Повесть Непростая история. Третья глава. Серия: Порно истории

Предупреждение.

В тексте есть описания нетрадиционных отношений.

Читать только после исполнения ВОСЕМНАДЦАТИ ЛЕТ.

****************

Вот уж совсем не предполагал, что Судьба сделает нам такой подарок: проехать практически через все края и области нашей необъятной страны от её центра до края…, до того…, дальнего берега…, где всходит солнце…

Поезд мерно отстукивал колёсами километр за километром…

Вот уже и Байкал объехали…, интересно с одной или двух сторон?

Я не видел никогда моря, а вот песню со словами:

«Славное море, священный Байкал,

Славный корабль, омулёвая бочка.

Эй, баргузин, пошевеливай вал,

Молодцу плыть недалёко», - слышал за каждом застолье во время праздников в большом доме Степаниды.

И песня поражала какой-то необъятной широтой…, ВЕЧНОСТЬЮ…, что ли…

Лёжа на полатях, глядя на немного раскрасневшихся от выпитого спиртного родственников, величаво выводящих рулады песни, как некого гимна, представлял себе…, какое оно… м-о-р-е...

Удивительные фантазии складывались в мальчишеской голове, но как же они были далеки от реальности…

Географы и топографы точно ошиблись, утверждая: «Байкал – это озеро тектонического происхождения, самое глубокое на планете»…, море это – МОРЕ…, безмерное…

Молодым солдатикам уже на пятые сутки и спать-то более не хотелось. Целый эшелон воинский, после окончания разных учебных подразделений, был сформирован волей отцов – командиров и шёл теперь на Дальний Восток.

Отдохнувшие за это время от бешеных нагрузок юные организмы всё более и более… напоминали о своём естестве. Вместо провалов в ночное безвременья сна, сознание выдавало к просмотру яркие…, эротические…, многосерийные ленты…, иногда…, прямо реальная порнуха…

А солдатские трусы, что заменили привычные армейские кальсоны, стали напоминать паруса фантазий, временами трещавшие по швам от несгибаемых живых распорок.

По всем сибирским краям властвовал МАЙ…, становилось всё жарче и жарче.

Оно и понятно, въезжаем в чудные прямо края…

Они хоть по названию и «ДАЛЬНИЙ ВОСТОК», но по параллелям и меридианам, известным нам всем со школьных уроков географии, каждому понятно: «Что Сочи и Владивосток — это одновременно и далеко, и близко: города-то находятся на одной широте. Значит, расстояние до экватора у них одинаковое и количество тёплых дней в данных городах равное».*

Да! Так оно и есть… едем в субтропики…

Пашка с Сашкой спали на нижних полках.

От жары раскрылись.

Оба, от какого-то непонятного внутреннего беспокойства проснулись раньше всех. И реально так удивились…, обнаружив, что трусы, как у одного, так и у другого, эвон как распирает…

Надо же, первый раз за последние месяцы армейской службы… стояло…, а главное, ЭТО… они с радостью восприняли. А то уж, и взаправду поверили в досужие домыслы, что им не то в еду, не то в питьё…, какого-то зелья по приказу свыше подсыпают, чтоб лишних проблем не было…

Довольно ухмыльнувшись, ухватились за концы друг друга, привычно огладили…, чай не раз уж…, ещё с отрочества…, ублажали себя этак…, до полного физического изнеможения…

Но своё-то уж не раз видано и перещупано…, а что ТАМ, названный братец, «в собственных закромах прячет»…

Осторожно встали и уставились на спящего ещё Максимку, возлегавшего на второй, верхней, полке. Одеяло сбилось к ногам и совсем не мешало рассматривать все «прелести красавца».

Жаль, конечно, что не художники…

А то бы…, от восторга, что узрели такую благодать, и сами смогли создать «картину», с названием «Не ждали, не ведали, не знали…, короче…, ПРИПЛЫЛИ…».

Мужественное лицо, окаймлённое лёгкой щетиной, украшала детская улыбка. Сильные руки, бугрились мышцами. Широкая, волосатая грудь с крупными ореолами сосков, мерно поднималась и опускалась от сопения во сне. Мощные длинные ноги, покрытые шёрсткой, раскинуты в стороны.

