Латунный жук Эдгара Аллана По

Подарок для моей возлюбленной Асфиксии Нуар

Хорошее стекло в трактире епископа оказалось совсем не тем, чем казалось первоначально, Юп первым делом подумал не о пианине, как может представиться знающим его, отнюдь, в памяти чорного человека, избравшего кандальное существование плантационной пыли сеньора Леонсио как образ жизни и существования настоящего, самостийного, когда бытие не есть сознание, а прерогативы неизбежно утыкаются рожном гордыни в распухший зоб ушлой вороны, сначала сожравшей сыр и лишь потом прослушавшей новейший опус ВИА  " Опус " ( там еще так вумат припевом : " Нананна, тырырырырым, нананана ", их в  " Утренней почте " в Совдепии крутил часто опойный Юрок Николаев ), сначала проявился мерзлый и засранный высокогорными архарами боярышник, дубовая кора, покрывавшая Юпа пару раз в его долгой и насыщенной событиями жизни, рокот космодрома и рев дизелей, кашляющих выхлопами копоти танков Гудериана, хотя и орудовали они на бензине, но соляр - вещь, поэтому по х... й, затем перед Юпом вживе предстали какие - то рожи встречавшихся на жизненном пути людей, эвот трахал Юпа в жопу, тот давал соснуть в подвале ПТУ, он еще дергал Юпа за уши, кончая и наполняя перхающее горло вязкой спермой фашизма, третий выбил Юпу зубы культяпкой на митинге, придя в ярость от блеска пассионарных очков старичка Лимонова, наскочившего на митингующих костылем и пархатой шапкой, будто снятой вместе со скальпом с головы поздне - климактической буфетчицы, скалящейся золотыми зубами с дарственной фотографии, хранящейся в дерматиновом бумажнике Юпа между карточкой Ди Маджио и абонементом в женскую баню Жо Дассена, где Юп и был прописан по - жизни, коротая долгие ночи в гомосексуальных оргиях с Фродо и Сэмом, между прочим, этот гнусный толстяк хоббит тоже выкручивает уши в самый ответственный момент, но уже свои, хули, англичанин, экцентричен и развращен парламентаризмом, а после физиономий милых до тошноты близких и дальних хорошее стекло стало представляться просто хорошим стеклом, разлетевшимся на тысячи осколков подо лбом Юпа, когда он, радуясь Новому году въехал головой в витрину сталинградского Универмага, перепутав фонтан Вальдемара Афони с капитулирующим подвалом фельдмаршала Паулюса. Трактир же епископа и был трактиром епископа, дубовые стены, еловые лавки, сосновые гробы, механические неваляшки, меховые матрешки, пьяные гадкие растрепанные бабищи, дышащие спиртом и клеем БФ, точнее, они нюхали клей БФ, тоже перепутав, но с кокаином, выскочившая чертиком Витухновская, в двух резких фразах объяснившая бабищам разницу между клеем и клеем, именуемым ПВА, что уводило фантазии к автоматическим пушкам Гитлерюгенд, спешно притащенным на перекрестки, куда уже доносился гул танков маршала Конева, форсирующих Ганг во главе казацких полков Вихрь - атамана, вручившего Левше закономерную награду ледорубом по зубам, которых не было, их, зубы, то есть, вышиб еще мастак в шараге, пытаясь объяснить Юпу технику безопасности при вождении КрАЗа, здоровой такой брички с кузовом, сносящей на х... й более мелкие предметы пейзажа ; в конце концов в трактир вламывались представители санэпидемстанции, предводительствуемые мужиком в противогазе, и сжигали в манду все строение вместе с посетителями из огнеметов, водружали на руинах кальсоны, мудро считая этот символ не лучше и не хуже тряпок иных расцветок, плясали гопак, смешно подвернув рукава и выкидывая ноги дикими коленцами, позаимствованными в тарантелле или краковяке, по х.... й, пили вино, курили дурь, плевали и уходили куда -  в пространство, совсем забывая о Юпе, а тот не забывал, письмена Валтасара Балтазарыча горели в мозгу пеплом Клааса и требовали положенную порцию яичницы всякому собачьему сыну, также ром, свиная грудинка, три шиллинга и мужик на одной ноге, увидев которого, надо бежать куда - то, без смысла и цели, будто троцкист.

Но когда на следующей странице капитан Кид превратился просто в козленка, обещавшего своей сутью вырасти в двухметрового вонючего козла, словно спрыгнувшего с обложки альбома  " Slayer", тут Юп не сдержал своих емоций и обосрался. Он стоял в галошах на босу ногу и чувствовал, как теплое дерьмо стекает по его ногам, наполняя тягучей субстанцией краснонутряные галоши. Вспомнились протоколы мудрецов и ехидная девка из гражданок евреек, глумливый хохот шакальих стай и Юп умер, став еще одной жертвой эксплуатации нигера человеком.