Переходящие

- Когда у тебя день рождения?

- В Апреле, семнадцатого… Когда пришла пора Кирюхе сдавать экзамены и писать дипломную, я страшно боялась отпускать его в Ростов. Чувствовала: он встретится с Лидией – он совсем не забыл её. А я не могла ехать. Я уже ждала малышку и не могла ею рисковать из-за ревности. В поезде может продуть, растрясти. Мои опасения оправдались — ты, несомненно, знаешь: об этом вся студенческая рать Ростова болтала, обсуждала?

Вика кивнула.

- Мне было по-настоящему жаль Лидочку и неловко: мы столько лет дружили, а я выступила в роли предательницы. Когда я поняла, что тоже хочет от Кирюши малыша, подумала: пусть уж это случится. Однако, встретившись с Кирюхой после долгой разлуки, Лидия будто взорвалась! На отрез отказалась отпускать в Сочи. Ей даже стала безразлична Ксения. Конечно – за своё счастье с любимым мужчиной надо бороться, но против Лидочки – нас связывало столько хорошего, столько чудесных воспоминаний. У меня не хватало злости, чтобы причинить ей боль. Ситуация казалась неразрешимой: советские законы были неумолимы. Комсомол и коммуняки разорвали бы нас в клочья, если бы мы попробовали жить вместе при одном мужчине. Не в силах больше терпеть эту головную занозу, я решила: надо сперва спокойно родить, а потом уже разбираться и с Лидочкой, и с Кирюхой. Пока я донашивала свою Валечку…

- Извини – не могу не спросить: ты сама придумала имя?

- Разумеется! Белочка, как бы то ни было – мужик-то сбежал к другой, чё я с кем-то советоваться?!

- Двоечка – да ты просто … промолчу, чтоб не перехвалить — бессмысленно завидовать тем, с кем собираешься жить в одном гареме!

- Так – не сбивай с мысли. Ну-ка открой ротик семнадцатое сокровище, положу шоколадку: жуй и не влезай… В Сочи приехали родители и Кирюхи, и Лидии. Меня заверили, что не бросят, навезли всякой всячины…

- Словом – договорились! Двоечка – эти подробности можешь оставить для друга-писателя. Когда ты с Лидочкой воссоединилась?!

- Когда моей исполнилось два месяца я твёрдо решила перебраться в Ростов-на-Дону. Родители Лидии и Кирюхи были со связями: меня восстановили на курсе вечернего, выплатили через студенческий профсоюз подъёмные. Дед Кирюхи занимал важный пост в завкоме «Ростсельмаша» – выбил мне семнадцати метровую гостинку на Северном. Обставили: и телек, и холодильник, и стиралку, и телефон, и даже видик… за ними очереди стояли, но «Ростсельмаш» тогда был силищей, способной на чудеса – как фигурки амазонок сегодня. Сейчас в гостинке живёт Валечка.

- Я с ней как-нибудь познакомлюсь. Слушай – число семнадцать  для нас счастливое!

- Да – на ещё конфетку. Лидия с Кириллом – всё ещё не Стервозавром – и с Ксюхой жили в большом частном за Северным водохранилищем. И я с удивлением обнаружила, что ненависти у меня к сопернице так и не возникло. Я спокойно приезжала к ним в любое время, брат с сестрой подрастали и играли, так же дружно, как когда-то и мы четверо. Мне тоже не было скучно: слушала музыку – Кирюша собрал огромную фонотеку, смотрели видик, я оставалась ночевать сколько хотела. Постепенно стала складываться новая странная ситуация: Лидия, родив сына, снова погрузилась в науку: писала статьи, защитила кандидатскую, занималась репетиторством с абитуриентами,– дома её фактически  не видели. У нас просто не возникало повода, чтобы поцапаться. В доме на хозяйстве оставалась Ксюха…

- Но ведь она ещё не стала третьей?

- Нет! Слушай! Она следила за детьми, кухарила, но ни разу мне не перечила. И постепенно я взяла на себя главную роль: стала распоряжаться даже Лидочкиными деньгами. С её молчаливого согласия поделала ремонты, обставила комнаты. И тут начались любимые, в кавычках, в нашей стране Девяностые. Я поняла: сейчас всем по большому счёту всё равно, как мы живём. На улицах творилось такое, а по кабельному с гнусавым голосом транслировали ещё интереснее. Вся страна превратилась в один огромный базар…

- Двоечка! Я тоже там была! Давай про Лидочку и уже Стервозаврика!

- Я захотела получить права. У Кирюши с бизнесом стало получаться: появились нужные связи, а сам он в технике – профессионал! Он открыл уже несколько салонов по ремонту. И я не раз наблюдала, как из хлама на колёсах за два – три дня получался великолепный автомобиль. И вот, поговорив с Кирюшей, я пошла на курсы водителя троллейбусов – тогда это был самый реальный способ получить первоклассные права для девушки. Мне даже степуху платили – всё живая копеечка! Месяца три гоняла по шестнадцатому маршруту…

Вика цокнула языком.

- Семнадцатый был менее престижный – он ходил… я уже и не помню – где-то на Западном. Все старались попасть…

- Болтали, что ты там подцепила?

- Подцепила – но уже понимала, что мне самой будет не так комфортно – я ведь Стервозаврику трусы ни разу не стирала. Я своего друга отфутболила. А тут как раз Кирюша отремонтировал «Шестёрочку»…

- Хозяин не смог расплатиться: что-то у него не срослось,– продолжила Анжелика,– Девяностые не щадили! Кирюша мне её показал: после капиталки и тюнинга это была конфетка в глазури! Я влюбилась в неё тотчас – жёлтенькая игрушечка. Я отделала салон: понашила чехольчиков, разной мелочёвкой разукрасила всё, что только можно. Клиенты Кирюши увидели эти чудеса и стали просить его и меня сделать похожее для них или для их милашек. Вскоре у нас с будущим Стервозавриком пошёл совместный бизнес! Я поняла, что меня больше никакие иные мужчины не устраивают: мы оба влюблены в автомобили, да и порознь стало опасно зарабатывать большие гроши. С Лидией по прежнему было всё мирно, я даже перестала ревновать к ней, когда точно знала, что они Кирюшей делают…

- Ты подсматривала? Тайком заползала в спальню?

- Не догадалась! – Анжелика потрепала Белку за кончик носа.

- И вот, к моему дню рождения Кирюша купил нулячую «Восьмёрку», тогда она ещё не вышла из моды, но именно эти модели ВАЗа нуждались в хорошем сервисе. По итогам квартала мы расширились, обзавелись дополнительными магазинчиками. Дела наши ползли в гору, а возможности открывались – невероятные для постсоветского сознания. В Россию хлынули потоком подержанные иномарки! Для нас засветились уже настоящие золотые горы, мы стали присматриваться к зарубежным поставщикам. Я видела: как партнёры мы с Кирюшей смотримся идеально. Я почти заново влюбилась в свою первую любовь. Лидочка нам ни разу не помешала, и мы стали разъезжать по заграницам. Кирюша меня постоянно чем-нибудь баловал, а я его по ночам… Однажды Лидия спросила: хочу ли я расписаться с нашим мужчиной? Я ответила: «Все уже привыкли, что мы партнёры по бизнесу, а то, что мы спим вместе – сейчас никого не волнует, кроме тебя! Но и ты смотришь на это как-то философски… если хочешь – распишись с ним ты. Ты-то видишь его, только если он дома». Так Лидочка стала его законной! Но она даже пальцем не пошевельнула, чтобы оторвать от мужа меня.

- Когда мы вернулись из заграничного турне, я обнаружила, что по-серьёзному соскучилась по Лидии и Ксюхе. Устроили праздничный вечер. Смотрели какой-то соответствующий фильм. И я вдруг подумала: мы уже столько лет вместе, страна за это время стала похожа на один сплошной притон, а мы всё стесняемся устроить маленькую оргию. Я вижу: Лидия тоже хочет большой любви. Наука – наукой, а любви хочется каждому живому созданию. В тот день я впервые со всей серьёзностью обратила внимание на свою… – не назовёшь её соперницей – подругу детства! Я была потрясена открывшейся мне истиной: она столько лет терпит меня рядом с безумно любимым человеком. За всё время она даже не попыталась завести серьёзный роман на стороне. Создавалось впечатление, что она боготворит всё, что делает Кирюша, и что хоть как-то связано с ним – в том числе и меня. Я сама впервые осознала: на сколько мне повезло с соперницей! Я – простое земное существо – в глазах мужчин ещё симпатичное – мне никогда не  постичь психологию творческой личности. Для них процесс создания чего-то неосязаемого, ещё никому неведомого – такое же пиршество любви, похожее на то, что вы мне с Катёночкой продемонстрировали! Мозг полностью отключается от всего земного, по началу даже страшно, но остановиться ты уже не можешь! А для Лидии – я поняла, просто не существует ничего кроме Кирюши и Биологии!– Анжелика вздохнула, задумалась и продолжила пару секунд спустя:

- Я даже прослезилась из-за её преданности то ли Стервозаврику, то ли Науке. Тут на экране показали двух самозабвенно лижущихся силиконовых куколок. Я бросила взгляд на Лидию, потом на Кирюшу – сейчас мы тебе покажем фильм – любимый!!

- Я предложила всем выпить французского коньяку и пошла на кухню. Разлила в хрустальные рюмочки, поставила изящный поднос, а в Ксюшину рюмочку бросила таблетку быстрого импортного снотворного… когда девчонка вырубилась, я уложила её на диванчик, пожелав во сне увидеть всё то, что будем вытворять мы втроём.

- Ты хорошо запомнила: что вы втроём вытворяли?!

- Когда прокрадёшься к нам в спальню, мы кое-что тебе покажем!

- Я буду не пассивным наблюдателем!! Это будет настоящее Пиршество Влюблённых!!

- Здорово! А на сегодня хватит! Чай допили?

- Погоди… так Ксюша ещё не стала любовницей нашего диплодока?!

- Ксюшу я сделала любовницей.– Призналась Анжелика,– через пару месяцев после нашего Пиршества любви стало очевидно: мы залетели обе! Из мальчика выжали по полной, а предохраняться – кто об этом подумал в разгаре маскарада! Мы с Лидией поняли, что уже никуда разъезжаться не надо, не поверишь – Белка,– как гора с плеч свалилась. Одну проблему мы разрешили, осталась главная. Мы купили новую трёхкомнатную на северном, с прекрасным видом на водохранилище, сделали роскошный ремонт,– думали: Ксюша поживёт здесь, найдёт себе кого-нибудь… Решили немного её обжить, пока животы не разрослись у нас. В тот день Валька с братом уехали с кем-то из родни на дачу. Лидия рано умчалась – Кирюша её отвёз в другую нашу хату в центре, где Первая учила абитуриентов. Стервозаврик заехал в офис нашей компании и часам к одиннадцати вернулся. Я ещё валялась в постели – позволила себе разлениться, прислушивалась: соседи где-то сверху выясняли отношения. Ксюша возилась со стиркой и готовила обед к возвращению Лидии. Я услышала, как Кирилл зашёл в прихожую, передал будущей Троечке кульки с продуктами, подарил ей букет лилий и немного полюбезничал. А меня как током прошило: да он хочет! Нам с Лидочкой уже увы! Он пару недель при двух бабах был на любовной диете! И что – да вот же свеженькая, ещё толком нераспечатанная! А если она действительно найдёт себе, то кто будет у нас делать всё: готовить, стирать?! Придётся нанимать домохозяйку – посторонняя будет сновать между нами – уже тремя, совать свой нос, разнюхивать. А Ксюша уже своя в доску! Мужика на нас двоих хватило – не всякий же раз будем устраивать ему Пиршество! Я окончательно решила, позвала Стервозаврика, немного поласкалась с ним, потом ловко выскочила из объятий – мол: извини друг!

- Я увидела, – Анжелика почистила мандарин, и предложила Вике:– приоткрой ротик, семнадцатое сокровище для Стервозаврика, положу дольку, а то не расскажу самого интересного. Ксюша уже подуправилась с обедом и, скинув халатик зашла в ванну – к стиралке. Я тоже зашла туда – к зеркальцу над умывальником, будто на полочке ищу какую-то заколку. А потом, как бы случайно позвала нашего мужчину – попросила расчесать волосы. Эффект был потрясающий – я даже пожалела, что не смогу поучаствовать: две полуголые девицы и уже заведённый парень. Ксюша засмущалась хотела выскользнуть, только я сама стала так, чтобы ей это не удалось – и я сама попросила: «Кирюша, помоги ей, видишь, девчонка запыхалась! » Я повернула её обомлевшую к нему и обтёрла полотенцем капельки пота. Я вышла, но они уже не смогли разойтись… когда я поняла: там у них всё получилось правильно, для меня. Я снова заглянула в ванну.

- Рано или поздно это должно было случиться и с вами… – сказала я им,– идите уже в спальню. А я посижу в комнате – до приезда Лидии управитесь. Хоть ребёнка пока не делайте, подождите: мы нарожаем…

- Вот – собственно… – закончила Анжелика, и положила Вике последнюю дольку.

Следующее утро выдалось столь же непогожим, как вечер накануне.

Вика открыла глаза. Обычно она вставала рано и с Катей делала пробежку по саду, лёгкую физзарядку, после вместе принимали душ. Вике доставляло огромное  удовольствие наблюдать, как по шелковистой коже сестры стекают ручейки и отдельные капельки. Не удержавшись, Вика начинала касаться кожи или целовать.

- Белочка! Я опоздаю на работу, не отвлекай!– просила Катя.

Вика отступала. Получив заряд позитива, немного шалила, строила рожицы, потом выскакивала из душевого поддона, и с полотенцем ждала сестру. Тщательно вытирала её, уделив внимание всем интимным закоулкам тела. Себя же семнадцатая Стервочка разрешала вытирать, лишь когда у Кати был выходной – тогда это могло завершиться Любовным Пиршество!

Однако сегодня – Вика вспомнила, чем закончилось вчера и улыбнулась, глядя на спящую, прижавшуюся к ней Анну. Потом прислушалась – в доме стояла тишина.

- И правильно! Мы тут почти все беременные, можем позволить себе поваляться подольше!– и сама теснее обнялась с сестрой. Но Анне стало жарко от такой близости, не открывая очей, девушка чуть отстранилась, а через миг и вовсе перевернулась на другой бок.

- Хм! Какие мы капризные!– Вика решила немного поиграться над спящей: они ведь друг другу родные… почему нельзя? Уложила разметавшиеся по подушке волосы, потом оттянула плечико ночной рубашки так, чтобы обнажилось всё до груди. Кончиками пальцев она осторожно, чтобы девушка не проснулась, попутешествовала по открывшимся участкам от ушка и шеи на плечо, спустилась ниже: к основанию женских вершин… затем, чуть откинув одеяло, наоборот: потянула вверх подол ночнушки. Теперь оголились ещё более живописные места для новых путешествий Викиных пальцев. Наконец сестра поёжилась.

- Вау! Да ты – моя спящая принцесса! Для любви ещё совсем не раскрылась! И ты надеешься, что я отпущу тебя к какому-то карающему недоумку?! Тем более с малышом!! Выбрось это!! Стервозавр – куда более подходящее и для тебя животное: уже полностью одомашненное, обкатанное нами – смирненькое. Рыженькую с Наташенькой принял спокойно, на Надюшку, тоже от чужого залетевшую, не поглядел косо … и твой маленький у нас останется! Серёге сейчас не до тебя, даже если узнает. И в постели Стервозавр великолепен: делает всё не спеша и уверенно: ждёт пока ты налетаешься … я тебя с ним сближу -- тебя мы уже никому не отдадим! И Леночка мне поможет! Она любит такие забавы! Вкуснее кажется запретный плод! Когда Аврелия намекнула, что ты можешь не получить и этого мужчину – ты опустилась на четвереньки и подарила себя, пока этим способом! Надо придумать: как бы ты влюбилась в нашего! Я сама разыщу карающего недоумка и докажу тебе, что он тебя недостоин – ты будешь его презирать! И знаешь, кто мне в этом поможет? Следователь – уже майор Хафшин! Я заметила, как он на тебя смотрел! Он всё-таки порядочный: не стал копошиться в нашем перепревшем белье, за Девяностые! … И я с тобой пока Пиршеств устраивать не буду – мы тебя на голодном пайке подержим. Пусть твои ласковые органы сами попросятся!

Вика ещё немного погуляла пальцами по нежной коже, увидела, что ощущения проникли куда надо: дыхание Анны сделалось чувственно глубоким, рот приоткрылся от вожделения. От разных желёз в кровь побежали живительные капельки, подогревая органы, готовя к сладостному процессу. Сейчас она пробудится и тогда… Вика с трудом сдержалась. Пальцы до скользили до самого нежного, но остановились. Она задёрнула всё, спрятав девичью красоту. Потом легла, положив голову на подушку Анны, Вика зарылась в её тёмно-каштановый пряди, оставив лишь небольшую протоку для воздуха, чтобы не задохнуться приторным запахом юного тела. Прикрыв веки, она так хорошо задремала, глянцевый сон завершил то, что она прервала.

Вниз вела винтовая лестница, довольно крутая, но с пластиковыми перилами, а вдоль спуска горели синие светильники, чётко обозначая каждую ступеньку. Метра через четыре ниже бетонного блока они очутились перед узкой металлической дверью с тремя кодовыми замками разного типа. Стервочка на двух набрала нужные комбинации, а на последнем одновременно надавила на три цифры. Язык лязгнул, и проход открылся.

Они вошли в просторное помещение, обставленное с домашним комфортом. Оно было условно разделено на офисную и обеденную части. В дальней от винтовой лестницы на поверхность располагались: вместительный стол, стеллажи с папками, несколько справочников, толковый словарь, полсотни немного потрёпанных художественных книг. Полный набор электроники: компьютер не самой новой системы, но несомненно очень мощный, ноутбук, многофункциональный принтер… причём всё здесь было оставлено с женской аккуратностью и тщательностью. Симпатичные вазочки, шкатулочки, милые безделушки, фотографии в специально заказанных рамочках из цветного стекла…

Под потолком в неполную яркость была включена удачно подобранная под узор рогожки люстра.

На обеденной половине стоял соответствующий стол, сервированный для основательной трапезы.

За офисным – на вращающемся кресле в полуарке, отделанной мрамором цвета кофе с молоком, восседала девушка. Такая же по возрасту, что и сопровождавшая их в подземелье, и столь же очаровательная. На ушах были клипсы с агатом. Одета особа была в соответствии с униформой, заимствованной у амазонок: с поясом с серебряными фигурками, в тёмно-синей блузке с кокетливой бахромой на открытых плечах, в обтягивающем чёрном трико и модных тканевых ажурных сапожках с изящной пряжечкой и гроздью из чёрного жемчуга. Сейчас её ноги лежали на столе на коврике для мышки, аккуратно между клавиатурой и монитором компьютера и ноутбуком.

Оба устройства работали. На ноутбуке демонстрировалось нечто космическое, это можно было понять, по отражению на мраморе за спиной Стервочки. Внушительный ещё ламповый экран компа стоял полубоком возле стены, примыкавшей к офисному отделу комнаты, на нём показывался ручей, омывавший две застывшие на середине машины. Камера была закреплена где-то на дереве над верхним бетонным блоком.

На обеденной половине висел плазменный телевизор – транслировали последние новости за уходящие сутки. Ещё раз показали репортаж о событиях в Азове, обстоятельно поговорили не только о Султане, но и о тех дамах, кого сплетники называли его любовницами. Некоторые из них даже согласились дать интервью. Они подтвердили, что у Граненкова была бурная молодость. В студенческие годы он вёл разностороннюю жизнь. В частности – Яна-Мария поведала, как они ходили в походы по горам, призналась, что у них был роман, но он так ни к чему серьёзному и не привёл, если не считать, что у неё появился сын, а её саму тоже можно считать бывшей любовницей миллиардера. Сейчас она иногда с ним видится, знает его новую жену Екатерину, и к ней испытывает симпатию. Более подробно показали особняк в Танаисе. Съёмочную команду впустили – в холле к ним вышла девушка, назвалась Валентиной, сообщила, что является дочерью миллиардера и Анжелики. У мамы с отцом были тесные отношения ещё в университете, результатом которых стало её появление на Свет. Сейчас ей девятнадцать, она учится. Знакома со многими, кого называют любовницами отца, и их детьми, они не ссорятся. Ещё Валентина ответила, что возможно некоторые из бывших подруг папы втянулись во что-то криминальное по недомыслию, однако она уверена, что после общения с полицией они раскаются, выплатят штрафы и скоро все пересуды об этом прекратятся… В завершение дочь хозяина усадьбы, подвела оператора к фигуре динозавра.

- Да! И моя мама, и новая жена отца убеждены, что если реинкарнация существует, то папа был одним из таких ящеров! …

В эту осеннюю ночь Валентина по-хозяйски расположилась за офисным столом.