Моя девушка - футанари. Глава 36 aka Голые девушки в бане

Глава 35:

Глава 36. Оборотная сторона морали

Пауза затянулась на несколько ударов сердца, в течение которых Валерия внимательно изучала своего собеседника. А потом она пожала плечами и отнесла собранную посуду в раковину.

– Странный вопрос, – бросила она на ходу. – Естественно, они были необходимы.

– Извини, если обидел, – сказал Живцов. – Просто мне непонятно, зачем было изучать разрушающее действие энэк на человека, чтобы найти способ омолаживать людей.

– Ты не учёный, поэтому тебе и не понятно, – заметила фея, включая воду и приступая к мытью тарелок. – Чтобы получить полные сведения о каком-либо факторе, нужно рассмотреть все аспекты его воздействия. Созидательная составляющая открывает одну сторону процесса, разрушительная – другую. И вместе из двух половинок возникает целое. Меня не интересовало, как энэк убивает людей, мне хотелось понять, что она собой представляет. А чтобы сделать это, требовалось рассмотреть её со всех сторон.

«Ей не нравятся мои чувства, – услышал Слава ангела в своей голове. – Я по лезвию бритвы хожу. Не знаю, насколько хватит её терпения. Нужно срочно своё отношение к ней изменять».

«Это непросто, – мысленно ответил сам себе молодой человек, – а ещё она читает мои мысли, так что аккуратнее надо их думать».

Валерия приобернулась к нему, и губы её тронула улыбка.

– Наука вообще вещь непростая, – сказала она, – а читать у тебя пока нечего. Пустовато в твоей голове.

«Она не слышит ангела, – сообщил Славе его внутренний голос, – я должен узнать больше, чтобы иметь почву для более объективного мнения. Я должен получить больше конкретных сведений об этих экспериментах, раскрыть то, что меня пугает».

– Да, – ответил молодой человек сразу двум своим собеседникам. – У меня некоторые… затруднения с… чётким формулированием мыслей. Сейчас, попробую собраться. А сколько человек подверглось… разрушению?

– Смотря что под разрушением понимать.

– Ну, много людей… погибло?

– Ни одного.

«Уф-ф! – мысленно выдохнул Живцов, чувствуя, как постепенно стал оттаивать. – Слава богу! »

– Хотя если честно, – вздохнула собеседница и выключила воду, – пару-тройку этих… кадров мне хотелось просто придушить собственноручно без всяких экспериментов, после того как я услышала их мысли и почувствовала эмоции. Но природная бережливость и рациональность мышления перевесила чашу весов. Так от них хоть какая-то польза была, хоть немного искупили вину за свои злодеяния.

– И что с ними стало потом? После экспериментов?

– Чистым футанари отдали в качестве сексуальных игрушек, – усмехнулась фея, заканчивая расставлять посуду. – Чай пить будешь?

– Да.

Она налила в электрический чайник воды, пропущенной через фильтр, и включила его.

– Какой тебе чай: зелёный или чёрный?

– Чёрный, – ответил Слава. – А молоко есть?

– Есть.

– Тогда чёрный с молоком и без сахара.

– Есть пирожное, печенье, несколько кусочков торта. Что будешь?

– Можно пирожное и печенье, – ответил молодой человек.

Парализованный на некоторое время аппетит начал к нему возвращаться. Однако в душе по-прежнему было холодно, и кое-что парню хотелось выяснить до того, как он станет пить чай. Мало ли, вдруг потом съеденное полезет наружу.

– А сколько всего было этих… смертников?

– Одиннадцать, – коротко ответила Лера и пояснила: – За всё время исследований.

«Уф! Я опасался, что больше», – с облегчением подумал Вячеслав.

– Могло быть и двенадцать, кстати, – добавила фея. – Но один претендент, к моему удивлению и озабоченности, оказался совершенно невиновным. Он очень контрастно ощущался по запаху своей ауры, и это сразу меня насторожило. При общении с преступниками, например, я словно с мусорным баком в тесной комнате находилась, а этот мужчина пах в эмоциональной сфере довольно приятно.

– И что с ним стало? – напрягся Живцов, чувствуя тревожную тяжесть в груди.

– Я побеседовала с ним немного, потом загипнотизировала, допросила, убедилась в правильности своих эмпатических ощущений и вернула Клариссе, не с тем, чтобы его назад в заключение отправили, а чтобы разобрались, почему человек под вышку залетел, и по возможности помогли.

– Вау! – выдохнул парень и  расплылся в радостной улыбке. – Ты такая молодчинка!

Валерия на его слова только пожала плечами и, взяв печеньку из вазы, отправила её в рот.

– А что с другими стало после экспериментов?

– Я же сказала. Кларисса забирала их по одному, после того как я с ними заканчивала, и переправляла в другой мир.

– Нет. Я имел в виду физически. Насколько сильно они… пострадали.

– По-разному, – хищно ухмыльнулась собеседница. – Некоторым изрядно пришлось пострадать. Испытуемых с самой мерзкой душонкой я использовала для самых болезненных и опасных воздействий. Устроила им персональный ад.

– Они стали потом инвалидами?