Богатырь!

Воин на отдыхе!

Но всё это было, как бы фоном…, поскольку взгляд мгновенно цеплял главное…

Вздыбившие трусы напоминали даже не палатку, а княжеский шатёр.

Ещё перед отъездом, их нынешний хозяин недовольно выговаривал каптёрщику Лёхе: «Ты, что, бляха – муха, типа прикалываешься что ли, вручая мне каждый раз всё самое большое, да эти труселя на слона, я же в них заворачиваться могу не один раз. Хохмишь паря? Не наглей! »

А теперь, именно эта часть одежды, возмутительно высоко выпирала в энном месте…

Дружки переглянулись широко открытыми глазами, и Саня, шёпотом, задал риторический вопрос: «Паша, а с какого такого рожна, Макс, засунул себя в трусы ножку от стула, для розыгрыша что ли? »

Оба при этом думали примерно об одном и том же: «Где это он, в вагоне-то стул нашёл и почему его сломал…, или на запчасти разобрал…, не уж-то, чтоб в исподнее спрятать? »

А поскольку сама ситуация была не только непривычна, но НЕОРДИНАРНА, то явно требовалась разгадка возникшей «непонятки»…

Два дружка, что «не разлей вода», тут же возжелали выяснить, как ВСЁ на самом деле обстоит..., что за тайна «мадридского двора»…

Ведь за прошедшие месяцы, начиная с призыва, они видели друг друга в разном обличии, и в бане не раз, голыми, а там…, ЭТО место товарища…, мало чем отличалось от ихних скукоженных отростков, а тут ВДРУГ…, этакое…

Как там, в народе бают: «Не было ни гроша, да вдруг алтын», вот и получается как в пословице - «нежданная отрада»…

Руки парней, совершенно не контролируемые сознанием, потянулись к шатру… и замерли…

Поскольку мирно спящее «чудо» зачмокало во сне губами, правая рука пришла в движение, прошлась по груди, зацепила резинку трусов…, и из-под неё, как «чёрт из табакерки», выскочило навершие ярко-розового цвета, и уставилась на корефанов своим широко открытым наглым «глазом…»

Макс опять ровно задышал…, и широкая улыбка вновь украсила его симпатичное лицо.

Бутон невиданного ранее «цветочка аленького» жил своей жизнью, в независимости от состояния хозяина, то поднимался, подёргиваясь, то вновь клонил свою головушку к животу…, гораздо выше пупка…

Пашка и Сашка не понаслышке, на собственном опыте ведали, сколько о*ерительно – фантастических удовольствий эта часть тела может доставить. Особо тем, кто знает толк в том, как себя и товарища одарить… неземным кайфом...

Ах…, держите меня пятеро, вот уж за*упенция, так ЗА*УПЕНЦИЯ…

Такую красоту, да лепоту ещё поискать надо!

А ручонки-то, РУЧОНКИ…, как у обоих зашебуршились…, так и хотят помацать, что лицезреют четыре бесстыжих глазонька…

«Индикаторы», что ниже пояса, на обоих могутных корпусах мгновенно отреагировали…, так и стремятся выпрыгнуть из моментально ставших тесными трусов.

Эх, ма…, ненька моя родная, да если бы не плацкартный вагон, под завязку забитый оголёнными солдатиками…

Каждый из которых, вряд ли чем-то отличается от них, что поделаешь, утренний молодецкий стояк…, какую бы оргию на троих можно было бы «замутить»…

Но…, вот ведь «непруха»…, до громогласной команды, поднимающих ото сна солдатушек, остались считанные минуты.

Это же надо, как их троих одновременно «заколбасило»….

Да…, как не крути, но видимо пришла пора вспомнить, якобы, некогда случайно оброненную фразу Максима… «о коллективном доении трёх отборно-племенных бычков». И стали бы они СИЕ делать совсем не для селекционного отбора элитного семени жеребца Макса, а потому что…, ЖЕЛАЕТСЯ… о**ительного удовольствия…

Им ли, вкусившим не раз «эликсира молочного цвета» не знать, КАКОВО оно…, «райское наслаждение»…

Поверь, мил человек, гораздо лучше того, что было, подсунуто змеем – искусителем невинным «небожителям Адаму и Еве», где-то там…, в заоблачных кущах.

