Как с Саруманом беседовали дубиной и камнем

Небрежно продемонстрированный накануне переворота Пуришкевича уровень моих милых друзей - антагонистов из подмосковных кущ и киевских рощ, изящно принявшая подачу у облажавшихся мировых СМИ сестрица и мое в целом енотское настроение и сподвигли в это святой день хер знает какой церкви Сатаны залечь на пузе за ноутом и замастырить пулеметной очередью очередную сказочку из слов и слов, слагающихся во фразы, грозящие поставить раком сутулых рассудком русскомирских несогласных, опасные, как Шендерович, орды пидоров Навального, скачущих ручными мартышками выросшего за ночь Суркова, вместо дудочки Гаммельна дующего в свой гудок, откушав буженины. Он попердывает довольно, меняя пленных и валя на хер атаманчиков - молодчиков, приспособивших каракулевую папушистую папаху Лечи Турломоева под плешастые кудри Гиркина, злоупорного террориста и потомка того Гирина, что орудовал на страницах  " Лезвия бритвы " гипнозом и битвой чуйств воли с кулацкими выродками Тамбовщины, где до сих пор лежит в засаде величайший режиссер современности, приобщивший баушку Урганта к чародейным тайнам Эстель Ландер, летающей с мамкой с дородовых времен холерного вибриона, что странно, мне отчего - то всегда думалось, что беременные бабцы, вылетая с заданием редакции или на съемки нетленного шедевра из жизни армянской диаспоры Вологды Заизраильской, сдают зародышей в банк спермы Рокко Сиффреди, засохшего недоумением возле Тины Канделаки. Странная вещь, получается, любимая сестричка, однако. Почему - то глупость процветает, а наш с тобой ум сидит сам по себе в наших головах, не желая вылезать наружу. Это как с историком Пряниковым, помнится, он не хотел рождаться, его Оля Борисова выманивала киянкой и тяпкой. Потому евонная башка вот такая вот. И огородничество. Разведение кур. И почему такие парни, как Питт и Нортон, должны знать, что такое дювэ ?

- Тыпрдя, - осклабленно плыли по стене часы Дали, - как мы, часы, рады тебя видеть, беззаветный ты наш конь Тыпрдя.

- Гы, - шушаристо сноровил сапогами по приемной кабинета министров без портфелей и чумаданов резковато - справедливый Бабченко - Прилепин, тайский симбиот - робот, вросший ногтями в мертвое тело того Вертера, что е... л мозги Коле и Алисе с меелафоном.

- А скажи - ка, Тыпрдя, как там дело сопротивления ? - не гомонились часы, отщелкивая точное время из секунд, смотревших свысока на аккуратно причесанную головенку проникшей в помещение Пикачу, злобно оскалившей клыки и поводящей карими глазенками расовой сестры таланта.

- Гудит, - строго ответствовал Тыпрдя, двигая шкафом гардину и памятуя о склизком изнутри анусе Витухновской. - Парадигм ? - не дожидаясь традиционных вопросов инициативил Тыпрдя, гранатометно руша правосознание Бердяевских жипердяев. - Слева сто, сверху тыща.

- Ложись ! - заорала Пикачу, подкравшись сзаду, как операция  " Тайфун " группы армий  " Центр ".

Тыпрдя лег, а часы довольно закряхтели, наблюдая непосредственно непотребство, ибо ужасный зверек вынул здоровенный тойз Бонни Роттен и приспособил всех, включая проходящую курсивом Эстель курсом на х... й. Никто ж не виноват, что ейная мамка тупая, верно ?

Прошло два часа. Дверь выбило на х... й ногой Диты фон Тиз. В кабинет вошла странная парочка. Мужчина в противогазе, устав обнимать закутанную в шкуру Явлинского девицу, пер ее на руках, блаженно жмурясь под лучами не заходящего Солнца, высвистывая из  " Кадаверии ", назло собачьему Кану из Лондона выписанной тута кириллицей.

- Знаешь, - сказал он, сбив противогаз на затылок, - я никогда не думал, что из  " Золотого компаса " Николь Кидман образуется Пикачу. Мне всегда представлялось, что твоя душа - енот. Как у меня, например.

- Грехи, - подтвердила его приятельница, обозревая раздавленного Тыпрдю и пустившие усы часы. - Я тут чо подумала, нам в отряде явно не хватает Зигмунда Фрейда.

- Фрейд - чепуха, - ответил мужчина с безумными глазами, расцеловывая трепещущую грудь девки. - Ты вот лучше подумай, почему япошки, не умея произносить букву  " л ", звали большевиков борсовик ?

Время захихикало за стеклом, сначала тихо, потом все громче, пока весь мир не отудобел от реально такого конского ржача. Это, примерно, как если Паук Троицкий услышит Рафаэллу.