– Что? – удивилась фея. – Нет, конечно. Чистым футкам инвалиды не нужны, больных бы у нас не взяли. Так что пришлось их подлатать. В лечении я была ещё не сильна, поэтому воспользовалась спермой футанари. Тогда я уже делала определённые успехи в ментальной магии, вот и отработала заодно на подопытных свои навыки в мозгоправстве. В общем, после того, как я кое-какие рычажки у них в голове переключила, физическое здоровье им вернула уже энэк. Предупреждая твои вопросы о психическом состоянии этих людей, отвечу сразу. Семеро отделались относительно легко, сохранив больше семидесяти процентов своей личности.

Из оставшихся четырёх один стал полукуклой. Я его едва не убила. Психанула, если честно, когда прочитала его ауру. У-у-у! Это был настоящий монстр. Единственный из всех одиннадцати, которого я именно пытала. Потом было стыдно за этот срыв. Но не за свои действия стыдно, а за чувства, которые я испытывала. Учёный не должен терять голову. К счастью, духи-помощники самостоятельно, без моего приказа выполнили мониторинг общего состояния испытуемого и с пяти ракурсов записали результаты наблюдений. Аппаратура тоже была включена и собрала много ценной информации. Ну а самые полезные сведения впоследствии я почерпнула как раз из записи того, как энэк возвращает к жизни тело, доведённое до состояния едва живой биомассы.

Куколка из этого маньяка-убийцы получилась вполне симпатичной. Гораздо симпатичней чудовища, которым он до этого был. И тут я не внешность имею в виду, а внутреннее содержание. Троих оставшихся даже можно было назвать людьми, когда я с ними закончила. Несмотря на высокую степень перепрошивки сознания, интеллект они сохранили. А если говорить в общем, то всем этим товарищам их изменения пошли лишь на пользу. В любом случае по натуре своей они перестали быть преступниками.

– Ясно, – пробормотал Слава, чувствуя, что буквально оттаивает. Ему казалось, что он топится, как воск, и вот-вот растечётся лужицей по дивану.

«О-о-ох, какое облегчение», – расслабленно думал он.

Чайник тем временем заклокотал и выключился, а Валерия стала разливать кипяток по кружкам.

– Мне тоже чаю! – подала голос Мока и перебралась со Славкиных коленей на диван. – С пироженками, – добавила она, сладко улыбаясь.

А ещё через пару минут началось чаепитие. Молодой человек с удовольствием лопал эклер с белковым кремом и запивал его ароматным чаем, Мока поглощала шарики, изготовленные по типу муравьиной горки, а Валерия отрезала себе кусочек торта и теперь ковырялась в нём вилкой.

– Зафем надо фыло меня так фугать? – пробурчал юноша с полунабитым ртом. – Садифтка.

– А я не пугала, – ответила фея, подцепляя вилкой сладкий ломтик и отправляя его себе в рот. – Всего лишь показала тебе одного из своих симпотных шкелетиков.

– Симпотных, – хохотнул Слава. – Да уж, интересные у тебя симпатии.

Уровень его расположения  к собеседнице восстановился в полном объёме и даже заметно усилился. Безжалостность и даже жестокость этой женщины, заключённая в оправу моральных принципов, ему очень импонировала. Живцов догадывался, что фея не просто ознакомилась с личным делом этих преступников, но и, судя по всему, увидела всю подноготную их злодеяний. И то, что она умудрилась не убить никого из тех, кто заслуживал смерти, свидетельствовало о её нехилом самоконтроле и сдержанности. В общем, Слава был даже восхищён своей новой знакомой. Это, безусловно, ей нравилось, с чем ангел не преминул юношу поздравить.

«Я справился, – сказал он, как всегда обращаясь к своему протеже в первом лице, – опасность миновала, мной снова довольны. Я молодец».

«Но это было сложно», – мысленно выдохнул юноша.

– Сложно было только с первыми пятью, – ответила Лера, принимая его мысли на свой счёт. – Потом я уже привыкла малость и очерствела.

– А зачем вообще было экспериментировать над разными людьми? – поинтересовался Вячеслав. – Нельзя было сделать все исследования на одном? Ну, раз человек всё равно восстанавливался, можно было бы провести на нём и другие эксперименты.

– Не будь таким глупым, Слава, – хмыкнула собеседница. – После того как энэк начинает лечить человека, она уже не может ему навредить. Выздоровевший подопытный больше не годится для разрушения. Поэтому я и отдавала таких Клариссе, а она привозила мне новых.

– Ясно, – сказал молодой человек и улыбнулся. – А одиннадцати, значит, тебе хватило, чтобы всё узнать?

– После одиннадцатого я поняла, наконец, идею омоложения и переключилась на другие эксперименты, не требующие жертв. Чтоб ты понял сложность этой задачи, хочу пояснить. Энэк и сама по себе даёт эффект омоложения, восстанавливая состарившиеся в человеческом организме клетки, и сделать из пожилого мужчины зрелого довольно легко. Другое дело – из зрелого парня сделать молодого или даже юного, ведь при этом требуется обращать развитие организма вспять. Завершающие эксперименты мы проводили уже вместе с Клариссой, используя подопечных из клана, естественно, добровольцев. Молодым людям и девушкам я прямо сказала, что мы ищем способ временного омоложения, которое через какое-то время обращается вспять. Как я и предполагала, добровольцы нашлись. На первый эксперимент, правда, вызвались немногие, но их было достаточно, чтобы я могла выбирать.

– И они не боялись, что вы им как-нибудь навредите. Не боялись остаться молодыми навсегда.

– Многие опасались разных непредвиденных эффектов, потому и отказались участвовать. Однако у меня в клане уже в тот период была очень хорошая репутация. Мне доверяли, особенно молодёжь. Считали, что если что-то и пойдёт не так, то мне не составит труда потом всё исправить.

– А сама ты не боялась ошибиться?

– Опасения у меня, естественно, были, но я многократно всё просчитала и проверила. По моим выкладкам омоложение ожидалось обратимым, как и эффекты эластичности тканей. Ещё раньше, я научила Клариссу ментальному приёму, который позволял ей усилить в своей энергии экстаза особые гармоники, способные временно обращать развитие человеческого организма вспять. И мы как раз готовились попробовать применить такую модифицированную энергию экстаза.

Однако в первом эксперименте всё же не обошлось без осечки. Кларисса слегка перестаралась. Когда на моих глазах восемнадцатилетний парнишка стал стремительно молодеть и откатился в возрасте до двенадцатилетнего мальчика, я малость струхнула. И стала лихорадочно придумывать, что мы скажем его жене, если мои прогнозы не подтвердятся и испытуемому придётся заново взрослеть. Но, к счастью, все эти изменения обратились сами собой, когда энэк из тканей юноши вытянулась его печатью. И Кларисса сказала мне тогда, что это была чересчур сильная молодость, на её вкус.

В общем, после этого нам пришлось ещё много поэкспериментировать, прежде чем методика омоложения была отточена до идеала. И в этот раз добровольцев участвовать в экспериментах было много. Посмотреть на этот цирк приходили даже футки, и иначе как прикольные волшебные фокусы никто наши изыскания не воспринимал. Попутно мы установили, что максимальный возраст отката, на который хватало магии Клариссы, составлял почти ровно шесть лет, буквально без нескольких дней. Но его можно было регулировать. А поскольку Клариссе хотелось получить себе четырнадцатилетнего партнёра, то испытуемые в возрасте старше двадцати лет её уже не интересовали. Кроме того, омолаживать несовершеннолетний молодняк, до восемнадцати, тоже оказалось чреватым. Потому что эффекты обращения возраста у них откатывались не полностью, оставляя испытуемых немного моложе, чем они были до эксперимента: от нескольких месяцев до полугода.

В общем, дальше мы сосредоточились на возрастном диапазоне восемнадцать – двадцать лет. Здесь тоже имел место неполный откат, но совсем маленький. Его величина зависела от глубины омоложения и от возраста, с которого омоложение производилось. Чем старше был возраст, тем меньше был эффект остаточного возрастного сдвига. Чем больше была глубина омоложения, тем, наоборот, больше. Например, при омоложении от восемнадцати лет до двенадцати, то есть на полный шестилетний диапазон, величина остаточного омоложения составляла порядка недели, от восемнадцати лет до четырнадцати – три дня, от восемнадцати до шестнадцати – один день, и от восемнадцати до семнадцати – от четырёх до шести часов, примерно. Если выполнять все эти омоложения с двадцатилетнего возраста, то величина неполного отката во всех случаях будет в четыре – шесть раз меньше.

– А что получится, – полюбопытствовал Слава, – если омолодить, к примеру, меня сперва до шестнадцати лет, а потом до четырнадцати? Во второй раз остаточное омоложение будет меньше или больше?

– Одинаковым. Примерно один день.

– Но я ведь после первого обращения несовершеннолетним стану. А там величина неполного отката, как ты говорила, и до полугода может доходить.

– Это если б ты на самом деле несовершеннолетним был, тогда – да. А временное несовершеннолетие на величину неполного отката не влияет. Наоборот. Чем короче будут прыжки, тем меньше потом получится неполный откат.

– То есть если от восемнадцати лет допрыгать до четырнадцати, сбрасывая возраст по одному году. То, вернувшись в исходное состояние, помолодеешь на… шестнадцать часов?

– От шестнадцати часов до суток, – поправила Валерия. – Это было очень удобно – омолаживать маленькими шажками, необратимые последствия были меньше. А ещё Клариссе просто нравилось так постепенно омолаживать. Её заводило плавное приближение партнёра к любимому возрасту с каждым новым её оргазмом, пока она окончательно не теряла голову, получая в свои объятия четырнадцатилетнего юнца.

– А возраст не откатывался к прежнему при отрезвлении? – уточнил Слава. – Ведь при этом организм человека должен очищаться от энэк.

– Нет. Чтобы привести человека в чувство, достаточно очистить от энэк энергетические меридианы и вывести из тканей её несвязанные излишки. В связанном же состоянии на сознание человека энэк не действует.

– А что такое связанное состояние?

– Это такое состояние, при котором энэк заперта в биологических клетках человека и потому не может быть извлечена.

– Не понимаю.

– Ну, вот ты хочешь безопасно извлечь флэшку из компьютера, а система тебе говорит, мол, она в работе, сперва закрой использующее её приложение, а потом попробуй снова. Так же и с энергией экстаза. Если живот твой раздут спермой и ты заберёшь из его тканей энэк, то те тут же потеряют свою эластичность и могут порваться. Поэтому клетки и не отпускают эту энергию, пока не вернутся в прежнее своё состояние. Однако человек при этом будет трезвым, потому что связанная энергия экстаза его не опьяняет. Точно так же и с омоложением. Создавая эффекты уменьшения возраста, энэк фиксируется в омолаживаемых тканях на определённый футкой срок. Это, кстати, тоже один из параметров, которым пришлось учиться управлять. Если не задать его с помощью ментальной магии, то омоложение откатывается уже минут через пять после отрезвления. В общем, решать нам пришлось комплексную задачу. Зато сейчас Кларисса способна удерживать изменённый возраст столько времени, сколько пожелает. Фактически пока не решит, что натешилась вволю.

– То есть именно это она проделывает с Александром?

– И с ним, и с другими партнёрами, кого затащит в постель. Но только с парнями. Женщины её привлекают очень слабо, и те, что постарше. Нравятся дамы примерно моего возраста.

– А Маша мне сказала, что Кларисса сходит по тебе с ума.

– Ну, разве что по мне, – подмигнула собеседница. – Я в некотором роде исключение. Ко мне у Клариссы особенно тёплое отношение, ведь я сделала её мечту явью, ну и фея я всё-таки, эмоции, чувства – это мой хлеб, и в прямом, и в переносном смысле. Я умею их вызывать.

– А Вика? – спросил Вячеслав. – Как было с ней?

– Отношение к Вике у Клариссы больше похоже на материнское. Она её любит, но… без огонька. И в последнее время питала её в основном через связь, приглашая к себе в спальню один раз в неделю для обновления печати. Сейчас Вика, надеюсь, нашла себе полноценную супругу, и я очень рада за неё. Спасибо тебе большое, что ей помог.

– Хе-хе, какой же мужчина откажется иметь двух жён, – пошутил Вячеслав.

– Трёх, – поправила его Лера. – Ты у нас прям султан османский.

– Хи-хи-хи, – тихонечко рассмеялась Мока и, стрельнув маслеными глазками в сторону молодого человека, отправила в рот очередную печеньку.

– У меня всё-таки остался один вопрос по поводу этого омоложения, – поспешно сказал Живцов, чтобы перевести русло беседы с щекотливой для него темы. – Почему Александр не взрослеет? Из-за тех маленьких остаточных откатов возраста после каждого омоложения?

– Именно так, – подтвердила фея. – Кларисса подбирает пошаговый режим таким образом, чтобы откатить возраст Александра ровно настолько, насколько он успел повзрослеть с предыдущего интима. Вот так это и работает.

– А зачем она это делает?

– Что делает? Не даёт повзрослеть или омолодиться?

– Повзрослеть.

– Если б дала, сейчас бы Саше было уже двадцать три года и Кларисса могла бы омолаживать его только до семнадцати, а это для неё не самый смак, как ты понимаешь.

– Ясно. А увеличить диапазон омоложения так и не удалось?

– Нет, шесть лет пока что для Клариссы предел, и я не вижу способов его раздвинуть. Таков её магический потенциал в этом деле. Лилия, наверное, могла бы омолодить сильнее, но она "такой фигнёй заниматься не хочет" (это её слова). Если парень старше двадцати, то остаётся только маленькими шажочками уменьшать его биологический возраст, используя слабый побочный эффект. И через какое-то очень продолжительное время вернуть его в юношеский период. Кларисса, кстати, пытается таким образом и Марата омолодить. Получается, конечно же, очень медленно. Всего на несколько часов за один сеанс. Но она чертовски последовательна в своих целях и упорна. Уже пять лет подряд во время каждого интима в обязательном порядке по максимуму использует на своём старшем муже магию омоложения. Честно говоря, я думала, что это пустая трата времени, пока незаметно не проверила Марата и не обнаружила, что за последние пять лет он помолодел на двадцать месяцев с небольшим.

– Год и восемь месяцев, – прикинул Слава. – И сколько ей ещё надо стараться?

– Сейчас биологический возраст Марата ; двадцать восемь лет. Так что считай.

– Что-то около четверти века выходит, – прикинул Живцов.

– Не такой уж и большой для футанари срок, тем более что на самом деле он короче, – улыбнулась Лера. – Ведь чем моложе мужчина становится, тем быстрее он станет омолаживаться.

– Офигеть. Значит, лет через двадцать отец и сын станут почти ровесниками.

– Может быть, даже и пораньше.

– Ого! И как Марат к этому относится? – спросил Вячеслав.

– Не знаю. Я у него не спрашивала. Не удивлюсь, если он ещё ничего не заметил. Когда возраст откатывается так медленно, изменения действительно сложно ухватить.

– И ты ему не скажешь?

– Нет, – хихикнула фея и в голосе её послышались нотки злорадства. – Рано или поздно сам поймёт. Вот смеху-то будет! – она задумалась на короткое время и, пожав плечами, добавила: – Впрочем, может быть, это его и не расстроит.

Живцов внимательно посмотрел на собеседницу, размышляя, задать ему крутящийся в голове вопрос или нет, но та вдруг сама на него ответила.

– Нет, не сержусь больше. Да и сложно испытывать негатив к человеку, с которым через печать имеешь эмоциональные связи. Если с Маратом случится какая-то беда, я приду ему на помощь без колебаний. Но не могу пока отказать себе в удовольствии насладиться мелкими пакостями. Подобные приколы и шпильки до сих пор меня радуют. Но тебе действительно всё это интересно? – спросила фея. – Или, быть может, найдёшь более важные для себя темы разговора?

– Да. Я хотел ещё про Моку спросить. Какие эксперименты ты с ней проводила?

– Изучала, в основном, физиологию мамоно, особенности их магии, свойства тёмной энергии. Мне интересно было посмотреть, как эти существа питаются, что делают с людьми и как тёмная энергия влияет на мужчин и женщин.

– И что ты узнала?

– Для начала то, что мамоно для людей и для футанари совершенно безопасны, если специально не ставят своей целью им навредить. И тёмная энергия их для целей футок тоже во многом полезна. Например, она ускоряет выработку спермы у мужчин и повышает её качество. К слову, парень Бэ-шка вполне может временно А-шкой стать, если его как следует накачать тёмной энергией. Эта новость любой футке понравится. Кроме того, тёмная энергия дополнительно усиливает сексуальную чувствительность и у мужчин, и у женщин. Собственно, нечто подобное делает и энергия экстаза футанари, так что для людей клана такое её свойство не очень актуально. Но вот для самих футок имеет значение. На них энергия экстаза действует только как источник их желания, в то время как тёмная энергия здорово повышает эрогенную чувствительность: и вагинальный кайф будет усиливаться, и клиториальный, ну или точнее – хайровый.

– А самим футкам-то это надо? По-моему, они и так гиперсексуальны.

– Ещё раз повторю, гиперсексуальность – это желание, а эрогенность – способность его удовлетворять. Поэтому энэк и тёмная энергия в организме футанари очень хорошо друг друга дополняют. В этом плане, кстати, существуют дополнительные риски для мамоно. Если футка подсядет на тёмное удовольствие, то начнёт воспринимать этих существ как объект вожделения, и энергии экстаза во время секса с ними у неё станет вырабатываться в разы больше. Тёмная энергия вполне может вызывать у футанари психологическую зависимость. Так что бедной мамоно придётся несладко, если она станет наркотиком для какой-нибудь футанари.

– Ого! Надо Машу предупредить об этом. А если А-шку тёмной энергией накачать? Что будет?

– Получится горячая сперма А-класса.

– А что значит горячая?

– Значит, до предела переполненная энергией размножения.

– Тогда что такое ультра-сперма?

– Не знаю, – честно ответила Лера. – Мне так и не довелось её изучить.

– А можно из спермы "А" сделать сперму "ультра", подействовав на мужчину тёмной энергией?

– Если по тебе судить, то скорее нет, чем да. По крайней мере, ты "ультрой" не стал, после того как Мока тёмной энергией накачала тебя по самую ма; кушку.

– А откуда ты знаешь, если не исследовала ещё ультра-сперму?

– Я видела, как твоё семя подействовало на Лану. Эффект был словно от А-шки. Такой, очень мощной, но всё-таки А-шки.

– Ясно. Ты такая крутая, – восхитился молодой человек. – А как ты стала волшебницей?

– Если рассказывать об этом подробно, то уйдёт не один час, –  с улыбкой сказала Лера, – а времени у нас не так уж и много осталось. Поэтому поясню пока что кратко. Всё дело в энергии экстаза и в её свойствах человеческое тело совершенствовать. В людях имеется неплохой потенциал к развитию магических способностей. Одна система чакр чего стоит. Именно её усиление и позволило мне стать феей. Феей не в клановом смысле, а в прямом, магической феей, мастером магии воздуха. А ментальная магия работает на энэк. Поэтому у человека, который обзавёлся печатью, появляется возможность развивать в себе и ментальную силу. Но скажу по секрету, что это очень непросто и длительно. Магия стихий людям не в пример легче даётся, чем ментальная. В последней сфере у футок неоспоримый перевес. Зато в стихийной магии у людей преимущество, а футанари вообще к ней не способны.

– А другие магические феи кроме тебя есть?

– Конечно. Есть и гораздо сильнее, чем я. Есть целые домены волшебников. Феи и ветры, объединены под эгидой домена воздуха, нимфы и тритоны образуют домен воды, дриады и друиды – домен земли и жизни, саламандры и фениксы – домен огня.

– Что, серьёзно?! – опешил Слава. – В нашем мире полно волшебников?!

– Не то чтобы прям полно, их чуть более сотой процента от общей численности людей на Земле, но достаточно много. В нашем городе, по крайней мере, парочка сотен наберётся.

– И откуда они взялись?

– Первые волшебники появились и набрали силу в кланах футанари, используя печать и силу энэк как инструмент для своего развития. Потом некоторые из них решили отделиться и стать независимыми. Футки их отпустили, связав печатью молчания. Ну а впоследствии маги научились находить среди людей тех, кто способен был принять от них силу, и набирали себе учеников. Так и сформировались домены.

– И они не враждуют между собой? Не конфликтуют с футанари?

– Есть некоторая конкуренция за сферы влияния. Но в силу небольшой численности представителей магического сообщества, места всем хватает. Так что, слава богу, серьёзных конфликтов нет. В мире сложился определённый паритет сил, который ко всеобщему согласию и поддерживается. Футанари тоже не имеют претензий к магам, пока те не вмешиваются в их планы. Кроме того, они охотно идут на сотрудничество, когда цели волшебников совпадают с их целями.

– А какие цели у футанари?

– Сделать наш мир максимально комфортным и обустроенным. Они считают Землю своим домом, а человеческую цивилизацию – инструментом для его благоустройства. К людям же у них отношение покровительственное. Им нравится проявлять заботу, которую они выплёскивают на своих супругов и подопечных, но они чувствуют также удовлетворение, когда улучшается жизнь людей, не имеющих отношение к кланам. Понимая, что всех людей осчастливить своими силами им не удастся, футанари используют для этого функциональные возможности человеческой цивилизации, настраивая её так, чтобы она развивалась по максимуму оптимально и сбалансированно. Футки практически не вмешиваются в управление, поручая это тем людям, которые действуют в их интересах и действуют наиболее успешно. Вся роль футанари сводится к тому, чтобы найти для нужного дела подходящего человека и, нацелив его в определённом направлении, приобщить к работе на всеобщее благо.

Человеческая цивилизация обладает огромными резервами развития, и футанари давно уже это усекли. Поэтому своей задачей считают реализацию этих резервов, чтобы здоровенная машина работала сама собой, сама себя поддерживала и развивалась, делая их жизнь ещё более комфортной и приятной. И пока так происходит, футок всё устраивает. Они будут благосклонно и дружелюбно относиться к любой силе, которая действует в их, в общем-то, нехитрых интересах. И в то же время обрушат весь свой гнев и немалые магические силы на любого, кто покусится на их детище и попытается чего-нибудь испортить в столь любовно настроенном механизме.

– Это неплохо, – улыбнулся Вячеслав. – Мне нравятся цели футанари.

– А они многим нравятся, – тоже улыбнулась Валерия. – Волшебники тоже ничего не имеют против благосостояния и комфорта. Тем более что все их ограничения сводятся к единственному основному правилу: не нарушать статус-кво, не ломать, не портить, пользоваться аккуратно. Ну а уж если захочешь помочь, внести, так сказать, свой вклад во всеобщее благосостояние, то вообще молодец, честь тебе, хвала и любое наше содействие!

Фея неожиданно замолкла, к чему-то прислушиваясь, и Слава услышал знакомые голоса, которые постепенно приближались. Компания каких-то молодых людей двигалась по коридору, в направлении кухни.

– Наш тет-а-тет закончился, – сказала она, и Слава вновь испытал уже знакомое ощущение мыльного пузыря, лопнувшего в его голове.

«Лера вывела меня из состояния гипноза, – догадался он. – И я всё помню! Ура! »

– Я прошёл тест? – спросил он у феи.

– Скажем так, ты добрался до некоторой несгораемой суммы, и этот приз теперь в твоём распоряжении. Но я ещё не полностью открылась тебе, у меня остались припрятанные скелетики, так что игра наша продолжится в другое удобное время.

Живцов уже явно различал голоса своих друзей: Александра, Вики, Насти, Николая, и на лице его зажглась радостная улыбка.

– Ребята возвращаются, – сказал он. – У них, что? Только сейчас игра закончилась? Хе-хе! Надо бы расспросить, что там было.

– А устроим совместное чаепитие, – предложила Валерия и, встав со стула, направилась к чайнику, чтобы его включить.

Но чаепитие всё-таки отложилось, потому что молодые люди пришли на кухню голодными. Вика, увидев свою маму, тут же бросилась к ней обниматься, и Слава с удовольствием понял, что отношения у них очень тёплые. Александр ограничился коротким поцелуем своей мачехи в щёку, Славе же от него достался дружеский шлепок по плечу и крепкое рукопожатие.

– Блин, жрать хочу! – сказал Саша. – Есть что пожрать?

– Сейчас разогрею, – сказала Валерия тоном гостеприимной хозяйки. – Рассаживайтесь.

Единственная в этой компании футка, выделявшаяся своим ростом, тоже чмокнула её в щёчку и приобняла.

– Привет, Лерочка, – сказала она. – Очень рада тебя видеть.

– Привет, Настён. Кушать будешь?

– О, да-а-а!

Все они были веселы и оживлены. Только Коля выглядел малость заторможенным и витающим в облаках. На губах его светилась мечтательная улыбка, и вообще он, похоже, порхал пока где-то в мире своих грёз, мало что вокруг замечая.

– Ва-а-а! Мока! – выдохнула Вика, заметив голубовласую девушку, сидящую рядом со Славой. – Йе-э-э! Достали таки кубышечку из закромов! Ну, иди ко мне, сла-а-аденькая! Солнышко моё! Как же я по тебе соскучилась!

Цукумогами, увидев Вику, расплылась в широкой улыбке и прямо через стол сиганула к ней в объятия, распахивая на лету руки в стороны. Она врезалась в девушку с такой скоростью, что, будь полновесным человеком, непременно должна была сбить её с ног. Вот только ведьмочка даже не пошатнулась и с удовольствием поймала Моку, которая обвила её руками за шею и ногами за талию.

– Как же я рада! Как рада! – ликовала Вика, кружась в танце с такой лёгкостью, как будто и не было у неё никакого веса на руках. Собственно, насколько мог помнить Слава свои ощущения, похоже, что так оно и было.

«Значит, они знакомы? – с удивлением думал он. – Это хорошо. Похоже, что с Викой проблем не будет. Осталось только Машу с цукумогами примирить».

– Мама! – сердито крикнула девушка и топнула ногой. – Куда ты от меня её прятала?! Да ещё сделала так, что я забыла про неё на целых два года! Бессовестная!

– Да, я такая! – подмигнула ей Валерия. – Сейчас уже поздно сердиться. Лучше радуйся, что вы снова вместе.

– Ну, почему?! Почему?!

– Да потому, моя дорогая, что увлечённость твоя этой девчонкой мне совсем не нравилась. И спрятала я её не насовсем, а лишь до тех пор, пока ты не найдёшь себе нормального мальчика. Кто ж виноват, что поиски твои затянулись на два года.

– У-у-у! Тиранша! Самодура!

– Ох, как не стыдно тебе называть свою заботливую матушку такими несправедливыми словами. Вот обижусь на тебя и заберу подарок назад!

Слава с любопытством посмотрел на Моку, желая узнать, как та отреагирует на эту фразу. Но цукумогами ни капельки не испугалась. Она лишь по-хозяйски обняла его своими матерчатыми ладошками, используя спортивный костюм на его теле, и беззаботно улыбнулась.

«Хе-хе, не сможешь отнять, – такой смысл уловил молодой человек в этом её жесте. – Теперь я защищена! »

Девушка даже не смотрела в его сторону, но он просто физически чувствовал, как она его осязает и наслаждается этими ощущениями.

Тут раздался писк микроволновки, а потом гудение. Все повернулись на этот звук и увидели, как Александр разогревает себе рагу. Пока его сестра выясняла со своей матерью отношения, он успел начерпать себе полную тарелку мясо-картофельного лакомства и теперь замер перед СВЧ-плитой, ожидая, пока его еда разогреется.

– Приветик, Саша, – поздоровалась с ним Мока мурлыкающим голосом, продолжая наглаживать Вячеслава матерчатыми ладошками по спине и животу одновременно. При этом она по-прежнему сидела у Вики на талии и обнимала её руками за шею.

– Привет-привет, – откликнулся тот равнодушно, даже не взглянув на неё, и цукумогами обиженно надула губки.

– Снова он так, – пробурчала она расстроено. – Словно я какое-то пустое место.

– Извини, дорогуша, – откликнулся парень, – но у тебя всегда был один лишь секс на уме, а секса мне хватает с избытком. И тогда хватало, и сейчас. Так что не обессудь.

– Ой, да нужен ты мне больно, – хмыкнула девушка и отвернулась от него, надменно задрав свой носик. Это выглядело так мило, что Живцов невольно улыбнулся, а потом слегка вздрогнул, потому что цукумогами, используя трико, ухватила его матерчатыми пальчиками за ягодицы и сжала их. Тут бы самое время ему возмутиться, но молодой человек не стал, интуитивно понимая, что девушке требуются эти контакты для психологической поддержки.

«У меня теперь есть свой мужчина, ясно тебе? – словно говорила она этими своими жестами. – И он в сто раз лучше тебя. Так что не больно-то зазнавайся, нахал! »

– Не обращай на него внимания, Мокочка! – тепло сказала Настя. Она сделала пару шагов, разделявших их, и успокаивающе погладила девушку по плечам. – Мой брат любит строить из себя недотрогу, а на самом деле он хорошо к тебе относится.

– Да-да! Всё верно! – поддержала её лучащаяся удовольствием Вика. – А вообще, ну их, этих мужчин! Становись моей, и я буду очень хорошо о тебе заботиться. Теперь уже ничто не помешает мне стать твоей хозяйкой!

Вика с вызовом посмотрела на мать, но та почему-то прыснула и рассмеялась, прикрывая рот ладонью.

– Чего?! – возмутилась от её реакции девушка.

– Извини, Вика, но быть твоей вещью я уже не могу, – немного виновато сказала Мока, однако в следующий момент её личико буквально засветилось от счастья. – У меня уже есть вкусный хозяин! Очень! Очень вкусный! И очень добрый. Но я думаю, что он не запретит нам с тобой играть. Правда, Слава?

– Ч… что?! – сэмпай возмущённо уставилась на своего кохая, а заодно и мужа по совместительству, потом перевела недоверчивый взгляд на Моку и снова на него. Она не просто смотрела, а будто вглядывалась в юношу и цукумогами, пытаясь что-то одной ей известное рассмотреть. – Ах, ты ж… проныра недорезанный! – воскликнула она. – И здесь меня обскакал?! Да я тебя!..

– Наш пострел везде поспел, – похвалила Славу очень довольная Валерия, глядя на него одобрительно и с гордостью, как будто это не она всё организовала.

– Убью! – рыкнула ведьмочка, но цукумогами мигом выпорхнула из её рук и, оказавшись у парня на коленях: спиной к нему, лицом к противнице, заслонила его собой, распахнув руки в стороны.

– Не дам! – решительно заявила она, глядя на девушку воинственно. – Защищу!

– Тише, Мока, тише! – смеясь, сказал Вячеслав, обнимая свою защитницу сзади, и ему было чертовски приятно в этот момент. – Она же не всерьёз будет меня убивать. Просто так сердится, – объяснил он успокаивающим тоном. – И потом, не станет она вредить своему мужу. Правда, Вика?

