя свои ментальные возможности.

– Не могу, – вздохнула Милирина. – Жалко терять это приобретение. Причём не саму вещь жалко, а того, что в ней припасено. Я ещё не оставляю надежд найти сильного ментального мага, который помог бы мне осуществить перенос всей накопленной в кинжале духовной энергии в великолепный клинок из эльфийского лего; луса, который я уже давно тщательно и с любовью подготовила.

– Вот как? Ментальный маг, значит, Вам нужен? – ухмыльнулась Эли. – Ну, рассказывайте тогда, чем я могу Вам помочь?

В общем, ближе к вечеру наша путешественница уже прощалась со счастливой до полуневменяемого состояния суккубой, пребывающей в глубоком эмоциональном экстазе.

– Нет, ты скажи, Эли! – настырно требовала она, вцепившись в футку, как клещ. – Чем я могу тебе отплатить? Вот не отпущу, пока не скажешь!

– Ну что ты, Мили, – терпеливо отбивалась от хозяйки гостья. – Какое ещё "отплатить"? Ей богу, ты меня обижаешь! Для меня только в радость помочь своей лучшей подруге!

После того как им благополучно удалось провернуть столь сложную и трудоёмкую операцию по переносу духовной энергии из одной вещи в другую, они знатно отметили сей успех, безоговорочно перешли на "ты" и стали названными сёстрами. Вернее, Милирина страстно навязала футке эту роль, а заодно и в постель её едва не уложила. Элистерии просто чудом удалось интима избежать. И то, благодаря тому, что она знала, чем чреваты для мамоно сексуальные игры с футанари. Это знание и делало её непреклонной недотрогой. Однако в остальном Эли не стала суккубу обламывать и с удовольствием её дружбу приняла, памятуя, что ценные связи никогда не помешают, особенно в чужом мире.

– Нет-нет и ещё раз нет. Да я просто помру от нерастраченной благодарности! – не сдавалась суккуба. – Что ж ты делаешь со мной, сестрёнка, пощади!

– Я тебе так скажу, Мили, – улыбнулась ей Элистерия, – нет для меня лучшего подарка, чем обрести такую верную подругу в твоём лице. Я буду счастлива знать, что в Городе Суккубов есть у меня родственная душа, которая в любой момент готова принять усталую путешественницу и дать почувствовать мне себя словно дома.

– Да! – восторженно кивнула хозяйка. – Мой дом – твой дом! Я всегда буду рада видеть тебя у себя в гостях.

На том подруги и порешили, расставаясь. Ну а путешественница направилась к имению графа, потрёпанного судьбой, суккубой, а заодно и творением её.

Торг осуществился быстро и очень успешно. Едва граф увидел реликвию своего рода, как просто воспрял духом. Он радовался, как ребёнок, и Эли отметила, что лечение этого человека, похоже, состоялось само собой. Некоторое время спустя Грег принёс гостье синее покрывало, произнёс формулу расторжения контракта с цукумогами и, передавая её в новые руки, с лёгкой грустью сказал, что женщине владеть ей будет гораздо сподручнее, чем мужчине. Элистерия понимающе покивала и подтвердила, что именно женщине эта вещь и достанется, подразумевая меня, а не себя. Ну а дальнейшее ты знаешь из рассказа Моки. Футанари принесла цукумочку мне, ну а я ей распорядилась уже как посчитала нужным.

– Ага, – проворчал Слава, – забросила в шкаф на долгих два года.

– Так зато сберегла для тебя. Ты только посмотри, как эта лапочка счастлива.

Молодой человек обернулся к цукумогами и тут же оказался в крепких объятиях девушки, которая едва не пищала от избытка чувств.

– Слава! Слава! Славочка! – восторженно повторяла она, добросовестно называя парня по имени, хотя в первом звуке тому и послышалось едва заметное короткое "х".

– Ну и чем же я тебе так приглянулся? – спросил он с улыбкой, чувствуя, как просто тает в потоках её обожания.

– Ты очень вкусный, просто бесподобно! – с удовольствием ответила Мока, загибая один пальчик. – А ещё разрешаешь мне в себя проникать. Это так прия-а-атно! – пропела она мечтательно. – Не только не плачешь, но даже радуешься! – третий палец пошёл на загиб. – И это делает моё удовольствие в сотни раз сильнее! А ещё я тебе очень нравлюсь, я чувствую, как нравлюсь тебе, и это меня окрыляет, делает самой счастливой на свете! И наконец, ты носишь меня на себе! – ладонь девушки полностью сложилась в кулак. – Ах, это так сладко всё время проводить с хозяином и непрерывно его обнимать!

