Часть 14

Последние дни моего отдыха оказались не то, что испорченными… Они просто другие. Будто кто-то взял ножницы, вырезал часть моей повседневной жизни и вставил в мою южную сказку. Как обычно бывает в моей жизни, рядом с братом я будто отгораживаюсь стеной от всего мира, чувствую себя спокойной и защищенной от всего на свете. Он тяжелый, любит подурить и показать свою немеренную крутость, крепко любит власть, но зато в одном я всю жизнь была уверена на сто процентов – все мои неприятности в жизни закончатся, как только он об этих самых неприятностях узнает. И Женька – это вообще часть меня, как рука или нога, несмотря на то, что частенько я думаю ее прибить. Задушить подушкой, попросить у кого-нибудь ствол и расстрелять всю обойму в упор. Короче, подружка одна, единственная, первая и по всей видимости, последняя. Самокритично смиренно осознаю, что я тоже не сахар. С этими людьми я всегда могу быть самой собой, не притворяться, что у меня хорошее настроение, когда оно плохое, не лицемерить, не говорить «ложь во благо», не скрывать эмоции, когда мне весело и не прятать слезы в подушку, а если потребуется, реветь сколько угодно прямо на кухне, и никто не полезет с дурацкими расспросами. Если бы не Андрей, я была бы счастлива, что они приехали. Но теперь он рядом. В принципе, мой раздолбайский, гедонистически-пофигистически-фаталистический образ жизни приучил меня к тому, что когда надо остановиться и подумать, я останавливаюсь и думаю. Вот и сейчас, когда он съехал из моего номера назад, к Владу и Айсул, у меня появляется время немного разобраться в себе. Я валяюсь на пляже, плаваю, хлебаю вино, и думаю. Женька мне не мешает, она погружена в активный отдых, Валерка увлечен своей Васькой, токует перед ней, как тетерев, и тоже не сильно лезет ко мне. Когда Женька воцарилась в моем номере, Андрей ничего не сказал, я с испугом выискивала в нем спрятанное неудовольствие, досаду, может быть, ревность, но он остался таким, каким я привыкла его видеть. Нежно попрощались, и он уехал. Конечно, он приезжал каждый день, и мы все это время проводили вдвоем, но это была уже не та южная сказка… В принципе, я совершенно не удивляюсь его деликатности. Да, он интеллигентный мальчик из хорошей семьи, наверняка ему в детстве объясняли, что ковырять пальцем в носу некрасиво, но дело даже не только и не столько в этом. Я задумывалась над этим частенько. Как и все, кто носил погоны и был под знаменами, он деликатен и вежлив по-особому. Все эти сказки о грубых, матерых, неотесанных вояках, всяких десантниках и морпехах, которые пьют антифриз и бьют о голову бутылки и чуть что хватаются за автомат – это не более, чем сказки для дефективных детей. В коллективе, где ВСЕ вооружены, где ВСЕ одинаково рискуют жизнью, где жизнь каждого зависит от партнера, дураки, хамы и быки не приживаются. Именно потому, что у ВСЕХ одинаково расшатаны нервы, и у ВСЕХ оружие. А ну как не проявишь в нужный момент необходимого чувства такта, я уже молчу об откровенной грубости и хамстве, в ответ ты получишь не в морду, а автоматную очередь. Может, того, кто спустил курок, потом и накажут, но ты-то этого точно не узнаешь. Поэтому – взаимная военная вежливость, это как визитная карточка тех людей, которые побывали в огневом контакте с противником. Это я знаю, видела своими глазами много раз, вооруженные люди ВСЕГДА вежливы друг с другом. Просто потому, что хотят жить, и хватает ума понять, что спровоцировать-то можно, но ответ на провокацию будет один. Поэтому такая обостренная деликатность – не всегда признак хорошего воспитания, а зачастую, сплошь и рядом, проявление инстинкта самосохранения.

Так вот… Он приезжает каждый день. У нас конфетно-букетный период. То с розой, то с охапкой полевых цветов, то с огромной гроздью винограда, то с арбузом. И мы как школьники сбегаем от всех, по-крысиному, вдвоем, хихикая, лопаем вкусняшки, держимся за руки и долго-долго целуемся. Где попало. В машине, на пляжах, на рынке, в уединенных местечках, которых он знает великое множество. Один раз, когда нас обоих так припекло, я бессовестно заперла номер на ключ, пока Женька была на пляже, и мы повторили все постельные этюды, и подружка, вернувшись, безрезультатно побарабанив в дверь, пожелала нам хорошо провести время через эту самую дверь. Он поглощает меня всю, целиком. Мысли, душу, тело. Для меня, Лизки, внутри меня не остается места. И я много думаю, хорошо это или плохо. Хотя о себе рассказывает очень неохотно, что вообще-то странно, люди обычно любят поговорить о себе, любимых. Я не выспрашиваю, тоже из деликатности. Как и все люди, опаленные войной, НИКОГДА ничего не рассказывает о боевых. Это – у каждого свое, каждый свой ад носит в себе сам. Но и безобидные вещи – детство, школа, институт – не под запретом, просто не любит об этом говорить. Зато – очень широко начитан, мне, филологу по образованию, для которой читать и писать – это профессия, пока не удалось поймать на ляпе или незнании (знает, мерзавец, кто такой Тит Ливий и Тит Лукреций Кар, и в чем между ними разница). Разбирается в кино. Не на моем дилетантском уровне – нравится-не нравится, а разбирается, всякая там игра актеров, первый-второй план. Остроумен, на шутки и подначки не обижается, с удачного прикола его самого сам искренне смеется. Ядовит, как и положено Скорпиону по зодиаку, его шутки с ярким налетом сарказма. Из того, что мне активно не нравится. Явный налет инфантильности, родительского воспитания. Абсолютно непрактичен. На робкие мои попытки остановить его в тратах, в ответ распахнутые серо-голубые глаза и тирада о том, что деньги придуманы, чтобы их тратить, устроится на работу и заработает сколько надо, деньги – брызги и все в таком духе. Нет, я и сама не самая практичная барышня на свете, могу и глупости себе позволить, но с семнадцати лет я живу сама, и хочешь-не хочешь, а пришлось научиться рассчитывать бюджет и знать цену деньгам. И как голодной я три дня просидела, вообще ничего не было, даже хлеба, а просить было стыдно, я тоже хорошо помню. Пока не появился один из братцевой группы, у него-то точно не стыдно было попросить, и как я тогда запихивала в себя шоколад, навсегда в память врезалось. Об этом эпизоде в жизни я никогда не жалела, но запомнила его очень хорошо. Короче говоря, несколько дней моего отдыха прошли немного под другим знаком… Наверное, это было правильно…