Ох, жаль, что нет знакомого волшебника рядом, который бы, по блату, взял и мгновенно заслал их троих в заповедный лес, где даже Леший отсутствует…

Поскольку, «энто лесное чудище», воспользовавшись моментом, умчалось за сотню вёрст к девушке - красавице по имени «не то баба – яга, не то, ягодка сладкая», да и зависло с ней в уютном гнёздышке, что на курьих ножках…

Да?! Не судьба…, вот-вот прозвучит команда: «ПОДЪЁМ!!! »

Пришлось Пашке с Сашкой, вздыхая и сожалея, прикрыть желанного приятеля, владельца «несметного богатства»: соблазнительно-привлекательного жезла, простынкой, а самим… натянуть галифе, взять… полотенце и идти…, умываться…

Как же хорошо, что в поезде нет плаца, и на зарядку никто не торопит криком «Выходи строиться». Можно продолжать лениво лежать, потягиваясь и украдкой, под простынью, щупать собственный, восставший член…, вспоминая о доармейских похождениях «по девкам»…

А как очередь подойдёт, стыдливо прикрывая полотенчиком восставший бугорок, медленно просачиваться в туалетные комнаты для утренних…, всем известных процедур…

Даже можно пофантазировать…, сколько бы любопытных сослуживцев сбежалось поглазеть, если бы только узнали, что вон на той, второй полке, лежит чудо ЧУДНОЕ, да не заморское, а родное российское, обладатель «некого лома в труселях», когда восстанет, и имя оному во все времена на Руси было – Е-Л-Д-А…

Не знаю уж отчего…, но произошло далее ТО, что и произошло…

Видимо никто из нас троих ничем не прогневил Богов, а даже наоборот, как-то расположил, коли сразу после завтрака, явился… старшина вагона – прапор Иваныч. Он, конечно, мало походил на ангела – «посланника небес» скорее на «лохматого деда Мазая», но обрадовал, объявив, что «сейчас отведёт на склад».

Везение объяснялось просто, наш вагон был ближайшим, к штабному, а следом за ним шла открытая платформа с походными кухнями, а потом уж склад. Удобно для работ в нём брать солдат из рядом расположенных рот, чем бежать в дальние…, какая на хрен разница…, коли в армии всем известно, что «три солдата заменяют экскаватор»…

Да к тому же наш прапор умел «дружить с нужными людьми»…, ещё тот прощелыга…, но при этом с простыми солдатиками был: как требовательно - строг, так и справедлив. Оглядел по-отечески и сказал: «Вы уж, мальцы, постарайтесь поработать дружненько, да активненько! Я вам доверяю. Вы никогда себе не позволяли «крысятничать» ни у своих, ни у чужих. Знаю, что ничего не с*издите…

Да и сделаете быстро. Вперёд, ребятушки! »

Мы обрадовались, поскольку за прошедшие несколько суток все бока отлежали. Хотелось подвигаться…, ну, а Пашка с Сашкой… надеялись выяснить тайну Максимкиных штанов…

Отчего-то они, «стопудово», были уверенны в том, что Макс на это согласится…

Старшина привёл. Сдал на руки кладовщику и тут же слинял на кухню, ну, любил «старичок» побаловаться отварными косточками.

Новоявленный начальник - фуражир напоминал огромный пузатый сейф, заполненный разными товарными накладными. Взглянув «сквозь них», объяснил «фронт работ», не прекращая при этом «шуршать бумажками». Видимо, выбрав нужные документы, умчался в штабной вагон, предварительно закрыв дверь на замок…

Как только раздался скрежет поворота ключа, дружки, подхватив Макса под руки с двух сторон, поволокли в дальний угол, отделённый от входной двери не одним рядом стеллажей, по пути объясняя ТО, что произошло утром и в чём «суть предстоящих действий по выяснению так волнующей их нераскрытой тайны»…

Не услышав возражений со стороны «изучаемого субъекта» рьяно приступили к запланированным манипуляциям.

Понятное дело, что в первую очередь Пашка с Сашкой «по всем канонам воинского искусства» провели «допрос с пристрастием». А как вы думали…, чай на службе ратной, государевой находятся, и знать истину важно «для дальнейшего проведения оперативных мероприятий».

В ходе дознания в полном объёме получили ответ на вопрос: «Где ранее скрывался «тайный одноглазый лазутчик богатырского сложения, похожий на баклажан, либо кабачок, а ещё на маленького…, но очень, толстого… питона»?

А потом провели тщательный личный досмотр…

В ходе, которого, «из широких штанин дубликатом бесценного груза» был извлечён «предмет». Твёрдо стоящий, яко «полешко» и поражающий воображение обоих, как длиной, так и толщиной.

Сея часть тела рядового Максима, была осмотрена: вначале ВИЗУАЛЬНО…, а затем и МАНУАЛЬНО…

А уж позже…

Когда все трое разоблачили себя полностью и были, яко «Адамы в раю», голенькими…, полагая, что при первом скрежете ключа в замке, их сноровки точно хватит чтобы в сорок пять секунд стоять полностью облачёнными и имитировать активную трудовую деятельность…

Опробовали НА ВКУС…

Шаловливые ручки Пашки и Сашки охватили вздыбленный жезл, так поразивший их невиданными ранее размерами, а ещё тем, что ствол был увит жилами, яко корень могучего древа Жизни…

Красно – розовое навершие притягивало внимание, его хотелось бережно держать, лаская …

Буквально несколько секунд…, и вот уже широко раскрытые зевы приняли эту лепоту на предельно - возможную глубину…

Вау…, ЭТО так восхитительно…

Ощущения пьянили мозг…, гораздо сильнее, чем самый отборный по крепости самогон…, что «рекой лился» на проводах в армию…

И пока один наяривал глоткой, другой жадно всасывал торчащие соски, уцеловывал губы, втягивал мягкую доступность наполнено-крупных яичек…

Миг…, и вот уже поменялись местами, и с ещё большим энтузиазмом заскользили, вбирая как можно глубже, увлекая СЧАСТЛИВОГО друга на Олимп УДОВОЛЬСТВИЯ…

Наверняка, это могло бы длиться ВЕЧНО…, да, Максима…, увы, надолго не хватило…

Он, как и все, был с такой же «голодухи»…, и личное, Богом данное «оружие», так долго стоявшее «на взводе», не могло более выдерживать изощрённую стимуляцию двух умельцев – знатоков.   И десяти минут не прошло, как Макс зафонтонировал…

Но ни одна капля не была утеряна.

Все мощные выбросы… столь волнующей субстанции, были «словлены жадными ртами»…, «продегустированы»…, и щедро поделены в процессе обоюдных поцелуев…

Для всех троих произошедшее было настолько НОВО, что его можно сравнить лишь с открытием…, особых возможностей собственного «Я» в многообразном МИРЕ…, человеческих отношений…

Макса перехлёстывали эмоции от минета, испробованного впервые.

А Пашка с Сашкой удивились, оказывается «третий совсем НЕ ЛИШНИЙ», когда он - обладатель такого мужского богатства…

И вообще…, втроём  ЭТО делать гораздо ЗАНИМАТЕЛЬНЕЕ, чем вдвоём…

За пять пролетевших лет, начиная с того дня, как первый раз попробовали друг друга ублажать подобным образом, как-то ВСЁ уже стало привычно – желанным, а тут вновь состояние «новизны»… вернулось..., приятно…

А потом, ну, если уж быть предельно честными, оба и предположить не могли, что ДАННАЯ часть тела может иметь такие увесистые параметры, поскольку сами обладали скромным даром того, чем Бог и родители их наделили…

Так уж сложилось по жизни, что они, оказавшись в детском доме волею обстоятельств от них независящих, «намертво прилипли друг к другу». Дня существовать не могли, помогая и защищая, деля поровну радости и горести. Естественно, когда повзрослели, то стали, к обоюдному удовольствию, ублажать..., вначале руками, а потом и ртами...

А чего?

Да они роднее родных друг дружке и им такое нравится…, а «причиндалы» других парней им были не интересны…, чужие они и есть чужие…

Зато теперь, с появлением третьего друга, близкого и желанного обоим, он так же стал… своим…, третьим названым братом…

Максим, как и его двоюродные братаны – близнецы, всегда считал, что «двадцать первый палец» - это особая гордость любого мужика. Посему, этому ДАРУ БОГОВ надо уделять должное внимание: лелеять, холить, нежить, ну…, и тренировать…

Потому они втроём, с двойнятами, ежедневно, в течение многих лет, «доили» друг друга…

Да…, предложил Гаврюша…, да…, они с Кирюшей не отказались, но ведь не один из них, глядя на качественный сдвиг в размерах своих «личных морковок» об этом ни разу не пожалел…

А сейчас, разглядывая «среднее достоинство» своих сослуживцев, чувствовал, как распирает ГОРДОСТЬ, как растёт благодарность близнецам. И себя похвалить хочется за ТО, что вместе с ними добился столь внушительного размера «болта»…

А ещё, то что они делали с Пашкой и Сашкой на складе у него не вызывало отторжения. Совершенно не было стыдно…, наоборот, росло «громадьё любопытства»…, хотелось такое же сотворить с торчком стоящими «штык – ножами» парней. Особенно после того, как сам испытал «салют» от минета, сделанного двумя ртами с умелыми язычками и бездонными глотками…

Надо же…, с каким удовольствием, спокойно - привычно ребята впускали внутрь себя до самого корня его «шишак», а он более двух десятков сантиметров будет…

Теперь самому хотелось сделать ЭТО самым лучшим армейским друзьям….

Уже лаская обоих, заглатывая насколько мог, радовался их радости, гордясь не только тем, что поразил земляков – сослуживцем своим «дрыном», а тем, что смог отдать им столько же, сколько получил сам.

В действиях Пашки, Сашки и Максима не было насилия, грубости и принуждения, а лишь любопытство и похоть проснувшейся страсти, коя была в своеобразном «летаргическом сне» из-за запредельных нагрузок первых месяцев службы.

А теперь, когда отдохнули, да выспались…

Уж сколько суток весь воинский эшелон, кроме караульных нарядов, храпит беспробудно…, вот и сработали механизмы молодой плоти, заложенные ПРИРОДОЙ.

Причём, не только у них троих…, у всех…, но сие разве можно знать НАВЕРНЯКА, ведь «чужая душа – потёмки»…

Так сложилось, что Судьба свела их троих на призывном пункте.

И сразу стало ясно, по крайней мере, Паше и Саше, что все трое обязательно станут армейскими корефанами.

Почему?

Да потому, что уже ТОГДА прозвучала кодовая фраза, которая, как в системе «свой – чужой», сразу определяла: ОН ТАКОЙ ЖЕ, КАК МЫ…

И втроём, должно быть не менее интересно, чем вдвоём!

Надо только дождаться СВОЕГО часа.

Вот…, он и пришёл…

Знакомая нам троица, во многом походила друг на друга: солдаты, спортсмены, отличники боевой и политической подготовки. Но в том, что скрывалось под брюками, ого-го-го какая была разница…

У Пашки пятнадцать сантиметров длины, обычной толщины, но украшением их было навершие…, как набалдашник трости певца Шаляпина, что видели в музее, куда их возили из училища на экскурсию.

У Сашки, его четырнадцать делений линейки, были упакованы в бодро топорщащийся смуглый толстячок – боровичок, шляпка которого была чуть - чуть пошире ствола, и на ней, прямо в центре, сиял «бриллиантик», выкатившийся из единственного глазка.

У Максима, его елда, после мастерского отсоса, уже потеряла боевую мощь, но продолжала волновать своим величием, настолько, что оба друга периодически оглаживали такую красоту руками…

Вот он миг ИСТИНЫ…, точка НЕ ВОЗВРАТА…

Макс, полюбовавшись «на стояще – звенящую лепоту», обхватил по-хозяйски ладонями, притянул…, лизнул…

Надо же какие горячие…

Крякнул…

Взглянут в лицо парням…

Улыбнулся доверчивой улыбкой…., и заглотил…, вначале один, а потом и второй…

Он творил ТАКОЕ впервые, но хорошо осознавал главное, уж коли ТЕБЕ сделали ХОРОШО, то ты просто обязан сделать столько же, если не больше…, а иначе как…

Ему с детства внушали: «Смотри! Слушай! Гляди! Думай! Тебе решать, кто чужой, а кто близкий. Не надо сдуру за кем-то сигать с крыши, своя чай голова на плечах имеется. Но если ты принял для себя решение, иди до конца. Ведь с друзьями, как и роднёй, «последнюю горбушку и ту пополам». Тебе сделали ПРИЯТНО, а ты в пять раз ЛУЧШЕ. Тогда и лад будет, и уважение! »

И все его последующие годы как бы доказывали правоту этих наставлений. Ведь если дружишь и ценишь другого, как себя, то и жизнь мила.

Да…, что поделаешь, коли нет сейчас рядом грудастых красавиц с округлыми бёдрами…, как бы ЭТОГО очень всем хотелось… и что, перестать жить…, да не дождётесь…

Выживем!

Найдём выход из сложившихся обстоятельств.

На то и существуют друзья…, а теперь уже и любовники…, чтобы «жить не тужить…, и наше вам…, с кисточкой»…

Максимка так старался и с такой скоростью «выводил строчку», что буквально через десяток минут оба спортсмена, сгруппировавшись, излились, стеная и охая…

Ах…, как мил им стал милёночек…, сколь много нового он внёс в их удивительно – братский мир

Сила благодарности и обожания «плющит», «наваливается»…, и вот уже оба накрыли собой на полу «расхристанного гвардейца», облапали, обцеловали…, вобрали в себя могутный оковалок.

Языки яко пропеллеры сновали вокруг «штыря», который в тот момент стал центром их «триединого мира» УДОВОЛЬСТВИЯ…

Это произошло настолько быстро, но так слаженно, будто подобное повторялось ежедневно на протяжении последних полгода.

При этом они жадно вдыхали АРОМАТ, удивляясь, что все эти долгие и тяжёлые месяца не чувствовали удивительно – восхитительного благоухания…

Как говорится, «три в одном»: сексуальность, молодость и шарм ярких неординарных самцов - ухарей.

«И они сейчас НЕИСТОВО желали осязать запах больше и больше, тем более, что он был сильнее и мощнее парфюма. Набросились в страстном порыве поиска того места, где было бы больше всего этого дурмана. А найдя…, уцеловывали…, ласкали…, глубоко…, яко мощные пылесосы втягивали в себя, сей дух, пьянее всё больше и больше… от этого амбре».**

Когда начпрод вернулся из штабного вагона и открыл замок двери, то увидел картину «Ударный труд»…

Троица ладных бойцов быстро и справно, прямо играючи, исполняли порученное, а глаза их светились…, яко звёзды… и в каждом из них, как в колыбели, возлегало СЧАСТЬЕ…

А по радио эшелона звучала песня группы «Любе», и голос её руководителя Николая Расторгуева с хрипотцой выводил:

«Распрощался я с юностью вешней, но осталось похмелье весны.

Я гуляю весёлый и грешный по бескрайним просторам страны.

Я простился с любовною дрожью, но забавы остался запас.

По великому, по бездорожью, я пою и играю для вас...

А ну, давай-давай наяривай, гитара семиструнная.

А ну, давай-давай-давай-давай играй, гитара звонкая».***

Примечание:

*Материал «Города на одной широте с Сочи в одной инфографике

**Екатерина Щербакова. Роман «Вам и не снилось». Книжный клуб ТЕРРА 1998 год.

***Текст песни на сайте:

ЖДИТЕ ПРОДОЛЖЕНИЯ. Оно обязательно будет…