Но ведьмочка его, казалось, не слышала. Она замерла с задумчивым выражением на лице и, похоже, переваривала сейчас какие-то свои мысли. Постепенно губы её растянулись в довольной улыбочке, и девушка захихикала с азартными и хитрыми интонациями.

– Славненько-славненько! – мурлыкала она и даже потёрла ладони от предвкушения. – Всё очень даже хорошо, – добавила она с хищным урчанием. – Лучше и не придумаешь! Мама! Ты ; прелесть! Я тебя обожаю и прощаю за всё! Вернее, нет! Это ты прости меня за дурацкую вспышку злости. Ты самая умная мама, и я очень рада, что ты у меня есть!

– Да я всегда тебе об этом говорила, – со скромной улыбкой ответила Валерия. – И конечно, я тебя прощаю, солнце моё.

– Мока, всё-всё, успокойся, я была не права, – обратилась Вика уже к цукумогами. – Конечно же, это твоя вкусняшечка, развлекайся с ним, сколько захочешь, хи-хи-хи, хоть целые сутки напролёт. Ну а я, хи-хи-хи, буду… – и она пошленько захихикала, глядя на Славу хитрыми маслеными глазами.

Цукумогами расслабилась и опустила руки. На лицо к ней снова вернулась улыбка.

– Я и с тобой буду, если захочешь, – ответила она. – Ты хорошая и красивая. – Она обернулась к Славе с вопросительным взглядом. – Можно ведь, да?

– Можно, – разрешил молодой человек. Но, в отличие от голубовласой красавицы, слишком быстрое изменение настроения сэмпай вызывало у него серьёзное беспокойство.

– А она, правда, – твоя жена? – уточнила цукумогами. – Вторая жена, да?

– Правда, – ответил Живцов, испытывающе глядя на Вику.

– Ура! Ура! – счастливо рассмеялась Мока. – Как здорово! Можно втроём! Нет, вчетвером! Ура! Вика, не беспокойся, я буду крепко тебя любить. Ты не пожалеешь!

– А я и не боюсь, сладенькая моя. Мы теперь одна семья. Верно, муж мой? – ехидно добавила ведьмочка.

– Ой, кто это? – раздался изумлённый голос, и головы всех присутствующих почти синхронно повернулись к Николаю. Вячеслав взглянул на своего приятеля и увидел, что тот пялится на цукумогами, широко распахнув глаза. Коля, видимо, вернулся с небес на грешную землю и, обнаружив в своём окружении необычную девушку, принял её не иначе, как за инопланетянку.

– Мока! – представилась та бойко и, излучая всеми своими фибрами мощный поток милоты, протянула новому знакомому ладонь для рукопожатия.

Состояние глубокой оторопи, в котором тот находился, похоже, ей очень польстило, и девушка с удовольствием повышала очки хорошего настроения, извлекая их из столь пристального и эмоционального мужского внимания.

– К… Коля, – в ответ представился парень и, приблизившись, робко пожал её ладонь. – Т… ты ведь человек, да?

– Неа! – ответила голубовласка с обворожительной улыбкой. – Я мамоно, – пояснила она и в подтверждение этих слов гордо вытянула свои заострённые длинные ушки в стороны.

– Ма…моно? – опешил Николай ещё больше. – А это кто?

– Тёмный дух, – пояснила Мока, с хищными интонациями. Она почувствовала лёгкий испуг собеседника и моментально стала его подпитывать.

«Что это: привычки, привитые феей, которая любит питаться эмоциями? – подумал Вячеслав. – Или собственные инстинкты мамоно? »

Он перевёл взгляд на Валерию и увидел в её лице синхронное с цукумогами отражение хищности. Глаза женщины маслено посверкивали, а губки влажно блестели, будто она их только что облизала.

– Ой, Мока, прекрати, – вмешалась в это безобразие Настя и заслонила от девушки своего парня, слегка отодвинув его назад. – Цукумогами она, Коль, одушевлённая и ожившая вещь, которая может принимать человеческий облик.

Микроволновка, закончив гудеть, стала пищать, и Александр извлёк из неё свою тарелку.

– Всё верно, всего лишь вещь, – сказал он, направляясь к обеденному столу. – Эта, как её… простынка.

– Не простынка, а покрывало, болван! – рассердилась Вика и поставила звонкий щелбан проходящему мимо парню.

– Ой! Отвали, психованная! – ругнулся тот. – Чуть тарелку из-за тебя не выронил!

– А не надо обзывать мою подругу и жену!

– Ну, покрывало, покрывало, – не стал спорить Александр. – Думаешь, я помню уже? По мне, что покрывало, что простынка – без разницы.

– Она не простое покрывало, а цукумогами, дурья твоя башка, и у неё есть чувства, между прочим, которые ты сейчас оскорбляешь!

– Всё-всё, отстаньте от меня, я ем! – воскликнул Саша и набросился на рагу. Но загрузив в рот первую партию и с удовольствием её прожевав, он встретился с цукумогами взглядом и тепло улыбнулся ей. – Поздравляю, Мока, – сказал он, – я очень рад, что у тебя всё сложилось. Действительно, искренне рад. И извини, если обидел.

– Ну, ладно, ребята, присаживайтесь, – пригласила всех к столу Валерия, – устраивайтесь поудобнее, я сейчас вас накормлю.

Глава 37: