04. Осенние радости Томаса

От автора: 18+.

Несовершеннолетним просьба покинуть эту страницу.

***

В 2012 году в Эстонии был опрос, в котором приняли участие 3489 человек. На вопросы:

"Можно ли применять к детям телесные наказания?",

"Иногда можно применять к детям телесные наказания?", большинство респондентов (2729 человек, или 78,2%)

"Категорически нельзя применять телесные наказания" 595 человек (17,1%).

"без телесных наказаний не обойтись."165 человек (4,7%)

К последней категории участников опроса относился и Томас, считая, что телесные наказания не только можно, но и полезно применять к подрастающему поколению.

Кому читать такое не нравится – нажмите крестик в правом верхнем углу экрана.

***

Томас, эстонский предприниматель, был вдовцом. Но при этом не забывал о маленьких мужских радостях. На этот раз из родового хутора он привез не только фирменные продукты, но и хорошенькую рыженькую девушку Вилме. (об их знакомстве здесь: )

– Ты будешь работать у меня на фирме, доучиваться в школе, а жить – у моей секретарши. Она отдала замуж дочь и ей скучно! – Томас вместе с Вилме зашел в парикмахерскую, потом в магазин для взрослых и купил там возбуждающий анальный лубрикант и презервативы с пупырышками. – И комната пустует! А там – посмотрим! Я люблю тех, кто работает честно!

"Теперь вместо кос у меня на голове настоящая копна! Что делать! Я теперь городская! – Рассматривая обстановку магазина для взрослых девушка вспомнила свое предложение Томасу в деревне: "А хотите я вам кое-что сделаю, вы же вдовец! Только девственности не отдам! Это мое единственное приданное!"

Предложением Томас воспользовался и не раз.

«То, что он от меня на хуторе получал, ему мало! » – Вилме, поняв, для чего эти покупки, покраснела до корней рыжих волос. Она раньше никогда не верила в чудеса... Вся ее жизнь, начиная с детства и по сегодняшний день, протекала в режиме "Выживание".

По дороге домой Томас объяснял, что Вилме теперь городская и жить придется о городским правилам.

" Желающих поухаживать за невысокой, но крепкой, стройной, удивительно красивой девушкой с блестящими волосами цвета солнечных лучей и завораживающими зелеными глазами будет в достатке! – решил Томас, открывая дверь холостяцкой квартиры. – А до свадьбы она скрасит существование старого холостяка! Хочет сохранить девственность – пусть сохраняет! Это мне не помешает!"

– Вилме, анальный лубрикант, что я купил, предназначен для гармонизации интимной жизни женщин: увлажняет половые органы, снижает трение, предупреждает возникновение микротрещин. Кроме того, повышает восприимчивость к прикосновениям, способствует улучшению ощущений во время близости. Не оставляет следов на одежде, легко смывается водой. Может применяться с презервативами и секс-игрушками. В этом ты скоро убедишься! – Проинформировал Томас новую секретаршу. – И твоя девственность, как мы и договаривались, при тебе останется.

– Понятно! – Вилме вошла следом и положила на пол сумку с вещами, все ее

немудреное приданное.

По деревенской привычке сняла обувь и осмотрелась.

– Я так понимаю, вы предложили мне обязанности не только секретарши и помощницы по хозяйству.

"Вот и попалась птичка в клетку!" – Томас закрыл дверь на ключ и задернул занавеси на окнах.

– Ты не по-эстонски догадливая! А теперь, красавица, раздевайся, как в баньку! – В моей квартире у тебя из одежды будет только кухонный фартук!

"Я для него игрушка, типа тех, что в магазине продавали, только живая! – Раздеваясь, Вилме не смущалась: не раз и не два Томас видел ее на хуторе абсолютно голой. – И замуж он меня точно не возьмет!"

Раздевшись, пару минут девушка неуверенно стояла в центре комнаты, вопросительно глядя на Томаса.

– А теперь сядь на стол и раздвинь ноги! – Томас достал свою электробритву и стал снимать растительность между ног девушки. – Ты будень помогать мне убирать мою холостяцкую пещеру, и не только, а за это на твой счет в банке будут перечисляться премиальные.

"Сейчас будет насиловать! На хуторе не решился, чтобы не узнали, а здесь он полноправный хозяин! И нет свидетелей! – Девушка, чувствуя электробритву на потаенном месте, ждала продолжения. – И ведь я сама, добровольно поехала в город, пришла сюда и разделась!"

– Привыкай! – Томас подвел ее к большому зеркалу.

Там отражалась рыжая, голая в веснушках с головы до пят девушка.

– А как узнают? – Вилме посмотрела на себя в большое зеркало и поправила прическу. – С этой копной на голове я похожа на пуделя, а внизу я такой голой забыла, когда и не была!

– Не скажешь никому – так и не узнают! А чтобы волосы на голове не мешали, будешь их ленточкой перевязывать! Он сам стянул ее волосы бантиком.

– Узнают мои – семь шкур спустят! – Вилме погладила себя по выбритому местечку. – Не пожалеют!

– Еще раз напоминаю: не расскажешь, так и не узнают! – Томас успокоил её. – Все, что было и будет здесь – останется между нами и будет нашей маленькой тайной! Как я и обещал, твоя девственность останется для мужа. Но ты говорила, что многое умеешь, и я на хуторе не все попробовал! Впрочем, я не принуждаю!

"Захочешь выжить, – Вилме погладила себя по выбритому месту еще раз и вспомнила обстоятельства их близкого знакомства, и то, что она делала хозяину на хуторе – если ты сирота при живых родителях, то всякому научишься, и побрить себя позволишь, и не только!"

– Принуждать ни к чему не буду! – Томас погладил ее по шее. Провел рукой по бедрам, ягодицам, а потом по тому месту, которое сам лишил волос. – Только если сама согласишься!

Томас специально не торопился, давая Вилме возможность осознать и прочувствовать ситуацию.

– Раз я здесь, у вас в квартире, уже голая и побритая, значит, я уже по факту на все согласилась! – Вздохнула Вилме. – На хуторе все, что нельзя мы обсудили! Надеюсь на вашу порядочность и ваше честное слово! А премиальные точно будут?

– Я уже сказал, что премиальные будут откладываться на твой счет в банке. К свадьбе на приданное накопишь! А его размер будет зависеть от твоего старания.

– Хорошо, я согласна, но я не хочу, чтобы мои хуторские о премиальных узнали. Сам понимаешь, делиться честно заработанным приданным я со своим семейством не хочу! "Вилме, голенькая и выбритая пытается ставить условия!"  –   Томас решил, что закрепить соглашение поможет ремень.

– И никто не узнает, если сама не будешь болтать в школе и офисе про приданое к свадьбе! От меня о нашем секретном дополнительном соглашении твои родители точно ничего не узнают! Остался последний, но очень важный момент: я, в свою очередь, хочу, чтобы ты поняла, наши общие секреты разглашению с твоей стороны также не подлежат! У меня репутация. А это – деньги! Кроме того, если будешь лениться на работе – разговор будет совсем другой.

– А какой у нас разговор будет? Как на хуторе? – Девушку покрывал ровный, золотистый загар, без следов от купальника. – На лавочке?

Конечно, Вилме, согласившись на переезд в город, догадывалась, что хозяин будет ее наказывать, но не догадывалась как это будет происходить.

– Лавочки у меня в городе нет. Обойдемся тем, что есть! Прошу лечь животом на стол!

Вилме подчинилась и легла животом на застланный грубой льняной скатертью стол, выставив круглую попку и расставив ноги чуть шире плеч. Томас не отказал себе в удовольствии погладить девушку по спине и ягодицам, от чего она вздрогнула, ойкнула, схватилась сцепила вместе руки и собралась терпеть.

– Тут не хутор, скамьи и розог нет, но дисциплина поддерживается строго!

"Рыжая бесстыжая! Так звали красотку на хуторе! Невысокая, но стройная! – Думал Томас, смазывая ягодицы и бедра гусиным салом, привезенным с хутора.

"Что он такое делает? Зачем? – Вилме чувствовала его горячие руки, но не протестовала, даже когда он смазал потаенное место.