– Ну что? Получил ответы на свои вопросы? – улыбнулась Валерия, которая выглядела очень довольной.

– Получил, но не на все, – ответил Вячеслав, позволяя Моке взгромоздиться себе на коленки, благо девушка почти ничего не весила. – У меня ещё масса вопросов осталась к тебе.

– Хорошо. Спрашивай.

– И я могу любые вопросы задавать? Без ограничений?

– Любые. Ведь мы же с тобой родственники. И между нами секретов нет.

– Отлично! – обрадовался Слава, азартно потирая руки. – Мне осталось только тест не завалить, чтобы все эти сведения сохранились в моей памяти.

– Пока что ты отлично держишься, – улыбнулась фея. – Правда, я толком не испытывала тебя ещё, но уже настроена очень положительно и буду очень рада, если наши с тобой отношения продолжатся в том же формате. Только должна заранее предупредить, что всё, что ты сегодня узнаешь, в любом случае будет сокрыто печатью молчания. Какие-то сведения – лишь от внешних людей, не являющихся членами клана, какие-то – от всех, кроме твоих жён и их матерей, а какие-то – вообще от всех, за исключением меня одной.

– Я согласен, Лера, – с готовностью кивнул Вячеслав. – Понимаю, что это необходимо.

– Ты просто умничка у меня, – похвалила парня собеседница.

– Итак, вопрос первый. Как вы перемещаетесь между мирами? Это магия или технические приспособления?

– У-у-у, хе-хе, как высоко хватил, – рассмеялась фея. – Подожди, я сейчас покажу, – пообещала она и, открыв свой смартфон, стала пролистывать в нем фотографии. – Вот так выглядит совмещённый портал, работающий на вход и на выход, – сказала Валерия и повернула к собеседнику экран аппарата.

Живцов буквально впился в него взглядом, и глаза его восхищённо расширились. Картинка напоминала кадры из фильма "Звёздные врата". И её легко можно было бы принять за фантастическую, если б на фото не было столь знакомой молодому человеку Лилии. Одетой она оказалась очень легко, фактически была полуобнажённой, и стояла перед светящимся круглым пультом с необычными кабалистическими знаками. А справа от неё и чуть впереди, метрах в полутора, спиной к камере находился незнакомый мужчина в майке и семейных трусах в горошек. Но больше всего воображение поражало огромное кольцеобразное сооружение, заполненное бирюзовым светом. И внутри него зависла в воздухе просто гигантская голая футка с развёрнутой наружу хайрой, которая, впрочем, была не возбуждена [3].

– Это… – с трудом вымолвил Слава и замолчал, зависнув от избытка впечатлений.

– …возвращение Элистерии, – продолжила его мысль фея. – А встречают её Лили и её муж Даниил.

– Охренеть! А почему футка голая, да ещё и с хайрой наперевес?

– Побочный эффект, – ответила Валерия. – Биологические ткани перемещаются быстрее. Одежда и сопутствующие вещи появляются следом с интервалом примерно в пару секунд. Что же касается хайры, то у футок это не только половой орган, но и магический инструмент, использование которого как раз требуется в магии перемещений.

Слава внимательно посмотрел на собеседницу, проверяя, не шутит ли она, но та оставалась совершенно серьёзной.

– Хочешь сказать, – хохотнул он, – что футки своими гигантскими штуками прокалывают пространство?

– Забавно бы получилось, но нет. Они лишь посылают вызов вратам с помощью магии, который позволяет их забрать.

– Хм, занятно. Выходит, шагая в это колечко, можно ненароком оказаться голым посреди толпы?

– Ну, разве что сам захочешь, – усмехнулась Валерия. – Перед перемещением в другой мир через врата путешественник видит, куда он попадёт, и есть ли там нежелательные свидетели. Если точка выхода не благоприятна, она может быть перемещена в другое, более удобное место.

– Эта штука очень похожа на "Звёздные врата" из одноимённого фильма, – отметил Живцов.

– Ну да, и сиё не случайно. Среди создателей той картины был наш человек, и он специально передал эскизы нашего портала сценаристам фильма. Тем понравилось, и они воспользовались предложенным дизайном.

– И зачем вы это сделали? – опешил Живцов.

– В целях конспирации.

– К…как?

– Да очень просто. Что подумает посторонний человек, смотревший фильм, если наткнётся на такие "звёздные врата" в реальности? Да что это муляж, сделанный каким-то богатым фанатом картины, или даже просто купленный в Голливуде. Если хочешь знать. Одни такие врата в Москве в частном музее кинематографии стоят, по сути, открыто. Их только включают при отсутствии свидетелей.

– Ха-ха! Ну, вы даёте, экстремалы! – рассмеялся Слава. – Я с вас просто торчу-у-у! И часто совершаются такие перемещения?

– Между миром футанари и нашим относительно часто. Около двадцати раз в год. А куда-то в иные миры разведчики уходят значительно реже. От одного до пяти перемещений в год случается.

– А мне на такие врата можно будет посмотреть?

– Попроси Лилию, может быть, она тебе и разрешит.

– Ладно, – улыбнулся Вячеслав, – попробую. – А потом он вспомнил о своём положении и разочарованно вздохнул. – Блин! Я же могу забыть обо всём этом. Лера! Давай уже испытывай меня! Хочу поскорее пройти тест!

– Так ты постоянно в режиме испытания находишься, – подмигнула собеседница.

– Но ничего серьёзного пока нет. Легкотня какая-то! Давай, шокируй меня как следует!

– Ну, если ты так просишь, – хихикнула фея. – То вот тебе первый скелетик из моего шкафа. Мока, сделай мне кристалл, включающий мониторинг всех сегодняшних контактов с подопечным.

Слава просто физически почувствовал, как напряглась сидящая на его коленках девушка, а в глазах её отразился панический страх.

– Расслабься, моя хорошая, – мягко сказала ей Валерия успокаивающим тоном. – Сейчас как раз самое время открыться твоему любимому хозяину. Ведь если ты его на самом деле горячо любишь, то у тебя не должно быть никаких секретов от него.

– Я боюсь, – дрожащим жалобным голоском сказала цукумогами, и две маленькие слезинки вытекли из её глаз.

– Эй! Что за дела?! – возмутился Слава, ощущая, как в нём растёт и накаляется гнев. – Почему моя девушка чего-то боится и плачет?!

Он испытывал странное чувство в душе, такую холодную ярость и намерение защитить. Молодой человек краем сознания отметил, что, скорее всего, провалил тест на первом же серьёзном испытании, но одновременно это его больше не волновало. Все его собственные чаяния отошли на второй план, едва возникло хоть малейшее подозрение, что девушка его находится в беде.

Парень холодно посмотрел на фею, и тугая пружина, сжимающаяся в его душе, вдруг словно сломалась пополам. Валерия беззвучно смеялась и смотрела на него одобрительно.

– Ну же, Мока, – сказала она подбадривающим тоном, – не трясись! Смотри, как этот юноша за тебя переживает. Лучше скажи ему, чего ты боишься. А то он сейчас на меня с кулаками бросится.

– Я… я… боюсь, что хозяин откажется от меня, – прошептала девушка и разрыдалась в голос. – Я этого не переживу-у-у! Я так люблю его, так люблю-у-у! Не хочу его теря-а-а-ать!

– Тише ты! Тише, родная! – горячо зашептал Слава и судорожно прижал к себе Моку. – Я никогда не брошу тебя, слышишь?! Никогда! Прощу тебя за всё, что бы ты ни сделала! Не бойся! Не бойся, можешь всё мне рассказать.

Цукумогами всхлипнула в объятиях молодого человека, и рыдания её стали затихать. Примерно через минуту она полностью затихла и расслабилась, греясь в ауре тёплого участия. Робкая улыбка возникла на её губах, и она посмотрела на Славу, маслено поблёскивая заплаканными глазами.

– Можно я хозяину дам камень? – спросила девушка у феи. – Можно он его возьмёт?

– Ну конечно, – тепло улыбнулась Валерия. – Пусть возьмёт он, если ты так хочешь.

Девушка робко посмотрела на Славу и, слегка порозовев, сказала:

– Делать камень очень приятно. А если ты мне поможешь, то будет гораздо приятнее. Ты… хочешь помочь?

– Да, конечно, – согласился Слава, испытывая обвальное облегчение. Именно обвальное, потому что всё накопленное в нём напряжение и злость, граничащая с истерикой, разом рухнуло и обвалилось, как дом, подвергнувшийся сносу. Парень судорожно вздохнул, испытывая враз охватившую его слабость, и с трудом улыбнулся. Если его Моке будет приятно, то это совсем другое дело. Это просто не может быть ничем страшным. Ведь он боялся, что её ждут страдания и боль. – Говори, что мне надо делать?

– Ничего, – промурлыкала цукумогами, которая расцветала прямо на глазах и лучилась предвкушением удовольствия. – Просто дать мне свою руку ненадолго.

Она взяла его ладонь и, отодвинув резинку на поясе, сунула её себе в трико, пропихивая сразу до интересного места между ногами. Пальцы парня почувствовали волнительные женские формы и в следующую секунду окунулись в мокрый омут, ощущая крепкое пленение вибрирующей бархатной плотью. Девушка ахнула и выгнулась от блаженства, откидывая голову молодому человеку на плечо и утыкаясь носиком ему в шею. Она медленно вдохнула его запах и стала гибко двигаться бёдрами, насаживаясь на захваченные пальцы и засасывая их в себя всё глубже и глубже.

Слава просто физически чувствовал, как накаляется возбуждение Моки, стремительно взлетая на пик блаженства. Девушка сдавленно закричала и забилась в оргазме, а её матка, неожиданно распахнув свой зев, вытолкнула на пальцы что-то твёрдое и небольшое симметричной овальной формы. Цукумогами сотрясалась в импульсах разрядки ещё около минуты, а потом постепенно затихла.

– Ну что, с уловом тебя, рыбак, – хихикнула фея. – А теперь потихоньку достань камень и отдай его мне.

Живцов вытянул из влагалища девушки свои залитые женскими соками пальцы и увидел, что на них лежит крупный драгоценный камень красного цвета, очень напоминающий рубин.

– Охренеть! – восхищённо выдохнул он. – Вот это да! И сколько эта прелесть стоит?

– Нисколько, – ответила Валерия. – Этот камень на воздухе долго не проживёт. Минут через десять-пятнадцать он превратится в желе, а потом станет испаряться и исчезнет.

– Вот как? А что это такое?

– Особый вид тёмной энергии, материализованный в кристаллической форме, – пояснила фея, забирая у парня кристалл и заключая его в светящуюся сферу розового цвета, которая выделилась из её пальцев и окружила камень собой. – Это моё личное открытие. Именно я обнаружила данные метаморфозы в организме мамоно и научилась использовать их в своих научных целях. И кстати, да будет тебе известно, Моке вовсе не нужно было кончать, чтобы создать этот камень. Она поступила так по собственной инициативе. Просто сексуальное удовольствие и удовольствие от формирования кристалла очень хорошо сочетаются друг с другом, и их совмещение выливается в мощный усиливающий эффект.

Слава взглянул на свою помощницу, и та воровато отвела глаза в сторону и стыдливо покраснела, как разоблачённая преступница.

– Ну и пусть, – весело сказал парень. – Это же здорово. Наслаждаться так хорошо. Я только "за" двумя руками.

Мока же радостно мяукнула от этих слов и расцвела в счастливой улыбке, потом ткнулась парню в шею и слегка куснула её зубками.

– Ты лучший, – прошептала она.

– Я знаю, – улыбнулся Слава и погладил её по голове. – Ну что, Лера. Давай уж говори, что это за камень и зачем он тебе нужен.

– М-м-м, хочешь узнать, да? – промурлыкала фея кошачьим тоном. – Гляди, как бы не пожалеть потом. Меньше знаешь – крепче спишь. Во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь.

– Плевать, рассказывай.

– Хорошо. Вот тебе один из скелетов в моём шкафу. Я серьёзно модифицировала Моку как духа. Она теперь очень развитое многофункциональное существо. Она мой агент, мой шпион, источник информации о человеке, к которому была приставлена, о тебе, мой хороший. А в этом кристалле содержатся все собранные ею сведения обо всём, что происходило с тобой за сегодняшний день с момента вашей встречи и до момента создания записи.

Услышав столь шокирующую информацию, Слава словно завис в прострации, погружаясь в глубокий ступор. Его ум испытал сильнейшее замешательство, стремительно замедляясь и словно замораживаясь во взрывном холоде, окатившем сознание. Мысли останавливались одна за другой и словно истаивали, исчезали. Зато молодой человек понял, наконец, чего так боялась Мока и почему ожидала от него негативной реакции. Вот только сам он понятия не имел, как ему реагировать на сказанное.

Иллюстрации к главе:

[1] Милирина –

[2] Мока в форме мамоно –

[3] Возвращение Элистерии через портал –

Глава 35: