В танке не бздят, как говорил Гудериан. Глава Секс по телефону что говорить

Подарок для моей Единственной и Неповторимой Бэйли Джей

- Шлюхам не дается второй шанс, - вдумчиво произнес маленький Кьюсак и размозжил на х... й культяпкой головы ужасающего разум дракона, все три башки разнес культяпкой славный Джонни, перепутавший съемочные площадки и вместо  " Ворона " угодивший на смутную смыслами  " Идентификацию Борна ", где и повстречал гадского дракона, воплотившего в себе примитивистские черты дадаистского геккона Шломо Малевича, маляра из аббатства Мон фрер Сюверьян шагает скромно на хер, проростив три вздорные башки : Шараповой, Свитолиной и Готфрик, захрустевшие и брызнувшие серо - алым под четким и быром ударом очень хорошего актера. - На, сука !

- А мамыньки, ухойдакали ! - привычно не заглядывая в сценарий, упомнив все эти слова и дефисы наизусть, что сложно и не каждому, а токмо звездам, уныло закричала Франка Потенте, восстав из мертвых вместе с кокаиновым Жонни Деппом, строящим косые глазцы тощей Пенелопе Крус в углу площадки. Зря он это делал.

- На, сука !

Брутальный Хавьер, заехав за женой по дороге на север через северо - запад, заметил поползновения свежеразведенного Жонни и, выхватив культяпку из рук Кьюсака, ухойдакал махом и сурово Деппа, приведя в полнейший восторг величайшего режиссера современности Уве Болла, тискавшего скромные сиськи Кристанны Локен в кресле гримера, где так и засохла мумией мама Миллы Йовович.

- Ништяк кино, - закричал Уве, отбрасывая Кристанну прямиком в говенную часть  " Терминатора ". - Держите Роберта Патрика новой эры, - помахал он рукой недоумевающему Мостоу, сбежавшему от усталости из Керченского пролива и по блату через Тактарова устроившегося на студию  " Парамаунт ", откуда свалили последние Спилберги, затеряв свои хитроеврейские следы среди айсбергов и одного Амовича Гая Риччи, знавшего жуткое слово  " живопись ". - Теперь ты, - скомандовал Болл, почесывая пах алюминиевой алебардой, подталкивая Франку к раскрытому окну, - бросайся вниз с криком  " Е... ь все в рот ! " и расшибайся вдребезги. А Кьюсак, - заржал Уве, размахивая алебардой, - пойдет и снимется в дерьме с Морганом Фрименом и туристами, ищущими чего - то в боях и походах среднеамериканских мудаков.

- Надо бы ему морковь еще жрать, - посоветовал Харви Вайншток, хватая мумию самой старейшей Йовович и разжимая ей пассатижами ссохшийся рот. Плюнул туда, смазывая ротовую полость, и закряхтел, внедряясь хером сквозь расхераченные чугуном инструмента зубы, лишь чуть заскрипевшие некоей аббразивностью под неистовым напором продюсера. - Хорошо сосет, - оценил он через мгновение мумию, - зубы не мешают, не дышит и не требует никакой роли в продолжении  " Конана - варвара ". За это, мумия, - излившись в глотку Йовович, пообещал твердо и не дрожа Харви, - быть тебе в моем следующем кино. Будешь играть Хо Ши Мина.

- Короче, - разглагольствовал Харви, заметив вылезшего очками с дивана Мартина Скорсезе, - Вьетнам. Тревожно. Смеркалось. Звучит музыка, божественная музыка Джей Ло. Идут морские котики по джунглям. Впереди пингвин. Неожиданно пингвин вскрикивает.

- Змей ? Мина ?! Баба голая ??! - уточняют сзади котики. - Говори, не молчи.

- Ни то, ни другое, - загадочно отвечает пингвин и убегает по тропе. Тропа партизанская, само собой, поэтому сразу же за поворотом пингвин натыкается на толстого партизана и Клару Лучко, яростно совокупляющихся в кустах ежевики. Потом они сидят и курят, напевая скупыми торжествующими голосами гимн трудодням и верному пониманию ситуации. Пингвин подкрадывается к ним и ...

- На, сука ! - догадался Мартин, бросая Уве в Вайнштока.

- Точно, - кивнул Харви. - Прикинь, Марти, какой жанр я только, что придумал. Тут тебе и патриотство старого козла Иствуда, и боевик Кренны и Слая, и драма жополиза Стоуна, и порно Барри Зоннефельдфюрера из людей в чорном, и советская ностальжи по временам хлопка и изобилия в кучах, и даже познавательный экскурс в мир живой природы, но без Бибисей.

- Ох... но, - подумал вслух Скорсезе, бросаясь к телефону, - не хватает Хичкока, чтобы все это воплотил. Але, гараж, - орал в трубку Скорсезе, услышав голос енота, - бросай гранату в Тыпрдю, бери Монику за титьку и дуй на пляж Флорида - Кисс. Найдешь там толстячка в чесучевом костюме, ориентиром будет шезлонг с Богиней и коалой, скажешь ему, что новый жанр нарисовался в кинематографе. Старая волна называется.

- А на самом гребне : Лори Петти, - добавил Скорсезе, щелкая кнопочкой плейера и впуская на площадку стоны и вскрики  " Шизоманиак ". - В танке.