Руссиш кляссик

Небольшой и компактный, как пакетное соглашение между Лорой Блэк и Пьером Вудманом, Безухов, кутаясь в рваную шинель ополченца долго и внимательно наблюдал за тщетными потугами Платона Каратаева разжечь огонь ; они таились десятый год в буераке у Малой Ярославской дороги, отбившись от бесконечного обоза Великой Армии, нелепым дождевым червем исчезнувшей за горизонтом, промышляя гриб - клюкву, чем отвеку славились обочины дороги, заботливо ухоженные ленинградскими садоводами - любителями, орудующими под личиной патриотических полевиков - затейников, исчезнувших как класс сразу по переходу в детсад любого нежелающего и всякого Якова Шумурдякова вздорной и глупой рыжей Ландер, попытавшейся сожрать кусок не по размеру ее алчного рта и благополучно издохшей, поперхнувшись аккуратно отрезанной свинорезом челкой своей маленькой, но уже свиновато - потаскушечной дочурки, готовой вчинить гражданский иск первому встречному, что поведется на ее заигрывания со взрослой жизнью, где скоротечные минеты столь же обычны, как провокации СБУ или рост тарифов на акцизы, постепенно накапливая подкожный жирок партизанского житья - бытия, что не есть сознание и даже подсознание, а самый натуральный образ жизни, изобретенный именно в России, это, короче, когда сидишь в говне или на диване и знаешь внутренне кислотную правду Васисуалия Лоханкина, робишь маленько на производстве, производя на х... й никому не нужные пластиковые пакеты, в которые оденутся грядущие орды беженцев, сваливающих подобру - поздорову оттуда сюда, не ища выгоды и не зрея фурункулом, а лишь по воле пославшего все автора, уставшего, если честно, от ношения воды решетом, характеризующего взаимоотношения человека и природы, скукожившейся в огородик, кабанчика и кулек сахарина мордатого Севы Абдулова, предавшего всех.

- Гнида, - простонал Пьер, протирая запылившиеся пылью дорог, холодами тревоги и ночным туманом круглые очки обшлагом шинели, - ты, Платон, как есть пидарас. Пошто ты, сука рваная, предал заветы предков ?

Платон, глухонемой олигофрен от рождения, как и все сто сторок миллионов смутно знакомых нашим героям жителей страны, в которой и происходили описываемые события, лишь гнусно скалился стальными зубами, чиркая шведской спичкой по черкашу, наживо снятому со спины Челкаша вместе с кожей старухой Изергиль, славной бабушкой любого, бля, внука, даже такого, как Ургант, впервые в истории в этот шаббат не убившего остаточной памятью аккаунты автора сказочек, хотя я как автор и скривился ночью от отвращения, но решил просто забить х... й в глотку Шараповой, а уж жидок пошел подвесом, нагрузкой малой в виде обложки альбома греческих металлюг, дуя на штанину, приспособленную для розжигу священного пламени умом Безухова, он как - то быстро и сразу сообразил, что раз шкеры из березовой коры, то и Платон - человек из народа.

- Ведь ты из народа, - гнусаво выговаривал Пьер, задумчиво стругая перочинным ножиком пару осиновых щепочек, не пригодившихся в костре, - Каратаев, ты же природный русский человек две ноги - два уха, вон, у тебя даже рога не отвалились атавизмом, отчего же ты, гад, в глаз себе не выстрелишь ?

Безухов встал и осмотрел безлюдные просторы дороги, по которой лишь какие - то рожи ходили взад и вперед, мало похожие на людей, проносились кабриолеты и танки, метались как оглашенные гаишники и ездили на колесиках неудавшиеся Годохмы, притаившиеся от ужаса перед белобрысым Удо Диркшнайдером, суровым немцем в камуфле, намекающим на раздувшиеся от гордыни и фанатских евроцентов, доброхотно отслюнявленных в бездонную копилку бизнес - проекта по демонстрации х... я всем нежелающим, яйца Богини, утратившей боевой стимул Егора Летова к окончательному уничтожению всех конкурентов, в чем, впрочем, проявлялось неизреченное милосердие Единственной, прекрасно знающей о своей незаменимости ни Чэнел Сантини, ни прочими такими же. Пьер хмыкнул и резко воткнул заточенные только что палочки себе в глазницы, застонал от восторга, став слепым и потенциально великим, будто утраченный рай или пророчества Волоса Матронушки Свинорыловой, чьи седастые пучки Каратаев и забрасывал с лопаты в почерневший от копоти и невзгод котелок, наконец - то водруженный над разгоревшимся пламенем костра на рогульках, инновационном изобретении Платона, он еще успел подумать, что надо бы запатентовать в  " РосНано " идею рогулек, как ослепший от избытка впечатлений Пьер рухнул в костер, увлекая и Каратаева, и котелок, и волосы, варившиеся в котелке.

Именно так, мои милые девочки, и была придумана Стратегия двадцать двадцать, но об этом пока еще не время. А дядя Федор вырос и стал пидарасом, сидит теперь в студии в Останкино и сытым голосом советует теннисисткам продолжать жрать говно, что они и делают, в соответствие с паспортами и фактом гражданства, вручаемого почетно и торжественно любому слившемуся в дерьмо уроду Стивену Сигалу, являющемуся на самом деле тем недостающим звеном эволюции, что так и не нашел Дарвин. Или Розенберг.