– Это для того, чтобы крепче запомнились все условия нашего соглашения! – Томас снял кожаный брючный ремень и сложил его вдвое.

"Хороша у меня хуторянка! Попа хоть на обложку журнала, а если прибавить к этому идеальной формы грудь, сразу становится ясно, что скоро она окажется замужем или пойдет по рукам! Я понимаю хуторских парней, пытавшихся затащить такую фигуристую девчонку в кусты. Но Вилме всем отказала и ото всех отбилась."

Он внезапно и резко ударил.

Вилме приняла первый удар без единого стона, только слегка вздрогнула.

Томас размахнулся и нанес сильный удар чуть ниже вспухшей полоски на ягодице.

"За все надо платить! И за бегство с хутора тоже! – Вилме снова стерпела и снова почувствовала прикосновение рук Томаса к своему телу. – Бьет больно, но без зверства! От родителей куда сильнее попадало!"

Томас ударил снова чуть ниже ягодиц, а Вилме, молча, как партизанка, сжала ягодицы и вцепилась руками в столешницу.

Следующий удар снова пришелся по ягодице, в ответ только вздрагивания, однако Томас увидел, как побелели костяшки пальцев на руках девушки, которыми одна держалась за столешницу, чтобы не убежать.

"Терпеливая! Хотя с гусиным сальцем больнее! По своему опыту знаю!" – Томас, бесстыдно погладив девушку по попе и потаенному месту, сильно ударил наискось.

Очередной удар вызвал слабый стон. Вилме почувствовала, что между ног стало предательски теплеть, а из глаз потекли слезы.

Томас упивался ее беззащитностью, зависимостью, слезами и готовностью принимать любое наказание.

На восемнадцатом шлепке стыло видно, что терпит девушки из последних сил: дыхание стало тяжелым, а скатерть промокла от слез.

Перед последним ударом Томас посмотрел в зеркало и увидел заплаканные глаза девушки.

"Двадцати ремешков пока достаточно! Самое вкусное у нас впереди!" – Томасу нравилось, что в процессе порки Вилме сохраняла позу и не попыталась сопротивляться.

А Томас, решив, что наказал достаточно, стал растирать ягодицы водкой одновременно тиская их пальцами, не забывая то место, которое девушки предпочитают никому не показывать.  

"Что он такое делает?" – Ее взгляд затуманился.

В зеркале отражалась рыжая красавица с мокрым от слез лицом. В ее глазах читалась уже не мольба о пощаде, а возбуждение.

"Никогда во время порки такого не испытывала!" – На щеках Вилме горел румянец.

Томас протер наказанное место водкой так, чтобы огненная жидкость стекла в ложбинку между ягодиц, подставил между ее ног руку и погладил водкой свеже побритое местечко и растер его пальцами. В ответ Вилме дернулась и обмякла. Измученное тело девушку предало.

"Мне досталась чувственная девушка!" – Томас догадался, что Вилме кончила.

Томас расстегнул брюки и принялся, едва прикасаясь, водить головкой по попке, не забывая легонько сдвигать кожицу. Иногда головка попадала в ложбинку между ягодицами.

В ответ Вилме застонала, сама раздвинула руками ягодицы и умоляюще попросила:

– Томас, мы же договорились, туда не дам! Только в попу!

Пальцем Томас смазал дырочку возбуждающим лубрикантом из магазина для взрослых, стараясь всовывать палец поглубже, а потом надел презерватив, не забыв и его смазать. Измученная Вилма тихо стонала, но явно не от боли, и даже двигала наказанной попкой навстречу.

– Нет, не так! – Томас нежно погладил ее по попе и ногам и велел встать, и лечь спиной на стол.

Вилме, меняя позу, поправила смятую скатерть.

"Розочка у девушки мокренькая, но я ее не буду распечатывать! Уговор дороже денег! Мне попалась чувственная бесстыдная девственница! Это неожиданный, но приятный сюрприз! В деревне на лавочке она так не текла. Но я бил ее там сильнее!"

– Я на столе никогда не делала! – Она легла на спину, положила ноги на плечи Томасу, схватилась за столешницу руками, подаваясь мужчине на встречу.

Вилме оказалась очень чувственной: стоило Томасу положить ее спиной на стол, закинуть ножки себе на плечи и пальцем поиграть с клитором, как она чуть приподнялась, вздрогнула и кончила еще раз.

Вилме тяжело дышала, ей было сложно выговаривать слова.

Обрезиненный "абзайчик" Томаса, смазанный лубрикантом и вдавленный в разделяющее попку углубление, был приятно сжат пухлыми полушариями.

"Братья это делали грубо, с плевками и без всякой смазки! А я терпела! Этот хоть аккуратно делает! Можно сказать, приятно!"

Вдруг Вилме вздохнула и чуть шевельнулась, немного оттопырив при этом зад.

Томас растянул ягодицы, вложил между них подрагивающий "абзайчик", растянул тугую дырочку и стал неторопливо двигаться, на забывая нежно сдавливать набухшие от возбуждения маленькие груди!

"Раз нельзя без этого, так я хоть удовольствие получу! Он и нежным быть может! Но попе, похоже, полная катастрофа!" – Только что наказанная, Вилме отдавалась вся без остатка, открывая для себя кайф от принадлежности и подчинения.

"Опыт таких шалостей у нее явно есть! Расслабилась быстро!" – Аккуратно, но уверенно Томас вошёл в попку, чувствуя, что сперма на подходе, и пытаясь растянуть удовольствие как можно больше. Лубрикант сработал так, как было обещано в инструкции. Томас и Вилме чудесно кончили.

Томас, выйдя из попки девушки, снял резинку и нежно поцеловал сладкий живот.

– А теперь слезай со стола и поблагодари дядю Томаса! – Он протер  "абзайчик" водкой, – как ты это на хуторе делала!

Она стала на колени и принялась ласкать: язычок сновал по головке, губки образовывали кольцо, трогала мошонку пальчиками, не прекращая ритмичных движений головой.

Томас снова возбудился и кончил второй раз довольно быстро.

Без всяких возражений, Вилме проглотила все без остатка, после чего устремила на Томаса благодарный взгляд.

– Вам понравилось?

Весь в неге от вторично полученного удовольствия, Томас расслабился, решив, что Вилме с хутора для него отличное приобретение!

– Ты молодец! – Томас погладил ее по голове. – У тебя начался новый этап жизни и неплохо бы это и отметить! Можешь посмотреть в зеркало!

"Попа красная, но синяков нет! Пройдет быстро! Да и выпорол по сравнению с папочкой милостиво! Это моя цена! За бегство с хутора надо платить! – Думала Вильме. – Неужели грядки, розги и похотливые братики остались в прошлом? И похоже, платежи будут долгими и с процентами! Попе моей долго придется рассчитываться! Но я сама согласилась!"

Ну и по рюмочке "Кагора" – за твой успех, удачу и твое будущее!

– Спасибо! – Вилме, выпив сладкого вина, слегка порозовела. – Я думала попа лопнет! Но она вроде как уцелела!

Сегодня твоя квартирная хозяйка на даче. Останешься у меня на ночь?

– Останусь! – Вздохнула Вилме, осматривая стол, смятую скатерть и использованную резинку с порванной упаковкой на полу. – Тут у вас еще как следует убраться надо и приготовить обед.

– Приступай! Но одеваться я тебе не позволяю. У меня дома вся твоя одежда – кухонный фартук!

Томас проснулся рано, с утренним стояком, голенькая Вилме, ещё немного сонная, решила выполнить обязанности.

"Я провела ночь с мужчиной и осталась девственницей! Какая я развратная! Замуж он меня не возьмет! – думала Вильме, проснувшись на смятой постели. – Надеюсь, хоть с приданным не обманет! И попа, похоже цела!"

Рано утром Томас повернул Вилме на спину, сам встал над ней на четвереньки головой к ее промежности и присосался губами к клитору. Вилме все поняла сразу, отвечая страстно и покорно, крепко прижимаясь к Томасу. Его "абзайчик" оказался в нежном ротике, а Томас млел от удовольствия, которое дает позиция шесть на девять. Сердце в груди оглушительно бухало, "абзайчик" нетерпеливо подрагивал

Томас лихо излился, а Вилме быстро всё проглотила.

"Итак, правила установлены, Вилме почувствовала свое место! – Некоторое время он гладил ее по голове, затем велел готовить завтрак. – Красивая девушка! Чувственная и много умеет! И попа за ночь почти пришла в норму! Завтра можно опять повторить!"

Стараниями рыжей Вилме Томас отлично позавтракал, благо вкусных хуторских продуктов было привезено много. Одеться он позволил только перед выходом на улицу.

Все только начиналось.

С этого дня Вилме просто расцвела! Запуганная хуторская девочка осталась в прошлом.

***

Постепенно осень вступала в свои права. Деревья желтели и роняли листья. Вилме привыкала к житью в городе и к своим обязанностям. Ну, а Томас был очень доволен своим хуторским приобретением.

"Она весьма умелая, а стоит дешевле, чем девочки по вызову! – Рассуждал он, отпирая двери. – Жаль конечно, что главную дырочку не хочет распечатывать, но я дал слово! Впрочем, и двух других достаточно!"

– У меня сегодня месячные! – вздохнула Вилме, встречая его в прихожей. Позволите, я трусики сегодня снимать не буду? В квартире я прибралась и обед в холодильнике!

– Ничего, иди-ка в душ! – он по-хозяйски протянул руку и нащупал в трусиках прокладку. – Обедать потом будем!

Черные трусики очень шли юной рыжеволосой девушке. В маленькой квартире Томаса была небольшая ванная, и душ. Менять ее на душевую кабину Томасу было просто лень.

– Это не деревенская банька! – Вилме стояла под струями воды и никак не могла найти ту золотую середину, когда не холодно, но и не обжигающе горячо.

– Столько времени в городе, а еще к душу не привыкла? – Улыбнулся Томас, стаскивая с нее трусы. – В городской жизни – душ очень нужен!

– Стараюсь! – Девушка, немного смутившись, все крутила краны, но настроить как требовало того тело, не получалось.

– Вот так! – Томас отрегулировал воду.

Вода на дне ванны стала красноватой. Вилма стыдливо отвернулась к стенке.

– Вы не побрезгуете мною такой? И что вы будете со мной делать?

– Для начала, руки за голову и ноги на ширину плеч! – приказал Томас. – Вроде бы и брил тебя недавно, а они снова подросли!

Томас намылил кисточку и сделал выскабливание пробившихся рыжих волосков на лобке.

"Я для него живая игрушка! Моим он не будет! – подумала Вилме, позволяя себя побрить в самом нежно месте. – Но с ним лучше, чем в родовом хуторе, и денег на приданное обещал! И пока не обманывал, переводит регулярно, но мог бы и побольше!"

– Ты всегда должна быть гладко выбритой! Тут не деревня! И мне все равно, есть у тебя месячные или нет! Повернись ко мне спиной!

– А что теперь?

– Отшлепаю и помылю! – Томас несильно шлепнул ее рукой по мокрой попе и заставил упереться руками в кафельную стенку.

"Сейчас будет больно! – Успела подумать Вилме. Придется потерпеть!"

Шлеп! Сложенный вдвое ремень оставил на попе четкий след. Вилме, поротая на хуторе бессчетное количество раз, не пыталась уворачиваться, только вздрагивала всем телом.

Шлеп! Девушка вздрогнула, но осталась в той же позе. Когда боль слегка отступила, продвинулась еще чуть-чуть назад.

"Самое сложное, решила она, – самой подставить мокрую попу под ремень. Да, под душем горячо, больно, но терпимо! И не такое на хуторе терпела!"

Шлеп! – Третий удар девушка приняла также мужественно, только слегка присела, но потом без напоминаний приняла прежнюю позу.

"Благодетель! Так больно!" – Слезы текли по ее щекам, но Томасу их не было видно.

Вилма хорошо знала предпочтения своего работодателя, и, понимая, что он хочет Томас, вильнула попой, выгнулась дугой, принимая новый удар ремня.

Шлеп!

"Ну вот, боль! Снова и снова! "

После десятого удара Томас решил, что на сегодня достаточно и повесил ремень на крючок для полотенца.

«Вилме настоящая рыжеволосая красавица! Стройное тело, и хороша! Что уж тут греха таить, хороша! И хорошо, что я могу ей лакомиться! »

– Настала очередь мыла и мочалки! – От потискал красную попку.

Вилме намылила мочалку, невольно вспомнила, как моются девушки в рекламах и нашла в себе силы улыбнуться сквозь слезы.

"Потерпела немного, попу под ремень подставила, поуговаривала себя, что это не самая сильная боль жизни. Мне ведь еще работать под его началом, замуж ходить, рожать!"

Ванная комната наполнилась густым паром. Под струями Вилме задумалась задумываться о последних переменах. Хутор остался позади, но теперь надо отдавать свое тело во власть Томасу. Он бывал не только нежным, но и строгим и бил ремнем больно.

– Ты прямо Венера в пене! Садись на дно ванны! – Томас намылил ее с ного до головы и смыл из душевой лейки, а затем сам разделся и залез в ванну. Понимаешь, что тебе надо сделать!

Вилме понимающе облизнула губы. Руками она нежно сжимала мошонку, ловкий язычок ласкал головку, губки образовывали кольцо, не прекращая ритмичных движений головой под струями воды. Томас гладил девушку по мокрым волосам.

Разрядка под струями воды была бурной.

Оба помнили условия договора и соблюдали его.

– Только пожалуйста, не бери меня с собой на выходные в хутор! – попросила она. – Родные хотят моей помощи на грядках, а братики и еще кое-чего!

– И что мне им сказать? – я помню, что отношения с братьями у тебя непростые.

– Пусть мои думают, что у меня работа и учеба! А на хуторе они меня еще и розгами всей семьей высекут! За все то время, что я в городе! Папа считает, что вы переводите им за меня слишком мало денег!

– С твоими родителями я разберусь! – Наскоро ополоснувшись, Томас вышел из душа первый, по договору я все посылаю честно!

– А мне можно выходить? – следом за Томасом Вилме, вылезла из-под струй.

Томас решил, что в попу под душем возьмет ее в другой раз, выключил воду и помог девушке завернуться в махровое полотенце. Зеркало запотело полностью. Ступни Вилме опустились на холодный кафель.

Поняв, что сегодня больше ее пороть не будут, она расслабилась, вышла. Пошла за феном, сухими трусами и новой прокладкой. Впрочем, она понимала, что завтра предстоит еще один аналогичный сеанс ублажения похотливого работодателя.

– Хозяйка с дачи вернулась и остаться не могу! Обед в холодильнике!

"Хорошенько расслабился! – Думал Томас, наблюдая, как Вилма сушит волосы, одевается и приводит себя в порядок.

– Можешь идти! И не болтай! Томас ощущал в теле приятную легкость. – Завтра тебе в школу, а потом на работу в офис! Не опаздывай!

Как предприниматель, Томас совершил очень выгодную сделку: девушка по вызову стоила в три раза дороже и выполняла свою работу без энтузиазма и огонька. А работая в офисе, девушка приносила доход и окупала свое содержание.

– И ты не болтай!

– Ну а пока… пока можно радоваться жизни. Томас включил телевизор. Просто, чтобы шумел.

Впереди был еще долгий процесс совместной работы, сурового воспитания, отношений.

– Напоминаю, в твоих интересах помалкивать! А премиальные тебе упадут на счет! – Когда оба оделись, Томас обнял и нежно поцеловал Вилме и чувствительно шлепнул по ягодице.

– У тебя есть ключ от квартиры. Вне работы появляться вместе нам надо как можно реже!

– Почему?

– Тут, хоть и не хутор, но кривотолки мне не нужны! Не надо давать повод для пересудов! – Томас шлепнул ее пониже спины. – Сама понимать должна!

Через полтора года Томас выдал ее замуж за сына своего компаньона. Выдал хоть и девственницей, но с приданным и определенным сексуальным опытом, а сам женился на вдове с дочкой подростком.

Об этом здесь:

Томас и Вилме встретятся еще раз при очень печальных обстоятельствах: